Моноклональные антитела что это при ковид
Сравнительная эффективность и безопасность применения препаратов моноклональных антител к ИЛ-6 у пациентов с новой коронавирусной инфекцией COVID-19 тяжелого течения. Ретроспективное когортное исследование
1 ГБУЗ «Городская клиническая больница № 40» ДЗМ, Москва, Россия
2 ФГАОУ ВО «Национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова» МЗ РФ, Москва, Россия
Для корреспонденции: Жуков Александр Александрович — заведующий терапевтическим отделением ГБУЗ ГКБ № 40 ДЗМ, Москва, Россия; e-mail: zhukovaa2257@gmail.com
Для цитирования: С.С. Бобкова, А.А. Жуков, Д.Н. Проценко, В.В. Самойленко, И.Н. Тюрин. Сравнительная эффективность и безопасность применения препаратов моноклональных антител к ИЛ-6 у пациентов с новой коронавирусной инфекцией COVID-19 тяжелого течения. Ретроспективное когортное исследование. Вестник интенсивной терапии им. А.И. Салтанова. 2021;1:69–76. DOI: 10.21320/1818-474X-2021-1-69-76
Реферат
Цель исследования. Сравнение эффективности и безопасности препаратов моноклональных антител к ИЛ-6 у пациентов с COVID-19 тяжелого течения.
Материалы и методы. В одноцентровое наблюдательное ретроспективное когортное исследование включены три группы пациентов с однократным введением тоцилизумаба (200 пациентов), левилимаба (100 пациентов) и олокизумаба (100 пациентов). Исходно оценивались содержание С-реактивного белка, объем поражения паренхимы легких по данным компьютерной томографии (КТ). Конечными точками выбраны развитие сепсиса и летальный исход.
Результаты. Включенные в анализ пациенты всех трех групп сопоставимы по демографическим характеристикам и основным исходным параметрам. При сравнительном анализе клинических исходов в группах было выявлено статистически незначимое увеличение риска развития сепсиса и наступления летального исхода в группе левилимаба по сравнению с группами тоцилизумаба и олокизумаба. При сравнении числа летальных исходов в зависимости от препарата не удалось выявить значимых различий (p = 0,259, точный критерий Фишера), как и при сравнении частоты случаев сепсиса в зависимости от введенного препарата (p = 0,587, точный критерий Фишера). При анализе пациентов, получивших тоцилизумаб, не выявлено значимых различий при подкожном (п/к) и внутривенном (в/в) введении (p = 0,293, точный критерий Фишера). Шансы сепсиса в группе п/к введения тоцилизумаба были ниже в 2,28 раза по сравнению с группой в/в введения; различия шансов не были статистически значимыми: отношение шансов (ОШ) равнялось 0,44; 95%-й доверительный интервал (95% ДИ) составил 0,1–1,88.
Заключение. Применение у пациентов с тяжелым течением COVID-19 разных препаратов моноклональных антител против ИЛ-6 не выявило достоверных различий в летальных исходах между тоцилизумабом, левилимабом и олокизумабом. Выявленные различия между препаратами в частоте развития сепсиса и летального исхода требуют дальнейших рандомизированных контролируемых исследований.
Ключевые слова: новая коронавирусная инфекция, SARS-CoV-2, COVID-19, цитокины, ИЛ-6, моноклональные антитела
Поступила: 15.02.2021
Принята к печати: 05.03.2021
Введение
У части больных COVID-19 (Сoronavirus disease 2019) заболевание сопровождается избыточным воспалительным ответом с выбросом большого количества провоспалительных цитокинов, что прямо коррелирует с выраженностью повреждения легких, развитием полиорганной недостаточности и неблагоприятным исходом [1–3]. Выявлены факторы неблагоприятного прогноза, связанные с феноменом «цитокиновой бури», содержанием С-реактивного белка и интерлейкин-6 (ИЛ-6) [4–6]. В связи с этим стали активно применяться лекарственные средства супрессивной иммуномодуляции с прицельным блокированием цитокинов [7–9], в частности моноклональные антитела к ИЛ-6 и его рецепторам [10–14]. Опубликованные результаты клинических исследований RCT-TCZ-COVID, CORIMUNO, STOP-COVID [15–17] сходятся в том, что наиболее часто исследуемый представитель этой группы — тоцилизумаб — не имеет достоверной эффективности при легком и среднетяжелом течении COVID-19, но требуются дальнейшие исследования для оценки эффективности при тяжелом течении заболевания. Полученные результаты исследований не позволяют однозначно судить об эффективности и безопасности препаратов данной фармакологической группы, но появляется все больше данных о пользе у отдельных категорий больных [18–22]. Результаты исследований одного препарата нередко экстраполируются на всех представителей данного класса. Не обнаружено работ со сравнительным изучением эффективности и безопасности различных препаратов группы моноклональных антител к ИЛ-6 и его рецепторам у пациентов с COVID-19. Нами было проведено ретроспективное наблюдательное исследование по сравнению эффективности и безопасности трех препаратов моноклональных антител — тоцилизумаба, левилимаба и олокизумаба — при однократном введении у госпитализированных пациентов с тяжелым течением COVID-19.
Цель исследования — сравнение эффективности и безопасности применения препаратов моноклональных антител к ИЛ-6 у пациентов с COVID-19 тяжелого течения.
