Как понять что у тебя синдром спасателя
Алексей Хмелев
Клинический психолог и коуч
сегодня первый день твоей оставшейся жизни
Дисфункциональные роли созависимых (продолжение)
Теперь рассмотрим определения ролей, которые принимают на себя созависимые люди. Это роли, которые отнимают у нас нашу истинную идентичность и заставляют нас оставаться в нездоровых и неблагополучных отношениях. Выход из этих ролей заключается в том, чтобы взять на себя ответственность за собственную жизнь, и это единственный способ формирования равных и удовлетворяющих отношений.
Спасатель
Убеждение и позиция: “я чувствую себя в безопасности и доволен собой, когда я помогаю другим”.
Характеристика спасателя
Созависимые, которые берут на себя роль спасателя, как правило, воспитывались в семьях, где их потребности игнорировались. Будучи детьми, они выбрали заботу о других как компенсацию той заботы и любви, которой они были лишены в собственной семье. Они всех от всего защищают и тратят свое время на помощь другим людям, стараясь спасти их от проблем. Среди наиболее часто встречающихся вариантов такой модели поведения — жёны, которые прикрывают своих мужей-алкоголиков от гнева руководства за очередной прогул, придумывая различные оправдательные истории, или матери, выполняющие за ребёнка уроки, чтобы он не получил двойку в школе. Спасатели получают огромное внутренне удовлетворение и чувство гордости от выполнения своей роли.
В ряде случаев они даже приобретают определённую известность как бескорыстные благодетели и получают за свою деятельность награды. Себя они видят достойными и благочестивыми, однако основным побудительным мотивом такого поведения является ожидание того, что облагодетельствованные ими люди когда-нибудь ответят им тем же. Спасатель продолжает тешить себя беспочвенными надеждами несмотря на то, что весь ранее полученный опыт говорит об обратном. Люди, в лучшем случае, принимают такое спасение как должное, либо вовсе возмущаются непрошенным вмешательством в свою жизнь.
Из спасателя в жертву
Беда в том, что тот, кто сам нуждается в спасении, очень редко может действительно помочь кому-то другому. Как они это сделают, если даже себе помочь не в состоянии! В результате спасатель начинает испытывать разочарование, впадает в тоску и депрессию из-за неприятия другими людьми его жертвенности. Неоценённые усилия приводят их к мысли о несправедливости бытия в целом и неблагодарности жестоких людей, которые попользовались ими и выбросили на обочину жизни.
Ощущение, что тобой просто попользовались, а потом безнадёжно и жестоко предали, это вообще “товарный знак” спасателя. От них вы частенько можете услышать приблизительно следующее: “и вот так ты меня отблагодарил за всё, что я для тебя сделал, такую твою благодарность я заслуживаю?” или “я ради тебя из кожи вон лезу, а тебе всё мало!” или “почему ты так жесток со мной, ведь я столько для тебя сделал(а)?” Самый жуткий страх спасателя — остаться в одиночестве. Они искренне уверены, что их ценность в жизни полностью определяется количеством добрых поступков, которые они совершают для других.
Нет ошибок – нет опыта.
Еще одним серьёзным негативным аспектом такой “помощи” является действие, которое она оказывает на спасённого. Наша жизнь — это бесконечный путь приобретения опыта методом проб и ошибок. Нет ошибок – нет опыта. Но когда человека постоянно спасают, во всём помогают, оберегают от любых неприятностей, то это конечно хорошо, но в результате приводит к разрыву необходимой схемы: поступок-результат-опыт, и реального опыта такой человек не получает.
Чем больше его спасают, тем менее самостоятельным становится спасаемый, а чем он менее самостоятелен, тем более начинает нуждаться в спасателе. Круг замкнулся. Спасатель получил желаемое — полностью зависимого от него человека, и теперь больше не боится одиночества. Как при этом сложится судьба спасаемого, его не очень беспокоит.
Помогать другим, тем, кто действительно нуждается в помощи, быть любящим, щедрым и добрым, есть крайне нужное и благородное занятие, и можно приносить пользу людям, оказывать им помощь и поддержку вовсе не будучи спасателем. Существует четкое различие между реальной пользой для человека и спасением. Люди, искренне желающие помочь другому, делают это совершенно бескорыстно, не ожидая получить никаких выгод, в том числе морального характера.
В их действиях нет скрытого мотива и они втайне не надеются получить признание, благодарность, любовь или поднять таким образом собственную самооценку. Оказывая помощь, они хотят, чтобы человек научился быть самостоятельным и мог сам решать свои проблемы, а не взваливают на себя чужие дела и заботы. Каждый имеет право совершать собственные ошибки и учиться даже на самых тяжелых последствиях собственных действий, получая при этом неоценимый по важности опыт.
Некоторые, наиболее заметные, черты человека, который принял на себя роль спасателя:
Механизм выхода из роли спасателя и возврата к собственной аутентичности и здоровым отношениям:
Преследователь
Убеждение и позиция: “я чувствую себя в безопасности и доволен собой, только унижая людей или причиняя им боль”.
Характеристика преследователя
Чаще всего эту роль выбирают те, кто в детстве подвергался психологическому или физическому насилию. Такие люди обычно внутренне негодуют из-за того, что с ними сделали, одновременно испытывая стыд и чувство вины, будучи уверенными, что каким-то образом сами спровоцировали агрессию в свой адрес или заслужили её своим плохим поведением. Сталкиваясь с глубоко укоренившимся внутри гневом и чувством собственной неполноценности, преследователь скрывает свою боль за фасадом злобного или пренебрежительного отношения к другим людям.
Некоторые преследователи, взрослея, сами становятся насильниками и совершают по отношению к другим то же самое, что было сделано с ними в детстве. Поступая таким образом, они испытывают ложное чувство силы и власти над людьми. Становясь взрослым, такой человек как бы возвращает миру всё, что получил, будучи ребёнком, от близких, все насмешки, унижения и оскорбления.
Его жизненное кредо можно выразить формулировкой: “мир жесток и в нём выживает только самый агрессивный. Я хочу выжить, и поэтому я буду одним из них”. Преследователь защищает себя, используя авторитарные, манипулятивные и карательные методы в отношениях для того, чтобы чувствовать контроль над своей жизнью, но в итоге это приводит к изолированности и одиночеству, что делает их глубоко несчастными людьми.
Жизнь под маской
Преследователи стремятся компенсировать внутреннее чувство собственной никчемности гипертрофированным высокомерием и пренебрежением к людям. Однако за высокомерным отношением к окружающим скрывается чувство стыда и собственной неполноценности. Преследователям трудно признать, что они сами виноваты в том, что умышленно причиняют другим боль и страдания. По их мнению, люди просто заслужили то, что получают.
Преследователь уверен в том, что жизнь — это непрерывная борьба за выживание. По его мнению, необходимо бороться, защищая себя от опасностей во враждебном мире. Большинство преследователей никогда не признают, что выбрали откровенно враждебную и агрессивную модель поведения.
Преследователю крайне необходимо иметь рядом близкого человека, которого в любой момент можно обвинить “во всех смертных грехах”, объявить причиной своих бед, сорвать на нём злость. Эдакого “мальчика для битья”. Вымещая на нём свою злость, преследователь решает сразу две задачи: прячет собственную ущербность и подсознательно мстит за ранее перенесенные унижения.
Некоторые, наиболее заметные, черты человека, который принял на себя роль преследователя:
Механизм выхода из роли преследователя и возврата к собственной аутентичности и здоровым отношениям:
Жертва
Убеждение и позиция: “я чувствую себя в безопасности и доволен собой, только когда я подчиняюсь другим, покорно выполняя всё, что мне говорят”.
Характеристика жертвы
Люди, которые приняли на себя роль жертвы, как правило, уверены в том, что изначально ущербны и не в состоянии самостоятельно справиться с жизнью. Они согласны с тем, что слабы, никчёмны и глупы. Их жизненный принцип можно выразить так: “я бессилен и поэтому ничего не могу сделать сам”. Самый большой кошмар для них — это самостоятельная жизнь, без опоры, заботы и поддержки со стороны внешнего мира и других людей. Жертвы убеждены в том, что они неадекватные, хилые, бессильные или ущербные люди, которых нужно постоянно спасать.
Они не признают наличия у себя силы и потенциала, достаточных для решения собственных проблем. Они — безвольные тряпичные куклы в руках жизни и судьбы, в любой момент готовые сдаться на милость победителя, принять условия капитуляции и довольствоваться тем, что им будет великодушно брошено с “барского стола”. В результате они постоянно ищут человека, который согласился бы взвалить на свои плечи тяжкое бремя заботы.
Ирония заключается в том, что большинство людей, живущих с ролью жертвы, в конце концов обижаются на тех, кто пытается им помочь. Оказывая им помощь, спасатель невольно лишний раз тыкает их носом в их несостоятельность и никчёмность, неприспособленность к этой жизни, одновременно с этим выказывая своё превосходство.
Усталость от себя
В конце концов, жертвы устают от такой жизни и от самих себя. Они начинают предпринимать попытки самостоятельной жизни, ищут способ почувствовать себя на равных с остальными людьми. Прежде всего жертва начинает отказываться от посторонней помощи, отвергая любые попытки себе помочь. Типичный сценарий такого поведения может заключаться в том, что на предложение о помощи, жертва начинает реагировать отрицанием его адекватности ситуации и потенциальной результативности.
Характерны высказывания в стиле “да, но…” или “нет, ваше предложение может помочь другим, но моей проблемы вы не понимаете”. Жертва с энтузиазмом и недюжинным упорством доказывает нерешаемость своей проблемы, ставя самого помощника в положение никчёмности и беспомощности. Как бы меняясь с ним местами, жертва получает моральную компенсацию.
Принявшие роль жертвы и уверенные в своей внутренней некомпетентности люди часто склонны к формированию различных аддикций, которые помогают им заглушить постоянное чувство неудовлетворённости собой. Наркотики, алкоголь, пищевые зависимости, азартные игры или шопинг являются формами спасения, к которым прибегают жертвы.
Но людям, которые действительно хотят и стремятся обрести свободу от роли жертвы, прежде всего необходимо изменить своё отношение к собственной жизни, научиться полагаться на себя. Им нужно стать собственным «спасателем», принять ответственность за всё, что происходит с ними в жизни, а не ожидать или требовать помощи от других. Избавиться от пораженческой позиции, которая делает их жизнь невыносимой, им поможет вызов, брошенный старым поведенческим шаблонам, которыми они привыкли руководствоваться.
Помощь другим наносит тебе вред: что следует знать о синдроме спасателя
Помогать другим — благородное дело, но иногда оно превращается в нездоровое вмешательство в личное пространство другого человека, влияющее на его модель поведения, и наносит вред тому, кто оказывает помощь. Что такое синдром спасателя и почему он возникает?
Спасти всех
Спасатель всегда стремится помогать другим людям. Он всегда рядом, когда ближний попадает в затруднительную ситуацию, словно супергерой, готовый исправить любую ошибку. Каждый из нас сталкивался с таким типом личности. Эти люди упорно трудятся, чтобы улучшить район, вытащить возлюбленного из тяжелого психологического состояния, постоянно готовят еду и ухаживают даже за теми, кто в этом не нуждается. Некоторые могут думать, что человеком с синдромом спасателя движет чувство вины, но это не так. Они руководствуются жесткой необходимостью быть нужными окружающим. Когда спасатель осуществляет акт помощи, он чувствует, как помогает самому себе.
Клинический психолог и психоаналитик Мэри Ламия, автор книги «Синдром спасителя. Как исцелить отношения, в которых вы отдаете больше, чем получаете», отмечает, что существуют различные подтипы: от чрезмерно сочувственного спасителя, который растет в семье с пренебрежительными родителями, до запуганного человека, считающего своим долгом помочь близкому человеку.
Термин «синдром спасателя» можно применять как по отношению к женщинам, так и к мужчинам, он чаще всего проявляется в романтических или других близких отношениях. Партнеры-мужчины идеализируют свою даму и возносят до уровня королевы. Их привлекают девушки, кажущиеся беспомощными и нуждающимися в поддержке, например, те, кто пережил даже минимальную физическую или психологическую травму, которая дает о себе знать. Они относятся к женщине как к некому продолжению себя, критикуя и контролируя действия под предлогом «простой помощи». Подсознательно, спасатели мужского пола могут испытывать негодование по отношению к дамам в том случае, если они не дарят им взамен ту же любовь и верность.
Женщины-спасатели ведут себя аналогичным образом, но, поскольку они изначально социально обусловлены брать на себя роль воспитателя и няни, более склонны утрировать свои обязанности, делая из заботы зависимость и цель существования. Они проявляют эмпатию, которая доходит до отрицания того факта, что их партнеры, в принципе, могут контролировать и отвечать за поведение самостоятельно, оправдывая свое поведение тем, что это заложено в природу. Это скрывает, по сути, деструктивное поведение и защищает от последствий или же ответственности.
Быть может созависимость?
Симптомы синдрома спасателя могут напоминать созависимые отношения, но природа первого куда глубже, поскольку фокус сосредоточен на индивидуальной потребности личности спасти окружающих. Более того, синдром может возникнуть вследствие деструктивных отношений, когда модель поведения превращается в привычку.
Хотя, конечно, нет ничего плохого в том, чтобы испытывать сострадание к другим и оказывать заботу, но, если эти действия совершаются без границ и слишком утрировано, вплоть до нанесения ущерба собственному благополучию, это может оказать нездоровое влияние на жизнь. Для того, чтобы распознать в поведении синдром спасателя, необходимо обратить внимание на ряд признаков, которые, на первый взгляд, могут показаться вполне обычными и безобидными.
Когда помощь окружающим становится, грубо говоря, религией, прежде всего страдает самооценка человека, поскольку она полностью зависит от способности «исправлять» других. Спасатели очень гордятся тем, что помогают другим, ведь это основная часть их деятельности, которая ставит под сомнение карьеру и социальную жизнь. Вместо того, чтобы открыться для настоящей дружбы или искренних романтических отношений, они подсознательно находят тех в той или иной степени психически нездоровых партнеров, которые, кажется, больше всех в них нуждаются.
Подверженные синдрому чаще всего воспитывались одним или сразу несколькими токсичными опекунами или, может быть, они взяли на себя роль родителя в уходе за младшими братьями, сестрами или даже за родителем с болезнью или алкогольной зависимостью в раннем возрасте. Поскольку их никто не спас в свое время, они проецируют собственную потребность в спасении. Они предоставляют другим то, чего не получили сами, но выполняют эту роль так, что она становится нездоровой одержимостью и запутываются в собственных и чужих проблемах. Забота постепенно превращается в тотальное управление жизнью своего партнера. Спасатель чрезмерно сосредотачивается на том, что следует или не следует делать, чтобы ненароком не нанести вред. На самом же деле, эта форма контроля проистекает из отсутствия контроля над собственной жизнью. Под видом помощи и улучшения самочувствия другого, человек отвлекается от внимания к собственному бедственному положению или психологическим травмам.
Эгоизм приходит на помощь
Человек, которого можно назвать спасителем, сам переживает значительные трудности и испытывает сильные перепады настроения. Так, есть только один способ остановить процесс спасения всех и вся. Прежде всего следует осознать свою проблему и постепенно отходить в сторону, чтобы посмотреть, может ли партнер сделать самостоятельно то или иное действие.
Для того, чтобы достичь успеха в изменениях своего собственного поведения, важно решить ряд внутренних вопросов. На самом деле, спасателям следует стать немного эгоистичнее по отношению к окружающим и внимательнее к себе. Отказать в просьбе о помощи не значит отвергнуть человека полностью. Так, устранение и излечение от синдрома спасателя не предполагает полный отказ от помощи другим или сочувствия.
Многие, в конце концов, преодолевают расстройство или самостоятельно, или с помощью психологов и терапевтов, потому что их подлинное я или эго начинает громко кричать. Конечно, бывают моменты, когда другим действительно необходимо помогать. Осознавать необходимость борьбы с собственной зависимостью — сложная задача, к которой следует стремиться.
Что такое психосоматика и как это лечить?
Все болезни от нервов? Можно ли заболеть из-за «плохих» эмоций? Что такое психосоматическое расстройство? На эти и многие другие вопросы журнала «Челленджер» отвечает кандидат медицинских наук, врач-кардиолог высшей категории, доцент кафедры факультетской терапии лечебного факультета ФГАОУ ВО Первый МГМУ имени И. М. Сеченова Антон Родионов.
— В 80—90-е годы прошлого века у нас в институте (Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова. — Прим. ред.) работал очень известный психолог профессор Ю. М.Орлов. Ему принадлежала теория «саногенного мышления». Её смысл сводился к тому, что если мыслить правильно, культивировать хорошие эмоции и бороться с плохими, то можно предотвратить множество заболеваний. Надо признать, что для неокрепших умов юных медиков его теория выглядела весьма убедительно…
Могут ли эмоции влиять на здоровье? Определённо да. Быть причиной — нет. Негативные эмоции активизируют симпатическую нервную систему, что, в свою очередь, приводит к повышению артериального давления, увеличению частоты пульса и спазму сосудов. