Лучше чем друзья читать
Лучше, чем друзья (ЛП) (6 стр.)
– О,– сказала я, – пирог из магазина. Я еще не ходила на курсы выпечки.
Ее глаза расширились.
– Дорогая, это все удивительно. Теперь я чувствую, что мне нужно будет сильно потрудиться, когда ты в следующий раз придешь к нам на ужин.
Я хотела встать и обнять ее. Сидя за столом со всеми вместе заставило меня понять, как много я упустила таких моментов, как этот. Я забыла, что это такое сидеть за ужином вместе, как семья.
У нас уже была привычка делать сэндвичи или заказывать еду на дом. А еще, нам нужно было включать телевизор, чтобы заполнить в тишину. Потому что зачастую тишина может быть даже громче слов.
Именно тогда я поняла, что это только первый из многих семейных ужинов, когда мы были вместе. Я хотела начать традицию с этой новой, растущей семьей. Несомненно, Рождерсы и мы не были связаны, но семья же не должна состоять только из кровных родственников. Я думаю, что семья может быть даже из людей, похожих по состоянию души.
– Вы знаете, это напоминает мне,– папа приложил палец в воздухе, – я хотел сказать, что могу больше не оставлять Макеллан у вас по средам, или в любой день. Она была няней у некоторых соседей и провела довольно много времени вне дома летом, так что теперь может не ходить к вам домой.
Мы с Леви обменялись взглядами. Я была уверена, что это был тот же взгляд, или, по крайней мере, я надеялась, что это был тот же взгляд. Мне нравилось приходить к нему домой и болтаться с ним и его мамой. Мне не нравилось приходить домой, где не было людей, но было много воспоминаний.
– Я думаю, что это было бы слишком. Наша маленькая девочка почти в средней школе. Я не могу в это поверить.
Глаза папы переместились на стену позади меня. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, на что он смотрел. Я знала, что там было: фотография первого танца моих родителей в день их свадьбы. Папа сказал что–то смешное, поэтому они оба смеялись.
– Но мы любим, когда Макеллан у нас, – сказала миссис Роджерс. – Я сразу почувствовала себя лучше, – верно, Леви?
Я затаила дыхание. Я знала, что Леви хотел подружиться с несколькими парнями, но я надеялась, что это не будет означать, что мы не могли дружить. Мы говорили о вещах, о которых я не могла говорить с подругами. Мне нравилось не всегда думать о мальчиках или о том, что одеть завтра. Мы с Леви говорили о разных вещах. И он заставлял меня смеяться больше, чем кто–либо за последние годы.
Леви посмотрел прямо на моего отца.
– Без нее все было бы не так, мистер Диез.
Я почувствовала облегчение, ожидая его ответа, а мои глаза аж загорелись. Я встала и начала убирать со стола. Леви сделал то же самое. После того, как мы поставили тарелки на тумбу, он одарил меня кривой улыбкой.
– Мы были так близко к этому. Вот это да, не знаю, что делал бы без тебя.
Я чувствовала то же самое.
Получив свое расписание на восьмой класс, мы поняли, что произошло немыслимое.
Эмили, Леви, Даниэль, и я были разделены на обеде. Единственным ярким событием было то, что нас разделили пополам, так что никто не остался один. Эмили и Леви были на первом обеде, в то время как Даниэль и я были оттеснены на второй.
Эмили была наиболее обеспокоена обеденной катастрофой. Она всегда была именно тем человеком, который может идти в любом месте и начать разговор с незнакомым человеком. Но она была нехарактерно обеспокоена восьмым классом. Все лето она продолжала говорить, что этот год должен быть нашим лучшим годом, так как никто из нас не знал, что произойдет в следующем году, когда мы будем в средней школе.
Я была немного озабочена тем, сидел ли Леви с Эмили на истории? Или она оставила его, чтобы сесть рядом с друзьями по черлидингу и Троем?
Мои заботы исчезли, как только я вышла в коридор и увидела Эмили и Леви, идущих вместе и смеющихся над чем–то.
