Меня православного батюшку пугать вздумали и чем
Меня православного батюшку пугать вздумали и чем
К старцу о. Василию Ермакову подошла старушка:
— Батюшка, а в пост булку можно есть?
— Можно, мать, можно.
— Батюшка, а ведь там же яйца!
— А будут попадаться, выковыривай.
Покупаю в монастырской лавке фиточай. Читаю:
«Да хранит вас Господь!»
Ниже написано: «Срок хранения 2 года».
Пригласили отпевать покойника. Батюшка приехал, приготовился, и начал отпевать. Правда, обратил внимание на то, что покойник не в гробу, а на кровати лежит, но что ж, хоть так, а отпевать надо. Дойдя до момента, где надо поминать покойного, обратился он тихонько к родственникам:
— Как имя усопшего?
Тут покойник открыл глаза и тихо произнес:
— Сергий!
Опомнившись от шока, священник стал стыдить родственников и сказал, что человек, хоть и тяжело болен, но еще живой, а посему его нужно соборовать. Родственники сказали, что, мол, они в церковных делах несведущи, как батюшка скажет, пусть так и будет. Священник начал соборование. Через несколько минут, воспользовавшись паузой, одна из родственниц прошептала ему на ухо:
— Вы так все хорошо делаете, может заодно его и покрестим?
— Маша, гости уходят. Что нужно сказать?
— Слава Богу.
Идет урок. Учительница спрашивает:
– Дети! Назовите какое-нибудь чудо?
Девочка, воспитанная в христианской семье поднимает руку. Учительница, нехотя, спрашивает ее.
– Чудо было, когда Бог перевел израильтян через Красное море.
Учительница, видимо не верящая в Бога, решила придраться:
– Это нельзя назвать чудом. Ученые определили, что в определенном месте, в определенное время это море по колено и его спокойно можно перейти.
Учительница спрашивает дальше:
– Дети! Ну кто-нибудь, назовет какое-нибудь чудо?
Опять эта девочка тянет руку. Учительнице деваться некуда. Спрашивает.
– Чудо было, когда все фараоново войско утонуло в море, где было по колено воды.
В семидесятых годах в Ленинграде было несколько очень хороших протодиаконов. С одним из них произошел курьезный случай в Великую Субботу.
В этот день за утренним богослужением читается 15 паремий – текстов из книг Ветхого Завета. Обыкновенно их читают псаломщики или младшие диаконы, а протодиакон в это время находится в Алтаре и должен время от времени возглашать “Премудрость!” и “Вонмем!»
Так вот после этой самой службы отец протодиакон ехал в троллейбусе от Александро-Невской лавры. Сказывалось утомление от сегодняшнего продолжительного богослужения, да и от всей Страстной седмицы… Сидя в троллейбусе, он задремал. В это время водитель резко притормозил, и стоящий над дремлющим клириком пассажир инстинктивно ухватился за его плечо… Эффект вышел самый неожиданный – протодиакон встрепенулся и страшным голосом взревел:
– Премудрость.
История про митрополита Антония Сурожского. Ещё будучи игуменом был он на обеде в одном доме. После обеда предложил свою помощь и помыл посуду. Прошли годы, он стал митрополитом. Однажды он обедал в той же семье. И снова после обеда предложил посуду помыть. Хозяйка смутилась — митрополит всё-таки, а будет посуду у неё мыть — и бурно запротестовала. «А что, я в прошлый раз плохо помыл?», — спросил Антоний Сурожский.
— Зачем ты ругаешься с женой перед исповедью?
— У меня плохая память, а стоит немного зацепить жену, так она мне все грехи припоминает.
Приходит женщина на исповедь:
— Батюшка, благословите на развод.
— А что случилось?
— Муж такой-сякой …короче, плохой!
— Зачем же ты за него выходила?
— Глупая была!
— Ну вот видишь, он тебя глупую полюбил и в жены взял, а ты… разводиться…
Из рассказа одной прихожанки:
Бабушка перед исповедью протискивается : «Пропустите меня без очереди, у меня всего два греха!»
