На чем обоснованы ваши обвинения
Обстоятельства обвинения не конкретны
Апелляция отменила обвинительный приговор адвокату, осужденному за клевету на судью
Как сообщает «АГ», Московский областной суд опубликовал мотивированное постановление от 16 апреля, которым был отменен обвинительный приговор в отношении адвоката АП Московской области Бориса Ольхова, ранее осужденного за клевету в отношении судьи. Защитники Бориса Ольхова, как и он сам, расценили решение апелляции как промежуточное в связи с отсутствием оправдательного приговора. При этом один из них отметил, что, так как срок привлечения к ответственности истек, нового обвинительного приговора не будет и дело будет прекращено. Советник ФПА РФ, первый вице-президент АП Московской области Михаил Толчеев, который поддержал доводы защиты судебном заседании, отметил, что в деле имелись все основания для оправдания адвоката.
Напомним, ранее «АГ» писала, что в марте 2017 г. Борис Ольхов защищал в суде интересы потерпевшего по уголовному делу по ч. 1 ст. 111 УК РФ. В ходе судебного рассмотрения дела в Ступинском городском суде МО он подал два заявления об отводе судьи С. и огласил их содержание другим участникам уголовного процесса.
В первом заявлении адвоката содержались следующие фрагменты: «судья С. отказывается отправлять правосудие в соответствии с требованиями закона; рамки УПК, похоже, ему тесноваты», «С. после того, как потерпевший отказался от особого порядка рассмотрения дела, стал “открыто” ему угрожать», «красиво хотел председательствующий и потерпевшему в ходе процесса ущерб возместить. Предложив на кафедру свидетелей 50 тысяч рублей подсудимому положить, а потерпевшему их взять», «лично у меня после этих не предусмотренных УПК действий С. сложилось впечатление о том, что председательствующий в доле», «недавняя отмена оправдательного приговора С. по делу о получении взятки, которая сейчас широко обсуждается в адвокатских кругах, существенно добавляет к моим сомнениям в беспристрастности председательствующего».
Второй документ содержал в себе, в частности, следующие цитаты: «превратил процесс в базар спор двух лиц», «находчивый С. ловко остановил меня статьей 252 УПК РФ».
Ходатайства были отклонены судьей, который посчитал, что Борис Ольхов использовал в них оскорбительные формулировки, после чего вынес ему замечание. Судья также направил в Адвокатскую палату Московской области частное постановление, в котором просил привлечь защитника к дисциплинарной ответственности. В отношении адвоката было возбуждено дисциплинарное производство, по итогам которого Борису Ольхову было вынесено замечание.
В октябре 2017 г. Главное следственное управление СК РФ по Московской области возбудило уголовное дело в отношении адвоката за неуважение к суду, выразившееся в форме оскорбления судьи, по ч. 2 ст. 297 УК РФ. В дальнейшем следствие переквалифицировало действия адвоката, предъявив ему обвинение по ч. 1 ст. 298.1 УК РФ – клевета в отношении судьи.
По версии следствия, спорными высказываниями адвокат распространил заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения, затрагивающие репутацию, профессиональные и моральные качества судьи Ступинского горсуда Московской области С., опорочив его честь и достоинство как человека и лица, отправляющего правосудие, одновременно нарушив нормальную деятельность суда и умалив авторитет судебной власти РФ. В обоснование своей позиции гособвинение опиралось на три проведенные по делу экспертизы. В квартире обвиняемого был произведен обыск, в отношении него была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде.
Суд первой инстанции оштрафовал адвоката на 200 тыс. руб.
В ходе рассмотрения уголовного дела в Каширском городском суде Московской области подсудимый не признал своей вины.
Суд заслушал, в том числе, показания потерпевшего, свидетелей, принимавших участие в уголовном процессе по делу, в ходе которого были поданы спорные заявления об отводе. Судом также были исследованы письменные доказательства, в том числе два спорных заявления об отводе судьи, протоколы судебных заседаний, подтверждающие факт оглашения адвокатом заявлений об отводе судьи, заключения трех лингвистических экспертиз.
Оценив все обстоятельства дела, 7 декабря 2018 г. суд признал Бориса Ольхова виновным в совершении инкриминируемого ему преступления и назначил наказание в виде штрафа в размере 200 тыс. руб. При вынесении приговора суд учел смягчающие обстоятельства в виде пенсионного возраста подсудимого, положительные характеристики, награждение знаком «Почетный адвокат Московской области».
