Материал запоминается тем лучше чем он больше

Один раз увидеть, сто раз услышать: почему мы запоминаем по-разному

Память помогает нам учиться, связывать прошлые события с настоящим и вообще формирует нашу личность. При потере памяти человек как бы теряет часть себя, хуже справляется с делами. Но в практике мировой психологии известны случаи феноменального запоминания любой информации, причем это не выученные техники, а врожденные способности. Как работает наш мозг: почему кому-то достаточно один раз набрать телефонный номер, что запомнить его надолго, а кто-то пересказывает абзац 3 раза, чтобы запомнить суть написанного?

Формирование памяти происходит в детстве, она развивается в комплексе с остальными когнитивными функциями и неразрывно связана с ними. Мы не помним первые годы своей жизни, потому что огромные объемы новой информации постепенно вытесняют более ранние воспоминания. Потом, в школе, мы получаем новые знания, заучиваем стихи, пересказываем литературные произведения, запоминаем формулы для решения задач. Здесь уже наблюдаются индивидуальные особенности. Кто-то хорошо запоминает картинки, кому-то проще воспринимать информацию на слух, а некоторые ученики, не помня правил русского языка, все равно правильно пишут слова. Это обусловлено тем, что какие-то органы чувств более восприимчивы к информации. Соответственно, у детей преобладает тот тип памяти, который задействует ведущий канал восприятия.

Виды памяти

Рассмотрим типологические различия памяти, которые опираются на разные каналы восприятия информации.

Особенности запоминания

Помимо ведущего канала восприятия информации, при запоминании играет важную роль объем памяти человека и способ усвоения информации. В среднем, объем составляет 7±2 объекта. Именно поэтому телефонные номера разбиты на группы цифр. При недостаточной концентрации внимания материал плохо закрепляется, как следствие — страдает прочность хранения информации. Информация не переводится из кратковременной в долгосрочную, а значит, быстро «выветривается» из головы.

Способ усвоения информации во многом зависит от типа мышления человека. Выделяют 2 основных способа — механический и логический. В первом случае человеку достаточно воспринять информацию в том виде, в котором она преподносится. То есть прочитать, увидеть, повторить, не вдаваясь в подробности. Людям с логическим типом необходимо понять, как и зачем это делается. Например, не просто повторить танец вслед за тренером, а понять, какие мышцы при этом задействованы. Наглядная разница между этим двумя типами — заучивание стихотворений. «Механик» может зазубрить, даже не вникнув в суть, а «логик» никак не сможет механически выучить, если не поймет, о чем речь в произведении.

Как развивать

Наши индивидуальные особенности запоминания зависят от множества факторов: они обусловлены наследственностью, окружающей средой, в которой мы росли, способом познавания мира. Но память имеет свойство развиваться всю жизнь, если ее правильно тренировать. В противном случае возрастные изменения могут спровоцировать ухудшение даже ведущего типа памяти. Для развития памяти подходит чтение, заучивание стихов, логические игры, специальные упражнения. Мы собрали подобные упражнения в одном месте, в удобном онлайн-формате. Тренажеры Викиум основаны на 19 научных методиках, которые позволяют комплексно развивать все аспекты: объем, скорость, точность запоминания. Тренируйтесь каждый день, чтобы сохранить свою память надолго!

Источник

Ученые выяснили почему плохие воспоминания забываются, а хорошие остаются в памяти

Во сне, как известно, мозг обрабатывает информацию, которая накопилась в течение дня, и упорядочивает ее. Информация, которая может нам пригодиться, по мнению нашего мозга, попадает из кратковременной памяти в долгосрочную. Остальная же часть данных просто забывается. Но по какому принципу мозг отличает нужную информацию от ненужной? Как выяснили ученые, один из факторов, который помогает принять мозгу решение — наши эмоции. Оказываются, мозг лучше запоминает события, которые вызвали положительные эмоции. Правда, о том, что все плохое быстро забывается люди знали и раньше, но сейчас этому нашлось научное объяснение, которое удалось получить в результате опытов. Предлагаем далее с ними ознакомиться, чтобы лучше узнать, как устроен наш мозг.

Во сне мозг лучше запоминает события, которые вызвали положительные эмоции

Как мозг человека запоминает информацию

Исследователи Женевского Университета провели эксперимент с несколькими добровольцами. Смысл его достаточно прост — перед сном людей просили сыграть в две игры, каждая из которых задействовала разные участки мозга. В одной требовалось угадывать лица по фотографии, а во второй — на компьютере находить выход из трехмерного лабиринт. Каждый из участников выигрывал только в одной игре.

По окончанию игры участники отправлялись спать в аппарат для МРТ, который отслеживал, какие участки мозга во сне работают и в какой фазе сна находится человек. Ученые выяснили, что во сне один из главных центров памяти (гиппокамп), начинает взаимодействовать с мозговыми центрами, которые были активны при выполнении тех или иных действий во время бодрствования.

Другими словами, мозг воспроизводит действия, которые выполнял перед сном. При этом в одних случаях мозг укрепляет нейронные цепи, касающиеся определенного события, а в других — разрывает межнейронные контакты. В статье Nature Communications сообщается, что у участников опыта во сне стали работать те же отделы мозга, которые были задействованы во время игр. Через два дня они пришли поиграть в те же самые игры, которые играли ранее. Тогда стало ясно, что каждый из них лучше запомнил ту игру, в которой выиграл. То есть подтвердилось то, что ученым удалось зафиксировать на аппарате МРТ — выигрыш, а точнее позитивные эмоции, которые он вызвал, помог событию остаться в памяти.

Мог разрывает межнейронные контакты, чтобы забыть определенные события

Отсюда можно сделать вывод, что для памяти важно какие эмоции мы получали при том или ином событии. Следует отметить, что приятные ощущения могут быть разными. Во время эксперимента участники испытывали приятные ощущения как награду за успех в каких-то действиях.

С этими особенностями мозга ученые связали тот факт, что хорошее обычно запоминается лучше. Плохого может быть больше, но мозговой аппарат отсеивает такие события. Однако бывают ситуации, когда человек помнит все плохое. Ученые пока не могут дать ответ с чем это связано — либо сильными негативными эмоциями, либо особенностью аппарата запоминания у таких людей.

Чтобы не пропустить самые интересные научные исследования и открытия, обязательно подпишитесь на наш Telegram-канал.

Почему человеку необходимо забывать информацию

Итак, ученые выяснили, что мозг старается запомнить информацию, которая связана с положительными эмоциями, но почему забывается остальная. почему нельзя помнить все? Дело в том, что нам самим просто необходимо забывать часть информации, так как излишне хорошая память вызывает много неприятностей.

Больные с суперпамятью не могут сконцентрироваться на настоящем, так как все что они видят вокруг, погружает их в бесконтрольные ассоциации с прошлым. Плохая же память позволяет забыть неприятные события и даже поднять нашу самооценку. Но, даже если не брать в расчет крайние случаи и эмоции, излишне хорошая память человеку все равно мешает.

Для нормальной работы мозгу необходимо забывать часть информации

Представьте, что вы сменили пароль от соцсети или PIN-код банковской карты. Нужно ли вам помнить старый пароль или код? При излишне хорошей памяти ассоциации могут нас запутать, предоставляя не те цифры, которые нужны в данный момент. Поэтому мозг обладает свойством заменять неактуальную информацию актуальной.

Еще больше интересных и малоизвестных фактов о работе мозга, нервной системе и психологии человека вы найдете на нашем Яндекс.Дзен-канале.

На этот счет существует множество экспериментальных исследований ученых. Все они пришли к одному выводу — чтобы что-то запомнить, человеку нужно что-либо забыть. К примеру, психологи университета Глазго просили участников эксперимента запомнить два задания. В итоге выяснилось, что с одной стороны первое задание помогало запомнить второе. Но с другой — чем меньше человек помнил подробностей о первом задании, тем лучше он запоминал второе.

