Миссионерская школа что это
МИССИОНЕРСКИЕ ШКОЛЫ
В России возникновение мессионерских школ связано с деятельностью РПЦ по распространению христианства среди многонационального населения территорий, в разное время вошедших в состав российского государства. Вероятно, первые мессионерские школы были основаны Стефаном Пермским (около 1340-1396 годов). Во 2-й половине XVI века, после присоединения к Русскому государству Казанского ханства, при русских монастырях открывались мессионерские школы для подготовки православных священников. Попытка активизации просветительской миссионерской деятельности связана с открытием в 1750 году так называемых новокрещенских школ для крещёного инородческого населения Поволжья (4 школы в Казани; в 1800 году прекратили самостоятельную деятельность и были соединены с Казанской духовной семинарией). Во 2-й половине XVIII века подобные школы открывались в Приуралье, Сибири, на Дальнем Востоке; в 1-й половине XIX века мессионерские школы создавались на Кавказе.
В 1860-1890-х годах регулярный характер приобрели мессионерские школы с 2-4-летним сроком обучения. В 1867 году были созданы 22 братские мессионерские школы; 7 крещено-татарских, 2 чувашских, 12 марийских, 1 русская; в 1891-1892 годах их число возросло до 130, в том числе 61 крещено-татарская, 51 чувашская, 3 марийских, 8 удмуртских, 1 мордовская, 6 русских. Обучение велось по системе Н.И. Ильминского. С целью подготовки учебников для мессионерских школ была учреждена (1876 год) Переводческая комиссия Православного и миссионерского общества при Братстве святейшего Гурия. Вышло свыше 800 наименований книг общим тиражом более 1,5 миллиона экземпляров (1910 год). Для подготовки учителей были открыты Казанская русско-инородческая учительская семинария, Симбирская чувашская учительская школа, Казанская крещено-татарская и другие учительские школы.
Братские мессионерские школы создавались в районах с сильным влиянием старообрядчества. На «братском попечении» 56 братств России и Сибири к началу 1891 года находилось 5680 церковных школ. Мессионерские школы, создававшиеся религиозными братствами, содержались частично за счёт средств Святейшего Синода, частично за счёт земств. В 1917 году мессионерские школы прекратили существование.
Новые апостолы
Беседа с Александром Люлькой, ректором Школы православного миссионера
Школа православного миссионера была основана в 2008 году иереем Даниилом Сысоевым, трагически погибшим 19 ноября 2009 года. В 2010 году Школа была включена в структуру Синодального миссионерского отдела РПЦ. О том, как и чему учат будущих миссионеров, о специфике и географии их будущего служения, а также о перспективах деятельности этого учебного заведения мы беседуем с ректором Школы, православным религиоведом и публицистом Александром Люлькой.
– Определить это невозможно. В большинстве случаев люди и сами не знают о том, на что они способны. Большинство из нас не знают своих возможностей, что они могут делать, а что нет. Мы же, как преподаватели, можем опираться лишь на то, что у человека есть ощущение какого-то призвания. Это может выражаться и просто в очень живом интересе к вере. Но главное – это чувство призвания. Миссионерство – это призвание. Другое дело, что не все смогут это понести, но желание человека заниматься чем-то подобным – естественно. Желание любого христианина исповедовать свою веру устами – естественно. Желание поделиться радостью – естественно. Без этого просто нельзя жить. Другое дело, что это желание часто затмевается житейскими проблемами, «бытовухой».
Когда к нам приходит новый человек, мы смотрим на две вещи. В первую очередь, это должен быть православный христианин. Мы проверяем его знания о вере. Второе – это ощущение у человека призвания заниматься миссией. А дальше все раскрывается в процессе обучения и на практике, когда мы отправляем людей, условно говоря, в «поле». Там, на практике, каждый человек точно понимает, его это или не его.
– А сколько людей вообще доходит до «поля»? И сколько отсекается после «поля»?
Опыт показывает, что хороший миссионер – это штучный продукт. Это человек, действительно имеющий призвание
– Через «поле» прошло несколько десятков человек. Но после этого многие отсеялись. Опыт показывает, что хороший миссионер – это штучный продукт. Это человек, действительно имеющий призвание. Если оглянуться назад и посмотреть на количество людей, которое прошло через Школу православного миссионера, то за пять лет мы выявили десять по-настоящему хороших миссионеров. Часть из них сейчас находится в регионах России, в частности, в Тыве. Кто-то несет миссионерское служение в других странах, преимущественно в Азии. Это Тайланд и Камбоджа.
Что же касается отсева, то отсев у нас может быть только по неуспеваемости. Но и в этом случае мы понимаем, что данный конкретный человек сейчас может просто не иметь возможности заниматься в полную силу, это может быть связано с работой или еще чем-то, и мы относимся с пониманием даже в таких случаях. У нас открыта возможность заниматься дистанционно, в формате вебинаров. Проще говоря, наша система обучения максимально человекоориентирована. Чтобы люди могли максимально себя реализовать, раскрыться, попробовать себя. Чтобы люди могли получить знания в максимально удобной для них форме. Они могут слушать лекции дистанционно и имеют возможность задавать вопросы преподавателям.
Случаи отчисления были единичные, все они были связаны с неуспеваемостью. Но это было личное разгильдяйство. Чаще всего люди уходили сами, поняв, что это не их дело, что Школа – это не просто курсы, куда можно прийти, послушать лекции и уйти. Да, у нас есть вольные слушатели, но они изначально к нам так и приходили. Мы открыты для всех, но если вы учитесь – нужно действительно учиться. Все серьезно. Но и те, кто уходит, иногда потом возвращаются. Мы стараемся максимально идти на встречу к тем, кто к нам приходит.
– То есть главное качество, которым должен обладать человек, желающий учиться у вас – это ощущение в себе того, что он способен вести миссионерскую деятельность за границей? Или есть еще и другие качества, на которые тоже стоит обратить внимание, чтобы понять, осилю ли лично я это или нет?
– Приведу пример. У нас есть один миссионер. Не буду называть его имя. Вот он пришел такой скромный к нам, сидел в уголочке. Он сразу сказал, что ничего не знает. Мы стали его тестировать. Оказалось, что познания его на тот момент действительно были достаточно скудны. Но потом этот тихий и спокойный миссионер съездил во все наши поездки, которые только выпали на период его обучения. Он побывал в пяти местах. В Тыве провел времени больше всех других. Так что последние могут стать первыми.
Другой пример. К нам пришел ученик, который сразу выделялся своими способностями. Отучился, потом принял постриг. Сейчас он стал иеромонахом и живет постоянно в Тыве. Несет людям Слово Божие. Он уехал туда жить навсегда, вы представляете! Так что и такое тоже возможно.
Господь приводит к нам людей. И мы не должны их просто так отсекать. Если Он их привел, значит, это им зачем-то нужно
Господь приводит к нам людей. И мы не должны их просто так отсекать. Если Он их привел, значит, это им зачем-то нужно. Может быть, именно для того, чтобы человек понял, что это не его дело. Но мы должны к каждому человеку проявить индивидуальный подход, очень внимательно к нему присмотреться, помочь ему раскрыться, понять себя, испытать себя. Если человек к нам пришел, значит, в этом есть какой-то Промысл.
– Что входит в учебную программу? Чем подготовка миссионеров отличается от курсов ОПК и богословского образования для мирян в семинариях?
Миссионеры должны безупречно знать Евангелие, потому что Благая Весть – это основа любой проповеди
– Образование для священников, курсы ОПК для взрослых и миссионерская подготовка – это совершенно разные вещи. Потому что у этих служений разная специфика. Конечно, первое чему мы учим – это знание Священного Писания, знание догматики. Человек должен знать и понимать вероучение не просто на уровне выше среднего, а так, чтобы он мог понятно объяснять его другим людям. Мы готовим людей, которые будут проповедовать, которые будут говорить. Поэтому они должны знать, что говорить и как говорить. Не все люди просто умеют говорить. Миссионеры должны безупречно знать Евангелие, потому что Благая Весть – это основа любой проповеди. Миссионер должен уметь не просто держать Евангелие в руках, а владеть им. Чтобы в любой момент найти нужный фрагмент и растолковать его, объяснить. Сразу, сходу! Нужно уметь обосновать, что Священное Писание есть Боговдохновенный текст. И особенно уметь это объяснить тем людям, тем народам, которые не признают боговдохновенность Священного Писания. Не для всех оно является аргументом Истины, как, например, для атеистов, в частности. Миссионер должен уметь показать, что получат для себя люди в Православии, что они для себя обретут, чего нельзя обрести вне Церкви. Нужно уметь обосновать, почему мы верим в то-то и то-то, почему верим именно так, а не иначе. Нужно объяснить, откуда эта наша вера исходит и чем подтверждена.
Миссионеры должны знать богослужение, уметь объяснить Литургию. А у нас большинство, конечно же, не понимает, что происходит во время богослужения, никто не читал книжку Владислава Свешникова «Полет Литургии». Нужно уметь объяснять Таинства.
Миссионеры изучают другие христианские течения и другие религии. В частности, изучают основные протестантские деноминации и исламоведение. Изучают секты и ереси. Изучают, как общаться с атеистами, в каких случаях говорить с какими сектантами, а в каких лучше и не начинать говорить. Проще говоря, они изучают то, что называется сравнительным богословием и сектоведением.
Отдельно в нашей Школе, так пошло еще от отца Даниила, особое внимание уделяется исламоведению. Его преподаю я.
Преподается и этноведение. Нужно уметь определять национальности, знать, чем они культурно отличаются. Скажем, отличать киргизов от таджиков на улице нужно уметь.
Учим иностранному языку, но его потом нашим ученикам все равно приходится доучивать уже на практике в той стране, куда они уехали. Тем более, что в той же Индии, например, свои акценты у английского в разных ее частях. Да и везде так.
– Расскажите подробнее о возможности дистанционного обучения в Школе православного миссионера.
Как ни странно, дистанционное обучение выстрелило, и выстрелило очень хорошо. Когда мы его запускали, мы думали, что это не будет востребовано, но оно оказалось не просто востребовано, но еще и очень эффективно. К нам пришло много новых людей, интересных людей, часть из которых потом тоже поехала в «поле», в том числе и девушки. У нас и экзамены сдают дистанционно, хотя некоторые предпочитают все-таки приезжать лично. Некоторые из тех, кто учился дистанционно, потом отправились по собственному желанию навсегда жить за границу, заниматься миссией. А некоторые уехали в отдаленные республики России. Они решили посвятить свою жизнь вот такому служению Богу.
– По каким критериям вы отбираете страны, в которые отправляете своих учеников?
Мы отправляем миссионеров туда, где есть нужда в них. А нужда есть везде
– Мы отправляем миссионеров туда, где есть нужда в них. А нужда есть везде. И такого, что бы мы сидели, крутили глобус и думали: давайте-ка отправим миссионеров вот на этот остров – такого нет. Пока мы отправляем в те страны, на те приходы, откуда к нам поступает запрос на миссионеров. К нам обращаются настоятели зарубежных приходов, руководители отдаленных епархий. Они просят прислать им миссионеров. На принимающую сторону возложены траты на проезд и размещение наших учеников. Так, например, к нам несколько лет назад обратился Тывинский владыка Феофан. С тех пор мы с ним тесно сотрудничаем. Он предложил нам создать там постоянный миссионерский, если можно его так назвать, стан. Сейчас на территории его епархии развернута деятельность наших миссионеров. И Тыва, поверьте, в чем-то еще экзотичней, чем какой-нибудь Тайланд. Потому что там о Евангелии еще говорить и говорить. Это такой дремучий (в духовном смысле) лес, что для того, чтобы его просветить, потребуется огромное количество усилий, лет и людей.
А вот в Азии наши миссионеры поступают, например, следующим, в хорошем смысле хитрым, образом. Мы посылаем туда не просто миссионеров, но тех, кто может учить местных детей английскому. Причем детей из неблагополучных семей. Там есть в этом потребность. И параллельно они им рассказывают о Православии. Это работает. А так мы откликаемся на те просьбы, которые к нам поступают. Хотя, конечно, нам бы хотелось направлять наших учеников и в другие места. В этом наша цель – готовить людей специально для миссии в определенных странах.
– Какие цели и задачи в перспективе стоят у Школы?