Суд посчитал, что факт публичного распространения заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство судьи С., подтверждался не только показаниями свидетелей, но и протоколами судебных заседаний. «Из заключений экспертов усматривается, что содержащиеся в заявлениях об отводе судьи от 20 и 21 марта 2017 г. высказывания носят утвердительный характер о том, что судья С. не осуществляет государственную судебную деятельность так, как того требуют установленные правила… привнес в деятельность суда не свойственные ему функции по урегулированию вопроса о форме возмещения ущерба пострадавшему подсудимым, указывая на выполнение конкретных действий посредством передачи денег в зале суда, о чем в последующем скрыл информацию», – указал суд в приговоре, сделав вывод, что обстоятельствами, порочащими честь и достоинство судьи С., а также умаляющими авторитет судебной власти, являются утверждения о его недобросовестности при осуществлении профессиональной деятельности и совершении нечестных поступков.
Довод защиты о том, что обвиняемый воспользовался своим процессуальным правом на отвод судьи, был отвергнут в силу того, что подсудимый допустил в своих высказываниях утверждения о недобросовестном поведении потерпевшего. Суд отметил, что они не соответствовали действительности и были направлены на подрыв репутации, профессиональных и моральных качеств С. и авторитета судебной власти в целом, так как оглашались в судебном заседании в присутствии иных, помимо участников процесса, лиц. Со ссылкой на положения Закона об адвокатуре суд указал, что его нормы не предусматривают право сторон (в том числе адвоката) на допущение высказываний в процессуальных документах об утверждениях в адрес судьи, касающихся его профессиональной репутации.
Апелляция вернула дело в прокуратуру
Не согласившись с приговором суда, защита подсудимого и он сам обжаловали его в апелляционную инстанцию – Московский областной суд. В апелляционных жалобах, в частности, указывалось на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела; отсутствие в приговоре разъяснений, какие именно действия обвиняемого являются клеветой; нарушение прав подсудимого на защиту в связи с освобождением судом потерпевшего от дальнейшего участия в судебных заседаниях.
Также защита указала на отсутствие прямого умысла по распространению каких-либо порочащих судью сведений у Бориса Ольхова, который реализовывал своими действиями свои процессуальные права по заявлению отвода судье. По мнению защитников адвоката, суд первой инстанции допустил нарушение ряда положений закона, включая нормы международного права, в том числе ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на выражение мнения.
Изучив обстоятельства дела, апелляционный суд выявил, что предъявленное Борису Ольхову обвинение не соответствует признакам ст. 298.1 УК РФ, поскольку в нем не приведены обстоятельства, свидетельствующие о заведомом характере изложенных сведений. Обвинительное заключение и приговор также не содержат таких обстоятельств.
Апелляция указала, что из обвинения непонятно, какие именно высказывания адвоката Бориса Ольхова являются клеветой: «Обстоятельства обвинения не конкретны, нарушены требования п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, фактически не указана объективная сторона преступления, в котором он обвиняется, что в соответствии со ст. 47 УПК РФ нарушает право на защиту осужденного, поскольку он должен знать, в чем обвиняется и от чего защищаться». Суд счел, что эти обстоятельства нарушают права обвиняемого, поскольку последний имеет право знать, в чем обвиняется, а органы предварительного следствия в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении должны указать и конкретизировать суть предъявленного обвинения.
В этой связи Мособлсуд вынес апелляционное постановление, которым частично удовлетворил жалобы подсудимого и его защиты. Апелляция отменила обвинительный приговор и вернула дело в прокуратуру для устранения препятствий рассмотрения его судом. При этом избранная в отношении Бориса Ольхова мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении была оставлена в силе.
Борис Ольхов и его защитники прокомментировали решение апелляции
В Мособлсуде интересы Бориса Ольхова представляли член Комиссии по защите прав адвокатов АП МО Денис Ковалёв и адвокат АП МО Михаил Мещеряков. В судебном заседании доводы защиты поддержал советник ФПА РФ, первый вице-президент АП Московской области Михаил Толчеев.
Денис Ковалёв полагает, что апелляция вынесла промежуточное решение, отказавшись оправдать подсудимого: «Вторая инстанция подтвердила, что приговор был незаконным и необоснованным. Каширский горсуд Московской области дал неполную оценку доводам защиты, фактически осудив Бориса Ольхова за выражение своей правовой позиции по делу, в котором он представлял интересы своего доверителя».
