Лучше чем хотелось бы
Лучше чем хотелось бы
Все хуже, чем хотелось бы. Но лучше, чем могло бы.
9 комментариев
Похожие цитаты
Не воспитывайте детей, все равно они будут похожи на вас. ( Английская пословица) … Поэтому, воспитывайте себя.
Нас женщин даже чёрту не понять!
Да, что там не понять! Он нас боится!
Он никогда не сможет угадать,
Что в женской голове всегда таится.
Мы плачем, когда всем, вокруг смешно,
Когда нам больно, будем улыбаться.
Для нас ничто не может быть грешно,
Когда мы будем за семью сражаться!
А за детей — мы превратимся в льва!
Всех загрызём и всех мы растерзаем.
Мы женщины — Китайская стена —
Вам нас не обойти, а мы достанем!
… показать весь текст …
Я не хочу знать полную и окончательную правду о мире и людях. «Кажется» — это дивное состояние. В некоторых русских диалектах « кажется» — то же самое, что « нравится». «Она мне кажется» — прекрасно!
И жизнь мне кажется.
«Хорошо, когда все хорошо кончается, но еще лучше, когда все хорошо продолжается.» Аврелий Марков
«Не всё так хорошо, как хотелось бы, но и не всё так плохо, — как могло бы и не быть.» Ярослав Янков
«Говорят: в конце концов правда восторжествует, но это не правда.» Антон Чехов
«В жизни все временно. Так что, если все идет хорошо, наслаждайся — вечно это не продлится. А если все идет плохо — не переживай, это тоже не продлится вечно.» Неизвестный автор
«Сильный человек — это не тот у которого все хорошо. Это тот, у которого все хорошо несмотря ни на что.» Неизвестный автор
«Если тебе ответили молчанием, это еще не значит, что тебе не ответили.» Сократ
«Все будет хорошо, потому что плохо уже надоело!» Неизвестный автор
«Я по натуре оптимист. Все будет хорошо, а дату лучше не уточнять.» Земфира Рамазанова
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Александр Аузан — Forbes: «Люди не так умны и не так честны, как нам бы хотелось»
Александр Аузан — доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Осенью 2021 года на сайте Forbes в рамках совместного проекта с изданием Arzamas вышла серия его колонок «Культурные коды экономики».
— В 2020 году журнал Nature объявил, что планирует ввести должность редактора по экономике, объясняя это тем, что «экономисты и ученые-естественники сближаются» и «больше экономистов, чем когда-либо, преодолевают дисциплинарные барьеры». В качестве примера такого сближения приводилась статья 2011 года, в которой для исследования рисков и уязвимостей глобальной финансовой системы использовались методы моделирования инфекционных заболеваний. Но разве экономика не была всегда на стыке дисциплин?
— Все так. Неслучайно метод, лежащий в основе исследования экономистов Янна Алгана и Пьера Каю, которые в 2010 году смогли выделить воздействие культуры на внутренний валовой продукт, называется эпидемиологическим. Они сопоставляли ценности и поведенческие установки людей из разных волн миграции в США, а сами эти волны похожи на то, как распространяется эпидемия.
Аналогий можно привести много. Биолог Александр Марков делал у нас на факультете несколько докладов, рассказывал об эволюционных процессах и сам удивлялся, насколько биологическая и экономическая терминологии аналогичны.
— Поговорим о том, без чего не может быть науки, — об образовании. Еще недавно и тем и другим на уровне государственного управления занималось одно министерство. В 2018 году оно разделилось на Министерство науки и высшего образования и Министерство просвещения. С институциональной точки зрения у этого есть какой-то эффект или это чисто техническое решение?
— На мой взгляд, это политическое решение, потому что два министерских кресла больше, чем одно. Я не вижу каких-то серьезных оснований для разделения Минобрнауки и Министерства просвещения. У нас большая доля выпускников школ поступает в вузы, это, по существу, одна система. Кстати, из-за этого в свое время изменилась школа, потому что, когда в университеты поступал только, условно, 1% выпускников, она готовила людей к жизни. А теперь готовит к поступлению в вуз.
— В целом образование довольно формализованная сфера. Как она себя чувствует в обществе, где доверие к институтам чрезвычайно низко, зато силен запрос на неформальные отношения?
Давайте учтем, что в русском языке слово «институт» одновременно обозначает организацию и правило (по-английски institute и institution).
Образование — это, конечно, определенный набор правил, которые, как и любые другие правила, люди стараются обойти. Получить диплом, не учась, исправить плохую оценку. Здесь проявляется низкий спрос на институты. Я считаю чрезвычайно важным международное исследование об отношении к списыванию (Ян Магнус, Виктор Полтерович, Алексей Савватеев, Дмитрий Данилов, «Отношение к списыванию: межстрановой анализ», The Journal of Economic Education, 2002. — Forbes Life), оно упоминается в самой первой колонке из серии «Культурные коды экономики». В российском образовании положительное отношение к ситуации, когда один студент дает другому списать, — это серьезная проблема, потому что в этом случае мы не можем рассчитывать, что у нас будут высококонкурентная экономика, независимый и справедливый суд, защищенная интеллектуальная собственность, которая необходима для креативной экономики, и так далее.
Но кроме всего прочего, образование еще и организация. Колоссальная, очень сложная, бюрократизированная и, на мой взгляд, малоэффективная. Конечно, легко мне говорить об этом, работая в Московском университете. МГУ обладает автономией в гораздо большей степени, чем другие вузы. На основной территории образования все жестко. Лет десять назад я одному из юристов правительства указал, что, готовя поправки в Закон об образовании, они забыли об автономии университетов. А он не без доли юмора ответил: «Автономия университетов такой же пережиток Средневековья, как право первой ночи». В известном смысле да, это средневековое право. Но, думаю, мы очень многое сумели сохранить и сделать благодаря тому, что эта автономия все-таки еще жива.
— В начале сентября стало известно, что в топ-5 российских университетов по цитируемости (по данным международного рейтинга Times Higher Education) не вошли ни МГУ, ни МФТИ, ни МИФИ, зато вошли не самые топовые вузы вроде Донского государственного технического университета. Причем последний в общем международном рейтинге вузов THE обогнал по цитируемости Гейдельбергский университет, Лондонскую школу экономики и политических наук и Кембридж. Как это стало возможным, в общем, понятно — многочисленные публикации в так называемых хищнических журналах (публикующих статьи за плату). Как ориентироваться на этом ландшафте, если механизмы оценки качества оказываются сломаны?
— Люди не так умны и не так честны, как нам бы хотелось, это факт. Но мне кажется, эти вузы работали на показатель, который не они придумали. Им назначали такой KPI — вот они его и выполняли.
— А какими должны быть KPI?
— Измерение качества образования — фантастически сложная задача с точки зрения экономической теории. Образование — это не исследуемое благо, когда откусил один огурец и понял, вкусный ли весь килограмм. Это не опытное благо, качество которого проявляется в процессе использования. Это доверительное благо: мы никогда не можем быть уверены, что своими достижениями человек обязан именно образованию. Может быть, он сам талантливый, может быть, у него друзья влиятельные, может быть, помогает статусная «корочка».
Поэтому измеряют не само образование, а что-то другое. Например, квалификацию преподавателя. В том числе через количество публикаций. Но если изо всех сил внедрять этот показатель, вуз превратится в группу ученых, пишущих статьи, — и еще где-то в коридоре будут бродить несколько студентов. Измерять качество образования по оценкам учащихся тоже нельзя, потому что в этом случае преподаватель как бы ставит оценки сам себе. Либо нужно непрерывно проводить независимые экзамены, внешний аудит.
Соросовские гранты (гранты для преподавателей, выдаваемые фондом «Открытое общество» Джорджа Сороса; в настоящее время фонд признан в России нежелательной организацией. — Forbes Life) распределялись так: лучших выпускников вузов спрашивали, кто их школьные учителя. И когда ниточки от множества опрошенных сходились к одному учителю, он получал грант.
Просвещение необходимо, чтобы страна менялась через трансформацию, а не через революцию
В 1990-е годы мы пошли по пути наименьшего сопротивления, попробовав представить образование как обычный рынок услуг. Но это рынок с олигополией, потому что есть элитные школы и элитные университеты, у которых иные права, чем у обычных школ и университетов. С монопсонией, потому что покупатель очень часто один — государство. С колоссальной асимметрией информации, потому что ни учащиеся, ни их родители не понимают, что там в учебном плане зашито и чему реально будут учить. Из теории известно, что рынки с олигополией, монопсонией и асимметрией информации если и устанавливают экономическое равновесие, то плохое. Его мы в итоге и получили — плохие вузы отчитываются хорошими показателями.