Наша Церковь имеет вселенский масштаб, и наша цель – это развитие миссионерской деятельности в самом широком смысле слова
– Цель – это развитие миссионерской деятельности в самом широком смысле слова. Наша Церковь же имеет вселенский масштаб. Но пока отправляем туда, куда просят. Мне вспоминается момент из книги Деяний апостольских, когда апостол Павел хотел отправиться в одно место проповедовать, а Дух не пустил его. Ночью ему явился Ангел хранитель, человек в одежде македонянина, и сказал: «Придите к нам». Так что Господь управляет деятельностью миссионеров явным, зримым образом. Мы должны подготовить сейчас достаточно кадров, чтобы отправить миссионеров туда, где в них нуждались еще вчера. А когда мы справимся с этой задачей, будем направлять миссионеров куда угодно.
– В Вашингтон, Лондон или, скажем, Брюссель не хотите миссионеров отправить?
– Хотим. Очень хотим. Мы иногда сами поражаемся тому, сколько людей готовы вот так вот отправляться. Готовы, но, к сожалению, не все могут. В перспективе имело бы смысл делать более дифференцированное обучение. Готовить миссионеров для деятельности в конкретных регионах, с углубленным изучением местной специфики. Сюда входит и юридическая подготовка: например, как получить здание в местном регионе под организацию храма или хотя бы молельной комнаты для начала. Люди же должны иметь представление о местном законодательстве. И, конечно, хотелось бы, чтобы люди оставались надолго. А то бывает, что готовишь человека, а потом выясняется, что у него, скажем, астма и он вынужден уехать из региона, куда его отправили.
– Здесь я скажу самую банальную вещь. Это деньги. Отсутствие финансирования. Нужны хорошие преподаватели по этноведению, по английскому, им нужно платить, но нечем. У нас же основные предметы преподают доктора наук. Это лишь один пример. А таких много. Помещения были нужны в свое время, их не было поначалу. Таких примеров много, не буду перечислять.
– А откуда вообще изначально возникла Школа?
– Изначально были миссионерские курсы в Москве, которые основал отец Даниил Сысоев. Он был настоящий миссионер, сам много ездил, проповедовал другим народам. И он основал у себя при храме курсы, где готовил последователей. Он даже у себя дома проводил занятия. Я у него при храме преподавал исламоведение. После гибели отца Даниила его дело продолжил его ученик Юрий Максимов. В последствии Школа была присоединена к Синодальному Миссионерскому отделу, а потом так получилось, что ректором избрали меня. Так что я лишь третий руководитель, с 2010 года. Изначально школу основал отец Даниил Сысоев.
– Сколько было миссионерских поездок за последний год?
– За 2013 год наши ученики и выпускники посетили очень много стран. Во-первых, они регулярно ездят в нашу республику Тыва. Туда люди ездят на 2–3 месяца с заменой друг друга. На постоянное жительство уехали туда уже трое наших учеников, причем они сами сделали для себя такой выбор. Двое наших учеников ездили в Тайланд. Была поездка во Вьетнам. Один ученик ездил в Камбоджу и Лаос. Один человек ездил в Африку. Несколько раз ездили на Филиппины. Еще один человек съездил в Тикси.
– Я знаю, что вы собрали фото- и видеоматериалы поездок ваших учеников по экзотическим странам и сделали из этого выставку. Это правда? И где ее можно посмотреть?
– Да, это правда. Мы очень рады, что нам удалось устроить эту выставку. Она состоит из фотографий, сделанных нашими миссионерами во время их поездок. Там представлены практически все страны, где они побывали. На выставке можно посмотреть и видео из миссионерских поездок, например, как проходят богослужения в африканских храмах. Можно увидеть, как Православие обретает местный культурный колорит в тех или иных странах. Изначально выставка была презентована в Москве в Доме журналиста в начале осени прошлого года. Наша выставка кочующая. Сейчас она путешествует по городам. Выставка побывала и в столице республики Тыва, и на Урале, в частности, в Екатеринбурге. Мы ее делаем по тому же принципу, как и направляем миссионеров. Если из какого-то города к нам поступает просьба прислать выставку, и люди готовы предоставить помещение (это может быть, например, ВУЗ, здание городской администрации или что-то еще) – мы ее отправляем.