Михаил Мещеряков отметил, что защита выполнила свою «программу-минимум». «К моменту рассмотрения дела в апелляционной инстанции истек срок давности привлечения к уголовной ответственности по данному составу, поэтому суд в любом случае освободил бы Бориса Ольхова от наказания. Но если бы приговор был оставлен в силе, это повлекло бы за собой с неизбежностью прекращение его статуса, так как приговор был вынесен до истечения срока. После отмены приговора и возвращения дела на стадию предварительного расследования оно подлежит прекращению, нового обвинительного приговора не будет, статус адвоката будет сохранен», – отметил защитник.
По мнению адвоката, апелляционное постановление не является революционным, так как наиболее существенным доводам защиты о невозможности привлечения адвоката к ответственности за мнение, высказанное им при осуществлении защиты, а также о нарушении ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в постановлении оценки не дано.
Михаил Толчеев расценил отмену обвинительного приговора как значительное событие. «Судебная система не создала столь негативный и, на мой взгляд, позорный прецедент. Палата настроена решительно в этом плане, мы готовы идти до Европейского Суда, поскольку этот вопрос является принципиальным, ведь он затрагивает все сообщество и доктрину правосудия в целом». По его мнению, в указанном деле имелись все основания для оправдания подсудимого.
«Это совершенно надуманная и нетерпимая ситуация преследования адвоката за мнение, высказанное в процессуальном документе. Адвокат заявлял о незаконности действий судьи, это его работа и прямая обязанность. Данное дело является принципиальным для адвокатского сообщества, поскольку оно создает так называемый замораживающий эффект, о недопустимости которого говорит ЕСПЧ в деле «Морис против Франции”, в котором Европейский Суд защитил права адвокатов на эффективную защиту. Таким образом, речь может идти только о некорректности формы высказывания, которая может стать предметом дисциплинарного производства в отношении адвоката, но никак не уголовного обвинения в клевете. Тем более что никаких утверждений в высказываниях Бориса Ольхова не содержалось», – пояснил первый вице-президент АП МО.
Борис Ольхов с сожалением отметил, что апелляция рассмотрела лишь единичный довод защиты и положила его в основу своего судебного акта, проигнорировав при этом остальные. «В процессуальных документах не может содержаться клевета. В тексте отмененного приговора Каширского горсуда был использован новый юридический термин “официальный процессуальный документ”, это обстоятельство, безусловно, является курьезом для юридической общественности», – отметил он.
Как работать с необоснованными претензиями клиентов
[. ] Жалоба — отражение субъективной оценки клиентом сложившейся ситуации. Она не всегда показывает реальное состояние дел и может не иметь оснований. Необоснованная претензия, как правило, содержит несправедливые упреки, а иногда и клевету. При этом в любом случае важно сохранить с клиентом деловые отношения, внимательно и как можно скорее решить спорный вопрос и улучшить качество контакта.
Прежде чем приступать к отклику на претензию, специалисту необходимо выяснить, насколько она обоснована, а также какова степень ответственности компании в сложившейся ситуации. Ответ на вопрос «кто виноват?» позволит определиться с ответом на вопрос «что делать?», понять, какой компенсирующий или «примирительный» бонус предложить клиенту.
Специалисты по деловой переписке выделяют ряд компонентов работы с необоснованной жалобой, из которых мы составили алгоритм.
Алгоритм работы с необоснованными претензиями клиентов
1. Выражение сожаления
2. Объяснение позиции компании и заключение о необоснованности претензии
3. Оповещение о принятых решениях
4. Примирение
Рассмотрим этот алгоритм подробнее на примере.
Вы работаете в медицинской клинике. К вам поступила претензия от Ивановой Аллы Семеновны, постоянного клиента вашей компании. Около недели назад она сдала несколько анализов. После этого на прием к специалистам не являлась и результаты исследований не получила. По словам Аллы Семеновны, она, будучи в заграничной поездке, попала на прием к хорошему диагносту местной медицинской организации. Заявитель позвонила в вашу клинику с просьбой выслать ей на адрес электронной почты результаты всех последних сданных ею анализов. Сотрудник вашей клиники отказал. Заявитель утверждает, что отказ был озвучен в грубой форме. А. С. Иванова говорит, что ей пришлось повторно сдать анализы и это стоило дорого. Требует возместить расходы на данные исследования, а также на услуги телефонной связи. Грозится в случае отказа перестать пользоваться услугами клиники. Пишет, что давно является клиентом компании, что ее должны узнавать по голосу, а также что после этой истории ей было очень плохо и она заболела.
