Любушка рязанская блаженная в чем помогает
Благовещенский храм
г. Рязань, ул. Затинная, 58
Житие святой блаженной Любови Рязанской
Блаженная Любовь Рязанская — наша святая заступница. «Любушка наша» — так просто, по-сердечному называет ее народ и с особой нежностью и благоговением хранит память об этой угоднице Христовой. Ее жизнь пришлась на тяжелое для России время. Революция 1917 года, гражданская война, гонения на Православную Церковь… Но Бог милостив. Для утешения и укрепления верующих Он посылает своих угодников. Таковой для рязанцев явилась блаженная Любовь, «граду Рязани дивное украшение». Любовь Семеновна Сухановская родилась 28 августа (по старому стилю, 10 сентября по новому) 1852 года в Рязани, в семье небогатого пронского мещанина Семена Ивановича Сухановского и его супруги Марии Ивановны. У них к этому времени уже было двое детей: Василий и Григорий (умер в 1855 году). Через три с половиной года в семье родилась еще одна девочка. Младшую Любушкину сестренку назвали Ольгой.
Любушку крестили через два дня после рождения — 30 августа — в Никольской церкви, которую из-за того, что ее купол до реконструкции 1904 года возносился выше колокольни, в народе называли Николой-Долгошеей или Николой Высоким. Крещение в Николовысоковской церкви совершил настоятель храма протоиерей Петр Дмитриевич Павлов, отец знаменитого ученого Ивана Петровича Павлова.
Известно, что в 1873 году Мария Ивановна с семьей проживала в 5 квартале по ул. Астраханской; в 1881 году – на углу Владимирской и Воскресенской во флигеле дома № 660, принадлежащего псаломщице Анисье Александровне Лебедевой; с 1903 года и до своей смерти Любушка вместе с матерью и сестрой жила в доме № 646 по улице Затинной, рядом с домом их духовного наставника, протоиерея Входоиерусалимского храма Иоанна Космича Добротворского. В доме же отца Иоанна в годы гонений на Церковь проживал священномученик Иувеналий (Масловский), Архиепископ Рязанский и Шацкий.
Жили Сухановские бедно и очень стесненно. Мария Ивановна, Любушка и ее сестра Ольга размещались на 4,4 кубических саженях. Такой маленькой жилплощади не было ни у одной семьи города Рязани. Семен Иванович Сухановский к этому времени умер. Оставшись без кормильца, семья Сухановских стала одной из беднейших в Рязани, поэтому их духовный наставник отец Иоанн Добротворский часто ходатайствовал перед городскими властями о материальной помощи для них.
Сухановские жили благочестиво. И Господь не оставил их. Через Любушку Он излил Свою благодать не только на Сухановских, но и на всех рязанцев.
Вот как описывает схимонахиня Серафима (в миру Елена Александровна Масалитинова) Божью волю, явленную через блаженную Любовь Рязанскую: «Люба воспаряла духом ко Господу, а тело было расслаблено: в течение пятнадцати лет она не могла ни ходить, ни даже стоять на ногах. В комнате, где она лежала, находилась икона Святителя Николая Чудотворца, и Люба молилась ему и всею душою любила Святителя – она знала, как много добра он делал людям.
Но вот пришло время, и Господь призрел на немощную рабу и через угодника открыл ей волю Свою. Однажды, когда Люба в доме была одна, ей явился сам Святитель Николай Чудотворец. А когда мать, вернувшись, вошла в комнату, то увидела Любу, стоявшую на ногах. Увидев это, она удивленно воскликнула: «Дочь моя, ты ли это? Как же ты встала на ноги?»
Люба подняла руки к иконе Святителя и сказала: «Явился Божий угодник Николай и говорит мне: «Вставай, Люба, ходи и юродствуй», — и я встала твердо на ноги, а он сделался невидимым».
Мать была очень обрадована таким событием, но вместе с тем и опечалилась предназначенным дочери юродством. Не раздумывая, пошла она к священнику своего прихода. Все рассказала ему и попросила совета. Священник, выслушав, ответил: «Воля Божия, не задерживай дочь, пусть идет и юродствует, от Господа стопы человеку исправляются». Мать покорилась воле Божией…
С тех пор Люба стала усердно молиться в рязанских церквах, особенно в Казанском женском монастыре, где подолгу жила у некоторых сестер, а чаще у игумении, умной, образованной и душевной женщины благородного происхождения.