Материалы и методы
Одноцентровое ретроспективное обсервационное когортное исследование проведено в Городской клинической больнице № 40 Департамента здравоохранения города Москвы. В исследование включали пациентов с тяжелым течением новой коронавирусной инфекции COVID-19 (Сoronavirus disease 2019), госпитализированных в период с 01.12.2020 по 01.01.2021 в палатные отделения и получивших лечение одним из препаратов моноклональных антител: тоцилизумаб («Актемра»), левилимаб («Илсира») или олокизумаб («Артлегиа»). Пациенты были разделены на три группы в зависимости от получаемого препарата. Всем пациентам препараты вводились однократно в дозе 162 мг для тоцилизумаба подкожно или 400 мг для внутривенного введения, 324 мг п/к для левилимаба и олокизумаба. Для исходной оценки были использованы повышение С-реактивного белка выше рефересных значений [23, 24], а также эмпирическая визуальная шкала КТ (компьютерная томография). В качестве конечных точек были выбраны добавление в диагноз сепсиса (увеличение qSOFA более 3, SOFA [Sepsis-related Organ Failure] на 2 и более балла после введения исследуемых препаратов, прокальцитонин в плазме > 2,0 нг/мл) [45] и летальный исход. Статистическая обработка данных проводилась с помощью программы BioStat LE 7.3.0, StatTech v. 1.2.0 (ООО «Статтех», Россия). Категориальные данные описывались с указанием абсолютных значений и процентных долей. Сравнение процентных долей при анализе многопольных таблиц сопряженности выполнялось с помощью точного критерия Фишера, проверка нормальности распределения количественных признаков осуществлялась с использованием критерия Шапиро—Уилка. Данные для количественных показателей представлены в виде среднего значения и стандартного отклонения (при нормальном распределении), медианы и межквартильного интервала (при отклонении распределения от нормального). Данные для качественных переменных представлены в виде абсолютных значений и доли в процентах. Медианы количественных показателей сравнивали с помощью U-критерия Манна—Уитни (при сравнении двух групп). Сравнение групп по качественным признакам проводилось с помощью точного критерия Фишера. Расчет отношения шансов (ОШ) проводился с помощью метода логистической регрессии. Критическое значение уровня значимости принималось равным 5 %. У всех пациентов имелось информированное согласие на применение препаратов моноклональных антител и на использование персональных данных в научных целях.
Исследование одобрено локальным этическим комитетом ГБУЗ ГКБ № 40 ДЗМ.
Результаты исследования
Включенные в анализ пациенты всех трех групп были сопоставимы по возрасту и полу. Статистически значимых различий по среднему времени введения препарата от начала заболевания, объему поражения паренхимы легких, по данным КТ, содержанию С-реактивного белка до и через 24 ч после введения препаратов не выявлено (табл. 1).
Таблица 1. Основные характеристики пациентов в сравниваемых группах
Table 1. The main characteristics of patients in the compared group
Показатель
Тоцилизумаб п/к
Тоцилизумаб в/в
Левилимаб
Олокизумаб
Средний возраст, лет*
Время введения от момента госпитализации, сутки**
Степень поражения легких по эмпирической визуальной шкале (КТ)
СРБ до введения, мг/л**
СРБ через 24 ч после введения, мг/л**
* Результат представлен в виде: среднее значение ± стандартное отклонение.
** Результат представлен в виде медианы межквартильного интервала.
При анализе показателя «Летальный исход» в зависимости от введенного препарата (тоцилизумаб, олокизумаб, левилимаб) нам не удалось выявить значимых различий (p = 0,259, точный критерий Фишера для многопольных таблиц) (табл. 2). Сравнение процентных долей при анализе многопольных таблиц сопряженности выполнялось с помощью точного критерия Фишера. Апостериорные сравнения выполнялись с помощью критерия χ 2 Пирсона с поправкой Холма.
Таблица 2. Анализ показателя «Летальный исход» в зависимости от введенного препарата
Table 2. Analysis of the “Lethal outcome” indicator depending on the injected drug
Препарат
Результат
Выписанные
Летальный исход
* В скобках приведена доля в процентах.
При оценке исхода «Сепсис» в зависимости от введенного препарата нам не удалось установить статистически значимых различий (p = 0,587, точный критерий Фишера для многопольных таблиц) (табл. 3). В качестве количественной меры эффекта при сравнении относительных показателей нами использовался показатель ОШ с 95%-м доверительным интервалом (95% ДИ).
Таблица 3. Анализ показателя «Сепсис» в зависимости от введенного препарата
Table 3. Analysis of the “Sepsis” indicator depending on the of injected drug
Препарат
Результат
Нет сепсиса
Сепсис
Был проведен анализ показателя «Сепсис» в зависимости подкожного или внутривенного введения тоцилизумаба (табл. 4). При оценке показателя «Сепсис» в зависимости от пути введения тоцилизумаба не удалось выявить статистически значимых различий (p = 0,293, точный критерий Фишера). Шансы сепсиса в группе подкожного введения тоцилизумаба были ниже в 2,28 раза по сравнению с группой внутривенного введения тоцилизумаба, различия шансов не были статистически значимыми (ОШ = 0,44; 95% ДИ 0,1–1,88). При оценке показателя «Летальный исход» в зависимости от пути введения, не удалось выявить статистически значимых различий (p = 0,279, точный критерий Фишера). Шансы скончавшихся в группе подкожного введения были ниже в 1,85 раза по сравнению с группой внутривенного введения, различия шансов не были статистически значимыми (ОШ = 0,54; 95% ДИ 0,18–1,62) (табл. 5).
Таблица 4. Анализ показателя «Сепсис» в зависимости от пути введения тоцилизумаба
Table 4. Analysis of the “Sepsis” indicator depending way of injected drug tocilizumab
Путь введения
Результат
Нет сепсиса
Сепсис
Таблица 5. Анализ показателя «Летальный исход» в зависимости от пути введения тоцилизумаба
Table 5. Analysis of the indicator “Lethal outcome” depending on way of injection tocilizumab
Путь введения
Летальный исход
Выписанные
Скончавшиеся
Обсуждение
Проведен анализ эффективности и безопасности трех препаратов моноклональных антител к ИЛ-6 и его рецепторам (тоцилизумаба, левилимаба и олокизумаба) при однократном введении у госпитализированных пациентов со среднетяжелым и тяжелым течением COVID-19 в одноцентровом наблюдательном ретроспективном когортном исследовании [25].
Все три препарата входят во временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» Минздрава РФ [44], однако в общемировой практике только тоцилизумаб для внутривенного ведения вошел в национальные рекомендации по лечению COVID-19 (Китай, Италия, Испания, Греция, Швейцария, Ирландия, Польша, Турция, Израиль, Япония, Египет, Иран и ряд других стран) [44–46].
Что касается применения тоцилизумаба для подкожного введения, то данный препарат неплохо зарекомендовал себя при лечении ревматоидного артрита [26], хотя для лечения осложнений противоопухолевой терапии модифицированными Т-клетками с химерным антигенным рецептором к CD19 (СAR-T) зарегистрирована только внутривенная лекарственная форма препарата [27]. При прямом сравнении внутривенного и подкожного введения тоцилизумаба, проведенном Kaminski et al., был сделан вывод о предпочтительности внутривенного пути [28]. Ряд исследователей изучали возможность приготовления раствора тоцилизумаба для внутривенного введения из препарата для подкожного введения [29]. В то же время некоторые авторы полагают, что применение тоцилизумаба в виде подкожного введения является эффективным методом лечения пациентов с COVID-19 [30–33]. Кроме того, было показано, что при подкожном применении тоцилизумаба отмечается улучшение показателей коагуляции независимо от типа тромбопрофилактики [34]. В отношении левилимаба и олокизумаба ситуация более сложная, т. к. работ, посвященных изучению эффективности и безопасности при COVID-19 крайне мало [35, 36].