К подобному выводу пришли нейробиологи из Кембриджа. Они выяснили, что чем чаще человек вспоминает что-то одно, тем сильнее забывает что-то другое. Также проводились эксперименты над мышами, в которых выяснилось, что новые нейроны улучшают запоминание новой информации, но в то же время помогают что-то “удалить” из долгосрочной памяти мозга. Но, если вы считаете, что ваша память совсем плохая, предлагаем включить в рацион определенные продукты, которые помогут ее улучшить.

Источник

Мнемотехника: как перестать зубрить и начать запоминать

Содержание

Что такое мнемотехника

Мнемотехника, или мнемоника, — это метод эффективного запоминания информации, основанный на построении ассоциаций. Например, не так легко наизусть зазубрить последовательность планет Солнечной системы. Но если выучить простую считалку, в которой каждое слово связано с конкретным небесным телом, задача становится не такой сложной.

«Мы Все Знаем: Мама Юли Села Утром На Пилюли», — Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун, Плутон.

Существует много разных мнемонических приемов. Само слово «мнемоника» — древнегреческое (μνημονικόν — искусство запоминания), но впервые записали большинство методов запоминания римляне. До нас дошел анонимный трактат на латинском языке «Риторика для Геренния», созданный в 80-х годах до н. э. В нем читателя знакомят с методом чертог разума или дворца памяти, который использует герой Бенедикта Камбербэтча в сериале «Шерлок».

Зачем нужна мнемотехника

Преподаватели мнемотехники считают, что ее удобно применять в повседневной жизни для быстрого и легкого запоминания номеров телефонов, банковских карт, списков покупок, имен и дат рождений друзей и знакомых.

Техники запоминания помогают в работе и профессиональном развитии. С ними легко получается держать в голове делегированные поручения и собственные задачи. Эти приемы позволяют отказаться от множества записей и органайзеров, используемых для хранения информации о проектах.

Кроме того, мнемоника хорошо подходит для освоения любых научных дисциплин, где требуется включать память, — от математики, физики и химии до истории, обществознания и иностранных языков.

Плюсы и минусы мнемотехники

Константин Дудин — профессиональный мнемотехник, рекордсмен по запоминанию, основатель «Школы развития памяти»:

«Мнемотехника — это алгоритмы, поняв которые, можно сильно упростить себе жизнь. Иметь хорошую память — выгодно, ведь это позволяет быть значительно эффективней. Благодаря мнемотехнике я очень хорошо сдал ЕГЭ и отучился в институте без единой четверки, получив красный диплом. Я сторонник того, что нужно научить этому как можно больше других людей».

Среди минусов мнемотехники Дудин упоминает лишь необходимость поддерживать дисциплину в обучении. Плюсов эксперты и исследователи методологии находят значительно больше.

Эффективность. Эксперимент Ричарда Аткинсона показал, что студенты с помощью ассоциаций запоминают на 40% больше иностранных слов, чем при механическом заучивании.

Скорость влияния. Практика мнемотехник физически реорганизует структуру мозга, повышая продуктивность памяти. Первый результат приходит уже через шесть недель тренировок, а значительные изменения наступают на четвертый месяц.

Доступность. Эксперты по раннему развитию уверяют, что мнемонике можно учить даже трехлетних детей. В то же время девятикратный победитель чемпионата мира по памяти Доминик О’Брайен познакомился с методологией только в 30 лет.

Воздействие на ментальное здоровье. Мнемонические техники полезны для профилактики и борьбы с когнитивными нарушениями в работе мозга вроде рассеянного склероза и болезни Альцгеймера.

Приемы мнемотехники для начинающих

Основной принцип мнемотехники заключается в том, что мозгу проще запомнить информацию, если вы присвоите ей какой-то определенный яркий или знакомый образ. Существует несколько основных механик, комбинируя которые, легче держать в голове разные данные.

Буквенный код

Используют для запоминания последовательностей. Здесь каждая начальная буква в предложении соответствует определенному слову. Самый простой пример — цвета радуги — знаком любому с детства: «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан». Многие знают другую фразу из школьной программы, которую заучивают для запоминания падежей: «Иван Родил Девчонку, Велел Тащить Пеленку».

Цифро-буквенный код

Подходит для запоминания длинных чисел, например номеров телефонов или банковских карт. Нужно присвоить согласные буквы каждой цифре от нуля до девяти, а затем составить из них предложение или целую историю.

Теперь представим, что вам нужно запомнить номер +7 (985) 123-45-67. Уберем «+7» — это вы и так запомните, а остальные цифры разобьем на пары и получим: 98-51-23-45-67. Перекодируем их в буквы: МВ-ПР-ДТ-ЧП-ШС. Теперь нужно составить их них связное предложение с яркими образами. Оно может быть примерно таким: «МаВр ПеРевел ДеТей Через Полное ШоСсе».

Система Шед

Отличное решение для запоминания коротких чисел — дат, автомобильных номеров, ценников. Нужно придумать фразу, в которой слова по количеству букв равны конкретной цифре в числе. Для обозначения нуля можно использовать слова из 10 букв.

Например, вы хотите запомнить год Крещения Руси — 988. Достаточно подобрать и запомнить яркий образ из трех слов: «Визировал (9) Владимир (8) крещение (8)».

Созвучие

Помогает запоминать иностранные слова по созвучиям из родного языка. Например, чтобы запомнить английское tree, подойдет русское «три», а для look, можно использовать «лук». Ассоциации прочнее закрепятся в памяти, если вы наделите их ярким образом: у дерева было три ветки; слезы идут, когда вы смотрите на лук и режете его.

По этой же методике можно заучивать столицы государств. Просто придумайте и запомните образную фразу, в которой слова созвучны паре «страна — город».

Рифмы

Широко используются в школьном образовании для запоминания правил, законов и чисел. Вот несколько примеров:

«Биссектриса — это крыса, которая ходит по углам и делит угол пополам.

«Медиана как обезьяна, что прыгает по сторонам и их ломает пополам».

Нужно только постараться

И запомнить все, как есть:

Три, четырнадцать, пятнадцать,

Девяносто два и шесть.

С окончанием на «-ить»

И одиннадцать других,

Вы запомните, каких:

Слышать, видеть, гнать, вертеть,

Ненавидеть и терпеть,

И обидеть, и дышать,

И зависеть и держать,

К ним «смотреть» прибавить слово —

Все спряжения второго.

Ассоциации

Этот прием будет полезен, если вам сложно запоминать имена и фамилии. Найдите две знакомых ассоциации: это может быть известная личность или какой-то образ, связанный с однокоренным словом. Предположим, кто-то представился вам как Виктор Петров. Имя может ассоциироваться со словом «победа» (victory), а фамилия — с персоной Петра I. Когда забудете, как зовут этого человека, вспомните связку «победы Петра I».

Дворец памяти

Прием еще называют чертогами разума, римской комнатой, методом локусов. Он подходит для запоминания больших объемов информации, в частности, при подготовке к экзаменам. Суть в том, чтобы вообразить какое-нибудь помещение и «привязать» информацию к статичным предметам в комнате. Двигайтесь по часовой стрелке, запоминая расположение объектов, а потом вспоминая их в нужный момент.

Допустим, вам нужно выучить экзаменационный билет по истории, тема — киевские князья IX—X веков. Представьте себе свою комнату и объекты в ней. Пусть полка на стене будет князем Олегом, а предметы на ней — его основными поступками. Например, цветок на полке — это подчинение Киеву племен, а три ветки растения — их названия: древляне, северяне и радимичи. К двум рамкам с фотографиями «привяжите» два похода князя в Византию, а на самих фото мысленно напишите даты — 907 и 911 годы.

Двигайтесь дальше слева направо и наделяйте предметы другими нужными значениями. Вы можете вообразить себе по одной комнате на каждый билет экзамена, построив своеобразный дворец памяти. «Оказавшись» в нужном помещении, вы легко вспомните необходимую информацию.