Под сенью каменных сводов храмов, в таинственном полумраке мерцающих лампад глядели на Любу светлые лики угодников Божиих и призывали на подвиг, и слышались слова, сказанные ей Спасителем… и созревало у нее в сердце стремление к подвижничеству. И по Божьей воле она приняла на себя подвиг затвора, причем затвор этот был необычен. Люба заключила себя в своем доме в простенок между печью и стеной (по сути это был не только затвор, но и подвиг столпничества).
Несомненно, что в этот период жизни сформировался из нее человек сильной воли и возвышенной души. Как она молилась, что в это время видела и слышала? Все это ведомо только Богу.
Но прошло время… Любушка, простояв в затворе три года, вышла из него. Может быть, и на это имела она указание Свыше, ибо, когда приходило время, подвижники по воле Божией оставляли свое уединение и шли служить людям.
Молитва за других, добрый совет, ласка, чуткость, желание предостеречь от опасности, сострадание к людям стали ее уделом. Любу часто видели на улицах Рязани. Заходила она в лавки купцов и брала без спроса что нужно. Купцы не бранили ее, не гнали – они радовались: ведь это было верной приметой, что в этот день торговля будет удачной. Двери не закрывались. А некоторые купцы сами ее зазывали, но блаженная делала вид, будто не слышит, и проходила мимо.
Иногда, устав, Люба присаживалась на крылечко какого-либо дома, и ей давали что-нибудь из пищи. От одних она принимала охотно, а у других не брала. То же, что брала, до дома не доносила — раздавала дорогой нуждающимся. Бедные и нищие знали ее и любили.
Любушка обладала даром провидения. Были люди, боявшиеся прозорливости Любы. Были и такие, которые не верили и смеялись над ней. Она переносила все терпеливо — улыбка почти не сходила с ее лица, которое, кроме обычной приветливости, выражало и большую силу воли.
Одевалась Любовь Семеновна, или, как задушевно называли ее в народе, Любушка, просто. Носила цветные платья, а на голове платочек — то голубой, то розовый. Розовый цвет она любила особенно и хотела, чтобы по смерти ее гроб был обит розовой материей.
Любушка ко всем была добра, ласкова, но одна девушка, как вспоминали очевидцы, ее боялась. Боялась Любушкиной прозорливости. Девушка была неплохая, а страх у нее появлялся безотчетный. Как-то встала она рано утром и начала ставить самовар. Стала разжигать лучину да взглянула в окно и видит, что в калитку входит Любушка. Девушка, испугавшись, побежала скорее дверь запирать, чтобы блаженная не вошла. Но Люба уже вступила на порог и говорит: «А я спешила, боялась, как бы ты не заперла дверь». Потом достала из кармана шоколадную конфету и дала ей, сказав: «Вот тебе конфета, ты ее обязательно съешь. Только сама съешь, никому не давай». Девушка сделала, как сказала Любушка, и с того времени пропал у нее страх, и она всякий раз с радостью встречала блаженную.
Был такой случай. Послушница Евфросиния жила в Казанском монастыре в Рязани у мантийной монахини Артемии. Иногда Евфросинию навещала ее сестра, которой очень хотелось уйти в этот монастырь, но она была еще очень молода, и ее не принимали. Как-то пришла эта девица в монастырь и опять заговорила о своем желании быть монахиней. В это же самое время пришла к матушке Артемии и Любушка. Взяла она с комода ножницы и большой лист бумаги и проворно начала что-то вырезать. Потом все вырезанное разложила на столе.
И что же там вышло? Круг, как монастырская ограда, церковь, клирос. Потом, указывая молодой девушке, сестре Евфросинии, на клирос, сказала: «Вот где будешь петь, будешь и читать». Пришло время, и поступила эта девушка в монастырь. Назначили ей послушание – петь на клиросе. Она оказалась обладательницей редчайшего голоса – женского баса. Кроме пения на клиросе, ее послушанием было также чтение «Апостола», то есть Деяний и Посланий святых Апостолов. С таким голосом в монастыре были только две монахини, которые чередовались между собой: то клирос, то чтение во время Литургии «Апостола». А когда монастырь закрыли, пела она в другой церкви почти до самой смерти.
Любушка задолго предвидела закрытие Казанского монастыря. Некоторым престарелым матушкам она говорила: «Вы косточки свои оставите в монастыре, а другие – нет».
Но вот наступил скорбный день: монастырь закрывали. Сколько слез было пролито! Сколько горя пережито! «Что ждет впереди?» — невольно задавала себе вопрос каждая из монахинь, покидая родной монастырь.
