Ментальная фотография что это
Ментальное селфи: почему мы воспринимаем себя не так, как видят нас другие
Исследование показало, что представление о собственной внешности отражает внутренние ценности
Зеркала, селфи, отражения в стеклах — у нас множество источников информации о собственной внешности. Но проблема в том, что они часто вводят нас в заблуждение. От чего зависит наше представление о своем внешнем виде и насколько соответствует реальности? Чтобы выяснить это, психологи из Великобритании провели два эксперимента с участием 116 человек.
В первом эксперименте 77 испытуемых прошли короткую пятифакторную оценку личности на уровень экстраверсии, доброжелательности, добросовестности, эмоциональной устойчивости и открытости опыту. С помощью шкалы самооценки ученые определили, как участники исследования воспринимают свою внешность, достижения и умение общаться с людьми. Затем им демонстрировали пары смоделированных на компьютере портретов и просили выбрать лица, похожие на их собственное. После чего из выбранных каждым испытуемым изображений составили усредненную модель — его внутренний автопортрет, который назвали «ментальным селфи».
На завершающем этапе эксперимента настоящие фото людей и их «ментальные селфи» показали в случайном порядке независимым экспертам, чтобы теперь уже они оценили предполагаемые черты изображенной на портрете личности по пятифакторной шкале. (Исследования показывают, что мы действительно можем угадать некоторые черты характера человека по его лицу.) Идея заключалась в том, чтобы выяснить, насколько смоделированный человеком автопортрет передает черты характера, которыми он обладает по его собственному мнению.
Оказалось, что представление о своем характере заметно искажает «ментальное селфи». Например, если человек считает себя экстравертом, то ему кажется, что его лицо выражает уверенность в себе и открытость к общению в большей степени, чем на самом деле. И еще одна интересная закономерность: чем выше социальная самооценка и уверенность человека, тем ближе его ментальный автопортрет к реальной внешности, вне зависимости от степени привлекательности.
Во втором эксперименте с участием 39 женщин ученые проверили, насколько соответствует реальности наше представление о собственном теле. Испытуемым также показывали пары изображений с разными типами фигур и просили выбрать те, которые соответствуют их представлениям о параметрах своего тела и о телосложении, типичном для их возраста. Насколько уверенно участницы чувствовали себя в своем теле, определялось с помощью специальной шкалы оценки телесного самовосприятия.
Результаты оказались похожими на выводы первого эксперимента. Жещины, которые были наиболее недовольны своим телом, представляли себя более тучными, чем они были в реальности. И чем ниже была их самооценка, тем стройнее, по их представлениям, должна была выглядеть их сверстница с типичным для своего возраста телосложением.
Авторы исследования надеются, что эти данные помогут эффективнее диагностировать расстройства, связанные с искаженным представлением о собственной внешности. Например, дисморфофобию, при которой человек слишком озабочен каким-то одним своим внешним недостатком, реальным или вымышленным.
Также по теме. Недовольство своим телом может быть связано с сигналами от внутренних органов: исследование. Ссылка
Мыслеграфия – способность запечатлевать мысли и ментальные образы на фотопленке
Имя Теда Сероса замелькало в выпусках новостей и на страницах газет в 60-х годах двадцатого века, после того как его способность запечатлевать мысли и ментальные образы на фотопленке «Полароид» была всесторонне исследована профессором психиатрии из Денвера Джулом Айзенбадом.
Когда эти двое познакомились, Серос был портье, потерявшим работу. Кроме того, у него наблюдалась склонность к злоупотреблению спиртными напитками. Три года спустя Серос уже был одним из людей, наиболее часто упоминаемых в литературе о психокинезе. Он сделал сотни «мыслеграфий» — фотографий, похожих на те, что делаются с помощью фотоаппарата «Полароид», но все эти изображения были созданы его разумом. Утверждалось, что эти изображения появляются спонтанно или же в ответ на просьбу лица, проводящего эксперимент. Серое смотрел в объектив и концентрировал внимание на своих мыслях, при этом появлялись изображения зданий, автомобилей, ракет, людей и пейзажей — и все это в условиях, созданных Айзенбадом, условиях, исключающих возможность фальсификации.