В настоящей работе при применении всех трех препаратов наблюдалось статистически значимое снижение содержания С-реактивного белка через 24 ч после введения, при этом достоверных статистических различий между группами выявлено не было. Так, в исследовании, проведенном Potere et al., летальность в группе из 40 пациентов, получавших терапию тоцилизумабом в виде однократного подкожного введения, составила 5 % [37]. В исследовании Malekzadeh et al. к концу периода наблюдения летальность в группе тоцилизумаба для подкожного введения составила 7 % [38]. Близкие результаты были получены в исследованиях, проведенных Guaraldi et al. и De Rossi et al. [39, 40]. Наибольший показатель летальности — 10,3 % был зарегистрирован в исследовании, проведенном Sciascia et al. [41]. Что касается олокизумаба, то пока в единственной опубликованной работе летальный исход наблюдался у 3,5 % пациентов [35]. Данных о летальности при применении левилимаба в открытых источниках не опубликовано. Таким образом, полученные в настоящей работе результаты соответствуют данным ранее проведенных исследований о летальности при применении препаратов моноклональных антител тел к ИЛ-6 и его рецепторам для подкожного введения у пациентов со среднетяжелым и тяжелым течением новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Существенным недостатком настоящего исследования является отсутствие контрольной группы — как результата обязательного следования валидным клиническим рекомендациям Минздрава РФ и приказу Департамента здравоохранения г. Москвы [44]. К недостаткам также можно отнести наличие только внутригоспитальной оценки пациентов и отсутствие на данный момент отдаленных результатов применения препаратов и исходов заболевания. В то же время учитывая расчетные показатели летальности, полученные на основании исходных характеристик, в 16–19 %, можно предположить, что применение данных препаратов является эффективным. Выявленные недостоверные различия в конечных точках исследования между препаратами требуют дальнейшего изучения [42, 43].
Выводы
Применение у пациентов с тяжелым течением COVID-19 разных препаратов моноклональных антител против ИЛ-6 не обнаружило достоверных различий в летальных исходах между тоцилизумабом, левилимабом и олокизумабом. Выявленные различия между препаратами в частоте развития сепсиса и летального исхода требуют дальнейших рандомизированных контролируемых исследований.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Вклад авторов. Бобкова С.С., Жуков А.А., Проценко Д.Н., Самойленко В.В., Тюрин И.Н. — разработка концепции статьи, получение и анализ фактических данных, написание и редактирование текста статьи, проверка и утверждение текста статьи.
Иммунитет из пробирки: как ученые искусственно создают антитела против SARS-CoV-2
С вирусами можно бороться только с помощью антител, так как лекарства не помогают. Больной может либо выработать их сам, либо получить в готовом виде. Разработкой искусственных или моноклональных антител против нового типа коронавируса занимаются и в России. Уже начались доклинические испытания. «Хайтек» объясняет, чем интересна новая стратегия борьбы с SARS-CoV-2 и почему она подойдет не всем.
Читайте «Хайтек» в
Моноклональные антитела могут помочь почти ото всех новых штаммов нового типа коронавируса, но стоят очень дорого и не смогут заменить вакцину.
Искусственные, готовые, моноклональные антитела. Что все это значит?
Это все разные обозначения для одного метода лечения. Чтобы понять, как он работает, нужно вспомнить принцип работы обычных антител, которые состоят из Y-образного белка. Их самостоятельно вырабатывает наша иммунная система. Далее эти антитела связываются с антигенами на поверхности патогенов.
Если говорить о моноклональных антителах, то они искусственно повторяют процесс работы обычных антител и показывают иммунной системе, где находится вирус, который нужно атаковать.
Моноклональные антитела точно связываются с антигеном благодаря специальным антигенсвязывающим участкам, имеющим к нему высокую специфичность.
Это значит, что такие антитела помогут от любого вируса, даже от SARS-CoV-2?
Теоретически да. Но на практике очень важно, каким способом создают моноклональные антитела и прошли ли они все клинические испытания.
Например, препарат LY-CoV555, который создали компании Eli Lilly AbCellera, был разработан на основе образцов крови у пациента из США, переболевшего COVID-19. Исследователи использовали успешную иммунную реакцию мужчины для создания лекарства на основе антител.
Также ученые из американской компании Sorrento Therapeutics исследовали миллиарды разных антител и отобрали несколько сотен самых эффективных, связывающихся со спайковым белком коронавируса, чтобы найти антитело, которое со 100% вероятностью может подавлять вирус. Они нашли такого кандидата, это — STI-1499. Пока исследователи занимались доклиническими исследованиями, информация о безопасности их разработки не подтверждена.
А вот сотрудники института молекулярной и клеточной биологии Сибирского отделения РАН создали набор панелей из разных моноклональных антител, которые они получили от человеческих В-клеток — это функциональный тип лимфоцитов, играющих важную роль в обеспечении гуморального иммунитета. Во время проведения работы авторы использовали пациентов, которые уже шли на поправку. Это первое подобное российское исследование, сейчас разработка ученых проходит доклинические испытания.
Можно сделать вывод, что эти способы достаточно трудоемкие и не все из них, по аналогии с вакцинами, допустят до массового использования.
Помогут ли такие антитела от разных штаммов?
Это нельзя гарантировать на 100%. Но, согласно исследованию биологов под руководством профессора Вашингтонского университета в Сент-Луисе, часть моноклональных антител остается эффективной. Авторы работы решили проверить, как справятся разные моноклональные антитела с новыми штаммами коронавируса.
Они провели опыты на мышах, которые были заражены штаммами из ЮАР, Великобритании, Индии, Бразилии и США. Авторы использовали как один препарат, так и их комбинации, чтобы усилить эффект.
В результате выяснилось, что практически все комбинации из этих препаратов защищали мышей от заражения SARS-CoV-2, также единоразовое использование было в основном эффективно против вируса.
Но выяснилось, что два вида антител — 2B04/47D11 и LY-CoV555 — не препятствовали проникновению всех новых штаммов коронавируса в клетки мозга и носоглотки.
