Кадаверный материал что это
Откуда появляется биоматериал и что он из себя представляет?
После смерти большинство людей будут похоронены или кремированы. Но некоторые жертвуют свои тела науке, обычно для медицинских исследований или образования. Пожертвования всего тела должно быть разрешено самим донором до смерти или после смерти разрешение могут дать его родственниками.
В России запрещено какое-либо использование тел умерших, но за границей закон позволяет использовать тела для исследований, трансплантации и обучения.
Куда идут пожертвованные тела?
В большинстве стран есть три варианта: пожертвовать в университет, государственное учреждение или банку ткани без трансплантата, в который входят брокеры, продающие тела. Брокеры зарабатывают деньги, предоставляя органы и рассеченные части тела компаниям и учреждениям, которые используют их для обучения, образования и исследований.
Является ли донорство всего тела тем же, что и донорство органов?
Есть большая разница. Донорство органов включает пересадку сердца, печени и других жизненно важных органов, чтобы спасти или улучшить жизнь другого человека. При пожертвовании всего тела, части тела не пересаживаются другим людям, а вместо этого используются для изучения заболеваний, разработки новых медицинских устройств и обучения врачей.
Безопасность и ответственность
На кадавер-курсах НовоНексус используются только легально ввезеные на территорию РФ биоматериалы.
Безопасность исследователей, преподавателей и обучающихся врачей чрезвычайно важна.
Все доноры проверены на наличие инфекционных заболеваний в лаборатории, сертифицированной CLIA. Тестирование, направленное на каждого донора, включает гепатит В и С, ВИЧ 1 и 2.
Кроме того, для каждого донора предоставляется полная медико-социальная история (личная информация скрывается для защиты донора и его семьи) для помощи в программе обучения. Это предоставляет информацию о доноре, такую как прошлые хирургические истории, рак, здоровье сердца, здоровье костей и другие ключевые факторы, которые могут повлиять на приобретенный опыт для медицинского работника.
Есть вопрос: «Откуда медицинские вузы берут кадавров?» Редакция The Village продолжает с помощью экспертов отвечать на самые странные вопросы о жизни города, которыми задаются горожане.
В декабрьские дни из медицинских вузов приходят совсем не новогодние новости: учебным заведениям не хватает трупов для учебных целей (кадавров, как их называют специалисты). Из-за этого студенты во время обучения не работают с покойниками, а хирургическую практику проходят на животных. The Village решил выяснить, откуда вообще берутся кадавры, можно ли в России завещать тело науке и дойдёт ли оно до адресата.
Откуда медицинские вузы берут кадавров?
Пётр Кузнецов
Чтобы завещать своё тело науке, по российскому закону достаточно просто написать об этом в завещании и заверить его у нотариуса. Но я в своей практике никогда такого не встречал, и ни один мой знакомый нотариус с таким волеизъявлением не сталкивался. Думаю, если человек действительно хочет это сделать, ему нужно договориться с конкретным учреждением.
Если до последнего времени медицинским учреждениям можно было передать неопознанные и невостребованные тела и кадаврами становились в основном люди без определённого места жительства и без родственников, то новый закон, принятый в 2012 году, накладывает запрет на их использование. Тело умершего человека может быть передано для дальнейшего использования в учебных и научных целях только в том случае, если его личность установлена, но не найдены родственники или знакомые, которые готовы его захоронить. Чтобы получить такое тело, организация должна направить соответствующий запрос.
Сергей
Студенты работают с кадаверным материалом в ходе нескольких учебных курсов: анатомии, патологической анатомии и в судебной медицины. Как правило, патанатомия и судебная медицина проходят на базе какого-то морга — студенты там ничего сами не делают, а наблюдают за обычной работой сотрудников. В рамках курса топографической анатомии и оперативной хирургии студенты тренируются на кроликах. Так что вопрос кадаверного материала для вуза стоит только на кафедре анатомии.
И там в годы моего посещения, как и сейчас, с трупами очень и очень напряжённо. Мы занимались на препаратах, которые были чуть ли не старше нас самих. Иногда из поколения в поколение передаются имена препаратов: у меня был Иван Иваныч. Преподаватель, объясняя строение человеческого тела, показывал нам препарат и говорил: ну вот здесь у нормального человека должна быть вот эта штука, которая у нас, к сожалению, отвалилась.