– Эй! – увидела меня Эмили, – держись подальше от бутербродов на обеде – они очень сырые.
Эмили подмигнула Леви. Я почувствовала небольшой укол ревности. Который, как я знала, был глупым. Я хотела, чтобы Леви и Эмили подружились.
Эмили предложила проводить меня к моему шкафчику после того, как мы попрощались с Леви. По крайней мере, я увижу его позже на английском.
Она взяла меня под руку.
– Ты не говорила, что Леви подстригся. Он такой милый!
– О, – было моим ответом.
– Так. – слова повисли в воздухе.
– Что там с Троем? – спросила я
В начале каждого учебного года у Эмили была новая любовь. Это всегда шло так: Эмили заявляла, что была влюблена; позволяла разойтись этому по всей школе; парень приглашал ее на свидание; они встречались; а затем она начинала давить на него. И у нее было восемь парней перед восьмым классом.
– Ох, Трой. Я не знаю, – она кинула на меня взгляд, которым дала понять, что она знает, – Леви по–прежнему такой загадочный. Поговоришь с ним для меня?
Аппетит мигом пропал. Я действительно хотела, чтобы мой лучший друг подружился с подругой. Но что–то в моей голове сообщало о том, что я могла быть посредником.
Но потом я поняла, что если два моих лучших друга будут встречаться, это будет довольно хорошо. Иногда я думала с кем пойти гулять: с ним или с ней, а теперь мы могли гулять все вместе.
– Конечно, – согласилась я.
В конце концов, что плохого может случиться?
Я не думаю, что даю тебе достаточно поводов для позитивного отношения.
Да я королева Оптимистов.
Ну, я бы не стал выражаться таким образом.
Я предпочла бы быть осторожнее, чем считать, что все получится.
Это называется сложившимся ранее.
Или нереальным. Но все независимо работало на тебя.
Именно так. Независимо работало.
Если бы я знал, что сделав стрижку, многие обратят на меня внимание, то сделал бы ее в ту же секунду, как мы переехали в Висконсин.
Я мог бы сказать, что Эмили вела себя на обеде по–разному. Но я предполагал, что это было, потому что Макеллан не было рядом. Тогда она начинала делать все эти вещи, которые девушки делали, чтобы намекнуть на то, что они заинтересованы в вас. Она откидывала голову назад и смеялась, над несмешными вещами. Она продолжала касаться моей руки, глядя мне в глаза. Сначала я думал, что, может быть, она сошла с ума от летних каникул. Тогда меня осенило: Эмили флиртовала.
Раньше девушки никогда не флиртовали со мной. У меня было несколько подруг дома. Но с тех пор, как я прибыл в сырную страну, не было ни одной девушки, которая обратила бы на меня внимание.
Я не был уверен, мог ли сказать Макеллан об Эмили. Я имею в виду, я знал, что мы с Макеллан были просто друзьями, но люди всегда говорили о нас так, будто мы были парой. И когда они это сделали, Макеллан обычно делала что–то, что заставляло понять, что одна только мысль об этом была ей противна. Это было немного резко, но я знал, где она была и откуда.
Позже, когда Макеллан сказала мне, что Эмили была заинтересована мной, и даже помогла мне пригласить ее на свидание, она подтвердила это. Мы с Макеллан не могли быть такими. Мы были просто друзьями. Вот как она видела меня. А, может, мы были даже лучше, чем просто друзья. Что было здорово. Тем более, она была моим лучшим другом здесь. Я решил сделать ей сюрприз, специально после школы. Я сказала маме, чтобы она не забирала нас, так мы могли побыть вдвоем.
– Куда мы идем? – спросила она, когда я повернул налево, а нужно было направо.
– Это сюрприз,– я схватил ее за локоть и повел ее по улице.
– Хорошо,– сказала она так, будто не доверяла мне. – Вы с Эмили уже решили, что будете делать в пятницу?