Вы прослушали записи телефонных разговоров. Действительно, были звонки с требованиями выслать результаты по адресу, который абонент называла во время разговора. Сотрудник действовал согласно регламенту — не давать персональную информацию о клиенте и его здоровье третьим лицам. Работник предлагал выслать информацию по адресу, указанному в договоре, на что абонент говорил, что уже не пользуется данным ящиком и не помнит пароль. Кроме того, сотрудник не грубил абоненту, говорил нейтрально и неэмоционально.
В своей жалобе клиент выражает недовольство относительно действий сотрудника:
1) не предоставил информацию;
2) разговаривал грубо.
По каждому из пунктов мы расцениваем жалобу как необоснованную:
Клиент требует возместить расходы, а мы намерены ему в этом отказать. Мы понимаем, что ситуация неприятная, не отрицаем часть своей ответственности и готовы компенсировать ему неудобства.
Таким образом, мы проанализировали ситуацию, подготовились к ответу и можем изложить его в письме. Ниже приведены варианты удачных и не вполне корректных или ошибочных ответов на данную претензию в соответствии с этапами предложенного алгоритма. В статье не рассмотрены примеры грубых откликов. Уверены, что читатели — опытные и клиентоориентированные специалисты по работе с претензиями, которые стремятся к повышению профессионального уровня и углублению своих знаний.
Анализ ответов на претензию в соответствии с этапами алгоритма
В процессе коммуникации с клиентом важен каждый этап. Разберем варианты ответов на претензии клиентов, основываясь на изложенном выше алгоритме.
1. Выражение сожаления
Целью коммуникации на первом этапе является сопереживание клиенту. Это необходимо, чтобы показать, что компания разделяет право клиента испытывать негативные эмоции. Она понимает, что ему тяжело, трудно и протягивает руку помощи, чтобы минимизировать дискомфорт. Здесь не столь важно, является ли организация виновником того, что клиент испытывает стресс. Важнее то, что она не бросает его, не делает вид, что ничего не произошло.
Почему не стоит пренебрегать данным этапом? Казалось бы, люди, тем более деловые, ценят время, хотят перейти сразу к делу — конкретике, фактам, объяснению и решению. Однако следует помнить:
Сотрудник должен провести ювелирную работу — не принизить, не преувеличить эмоции, а попасть прямо в яблочко. Если обращение клиента написано в сдержанной форме, в нем изложены только факты, можно ответить на него в том же стиле и немного добавить эмоциональную составляющую в виде сожалений.
Опишем несколько примеров того, как сотрудник не совсем корректно выражает сожаление при ответе на жалобу клиента.
Три частые ошибки на этапе выражения сожаления
2. Объяснение позиции компании и заключение о необоснованности претензии.
Цель данного этапа — сделать так, чтобы клиент понял, почему ситуация сложилась определенным образом. Важно, чтобы в будущем подобный инцидент не повторился, а клиент запомнил правильный алгоритм действий в том или ином случае. Объясните на языке фактов, без эмоционально-оценочной окраски, почему одни действия правильные, а другие — нет. Расскажите о возможных негативных последствиях ошибок. Если в конфликте виновата компания или обе стороны, то следует пояснить, кто за что несет ответственность. Человек нуждается в понимании причинно-следственных связей с целью корректировки своего поведения.
Данный этап в противоположность предшествующему «эмоциональному» включает только факты, пояснения относительно цели сотрудника, выполняющего то или иное действие по отношению к клиенту, например забота о его безопасности. Если пропустить данный этап коммуникации, то, возможно, негативное отношение клиента к компании усилится, а также возникнет обоюдный риск наступить на те же грабли.
Теперь представим формулировки, вызывающие сомнения относительно их корректности при письменном общении с клиентом.
Мы не рекомендуем упоминать персональные данные работников компании в целях соблюдения корпоративной этики и других важных аспектов взаимодействия с внешним миром. Достаточно указать «наш сотрудник». Ниже представим удачные примеры объяснения позиции компании.