Стоит отметить, что выставка в Москве произвела очень сильное впечатление. В день открытия пришло намного больше людей, чем мы ожидали, и это при том, что у нас не было рекламы. И больше всего люди удивлялись тому, что Русская Православная Церковь сегодня вообще ведет миссию. Для многих это кажется невероятным. Об этом никто не знал, даже священники были очень сильно удивлены, когда к нам пришли. Выставка, собственно, так и называется «Апостолы XXI».
– Какие у Школы православного миссионера планы на ближайшее будущее?
– Мы хотели бы масштабировать свою деятельность. Хотелось бы закрыть те проблемы, о которых я уже сказал. Еще мы бы очень хотели снять полноценный документальный фильм о миссионерской деятельности. Показать, чем занимаются миссионеры за рубежом. Показать, как целые африканские племена принимают крещение. Это же удивительно! И об этом никто не знает! Может, нам когда-нибудь и удастся осуществить такой проект. Главное, что такой фильм сам по себе стал бы серьезным миссионерским проектом, но уже в плане внутренний миссии, среди наших, русских людей.
ШКОЛА ПРАВОСЛАВНОГО МИССИОНЕРА
Мысль об основании специального миссионерского института родилась у отца Даниила Сысоева и его сподвижников не позднее конца 1990-х годов [1]. 15 октября 2008 года, после того как было получено благословение патриарха Московского и всея Руси Алексия II, Школа православного миссионерства была основана отцом Даниилом при храме апостола Фомы на Кантемировской в Москве. Учебная программа была изначально рассчитана на год; включала анализ основных современных религий и идеологий, методику аргументированной защиты истинной веры, миссионерскую практику. Первоначально школа действовала при поддержке епархиальной комиссии по делам молодежи города Москвы. В первые годы акцент миссионерской деятельности учащихся делался на уличной миссии и диспутами с инославными и иноверцами.
В то же время в школе оформились два направления приведшие к её разделению на две. Часть, во главе с Александром Люлькой, осталась в составе Синодального отдела и вела деятельность по благословению его председателя, с акцентом на внешнюю миссию. Другая часть обособилась и осталась действовать при храме апостола Фомы, акцентирую в своей деятельности уличную миссию.
Школа в ведении Синодального отдела вскоре перешла на двухлетний формат обучения по специально разработанным программам. Воспитанники, выпускники и преподаватели стали участвовать в различных миссионерских проектах; увеличилось количество миссионерских командировок для служения как в миссионерские станы на канонической территории Русской Православной Церкви, так и за её пределы. В сфере внешней миссии проводились регулярные (как правило, на двунадесятые праздники) поездки в Таиланд и Камбоджу [2]; акции для гостей России, подобно организованного 16 февраля 2013 года для группы китайских студентов посещения Троице-Сергиевой Лавры [3]; служение в епархиях с низкой долей православного населения, как в Кызыльской, включая станы в городах Шагонаре и Ак-Довураке [4]. Проводились лекции по монастырям, катехизационные курсы, посещения детских домов. Проводились сборы церковной утвари для пересылки нуждающимся в миссионерских территориях, включая Африку, Азию, Латинскую Америку, части России.
Статистика
Руководители
Заместители руководителя
Преподаватели
МИССИОНЕРСКИЕ ШКОЛЫ
уч.-воспитат. заведения элементарного типа при религ. миссиях. Возникнув с развитием миссионерской деятельности, М. ш. способствовали распространению религии, готовили миссионеров из местного населения, переводчиков, а позднее служащих колон. администрации. В католичестве наиб. широкое распространение М. ш. получили в связи с деятельностью орденов доминиканцев и францисканцев (13 в.); школы создавались в Индии, Китае, Японии. Одним из первых европейцев вопросы организации М. ш. рассматривал франц. публицист. Пьер Дюбуа (ок. 1250 — ок. 1312), предлагавший создавать школы для детей 4—5 лет, как мальчиков, так и девочек («О возвращении Святой земли»). Помимо религ.-нравств. воспитания М. ш. должны были давать обширные знания из области светских наук. Предусматривалось преподавание на лат. языке с последующим изучением греч., араб. языков, а также языков европ. католич. стран. Однако в осн. массе М. ш. повторяли практику приходских и внешних монастырских школ в метрополии и ограничивались нач. образованием (основы религии, чтение, письмо, пение, счёт). Они представляли собой гл. обр. интернаты Для мальчиков в возрасте от 7 лет. Занятия проводились на языке метрополии, что осложняло обучение; поэтому в дальнейшем использовались оба языка или только родной, а язык метрополии изучался как самостоят. дисциплина. Вместе с тем в М. ш. прививались нормы поведения, принятые в метрополии.