Разрабатывают ли такой метод лечения в России?
Да, как мы уже упоминали в части про методы получения моноклональных антител, в России стартовали доклинические исследования нейтрализующих антител к SARS-CoV-2. По словам разработчиков, они создали такую комбинацию антител, которая была эффективна даже против новых штаммом вируса.
Исследователи заявили, что первая фаза доклинических испытаний должна завершиться до декабря 2022 года.
В чем проблема моноклональных антител?
Для других заболеваний ситуация аналогичная, поэтому из-за высокой стоимости такой метод лечения подходит далеко не всем. По данным отчета организации Wellcome Trust 99% смертей от детских пневмоний, вызванных респираторно-синцитиальным вирусом, случаются в странах с низким и средним уровнем дохода. А вот 99% продаж препарата «Синагис», который направлен на профилактику этого вируса с помощью моноклональных антител, сосредоточены в Европе и США.
Моноклональные антитела — это хороший буст для ослабленной иммунной системы, но никак не замена прививки и не панацея от средств защиты.
Кроме этого, такой способ лечения должен пройти не меньше проверок, чем настоящая вакцина, поэтому в любом случае придется подождать официальных публикаций в международных журналах, а также прохождение всех стадий клинических испытаний.
Минздрав определил 14 приоритетных групп для введения моноклональных антител при COVID-19
Минздрав обновил временные методические рекомендации по диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции. Впервые определены группы пациентов для введения моноклональных антител и присвоен уровень приоритета.
Спустя три недели после выхода 12-й версии Временных методических рекомендаций по диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции, Минздрав вновь обновил документ. ВМР-13 опубликованы 15 октября на сайте ведомства.
Моноклональные антитела против S-белка коронавируса
Основные изменения коснулись лечения моноклональными антителами, направленными на S-белок коронавируса. Минздрав разрешил введение четырех моноклональных антител при COVID-19. Сотровимаб и регданвимаб относятся к однокомпонентным препаратам. Возможно введение двух комбинаций антител: бамланивимаб/этесевимаб и касиривимаб/имдевимаб.
Препараты не зарегистрированы на территории России. Назначение иммунобиологических препаратов для лечения COVID-19 возможно при решении врачебной комиссии и наличии разрешения на их временное обращение.
Введение препаратов разрешается до седьмого дня от начала заболевания. Применение моноклональных антител, направленных на S-белок коронавируса разрешено только в условиях стационара и дневного стационара.
Приоритетные группы для введения моноклональных антител
Минздрав определил 14 приоритетных групп пациентов, которым необходимо введение моноклональных антител против нового коронавируса. Они имеют два уровня приоритета.
Первый уровень приоритета имеют шесть групп пациентов. Возраст больных первого уровня должен быть старше 12 лет.
Женщины в послеродовом периоде с одним или более фактором риска тяжелого течения COVID-19.
Пациенты с первичным иммунодефицитом старше 12 лет.
Получающие системную иммуносупрессивную терапию (старше 12 лет).
После трансплантации органов (старше 12 лет).
Пациенты с онкогематологическими заболеваниями (старше 12 лет).
Восемь групп пациентов отнесены к приоритетным группам второго уровня.
Сахарный диабет 1-го типа (старше 12 лет).
Сахарный диабет 2 типа тяжелого течения (старше 12 лет).
Хроническая болезнь почек (4 стадия, СКФ
Все новости российской и мировой медицины в нашем Telegram-канале @MedicineNews.
Терапевтические моноклональные антитела
Терапевтические моноклональные антитела
Моноклональные антитела — один из современных инструментов для лечения различных заболеваний
Автор
Редакторы
В четвертой статье спецпроекта о моноклональных антителах мы обсудим их способность лечить различные заболевания: от злокачественных опухолей до болезни Альцгеймера. Мы разберемся в многообразии современных препаратов, созданных на основе моноклональных антител, расскажем, какие особенности структуры антител могут быть использованы в современной фармацевтике.
Терапевтические антитела
Спецпроект об антителах, истории их изучения, методах работы с ними, а также о применении антител в современной медицине и биотехнологии.
Партнер спецпроекта — Департамент вычислительной биологии одной из крупнейших российских биотехнологических компаний — BIOCAD. BIOCAD заслужил серьезные позиции на мировом фармацевтическом рынке благодаря выпуску лекарственных препаратов на основе антител.
В первой статье мы рассказали об истории открытия и применения антител [1]. Второй текст был посвящен тому, как эти молекулы распознают чужеродные нашему организму вещества и участвуют в иммунных процессах [2]. Сложный многоступенчатый процесс получения моноклональных антител стал темой третьего материала спецпроекта [3]. Эта статья будет посвящена моноклональным антителам, которые используются в качестве лекарств.
Лекарства-гурманы и препараты-обжоры
Когда человеку предстоит принимать новое лекарство, он обычно задает вопросы о безопасности и побочных эффектах. Многим врачам знакомы дотошные пациенты, приходящие на повторные приемы с инструкциями от препаратов и вопросами о возможных «побочках». Доктора много объясняют, приводят примеры и статистику, но для некоторых пациентов побочные эффекты могут стать весомой причиной для отказа от терапии. Побочные эффекты часто связаны с тем, что лекарство действует не только на болезнь, но и на нормально протекающие в организме процессы. По этому признаку лекарства можно поделить по избирательности. Избирательность в данном случае — это специфичность воздействия лечебной молекулы на процессы и реакции, лежащие в основе патологических изменений. Таргетная терапия с применением лекарств, направленных на конкретную молекулярную цель, является основой современной (доказательной) медицины [4]. Чем выше избирательность препарата, тем меньше его способность влиять на «здоровую» часть организма.
Препараты можно сравнить с человеком, подошедшим на завтрак по типу шведского стола. Гурман будет поедать только те блюда, которые он выберет в ходе пристального рассматривания тарелок, и будет почти незаметен в ресторане гостиницы. Через некоторое время на завтрак ворвется обжора, который шумно накинется на еду и будет поглощать всё без разбора. При этом он разольет по столу кофе, смешает между собой хлопья для завтрака и будет громко нахваливать поваров. Разница между едоками будет очевидна всем окружающим, особенно официантам, которым предстоит разбираться с последствиями нападения на ничего не подозревающий стол с завтраком.