Однажды три брата увидели Счастье, сидящее в яме.
Один из братьев подошел к яме и попросил у Счастья денег. Счастье одарило его деньгами, и он ушел счастливый.
Другой брат попросил красивую женщину. Тут же получил и убежал вместе с ней вне себя от счастья.
Третий брат наклонился над ямой:
— Что тебе нужно? – спросило Счастье
— А тебе что нужно? – спросил брат.
— Вытащи меня отсюда, — попросило Счастье. Брат протянул руку, вытащил Счастье из ямы, повернулся и пошел прочь. А Счастье пошло за ним следом.
— Ты что-нибудь повторяешь перед экзаменом?
— Да. «Отче наш».
Запомните, в этой жизни можно всё! Всё!
Грешить только нельзя.
Паломница рассказывает:
«Дело было в нашем храме. Скромно одетая девушка подходит к священнику после службы:
— Батюшка, я вот хочу свою подругу к нам в храм привести…
— Бог благословит, приводи.
— Да она, батюшка…
— Что такое?
— Да она… Совсем никакая… И выглядит…
— Ну, как она выглядит?
— Да одежда и прическа – совсем для храма неподходящие…
— Ничего… К нам тут вообще ходила девушка с голубыми волосами и кольцом в носу…
— Батюшка, это я была – год назад…
— Для того,чтобы крахмал в воде не растворялся, тогда картошка будет вкуснее.
— Вон как! А я и не знал!
Смотрит с интересом на все, что я делаю. Потом я научил келейника жарить картошку «по-архиерейскому», мы пожарили и сели за стол. Келейник выставил все, что было у него в холодильнике, наливает рюмочку, снова предлагает выпить, я отказываюсь,мы сидим, разговариваем. Он задает мне разные вопросы, я, не задумываясь, отвечаю.
Он подозвал меня к себе и сказал: «Иди в алтарь,одевай стихарь и неси мне чиновник!» То есть он поставил меня книгодержцем. Так я остался в Петропавловске.
Жена – мужу:
— В воскресенье схожу в церковь, исповедуюсь…
Муж:
— Валидол возьми… вдруг батюшку прихватит.
А меня одну интересует, почему на возгласе «Оглашеннии, главы ваши приклоните!» полхрама кланяется, а на «Оглашеннии, изыдите..» никто не торопится уходить?)
Однажды, когда я копал свой огород, чтобы посадить несколько кустов помидоров, ко мне пришел один посетитель и спросил: «Что ты делаешь, старец?»
– Что я делаю? – сказал я. Да вот, исповедую свой огород.
– Да как же, старец, опешил он. – Неужто огород тоже нуждается в исповеди?
– Конечно, нуждается. Я убедился, что когда поисповедую огород, то есть вычищу землю от камней, сорняков, колючек и тому подобного, то овощи, которые он родит, бывают крепкими, здоровыми, как на подбор! А если огород оставить без исповеди, то и вырастут на его грядках какие-то недоразвитые желтенькие и сморщенные помидорчики.
Из дневника новоначального инока:
— Так хочется всем рассказать, что я ушёл в безмолвие!
Один из священников распорядился у себя на приходе продавать для погребения в комплекте с покрывалом и крестом брошюру «Как вести себя на кладбище». Приезжает он на отпевание, а у усопшего в руках — крест, разрешительная молитва и брошюра «Как вести себя на кладбище».
Хотите я Вам сейчас одно пророчество скажу? Записывайте. «Будет то, что будет. Это обязательно сбудется!»
Три паломника молятся.
Первый:
— Боже,кто я пред Тобой? Невесомая пылинка, недоступная глазу, гонимая ветром.
Второй:
— Боже,как я мал перед Твоим величием! Мельчайший, ничтожнейший атом, затерянный в безднах пространства.
Третий:
— Боже,до чего я крохотен перед Тобой! Маленький червяк…
Первый — второму:
— Нет, ну ты видел этого, с манией величия?
Как-то в воскресный день выходим с семьей из храма. Пятилетняя дочка наша говорит:
— Мам, пап, отгадайте, какое я слово задумала (мы так с ней иногда играем).