После монастырской тишины жизнь в миру страшила многих из них: на сердце была тревога, впереди – неизвестность. Но в этот день пришла в монастырь Любушка. Взволнованные и расстроенные, сестры окружили ее. Блаженная была серьезна и сосредоточенна, почти не говорила, лишь руками работала ловко и привычно: лист бумаги, ножницы… При виде вырезанных фигурок все стало ясно – кто замуж выйдет, кто уедет, а кто при храме жить и работать будет. Одной матушке Любушка вырезала церковь со сторожкой, колокол и сказала: «Тут жить будешь и сыта будешь». Десять лет прожила эта матушка при Введенской церкви, выполняя разную работу.
Приходилось звонить и в колокол.
Впоследствии многие сестры Казанского монастыря, встречаясь друг с другом, вспоминали, что вырезала им Любушка, и убеждались, что все ею предреченное сбылось.
Были и другие случаи прозорливости блаженной Любови. «В нашу семью, — рассказывала одна женщина, знавшая Любушку, — она приходила как своя и всех нас любила. В то время в Москве умер мой отец. Мать решила перевезти его в Рязань и похоронить на Лазаревском кладбище. Хотя и трудно было сделать это в те нелегкие годы, но все же его перевезли и хоронили в Рязани. Была на похоронах и Любушка. Стали зарывать могилу, а она отошла немного в сторону одна и начала копать яму. Увидела это наша бабушка и с упреком говорит ей: «Любушка, что же вы делаете? Вторую могилу роете, ведь мы еще эту не успели закопать». Она в ответ: «А мы тут будем воробышка хоронить». Вскоре умер у нас в семье мальчик, которому было два месяца. Тогда-то мы поняли, для какого воробышка копала она могилу».
В одной семье было трое детей, и четвертый должен был народиться на белый свет. Зашла как-то к ним Любушка и говорит хозяину: «Константин Павлович, возьмите меня за себя замуж», — и улыбается так приветливо. Он тоже улыбнулся на ее слова и ответил: «Да я бы вас, Любовь Семеновна, с удовольствием взял замуж, да куда же мы жену мою, Пелагею Федоровну, денем?» На этот раз Любушка, как иногда и ранее случалось с ней, прямо сказала: «Умрет она». И действительно, женщина умерла при родах, оставив после себя четверых детей.
После похорон был большой поминальный обед. Приглашена была и Любушка. Сидела она за столом молча, ни на кого не глядела, а как встала из-за стола, вышла – и с тех пор в доме этом никогда не бывала.
Приглашали Любовь Семеновну не только на похороны, но и на свадьбы, считая, что ее присутствие принесет молодым счастье. Но не всегда было так. Один богатый рязанский купец выдавал дочь замуж. Пригласили много гостей со стороны жениха и невесты. Свадьба была роскошной: богато сервированный стол, музыка, цветы.
Жених тщательно скрывал, что имел сильное пристрастие к спиртному, и никто не подозревал в нем пьяницу. Каково же было изумление всех гостей и родных невесты, когда Любовь Семеновна, не знавшая ранее жениха, громко объявила за столом: «Жених – горький пьяница. И не будет молодая счастлива». Омрачилось веселье, и пожалели те, кто позвал блаженную. А потом, когда убедились в правдивости ее слов, любили и уважали ее по-прежнему.
Однажды пришла Любушка в свой дом. Тогда еще был жив ее дедушка. Совпало так, что, когда к дедушке зашел кум, пришла в это время и Любушка. Решил кум немного подшутить над Любушкой и спрашивает ее: «Вот что, Любовь Семеновна, скажите нам: когда вы умрете, кому же дом ваш достанется?» Улыбнулась блаженная и ответила: «Солдатам». Они стали смеяться над ее словами. Тогда никто и подумать не мог, что со временем дом действительно будет снесен и на его месте построят военный склад для солдатского снаряжения.
Следовательно, место, где находился дом, действительно досталось солдатам…
Однажды три девушки-подруги готовились к экзаменам. Прослышали они про Любушку и решили пойти к ней спросить, как пройдут экзамены. Задумано – сделано. Пришли, но не успели еще перешагнуть порог домика Любушки, как она уже приветливо их встречает: «А это ко мне пришли… Катя, Шура и Лида». И всех правильно по именам назвала, хотя раньше их не знала. И стала говорить: «Экзамены у вас скоро, а вы боитесь. Ничего не бойтесь, все будет благополучно». Девушки ушли успокоенные. Экзамены были сданы успешно.