Вообще кафедры анатомии добывают тела где придётся и как договорятся. Как-то я сам оказался в положении человека, которому пришлось выкручиваться. У меня было задание от шефа к очередной конференции — найти два плеча. Они нужны были для чешского специалиста, который делал доклад. В России купить такие вещи нельзя, поэтому решили заказывать в Америке. Там есть специальная фирма, которая совершенно официально продаёт анатомические препараты. Они были готовы отправить их, но возникли проблемы с таможней, нам не разрешили их купить. Тогда мы ночью со специальным чемоданом приехали в патанатомическое отделение одной из городских больниц к знакомому заведующему. Взяли с возвратом плечо и на машине скорой помощи повезли его на конференцию.
В других странах процесс отрегулирован более чётко. В Америке, например, существуют специальные банки тканей. Пожертвовать тело в такой банк можно, просто оставив заявку в интернете. Эти банки специальным образом обрабатывают ткани и продают их для научных и учебных целей. В Америке, Польше, во многих других европейских странах проводятся кадаверные курсы, где хирургические навыки отрабатывают на трупах.
Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова отказался давать комментарии по этой теме.
Конференции / III съезд РОСОМЕД-2014, в рамках Международной конференции «Инновационные обучающие технологии в медицине» / Кадавер-классы в практике симуляционно-тренинговых центров и медицинских вузов
Кадавер-классы в практике симуляционно-тренинговых центров и медицинских вузов
Автор(ы): Иванов А.А., Сергеенко А.Е., Чижикова И.О.
Учреждение: ГБОУ ВПО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России Учебный центр инновационных медицинских технологий
Результаты
До настоящего времени в Российской Федерации использование кадаверного (трупного) материала для изучения анатомии и отработки техники оперативных вмешательств практиковалось без необходимой правовой поддержки. Изменения федерального законодательства в части использования в учебных целях тел умерших позволяют легально применять данный вид обучения врачей, широко распространенный во всем мире.
Оценить возможность использования кадаверного материала в учебных целях, описать преимущества проведения кадавер-классов в условиях университетских тренинговых центров.
Материалы и методы
С 2012 года, когда вузам и профильным научным институтам законодательно было разрешено использование кадаверного материала в учебных целях, в РНИМУ им. Н.И. Пирогова сформирована рабочая группа, в задачу которой входила организация данного вида деятельности. Итогом работы группы стала полностью оформленная структура лаборатории, осуществляющая централизованный прием, консервацию, хранение, использование и захоронение тел умерших для всех структурных подразделений университета.
Кадаверный материал используется для преподавания студентам медицинских вузов курсов по анатомии, морфологии и оперативной хирургии. На этапе постдипломной подготовки врачей хирургических и смежных специальностей освоение новых методик и отработка практических навыков также идет с применением данных образовательных технологий.
Кадавер-класс для врачей в Учебном центре инновационных медицинских технологий строится по классической схеме преподавания топографической анатомии и оперативной хирургии. «Живая» лекция топографо-анатома «у стола» с демонстрацией морфологических деталей продолжается хирургом, который объясняет и показывает технику оперативного вмешательства. Во второй части образовательного мероприятия курсанты под руководством преподавателей самостоятельно выполняют все запланированные манипуляции.
При анкетировании врачей, участвующих в кадавер-классе, подавляющее большинство респондентов (92%) выразило готовность вновь принять в них участие.
Опыт функционирования профильного подразделения в университете по работе с кадаверным материалом свидетельствует о возможности создания единых структурных единиц в медицинских вузах, занимающихся этими вопросами прицельно, что целесообразно с экономических, юридических и организационных позиций.
Проведение кадавер-классов для врачей на базе Учебного центра инновационных медицинских технологий РНИМУ им. Н.И. Пирогова доказывает их востребованность среди специалистов. В связи с этим, данный формат постдипломного обучения может занять свою нишу в общей системе непрерывного медицинского образования в Российской Федерации.
К телу не подошьешь: почему студенты-медики лишены трупов
Возможности работать с трупами, реальными органами или 3D-моделями российские вузы сегодня практически лишены. Знакомиться со строением организма студенты могут разве что по схемам или простым манекенам. Об этом «Известиям» рассказала Ирина Киркора, заместитель председателя Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте. Специалисты опасаются, что пробелы обучения скажутся и на качестве медицины. Почему получение трупа для научных целей стало проблемой и как сегодня учатся будущие врачи — выяснили «Известия».
Зачем кадавры?
Кадаверный материал — это труп и тот биологический материал, который берется для дальнейших исследований. Долгое время такие бальзамированные тела служили наглядным пособием для студентов-медиков по всей стране.
Окончив в середине 1990-х медицинский вуз, Олег (имя изменено. — Прим. ред.) работал в судебно-медицинском морге Томска. Тогда, по его воспоминаниям, там всегда было много студентов, интернов и ординаторов.
«Труп человека, которому не более двух суток от момента смерти, — это максимально приближенный к человеческому телу объект. Отсутствует кровообращение и дыхание, а так всё то же. Первые курсы изучали анатомию, начинающие хирурги отрабатывали операции, на кафедре топографической анатомии куча народа защитила кандидатские на трупном материале из судебного морга. Я и сам на трупах учился», — вспоминает в беседе с «Известиями» специалист.
Пугающим такое обучение кажется только на первый взгляд. Куда более страшной станет ситуация, когда медик, работая с пациентом, заявит: «А на картинке было по-другому». И сейчас такой риск есть. Об этом говорят и сами студенты.
«Обучение несет только теорию и почти никакой практики. На анатомии мы пользуемся учебниками либо качаем атласы на планшеты. На предмете оперативная хирургия — узлы учились делать на ножках стульев, инструментарий видели только в руках преподавателя на зачете и на стенде. Шить нас не учили от слова «совсем» — не было трупов. Мы их видели раза три, все очень высушенные и явно давно пролежавшие в формальдегиде. В достатке были только кости», — вспоминает студентка 5-го курса лечебного факультета одного из столичных медицинских вузов.
Похожая ситуация наблюдается в учебных заведениях по всей стране.
«На периферии с материалами просто беда. Все трупы очень старые, на них всё очень плохо видно. Мышц никогда нет, их смотрим только на схемах. Препараты разрушаются от формалина. Для отрабатывания хирургического вмешательства есть силиконовые симуляторы. Шить учимся на тканях — джинсы, плотная х/б, дома — на фруктах», — рассказывает Полина, студентка 4-го курса медико-профилактического дела одного из региональных вузов.
Кафедрам, которым удалось раздобыть биоматериалы, приходится делиться не только со студентами других направлений, но даже с медиками других вузов.
Не вместо, а вместе
Казалось бы, технологии не стоят на месте и на замену телам давно должны были прийти достижения в области компьютерного моделирования. Изобретения действительно есть, а вот доступ к ним — не всегда.
— Нам показывали столы с 3D-атласом, но трогать его могут только преподаватели, потому что стоят они много. Студентам даже дышать на него нельзя было, — рассказывают корреспонденту «Известий» в столичном институте.
Интерактивный анатомический стол «Пирогов» стоит около 4–6 млн. Сегодня, как заявляют производители, он есть у 30 вузов, институтов и медколледжей. За 1,5 года было продано больше 50 столов. В основном приобретают его кафедры анатомии, топографической анатомии и оперативной хирургии.
Но даже там, где студенты всё же допускаются к работе с такими устройствами, специалисты не считают это альтернативой. Технологии облегчают учебный процесс и делают его более наглядным, но реальный контакт с биоматериалами не заменяют.
«Нельзя сказать, что это пережиток, за который мы держимся, потому что ничего другого не знаем. Знаем. Используем и 3D-модели, и виртуальную, дополненную реальность. Но на симуляторах учатся работать с пациентом, а здесь речь идет именно об изучении строения органов и тканей. Причем, если взять тот же стол «Пирогов» для анатомии, там будут типичные варианты, как в учебнике, а каждый человек уникален. Когда студенты вскрывают тело, препарируют — они видят, что и нервные волокна идут по-другому, и сосуды, и крепление мышц может отличаться. Эти моменты очень важны для обучения», — поясняет «Известиям» проректор по учебно-воспитательной работе Тверского государственного медицинского университета Ирина Колесникова.
Серьезные различия есть и в эмоциональном плане. Большинство студентов отмечает, что ощущение ответственности при работе с манекеном и настоящим телом совершенно разное.
Законодательное разрешение
Для служения науке до 2000-х выбирали так называемые невостребованные трупы — тела, которые некому было забрать и похоронить. Чаще всего такие умершие — это бездомные, заключенные, наркоманы, у которых не смогли найти родственников. Взаимодействие между моргами и учебными заведениями долгое время обходилось без сложных бюрократических процедур.
Олег, судебно-медицинский эксперт из Томска
Тогда морг находился в учебном корпусе медицинского университета, где располагались кафедры судебной медицины, анатомии, патанатомии, топографической анатомии с курсом оперативной хирургии, он являлся самостоятельной организацией, к медицинскому университету никакого отношения не имел, но тем не менее мы постоянно участвовали в учебном процессе. Законодательство в то время особенно не регулировало обращение с трупами. Но, естественно, все следы посторонних воздействий убирались.
Ситуация начала меняться с 2011 года, когда появился федеральный закон об охране здоровья граждан. Он предусмотрел возможность использования тела умершего человека в медицинских, научных и учебных целях. Это стало официально возможно, если тело невостребованное или если есть прижизненное согласие, заверенное у нотариуса. В первом случае порядок должно устанавливать правительство.
Через год правительство выпустило соответствующее постановление. В документе появились два нюанса, которые фактически свели практику на нет. Первый прямо запретил передачу вузам тела человека, личность которого не установлена, а второй уточнил, что для передачи тел необходимо согласие органов, которые назначили судебно-медицинскую экспертизу.
Через вскрытие в России «на всякий случай» проходят практически все невостребованные тела. Об этом говорят сами следователи. Но проведение этой процедуры означает, что качественно забальзамировать труп будет уже проблематично.
— Современные консерванты позволяют сохранить ткани в очень хорошем состоянии, эластичными и мягкими — они максимально похожи на ткани живого человека. Для отрабатывания навыков хирургов это важно. Но чтобы так консервировать трупы, нужна целостная сосудистая система, в нее и вливаются консерванты. После вскрытия получить труп с замкнутой кровеносной системой уже нельзя. Сотрудникам кафедры, конечно, приходится соглашаться и на вскрытые трупы, и на части. Но консервация идет уже более примитивная, и сохранность хуже, — объясняет Ирина Колесникова.
Еще одно осложнение — конкуренция. Если вузам трупы нужны для обучения студентов, то множеству компаний — для зарабатывания средств.
«Преподаватели рассказывают, что невостребованные трупы государство сейчас отдает похоронным организациям и платит за эту работу, поэтому те чуть ли не дерутся за каждое тело — для учебы, конечно, ничего не достается», — делится с изданием студентка регионального медвуза.
Законодательные ограничения, объясняет заместитель председателя СПЧ при президенте, были приняты, чтобы избежать криминальных историй.
Договоренности
Каждое учебное заведение пока справляется с трудностями по-своему. Кто-то работает с тем, что есть, кто-то пытается наладить взаимодействие с медицинскими учреждениями, кто-то пускает в ход влияние преподавателей.
Некоторым это даже удается. По словам студента Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова, в их вузе с биоматериалами проблем нет.
«У нас трупов хватает на всю академию и даже немного СПбГУ. Их студенты иногда приходят к нам на занятия и сдают у нас экзамены. Год назад нам доставили большое количество нового материала для обучения, а самым лучшим ученикам позволяли под присмотром преподавателей препарировать труп с нуля, хотя обычно этим занимаются сами преподаватели. Почти весь курс проходил на настоящих органах и трупах. Мы отвечали на занятии и попутно показывали образования, про которые ведем диалог», — рассказывает «Известиям» студент-медик.
Отсутствие проблем, по мнению молодого человека, связано с преподавательским составом: «У нас заведующий кафедрой очень известный в академических кругах человек — Гайворонский. У него некая особая, запатентованная методика бальзамирования, как он нам рассказывал».
Но это скорее исключение из правил. Чаще всего не помогают ни жалобы, ни известные имена.
Ирина Киркора, заместитель председателя Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте
Знаю пример, когда ректор мединститута в течение нескольких лет стучится во все двери: Минздрава, Госдумы, но не получает необходимый для обучения медиков материал. В одиночку вузам не решить эту проблему, а касается она всего общества. В стране за последние годы увеличилось количество возбужденных уголовных дел по врачебной ошибке. А обвинять студентов сложно, потому что им просто не на чем учиться.
По мнению специалиста, в обществе следовало бы больше говорить о возможности завещания своего тела науке после смерти. Пока об этом если и знают, то на сам шаг явно не решаются.
— Понимая, что это почетная история, пока нет. Проблема замалчивается. У нас есть возможность трансплантации органов, если человек не запретил и не был внесен в специальный реестр, то это расценивается как согласие. Здесь, конечно, хотелось бы другой вариант, нужно добровольное согласие, но для этого в обществе нужно воспитать уважение к таким шагам, — уверена Киркора.
Пока же медики продолжают бороться с проблемой самостоятельно и даже широкой огласке предают неохотно. Ведь нельзя исключать, что вместо того, чтобы обратить внимание на глобальную проблему, им просто перекроют последние возможности для обучения студентов.
Дайджест фейслифтинга под руководством профессора, доктора медицинских наук Боровикова А.М.
Обучение проводит
Первый день
Парааурикулярный доступ
(теория и практика на кадаверном материале)
Корткорубцовые, нитевые, S-лифтинги, MACS-лифтинг (Tonnard-Verpale). Как уйти от позадиушного разреза.
Верхнее «собачье ухо»: разрез прекапиллярный или в волосистой части виска.
Трансблефаропластический доступ к средней зоне
(теория и практика на кадаверном материале)
Круговая мышца глаза и ее связки. Происхождение подглазничных рельефов.
Скуловая зона послойно, малярный мешок.
Поднадкостничный и наднадкостничный доступы.
Зиго-орбикулярная отслойка (Hamra).
Доступ Caldwell- Luke через преддверие рта.
Отслойка, подтяжка, имплантаты.
Височный и лобный доступы
(теория и практика на кадаверном материале)
Височная зона послойно. Траса височной ветви n.facialis
Темпоральные и параорбитальные связки. Наружный кант.
Над и поднадкостнично. Глубокая ветвь надглазничного нерва.
Мышцы и пучки поверху глазницы.
Височная подтяжка (Knize), наднадкостничная подтяжка верхних 2/3 (Hinderer-de la Plaza).
Поднадкостничная подтяжка с эндоскопом и без.
Коронарный доступ.
Варианты фиксации
Платизмопластика
(теория и практика на кадаверном материале)
Медиальная – корсет, латеральная – подтяжка. Подчелюстная железа
Углубляем шейно-подбородочный угол. Версии пересечения платизмы Connell, GuerreroSantos, Pelle, Ceravolo.
Фиксация: Barton, Labbe, Mendelson.
Блефаропластика
(теория и практика на кадаверном материале)
Верхние веки. Правила разметки. Когда и зачем трогать мышцу, септу, ретросептальный жир, слезную железу, претарзальную кожу, тарзальную пластинку, апоневроз леватора, мышцу Мюллера. Азиатские веки. Птоз и закон Геринга.
Расширенная верхняя блефаропластика. Доступ к ROOF, m. corrugator, m.procerus. Версии браупексии. Правила липофилинга верхнего века.
Нижние веки. Правила pinch резекции кожи. Порции круговой мышцы. Кожно-мышечный лоскут. Ретросептальные жировые пакеты: удаление, низведение с септой (Hamra), транспозиция (Loeb). Резекция и пликация мышцы.
За пределы орбиты. SOOF – обманчивая легкость подтяжки. Малярные мешки.
Тарзо-лигаментозная система. Версии кантопексии и кантопластики.
Трансконъюнктивальный верхний и нижний доступы. Отслойка в малярную зону.