— Ну давай, загадывай.
— Ну, она… такая… она бывает Божия.
— Слава?
— Нет.
— Церковь?
— Нет.
— Благодать?
— Нет…
Мы с женой в недоумении — не знаем уже, что предположить. Дочь говорит:
— Сдаетесь?
— Сдаемся.
— Божия коровка.
– У меня живет кот. Очень хороший, умный, замечательный, красивый. Но есть у него одна странность: когда мы с женой уходим на работу, он забирается в нашу постель и, простите, гадит в нее. Мы всячески пытались его отучить – упрашивали, наказывали, все бесполезно. Как-то мы соорудили даже целую баррикаду. Но когда я вернулся домой, то увидел, что баррикада раскидана, а кот снова пробрался в постель и сделал там свое грязное дело. Я до того разозлился, что схватил его и просто избил! Кот так обиделся, что залез под стул, сел там и заплакал. По-настоящему, я впервые такое видел, у него слезы катились из глаз. В это время пришла жена, увидела все и набросилась на меня: «Как тебе не стыдно? А еще православный! Не буду с тобой даже разговаривать, пока не покаешься у священника за свой зверский, гадкий, нехристианский поступок!» Мне ничего не оставалось делать, да и совесть обличала, – наутро я пришел в монастырь на исповедь. Исповедовал игумен Глеб. Я отстоял очередь и все ему рассказал.
А когда закончил, отец Глеб помолчал немного и, вздохнув, проговорил:
– Н-да… Нехорошо, конечно, получилось. Вот только я не понял: этот копт, он что, в университете учится? Там что, общежития у них нет?
– Какой «копт»? – переспросил Николай.
– Ну тот, который у вас живет, про которого ты сейчас все это рассказал.
«И тут до меня дошло, – завершил свою историю Николай, – что отец Глеб, который был слегка туговат на ухо, десять минут смиренно выслушивал мой бред про копта, который зачем-то живет у нас в квартире и гадит в нашу кровать, которого я зверски избил, а он залез под стул, сидел там и плакал… И тогда я понял, что самые прекрасные и непостижимые, самые терпеливые и великие люди на свете – это наши священники».
Архимандрит Тихон (Шевкунов) «Несвятые святые»
Читаю сыну (4,5 года) Мойдодыра:
— И в ванне, и в бане, всегда и везде — вечная слава… — делаю паузу, чтобы он продолжил.
Сын выдаёт:
— Богу.
Один семинарист в Великий пост, гуляя вокруг семинарии, ел бутерброд с колбасой. В это время навстречу шел отец- ректор и от возмущения говорит: » Сын мой, Великий пост идет, а Вы бутерброд с колбасой едите! »
Семинарист нашелся и отвечает: «Отче, путешествующим разрешается».
— Как поживаете?
— Вашими молитвами.
— Дык, не молимся же.
— Ну, вот так и живем.
Фразу «Проснись и пой» явно придумал регент на ранней литургии.
Фома Аквинский: «К экзамену готовились?» — «Нет». — «Посмотрим, насколько усердно вы молились Господу.»
Открыл окно чтоб выпустить муху, впустил комара и свидетеля Иеговы.
— Почему я не могла дозвониться до тебя вчера вечером?
— О, у меня был чудесный вечер при свечах!
— Вот это да! Ты ходила на свидание?
— Да нет, на всенощное бдение.
И грустно, и смешно:
Пощусь зело. Молюсь отменно
Стяжал большую благодать.
И лишь одну имам проблему —
Своих грехов мне не видать.
(из книги «Пасха Красная»)
Слышала этот рассказ от самого героя. Один местечковый священник был приглашен жительницей того местечка совершить требу на дому. Дело было Великим постом. После совершения того, что требовалось,благодарная бабуля стала упрашивать батюшку потрапезовать у нее. Священнику пришлось согласится. Старушка поставила на стол тарелку борща. Помолившись, батюшка взялся за ложку, и то, что в нее попало вызвало у него изумление. В тарелке преспокойно плавали куски мяса. Отец задумался — как поступить? Отказаться от трапезы или нарушить пост ради любви? Глядя на бабулю, умильно дожидавшуюся, когда уж батюшка отведает ее стряпни, решил — съем. И с тяжелым сердцем принялся хлебать наваристый борщ. Старушка расплылась в счастливой улыбке:
— Кушай, батюшка, кушай, я никому не скажу, что ты в пост мясо ешь!
