Мне стыдно за своих родителей что они занимаются
Я стыжусь своих родителей
Приходя в этот мир, каждый человек оказывается в узком кругу ближайших родственников, а родители для него на первом этапе жизни обычно являются эталоном. Но по мере взросления и знакомства с окружающим миром отношения с родителями подвергаются сравнительному анализу, в результате которого вырабатывается критическое отношение к родным, к семье и к принятым семейным ценностям — вплоть до неприятия, которое может стать настоящей проблемой.
Объективные и субъективные причины неприятия собственных родителей
Подобная проблема отношения к родителям может быть обусловлена как объективными, так и субъективными причинами. Отметим, что в данном случае речь идет не о недовольстве по отношению к родным, которое испытывают едва ли не все подростки (мама поцеловала при всех — это стыдно, но мама на самом деле любима и уважаема), а именно о постоянном ранящем стыде. Наиболее распространенными причинами такого глубинного неприятия собственных родителей являются присущие им (родителям):
Какой бы ни была причина, сформировавшая подобного рода отношения между родителями и детьми, стыд за свою семью порождает в человеке серьезный внутренний конфликт, мешающий не только добиваться жизненных вершин, но и просто жить в согласии с собой.
«Любить нельзя отторгнуть…»
Почему мои родители не такие, как у всех? Задаваясь этим вопросом, ребенок одновременно испытывает и обиду за то, что так складывается его жизнь, и вину за неспособность полюбить родителей такими, какие они есть.
В зависимости от породивших подобные отношения детей и родителей в семье причин и от множества внешних факторов ситуация может развиваться двумя путями — либо до полного отторжения, либо до принятия. Так, по мере взросления провоцируемая обидой злость может постепенно замещаться грустью (жаль, что в моей жизни этого не было…), а затем приходит и сопереживание. Иногда можно помочь осознать ситуацию по-другому и «по горячим следам».
Так, на приеме у психолога женщина рассказала о проблеме с 12-летней дочерью: Вера — поздний ребенок; в семье девочке ни в чем не отказывали, но придерживались в воспитании строгих правил, оберегали от «лишнего» общения. И Вера росла вполне счастливой. Но вот уже несколько месяцев, как контакт с дочерью потерян, девочка стала хуже учиться, отказывается от совместных прогулок.
В беседе с Верой удалось установить, что все началось в тот день, когда она случайно (родители не приветствовали такие мероприятия, но разрешили в порядке исключения) попала на день рождения одноклассника. «Его мама была такой молодой, такой красивой, такой веселой — она показалась мне феей из сказки», — рассказала девочка. Она впервые ощутила разницу в возрасте своих родителей и родителей одноклассников, увидела совсем другие отношения родителей и детей, ужаснулась тем, как вела бы себя ее мама, пригласи она своих друзей домой.
Через работу с чувствами психолог помог девочке принять ту семейную ситуацию, которая есть у нее. Совместные с матерью беседы и занятия сделали возможным взаимопонимание. Мама иначе взглянула на потребности в общении любимой дочери, начала принимать то, что точка зрения ее ребенка в отдельных вопросах может отличатся от ее собственной. Вера, в свою очередь, наконец-то увидела в матери не фурию, желающую сделать ее жизнь невыносимой, а лишь излишне заботливого взрослого, который так любит свое дитя, что порой чрезмерно стремится уберечь его от мнимых и явных опасностей.
В результате общей работы мама Веры во многом подкорректировала свои требования, а дочь перестала видеть в ней «сердитую фею». На смену стыду за мать к девочке пришла грусть от того, что, ей не суждено быть со своими родителями «на одной волне». Девочка смогла принять систему взглядов и убеждений отца и матери, но уже сейчас было понятно, что свою жизнь она будет строить по совсем иному сценарию.
Этот путь не был простым, понадобилось больше десяти встреч и почти четыре месяца совместной работы ребенка, родителя и психолога, чтобы прийти к желаемому результату. В этом случае стыд за родителей сменился принятием ситуации и взаимопониманием.
К сожалению, так случается далеко не всегда. «Любить нельзя отторгнуть» — ответ на вопрос, где следует ставить запятую в этой волшебной фразе, во многом зависит от личности человека, не способного принять своих родителей.
О психологических корнях неприятия родителей
Человеческому обществу известно множество историй о выходцах из бедных, неполных и не очень благополучных семей, которые добивались успеха и признания, сохраняя при этом преданность своим ничем не примечательным родителям — даже малограмотным, подверженным порокам, больным и неказистым.
В то же время другие люди годами носят в себе стыд за родителей и дистанцируются от своей семьи, которая может быть и вполне нормальной в глазах окружающих. Значит, необходимо принимать в расчет не только особенности семьи, но и личностные психологические проблемы этих людей?
Как правило, личности, для которых вопрос отношения к родителям приобретает подобный разворот, характеризуются внутренними психологическими проблемами — такими как:
Сын за отца не в ответе: разделение ответственности как фактор взросления
Маленький ребенок полностью зависим от своих родителей. При этом он с радостью и как должное принимает от них заботу и блага. Любят маленькие дети и хвастать друг перед другом своими родителями («а мой папа…», «а моя мама…»). Поэтому вполне естественно сравнение своей семьи с другими и постепенное осознание ее особенностей — достоинств и недостатков (реальных или надуманных).
В той или иной мере чувство стыда за родителей становится едва ли не обязательной частью внутрисемейных отношений в отрочестве, но взросление это чувство обычно вытесняет — даже если для него есть все основания. Просто происходит разделение ответственности: это жизнь моя, и я полностью отвечаю за каждый свой поступок — а это жизнь моих родителей, и за нее отвечают они сами.
Более того, зачастую пороки и ошибки родителей, осознанные и «пропущенные через себя», позволяют детям стать лучшее и сильнее: плохой пример — это тоже пример, и сознательное желание развиваться в противоположную сторону может принести эффект более мощный, чем копирование положительного родительского примера.
Ну, а если освободиться от стыда так и не удалось?
Понять, принять и отпустить. Так ли это просто?
С точки зрения психологии, стыд — это одно из наиболее сильных и неприятных человеческих переживаний. Являясь эффективным инструментом социализации и усвоения норм поведения в обществе, он не должен быть привычным и постоянным. Но и собственно обращение за помощью к психотерапевту с такой проблемой — это угроза нового испытания стыдом, ведь придется рассказывать то, что вовсе не хочется афишировать. Да и поможет ли?
Специалисты нашего Центра имеют большой опыт работы с подобными проблемами, а это значит, что ваша тайна не уникальна. Вот лишь один из множества примеров.
Крепкий красивый молодой человек признается: всю свою жизнь он стыдится матери. Женщина-инвалид детства родила его вне брака, отец признал мальчика и всегда помогал им, безотказно выполняя обязанности приходящего папы, но так и не оставил официальную семью, в которой подрастали две дочери. В душе 26-летний парень и сегодня жалеет себя и обвиняет мать в том, что она не смогла создать нормальную семью, стыдится ее физической ущербности и не находит в себе сил для обычной сыновьей любви.
Психотерапия помогла молодому человеку понять, насколько важен он был в жизни своей матери, принять свою судьбу такой, как она есть, отпустить свои детские переживания. На последнем приеме он сказал: «Я никогда не задумывался о том, какая сильная женщина моя мама!»
Принятие — это, пожалуй, единственное лечение от токсического чувства стыда. Правда, прийти к нему непросто, но мы готовы пройти это путь вместе с вами.
Наша группа ВКонтакте
Наша группа в Facebook
Fidem в Instagram
Санкт-Петербург,
наб. реки Фонтанки, 92Б
Карта проезда
«Мне было так стыдно за своих родителей. »
Вам бывало стыдно за родителей? Почти наверняка. Это неотъемлемая часть взросления. Что дает нам этот опыт?
Несмешная отцовская шутка или слишком яркое платье матери… Чувство стыда за родителей в отрочестве — почти обязательная часть отношений. Если оно прошло, значит, мы стали взрослыми. Об этом — рассказы наших героев и объяснения экспертов.
«Когда мама сделала новую прическу»
Александра, 30 лет
В шестом классе мы ходили в поход, и все семь дней я ждала возвращения домой. Скучала, хотела скорее встретиться с мамой, все ей рассказать. И вот наконец нас привозят к школе, я ищу в толпе родителей свою маму — а ее нет. И вдруг я вижу, как через школьный стадион идет очень странная женщина: на голове у нее копна волос, зачесанных в бабетту. Конструкция густо залакирована и возвышается сантиметров на двадцать… И тут я понимаю, что это моя мама. До сих пор помню пульс в висках, острое желание выйти из собственного тела, оказаться в любом другом месте. И безумную мысль — хорошо бы моей мамой оказалась любая другая женщина, только не эта. Дети вокруг хихикали, и это еще больше разжигало мой стыд. Мне не хотелось даже смотреть в ее сторону, не то что подходить или брать за руку… Но, конечно, мне пришлось подойти. Я только попросила ее пойти домой дворами (чтобы встретить по пути как можно меньше знакомых) и взяла ее за руку только тогда, когда мы отошли от школы. Уже дома я сказала, что эта прическа немодная и совсем ей не идет. Она меня поняла и больше так не укладывалась. Наверное, ничего позорного в той истории не было, но забыть ощущение стыда долго не удавалось.
Кто может сказать, что ни разу в жизни не стеснялся своих родителей? Зачастую нужно совсем немного, чтобы подросток — про себя или вслух, в пылу скандала — обрушился на отца или мать с упреками в том, что они его «позорят». Особенно если они «неправильно» поступают прилюдно или, того хуже, на глазах у его друзей. Взросление — это агрессивный процесс, отмечал детский психоаналитик Дональд Винникотт (Donald Winnicott). И агрессия против собственных родителей — всего лишь один из способов отделиться от них*.
Помеха на пути к взрослой жизни
Подросток стремится быть таким, как другие. Однако это касается сверстников, друзей. А вот свое сходство с родителями он, напротив, воспринимает очень болезненно. И болезненно вдвойне, если его родители выделяются из общей массы взрослых своим внешним видом, поведением или образом жизни. Например, переживая из-за недостатков (истинных или мнимых) собственной внешности, ребенок в этом возрасте часто превращает внешность своих родителей в мишень для критики. «Причина проста: он считает их внешний вид слишком броским, тогда как сам предпочел бы пережить трудные времена, став не слишком заметным», — объясняет психоаналитический психотерапевт Светлана Федорова.
В эти переломные годы родители видятся подростку главной помехой на пути к «взрослой жизни». Отчасти это объяснимо: отец и мать продолжают обращаться с ним как с ребенком, которым он быть уже не желает. Все, что напоминает о его совсем недавнем детстве, становится унизительным: родительская опека, «сюсюкающие» ласковые прозвища или умилительные воспоминания: «В 10 лет она так любила играть в куклы!» или «Ресницы у него были длинные, пушистые — на зависть любой девочке!»
«Напоминания о лишенном сексуальности детском теле подросток тяжело переживает, ведь он отчаянно стремится именно к тому, чтобы утвердить свою сексуальность», — продолжает Светлана Федорова. И принудительные экскурсы в детство неизбежно осложняют отношения с родителями.
Сын упрекает мать в том, что она слишком бурно проявляет свою нежность, а дочь обижается на отца, который позволяет себе шутить по поводу ее друзей или романтических увлечений. И все одинаково ощущают неловкость, когда родители в их присутствии демонстрируют «неуместную» чувственность: носят слишком откровенную одежду или сплетаются в долгом медленном танце.
Разумеется, это не повод для родителей стыдиться своей чувственности.
«Когда мама решила помочь бродяге»
Наталия, 40 лет
Мне было почти пятнадцать. Мы с мамой отправились в гости, где должен был быть некий юноша, который мне очень нравился. А так как увидеться с ним я могла только в этих гостях, я была при параде и страшно волновалась. Мы почти вошли в метро, и тут к нам привязалась молодая женщина, бродяга — тогда, кажется, еще не говорили «бомж». Она цеплялась за мамины ноги и что-то выла, вид ее был ужасен, запах тоже. Мама стала задавать ей вопросы, а я негодовала — ну какого черта, это не наше дело, мы же ехали. И тут слышу: «Ну не плачь, пойдем к нам, я позвоню знакомому врачу, мы что-нибудь придумаем. » Я чуть не заорала в голос — какое «мы»?! Я не хочу, мне наплевать, при чем тут я! «Давай вызовем ей скорую, пусть приедут, заберут!» — «Ее выкинули из больницы два часа назад, пошли, ей совсем плохо». И мы вместе потащили эту женщину к нам домой. По дороге нам попадались соседи — они оглядывались, смеялись, мне было стыдно, что они видят нас — мокрых от дождя, с потекшей косметикой, волочащих вонючую бездомную тетку. Меня трясло от омерзения и обиды, хотелось стать невидимой.
Прошло много лет, мамы давно нет на свете, но эта история что-то во мне перевернула. Испытывая неловкость за свой тогдашний стыд, я позже пошла работать в храм в группу милосердия, которая занималась помощью бездомным, потом по мере сил помогала фонду «Справедливая помощь» Лизы Глинки, и меня знают все бомжи нашего района, потому что я раздаю им бумажки с адресами, где бесплатно кормят и лечат, и всегда пускаю их в свой подъезд погреться.
Быть рядом, но не слишком близко
Вообще, все, что символически стирает разницу между поколениями, воспринимается подростками в штыки. Многие родители, стремясь стать ближе к детям, одеваются на их манер, используют молодежный сленг, пытаются подружиться с ними в социальных сетях. Но эта путаница в кодексах поведения скорее выбивает из-под ног у подростков почву, лишая их ориентиров и нисколько не способствуя укреплению отношений с родителями. Впрочем, свидетельствует она и о том, что и сами родители не знают, как завоевать авторитет в глазах детей.
И это может быть тем более тяжело, если взрослые и сами испытывают стыд за то, чего стыдится в них ребенок. Ведь никто не застрахован, например, от потери работы, алкоголизма или депрессии.
Когда подросток бросает родителям в лицо, что они — ничтожества, это не оскорбление, а в первую очередь крик о помощи. Он умоляет их доказать обратное и не сдавать позиции.
«И в такой ситуации именно родители должны начать разговор. Подросток зачастую испытывает еще и чувство вины за свой стыд и просто не может первым заговорить на эту тему, — продолжает Инна Хамитова. — Ведь направлять ребенка к зрелости — это еще и помогать ему принять своих родителей такими, какие они есть, со всеми их слабостями».
«Когда родители провожали меня на футбол»
Иван, 19 лет
Я серьезно занимался футболом, и каждый раз, когда шел на тренировку и возвращался домой, меня сопровождали родители — или мама, или папа. Хорошо помню, как мне было стыдно перед ребятами, — я понимал, что встречают только маленьких, а мне в десять лет так хотелось быть большим! Я очень стеснялся, что они идут рядом. И старался держаться от них подальше, чтобы казалось, что я иду один, а они — сами по себе. Чтобы справиться с чувством неловкости, я мысленно успокаивал себя тем, что все равно я уже взрослый, а еще старался очень ответственно вести себя на тренировках, показывал, что сам могу принимать решения и не цепляться за других. Но я мечтал возвращаться домой с друзьями!
Не думаю, что родители чувствовали мое настроение, а если и понимали, то не обращали на него внимания. Помню, что пару раз я пытался завести разговор на эту тему, но безрезультатно: они не хотели отпускать меня одного. И теперь я очень хорошо понимаю почему: тренировки заканчивались поздно, на улице было уже темно… А потом мне исполнилось одиннадцать, мы переехали в другой район, и самостоятельности у меня стало гораздо больше. Не помню, были ли еще какие-то неловкости в наших отношениях, скорее нет: мне кажется, мы хорошо понимали друг друга.
Оставаться самими собой
Как реагировать на обвинения сына или дочери? Не стоит жестко пресекать напор их негативных эмоций: они могут перейти в самоагрессию или в депрессию, неконструктивную самокритику. «Старайтесь быть терпимее к обидным репликам ребенка, — советует Инна Хамитова. — Сохраняйте с ним необходимую дистанцию, просите его объяснить, чем именно он недоволен, сформулировать аргументы и в любом случае требуйте, чтобы подросток не выходил за рамки дозволенного».
В этом случае подростку придется учиться выражать свое мнение в приемлемой для всех форме, а родители, возможно, смогут узнать что-то важное и о себе самих.
«Родители могут признавать собственное некорректное поведение в тех или иных ситуациях, но ни в коем случае не должны взваливать на себя груз несуществующей вины перед ребенком», — настаивает Светлана Федорова. Важно постараться понять, что именно заставляет ребенка страдать.
«Но родителям также следует помнить о своей роли в семье, — уверена психотерапевт. — Они ни в коем случае не должны стыдиться своей профессии или своих религиозных убеждений, выбора одежды или выбора партнера. Словом, родители должны оставаться родителями».
Узнать больше
Книга «Болезнь отрочества. Клиническая работа с подростками и их родителями» психоаналитика Мишеля Венсана основана на огромном опыте работы с проблемами семейных отношений. Она интересна специалистам и полезна всем родителям, чьи дети переживают подростковый кризис (Когито-Центр, 2012).
Скажите: когда вам бывает стыдно за своих родителей?
Родителей не выбирают и любят такими, какие они есть. Но порой от неловкости ситуаций с ними хочется провалиться под землю. Узнали у минчан, бывает ли им стыдно за родителей. И почему.
АНДРЕЙ
менеджер
– Сказать по правде, у меня очень положительные родители, и в каких-то локальных ситуациях они почти всегда оказываются правы. Поэтому слово «стыдно» я никак не могу применить.