Макеллан постоянно спрашивала о предстоящем свидании, я не был уверен, что она спрашивала это из любопытства, или же она выведывала это для Эмили.
Лучше, чем друзья (ЛП)
Парни и девушки могут быть друзьями.
Переходи прямо к делу, Леви.
Все, что я хочу сказать, что для парней и девушек есть возможность дружить. Я никогда не понимал, что в этом такого. Я имею в виду, да, мы имели дело со всеми этими глупыми вопросами.
Может, когда вы только познакомились, было что–то?
Или ты думал об этом?
Макеллан, как ты могла устоять перед очаровательностью Леви?
Этого никогда не происходило.
Хорошо, я знаю. И этого никогда не произойдет. Никогда.
Отлично. Но я признаю, что это не было так уж легко. У нас были кое–какие проблемы.
Ладно, больше, чем кое–какие. Но посмотрите, как все в итоге вышло. Я не думаю, что хоть кто–то из нас думал, что мы снова заговорим друг с другом после моего первого дня в школе, еще в седьмом классе. Тем более, вы, должно быть, слишком сильно давили на меня.
Ты вспоминаешь тот же день, что и я?
О. Мне очень жаль. Я считаю, что ты страдаешь от бредовых фантазий.
Я не брежу. Есть много слов, которыми можно описать меня: удивительный, экстраординарный мужчина.
Хорошо. Ты удивительный. Но явно бредишь.
Я была, вероятно, первым ребенком, который радовался концу лета. Было слишком много свободного времени, что могло пробудить много мыслей, особенно для потерянного одиннадцатилетнего ребенка. Я не могла дождаться начала седьмого класса. Чтобы погрузиться в учебу. Чтобы отвлечь себя от самых одиноких фактов. В какой–то момент, я пожалела, отклонив предложение папы провести лето в Ирландии с семьей мамы. Но я знала, что если бы поехала, то не было бы никакого напоминания о ней во всем мире. Не так, как это было каждый раз, когда я смотрела в зеркало.
Так что единственным выходом для меня была школа. Когда я получила сообщение, о том, что должна была зайти в главный офис до уроков, я волновалась, потому что боялась столкнуться с еще одним годом принудительных посещений школьного консультанта, жалостливых взглядов одноклассников, а так же, благих намерений преподавателей, которые остались незамеченными. Они продолжали говорить мне: «важно сохранить память о ней»
Как я могла забыть ее?
Я не была готова еще к одной утренней драме. Это был первый день нового учебного года с тех самых пор.
– Хочешь, чтобы я пошла с тобой, Макеллан? – спросила Эмили после того, как я получила приглашение в офис директора. Натянутая улыбка на лице отдавала обеспокоенностью, которую, как она думала, спрятала.
– Нет, все в порядке, – ответила я. – Уверена, что в этом нет ничего такого, – она изучала меня секунду, прежде, чем закрепила мои волосы заколкой.
– Ну, если я тебе понадоблюсь, я буду в классе мистера Нельсона, – я одарила ее ободряющей улыбкой и сохранила ее на своем лице до тех пор, пока не вошла в офис.
Директор Бласка приветствовал меня объятиями.
– Добро пожаловать обратно, Макеллан! Как прошло лето?
– Замечательно, – солгала я.
Мы оба смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
– Ну, мне нужна будет твоя помощь сегодня с новым учеником. Знакомься, это Леви Роджерс, из Лос–Анджелеса!
Я посмотрела и увидела мальчика с длинными светлыми волосами, собранными в низкий хвост. Его волосы были даже длиннее, чем мои. Он заправил выбившуюся прядь за ухо, прежде чем протянул руку и сказал:
Должда отдать ему должное – по крайней мере, у него были манеры… для серфенгиста.
– Не могла бы ты показать ему все и взять его к себе на первый урок?
Я вывела Леви в коридор и начала экскурсию. Я была не в настроении, чтобы играть в «Историю твоей жизни».