— Как можно эту ситуацию изменить?
— На мой взгляд, надо начинать с краеугольного камня: если образование и услуга, то не такая, как, скажем, стрижка, а инвестиционная. Это инвестиция в человеческий капитал, отдача от которой начинается не ранее, чем через пять лет.
Можно посмотреть на выпускников, сделавших успешные карьеры, — кто их учителя. Пусть эти учителя и решают, что есть качественное образование. Правда, это ущемляет молодых преподавателей, потому что их яблоня еще не выросла и плодов не принесла. Идеальных решений тут нет.
Мы на факультете сейчас пробуем сделать оценку 360°, то есть получить оценку преподавателя и от студента, и от выпускника, и от работодателя, и т. д. Предположим, каждый десятый преподаватель окажется в топе. Этим людям мы скажем: вы хорошо работаете не потому, что вам платят или вас контролируют, а потому, что вы плохо работать не умеете, поэтому вы и будете решать, как следует организовать образовательный процесс. По сути, это так называемая тенура, по-английски tenure, бессрочный контракт с университетом для избранных профессоров.
— Если говорить об институтах в образовании, то пример неформального — просветительская деятельность всевозможных низовых организаций и сообществ ученых. В июне вступил в силу Закон о просветительской деятельности (поправки к Закону об образовании). О чем свидетельствует внимание государства к этой сфере?
— Может быть, немного неожиданную интерпретацию дам. Самая сложная, на мой взгляд, проблема институционального развития — это так называемый эффект колеи, path dependence problem. Он возникает из-за резонанса формальных и неформальных институтов. Вы видите, что законы нехороши, начинаете их менять и обнаруживаете, что сделать это мешает культура.
В целом культура принимает инновации, за исключением того, что имеет так называемый инвазивный эффект. «Телемедицина — хорошо, но робот пусть не лезет внутрь моего организма»
Приведу такой пример: при первом применении принципа всеобщего равного и тайного избирательного права во Франции выбирали президента, а в итоге выбрали императора — Луи-Наполеона Бонапарта, который в результате переворота стал Наполеоном III.
Просвещение необходимо, чтобы страна менялась через трансформацию, а не через революцию. Но резонанс проявляется в том, что вам из официальных учреждений начинают грозить пальцем: «Не трогай скрепы, отойди». Этот резонанс неудачных законов и инерции все время заталкивает нас в колею и тормозит развитие всей страны.
— Но, возможно, культура может измениться под влиянием новых технологий? Скажем, цифровизация колоссальное влияние оказывает на то, как мы живем, выстраиваем отношения, принимаем решения.
— Она уже меняется. Изменения пока противоречивые. Скажем, память у новых поколений почти полностью ушла во внешний агрегат, в голове держится мало. Зато появилась способность делать несколько дел одновременно, и если научиться делать их одинаково хорошо, эти поколения будут конкурентоспособнее, чем предыдущие.
Цифра сильно меняет этот мир, создает в нем новые институты, в том числе и неформальные. Но что-то меняется, а что-то нет. Мы с Российской венчурной компанией и Институтом национальных проектов три-четыре года назад начали замерять, что меняется в отношении людей к технологиям. Выяснилось, что в целом культура их принимает за одним исключением — того, что имеет так называемый инвазивный эффект. «Дрон пусть летает, а искусственное мясо не хочу. Телемедицина — хорошо, но робот пусть не лезет внутрь моего организма». Это имеет отношение и к сегодняшней ситуации с вакцинацией от коронавируса. Что станет с этими барьерами, пока непонятно: может быть, технологии будут их аккуратно обтекать, а может, и преодолеют.
— Хочу напоследок вернуться к теме образования. Мы видим подъем больших цифровых экосистем, и образование уже потихоньку попадает в их орбиту. Может ли оно переместиться туда полностью?
— Образовательные платформы, количество которых резко выросло во время пандемии, оказались очень серьезными конкурентами университетов. Поэтому умные университеты пытаются входить с такими платформами в симбиозы. Экономическую схему таких симбиозов еще надо искать, но в целом цифровые экосистемы будут расти.
Причина проста: на шеринговых платформах уровень доверия принципиально выше, чем вне их. А значит, там будет больше транзакций, они будут более разнообразными. Платформы будут расширяться, образовывать все новые и новые приложения. Но нужно создавать институты саморегулирования экосистем, как это сейчас пытается сделать «Яндекс». Потому что хочется, чтобы эти экосистемы были не только мощными, но и, я бы сказал, человеколюбивыми.
«Глубоко внутри вы всегда знали, чем хотите заниматься»: как найти свое призвание
9 советов читателей Т—Ж
Никакая зарплата не сравнится с чувством удовлетворения от любимого дела. Главное — его найти.
Читатели поделились историями о поиске призвания и советами. Начать с себя и изменить отношение к работе, найти единомышленников или отправиться в путешествие с хорошей книгой — выбирайте способ по душе.
Это истории читателей из Сообщества Т—Ж. Собраны в один материал, бережно отредактированы и оформлены по стандартам редакции.
Проанализируйте, какими навыками уже обладаете, чем вам нравится заниматься, и отсюда уже выстраивайте план. Хорошо мечтать о творческой и полезной работе, на которой еще будут платить выше среднего, но если даже в вашей голове не вырисовывается картина, чем вы хотите заниматься, откуда работодателям знать?
Гораздо легче искать, если уже имеется база. Например, я всю жизнь была менеджером по продажам — за 10 лет перегорела. Начала искать новую сферу. Проанализировала, что мне, помимо продаж, нравилось в работе: анализ клиентской базы и продуктов. Подогнав резюме под стандарт, устроилась менеджером по продуктам на начальный оклад. Поработаю годик, а потом или пойду на повышение, или стану коучем для продажников — учить мне тоже нравится, благо есть что рассказать. Помимо этого, я люблю писать лаконичные тексты: сопроводительные письма, отзывы. Записалась на курсы копирайтинга, может, пойдет и это дело.
Главное — пробовать себя в разных направлениях. Не получится одно — сможете выбрать другое или найдете позиции, о которых даже не знали.
Я нахожусь на перепутье: перепробовала за последние годы много разных направлений, нигде не выстрелило. На основании имеющегося опыта определила для себя основные черты желаемой работы:
Наметила себе учебный план, через полгода отпишусь, если удастся получить работу в новой сфере.
Я еще студенткой начала преподавать. У меня это хорошо получалось и приносило неплохой доход по тем временам, но всегда хотелось чего-то другого. Долго пыталась найти что-то новое, но всегда возвращалась к преподаванию, так как очень любила работать с людьми.
Однажды я просто смирилась со своим призванием, и именно в этот момент меня увело немного в сторону — в методическую работу. Позже я поняла: это то, чем бы мне хотелось заниматься. Меньше чем через год я ушла в педагогический дизайн, увеличила доход в два раза и сейчас очень кайфую от того, что делаю 40 часов в неделю.
При смене работы очень помогли интеллект-карты. Я выписала, что я делаю хорошо, что мне нравится, чем бы хотелось заниматься на будущей работе и что не нравится в нынешней. Возвращалась к ним, пока искала работу, и в итоге попала в точку. Рекомендую.
Я работаю на работе, которая мне нравится. Вижу перспективы, искренне наслаждаюсь процессом, легко перепрыгиваю возникающие сложности. Иногда, конечно, устаю, но в целом, скорее, получаю ресурсы из работы, чем вливаю их туда.
Начинала, правда, не так позитивно.
Помогло то, что я сняла со слова «работа» лишние смыслы. По сути, работа не может дать таких романтических вещей, как самореализация, поиск себя и прочее. Она может дать деньги, плюшки вроде офиса или удаленной работы, определенный тип начальника, коллектив и так далее. Поймите, что вам в таком списке важнее всего, и сфокусируйтесь на этом.
Если вы будете ждать от работы простой человеческой зарплаты на карточке, она и будет для вас главной мотивацией. А рутина, сложности и выгорание выйдут из уравнения. Если вам важнее всего ДМС, нетоксичный коллектив, начальник с адекватными требованиями, работа на удаленке — найдите именно такую работу, которая будет закрывать вашу основную потребность в полной мере. Все остальное станет мишурой по периметру.