Интенсивное развитие М. ш. в Лат. Америке, Африке, Юго-Вост. Азии в 16 — нач. 17 вв. обусловлено началом колон. политики европ. гос- в (Испании, Португалии, Нидерландов, Великобритании). В этот период большая роль в организации М. ш. принадлежала монашескому ордену иезуитов (осн. в 1534), стремившемуся укрепить позиции католицизма в борьбе с протестантизмом, к-рый также создавал свои М. ш. С кон. 18 в. важное место шк. делу отводили миссии в Африке. В М. ш. со сроком обучения 2—3 года преподавались, как правило, основы грамотности, часто в форме механич. заучивания религ. текстов на яз. метрополии. Во мн. странах (Габоне, Того, Замбии и др.) в связи с недостаточным кол-вом гос. школ М. ш. играют заметную роль в нач. образовании и в 20 в.
Мусульманские М. ш. представляли собой в основном мектебы. Нек-рые из них, особенно принадлежавшие суфий-ским орденам, впоследствии стали крупными образоват. учреждениями, включавшими ступени ср. и высшего духовного образования (медресе).
В России возникновение М. ш. связано с деятельностью Рус. православной церкви по распространению христианства среди многонац. населения территорий, в разное время вошедших в состав Рос. гос-ва. Вероятно, первые М. ш. были основаны Стефаном, епископом Пермским (ок. 1340—96), распространявшим христианство среди зырян (коми). В целях обучения Стефан составил пермскую азбуку, перевёл богослужебные книги на зырянский яз. и приспособил к нему церк.-слав. пение. Во 2-й пол. 16 в., после присоединения к Рус. гос-ву Казанского ханства, при рус. монастырях открывались М. ш. для подготовки из коренных жителей православных священников; гл. целью школ считалось обращение детей язычников и детей мусульман в христианство. Однако М. ш. из-за нехватки средств на содержание, случайного подбора учителей и т. п. действовали эпизодически, не достигая ни поставленных целей, ни сопрягавшихся с ними общепросветительских задач. Попытка активизации просветит. миссионерской деятельности связана с открытием в 1750 т. н. новокрещенских школ для крещёного инородч. населения Поволжья (с 1754 все 4 школы находились в Казани). Первоначально школы состояли в ведении Новокрещенской конторы, с 1764 руководство перешло к казанскому архиерею. Ученики в возрасте от 7 до 15 лет набирались в принудительном порядке и обучались (в осн. на рус. яз.) чтению богослужебных книг, письму, счёту (от 2—3 до 9 лет) в зависимости от индивидуальных способностей. По окончании учения они поступали гл. обр. на низшие церк. должности и лишь немногие принимались в духовные семинарии. В 1800 новокрещенские школы из-за дет. смертности и непопулярности у населения прекратили самостоят. существование и были соединены с Казанской духовной семинарией. Во 2-й пол. 18 в. подобные школы открывались в При-уралье, Сибири (Иннокентий Неруно-вич), на Д. Востоке; обучение в них велось, как правило, на рус. и церк.-слав. языках. В 1-й пол. 19 в. М. ш. создавались на Кавказе, м. М. Баршианская.