– Здание находится в основном в виде буквы «Т». По этому коридору у тебя математика, биология и история, – я показывала жестами рук направление, как стюардесса, – за тобой класс английского, а также библиотека, – я пошла быстрее, – еще есть тренажерный зал, кафетерий, музыкальные и художественные классы. О, и есть ванные в конце каждого зала, а также барботер.
Его брови взлетели.
– Что еще за барботер?
Моей немедленной реакцией было неверие. Как он мог не знать, что барботер?
– Гм, это где есть вода. Пить, – я подошла к нему и повернула ручку для воды, которая тут же полилась из носика.
– О, ты имеешь в виду фонтанчик.
– Да. Вода из фонтанчика, барботера, – он засмеялся. – Что?
– Никогда раньше не слышал, чтобы это называли барботером.
Вместо ответа я пошла быстрее.
Когда его глаза пробежались по всему коридору, я заметила, что они были светло–синими, почти серыми.
– Это так странно, – продолжил он, – вся эта школа по размеру как один только кафетерий в моей старой школе, – в конце его голос поднялся.
– Это, вроде как, нужно будет приспособиться ко многому, понимаешь?
Я знала, что должен был быть момент, когда я вежливо спрашиваю его о его старой школе, но я хотела просто скорее добраться до класса.
Несколько ребят прошли мимо и поздоровались, не забывая при этом осмотреть нового парня. Наша школа была довольно небольшой; большинство из нас были вместе с пятого класса, если не с детского сада.
Я кинула на него еще один взгляд. Было трудно определить, если бы он был симпатичен. Его волосы местами были практически белыми, вероятно, от солнца. Его загар сделал волосы светлее, и тусклые глаза довольно сильно выпирали, но это не продлиться очень долго, так как в Висконсине мы редко видим солнце, помимо августа.
Леви одарил меня нетерпеливой улыбкой.
– Ну и что это за имя Макеллан? Или это как МакКейла?
Моим первым желанием было спросить его, если имя Леви пришло от джинсов его мамы, которые она носила в тот день, когда он родился, но вместо этого я вела себя как хороший, ответственный ученик, которым мне следовало бы быть.
– Это фамилия, – ответила я. Это не было полной ложью – это наверняка чья–то фамилия, просто не моя. Было время, когда я любила тот факт, что у меня уникальное имя, но было немного неловко признавать, что оно было таким, только потому, что мой папа любил определенный вид шотландского виски.– Это как Ма–кел–лан.
– Чувак, это круто, – я не могла поверить, что он только что назвал меня чуваком.
– Да, спасибо, – я закончила экскурсию у кабинета английского, где и был его первый урок. – Ну, вот, ты на месте.
Он посмотрел на меня с надеждой, будто я должна была найти ему парту.
– Привет, Макеллан! – приветствовал меня мистер Драйвер. – Не думаю, что не увижу тебя сегодня позже. О, подождите, ты должно быть Леви.
– Да, я показывала ему школу. Ну,– обратилась я к Леви,– у меня сейчас урок. Удачи.
– О, хорошо, – пробормотал он. – Увидимся позже?
Именно в этот момент я поняла, что во взгляде у него был страх. Он был напуган. Конечно, был. Я почувствовал укол вины, но быстро стряхнула ее, когда шла к кабинету.
У меня и так было достаточно проблем.
Эмили сразу же перешла к делу, когда мы стояли в очереди в кафетерии.
– Так что там с новым парнем? – спросила она.
Лучше, чем друзья (ЛП) (11 стр.)
К счастью, младшие дети были отправлены в другую комнату, так что у нас была своя комната. Я немного смущалась перед Триша и Яном, которые были детьми друзей моего отца, так как они не знают нас. Триша переехала из Миннеаполиса, а Ян был на год старше нас. Когда я услышала, что он пришел, я сразу подумала, что он будет расстроен, что застрял с маленькими детьми, но он вошел с улыбкой на лице и представился всем. Триша осталась в углу смотреть телевизор с младшей сестрой Эмили и братом Даниэль в течение часа или около того.