Лекарства отличаются друг от друга. Одни действуют аккуратно и точно, а другие врываются в наш организм ураганом, выполняя свою задачу, но оставляя заметные разрушения после себя в виде побочных эффектов. Любой препарат ценен и опасен тем, на какие процессы он влияет. Чем ниже избирательность лекарства, чем в большее число нормальных процессов оно способно вмешаться, тем опаснее лекарство для организма. Использование «неразборчивых» медикаментов грозит более высоким риском осложнений.
Благодаря Паулю Эрлиху, внесшему огромный вклад в изучение антител [1], теоретическая медицина обогатилась концепцией «волшебной пули» [5]. Под этим названием скрывается идея о том, что можно создать препарат, обладающий высокой избирательностью. Такое лекарство должно подавлять патологические процессы и не наносить вреда организму человека, который его принял. Высокая эффективность и отсутствие побочных эффектов у препарата — мечта любой фармкомпании и любого специалиста.
Неразборчивые лекарства
Селективность всегда была проблемой для лекарств. Хорошей иллюстрацией этого являются нестероидные противовоспалительные препараты (НПВС). Ацетилсалициловая кислота (аспирин) обладает способностью подавлять активность двух ферментов: циклооксигеназ (ЦОГ) 1 и 2. ЦОГ-1 — это фермент, который работает в нашем организме всегда. Благодаря ему производится относительно небольшое количество биологически активных веществ, которые позволяют осуществлять нормальные процессы. К таким процессам можно отнести образование защитной пленки на слизистой желудка. ЦОГ-2 «включается» при воспалении и производит массу медиаторов воспаления. НПВС принимают для того, чтобы уменьшить активность ЦОГ-2, но при приеме аспирина (препарата из «старого» поколения НПВС) «за компанию» ингибируется и ЦОГ-1. Это может вызвать такие побочные эффекты, как кровотечения и язвы слизистой желудка (ульцерогенное действие НПВС) (рис. 1).
Рисунок 1. Две изоформы ЦОГ превращают арахидоновую кислоту в простагландины. ЦОГ-1 делает так, чтобы эти вещества образовывались в небольших количествах и поддерживали физиологические процессы. Реакция воспаления тоже происходит благодаря простагландинам, но для этого их должно быть намного больше, чем при нормальных условиях. Такое ударное производство простагландинов обеспечивает ЦОГ-2. «Старые» НПВС (ацетилсалициловая кислота) подавляли активность обеих изоформ, а препараты новых поколений (коксибы) избирательно ингибируют «патологическую» изоформу фермента.
Высокая эффективность у ацетилсалициловой кислоты сочетается с низкой селективностью. Со временем фарминдустрия смогла освоить методы поиска и синтеза более селективных и не менее эффективных препаратов. Среди таких НПВС можно назвать целекоксиб, который избирательно подавляет работу ЦОГ-2 и не влияет на ЦОГ-1. И воспаление подавлено, и слизистая цела.
О том, как вычислительные технологии используются компанией BIOCAD для производства и испытания новых препаратов, мы расскажем в пятой статье спецпроекта.
Плюсы, минусы, подводные камни
Антитела — это специальные молекулы, производимые клетками иммунной системы. Они умеют распознавать антигены — структуры, чуждые для нашего организма, — и помогают в атаке на них [2]. Антитела уже давно используются в лечении различных заболеваний [1]. Тот этап развития медицинского знания, который мы видим сейчас, был бы невозможен без исследований конца XIX — начала XX веков, например, развития метода гибридóм, о котором мы уже не раз писали [1], [9], [10].
Моноклональные антитела — это класс препаратов, которые обладают высокой селективностью в отношении молекулярной мишени, являющейся, как правило, одним из ключевых компонентов патологического процесса. Антитела обладают способностью точно связываться с антигеном благодаря специальным антигенсвязывающим участкам, имеющим к нему высокую специфичность. Для лекарств на основе антител это определяет их селективность в отношении конкретной мишени.
Новые лекарства используют новые точки приложения, действуют там, куда не добрались предыдущие. По этой причине они могут быть эффективнее предшественников или использоваться там, где те не справились, — в случаях, когда болезнь оказалась резистентной к традиционным препаратам. Традиционные лекарства (будем для удобства называть их химическими) действуют за счет того, что напрямую вмешиваются в биохимические реакции синтеза и распада. В медицинской практике мы встречаемся, как правило, как раз с химическими лекарствами. Жаропонижающие, антибиотики, противоопухолевые препараты (цитостатики), антидепрессанты — это препараты, полученные традиционными методами химического синтеза. Так, пенициллин — первый из числа антибиотиков, получивших медицинское применение, — убивает микробы не каким-то неизвестным волшебным образом. Он препятствует синтезу элементов клеточной стенки бактерий, которая из-за этого становится непрочной, и бактерии погибают.
Новые лекарства — новые мишени?
Когда на рынок выходит новый препарат, у специалистов возникает обоснованный вопрос, чем это лекарство отличается от предыдущих. В случае с моноклональными антителами его актуальность усиливается из-за высокой стоимости препаратов этого класса. Насколько обоснованным является выбор в их пользу?
Моноклональные антитела как новый класс препаратов имеют принципиально новые мишени (точки приложения), которые раньше не затрагивались другими препаратами. Так, цитостатики, применяемые для терапии аутоиммунных и онкологических заболеваний, в качестве точки приложения используют процессы репликации ДНК. Нарушение этих процессов в итоге приводит к прекращению роста опухолей. Звучит хорошо, но на деле химиотерапия цитостатиками напоминает применение напалма в джунглях Вьетнама. Прекращается рост не только опухолевых клеток, но и здоровых.
Кроме новизны точек приложения для моноклональных антител характерна высокая избирательность действия. Даже если мишень для препарата новая, лекарство может снова бить без разбора, нанося вред и здоровым клеткам. Моноклональные антитела способны точечно воздействовать на патологический процесс, не вмешиваясь в жизнь нормально функционирующих клеток.
Моноклональные антитела действуют тоньше, чем традиционные методы терапии. Они вмешиваются в патологические процессы не внутри клетки, а снаружи. Моноклональные антитела связываются с внеклеточными структурами, и в этом одно из их принципиальных отличий.
Лекарственные антитела выгодно отличаются от химических препаратов избирательностью действия. Этот класс лекарств относится к биологическим препаратам (biopharmaceuticals, biologics). Лекарства этой группы производятся на основе компонентов биологического происхождения и включают в себя вакцины, препараты генной и клеточной терапии.
Рисунок 2. Антитела способны выполнять множество задач в организме пациента. Это очень удачный инструмент для расширения лечебного воздействия при онкологических заболеваниях.
Традиционные препараты действовали грубо и топорно при этих расстройствах. Так, для терапии аутоиммунных заболеваний можно использовать преднизолон — глюкокортикостероид, который вмешивается в разнообразные каскады иммунных реакций. Противоопухолевые препараты тоже действуют не очень изящно. Циклофосфамид — это соединение, которое применяют для лечения множества опухолей: от рака лёгких до лейкозов. Противоопухолевое действие циклофосфамида основано на его способности образовывать сшивки между нитями ДНК. Такая ДНК не способна реплицироваться, и нарушается процесс деления клеток опухоли. Всё было бы здорово, но циклофосфамид не разбирается, где опухолевая клетка, а где здоровая. Итогом его применения становится нарушение митоза в здоровых клетках организма. «Под раздачу» попадают клетки с самыми высокими темпами деления, например, кроветворные клетки и клеточные элементы крови — тромбоциты, лейкоциты, предшественники эритроцитов. По этой причине среди побочных эффектов циклофосфамида и других цитостатиков значатся кровотечения из-за недостатка тромбоцитов, подавление иммунитета из-за дефицита лейкоцитов и анемия (уменьшение количества эритроцитов).
По большому счету эти препараты пытаются держать ручку двери, которую уже вскрыл взломщик. Он дергает ее иногда так сильно, что может сломать и саму дверь, то есть вызвать серьезные побочные эффекты. Вмешательство в патологические процессы сопровождается нарушениями нормально протекающих процессов.
Лекарственные антитела действуют более аккуратно. Они работают не внутри клетки, а за ее пределами. Антитело связывается со специфическим сайтом и не дает запустить внутриклеточные процессы, приводящие к патологическим изменениям в тканях и органах. Моноклональные антитела защищают замки от взлома, и это более тонкая и безопасная стратегия, чем у традиционных препаратов. Антитела как лекарства имеют множество направлений для применения. Это не только блокирование сайтов связывания, но и доставка радионуклидных препаратов точно в цель (рис. 2) [16].
Опухолевую «крепость» можно не просто осаждать, а перекрыть ей пути поступления пищи. Антитела могут заблокировать действие фактора роста эндотелия сосудов (VEGF), за счет чего рост новых сосудов в опухоли остановится, и она начнет гибнуть из-за несоответствия потребностей и поступающих питательных веществ.
Еще один способ борьбы с опухолями — это ингибирование иммунных чекпоинтов. Воздействие одних веществ усиливает иммунную реакцию организма, а других — подавляет ее (рис. 3) [17]. Стратегия разблокировки подавляющих путей используется препаратами чекпоинт-ингибиторами. Антитела могут блокировать факторы, подавляющие иммунитет, что приводит к развитию и усилению собственной иммунной реакции, направленной на опухолевые клетки.
Рисунок 3. Мишенью для чекпоинт-ингибиторов стали молекулы, подавляющие собственный иммуннитет организма. Это цитотоксический Т-лимфоцитарный антиген 4 (cytotoxic T-lymphocyte antigen 4, CTLA4) и система PD-1/PD-L1. Пояснения к тому, как работают эти молекулы, можно найти в тексте статьи.
Цитотоксический Т-лимфоцитарный антиген 4 (cytotoxic T-lymphocyte antigen 4, CTLA4) известен также под обозначением CD152. Стимуляция CTLA4 подавляет активность T-лимфоцитов на уровне получения информации от антигенпрезентирующих клеток. Ипилимумаб и тремелимумаб способны связываться с CTLA4, не давая другим лигандам подавлять иммунный ответ на этом этапе [18].
Другое направление в терапии — это химерные антигенные рецепторы. Т-клетки, вооруженные ими, способны выборочно уничтожать опухолевые клетки. Химерный антигенный рецептор собран из двух частей. Антительный компонент, находящийся на поверхности Т-клетки, обладает высокой специфичностью и способен выявлять опухолевую клетку. Этот компонент закреплен на белковом фрагменте, который пронизывает мембрану и погружен в цитоплазму. Когда антительный фрагмент взаимодействует с мишенью, происходит активация Т-лимфоцита, и он атакует раковую клетку.
Биспецифические антитела могут связывать вместе иммунную и раковую клетки [20]. Благодаря такой «усиленной дружбе» происходит усиление иммунного ответа, и раковые клетки гибнут. В некоторых случаях они находят третьего товарища в виде макрофага: здесь также произойдет усиление иммунных реакций против клеток опухоли. Иммуноконъюгаты — это класс веществ, где антитело соединено с лекарством, которое надо точечно доставить к раковой клетке. В качестве лекарства может быть радионуклид или противоопухолевое лекарство — то, что может ударить по всем клеткам, но лучше бы било только по опухолевым.
Разработка и получение моноклональных антител стандартизированы и хорошо контролируются производителями. Моноклональные антитела — это блестящий на солнце лекарственный биотех. Он существенно отличается от «паровых котлов» традиционной фармакотерапии. Однако аварии происходят даже с самыми современными машинами. В случае моноклональных антител побочные эффекты также могут возникнуть, но обычно они легче, чем при традиционной терапии химическими препаратами. Гриппоподобные синдромы, инфекционные осложнения, поражение кожи и слизистых могут сопровождать терапию моноклональными антителами. Известны случаи, когда введение экспериментальных лекарственных антител приводило к развитию «цитокинового шторма» [21]. При этом состоянии иммунные клетки нашего тела начинают активно вырабатывать медиаторы воспаления, и человек впадает в состояние, похожее на септический шок, только без бактериального возбудителя. Лекарство всегда остается лекарством. Если вещество может принести пользу, значит, оно может и навредить. Побочных эффектов нет только у гомеопатических препаратов, потому что они не работают.
Следом за селективностью подтянулись безопасность и стоимость. Оригинальные лекарства дороги, потому что в их стоимость закладывается множество трат. Стоимость разработки препарата, всех этапов тестирования, расходы на тупиковые ветки (лекарства, которые не показали своей эффективности) — всё это спрятано в цене, которую мы видим в аптеке. Фармацевтический рынок заполнен не только оригинальными препаратами: большую часть полок в аптеках занимают лекарства-аналоги. Оригинальные препараты защищены от копирования патентом: в течение какого-то времени на рынке будет только новый препарат от одного производителя. Когда срок действия патента истечет, другие производители смогут выпустить на рынок свои препараты с этим же веществом. Такие легальные копии оригинального препарата называются лекарствами-аналогами или дженериками (англ. generics) [22].
Фармакологическим компаниям, занимающимся дженериками, не надо тратиться на весь исследовательский этап: в некоторых случаях даже не надо полностью подтверждать эффективность препарата. Можно сделать цену на дженерик ниже, чем цена оригинального препарата, а прибыли получить гораздо больше. Эта одна из причин, по которым у фармкомпаний снижается интерес к поиску и производству новых препаратов. Стоимость лекарств на основе моноклональных антител высока также потому, что процесс их получения отличается от синтеза традиционных лекарств. Это серьезная биотехнологическая процедура, для которой нужны специальные условия производства и люди с образованием, отличающимся от традиционного в этой индустрии [3].
Арсенал судьи Дредда
Если говорить о лекарствах как о пулях, то моноклональные антитела — это арсенал судьи Дредда. Существующее множество биологических препаратов позволяет проводить терапию самых разных болезней. Стоит оговориться, что моноклональные антитела приобретают особую ценность в лечении заболеваний с мощным иммунным компонентом патогенеза. В патогенезе многих аутоиммунных заболеваний можно обнаружить ключевую иммунную реакцию — процесс, на котором держится весь патологический каскад. Его блокировка способна приостановить развитие аутоиммунного процесса и значительно облегчить состояние пациента.
Антительный «арсенал» сегодня составлен из множества препаратов. Они представлены в первой статье спецпроекта в виде таблицы [1]. Каждое из этих лекарств «нацелено» на 2–3 заболевания. Причина кроется в избирательности антител: они метят в молекулу, которая имеет ключевое значение для развития или поддержания болезни. Аутоиммунные заболевания и заболевания с вовлечением других иммунных процессов — это подходящая область для терапии моноклональными антителами. Патогенез этих болезней включает большое количество собственных белковых молекул пациента со специальной функцией, на которые мы можем воздействовать.
Системная красная волчанка
Белимумаб, применяемый при системной красной волчанке (СКВ) [23], способен связываться с фактором, активирующим В-клетки (B-cell activating factor, BAFF) [24]. BAFF — это цитокин, избирательно повышающий активность B-лимфоцитов и позволяющий им превращаться в плазматические клетки [25]. Для этого цитокину нужно связаться с рецепторами на поверхности клетки. Это событие запустит цепочку сигналов, срабатывание которой приведет к увеличению выработки антител. Для СКВ выработка антител — это ключевой компонент патогенеза. Если антитела перестанут вырабатываться или будут производиться в меньшем количестве, это положительно скажется на течении заболевания. Например, может уменьшиться поражение почек, часто встречающееся при СКВ. Белимумаб связывается с циркулирующим в крови BAFF, не давая ему прицепляться к рецепторам на B-лимфоцитах. Из-за отсутствия этого стимула B-лимфоциты не производят аутоантитела и не превращаются в плазматические клетки. Кроме этого, страдает производство не только антител против собственных тканей, но и против патогенной микрофлоры. По этой причине осложнением при использовании моноклональных антител могут стать инфекционные заболевания. Впрочем, это родовое проклятие всех иммуносупрессантов, в том числе давно используемого и хорошо изученного преднизолона.
Ревматоидный и псориатический артриты
Антитела нашли применение [26] и в лечении ревматоидного артрита (РА) — заболевания, поражающего крупные и мелкие суставы и приводящего к потере способности самостоятельно передвигаться [12]. Инфликсимаб и другие моноклональные антитела активно вмешиваются в воспалительное звено патогенеза РА. Большинство терапевтических антител, используемых при РА, бьют по фактору некрозу опухоли (ФНО или TNF). Тоцилизумаб связывается со свободным и расположенным на мембране интерлейкином-6 (ИЛ-6). Отдельно от этих препаратов стоят этанерцепт и абатацепт. Это гибридные белки, или фьюжн-белки. Они представляют собой два белка, которые кодируются разными генами, но сшиваются в одну молекулу. Этанерцепт — это комбинация рецептора к ФНО и Fc-участка IgG. Этот гибридный белок блокирует избыток ФНО, не позволяя поддерживать воспалительную реакцию при аутоиммунных заболеваниях. Абатацепт представляет собой домен молекулы CTLA-4, соединенный с Fc-участком IgG. Такой фьюжн-белок связывается с рецепторами CD80 и CD86 на поверхности T-лимфоцитов и не дает им полностью активироваться и вести разрушительную деятельность в хрящевой ткани суставов. Инфликсимаб также эффективен при другом заболевании, поражающем суставы — при анкилозирующем спондилите (болезни Бехтерева).
Другой мишенью для терапии моноклональными антителами стало поражение суставов при псориазе — псориатический артрит (ПА). Этанерцепт, адалимумаб и инфликсимаб, как и при РА, мешают ФНО выполнять свою работу. Три препарата сравнивали в отдельном исследовании, где показали бóльшую безопасность адалимумаба по сравнению с двумя остальными молекулами [27].
«Лотесса» против «Ремикейда»
Оригинальный инфликсимаб («Ремикейд») сравнивали по эффективности и безопасности с инфликсимабом компании BIOCAD («Лотесса»). Данное исследование, включившее почти 200 человек, установило, что «Ремикейд» и «Лотесса» сравнимы по этим параметрам. Результаты клинического испытания были опубликованы летом 2018 года в журнале Annals of the Rheumatic Disease [28]. Кроме того, BIOCAD создал оригинальный моноклональный препарат левилимаб, мишенью которого также стал ИЛ6.
Антитела для суставов
Адалимумаб от BIOCAD ждет выхода на рынок и сейчас проходит дополнительные исследования безопасности и эффективности, где его сравнивают с оригинальной «Хумирой». Предварительные результаты исследований будут известны позже. Мишенью другого — уже оригинального — препарата от BIOCAD, нетакимаба, стал ИЛ17. Сейчас препарат тестируют в отношении псориаза и анкилозирующего спондилита (болезни Бехтерева).
Материал предоставлен партнёром — Департаментом вычислительной биологии компании BIOCAD
Кроме этих заболеваний с иммунным компонентом моноклональные антитела оказались полезны при язвенном колите и болезни Крона — воспалительных заболеваниях, поражающих желудочно-кишечный тракт. Ведолизумаб используется при обеих патологиях. Он препятствует миграции Т-хелперов из кровеносных сосудов в стенку кишечника. Ведолизумаб способен избирательно связываться с белком α4β7-интегрином, расположенным на клетках кишечника. Его блокировка нарушает процесс соединения молекул клеточной адгезии слизистой оболочки с адрессином-1 (MAdCAM-1) на Т-лимфоцитах. Соответственно, Т-лимфоциты не могут закрепиться на клетках кишечника, и иммунная реакция не запускается.
Реакция отторжения трансплантата
Антитела могут оказаться полезными при лечении иммунных осложнений — реакции отторжения пересаженного органа. Оба препарата, одобренных для борьбы с отторжением трансплантата почки (басиликсимаб и даклизумаб), препятствуют связыванию интерлейкина-2 (ИЛ2) со специфическим рецептором. Это происходит благодаря блокированию α-субъединицы рецептора (рис. 4) [29]. В отличие от всех случаев, описанных выше, антитело связывается с рецептором, а не с молекулой, которая его активирует. При таком взаимодействии всегда есть опасность, что вместо ингибирования реакции вещество запустит ее. В ходе длительных работ по отбору антител были получены такие молекулы, которые лишены способности стимулировать рецепторы и запускать иммунную реакцию.
Рисунок 4. Строение рецептора к ИЛ2. а — Вид сбоку. б — Вид сверху. Мишень для моноклональных антител (α-субъединица рецептора) нарисована красным.
Пароксизмальная ночная гемоглобинурия
Болезнь Альцгеймера
Болезнь Альцгеймера — это не такое редкое заболевание, как пароксизмальная ночная гемоглобинурия [32]. Широта его распространения и неудовлетворенность существующими методами лечения заставляет ученых искать новые методы лечения. Сейчас мы знаем, что в патогенезе болезни Альцгеймера важную роль играет накопление β-амилоида (в соответствии с амилоидной гипотезой). Сам β-амилоид при этом, видимо, является частью системы врожденного иммунитета [33], значит, у антител есть потенциальная возможность воздействовать на этот процесс.
Надежды пока не оправдываются. Компания Pfizer уже прекратила клинические исследования двух моноклональных антител против β-амилоида [34]. Бапинеузумаб и его модифицированная версия оказались неэффективны против накопления белковых отложений в нейронах. Адуканумаб показывает более убедительные результаты, и в настоящее время идут испытания третьей фазы. Разница в эффективности антител может быть связана с различиями в принципе их действия. Бапинеузумаб задумывался как препарат, способный усилить очищение нервной ткани от β-амилоида, в том числе путем его захвата микроглией. Получилось антитело-метка для собственной иммунной системы мозга. Он связывается с мономерами и полимерами β-амилоида. Адуканумаб селективно связывается с β-амилоидными полимерами, которые токсически воздействуют на нейроны [35]. В этих условиях иммунным клеткам не приходится тратить ресурсы на борьбу с безопасным вариантом β-амилоида, и они сосредоточиваются на борьбе с полимерной версией.
По данным предварительных исследований, еще один препарат на основе моноклональных антител показывает хорошую эффективность и переносимость [36]. Это соланезумаб. Эти антитела связываются с растворимыми частицами β-амилоида, которые еще не упакованы в полимеры. Впоследствии β-амилоид выводится из нервной ткани и не оказывает токсического влияния на синапсы. Несмотря на это, пока не существует одобренного способа лечения болезни Альцгеймера при помощи антител. Человечество ждет результатов клинических исследований.
Онкологические заболевания
В борьбе со злокачественными новообразованичми антитела используют четыре механизма [37]:
Лекарства против рака
Компания BIOCAD предлагает несколько препаратов против онкологических заболеваний. Собственный ритуксимаб («Ацеллбия») компании BIOCAD оказался эффективен при неходжкинской лимфоме. Препаратом сравнения выступала оригинальная «МабТера», и «Ацеллбия» не оказалась хуже зарубежного лекарства от топового игрока фармрынка. Препарат, используемый для лечения рака молочной железы, трастузумаб, блокирует рецептор HER2 и не дает эпидермальным факторам роста стимулировать рост опухолевых клеток. Компания BIOCAD выпускает собственный трастузумаб («Гертикад»), который не уступает оригинальному препарату по своей клинической эффективности. Терапия собственным бевацизумабом («Авегра БИОКАД») при немелкоклеточном раке легких в сочетании с карбоплатином и паклитакселом показала схожую эффективность и безопасность терапии оригинальным препаратом («Авастин»), дополненную теми же веществами.
BIOCAD разработала и исследует препараты из класса чекпоинт-ингибиторов, о которых мы рассказали выше. Первое исследование препарата под названием «пролголимаб» было посвящено изучению нового чекпоинт-ингибитора при меланоме, раке легкого и почечной карциноме. Завершенные в настоящее время клинические испытания препарата показали его эффективность в отношении меланомы. Теперь осталось дождаться выхода нового лекарства на рынок.
Материал предоставлен партнёром — Департаментом вычислительной биологии компании BIOCAD
Заключение
Департамент вычислительной биологии компании BIOCAD — спонсор спецпроекта
BIOCAD — международная биотехнологическая компания, которая создала умную технологическую платформу, объединившую в себе компьютерное моделирование и современные принципы синтеза генов de novo.
В компании реализован полный цикл выпуска лекарственных препаратов: от поиска лекарственной молекулы до массового производства и маркетинговой поддержки.
Компания ведет два масштабных проекта:
Для разработки лекарственных препаратов BIOCAD применяет технологию structure-based drug design, использующую методы компьютерного моделирования. Это позволяет сделать поиск молекул направленным. С помощью математического моделирования отобранная молекула оптимизируется под конкретную мишень, а затем воспроизводится в реальной лаборатории.
В основе большинства разработок компании лежит математическое моделирование. То, что раньше было возможно осуществить исключительно in vitro в стенах лабораторий, по мнению исследователей BIOCAD, сегодня может быть воплощено in silico силой чистого разума.
Здесь собрали одну из лучших команд биоинформатиков в стране, которая занимается научными исследованиями, разрабатывает и внедряет новейшие методы интеллектуального анализа данных. В ее распоряжении один из мощнейших вычислительных кластеров, и если еще 2–3 года назад можно было только мечтать о решении задач направленного дизайна белковых молекул, то сейчас это одно из направлений работ Департамента вычислительной биологии.
Материал предоставлен партнёром — Департаментом вычислительной биологии компании BIOCAD