В 60—90-х гг. 19 в. во мн. районах Поволжья, Приуралья, Зап. Сибири в связи с распространением деятельности рус. православных религ.-просветит. обществ-братств регулярный характер приобрели М. ш. с 2—4-летним сроком обучения. В 1867 были созданы 22 братские М. ш.: 7 крещено-татарских, 2 чувашские, 12 марийских, 1 русская. В 1891—92 их число возросло до 130, вт. ч. 61 крещено-татарская, 51 чувашская, 3 марийские, 8 удмуртских, 1 мордовская, 6 русских (всего 4658 уч-ся). Обучение в школах проводилось по системе Н. И. Илеминского. Уч. процесс строился на постепенном (в течение 1—2 лет) переходе от родного языка к русскому с опорой в этот период на родной язык. Использовались уч. и вероучит. книги на родном языке, написанные на основе рус. графики и с учётом фонетич. особенностей родного языка. В течение двух лет изучались священная история, грамота, начала арифметики, закон Божий, церк. пение. В последующем обучение велось по программам нач. нар. уч-щ. Особое внимание уделялось религ.-нравств. воспитанию. С целью подготовки уч. пособий и книг вероучит. и нравоучит. содержания для М. ш. в 1876 была учреждена Пе-реводч. комиссия Православного и миссионерского об-ва при братстве святителя Гурия. К 1917 ею были осуществлены издания и переводы книг на 20 языках (тат., чуваш., мар., удм., морд., калм., алтайский, якут., бурят., коми-пермяцкий, чукотский и др.). Вышло св. 800 наименований книг общим тиражом более 1,5 млн. экз. (1910). Издавались буквари для этих народностей, первонач. учебники рус. языка, нац.-рус. словари, православная религ. лит-ра на родных языках (Евангелие, молитвослов, жития святых, история Ветхого и Нового заветов и др.), образцы нар. словесности и ограниченно — светская лит-ра. Совет братства святителя Гурия осуществлял строгую цензуру за этими изданиями.
Для подготовки учителей из коренного населения, владеющих системой Иль-минского, были открыты Казанская рус.-инородч. учительская семинария, Симбирская чуваш. учительская школа, Казанская крещено-татарская, Карлыган-ская, удмуртская, Ишакская чувашская, Унжинская мар. учительские школы.
Братские М. ш. (в т. ч. и для рус. детей) создавались в р-нах с сильным влиянием старообрядчества и раскольнич. движений в православии. Препятствовать распространению раскольничества были призваны школы при братствах: Оренбургском Михаила Архангела для чувашей, мордвы, нагайбаков (11 школ, 232 уч-ся), Пермском св. Стефана для коми (249 школ, более 6 тыс. уч-ся), Святоду-ховском для чувашей, св. Николая для удмуртов, Пензенском Иннокентиевском для мордвы и татар, Ставропольском Свято-Андреевском и Астраханском Кирилло-Мефодиевском для калмыков и др. При Вятском братстве чудотворца Николая имелось 33 школы, Казанском братстве святителя Гурия — 6 школ, по одной школе при Томском братстве св. Дмитрия, Саратовском св. Креста и др. Братства осуществляли Значит. попечительскую деятельность над школами. На «братском попечении» 56 братств России и Сибири к нач. 1891 находилось 5680 церк. школ. В целях попечения создавались также братские приюты, в к-рых могли проживать учащиеся из бедных семей.
М. ш., создававшиеся религ. братствами, содержались частично за счёт средств Святейшего Синода, частично за счёт земств. В нач. 20 в. началось сокращение кол-ва школ, особенно татарских, башкирских, чувашских. Из-за недостатка средств пр-во отказало в субсидировании братским школам, они были постепенно переданы в ведение земств.
В распространении М. ш. большую роль сыграли также Об-во распространения православного христианства на Кавказе (осн. в 1860) и Православное миссионерское об-во (осн. в 1870), оказавшие финанс. поддержку и гос. школам. До прекращения своего существования в 1917 М. ш. в основном сохраняли свои перво-нач. функции распространения христианства и элементарной грамотности среди нерус. народов. е, г. Осовский.
Лит.: Машанов М. А., Обзор деятельности Братства св. Гурия за 25 лет его существования, 1867 — 1892, Каз., 1892; Пап к он А. А., Церковные братства, СПБ, 1893; Износков И., Инородч. школы Братства св. Гурия, Каз., 1901; И л м и н-ский Н. И., Программа школы для крещёных инородцев вост. России, Каз., 1893; Э ф и p о в А. Ф., Нерус. школы Поволжья, Приуралья и Сибири, М., 1948; Константинов Н. А., Шк. политика в колониальных странах, М., 1948; С т с ф а и ч у к Л. Г., Просвещение и подготовка национальных кадров в странах Океании после второй мировой войны, М., 1978; Б о p и с с н-ков В. П., Нар. образование и пед. мысль в освободившихся странах Африки. Традиции и современность, М., 1987; Т p и м и н-г э м Д ж., Суфийские ордены в Исламе, пер. с англ., М., 1989; Во wen J., A His-tory of western education, v. 1—3, L., 1972- 1981.