Двум маленьким девочкам предрекла Любушка дальнейшую судьбу. Она была частой посетительницей их родителей. Пришла она как-то к ним. Чистые детские души не опасались ничего, а потому доверчиво прильнули к блаженной: «Тетя Люба, расскажи нам, что знаешь». Любушка, улыбаясь, достала из кармана небольшой сверток, развернула его, и в руках у нее оказались две бумажные иконки: одну иконку с изображением святого благоверного князя Александра Невского подала старшей девочке, а младшей — иконку святой благоверной княгини Анны Кашинской. Впоследствии старшая сестра вышла замуж, мужа звали Александром в честь святого благоверного князя Александра Невского, и жили они в Москве близ станции метро «Александр Невский». Судьба младшей схожа с жизнью святой благоверной княгини Анны Кашинской: рано потеряв мужа, она осталась вдовой с двумя детьми.
Перед революцией, в 1917 году, ходила блаженная по улицам города и повторяла: «Стены Иерихонские падают, стены Иерихонские падают». Она уже была известной прозорливицей, и ее спрашивали, что это значит. Но Любушка слов своих не объясняла, и только когда все свершилось, стало ясно их значение.
О последних днях жизни и кончине блаженной Любови рассказывала Елизавета М., хорошо знавшая блаженную. «Недели за три до своей смерти пришла к нам в дом Любушка. Семья наша была большая, и всех нас она любила. Я в семье была младшей, и меня она любила особенно. В тот раз Люба, ласково называя меня по имени, сказала: «Лизонька, я скоро умру. Молись за меня Богу, приходи на могилку и песочек бери с нее. Гроб мой обей розовым». Я ее спрашиваю: «Песочек-то зачем мне?» Задумалась она на минутку и говорит: «Все же бери песочек, насыпай в банку с цветами — и в доме будет благодать».
Когда Любушка умерла, я была на работе. Вернувшись домой, узнала о ее смерти и тотчас пошла в ее дом. Чистенько убранная, лежала она в гробу, который был хорошо оструган, но ничем не обит. Тут я вспомнила просьбу Любушки – обить гроб розовым – и загоревала: как же мне исполнить ее просьбу?
Умерла она 21 февраля 1920 года. В магазинах тогда почти ничего не было. Материю продавали по талонам, а наша семья давно уже их отоварила. Больше – проси не проси – ничего не получишь. Как быть? Ну, думаю, пойду в магазин, попрошу хотя бы марли. Все же будет лучше, чем просто оструганный гроб. Пришла в магазин, стала говорить с заведующим: «Мне у вас хотя бы марли купить, гроб надо знакомой старушке обить, она заранее меня просила об этом».
Заведующий позвал мальчика-ученика: «Миша, там на полке есть у нас розовая марля, сходи и принеси». Я подумала: «Не смеется ли он надо мной, бывает ли марля розовая?» Но смотрю: несет мальчик ворох марли красивого густо-розового цвета. Никогда такой марли не было в продаже. Вот и обили ей «домик» в розовый цвет.
Да кругом оборочки и бантики понаделали – красиво получилось. Так исполнилось предсмертное желание Любушки.
Зима 1920 года была тяжелой. Шла гражданская война. Люди страдали на фронте, страдали в тылу: не хватало хлеба, керосина, дров. В домах было холодно, как на улице. Вместо ламп по вечерам зажигали «моргасики», и при таком освещении дети учили уроки. Взрослые были озабочены тем, как достать пропитание для семьи. Казалось, каждый думал лишь о себе. Но когда узнали, что Любушка преставилась ко Господу и ее хоронят, люди все бросили и поспешили проводить блаженную в последний путь. Людей собралось так много, что со стороны милиции были приняты меры для охраны порядка. Так народ почитал память Любушки.
Любушка после смерти своей матери жила с сестрой Ольгой, которая относилась к ней снисходительно. Она не притесняла ее, не обижала, но не верила ей, говоря: «Блажь напускает на себя наша Люба». Воистину, «не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем» (Мф. 13, 57). Когда же Ольга увидела огромное множество людей, сопровождавших Любушку в последний путь, горько заплакала: «Сколько людей знали мою сестру, одна я только не знала ее». Ольга пережила Любушку всего на три года, скончавшись в декабре 1923 года.
И после смерти не оставила рязанцев блаженная Любушка – множество чудес и исцелений совершалось по молитвам на ее могилке.
После смерти Любушки ее почитателями на могилке был поставлен небольшой памятник. Но с годами он разрушился, могилка пришла в запустение. И вот один военный поставил на свои средства крест и металлическую ограду. О себе он рассказал, что в последнее время его преследовали неудачи, кроме того, он был болен, и врачи не могли ему помочь. И тут во сне явилась ему Любушка и сказала: «Поезжай в Рязань, найди на кладбище могилу Любови Семеновны Сухановской, поставь вокруг нее оградку, после чего будешь здоров и счастлив». Он сделал все, как она ему сказала, и получил исцеление. С тех пор он ежегодно приезжал на ее могилку и служил панихиду.