Ответ прост: нужно перестать считать работу развлечением. Она таковой может быть, но не обязана. В любой работе, даже самой творческой, доля развлечения не может быть большой.
Вы ни для чего не созданы и ни для чего не нужны в этом мире — миру вы безразличны. Попытки придумать, чем ты хочешь заниматься, фактически обречены, их невозможно насадить сверху, они рождаются снизу в ходе деятельности, а не в ходе раздумий. Чем будете заниматься и что будет хорошо получаться, то и будет работой, которая приносит удовлетворение и лишь минимально раздражает в каких-то аспектах, — и это раздражение можно свести на нет при желании.
Пробовала все подряд. В 2015 году меня сократили в фармкомпании, откуда я и так планировала уходить: фармбизнес бесил в принципе. Переезжала в Испанию с мыслями, что пойду работать в хостел на ресепшене, — без разрешения на работу, ага. В итоге водила экскурсии — было интересно, работала в магазине — скука, но хотя бы не мокро и ноги не болят, заселяла туристов в апартаменты через Airbnb — весело, но утомляет, а также преподавала английский врачам.
Пробовала учиться графическому дизайну, переводить, писать тексты, среди прочего ткнулась в СММ без особых ожиданий, а оно выстрелило. Потом, уже углубившись, поняла, что нашла свое, от чего глаза горят и удовольствие приходит. Практически случайно, в общем, но все сложилось. Так что единственное, что могу посоветовать, — пробовать все и смотреть, на что есть отклик внутри.
У меня бывали порой мысли: а мое ли это, что мне было бы интересно? Чаще так происходило именно от того, что не было круга единомышленников рядом.
Когда компания занимается идеей, которая тебя захватывает, вы делаете что-то важное и нужное для мира, это не может не вдохновлять. А если команда разделяет твои взгляды, вам вместе интересно и в профессиональном, и в личном общении, то ходить на работу — одно удовольствие.
Нужно перестать относиться к работе как к предназначению и понять, что это ваш выбор. Принципиальная разница в двух моментах: выбор вы делаете осознанно и всегда можете его изменить. А дальше маленькие успехи постепенно делают свое дело, дофамин вырабатывается, вас уважают как профессионала и вы начинаете верить в то, что это ваше предназначение.
Возможна проблема, если вы перестанете развиваться в профессии после освоения базы. При таком раскладе любая работа через полгода покажется каторгой.
Лучшим решением будет путешествие в горы. Не обязательно жить в палатке, просто вам нужно подумать. Возьмите с собой первую попавшуюся книгу из отечественной классики. Решение придет само, просто будьте любознательны и пытливы.
«Никакая зарплата не сравнится с чувством удовлетворения от любимого дела.»
Вообще не согласен. Для меня в работе главное именно то, сколько я за неё получаю и какой уровень жизни могу себе благодаря этому позволить.
Sol, полностью согласен с Вами. Однако очень даже хорошо, когда высокая зарплата сочетается с любимым делом
Sol, может наступить момент, когда ты будешь зарабатывать с избытком, но внутри будешь чувствовать опустошение и неудовлетворённость от того что занят не своим делом и тратишь жизнь впустую
Sol, плюсую.
Человек, который хорошо зарабатывает, обеспечивает семью, не бросит работу и не пойдет сочинять стихи за копейки.
тьфунатебя, а как же дауншифтинг?
Alexander, не согласна, в Грузию спокойно для целей дауншифтинга можно ехать))
За что минусы? Отрицаете существование такого явления, как дауншифтинг?
Sol, кому как. Наверно, если обременен семьёй и детьми то да, ну а у меня лишь девушка и моя зп 40к (норм по меркам Нижегородской области) не компенсирует того, что я работаю на производстве хрени, которую я считаю бесполезной
Sol, удовлетворив деньгами базовые потребности, такую потребность как самореализация (а именно этого хочется, когда накормлен, одет, обут, и в отпуске выгулян) деньгами не удовлетворишь.
Sol, ну так это называется «работать за еду». Если зп – всё, что вас радует, то это именно такой термин. Хорошего здесь мало. Причём неважно, о какой зарплате идёт речь, хоть 50 тыр, хоть 150. Ты всё равно работаешь за еду.