1. «Сотрудник действовал в рамках законодательства РФ о защите персональных данных. Согласно данному закону, а также заключенному с вами договору №… наша клиника не имеет права разглашать персональные данные клиентов, в том числе информацию о состоянии их здоровья, третьим лицам. Данные ваших анализов могут быть направлены только на адрес электронной почты, указанный в п. 5 договора».
Здесь приведено корректное и короткое разъяснение. В этом отклике мы бы рекомендовали исключить словосочетание «третьим лицам», потому что клиент может не понять, почему его в данной ситуации могли посчитать третьим лицом.
2. «Действия сотрудника, отказавшегося направить результаты анализов на неизвестный адрес, продиктованы заботой о сохранении ваших персональных данных. Представьте себе, что к нам обратился злоумышленник и, прикрываясь вашим именем, пытался получить информацию о состоянии вашего здоровья».
Предлагаем дополнить ответ: «Представьте себе, что к нам обратился злоумышленник и, прикрываясь вашим именем, попытался получить информацию о состоянии вашего здоровья, чтобы использовать ее против вас».
3. «Комиссия установила, что администратор клиники АБВ не нарушил инструкцию: передавать сведения о клиенте и его здоровье только в случае уверенности, что обращается он сам. Это продиктовано защитой персональных данных от возможного их попадания в руки третьих лиц и причинения клиенту вреда или ущерба. Он также сообщил об известном ему варианте удовлетворения вашей просьбы — прислать информацию на адрес электронной почты, указанный в вашем договоре с клиникой. Кроме того, использовал в беседе с вами эмоционально нейтральные фразы».
Можно также пояснить клиенту, почему в сложных, эмоционально насыщенных ситуациях сотрудники общаются сдержанно.
В завершение разговора о разъясняющем этапе письма хотим отметить, что рекомендуется избегать выражений, которые содержат пассивную агрессию, отрицание добрых намерений. Если вы пишете: «Нам очень жаль, но вы должны были / мы соблюдали правила», — у клиента возникает ощущение, что компания нисколько не сожалеет, да еще и прямо или косвенно обвиняет его. Фразы долженствования («вы должны были») тоже создают подобное ощущение. Пассивную агрессию выдают также следующие слова: «же», «ну», «вообще-то», например «мы же вас предупреждали».
Помните и о коварной частице «не»: «с вами не разговаривали грубо». Старайтесь общаться на языке фактов и в позитивном стиле.
3. Оповещение о принятых решениях
Цель этапа — вовлечение клиента в дальнейшее взаимодействие. Здесь компания может показать, какие выводы она сделала, какой курс выбрала на будущее и какие изменения внесла в регламенты работы. Тем самым она зарекомендует себя как гибкая, клиентоориентированная организация. Достаточно кратко перечислить сделанные выводы и принятые решения.
Разберем не совсем корректную формулировку. «Мы провели дополнительное обучение, и наши сотрудники увидели, как возможно перевести разделяемую нами ценность заботы о клиенте и желание помочь ему в доступную и наглядную для него форму. Также в расширенной инструкции персонала теперь есть пункт о важности пояснить, как восстановить пароль от указанного в договоре адреса». Необязательно писать столь подробно о проведенных изменениях. Может создаться впечатление, что в организации прежде никакая работа не проводилась и сотрудники ранее не обучались.
Теперь опишем удачные примеры оповещения о принятых решениях.
Эти ответы хорошо сформулированы и понятны. Единственное, на что стоит обратить внимание, насколько предлагаемое во втором примере решение является эксклюзивным для данного клиента. С одной стороны, фраза «специально для вас» — действенный ход. С другой — ситуация может повториться при взаимодействии с любыми клиентами клиники. Скорее всего, этот случай требует пересмотра регламентов работы, а значит, предложенное решение актуально для всех клиентов компании.
4. Примирение
Цель данного этапа — удержать клиента, сохранить его лояльность и готовность пользоваться услугами компании в дальнейшем.
Рассмотрим спорные формулировки ответов на претензию.
Теперь рассмотрим удачные примеры ответов на этапе примирения.
И в завершение обсуждения давайте поговорим о «подарках». Кажется, что лояльность клиента можно купить только за скидки, бесплатные услуги и прочее. Однако бывают ситуации, когда клиенты предъявляют необоснованные претензии, требуют денежные компенсации, а компания не намерена эти требования удовлетворять. При этом, как говорят специалисты по работе с претензиями, в случае жалобы предоставляйте бонус, компенсируйте неудовольствие.