А вот совсем недавний чудесный случай, произошедший в 2002 году. У рабы Божией Татьяны из города Александрова было сильное воспаление щитовидной железы. Она приехала в Рязань к своей матери. Узнав о ее болезни, родственница дала Татьяне масло, освященное на мощах блаженной Любови, иконочку и акафист. Татьяна помолилась, почитала акафист, а маслом помазываться не стала. Ночью видит она сон, как будто пришла она со своей матерью в храм. По храму идет священник с иконой в руках и говорит Татьяне: «Ты горлышко-то маслицем помажь, помажь…» Татьяна начала помазываться маслом и вскоре почувствовала себя значительно лучше. И свидетельств о подобных случаях очень много.
12 января 1987 года Любовь Семеновна Сухановская была причислена к Собору Рязанских святых как местночтимая святая – блаженная Любовь Рязанская. Согласно резолюции СвятейшегоПатриарха Пимена, день памяти установлен 8/21 февраля – в день преставления и 10/23 июня – в день празднования Собора Рязанских святых.
В 1992 году усердием наместника Свято-Иоанно-Богословского монастыря Архимандрита Авеля (Македонова) на Скорбященском кладбище на могиле блаженной Любови была устроена часовня, а накануне 800-летия Рязанской епархии, 23 июня 1998 года, еесвятые мощи были перенесены в Николо-Ямской храм г. Рязани.
Таким образом, крещеная в храме Святителя Николая, исцеленная Святителем Николаем, Любушка и почивает в храме своего любимого святого, которого всей душой почитала при жизни и вместе с которым находится ныне в Небесных обителях. Часть мощей осталась в часовенке над ее бывшей могилкой на Скорбященском кладбище.
Сюда также многие приходят на поклонение святой блаженной.
Любушка рязанская блаженная в чем помогает
Глава 1. МИР УМУДРЯЮТ НЕМУДРЫЕ МИРА.
Сердце за печкой – душа в небесах
Блаженная Любушка родилась 28 августа (10 сентября по новому стилю) 1852 года. К этому времени у Сухановских уже было двое сыновей: Василий и Григорий (умер в 1855 г.). Через три с половиной года в семье родилась еще одна девочка. Младшую Любушкину сестренку назвали Ольгой. Любушку крестили в Никольской церкви через два дня после рождения — 30 августа. Таинство крещения свершил отец знаменитого ученого Ивана Петровича Павлова священник Петр Дмитриевич Павлов. Он был настоятелем Никольской церкви, которую из-за того, что ее главный купол до реконструкции 1904 года возносился выше колокольни, называли в народе Николой-Долгошеей или Николой Высоким. Славилась Рязань интересными народными прозваниями церквей в честь Николая Угодника: Никола-Мокрый, Никола-Звонный, Никола-Ямской, Никола-Дворянский, Никола Долгошей. Названия эти не были уничижительными. Просто в то время наш народ почитал святителя Николая, как самого близкого для него святого. В народном понимании он был «свойский» праведник, к которому можно обращаться по-простому. Храмов в честь него на Руси было больше всего и называли их в народе также по-простому, по-народному.
Заступленья и помощи искали у Николая Угодника и Сухановские, которые в то время жили в пятом квартале улицы Астраханской, недалеко от церкви в честь святителя Николая. И крещение Любушки в ней было промыслительным, ведь именно этот святой стал для нее спасителем от неизлечимого недуга. Дело в том, что Любушка с раннего детства не могла ходить. По весне во дворе распускались цветочки, а по осени с деревьев падали золотые листья. Но Любушка своим недугом была прикована к постели и не могла ни пройтись летом по травке, ни побродить зимой по снежку. Единственным утешением для нее было молитвенное общение с Николаем Угодником. Его икона висела прямо над Любушкиной кроваткой. И она часто разговаривала с ним, как с живым, рассказывала о своей болезни, просила исцеления.
Но исцеления все не было и не было… Казалось бы, Любушка должна была разувериться в помощи Божией, разочароваться, впасть в отчаяние и сказать матери, как многие несчастные говорят: «Зачем ты меня только родила!» Но девочка смирилась со своей участью. Ни в чем не упрекала маму и не завидовала тем, кто мог побегать, попрыгать, потанцевать. Своим чистым детским сердечком Любушка поняла, что недуг был дан ей от Бога, как испытание. Потому смирилась с тем, что не могла ходить. И продолжала молиться Господу, Его Матери и святым, особенно Николаю Угоднику. Так девочка Люба следовала евангельским словам: «Ищите и найдете. Стучите, и откроется вам». Пятнадцать лет искала Любушка выздоровления и нашла его, просила-стучалась своей молитвой к святителю Николаю, и он вышел ей навстречу.
Святитель Николай явился Любе, когда никого не было дома. А явившись, утешил. Но не сказал: «Вот, я исцелил тебя, и теперь можешь, как и все девочки, прыгать, веселиться, танцевать». Нет, Николай Угодник наказал Любушке принять на себя вид глупой девочки, стать юродивой.
А ей тогда всего пятнадцать годочков было! И разве не хотелось девочке-отроковице поразмять свои ножки, побегать, попрыгать? Но она кротко согласилась стать юродивой. Словно сказала святителю Николаю евангельскими словами Девы Марии: «Да будет мне по слову твоему». И сразу свершилось чудо! Любушка встала с кроватки и прошлась по дому. В это время пришла ее мама и не поверила своим глазам.
— Я это мамочка, я! – ответила сияющая от счастья Люба.
— Но как же ты смогла встать на ноги и ходить?
— Николай Угодник помог. Я все время молилась ему, и вот он мне явился и сказал: «Вставай, Люба, ходи и юродствуй». Я и встала на ноги, а он сделался невидимым, исчез куда-то…
Мария Ивановна была и ошеломлена, и обрадована и… опечалена. Как же так? Ее доченька должна принять на себя вид глупой девочки? Юродствовать пред всем народом? Что было делать матери? И тогда Мария Ивановна решила пойти к священнику приходской церкви, посоветоваться. Пришла и говорит:
— Батюшка, в нашем доме чудо совершилось. Дочке моей Николай Угодник явился и сказал: «Вставай, Люба, ходи и юродствуй».
— Встала и даже ходит. Только юродствовать-то ей зачем?
— Нет, Мария Ивановна, не удерживай дочь, пусть идет и юродствует. Сказано в Писании «от Господа стопы человеку направляются».
Мария Ивановна приняла слова Писания близко к сердцу, успокоилась и благословила свою дочь.
Юродство Христа ради — это особый христианский подвиг. Ведь юродивые добровольно должны отказаться от общепринятого образа жизни. Принять на себя вид человека, лишенного здравого ума. Для прохождения такого подвига нужны смирение, терпение и самоотвержение. Смирение и терпение Любушка приобрела еще с детства. И на самоотвержение решилась. Согласилась стать юродивой, отказаться от земных утех, претерпевать голод, холод, нищету. Ведь только испытав на себе житейские невзгоды, юродивые могут по-настоящему понять, полюбить и утешить несчастных и гонимых людей. Но вскоре Любушка поняла, что еще не готова к юродству. Стала ходить по разным церквям Рязани, присматриваться к народной жизни, а главное – молиться о вразумлении. В молитвах она спрашивала Бога, как ей быть, как подготовиться к юродству. Особенно часто бывала Любушка в Казанском женском монастыре. Там она подолгу жила у некоторых сестер и сблизилась с игуменией Екатериной – умной, образованной и благородной женщиной, дворянкой по происхождению. Матушка Екатерина часто беседовала с Любушкой, рассказывала ей о значении подвига юродства Христа ради, укрепляла в решимости взять на себя этот подвиг.
В Казанской обители под сенью церковных сводов, в таинственном полумраке мерцающих лампад глядели на Любу светлые лики Угодников Божиих и тогда вспоминался ей наказ святителя Николая:
Встань с постели, Любушка,
Люди ждут, голубушка,
Твоей святой любви.
Но Любушке стало казаться, что прежде чем взять на себя подвиг юродства, надо сначала испытать себя. Приуготовиться. Но как? Не могла Люба разрешить этот вопрос. И тогда Господь вложил в ее сердце желание уйти в затвор.
Однажды, прибыв из монастыря, Любушка сказала об этом желании своей матери.
— А как же юродство? – спросила Мария Ивановна.
– Не готова я к юродству. Когда молилась в разных церквях, а особенно в монастыре, в Казанском соборе, мне словно внушал кто-то – испытай себя. В молитвах я и поняла, что рано мне ходить по городу и юродствовать. Надо еще дома посидеть, как в затворе. Приуготовиться.
И вновь Мария пошла за советом к священнику. Он её выслушал и сказал:
– Не может человек сам по себе на затвор решиться. Опять в этом воля Божья проявляется.
Мария Ивановна согласилась с батюшкой. Так по священническому и материнскому благословению Любушка приняла на себя подвиг затвора. Да не простого затвора, а самого сурового. Она заключила себя в простенок между печью и находилась там, словно столпник, поскольку простенок этот составлял не более двух квадратных метров. Пребывать 3 года в таком затворе можно только благодаря силе Божией благодати, которая несомненно укрепляла Любовь Сухановскую.
Но пройдя подвиг затвора, она обрела необходимую для юродства силу воли и ангельскую возвышенность души, ведь в крошечном простенке Любушка постоянно обращалась к горнему миру, к Богу и его святым Угодникам. Как она молилась, что в это время видела и слышала? Все это ведомо только Господу.
Прошло время. Любушка, пробыв в затворе три года, вышла из него. На это она, несомненно, имела указание свыше. Затворники только по воле Божией оставляли свое уединение и шли служить людям. Шли с евангельской любовью к ближним, ведь главное в подвиге юродства — это любовь, которая помогает претерпевать обиды, смирять гнев благодушием, отвращать от греха добрым словом и молитвой.
Кроме того, вместе с принятием личины глупого человека, юродивый должен иметь и великую мудрость, чтобы свое бесславие обращать во славу Божию. Он должен в своих, с точки зрения общества, «ненормальных» поступках не допускать ничего греховного, а в обличении греховности других людей ничего несправедливого. Такая мудрость за подвиг затвора и нищету духа была дарована Господом Любови Сухановской. Была ей дарована и сила Божия для свершения подвига юродства. Свой затвор она покинула осиянная славой и мудростью горних сил.
Юродствуя, Любушка помогала людям в житейских нуждах своими советами, предостерегала от опасных поступков. А иногда того или иного человека, будь он хоть простой крестьянин, хоть знатный вельможа, могла всенародно обличить в грехах. Погоню за богатством или за славой она считала безумием. Для юродивой ненормальными были люди, старающиеся приобрести здесь, на земле, как можно больше материальных благ. Таковым Любушка всегда напоминала слова Спасителя о том, что нет пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит.
Порой заходила юродивая в лавки купцов и брала что нужно без спроса. Правда, купцы не бранили ее, не прогоняли — они радовались. Любушкин приход был верной приметой, что торговля будет удачной. Так и случалось. После прихода Любушки покупателей было настолько много, что двери лавки не закрывались. Потому некоторые купцы сами ее зазывали, но к зазывалам она не заходила, делала вид, будто не слышит, и шла мимо.
Иногда, устав, Люба присаживалась на крылечко какого-либо дома отдохнуть. Порой выходила хозяйка и давала ей что-нибудь поесть. От одних она принимала охотно, а у других не брала, говорила:
Бедные и нищие знали блаженную и любили. Особенно приветливо относились к ней те люди, которые старались жить по евангельским заповедям. Они чувствовали духовное родство с Любушкой и понимали значение ее подвига, потому особо дорожили ее советами и молитвами. Гордым же и своенравным людям блаженная казалась убогой, глупой девицей. Они не верили, что Любушка обладала даром провидения. Даже родственники не верили в Любушкину прозорливость. Так однажды пришла она после всенощной в свой дом. Тогда еще был жив ее дедушка по отцу Иван Тихонович. Он был отпущенник, то есть бывший крепостной крестьянин, отпущенный на свободу. Когда Любушка зашла в дом, Иван Тихонович сидел вместе со своим кумом за столом. Они что-то обсуждали. Увидев Любушку, кум поздоровался, а потом решил подшутить над ней и спросил.
— Говорят, Люба, ты будущее умеешь угадывать? Скажи нам, после твоей смерти вот это место где мы сидим, дом этот – кому достанется?
Блаженная поняла, что ее спрашивают для того, чтобы подшутить, улыбнулась и сказала:
— Солдатам это место достанется, солдатам.
И кум, и дедушка Иван Тихонович только посмеялись над ее словами. Причем здесь солдаты? Ничего умней придумать не могла?
И не только дед с кумом, тогда никто подумать не мог, что со временем дом, в котором жили Сухановские, будет снесен, а на его месте построят склад для солдатского снаряжения…
Шутки, насмешки и обиды Любушка переносила терпеливо – улыбка почти не сходила с ее лица, которое, кроме обычной приветливости, выражало и приобретенную в затворе большую силу воли. С вида она не походили на юродивую. Одевалась скромно, но опрятно. Ходила в цветастом голубом сарафанчике. На голове был платочек – синий или розовый. Розовый цвет она особенно любила и хотела, чтобы после смерти ее похоронили в гробу, обитом в розовую ткань. Впоследствии это желание Господь исполнил чудным образом.