Сторителлинг

Этот прием помогает запоминать длинные последовательности слов, списки покупок или дел. Нужно придумать связную эмоциональную историю, в которой ключевыми точками вы отметите необходимые значения. Представим, что вам нужно запомнить список покупок: молоко, яблоки, стиральный порошок и пену для бритья. Короткий рассказ позволит удержать их в голове без лишних записей.

Девушка на ферме доит корову, которая громко мычит, и получает целое ведро молока. Она несет его к дому, но по пути останавливается, чтобы сорвать с дерева у тропинки сочное яблоко. У здания сидит ее мать — она сыпет стиральный порошок в таз с водой, где замочила белые простыни. Девушка улыбается ей и проходит в дом. Там она видит своего отца и громко смеется, ведь он не смыл с правой щеки пену для бритья.

Упражнения по мнемотехнике

Попробуйте потренировать свою память, используя описанные выше приемы для разных задач.

Запомните номер телефона информационно-справочной службы Администрации Президента 8 (495) 606-36-02 с помощью цифро-буквенного кода: 0 — Н; 1 — Р; 2 — Д; 3 — Т; 4 — Ч; 5 — П; 6 — Ш; 7 — С; 8 — В; 9 — М. Разбейте номер на пары цифр, присвойте каждой из них буквы, составьте из них слова и соедините их в цельное предложение. Затем попробуйте воспроизвести последовательность, опираясь только на получившийся текст и код.

Выучите пять английских слов, подобрав к ним созвучные русские и связав их с запоминающимся образом. Beam — луч, plethora — множество, posterity — потомство, velocity — скорость, marvelous — изумительный.

Придумайте запоминающуюся историю, которая поможет удержать в голове список дел:

На следующий день вспомните придуманный рассказ и восстановите по нему список задач.

Выучите три даты, используя систему Шед: год взятия Бастилии — 1789, год начала Первого крестового похода — 1096, год основания Дублина — 841. Придумайте фразы, в которых слова по количеству букв равны конкретным цифрам в каждом числе. Запомните эти ассоциации, а спустя некоторое время воспроизведите даты по ним.

Запомните четыре пары «имя — фамилия», подобрав к ним яркие ассоциации: Борис Вишневский, Юрий Буров, Надежда Загордан, Николай Бондаренко. Сохраните в голове получившиеся образы и через несколько часов попробуйте по ним восстановить имена и фамилии.

Источник

Глава 8. Память, мышление и общение

Глава 8. Память, мышление и общение

Память

Как отмечает Шапутье (Chapouthier, 1973), если «научение — это процесс, позволяющий накапливать информацию в нервной системе», то память можно определить как «совокупность информации, приобретенной мозгом и управляющей поведением».

Мы уже знаем, каким образом рецепторы и особенно ретикулярная формация выполняют роль фильтров, выделяя в каждый момент времени те входные сигналы, которые признаются важными для организма. Только после этого мозг «обращает внимание» на эту важную информацию и решает, как ее обрабатывать и сохранять.

Таким образом, события жизни проходят через нашу память как через сито. Некоторые из них задерживаются в его ячейках надолго, другие же только на то время, которое требуется, чтобы через эти ячейки пройти. Без этого механизма избирательной фиксации никакое научение не было бы возможным, так как в мозгу не оставалось бы следов, формирующих навыки, необходимые для выживания. С другой же стороны, если бы сохранялась вся несущественная информация, то нервные сети оказались бы настолько перегруженными, что мозг в конце концов уже не мог бы отделять главное от второстепенного и деятельность его была бы полностью парализована. Поэтому память — это способность не только к запоминанию, но и к забыванию.

Структура памяти

Большинство психологов признают существование трех уровней памяти, различающихся по тому, как долго на каждом из них может сохраняться информация. В соответствии с этим различают непосредственную, или сенсорную, память, кратковременную память и долговременную память.

Как следует из ее названия, сенсорная память — это примитивный процесс, осуществляемый на уровне рецепторов. Сперлинг (Sperling, 1960) показал, что следы в ней сохраняются лишь очень короткое время — порядка 1/4 секунды, и за это время решается вопрос о том, привлечет ли ретикулярная формация внимание высших отделов мозга к поступившим сигналам. Если этого не происходит, то менее чем за секунду следы стираются и сенсорная память заполняется новыми сигналами (см. документ 8.1).

Частный случай сенсорной памяти составляют последовательные образы. Они возникают при воздействии на сетчатку сильного или длительного раздражителя (см. документ 8.2).

В том случае, если информация, переданная рецепторами, привлекла внимание мозга, она может в течение короткого промежутка времени сохраняться, и за это время мозг ее обрабатывает и интерпретирует. При этом решается вопрос о том, достаточно ли данная информация важна для того, чтобы передаваться на долговременное хранение.

Кратковременная память характеризуется не только определенной длительностью удержания информации, но также емкостью, т. е. способностью одновременно сохранять определенное число разнородных элементов информации.

Длительность. Было установлено (Peterson, Peterson, 1959), что кратковременная память действует в течение примерно 20 секунд; за это время сохраняется очень немного информации — например, какое-то число или несколько слогов из трех-четырех букв.

В случае, если информация не вводится повторно или не «прокручивается» в памяти, она по истечении этого промежутка исчезает, не оставляя заметных следов. Представим себе, например, что мы нашли в списке абонентов какой-то телефонный номер, набрали его, а линия оказалась занятой. Если при этом мы мысленно не повторяем этот номер, то спустя несколько минут нам придется искать его снова.

Емкость. С 1885 года Эббингауз (рис. 8.1) ставил сам над собой опыты с целью выяснить, сколько информации он может одновременно запомнить без каких-либо специальных мнемонических приемов. Оказалось, что емкость памяти ограничена семью цифрами, семью буквами или же названиями семи предметов. Это «магическое число» семь, служащее своего рода меркой памяти, было проверено Миллером (Miller, 1956). Он показал, что память действительно в среднем не может хранить одновременно более семи элементов; в зависимости от сложности элементов это число может колебаться в пределах от 5 до 9.

Рис. 8.1. Герман Эббингауз — немецкий психолог (1850–1909). Этот ученый впервые начал исследовать память с помощью научных методов.

Если необходимо в течение короткого времени сохранить информацию, включающую больше семи элементов, мозг почти бессознательно группирует эту информацию таким образом, чтобы число запоминаемых элементов не превышало предельно допустимого. Так, номер банковского счета 30637402710, состоящий из одиннадцати элементов, будет, скорее всего, запоминаться как 30 63 740 27 10, т. е. как пять числовых элементов, или 8 слов (тридцать, шестьдесят, три, семьсот, сорок, двадцать, семь, десять).

Отметим также, что если в подобном случае действует в основном механизм слухового запоминания, то возможна и зрительная память — в частности, когда требуется запомнить какой-либо несловесный (невербальный) материал. В мнемотехнических методиках, к которым прибегают для лучшего запоминания, могут использоваться оба эти механизма (см. документ 8.3).

Хорошим примером того, как емкость кратковременной памяти может ограничивать познавательную деятельность, служит счет в уме. Так, умножить 32 на 64 сравнительно легко, однако многие не могут сделать этого без карандаша и бумаги. Чаще всего такие люди говорят при этом, что они «не сильны в арифметике». На самом же деле им, вероятно, мешает накопление промежуточных операций и данных, быстро перегружающее кратковременную память.

Именно из тех нескольких элементов, которые ненадолго задерживаются в кратковременной памяти, мозг отбирает то, что будет храниться в памяти долговременной. Кратковременную память можно сравнить со стеллажами в большой библиотеке: книги то снимаются с них, то ставятся обратно в зависимости от сиюминутных нужд. Долговременная же память больше похожа на архив: в ней определенные элементы, выбранные из кратковременной памяти, подразделяются на множество рубрик, а затем хранятся более или менее длительное время.

Емкость и длительность долговременной памяти в принципе безграничны. Они зависят от важности для субъекта запоминаемой информации, а также от способа ее кодирования, систематизации и, наконец, воспроизведения.

Роль некоторых факторов. Привычность материала. Если какое-то событие повторяется много раз, то оно легче и на более длительный срок запоминается, чем случайное явление. В качестве примера можно привести дорогу, по которой мы идем каждое утро, таблицу умножения и вообще все то, что было более или менее добровольно выучено в детстве или в течение жизни. Так, первые песенки или стишки, которые мы выучили в школе и на радость всей семье пели или читали каждый раз, когда приходили гости, запоминаются нам навсегда, как и другие события подобного рода.

Точно так же можно объяснить и удивительную точность некоторых воспоминаний пожилых людей. Мы всегда поражаемся долговременной памяти наших дедов. На самом же деле то, что они рассказывают, — это, как правило, какие-то достопримечательные события, часто с очень глубоким эмоциональным подтекстом. Такие события столько раз пересказываются самим человеком или его близкими, что навсегда врезаются в память. Фактически же они представляют собой лишь очень небольшую часть тех многих тысяч ситуаций, которыми была полна долголетняя жизнь человека и которые в большинстве своем были забыты (рис. 8.2).

Рис. 8.2. Пожилые люди поражают нас способностью вспоминать прошлые события. Однако на самом деле это может быть связано лишь с тем, что о таких событиях они рассказывали или слышали много раз.

Контекст. Контекст, в котором происходит то или иное событие, иногда оказывается более важным для запоминания, чем само это событие. Один и тот же материал, будь то математика или психология, легче усваивается при обучении у одного преподавателя, чем у другого.

Тульвинг и его сотрудники (Tulving et al., 1966) выдвинули принцип специфичности кодирования, согласно которому то, что сохраняется в памяти, всегда тесно связано с ситуацией, в которой оно запомнилось. Поэтому извлекать что-либо из памяти всегда легче в том контексте, в котором произошло запоминание. Это явление следует связывать с тем фактом, что, как мы уже неоднократно подчеркивали, научение чаще всего зависит от состояния сознания или эмоционального состояния в тот момент, когда это научение происходило. Необходимо также помнить, что порой под влиянием сильных эмоций некоторые события запоминаются на всю жизнь, даже если в дальнейшем они уже никогда не повторяются.

Мотивация. Мы всегда лучше запоминаем то, что хотим выучить, чем такие вещи, которые для нас не представляют никакого интереса. Студент, увлекающийся спортом, зачастую может назвать имена всех футболистов в некоторых командах, но порой не способен запомнить имена трех знаменитых психологов. Точно так же иные любители музыки знают наизусть все произведения многих композиторов, но не могут воспроизвести мотив последней модной песенки и даже вспомнить, кто ее поет. По этой же причине в ходе дискуссий или дебатов мы легче запоминаем аргументы, подтверждающие наши собственные идеи, чем доводы, идущие им вразрез.

Мотивация играет в запоминании и другую роль. Как показала Зейгарник (Zeigarnik, 1927), мы дольше помним незавершенное нами дело, чем работу, выполненную до конца [61].

Углубление в изучаемый предмет. Материал запоминается тем лучше, чем больше он связан с какими-то другими фактами в различных контекстах и под разными углами зрения. В этом и состоит смысл примеров — как в лекциях, так и в учебниках. Однако такого рода углубление не может сравниться с тем, когда студент самостоятельно работает над предметом, устанавливает связи между различными его аспектами или пытается проиллюстрировать какие-то закономерности и принципы с помощью фактов из повседневной жизни.

Мнемотехнические приемы, которые описаны в документе 8.3, представляют собой род «гимнастики для ума», позволяющей запоминать списки предметов или тезисы предстоящей речи. Однако не существует никаких «трюков» для выработки хорошей памяти. Лучший способ усовершенствовать ее — это научиться должным образом организовывать информацию в момент запоминания.

Что же касается обучения, то тут по крайней мере одно совершенно ясно: зазубривание перед самым экзаменом — вещь сравнительно бесполезная с точки зрения приобретения знаний. Очень многие студенты садятся за учебники только в сессию и исключительно для того, чтобы получить хорошую оценку. Подобный подход, которому сильно способствует традиционная система обучения, чрезвычайно вреден для накопления и систематизации знаний. Только такая организация учебного процесса, при которой материал для запоминания преподносится в различных контекстах и на разных уровнях проработки, может обеспечить прочное закрепление знаний и быстрое извлечение их из долговременной памяти.

Процессы, связанные с памятью

Сохранение в памяти какой-то информации включает три процесса. Первый из них — это кодирование, в ходе которого выделяется та информация, которая будет храниться. Второй — это собственно хранение информации и ее связывание с той, которая уже есть в памяти. И наконец, третий этап — это извлечение (воспроизведение) хранящейся информации; без него мы никогда не могли бы знать, что именно мы действительно запомнили.

Процесс кодирования начинается уже на стадии сенсорной памяти, когда распознаются физические характеристики стимула. Далее он несколько углубляется во время передачи информации в кратковременную память, так как здесь происходит первая перегруппировка разных элементов запоминаемого. Однако основной процесс кодирования происходит на стадии долговременной памяти, так как именно здесь осуществляются анализ и идентификация различных характеристик информации.

Архивизация — это накопление материала в памяти. В зависимости от того, вовлекается ли при этом эпизодическая или семантическая память, архивизация происходит по-разному. Это важное подразделение двух форм памяти ввёл Тульвинг (Tulving, 1972).

В эпизодической памяти хранится вся информация о различных событиях нашей жизни. По сути своей эта память автобиографична. Что касается семантической памяти, то она включает все те структуры, которые свойственны данной культуре и позволяют познавать мир. Кроме того, в семантической памяти хранятся правила, лежащие в основе языка и различных умственных операций. Таким образом, семантическая память служит своего рода каркасом для событии текущей жизни, которые хранятся в эпизодической памяти. Так, благодаря семантической памяти мы знаем, что такое экзамен, друг, отрочество или справедливость вообще, как понятия, но когда мы имеем дело с конкретными проявлениями этих понятий в нашей жизни, это отображается уже в эпизодической памяти (Ehrlich, Tulving, 1976).

Несмотря на различие этих двух функций памяти, они дополняют друг друга и в различной степени обе определяют, как будет организована информация для хранения в памяти.

Как мы уже отмечали, для долговременного хранения, как в архиве, требуется такая организация, которая позволяла бы не только классифицировать, но и быстро извлекать информацию. Можно выделить несколько способов «укладки» информации в памяти; они зависят от сложности и других особенностей запоминаемого материала.

Прежде всего существуют такие формы организации памяти, которые определяются чисто внешними причинами — самой сущностью того, что следует запомнить. Во-первых, возможна пространственная организация, позволяющая установить связи и «опорные точки» в нашем физическом и социальном окружении. Именно такая организация лежит в основе построения «когнитивных карт». Линейная организация позволяет найти какое-либо слово в словаре или имя в телефонной книге благодаря тому, что мы знаем алфавит. Этот же принцип дает нам возможность ориентироваться в днях недели и месяцах или, например, находить нужную страницу в книге.

Имеются также формы организации материала, более или менее произвольно формирующиеся «изнутри». Во-первых, можно предположить существование ассоциативной организации, при которой мы группируем совместно элементы с какими-либо общими признаками — например, с одной и той же первой буквой («Как там звали сотрудника Павлова на «Б»? Нет, не Бандура…»), из одной и той же грамматической категории (существительные с существительными, глаголы с глаголами и т. д.) или со сходными функциями (например, предметы одежды, пищевые продукты, музыкальные инструменты и т. п.).

Можно думать, однако, что оптимальную деятельность семантической памяти обеспечивает иерархическая организация (см., например, Collins, Quillian, 1969). При такой организации мы относим каждый элемент к тому или иному уровню в зависимости от того, соответствует ли он какой-то общей или более специальной категории. Например, воробей сначала относится к категории «птиц» (т. е. не рыб и не млекопитающих), затем учитывается, что он маленький, серый и не умеет петь (в отличие, скажем, от канарейки, которая тоже относится к птицам, но желтого цвета и петь умеет). Такого рода иерархическая организация семантической памяти представлена на рис. 8.3.

Рис. 8.3. Иерархическая организация семантической памяти, позволяющая расположить различные категории на разных уровнях в соответствии с их особенностями и существующими между ними связями.

Более поздние исследования, однако, показали, что память не всегда организована столь рационально по принципу «от общего к частному» (как организованы, например, науки). Так, было обнаружено, что если испытуемые быстрее воспринимают [62] утверждение типа «собака — животное», чем «собака — млекопитающее», то они, напротив, дольше анализируют фразу «канарейка — животное», чем «канарейка — птица». Из этого ясно, что форма иерархической организации в значительной степени зависит от большей или меньшей привычности тех или иных понятий, а также от информации, накопленной в эпизодической памяти.

Эффективность извлечения информации тесно связана с тем, насколько хорошо организован материал в памяти. Действительно, информация всегда воспроизводится на основе той структуры, в составе которой она запоминалась. Идет ли речь о том, чтобы назвать пятый месяц года, вспомнить, кто такой Фрейд или что такое теория относительности, — в каждом из этих случаев приходится обращаться к тому контексту, в который «встроен» извлекаемый из памяти элемент. Так, в первом случае, очевидно, потребуется пересчитать все месяцы, начиная с января (или, наоборот, в обратном порядке — с июня, если мы знаем, что это шестой месяц); во втором случае надо будет вспомнить эпоху и родину ученого и ту область, в которой он работал, а в третьем — вспомнить особенности именно той из множества теорий, о которой требуется рассказать.

На все это, разумеется, наслаивается содержимое эпизодической памяти, в которой хранятся те события, что происходили в момент кодирования искомых элементов, или те воспоминания о прошлом, которые в то время возникали.

Именно потому, что в извлечении информации из памяти столь важную роль играет контекст, нам всегда легче узнать какой-то элемент среди других, предъявляемых вместе с ним, чем вспомнить что-то без каких-либо опорных точек или объектов для сравнения. Это касается людей всех возрастов, но в наибольшей степени — пожилых. Видимое ослабление памяти (особенно кратковременной) у стариков, которые часто видят в этом начало «склероза», нередко бывает связано не с нарушением самой памяти, а с уменьшением способности извлекать из нее информацию (Hultsch, 1971). Очевидным подтверждением этого служит тот факт, что способность к узнаванию практически не изменяется.

Все эти соображения — одна из причин того, что именно узнавание, а не вспоминание считают более чувствительным показателем фактического объема усвоенного материала. Поэтому с педагогической точки зрения тесты на выбор правильных ответов вернее отражают уровень знаний, чем прямые вопросы, при которых подчас можно отделаться простым повторением заученных слов из лекции или учебника.

Забывание

Как уже отмечалось, нельзя говорить о памяти, не касаясь при этом забывания и его причин. Забывание может быть связано с различными факторами. К ним относится, например, возраст, в котором запоминается то или иное событие, неиспользование усвоенного материала или, наконец, характер этого материала. Важную роль играет также интерференция, когда сохранению в памяти какой-то информации мешают предшествующие или последующие события. Забывание может быть связано и с некоторыми бессознательными мотивациями. Наконец, целые «блоки памяти» стираются порой в результате дегенеративных процессов в нервной системе или мозговых травм, приводящих к утрате функции некоторых тканей (см. документ 8.4).

Факторы, влияющие на забывание

Возраст. Как мы уже знаем, пожилые люди, по-видимому, склонны забывать о недавних событиях или о том, что им предстоит сделать. Это обусловлено главным образом тем, что им трудно организовать информацию, которую им надо будет вспомнить. Особенно явным это становится тогда, когда они впервые сталкиваются с какими-то новыми навыками, новыми обстоятельствами или непривычными действиями. Поэтому им требуется время на то, чтобы освоить новое, и очень важно, чтобы это время им предоставлялось. Большую помощь им могут оказать памятки или мнемотехнические приемы, позволяющие рационально организовать жизнь.

Забывание происходит также и в ранние годы. Действительно, лишь немногие из нас могут вспомнить события, происшедшие в возрасте до трех лет. По-видимому, это не связано просто с давностью подобных событий. Двух- или трехлетнему ребенку воспоминания не свойственны. Он не помнит свои сны и не придает практически никакого значения таким словам, как «вчера» или «завтра». Это может быть обусловлено, в частности, тем, что в этом возрасте словарный запас ребенка весьма ограничен, а опыт невелик; однако главная причина — то, что ребенок еще не выделяет себя как личность и у него нет достаточно четко очерченного «Я», которое позволило бы ему воспринимать собственные действия по отношению к другим людям.

В то же время такая точка зрения может быть и спорной: по-видимому, при особых состояниях сознания (под действием определенных препаратов или под гипнозом) человек может вспомнить и о таких ранних событиях, о которых он в обычном состоянии никогда не вспоминает.

Как бы то ни было, исследования показали, что в возрасте от 5 до 11 лет кратковременная память существенно улучшается. Затем она сохраняется на стабильном уровне до 30 лет, а позднее — от 30 до 70 лет — может либо улучшаться, либо медленно ухудшаться (Inglis et al., 1968).

Неиспользование информации и ее характер. Кажется естественным связывать забывание с тем, что та или иная информация или усвоенные действия не повторяются. Это, бесспорно, справедливо в отношении многих знаний, приобретенных в школе, если в дальнейшем понимание их важности (истинной или относительной) было утрачено студентом, которого традиционные педагогические методы заставляют стать пассивным. В соответствии с известным изречением, согласно которому культура — это «то, что остается, когда уже все забыто», лучшим залогом сохранения в памяти и развития определенных знаний служит не просто «голое» повторение, а интерес или даже увлеченность предметом.

Нельзя, однако, забывать, что этой закономерности, видимо, не подчиняются двигательные навыки. Мы можем вполне успешно сесть на велосипед или за фортепиано после 20- или 30-летнего перерыва. Это же касается и большинства тех знаний, которые мы получили в раннем детстве, т. е. в тот период, когда мозг наиболее пластичен. Так, например, чем раньше ребенок усвоил иностранный язык, тем труднее его будет забыть. Список таких примеров можно продолжить, включив сюда, скажем, игру на музыкальном инструменте, шахматы и т. п.

Однако фактором забывания еще более важным, чем неиспользование, может быть интерференция со стороны других, приобретенных раньше или позднее, знаний или навыков; в этих случаях может иметь место отрицательный перенос.

Интерференция. Этим феноменом может быть обусловлен, в частности, отрицательный перенос при научении, о котором мы уже говорили в седьмой главе. Интерференция может быть связана с событиями, происшедшими до запоминания того или иного материала. В этом случае говорят о проактивной интерференции. Например, если перед тем как студент начинает готовиться к экзаменам, он получит дурные вести, то усвоение знаний, естественно, будет страдать. Интерференция возможна и тогда, когда сразу после одного материала мы берёмся за другой, сходный с первым. Например, после обучения итальянскому языку возникают сложности при усвоении испанского.

Однако еще большую роль в забывании играет ретроактивная интерференция. Если, например, непосредственно после усвоения какого-либо навыка мы приступаем к новой деятельности, этот навык может ухудшиться. В то же время было отмечено, что если старый и новый навыки очень сходны или, наоборот, очень различны, то ретроактивная интерференция выражена слабо. Она сильно будет сказываться на первом навыке лишь тогда, когда второй с ним относительно сходен. В нашем случае с усвоением двух языков можно с большей уверенностью сказать, что если испанский язык будет все же выучен, а итальянский за это время использовать не придется, то вспомнить его в случае надобности будет уже труднее.

Сходные явления наблюдаются и тогда, когда студенту приходится учить два предмета, экзамены по которым он будет сдавать в один и тот же день. Изучение общей психологии при этом только углубит знания по психологии развития, особенно если оба курса читал один и тот же преподаватель. Психология не помешает также усваивать химию; но если придется одновременно с психологией заниматься еще философией или социологией, затрагивая при этом сходные темы, то интерференция вполне может возникнуть.

Известно также, что интерференция всегда сильнее выражена при вспоминании, чем при узнавании.

Подавление. Еще один вид забывания, открытый Фрейдом, — это подавление. Например, мы можем «забыть» подписать чек, который посылаем в последний срок уплаты долга, «забыть» выучить экзаменационный предмет или явиться на важное, но чреватое неприятными последствиями свидание.

В подобных случаях Фрейд говорил об активном забывании. Он объяснял это явление не случайностью, а действительным торможением следов в памяти на уровне сознания и о вытеснении их в подсознание, где они удерживаются ценой значительных затрат энергии.

Современные психологи предпочитают говорить о мотивированном забывании, подчеркивая тем самым, что с помощью такого механизма субъект пытается «уйти» от неприятных сторон той или иной ситуации. Несколько позже, рассматривая механизмы психической защиты (гл. 12), мы еще вернёмся к этому порой патологическому явлению.

Память и мышление

Без памяти не было бы возможно никакое научение. Можно добавить также, что без памяти не могло бы существовать и мышление. Действительно, для того чтобы мыслить, нужно что-то представлять себе, воображать, комбинировать образы или понятия, относящиеся к событиям, людям или предметам, которых физически в данный момент перед нами нет. Разумеется, это означает, что они должны присутствовать в памяти.

Память участвует и в простом воспоминании, и в других мыслительных процессах, например в мечтах или грезах наяву, а также — на более структурированном уровне — в планировании, решении проблем и принятии решений.

Когда мы предаемся фантазиям (при воспоминаниях или в мечтах, а также при некоторых сновидениях), у нас появляются в основном мысленные образы. При этом возникают ассоциации, не управляемые какой-либо жесткой организацией мысли. Иногда при столкновении с суровой действительностью мы начинаем строить какие-то пожелания или грезить наяву, например вспоминаем о неких событиях (чаще всего происшедших не с нами), которые могли бы быть решением проблемы. Так может сформироваться малореалистичная идея о том, что мы обязательно получим крупный выигрыш, купив лотерейный билет, или что предстоящий завтра экзамен будет перенесен по каким-то причинам, существующим лишь в нашем воображении.

Однако в большинстве случаев нам приходится обрабатывать и упорядочивать информацию так, чтобы наиболее логичным образом справляться с встающими перед нами повседневными трудностями. При этом роль мышления состоит в выработке умственных стратегий, опирающихся на символические процедуры. Именно это происходит при формировании новых понятий, планировании нашей деятельности, суждении о предметах, людях или событиях, поиске ответов на различные вопросы или принятии необходимых решений.

Позитивная роль памяти. Для всех перечисленных видов активности необходимо рассуждение, с помощью которого мы можем как-то по-новому связать информацию о текущих обстоятельствах с информацией, накопленной в памяти.

Представьте себе, что вы влюблены, но предмет ваших чувств об этом не знает. Вы можете, конечно, предаваться мечтаниям, как бы осуществляя свои желания в грезах наяву, например встречаясь с любимым человеком в какой-то идиллической обстановке. Но на самом деле это всего лишь фантазия.

Несомненно, было бы реалистичнее обдумать возможность свидания в каком-нибудь общественном месте. Скажем, не пригласить ли любимого человека в кино? Это всего лишь первое решение, которое породит массу задач, требующих планирования и оценки; здесь то и дело будет требоваться специфическая информация, вызванная из памяти. Какой фильм может заинтересовать предмет вашего обожания? Какие фильмы вам рекомендовали? Сколько денег вы можете потратить? В какие кинотеатры проще всего попасть? Далеко ли они расположены от вашего дома или от центра города? Как туда добраться? Пешком или на автобусе? Где назначить место свидания? Как одеться? И т. д.

Разумеется, это только начало вашего романа, и вам предоставляется возможность строить в воображении дальнейшее развитие событий и находить умственные (и иные) стратегии, которые могут быть реализованы для того, чтобы привести вас к успеху.

Этот очень простой пример позволяет понять, насколько необходима долговременная память для дальнейших попыток мышления. Совершенно ясно, что в большинстве случаев она играет чрезвычайно важную роль в поиске новых решений тех или иных проблем.

Негативная роль памяти. Существуют, однако, случаи, когда долговременная память не помогает найти решение проблемы, а, наоборот, затрудняет его нахождение. Так бывает, в частности, тогда, когда какие-то предвзятые идеи о назначении предметов, образе действий того или иного человека или о том, как может произойти какое-то событие, мешают нам увидеть все это по-иному, нежели в свете бывшей у нас до сих пор информации.

Такая функциональная ригидность проявляется, например, когда нам нужно закрутить винт, а отвертки нет, и нам даже не приходит в голову воспользоваться лежащим на столе ножом (рис. 8.4). Тот же механизм действует, когда приходится иметь дело с изменениями терминологии, единиц измерения или денежной системы. Трудности, которые возникают у многих жителей Северной Америки при переходе от английских мер к метрическим или у французов, когда они рассчитывают цену покупки в «новых франках» (тогда как старых франков не существует, по крайней мере официально, уже более 30 лет), — вот два очевидных примера функциональной ригидности.

Рис. 8.4. Функциональная ригидность часто мешает найти нетрадиционное решение какой-либо обыденной задачи.

Мышление

Процессы мышления

Мы остановимся здесь на двух проявлениях мышления, играющих важную роль в наших каждодневных попытках адаптироваться к реальной жизни. Речь идет о формировании понятий и о решении проблем, опирающемся на этот процесс.

Формирование и усвоение понятий

Из предыдущей главы мы уже знаем, что понятие — это символическое обобщенное представление предметов, людей или событий, имеющих по меньшей мере одну общую черту, которая проявляется независимо от каких-то частных ситуаций.

По мнению Брунера (Bruner, 1956), необходимо прежде всего различать формирование понятий и их усвоение. Формирование понятий — это просто отличение «того, что похоже» от «того, что непохоже». Так, немецкая овчарка ближе к таксе, чем сиамская кошка. Что касается усвоения понятий, то это процесс, в результате которого субъект научается узнавать признаки, присущие каждому из них. Таким образом, это нечто более сложное. В только что приведенном примере усвоение понятий состоит в том, что человек задает себе вопрос: какие черты сходства есть у собак, но не у кошек? Или что есть общего у собак и кошек по сравнению с коровами и жирафами? Или, наконец, какими общими особенностями все эти животные отличаются от кенгуру?

Брунер различает простые понятия («квадратный», «синий» и т. п.), характеризующиеся лишь одним общим свойством, и сложные понятия, в определения которых входят несколько свойств. Сложные в свою очередь делятся на три разновидности:

1. Конъюнктивные понятия, определяемые по меньшей мере двумя признаками. Например, понятие «стол» должно включать наличие не только ножек, но и горизонтальной поверхности, на которую кладут предметы. Только в этом случае стол можно будет отличить от кресла или шкафа.

2. Дизъюнктивные понятия, определяемые либо одним, либо другим признаком, либо обоими одновременно. Так, понятие «справедливость» можно определить как «наказание виновных» или «помощь неимущим», а также и как «взыскание с наиболее обеспеченных с целью помощи неимущим».

3. Соотносительные понятия, включающие все связи или отношения, которые существуют между какими-то элементами некоторой совокупности. Например, для того чтобы объект был включён в некую категорию, он должен быть больше, чем… или меньше, чем… или тяжелее, чем что-то другое.

В нашей повседневной жизни реже всего используются дизъюнктивные понятия. Возможно, это связано с тем, что их труднее усвоить.

Усвоение понятий происходит постепенно за годы детства. Известно, однако, что вопреки бытующему мнению мышление детей развивается не в направлении от простых понятий к обобщенным (родовым), или. наоборот, от глобальных категорий к частным (видовым): чаще всего оно идет от некоего среднего уровня обобщенности в двух направлениях — к более узким и к более глобальным категориям. Например, любой детеныш из семейства кошачьих, будь то котенок, львенок или тигренок, сначала будет называться «киской» и лишь позднее будет отнесен к конкретному виду и далее — к определенной породе (европейская, персидская или сиамская кошка); точно так же лишь с течением времени это животное будет отнесено к категории кошачьих, затем — хищных и, наконец, к классу млекопитающих (Mervis, Rosch, 1981).

Кроме того, у некоторых лиц вместо такого постепенного усвоения понятий, свойственного детям и взрослым со «средним» интеллектуальным уровнем, происходит, видимо, внезапное «постижение» типа инсайта — сразу как бы сами собой формируются представления об общих чертах явлений (Bower, Trabasso, 1963).

Решение проблем, как и другие познавательные процессы, в значительной степени опирается на долговременную память и на усвоенные ранее понятия, которые в ней хранятся. В то же время, как мы уже знаем, долговременная память часто порождает функциональную ригидность и тем самым может иногда мешать отысканию нового решения.

Уоллес (Wallas, 1926) изучал вопрос о том, как знаменитые ученые подходят к открытиям и к решению научных задач. В результате он выделил четыре последовательных этапа, через которые проходит большинство из них.

Первый этап — это подготовка. На этом этапе человек пытается сделать обзор проблемы, подбирая всю относящуюся к ней информацию.

Второй этап, или инкубация, наиболее длительный и может занимать несколько часов или дней. На этом этапе поиски решения временно откладываются и исследователь занимается какими-то другими делами. В то же время факты и понятия, которые он накопил, часто позволяют ему взглянуть на проблему под новым углом зрения, добавить к ней какие-то элементы или убрать ненужные. Как мы уже знаем, многие ученые отмечают, что новые комбинации или связи, ведущие к решению проблемы, порой возникают во время засыпания.

За этим во многих случаях следует этап озарения — решение внезапно приходит «само собой» в результате процесса, близкого к инсайту. На этом этапе элементы проблемы как бы самоорганизуются, как если бы их логически связала воедино невидимая подсознательная нить.

Однако впечатление, что задача решена, может оказаться ошибочным. Поэтому необходим четвертый этап — разработка. Здесь найденное решение подвергается проверке путем сопоставления с фактами или формулируется либо устно, либо письменно; при этом оценивается логика и основательность решения. Только в том случае, если решение будет признано удовлетворительным, ученый может приступить к дальнейшему исследованию. В противном случае он возвращается к исходному этапу и начинает искать новые подходы.

Эта последовательность из четырех этапов представляет собой тот магистральный путь, по которому идут творческие люди, будь то артисты или математики, специалисты в области информатики или естественных наук.

Однако существует множество повседневных проблем, при решении которых мы не можем позволить себе роскошь дать вопросу «отстояться» в течение недели. Решение должно часто приниматься быстро, даже если оно лишь временное.

В тех случаях, когда нужно найти источник неприятного запаха на кухне, отыскать наиболее эффективную шахматную комбинацию, которая позволила бы создать угрозу королю противника, распознать ядовитый гриб или, наконец, осмотрев двигатель автомобиля, найти причину его отказа, субъект должен использовать такие процедуры или стратегии, которые обеспечат ему дальнейшую нормальную жизнедеятельность.

Лурия (1967) описал четыре этапа, через которые должен пройти любой человек при решении новой проблемы. Первый этап — это изучение условий задачи. На этом этапе выясняется сущность возникшего вопроса и выявляются важнейшие данные, которые можно использовать для его решения. Второй этап — создание общего плана предполагаемых действий, т. е. разработка стратегии решения проблемы. Далее, на третьем этапе, необходимо наметить тактику ее решения, включающую выбор того или иного конкретного метода осуществления необходимых действий. Наконец, на четвертом этапе найденное решение сопоставляется с исходными данными, и в случае, если оно с ними не согласуется, умственная деятельность продолжается.

Стратегии мышления

Брунер (Bruner, 1956) и Левин (Levine, 1975) изучали различные тактические подходы, к которым прибегали испытуемые при решении тех или иных задач. Оказалось, что можно выделить три таких подхода, различающиеся как по эффективности, так и по уровню сложности.

Случайный перебор. При такой стратегии случайным образом формулируется гипотеза либо осуществляется выбор, а затем оценивается их правомерность, и в случае отрицательной оценки выдвигается новое предположение; так продолжается до тех пор, пока не будет найдено решение.

Такая стратегия осуществляется по методу проб и ошибок, и ее используют, как правило, дети и субъекты со слабо структурированным мышлением. Главный ее недостаток состоит в том, что поиск ведётся несистематично и поэтому может оказаться неполным и привести либо к отказу от дальнейших попыток, либо к неприятным последствиям (особенно если речь идет, например, о распознавании ядовитых грибов).

Рациональный перебор. При такой стратегии исследуют некое центральное, промежуточное или наименее рискованное предположение, а затем, изменяя каждый раз по одному элементу, «отсекают» неверные направления поиска.

Рассмотрим очень простой пример. Ясно, что если меня попросят отгадать неизвестную мне букву алфавита, задавая вопросы, на которые мне будут отвечать «да» или «нет», то логичнее всего будет сначала спросить, расположена ли она в алфавите между a и m или между n и z. Если верным окажется второй вариант, то можно будет спросить, располагается ли она между n и s или между t и z и т. д. При таких последовательных приближениях круг поиска постепенно сужается, пока не будут найдены ключевые элементы искомой категории или поставленной задачи. Именно так мы чаще всего узнаем животное, которое видели во время прогулки, или находим место поломки в двигателе автомобиля. В досье 9.2 будет показано, что так работает и «искусственный интеллект» компьютера.

Рис. 8.5. Никакого особого секрета игры в шахматы не существует. Все зависит от того, какая используется стратегия мышления: начинающие чаще всего применяют случайный перебор вариантов, а мастера — рациональный перебор, притом как можно более систематический. Это позволяет им рассчитать игру на несколько ходов вперёд.

Систематический перебор. При этой стратегии мышления субъект охватывает своим умом всю совокупность возможных гипотез и систематически анализирует их одну за другой, пытаясь прийти таким образом к каким-то выводам.

Такая стратегия, разумеется, самая строгая, но в то же время и самая скучная. Неудивительно поэтому, что в повседневной жизни она используется редко. Однако это единственная стратегия, позволяющая действительно наиболее адекватно разрабатывать планы долговременных или сложных действий.

В науке, например, очень многие эксперименты бывают заранее обречены на неудачу из-за того, что исследователь с самого начала не предусмотрел все возможные последствия различных манипуляций и меры строгого контроля всех переменных, кроме независимой. С другой стороны, всегда хочется верить, что диагноз, поставленный нам врачом, явился результатом систематического, а не рационального и тем более не случайного перебора.

Все это касается самых различных сторон нашей жизни. Определенную стратегию использует студент, когда решает, что именно надо выучить к экзамену, просмотрев список вопросов, которые могут быть заданы. О стратегиях мышления важно помнить и родителям, выбирающим какой-то метод воспитания, не оценив предварительно возможные последствия такого воспитания для человека, который когда-то станет взрослым и за которого они несут ответственность. Поскольку люди обычно не располагают всеми необходимыми данными для решения своих проблем и не могут оценить все последствия того или иного выбора, они довольно редко в своей повседневной жизни выбирают действительно наиболее адекватные формы поведения. Впрочем, как сказали бы оптимисты, именно это, может быть, и делает нашу жизнь столь красочной и неповторимой.

Теории развития когнитивных процессов

Одна из самых давних сфер интереса психологов — это познание тех механизмов, благодаря которым формируется мышление и другие когнитивные процессы. После работ структуралистов началась борьба между сторонниками различных точек зрения, особенно между бихевиористами и когнитивистами.

В начале этого века Уотсон выдвинул гипотезу, согласно которой мысль порождается той же двигательной активностью, что и речь. С точки зрения Уотсона, единственная разница между этими двумя процессами состоит в том, что мысль представляет собой внутренний диалог, а речь — это мысль, произносимая вслух.

По-видимому, некоторые факты частично подтверждают такую точку зрения. В самом деле, если приложить электроды к языку или нижней губе человека, умножающего в уме два числа, то можно будет зарегистрировать изменения потенциала. Такой же результат будет получен, если приложить электроды к кончикам пальцев глухого, привыкшего общаться с помощью жестов, и попросить его решить сходную умственную задачу.

Из этого ясно, что мышление сопровождается скрытой двигательной активностью. Однако было показано, что мышление возможно и без нее. Об этом свидетельствует, в частности, опыт Смита и его сотрудников (Smith, 1947; цит. по Morgan, 1976). В этом опыте у испытуемого-добровольца был вызван полный паралич путем введения соответствующей дозы кураре, и тем не менее он мог рассуждать и по окончании действия препарата вспомнил и рассказал все то, что происходило во время опыта.

Что же касается взаимоотношений между мышлением и речью, то, как мы увидим несколько позже, отнюдь не доказано, что речь — это всегда точная копия мысли. Очень часто бывает так, что наши слова оказываются чересчур бедны для того, чтобы описать переполняющие нас мысли и чувства.

По мнению когнитивистов, развитие мышления связано с развитием таких символических процессов, как использование понятий. Именно благодаря понятиям ребенок может организовать информацию и предвидеть последствия своих действий в окружающем мире. Поэтому когнитивисты интересуются главным образом тем, как вырабатываются, развиваются и преобразуются эти мыслительные процессы от детства до зрелого возраста. Мы подробно остановимся на двух когнитивистских теориях: на теории Брунера (Bruner, 1966) и теории Пиаже (Piaget, 1966).

Концепция Брунера. Брунер интересуется в основном содержанием умственной жизни, причем взгляды его носят более структуралистский характер, чем воззрения Пиаже.

Согласно Брунеру и его коллегам, наше познание мира носит прежде всего чувственный и двигательный характер. Ничто не может быть включено в мысль, не пройдя сначала через наши чувства и особенно через двигательную активность, направленную во внешний мир, — от таких простых актов, как закрытие дверной щеколды, до самых сложных навыков.

В этом смысле сенсомоторное отображение действительности не формируется исключительно в первые годы. Оно продолжает развиваться на протяжении всей нашей жизни — когда мы учимся ходить и кататься на лыжах, распознавать на вкус сорта пива или вина, исследовать Вселенную с помощью телескопа и компьютера.

К этому первому способу отображения действительности очень скоро добавляется следующий способ — так называемое иконическое отображение. При этом ребенок интериоризирует и откладывает в памяти образы воспринятых им реальных объектов. Такое представление мира с помощью мысленных образов служит первым шагом к символическому представлению и характерно для школьного возраста.

В течение подросткового и юношеского периодов этот мир образов постепенно уступает место понятиям, т. е., как мы уже знаем, символическим отображениям предметов. Стимулом для такого перехода к символическому представлению служит в основном речь.

По Брунеру, именно посредством речи, а точнее — составляющих ее слов, которые ребенок постоянно слышит вокруг себя, он пытается строить понятия, носителями которых служат эти слова. Поэтому для Брунера совершенно очевидно, что язык представляет собой важнейшее орудие развития когнитивных процессов.

Такая точка зрения, согласно которой развитие познавательных процессов неотделимо от развития речи, была высказана еще в 1934 году Выготским. По мнению этого автора, разделяемому и другими советскими психологами, язык, будучи не только средством передачи культурного наследия, но и регулятором поведения (поскольку слово может инициировать или подавлять то или иное действие; Лурия, 1961), служит для ребенка важной опорой в окружающем мире (Выготский, 1962, 1978).

Читайте также

Глава 6 Общение на расстоянии

Глава 6 Общение на расстоянии Да, слово — врач страданий человеческих, что в силах душу из недуга вызволить. Менандр Скептики считают, что расстояние играет исключительно негативную роль в отношениях. Пожалуй, но только для тех, кто не способен говорить на одном языке и

Глава 21 Общеобразовательные подходы, стимулирующие мышление, общение и школьную успеваемость

Глава 21 Общеобразовательные подходы, стимулирующие мышление, общение и школьную успеваемость Девятилетняя Джоанна с диагнозом «аутизм» успешно занималась по программе, которая сочетала домашнее обучение с учебой во втором классе; ей помогал школьный учитель и тьютор,

Глава 1 Общение

Глава 1 Общение 1.1. Общение и его видыОбщение – форма взаимодействия человека с другими людьми. В общении выделяют три стороны:– коммуникативная сторона состоит в обмене информацией между двумя или более людьми;– интерактивная сторона общения состоит в организации

Память и мышление

Память и мышление В школе многие ребята, которые хорошо учились в начальных классах, когда многое можно было просто запомнить, а в старших попадали в ряды неуспевающих. Причиной этому часто было слабое развитие интеллектуальных способностей именно потому, что человек

Часть I. Как в два раза улучшить память за сорок пять минут, или Введение в голографическую память

Часть I. Как в два раза улучшить память за сорок пять минут, или Введение в голографическую память С чего все начиналось… Несколько лет назад, после окончания последнего занятия по развитию памяти, один из студентов предъявляет претензии в отношении результатов

Часть I Как в два раза улучшить память за 45 минут, или введение в голографическую память

Часть I Как в два раза улучшить память за 45 минут, или введение в голографическую память «В начале славных дел…» Несколько лет назад, после окончания последнего занятия по развитию памяти, один из студентов предъявил мне претензии:– Станислав, люди к вам приходят, чтобы

ПОНЯТИЕ «ОБЩЕНИЕ». ОБЩЕНИЕ КАК КОММУНИКАЦИЯ

ПОНЯТИЕ «ОБЩЕНИЕ». ОБЩЕНИЕ КАК КОММУНИКАЦИЯ Общение свойственно всем высшим живым существам, но на уровне человека оно приобретает самые совершенные формы, становясь осознанным и опосредствованным речью. В общении выделяются аспекты содержания, цели и

Позитивное мышление – более совершенное мышление

Позитивное мышление – более совершенное мышление Многие исследования подтверждают одно важное открытие: умение видеть светлую сторону жизни и оставаться позитивным стимулирует мышление. Было доказано, что люди, сохраняющие надежду и оптимизм, мыслят яснее и

27 Интуитивное мышление – это священный дар, а рациональное мышление – верный слуга. Мы создали общество, воздающее почести слуге, но забывшее о даре

27 Интуитивное мышление – это священный дар, а рациональное мышление – верный слуга. Мы создали общество, воздающее почести слуге, но забывшее о даре Так называемое шестое чувство – внутренний компас, который есть у каждого и который помогает принимать решения, –

Мышление обыденное и мышление стратегическое: принципиальная разница

Мышление обыденное и мышление стратегическое: принципиальная разница Большинство из нас не думает, как отбирать «пищу» для своего мышления, а просто «хватает» первое, что попадется под руку. Такой тип мышления можно назвать фоновым, потому что оно как бы является фоном

ГЛАВА 4 Общение

ГЛАВА 4 Общение Меня не удивит, если статистики докажут, что следующей после скуки причиной распада семьи является недостаток общения между партнерами. Более того, я пошел бы дальше и назвал ее первой причиной, поскольку, если пара говорит о тоске и обсуждает ее, то тоска,

Глава 4. Что такое общение

Глава 4. Что такое общение Факт свободного выражения своих внутренних чувств в форме свободных отношений приводит к повышению внимания, лучшему пониманию и возможности эффективного управления ими, отчего мы чувствуем себя лучше, полноценнее распоряжаемся внутренними

Источник