Здесь мы хотим обратить внимание, что бонус может быть материальным и нематериальным. Если мы говорим о письменном ответе на необоснованную жалобу, то в качестве нематериального бонуса могут выступать следующие действия.
[. ] Помните о важности подбора точных слов и придерживайтесь, возможно, главного правила: не используйте слова, которые не хотели бы услышать от клиента. Не повторяйте, что он сильно пострадал, не пишите о потерях и серьезности последствий. Сфокусируйтесь на решениях, говорите не о прошлом, а о будущем.
Порядок предъявления обвинения требует изменений в законе
Именно с момента вынесения следователем указанного постановления, которое порождает в уголовном деле возникновение статуса обвиняемого, последний приобретает процессуальное положение и права, посредством которых включается механизм защиты от предъявленного обвинения.
ФОРМАЛИЗАЦИЯ ПРОЦЕДУРЫ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ОБВИНЕНИЯ
Исходя из положений п. 1 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, обвиняемый вправе знать, в чем он обвиняется.
Данное положение закона означает, что лицо, привлеченное в качестве обвиняемого, в целях эффективной защиты от предъявленного обвинения (возражать против обвинения, давать показания о невиновности или непричастности к совершению преступления, представлять доказательства невиновности, заявлять ходатайств и проч.) вправе знать существо и объем обвинения, его содержание и характер.
Реализация данного права обеспечивается такой процедурой уголовного судопроизводства, как предъявление обвинения, во время которой следователь в силу ч. 1 ст. 11, ч. 5 ст. 172 УПК обязан разъяснить привлекаемому в качестве обвиняемого лицу существо предъявленного обвинения и его процессуальные права, предусмотренные ст. 47 УПК.
Между тем, как показывает практика, органы следствия превратили порядок предъявления обвинения в формальную процедуру определения процессуального положения привлекаемого к уголовной ответственности лица, которая заключается в том, что следователь предъявляет обвиняемому и его защитнику само постановление, предлагает расписаться в его получении и вручает его копию.
И как только следователь сталкивается с позицией стороны защиты об исполнении требований закона при предъявлении обвинения, сразу возникают проблемы следующего порядка.
Так, за последние 10 лет автор настоящего материала, участвуя в качестве защитника по уголовным делам на стадии предварительного следствия, каждый раз при предъявлении подзащитному обвинения обращался к следователю с просьбой разъяснить существо предъявленного обвинения и сталкивался с полным непониманием сути такого обращения.
В большинстве случаев сами следователи отвечали вопросом на вопрос и спрашивали, что означает сам термин «существо предъявленного обвинения», либо ограничивались молчанием, хотя, казалось бы, каких-либо затруднений разъяснить это определение быть не должно.
КАКИМ ДОЛЖНО БЫТЬ РАЗЪЯСНЕНИЕ ОБВИНЕНИЯ
Разъяснение обвиняемому существа предъявленного обвинения, суть которого пересекается с п. 1 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, выражается в том, что следователь в понятных выражениях и более простым в понимании языком должен разъяснить обвиняемому юридические и фактические аспекты самого обвинения.
Первое: следователь, используя добытую информацию о всей совокупности установленных фактических данных (обстоятельствах произошедшего), должен объяснить обвиняемому содержание обвинения, а именно, когда, где и какие именно действия (бездействие) совершил последний и почему органы следствия считают, что таковые являются преступными, и в чем именно была выражена преступность действий (бездействия).
Далее, следователю надлежит определить обвиняемому объем обвинения.
Кроме того, он должен объяснить, какой именно вред, кому конкретно и в каком объеме был причинен в результате таких действий обвиняемого и что такой вред был причинен именно по вине обвиняемого (умышленной или неосторожной).
Второе: содержание конкретных обстоятельств совершенного преступления должно быть изложено следователем таким образом, чтобы оно согласовывалось с диспозицией соответствующей нормы уголовного закона, то есть содержание самого обвинения должно характеризовать юридические признаки конкретного состава преступления.
В связи с этим следователь должен объяснить обвиняемому, почему совершенные им действия (бездействие) квалифицируются по той или иной статье уголовного закона.
Соответственно, в резолютивной части постановления должно быть указано, по какой статье (пункту, части) УК РФ лицо привлекается в качестве обвиняемого.
Решение следователя о квалификации действий обвиняемого должно содержать юридическую оценку совершенного обвиняемым деяния, в соответствии с которой следователь должен обосновать свой вывод о применении по делу конкретной уголовно-правовой нормы и донести его до сознания обвиняемого.