– Я бы хотела, чтобы Леви был здесь, – надулась Эмили. – Кого я теперь буду целовать в полночь?
– Не смотри на меня, – передразнила Даниэль. – Я постараюсь, чтобы моя магия сработала на первокурснике. Он красавчик. Покажу ему всю свою очаровательность, – Даниэль подошла и присела рядом с Яном.
– Ты же не думаешь, что Леви будет с какой–нибудь девушкой сегодня вечером? – спросила меня Эмили.
– Нет, он зависает со своими друзьями, – успокоила ее я. Я должна была делать это каждый день, с тех пор, как Леви уехал. Я знала, что ему можно доверять. Он не был обманщиком.
– В чем дело, ребята? – Трой подошел с тарелкой, полной чипсов. – Мы собираемся играть, или как?
Эмили улыбнулась ему.
Она повела Троя к столу, где у нас были разложены некоторые настольные игры старой школы.
Сестра Эмили схватила шашки и понесла их к брату Даниэль на другой стороне комнаты, где они создали магазин.
– О, они слишком круты, чтобы болтаться со своими старшими братьями и сестрами. – Рассмеялась Эмили. – Я помню, как в пятом классе я думала, что была Da Bomb.
Трой оторвался от Монополии, которую изучал.
– Не думаю, – мне, кажется, что ты и сейчас Da Bomb.
Эмили откинула голову назад и преувеличено захихикала, как тогда, когда оказывалась в кругу парней.
Трой почесал затылок, оставив свои волнистые каштановые волосы торчать в том месте. Его улыбка была настолько большой, что я заметила, в первый раз, что у него ямочка на правой щеке.
Но, по некоторым причинам, у меня было чувство, что это не был первый раз, когда Эмили заметила это. В конце концов, она пылко любила Леви.
– Эй, ты, – Эмили ударила его по руке. Она нервно закрутила длинные волосы, и позволила им упасть на место. Она, наконец, ввернула свое внимание мне. – Ты хочешь, чтобы кто–либо еще присоединился к нам или.… Сначала я подумала, что она пыталась от меня избавиться. Но потом я поняла, что я параноик. Эмили приглашала других детей присоединиться к ним, это было тем, что я должна была делать. В стремлении быть хорошей хозяйкой, я подошла к части, где сидели Даниэль, Ян, и Триша. – Вы, ребята, хотите играть в игры или смотреть фильмы? У нас еще два часа до полуночи. Или я могу вам принести немного еды сверху.
– Фильм, было бы классно, – ответила Триша.
– Хорошо. Вы, ребята, можете выбрать его. Даниэль присоединилась к Трише, которая сама пошла выбирать фильм.
– Думаю, надо принести нам еще немного еды.
Я пошла с ним наверх. Мы слышали смех родителей, который наполнил гостиную. Казалось, они проводили время веселее, чем мы.
– Я не могу поверить, что ты приготовила все эту еду, – сказал Ян, когда мы добрались до кухни. Он взял еще одну большую порцию ziti.
– Спасибо, – я поставила немного чесночного хлеба в духовку. – Мне очень нравится готовить.
– Я могу сказать тебе кое–что. Ты не сможешь есть пищу в кафетерии в следующем году.
Я долго думала, спросить ли его еще о средней школе, но я не хочу казаться такой. маленькой.
– Думаю, я начну паковать свои ленчи, – это был единственный ответ, который пришел мне в голову. Он положил большую полную тарелку макарон. Его темные волосы упали на глаза, прежде чем он быстро скинул их в сторону.
– Да, и если тебе нужны какие–либо рекомендации о том, какие уроки выбрать в следующем году или какого учителя избегать, просто спроси. Он широко улыбнулся мне, и капля томатного соуса повисла на его верхней губе.
– Спасибо, – я поняла, что не особо хочу продолжать этот разговор.
Я, по–видимому, забыла, как говорить с парнями, которые не были Леви. Не то, что я никогда не говорила с парнями; просто я никогда не чувствовала себя вынужденной продолжать светскую беседу исключительно ради маленьких разговоров.
Ян помог мне нарезать хлеб, и мы принесли немного взрослым, которые все были заняты дебатами о политике.
Когда мы вернулись в подвал, мы обнаружили, что Даниэль и Триша смотрят «Сладкие 16».
– Я никогда не видел этот фильм раньше, – сказал Ян, когда плюхнулся на диван рядом со мной.
– Это классика, – сказал ему Триша. – Моя мама, видимо, была одержима им, когда ей было столько же, как мне сейчас.
Я оглядела комнату.
– Куда пошли Эмили и Трой?
Даниэль взяла кусок чесночного хлеба с тарелки Яна.
– Они поднялись наверх, чтобы взять что–то.
– О, мы, должно быть, пропустили их, когда были на кухне.
Мы вчетвером сидели и смотрели «Сладкие 16» не обходясь без редких комментариев о моде и волосах.
– Вы должны увидеть фото моей мамы, – рассмеялась Даниэль.
– У нее, вроде бы, были эти жесткие локоны в волосах, и торчала челка около фута. Она клянется, что тогда это было круто, но я не знаю, на какой планете был модным этот жуткий беспорядок.
– По крайней мере, с того времени пришла хоть какая–то нормальная музыка, – заметил Ян.
– Да, – согласилась я, выключая фильм. Я взглянула на часы. – У нас есть пятнадцать минут до Нового года!
Мы включили телевизор, чтобы посмотреть на Таймс–сквер. Это было всего два года назад, что я понял, что они задержали канал от Нью–Йорка до центрального часового пояса. До этого я думала, что они переделали программу для каждого часового пояса. Я думала, что это был самый крутой способ отпраздновать Новый год четыре раза.
– Ладно, я серьезно. Где Эмили и Трой? – Спросила Даниэль.
Я почти забыла о них.
– Они, вероятно, попали во взрослую беседу. Пойду, спасу их.
Я не увидела их в кухне или гостиной. Я проверила ванную, но их там тоже не было. Я поднялась наверх и увидела, что дверь в мою спальню была закрыта.
Никогда бы не подумала, что постучусь в дверь. Зачем я постучалась в свою собственную дверь?
– Эй, Эм, вы, ребята… – я замерла на месте, от того, что увидела.
Эмили и Трой целовались на моей кровати.
– О, привет, мы были, гм. – Эмили закусила губу, вероятно, пытаясь придумать отмазку. И я отчаянно хотела услышать что–то, что заставило бы меня думать, что я только что стала свидетелем того, как один мой друг обманывает другого.
Трой сказал самое умное, что я когда–либо от него слышала:
– Я, пожалуй, спущусь вниз.
Эмили и я молчали после его ухода. Только звук смеха доносился снизу. Эмили, наконец, заговорила.
– Я была глупой, но это просто. это Новый год. Я в гостях. Разве так неправильно, что я хотела просто повеселиться? – она откинулась на кровать и положила голову на руки. – Ты не можешь сказать Леви.
Поверить не могу. Я была так шокирована тем, как вдруг изменился вечер.
Она, наконец, посмотрела на меня.
– Ты можешь что–нибудь сказать? Есть что–нибудь?
Я боялась открыть рот, потому что понятия не имела, что сказать. В конце концов, я спросила:
Лучше, чем друзья (ЛП) (2 стр.)
– Что еще ты знаешь о нем? – она отбросила пиццу и взяла сэндвич с курицей и салатом. Я последовала ее примеру.
Я была так благодарна тому, что у меня была такая подруга, как Эмили.
Мой папа, как бы ни старался, не мог помочь мне с такими вещами, как волосы, одежда, и макияж. Если бы не Эмили, я бы носила кроссовки, джинсы, и футболку Green Bay Packers каждый день, и ела бы пиццу на завтрак, обед и ужин. Ей легко удавалось быть одной из самых красивых девочек в нашем классе, с длинными, блестящими черными, как смоль волосами и темно–карими глазами.
Также у нее была лучшая одежда, и я была очень рада тому, что у нас был одинаковый размер, поэтому я могла заимствовать ее вещи, хотя она была уже более развита, чем я. По крайней мере, у меня был человек, с которым можно было сходить в магазин, когда мне понадобился бюстгальтер. Я даже представить себе не могла, как неловко это было бы для папы. Для нас обоих.
– Ммм, – я старалась вспомнить, что еще узнала о Леви. Теперь слишком поздно, но я чувствовала, будто должна была приложить больше усилий.
Даниэль присоединилась к нам, ее кудри медового цвета подпрыгивали, когда мы шли в столовую.
– Это новый парень? – она указала на Леви, который сидел один.
– Он такой худой,– отметила Эмили.
– Это верно. Но не волнуйся, если ButterBurgers не откормит его, то это сделает сыр.
Мы втроем пошли к столу, где сидели всегда. Леви следил за нами. Мы привыкли к этому. Обычно, люди любили делать небольшие комментарии, как «Блондинка, рыжая, и азиатка пришли», но я всегда видела нас как «Та, с которой вы хотите сидеть рядом с потому, что она веселая, та, которую вы хотите надуть, и та, в кого влюблены все ребята. «
Я быстро улыбнулась Леви, надеясь исправить свою утреннюю грубость. Он ответил с небольшой грустью. Я остановилась на секунду, и, посмотрев второй раз, заметила благодарность на лице Леви. Он ожидал, что я сяду с ним или, по крайней мере, приглашу его. Я колебалась, не зная, что делать. Я не хочу быть для него нянечкой, но я знала, какого быть одиноким.
– Ребята, мне как–то не по себе. Можно он сядет с нами? – когда никто не ответил, я подошла к Леви.
– Эй. Как прошло твое утро? – спросила я, пытаясь улыбнуться и быть дружелюбной для разнообразия.
– Это было довольно хорошо, – по тону его голоса, можно было догадаться, что это было не так уж и хорошо.
– Хочешь сесть с нами? – я указала на наш стол.
– Спасибо, – глубоко вздохнул он.
Вскоре все внимание было обращено к сплетне, из рода Я–знаю–как–ты–провел–свое–лето.
–Это не…– я остановила себя. Каковы были шансы, что это было именно тем, о чем я подумала? Это было бы слишком внезапно.
Леви заметил, что я спокойно смотрела на кнопку на его сумке.
– О, это шоу на BBC, – начал объяснять он.
Я едва мог сдержать свое волнение.
– «Багги и Флойд». Я люблю это шоу!
– Не может быть – никто не знает «Багги и Флойд». Это безумие!
Багги и Флойд – это смешные выходки Теодора «Багги» Багси и его двоюродного брата/сожителя Флойда. В каждом эпизоде Багги попал в какую–то нелепую ситуацию, из которой Флойд должен был вытащить его.
Я почувствовала, как улыбка начала расползаться по моему лицу.
– Да, семья моей мамы живет в Ирландии, и я видела это, когда отдыхала у них пару лет назад. У меня есть DVD–диски дома.
– У меня тоже! Папин приятель начальник управления по развитию производственной компании, и он думал об адаптации шоу здесь.
Я застонала. Ненавижу, когда просто потрясающее шоу Великобритании меняли для США. Иногда, Британский юмор было не перевести, и в конечном итоге, это просто вырезали.
– Они полностью разрушат это, – сказали мы с Леви в унисон. Мы оба были в шоке несколько секунд, а затем начали смеяться.
– Какой твой любимый эпизод? – он наклонился вперед и теперь его плечи были ниже, а не прямо у ушей.
– Ох, их так много. Один из них, это где сестра Флойда собирается рожать.
– Вот это да, если я знаю, где взять кипяток, если чашку чаю чай на счету,– сказал Леви, даже изображая при этом акцент.