Для получения этих образов Серос вводил себя в состояние неистовства, — поддерживаемое пивом и вниманием окружающих, прикованным к нему. Айзенбад описывал это состояние следующим образом:
«В зависимости от стадии одурманивания, у Теда иногда появлялось стремление командовать и руководить всем, что происходило вокруг него. Он резким голосом отдавал всем окружающим команды по поводу того, где им стоять, что им делать, что держать в руках и так далее. Иногда, под влиянием алкоголя, он спонтанно устраивал эксперименты с двумя или более фотоаппаратами, а также фотоаппаратами, находящимися за пределами помещения. Иногда, после того как Тед вводил себя в состояние неистовства, он приказывал один за другим подавать ему фотоаппараты, — он почти никогда сам не протягивал за фотоаппаратом руку, а также не прикасался к нему между экспериментами».
Создается впечатление, что дар Сероса не всегда срабатывал, — иногда вместе с отчетливыми изображениями он продуцировал абсолютно черные или же полностью белые «кадры». Это происходило несмотря на то, что освещение было обычным. Стабильных результатов Серос никогда не показывал, иногда на протяжении довольно длительного времени у него ничего не выходило. Тем не менее испытания привели к значительным результатам, и вскоре эксперименты были продолжены. В мае 1965 года появилась серия изображений витрины некоего магазина, на некоторых из них можно было разглядеть ого название: «Старинная золотая лавка». Было установлено, что фотографии сделаны с магазина, расположенного в Сентрал-Сити, штат Колорадо. Этот магазин раньше назывался именно «Старинной золотой лавкой», хотя сейчас он называется совсем по-другому. Айзенбад провел поиск фотографий, на которых магазин был запечатлен под старым названием, но таковых ему обнаружить не удалось. Тем не менее магазин действительно когда-то назывался «Старинная золотая лавка».
Айзенбад проверял способности Сероса в помещении со стальными стенами, предварительно проверив комнату на предмет отсутствия рентгеновского излучения и других магнитных сил. Он даже приглашал врачей, чтобы те проверили, не обладает ли Серое каким-либо физическим свойством, отличающим его от других людей. Однако в числе возможных объяснений его феномена всегда фигурировало довольно распространенное в таких случаях предположение: Тед Серос — мошенник.
Когда Чарльз Рейнольдс из американскою журнала «Популярно о фотографии» и его друг Дэвид Айзендрат, фотограф и иллюзионист, навестили одно из тех «представлений», которые по выходным давал Серос, они вышли оттуда охваченные подозрением. В тот раз Серос пользовался неким прибором, который он называл «джизмо». Этот прибор представлял собой трубку из бумаги или картона. Серос постоянно держал прибор в руке, и, после того как его спросили о предназначении этого устройства, он положил трубку в карман и отказался передать ее кому-либо для осмотра. Позднее, когда Рейнольдс и Айзендрат смотрели телефильм о Серосе, они решили, что видели оптический прибор, который мог содержать диапозитив и создавать в фотоаппарате изображение. Они не утверждали категорически, что Серос был фальсификатором, но заявляли, что не исключают такой возможности.
После публикации книги Айзенбада «Мир Теда Сероса» скептики выдвинули несколько теорий, объясняющих происхождение изображений. Профессор В. А. X. Раштон — позже ставший президентом «Общества содействия физическим исследованиям» — предъявил созданный им крошечный прибор, с помощью которого можно было производить «мыслеграфии» вполне приличного качества. Другие указывали на то обстоятельство, что пленку «Полароид» можно было обработать заранее. Айзенбад опровергал все обвинения критиков, утверждая, что когда он начинал свои исследования, то рассматривал все эти возможности. Однако за все годы исследований Серос ни разу не был уличен в обмане, и большинство мыслеграфий, сделанных в его присутствии, создавались без контакта с фотоаппаратом и даже с «джизмо».
Постепенно способность Сероса создавать мыслеграфий свелась к нулю. По иронии судьбы, последний созданный им образ запечатлел опущенный занавес.
Разумеется, отношение Сероса к мыслеграфии как к отрасли шоу-бизнеса привлекло пристальное внимание публики, но были отмечены и другие — не столь подробно освещенные в средствах массовой информации — проявления этого феномена, которые тем не менее заслуживают не меньшего внимания. Стелла Лансинг из Мичигана как-то обнаружила появление на фото- и кинопленке странных образов. В связи с этим и другими психокинетическими явлениями и случаями полтергейста она была обследована психиатром доктором Бертольдом Шварцем. В России психиатр Геннадий Крокалев обследовал несколько своих пациентов, все из которых страдали галлюцинациями. Крокалев помещал у них перед глазами фото- и кинокамеры. По его словам, примерно в трети испытаний на пленке появлялись странные образы, иногда связанные с галлюцинациями, являющимися его пациентам. Если этот случай — не вымысел, то он представляет достаточно убедительные доказательства способности разума оказывать упорядоченное влияние на материю.