При этом одной лишь ссылкой на резолютивную часть постановления следователь ограничиться не может. Закон обязывает следователя при предъявлении обвинения разъяснить обвиняемому юридические термины, применяемые в постановлении, а также ознакомить лицо с точным текстом статьи уголовного закона, объяснив и раскрыв при этом все признаки самой диспозиции. А в том случае, если диспозиция уголовно-правовой нормы является отсылочной, следователь обязан разъяснить обвиняемому положения данного нормативного акта и его применение в квалификации по уголовному делу.
Именно в таком сплетении юридических и фактических аспектов образуется существо предъявленного обвинения, которое и должно быть разъяснено привлеченному в качестве обвиняемого лицу.
ДЕЙСТВИЯ ЗАЩИТНИКА В СЛУЧАЕ НЕНАДЛЕЖАЩЕГО РАЗЪЯСНЕНИЯ ОБВИНЕНИЯ
Как следует поступать стороне защиты, если следователь не исполняет возложенные на него законом обязанности и отказывается разъяснить обвиняемому существо предъявленного обвинения?
В таких ситуациях защита в самом постановлении о привлечении в качестве обвиняемого должна сделать запись о том, что обвинение предъявлено в нарушение ч. 5 ст. 172 УПК, так как следователь не смог разъяснить обвиняемому существо предъявленного обвинения.
Если на практике возникает такая проблема, то подобная запись в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого будет являться основанием для обжалования постановления либо руководителю следственного органа, либо в суд.
Но на практике возникают и другие случаи.
ИЗ ПРАКТИКИ. Органами предварительного следствия А. было предъявлено обвинение по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ. При предъявлении обвинения следователь не выполнил требования ч. 5 и ч. 8 ст. 172 УПК, а именно не разъяснил обвиняемому существо предъявленного обвинения и не вручил защите копию самого постановления, о чем защитником в самом постановлении была сделана запись и проставлена подпись обвиняемого.
В ходе судебного разбирательства было выявлено, что в материалах уголовного дела находится другое постановление о привлечении А. в качестве обвиняемого, в котором отсутствовала данная запись защиты, а также отсутствовали подписи самого обвиняемого и его защитника, и следователем была сделана запись о том, что обвиняемый и защитник от подписи в постановлении отказались.
Защита заявила в суде о фальсификации постановления о привлечении в качестве обвиняемого, однако суд отказался возвращать уголовное дело прокурору и ограничился вынесением в адрес следователя частного постановления, признав, что обвинение А. на стадии следствия было предъявлено, но с изъянами, которые не влекут возращение дела прокурору (дело № 22–3200).
ПОСЛЕДСТВИЯ НАРУШЕНИЯ ПРОЦЕДУРЫ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ОБВИНЕНИЯ
Однако нарушение самой процедуры предъявления обвинения, замена постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого на иное, без соблюдения процедуры предъявления обвинения, влечет незаконность всего дальнейшего хода как предварительного следствия, так и судебного разбирательства.
Именно такую позицию занимает высший судебный орган страны.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указанный приговор отменила, указав следующее.
Судом первой инстанции были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлекли нарушения прав подсудимых на защиту и повлияли на законность и обоснованность судебного решения.
В ходе судебного разбирательства защитой были заявлены ходатайства о возвращении дела прокурору, в которых указывалось о нарушении органами следствия требований ст.ст. 172–174 УПК РФ, утверждалось, что обвинения, изложенные в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого (окончательная редакция), находящиеся в материалах уголовного дела, никогда С. и З. не предъявлялись.
Подсудимым С. и З. были предъявлены иные, существенно отличающиеся от имеющихся в уголовном деле обвинения, по которым они и были допрошены. Фактически предъявленные обвинения были меньше по объему и существенно отличались в описании вменяемых деяний (время, место, способ и другие обстоятельства).
В подтверждение своих доводов защита просила суд приобщить к материалам дела копии постановлений о привлечении в качестве обвиняемых, которые были вручены следователем обвиняемым С. и З.
В нарушение требований ст. 6 УПК РФ суд первой инстанции уклонился от проверки доводов стороны защиты о допущенных органами следствия нарушениях порядка привлечения С. и З. в качестве обвиняемых и предъявления им обвинения.