Любовь Господня во взгляде. О старце Амвросии Оптинском
Любушка много молилась за других. Всегда была ласкова и давала добрые советы. В благодарность ее часто приглашали на праздничные обеды. Многие считали, что ее присутствие на свадьбах приносит молодым счастье. Так однажды один богатый рязанский купец выдавал дочь замуж и пригласил блаженную на свадьбу надеясь, что блаженная «осчастливит» жениха и невесту. Гостей было много. Свадьбу справляли богато. Накрыли стол с различными яствами, повсюду были цветы, играла музыка. Невеста радовалась. Она не знала, что жених скрывал свою страсть к винопитию. Никто не мог подумать, что он много пьет. Каково же было изумление гостей и родных невесты, когда блаженная Любушка, не знавшая ранее жениха, вдруг громко объявила за столом:
— Жених — горький пьяница, и невеста не будет с ним счастлива.
— Как так? Ерунда какая-то! Что может знать эта глупая девица? – зашумели гости.
Омрачилось веселье, и пожалел отец невесты, что позвал Любу на свадьбу. Она ушла, но праздник был испорчен.
Прошло время, и вдруг выяснилось, что Любушка была права. Все убедились в ее прозорливости и снова стали почитать за праведницу.
Конфетка для боязливой
О прозорливости блаженной Любови имеется много свидетельств. «В нашу семью, — рассказывала одна женщина, знавшая Любушку, — она приходила как своя и всех нас любила. В то время в Москве умер мой отец. Мать решила перевезти его в Рязань и похоронить на Лазаревском кладбище. Хотя и трудно было сделать это в те нелегкие годы, но все же его перевезли и хоронили в Рязани. Была на похоронах и Любушка. Стали зарывать могилу, а она отошла немного в сторону одна и начала копать яму. Увидела это наша бабушка и с упреком говорит ей:
— Любушка, что же ты делаешь? Вторую могилу копаешь, а мы еще свою не успели закопать.
— А мы тут будем воробышка хоронить – ответила блаженная.
Вскоре умер у нас в семье мальчик, которому было два месяца. Тогда-то мы поняли, для какого воробышка копала она могилу».
— Константин Павлович, возьмите меня за себя замуж.
Он тоже улыбнулся на ее слова и шутливо ответил:
— Я бы Вас, Любовь Семеновна, с удовольствием взял замуж, да куда же мы жену мою, Пелагею Федоровну, денем?
И вдруг блаженная, изменившись в лице печально промолвила:
— Умрет ваша Пелагея Федоровна…
И действительно, женщина умерла при родах, оставив после себя четверых детей. Но Константин Павлович, благодаря Любушке внутренне уже готов был к этому и потому мужественно перенес постигшее его горе. Так прямые предупреждения блаженной о чьей-то смерти помогали людям приуготовиться к беде.
— Здравствуй, Варюшенька, здравствуй милая. А я вот спешила, боялась, как бы ты не заперла дверь.
Потом достала Любушка из кармана шоколадную конфету и дала девушке, сказав:
— Вот тебе конфета, ты ее обязательно съешь. Только сама съешь, никому не давай.
Варя взяла конфету, скушала ее, и пропал у нее страх перед Любушкой. С тех пор она всегда с радостью встречала блаженную, которая таким бесхитростным способом развеяла все Варины страхи и сомнения. Впрочем, если бы не почивала на Любушке благодать Божия, то и никакие конфетки не помогли бы.
Однажды три девушки-подруги готовились к экзаменам. Прослышали они про Любушку и решили пойти к ней спросить, как пройдут экзамены. Задумано — сделано. Пришли, но не успели перешагнуть порог домика Любушки, как она уже приветливо их встречает:
— А это ко мне пришли. Катя, Шура и Лида.
И всех правильно по именам назвала, хотя раньше их не знала.
— Так, Катя, Шура и Лида… Значит экзамены у вас скоро, а вы боитесь. Ничего не бойтесь, все будет благополучно.
Девушки ушли успокоенные. Экзамены были сданы успешно.
А однажды Любушка предрекла судьбу двум маленьким девочкам. Она часто приходила к их родителям. И вот как-то стала разговаривать с их дочками. Чистые детские души не опасались предсказаний, и девочки доверчиво спросили ее:
— Тетя Люба, расскажи, что с нами будет?
Любушка, улыбаясь, достала из кармана небольшой сверток, развернула его, и в руках у нее оказались две бумажные иконки: одну иконку с изображением святого благоверного князя Александра Невского подала старшей девочке, а младшей — иконку святой благоверной княгини Анны Кашинской. Впоследствии старшая вышла замуж, мужа звали Александром в князя Александра Невского, и жили они в Москве близ станции метро «Александр Невский». Судьба младшей была схожа с жизнью княгини Анны Кашинской: рано потеряв мужа, она стала вдовой с двумя детьми.