– Да! – хлопнула я рукой по столешнице.
– Что тут происходит? – Эмили с любопытством посмотрела на нас обоих.
– Помнишь то британское шоу, которое я попыталась заставить тебя посмотреть?
– Что? – Эмили покачала головой. Как всегда, она находила мои маленькие чудачества забавными. Она повернулась к Леви. – Ты знаешь его?
– Да, оно такое смешное, – рассмеялся он.
– Угу, – Эмили сморщила нос.– Очаровательно, что у вас есть что–то общее.
– Давай! – закричал Леви.– Я знаю, что не королева Англии, но я не распространяюсь.
Это была еще одна цитата из шоу.
– Ты ходячая неприятность, ты! – закончили мы вместе.
Эмили смотрела на нас как на пришельцев, а Даниэль, казалось, было смешно.
Мы немного поговорили о лете, и, когда надо было идти на урок, я убедилась, что Леви знал, куда идти дальше.
На этот раз, когда он сказал: «Увидимся позже»,я не боялась этой идеи. Было так здорово встретить человека, которому нравилось не то, что нравился всем остальным.
Эмили рассмеялась, когда мы ставили наши подносы на конвейерную ленту.
– Так что, у тебя и нового парня есть общие интересы?
– Прекрати! Ты знаешь, что он не мой парень.
– Я–то знаю, но все остальные в кафетерии, казалось, не замечали ваших обсуждений.
Она, вероятно, была права. Люди, скорее всего, обсуждали наш оживленный разговор. Но мне, честно говоря, было все равно. Весь прошлый год все только и делали, что шептались у меня за спиной.
Дядя Адам ждал меня у школы, чтобы отвезти домой. Он всегда был рад видеть меня, даже, если бы мы попрощались всего несколько часов назад.
– Как прошел твой первый день? – спросил он, а его руки плотно обернулись вокруг меня.
– Хорошо! – заверила я его.
– Ну и отлично, – он схватил рюкзак и повел меня к своей машине.
Леви шел к внедорожнику с женщиной, которая, судя по всему, была, его мамой.
Он сказал ей что–то, и она пошла в нашу сторону. С некоторой неохотой, он последовал за ней. Узел начал сворачиваться в моем животе. Я оборонялась всякий раз, когда кто–нибудь знакомился с дядей Адамом.
Дядя Адам удивительный человек, и все в городе его любят. Он дружелюбный, общительный, всегда готов протянуть руку помощи. Но он родился с речевыми проблемами, поэтому, когда он говорит, его речь звучит немного невнятно. Я точно не знаю, как это называется, но горло не закрывается должным образом, так что, иногда его трудно понять.
Когда я была маленькой, и спросила, что случилось с дядей Адамом, мама дала мне понять, что с ним не было ничего «неправильного», он просто говорил по–другому из–за врожденного дефекта. Тогда, два года назад, я шла домой из парка, когда эти парни начали спрашивать, что с моим «тормознутым дядей».Я закричала: «Он не тормознутый, он просто говорит смешно!»Я пришла домой в слезах и рассказала отцу, что случилось. Вот тогда он сказал мне, что Адам был умственно отсталым. Мои родители думали, что я уже знала. Но что я знала? Он водит машину, работает, живет в собственном доме (прямо через улицу от нашего). Его жизнь не так уж и отличалась от нашей жизни.
Я затаила дыхание, когда она представилась Адаму. Я обеспокоилась тем, что она, как и некоторые другие люди, сделает что–то не так.
– Привет, Макеллан, я мама Леви. Огромное спасибо за то, что была дружелюбной с Леви сегодня. Трудно перелететь пол страны и начать все заново в новой школе, – у нее были такие же длинные светлые волосы, как и у Леви, но у нее они были собраны в высокий хвост. На ней были штаны для йоги и толстовка. Она будто только–только из спортзала. Даже без косметики она была абсолютно великолепна.