По заявленным ходатайствам судом вынесено постановление об отказе в их удовлетворении по мотиву соответствия обвинительного заключения предъявленному подсудимым обвинению и что представленные защитой ксерокопии постановлений о привлечении в качестве обвиняемых не являются надлежащим образом заверенными копиями указанных процессуальных документов, в связи с чем не имеется возможности установить их происхождение и не имеется никаких оснований считать, что имеющиеся в деле постановления о привлечении подсудимых в качестве обвиняемых были каким-то образом сфальсифицированы или изменены, либо что они не соответствуют обвинению, которое предъявлялось подсудимым.
Вместе с тем, как это правильно было указано в апелляционных жалобах, обвиняемым и их защитникам копии постановлений о привлечении в качестве обвиняемых всегда вручаются именно в том виде, в каком эти копии были предоставлены суду, какого-либо порядка заверений копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого ч. 8 ст. 172 УПК РФ не предусматривает.
При таких обстоятельствах обвинительный приговор не может быть признан законным, а потому подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания (дело № 4-АПУ13-82СП).
РЕКОМЕНДАЦИИ ЗАЩИТНИКАМ И ЗАКОНОДАТЕЛЮ
Запись о нарушении порядка предъявления обвинения в момент выполнения следователем данного процессуального действия защита нигде, кроме как в самом постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, сделать не может.
Между тем возникают ситуации, когда следователи препятствуют защите делать такую запись в постановлении, мотивируя тем, что подобного рода реагирование стороны защиты о нарушении порядка предъявления обвинения не предусмотрено законом, а форма постановления не содержит положений о внесении защитой в само постановление каких-либо самостоятельных записей.
Свой протест на подобного рода действия следователя защита может выразить путем отказа от подписания постановления о привлечении в качестве обвиняемого.
В таком случае следователь, как показывает практика, применяет правила, предусмотренные ст. 167 УПК РФ, которая регулирует порядок удостоверения факта отказа от подписания протокола следственного действия, и применяет эту норму закона по аналогии к постановлению о привлечении в качестве обвиняемого.
Согласно этой же норме закона лицу, отказавшемуся подписать постановление, должна быть предоставлена возможность дать объяснение причин отказа от подписи, которое в обязательном порядке должно быть занесено в постановление.
В таком варианте событий сторона защиты также достигает желаемого, и запись о нарушении порядка предъявления обвинения оказывается в самом постановлении.
В последнее время участились случаи, когда следователи для фиксации отказа обвиняемого подписать постановление о привлечении в качестве обвиняемого, игнорируя положения ст. 167УПК РФ, приглашают двух понятых, в присутствии которых удостоверяют, во-первых, отказ от подписи в постановлении и, во-вторых, факт вручения копии постановления стороне защиты.
Подобными действиями органы следствия исключают саму возможность для стороны защиты сделать какие-либо записи в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого.
Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что органы следствия фактически превращают процессуальные действия в следственные, что не предусмотрено уголовно-процессуальным законом.
В статье 172 УПК РФ относительно действий следователя говорится лишь о том, что обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее 3 суток со дня вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, и последнее должно быть объявлено лицу в момент самой встречи следователя с обвиняемым.
Таким образом, сама норма процессуального закона страдает формализмом, что порождает определенные конфликтные ситуации между сторонами обвинения и защиты.
Необходимо заявить о том, что процедура предъявления обвинения не может быть формальной и выражаться только в предъявлении и вручении лицу постановления о привлечении в качестве обвиняемого и подписей в самом постановлении лиц, участвующих в этой процедуре.
С учетом важного значения такой процедуры, как привлечение лица в качестве обвиняемого, таковая должна иметь более очерченные признаки, нежели те, которые описаны в ст. 172 УПК РФ.
Одной из важнейших гарантий соблюдения процедуры предъявления обвинения и прав обвиняемого должно быть закрепление в законе протокольной формы предъявления обвинения, которая бы отражала весь ход и результат предъявления обвинения.
Такая форма позволит перевести порядок предъявления обвинения из процессуального действия в следственное.
Именно такая форма предоставит возможность стороне защиты реализовать свои права и закрепить в протоколе допущенные органами следствия нарушения прав обвиняемого, процедуры и порядка предъявления обвинения.
Кроме того, протокольная форма позволит исключить подмену или замену следователем постановления о привлечении в качестве обвиняемого, а в случае совершения следователем таких действий позволит привлечь его к ответственности.