Крокалев провел интересную параллель с работами Сероса — он считает, что наиболее четкие мыслеграфии создают алкоголики. Это может быть связано с тем, что алкоголь каким-то образом высвобождает силу мысли и позволяет ей производить воздействие на вещество на расстоянии. Безусловно, квантовая механика — будучи, впрочем, наукой, не совсем соответствующей научному представлению о Вселенной — действительно допускает возможность «дальнобойного» воздействия на объект. Но если это так, то можно было бы предположить, что явления, подобные мыслеграфии, должны встречаться нам гораздо чаще, чем это происходит в действительности. Существует и другое объяснение, которое, возможно, больше понравится людям, склонным одушевлять природу, — согласно этому представлению, употребление алкоголя позволяет неким сверхъестественным существам завладевать душой или разумом пьющего, и эти существа, как, например, происходит в случаях полтергейста, обладают гораздо большими способностями воздействовать на физические тела, чем мы, люди. Причем делают они это предумышленно, из озорства или злонамеренно. Впрочем, до тех пор пока не будут представлены более веские доказательства существования феномена мыслеграфии, вряд ли появится целостная научная теория, объясняющая данное явление.
«Еще 150 лет назад люди не знали, как они выглядели в детстве»: профессор Вероника Нуркова об автобиографической памяти
Furqat Palvanzade
Профессор МГУ Вероника Нуркова занимается исследованиями автобиографической памяти — коллекции воспоминаний человека о себе в течение всей его жизни. По ее словам, еще пару веков назад люди не имели никакого представления о том, как проходило их детство или как выглядели их бабушка с дедушкой в молодости. «Теории и практики» поговорили с доктором психологии о том, как фотография повлияла на развитие эго, когда цивилизация начала осознавать себя глобально и как инстаграм изменит жизнь следующего поколения.
— Начнем, как принято, с определений. Что такое автобиографическая память?
— Если коротко, то это память о себе.
— А корректно ли говорить, что эта память у некоторых людей более развита, чем у других?
— У меня есть два тезиса. Развитие автобиографической памяти у человечества еще очень далеко от полного и идеального, потому что это такой вид памяти, который появился относительно недавно. Это изобретение человечества — как любовь, дружба и так далее. По сравнению с любовью и дружбой автобиографическую память мы придумали еще позже — культура прощупывала, как ее развить и сформировать, но это еще далеко от завершения. Мы в процессе еще достаточно быстрых перемен и быстрого развития. Это для человечества в целом.
Если брать индивидуальный подход, то есть люди, которые специально занимаются формированием воспоминаний, а есть те, которые не занимаются. Некоторые пишут мемуары, например, ведут дневники, осознанно, с целью собирают свои фотоальбомы. А есть другие, которые проскакивают мимо того, что их жизнь должна иметь какую-то историю — их жизнь им неинтересна.
— Вы сказали, что этот вид памяти сформировался недавно — это когда?
— Автобиографическая память — научное понятие. Есть понятное всем выражение «личная память». Сами эти слова существовали очень давно, но что за ними стоит? Семья сейчас и триста лет назад — совершенно разные реальности. Если мы возьмем автобиографическую память, как мы сейчас ее понимаем, то получается достаточно связная во времени, протяженная история своей собственной жизни, которая включает в себя обязательно рассказ о детстве и о своем происхождении. Не только рассказ, конечно, но и яркие воспоминания, из которых этот рассказ составляется. Эта история также включает в себя рассказ о своей социальной карьере, социальных достижениях. Иногда включается личная, интимная история, которая может пересекаться или нет с остальной частью жизни. Кроме того, вся сложная система доказательств о том, что все так и было: система фотографий, документы, перекрестные свидетельства современников. То есть это такая сложная конструкция, которую мы специально развиваем в течение своей жизни.
Трудно себе представить, но еще 150 лет назад люди не представляли, как выглядели их бабушка с дедушкой. Была какая-то память о себе, но она была очень короткая. Люди, например, не знали и не могли знать, как они выглядели в детстве. «Я» — это я сейчас. Если человек был относительно состоятельным, то он мог еще в зеркало посмотреть, а простой крестьянин мог разве что услышать, как соседские девки говорят: «А видный!» И все. То есть все, что для нас сейчас развернуто в длинную историю, в те времена ограничивалось примерно двумя-тремя годами. Обычные люди даже не знали, сколько им лет. Ну и не очень интересовались.
— То есть автобиографическая память возникла где-то полтора века назад.
— Есть очень важные точки — ведь история и цивилизация не развиваются равномерно. Есть определенные изобретения, которые не становятся массовыми: допустим, Леонардо да Винчи изобрел вертолет, но это не значит, что все спустя 10 лет стали летать на этом вертолете. Отдельные представители человечества опережают свое время. Так же сами по себе крупицы этой памяти появились россыпью очень давно. Был относительно древний автобиографический жанр: например, исповедь блаженного Августина. Есть соответствующая средневековая литература. Ее очень мало, с легкостью пересчитывается по пальцам двух рук.
По-серьезному автобиографическое движение (если так можно выразиться) началось в конце XVIII века в связи с появлением индивидуализма. В философии и в культуре в целом началась эпоха романтизма. И вдруг оказалось интересным не то, что человек делает и чего достигает, а что он при этом думает, чувствует и переживает. Допустим, с какой стати вам должно быть интересно, что у меня было в детстве? Ведь это совершенно непрактичное знание. Но для самих людей это становится ценным, потому что они свою личность начинают растягивать во времени — потому что сама личность становится ценностью. А если для них это становится ценным, то надо заставить других людей «покупать» эту историю. И из отрывочных, очень непонятных для других проблесков воспоминаний, которые есть у каждого человека и были, наверное, всегда у всех, они начинают выстраивать эту красивую машинерию автобиографической памяти. Тогда же возникает практика личного дневника, появляется жанр мемуаров. Не политических мемуаров с наставлением, когда политический деятель рассказывает, как он повоевал или послужил трону, а именно воспоминания, связанные с личной жизнью. Это как раз произшло на рубеже XVIII и XIX веков.
Следующий прорыв случился с появлением фотографии. Ведь ее придумали специально для того, чтобы была память. Один из первых критиков этого изобретения Оливер Холмс на появление фотографии отреагировал так: изобрели зеркало с памятью. Это очень удобный образ: человек научился останавливать мгновение. Но на самом деле его интересует не мгновение, а его собственное Я в разных контекстах и ситуациях. То есть ты останавливаешь время. Фотография — это очень эффективный враг времени.
Я все время сожалею, что фотографию изобрели в 1839 году. Почему же не на два года раньше — тогда бы у нас были фотографии Пушкина, а не Натальи Гончаровой, которые нам совершенно не нужны. Изначально это была очень сложная технология: полчаса неподвижного мучения, но развитие шло невероятными темпами. Уже через года после изобретения во всех столицах и крупных городах появились десятки ателье. Эти сроки даже для нашего времени очень впечатляют, ведь нужно было подготовить полный цикл производства, которое требовало серьезной химической подготовки.
Человечество достаточно быстро пришло к неслучайным улучшениям технологии производства фотографии, которые развивали именно автобиографическую память. И в скором времени сформировалась фотографическая память.
— Как это изобретение отразилось на психике человека?
— Довольно серьезно. То, что было невозможно до изобретения фотографии, стало возможным после. Фотография стоила очень дорого, поэтому печатали одновременно множество маленьких портретов на одну пластину. И эти картинки были своеобразной визитной карточкой человека: люди подписывались ими, обменивались, отправляли вместо себя в гости — появилась куча всяких игр, о которых можно почитать у Золя. То есть человек впервые стабилизировал свою идентичность — ведь до этого не было никакого массового способа получить образ себя. Появилось ощущение персональной, личной идентичности.
Кроме того, это изобретение зафиксировало время жизни: «я» в разных в возрастах. С появлением фотографии стало возможноным зафиксировать детство: оно прошло, но оно было. Причем сначала у каждого человека было по одной фотографии — чуть позже, в начале 20 века, было уже по 5-6 фотографий: дети с родителями, армия, свадьба, с детьми, с внуками и похороны, которые тоже обязательно фиксировались. Кстати, посмертная фотография опять вернулась как некая культурная практика в последние лет 10.
Кроме того, через фотографию фиксируется принадлежность к социальным группам. Ведь что такое семья? Это люди, чьи картинки находятся под одной обложкой в альбоме. Писатель Сьюзан Зонтаг это называла симулякром — копией, у которой нет оригинала. Никакой семьи как физического факта не существует. Это люди, которые объединены общей автобиографической памятью, которые помнят друг про друга что-то, что они там себе напридумывали. Так вот, раньше это напоминало предание, это был миф: твой дедушка делал то-то, был хорошим человеком. Кто мой дедушка? Откуда он? А с появлением фотографии все эти дедушки-бабушки, все эти люди стали материальными. Люди получили возможность создавать эти виртуальные социальные сообщества.
Причем, конечно, семейные сообщества — это самый простой пример. Есть такое мнение, что один из существенных эпизодов цивилизационного мышления и начало глобализации — это момент, когда напечатали фотографию Земли из космоса. Ведь на самом деле это коллективный портрет всех жителей планеты. Раз мы все вместе сфотографировались, значит мы вместе. Мы — одна группа. Были социально-психологические исследования, когда людей фотографировали вместе и по отдельности и даже не показывали фотографий. Потом исследователи наблюдали, как эти люди описывают свой опыт прохождения через эту процедуру. Люди, которых фотографировали вместе, говорили «мы», те, которых фотографировали врозь, говорили «я и он». То есть фотография объединяет группы. Быть на фотографии значит быть вместе. Отсюда эта странная тяга фотографироваться со знаменитостями. То есть начали создаваться сообщества, которых раньше и помыслить было невозможно.
Кроме того, со специальными техническими средствами люди научились выходить за пределы видимого мира. Скажем, рентгеновская фотография. То есть люди увидели себя изнутри. Ведь до этого было невозможно представить себе, что там. Там, возможно, цветы и пашни. И пока человек был жив, было невозможно узнать его внутреннее устройство. То есть не ученому, хирургу, а чтобы сам человек увидел. Совсем недавно, в советское время, дома держали специальные серые конверты и хранили рентгены. Зачем, спрашивается? Ну, а вдруг пригодится? С надписью: «Машин сломанный палец. 73-й год». Это воспринималось и работало так же, как фотография — не внешнего, а внутреннего. То есть очень сильно расширяется критерий, что такое мое и что такое я. Или возьмем всякие УЗИ, когда родители, а потом сам человек видит себя до рождения. Еще нет таких исследований, но люди, у которых есть свои фотографии до рождения, должны хотя бы чуть-чуть по-другому представлять свою жизнь.
Это также очень интересно с точки зрения журналистики. Вот что вы сейчас делаете? Зачем вы меня фотографируете? Вы перед читателем подтверждаете, что я реально существующий субъект, что я есть. Причем так как я совершаю определенные движения, то я, пожалуй, живая, не робот. Зачем это нужно, какой в этом смысл? Зачем ваши интервью снабжать фотографией интервьюируемого? На самом деле дополнительной никакой информации это не несет. Это отголосок этой репортажности — идеи о том, что если на фотографии это есть, значит это правда. Причем здесь речь идет о непробиваемом доверии. Ведь прошло 150 лет и даже смешно, ведь существуют фотошопы, ретушь. Но если что-то снабжено фотографией — это уже доказано. Проводилось множество исследований, которые это показали. То же самое с памятью. Есть масса способов, как можно манипулировать воспоминаниями, делая ложные фотографии. Люди эту наживку глотают мгновенно и сами создают воспоминания по мотивам этих ложных фотографий. То есть мир получил измерение достоверности за счет фотографии. Ну и вообще, что после человека остается? Раньше был хотя бы мешок фотографий, а теперь они все хранятся где-то на сервере, на облаках.
— А что произойдет дальше? Ведь сейчас этих фотографий становится все больше и больше.
— Моя студентка Галя Козяр недавно провела очень интересное исследование на реальных людях. Она задалась вопросом и получила результат, который я и ожидала. Ее вопрос на первый взгляд звучит странно: отличаются ли воспоминания, которые индуцированы фотографиями, созданными простым аналоговым способом и цифровым? Казалось бы, какая разница? Ведь обычные люди не отличают цифру от аналога. Гипотеза была такая: когда мы делаем традиционную аналоговую фотографию, мы не знаем, что получится, там надо проявлять пленку и так далее. И поэтому мы подстраховываемся и заучиваем много другой информации, того, что не увидели в объективе. А когда мы делаем цифровую фотографию, мы сразу программируем на дисплее результат, мы ему доверяем и не успеваем ничего запомнить. Так вот, Галя отловила много реальных людей и давала оба вида устройств. Испытуемых пригласили на музыкальный фестиваль, и они должны были сделать определенное количество фотографий цифровой и аналоговой камерами, которые им выдавали. Уже через несколько недель, а потом через год их приглашали снова и просили вспомнить, что там было. Оказалось, что, действительно, воспоминания, которые были с опорой на аналоговые фотографии, разворачивались как истории: человек вспоминал, что было до, что было после, помнил замысел, контекст, что делали другие люди вне кадра. А когда человек вспоминал с опорой на цифровую фотографию, у него все упиралось в точку, он смотрел на фотографию и описывал то, что есть в кадре.