Хотя мне очень-очень неловко каждый раз, когда у меня, 26-летнего женатого парня, примерно раз в неделю мама спрашивает: «А что ты сегодня кушал?»
ЕЛЕНА
интернет-маркетолог
– Мне бывает стыдно, когда родители говорят с ошибками при других людях или мама начинает спорить в магазине. Или, что еще хуже, при продавце говорить, что товар плохого качества и не стоит своих денег – грош ему красная цена! Вроде и всё из наболевшего.
НАТАЛЬЯ
секретарь
– Очень часто мне было стыдно в подростковом возрасте, когда родители шумно гуляли по ночам с друзьями. Я думала, что все соседи нас ненавидят.
А сейчас стыдно за отца, который больше 10 лет не работает и живет за наш счет – набрал кучу кредитов, которые отдаем мама и я.
МАРИЯ
специалист по рекламе
– Мне за родителей стыдно не бывает, они у меня крутые! Читают книжки, делают зарядку и дома не сидят.
ВАЛЕРИЯ
дизайнер
– Я люблю свою маму. И даже в моменты, когда мне неловко за нее. Мы живем в разных городах и часто созваниваемся. Один из самых ярких примеров, когда бывает стыдно, – это ее звонки мне «на минуточку». Раздается звонок, и, даже если я занята, мама со словами «я на минуточку» начинает зачитывать мне шутки из «Одноклассников». ИЗ «ОДНОКЛАССНИКОВ». И поверьте, это длится совсем не минуточку – шутка за шуткой, шутка за шуткой. Я, конечно, как примерная дочь, которая любит свою маму, смеюсь до упаду.
Есть еще один момент, с которым, думаю, многие встречались. Моя мама освоила Viber, и теперь мне частенько приходят фотки всех цветущих растений в маминой квартире. Цветы я рассматриваю с разных ракурсов…
ВЛАДИСЛАВ
культорганизатор
– Я уже 8 лет живу отдельно от родителей, так что неловкие ситуации бывают очень редко. На ум приходит такая: если папа выпьет, он целый час может повторять одну и ту же шутку, когда мы вместе куда-то едем. А если твои попутчики еще и малознакомые люди. И ведь от этого никуда не денешься!
АНДРЕЙ
предприниматель
– Мне повезло с родителями и воспитанием. Поэтому понятие стыда за родителей – это показатель неуважения к ним, а такое мне не свойственно. А вот неловкость. С возрастом таких моментов становится все меньше и меньше, ведь я понимаю, что родители тоже могут ошибаться и вести себя так, как считают нужным. Так что у меня чувство неловкости трансформировалось в отношение к ситуации с юмором.
В основном неловкость вызывают типичные вещи – стиль общения с продавцами в магазинах (вне зависимости от уровня магазина он остается одним и тем же), стиль одежды, ну и бытовые мелочи. Но независимо от масштаба эпик фейла моих родителей я всегда публично становлюсь на их сторону – это важно.
ВИКТОРИЯ
визовый агент
– Я очень люблю и уважаю своих родителей, но это не мешает им периодически своими действиями вгонять меня в краску. Слава богу, я всегда могу им об этом открыто сказать – они не обижаются.
Каждый раз, когда вижу репосты и статусы моей мамы в «Одноклассниках», хочу провалиться сквозь землю. Хуже юмористических баянов, анимированных открыток с котиками и «классов 5+» могут быть только публикации моих фото с комментарием в стиле «Это моя доченька на океане принимает солнечные ванны. КРАСОТА. ». Просто кошмар. И фотографии же еще из инстаграма ворует!
Стыдно бывает в поездках, когда родители, не понимая иностранцев, продолжают разговаривать по-русски, но делают это громче и медленнее, словно их собеседник – инфузория-туфелька.
Думаю, многим знакома ситуация Versus Battle в очередях. Мои родители – неконфликтные люди, но иногда начинается это: «женщина, очередь!», «мужчина, я тоже только спросить» или «позовите менеджера».
Но апогеем всех этих ужасов является попытка познакомить меня с представителями противоположного пола на каких-то сборищах семейного типа. Клянусь, моя мама проводит презентацию лучше Стива Джобса! Так что в какой-то момент я перестала появляться на таких мероприятиях, где может начаться парад моих лучших качеств.
Честно говоря, я рада, что мое изредка появляющееся чувство стыда за родителей связано исключительно с понятием generation gap, не более того. Время от времени я срываюсь на родителей с криками «божечки, ну что же вы творите?!», но потом мы вместе смеемся над ситуацией – это же просто мелочи жизни. Любите родителей, они классные!
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: архив героев.