5-ти летний сын набедокурил и был отправлен в угол. Встал молча. А через минуту из угла обиженно донеслось:
— А вот Господь всех прощал…
Запись на автоответчике священника:
«Христос воскрес. Если у вас есть и другая важная информация, сообщите её после сигнала».
Случай из жизни. Батюшка читает общую молитву перед исповедью. Ксения тоже стоит среди нас. Вдруг, когда уже мы по очереди начинаем подходить к батюшке и исповедоваться, она вспоминает, что забыла бумажку с записанными там грехами в сумке в трапезной.
— Ой, только меня подождите, батюшка, не уходите! Я только за грехами в трапезную сбегаю! Я их там оставила!
Для желающих призвать к разуму автора дневника, сообщаю, что кощунства здесь нет, ибо все анекдоты в рамках приличия, а взяты с православного сайта Храма Сорока мучеников Севастийских.
Старец Порфирий об ошибках в отношениях с духовным отцом
Старец Порфирий (1906–1991) пользуется большой любовью среди православных Греции. После его блаженной кончины издаются книги о нем и собрания его советов и поучений. Некоторые из этих советов посвящены ошибкам и опасностям в отношениях с духовным отцом – теме, которая актуальна и для России. Приведем небольшую подборку таких советов.
«Видишь, – сказал старец, – к чему может привести чрезмерная строгость? Вот почему я призываю быть осторожными с духовными отцами, к которым вы идете на исповедь – и вы, и ваша жена, и ваши дети; больше всего старайтесь быть честными во всем, что говорите, потому что тогда Бог все вам простит, и вы будете улучшаться духовно».
«Смотри, дитя мое! Наш Бог, желая научить Своих детей, которые надеются на Него, верят и любят Его, поклоняются Ему, прибегает к различным способам. Среди средств нашего Господа есть и введение правил, соблюдение которых ведет к спасению наших душ. Мы не можем изменить или нарушить планы Бога. Более того, мы не можем чего-либо навязать Ему. Но мы можем, однако, попросить Его, помолиться Ему, и Он, из любви к людям (ведь Он и есть любовь), может внять нашим молитвам и сократить время испытания – или даже обойтись без него. В любом случае, все зависит от Него. Мы просим о чем-то, а Он – Тот, Кто нас поддержит.
Более того, эти правила носят характер не мести или наказания, но воспитания, и они не имеют ничего общего с правилами, введенными некоторыми духовными отцами, которые либо от чрезмерного рвения, либо по незнанию размывают пределы наказания, не понимая, что таким образом совершают преступление, вместо того чтобы творить благо. Я всегда ругаю их и советую так: нет – суровым наказаниям, да – доброму слову. Потому что строгое наказание только поможет диаволу увеличить свою клиентуру, то есть как раз посодействует в том, что составляет цель его ожиданий, в том, к чему он с всегда стремится.
Именно поэтому выбор духовного отца требует крайней осторожности. Как вы бы искали наилучшего врача, так же вы должны заниматься поисками духовника. И там, и там – врач, но в одном случае – для тела, а в другом – для души!»
Говоря о вещах, превышающих обычные грехи и ситуации, таких как, например, совершение сердечной молитвы или преодоление особо трудных духовных искушений, старец советовал: «Будьте осторожны в том, что говорите вашим духовникам, которых вы выбрали для исповеди. Потому что они могут не знать всего. Они должны быть очень мудрыми, проницательными и опытными. Они должны носить Дух Божий внутри себя, чтобы суметь разрешить ваши различные проблемы».
«Если ты живешь далеко от города, – сказал старец одному брату, – и не можешь приезжать сюда регулярно, тебе нужно найти хорошего духовника, чтобы исповедовать ему свои грехи. Но если тебя беспокоит что-то относительно сердечной молитвы или твоих помыслов, не сообщай ему этого, потому что тот, кто знает недостаточно, может сбить тебя с толку. При таких вопросах приходи сюда, и сможешь обсудить их со мной».
Один уверенный в себе строгий духовный отец отказался одобрить желание своего духовного чада посетить отца Порфирия и поговорить с ним о серьезной личной проблеме. Этот инцидент произвел на меня тяжелое впечатление, и я сообщил старцу о нем. Старец грустно покачал головой и промолвил: «Что я могу сказать? Понимаешь, он ведь тоже духовный отец». Старец всегда был очень осторожным и мягким в суждениях о других – особенно когда это касалось священников, совершавших ошибки. Вместо характеристики он предпочитал выражаться метафорически:
«Ты знаешь, когда папский миссионер получает инструкции для своей миссии, от Рима он добирается на самолете, а по прибытии в аэропорт одной из африканских стран открывает запечатанный конверт и читает, что должна включать в себя его миссия – что он обязан выполнять, даже если с этим не согласен. У нас, у православных, все происходит не так».
Я понял – более или менее – то, что старец пытался мне сказать. Это был не первый раз, когда я убедился, что в православной среде бывают духовники с «папскими» замашками, которые требуют повиноваться своим указаниям, полностью игнорируя внутреннее несогласие своих духовных детей. Они склонны развивать тоталитарное мышление, потому что сами боятся свободы, которую ограничивают дисциплиной, невзирая на то, что православное послушание есть плод свободы.
Вскоре после этого упомянутое духовное чадо «строгого» духовника в конце концов сказало своим друзьям, которые призывали его поехать к старцу Порфирию, что у него пропало желание посетить старца. В одну из моих поездок я сказал старцу об этом и добавил: «Я думаю, что причина того, что он к вам не пришел, не в его нежелании, а в том, что он демонстрировал послушание своему духовному отцу».
Ответ старца удивил меня: «Он проявляет послушание, потому что советы его духовника удовлетворяют его эго». Это был первый раз, когда я услышал, что старец так открыто говорит о духовной ошибке. Старец сам не стремился к появлению последователей, он просто помогал тем, кто искал помощи в его келье. Быть может, он сообщал это все мне так открыто потому, что хотел показать еще один пример обольщения диаволом христиан. И это заставило меня понять, что мотивом послушания для человека иногда служит удовлетворение собственного эго.
Меня православного батюшку пугать вздумали и чем
под таким ником и батюшка, куда жизнь катится
Ааа, это венесуэльский певец. Как Стас Михайлов по стилю.
Я тоже не люблю, но так, навеяло
О-о-о. «День выборов». неожиданно в Спрашке.
Это уже классика. Как в Москву приезжаю обязательно иду на День Радио
. куда заводят мечты. приведение. достучатся до небес. А Булгаковым. просто прежить нужно.
Да Булгаков неоднозначен
. я не знаю и не принимаю Москву. я люблю Питер. и Булгаков. для меня Блок(хотя он наверное бы обиделся).
Я родился и вырос в Москве. Но вот сейчас понял, что Москву никогда не любил. Как была большая деревня, так и осталась.
Это про Стеньку Разина, Пугачева или Ермака?
«Не все неудобные моменты в жизни нужно залечить». Архимандрит Савва Мажуко — о православии и психологии
«Если это все психология, может, не стоит исповеди проводить?»
Вопрос из зала: Как вы относитесь к психологии? Как вы относитесь к священникам, которые приемлют психологию? Где золотая середина для нас, мирян, чтобы, увлекшись психологией, вообще не уйти из христианства?
— Отличный вопрос. Мне кажется, что как раз все эти громкие уходы [священников] последних лет — это тоже следствие доминирования буржуазного православия в нашем мировоззрении, в нашем благочестии, потому что я сам на себе испытал это искушение.
Вдруг я стал задавать себе вопрос: «Если это все психология, может быть, не стоит исповеди проводить, зачем молебны?» Можно просто пройти какой-то тренинг, записаться на какие-то курсы, закрыть гештальт, громко хлопнув дверью. Но некоторые священники, видимо, это испытание пройти не смогли.
Увлечение психологией, в том числе, православных людей — тоже черта буржуазного православия. Это маркер отсутствия вкуса к метафизике, к богословскому не то что чтению, а проживанию богословских текстов. Я говорю про богословские тексты, имея в виду жития святых отцов — то, с чего я начал свою жизнь в Церкви. Евангелие — это богословская литература.
Люди, у которых размывается этот вкус к глубине, довольствуются суррогатами.
Как подростки очень любят чипсы. Или я тоже люблю чипсы… Есть нормальный, например, компот. Моя бабушка варила какой-то удивительный компот, она туда к грушам еще клала чуть-чуть чернослива. С этим не сравнится никакая кола, никакие «Напитки из Черноголовки», которые у вас тут продаются в стеклянной таре. Но там вкус более острый, удобная упаковка, не нужно мыть стакан после себя — можно просто выбросить. То же самое с увлечением психологией: она выдает неглубокую мысль человека, а неглубокая мысль выдает неглубокую укорененность в бытии.
Ты и живешь так неглубоко, поэтому тебя вырвать легче. Любая проблема, неприятность — и сразу человек сыпется, ничего от него не остается. Психология хороша как прикладная инструментальная вещь. Есть конкретные моменты, которые психологи могут купировать и лечить, но это метафизическая косметика. Она должна либо приходить туда, где уже на глубине все благополучно, либо, по крайней мере, подвигать человека открыть эту глубину.
«Не нужно лечить психологией глобальные раны»
Евангелие, литургия, Церковь — вообще о другом, не о психологии. Среди святых у нас есть психически больные люди и уж точно совершенно целая куча неудачников. Возьмите святителя Григория Богослова. Если посмотреть на его биографию с точки зрения карьеры, это какой-то просто… пожалеешь человека. В резюме такое не напишут.
Григорий Богослов подает свое портфолио: где он работал, какую кафедру занимал — сплошной неудачник.
И многие-многие другие святые отцы. Тихон Задонский, которого я очень люблю, страдал жуткими приступами депрессии так, что даже катался по полу.
Он воскрешает мертвых, он исцеляет возложением рук, он изгоняет демонов, а в себе разобраться не может — какая-то нелепость, мы даже не знаем, какая именно: кто-то говорит, что это была болезнь глаз, кто-то говорит, что какие-то другие вещи, связанные с нервными заболеваниями. Разных версий очень много, нам лучше не знать. У человека должны быть какие-то тайны даже от любимых людей. Он услышал от Господа: «Довлеет ти благодать Моя: сила бо Моя в немощи совершается». Не все неудобные моменты нашей жизни можно залечить и нужно залечить.
Конечно, я не говорю: «Давайте будем сидеть на жестких стульях, умываться холодной водой, потому что дети в Африке и холодной не видят». Нет, я говорю совсем о другом. Я говорю, что есть вещи, которые не одолеть, но они почему-то нужны. Почему-то Господь нам доверяет прожить жизнь с неудобствами, как в притче с плевелами. Господь говорит: «Посеял враг». Ангелы говорят: «Мы справимся, мы повыдергиваем». — «Нет, подождите до жатвы». Это ведь говорится не просто о плевелах, как о плохих людях.
У отца Сергия Булгакова есть замечательная мысль о суде, который проходит в знаменитой 25-й главе Евангелия от Матфея, где говорят: «Овцы — направо, козлища — налево». Отец Сергий Булгаков говорит, что мы не должны мыслить, будто это конкретные люди пошли налево, хотя такое толкование тоже правильно. У него мысль шире, она более объемная. Он говорит, что это суд, который происходит внутри человека: что-то левое всегда со мной, каким бы святым я ни был. Если вы это сводите только к психологии, у вас комплекс вины или… Давайте мы сейчас посмотрим, наверняка вас не любил отец. Что он вам подарил, когда вам было пять лет? Вы не помните? Значит, у вас травма. Я сейчас дам вам визитку, там недорого, первый сеанс бесплатно.
Это бесконечные разговоры. Люди мудрые, имеющие вкус к мысли, понимают, что у психологии есть свой предел, есть своя правда, но не нужно этим лечить глобальные раны.
Мне это напоминает басню Эзопа, когда голодные собаки настолько уже отчаялись что-нибудь съесть, что легли. Они видят, что вдалеке, на другом берегу, сушатся шкуры, и между собой переговариваются: «Как, может быть, переплывем? Возьмем, съедим их, будем сыты, все будет хорошо». Им говорят: «Чтобы переплыть, нужно подойти к реке, ее преодолеть, там течение, объем воды, водоизмещение». Самое логичное в этой ситуации: «Мы ляжем у реки и начнем пить воду. Выпьем всю воду, тогда нам будет проще перейти по сухому к этим шкурам, и мы закусим». Собаки умные — подходят к реке, пьют воду. Заканчивается басня по-эзоповски: они лопаются.
Психология, если ее брать как панацею от всего, именно такова. Ты до бесконечности будешь вспоминать, что подарил тебе отец, какие были у тебя травмы, как тебя обзывали в школе. Ты стеснялась своего длинного носа в 14 лет, потом у тебя были брекеты на зубах, поэтому твоя улыбка до сих пор такая пластмассовая. Мы это поправим в течение полугода. Запишитесь на эти подготовительные курсы — для того, чтобы записаться на следующие курсы. Вы будете пить эту воду, пока не лопнете.
О склонности к «поповскому высокомерию»
При всем при том я не сторонник демонизировать психологию, я сам людей отправляю к психологам и к психотерапевтам, потому что в каких-то вещах я не компетентен. Я священник, я не психолог. Я вижу, что здесь предел моей компетентности и нужен специалист. Пожалуйста, у меня есть знакомые психиатры, психотерапевты, психологи. Каждый должен заниматься своим делом. Психолог должен заниматься психологией. Священник — духовной жизнью. Даже не всякий священник занимается духовной жизнью — скорее, строительством общины вокруг чаши Евхаристии. Поэтому нужно друг друга слышать. Психологи должны слышать священников, а священники психологов и даже чему-то учиться.
Я сам священник, но я должен сказать честно: у священников есть склонность к особому поповскому высокомерию. Я даже сам себя ловил, что я «специалист во всех областях», словно батюшка — какой-то Ньютон: «Я вам расскажу, как правильно синхрофазотрон запустить». Сейчас мы видим, что в вакцинах тоже все священники специалисты. Это особая черта поповского высокомерия, что уже стало темой для анекдотов.
Я даже больше скажу, иногда самим священникам было бы полезно, в связи с какими-то отдельными эпизодами, обращаться за помощью к психологам.
Таких эпизодов не так уж много, и, если человек достаточно внимателен, ему хватит водительства духовника, что, конечно, не тождественно сеансу у психолога.
Мне бы очень хотелось, чтобы меня правильно поняли, потому что не надо меня записывать в разряд борцов с психологией и не надо меня считать проповедником психологизма повсеместно. У каждого свое место.
У Аристотеля была теория естественных мест: каждый должен занимать свое естественное место и не претендовать на что-то большее. Священник не должен претендовать на роль политика, врача или психолога. Психолог в свою очередь не должен из себя строить великого духовника и говорить о том, что он лучше в этом разберется. Каждому — свое, каждый хорош на своем месте, тогда получится стройный хор.
Мне близки музыкантские образы, потому что четверть века я был регентом. Если у меня баритон будет петь тенором, даже если он будет точно попадать в ноты, вы произведение не захотите слушать. Если я поставлю колоратурное сопрано петь партию второго сопрано или альта, по партитуре, по ресурсу голоса вполне, возможно, споет, но это будет не то. Это будет невозможно слушать, хотя технически все будет верно — если ты обученный музыкант, ты можешь спеть любую ноту.
Каждый должен заниматься своим делом, каждый — петь в своей партии и только согласно своей партитуре, заданной природой.
Видео: Сергей Щедрин
Фото: Ефим Эрихман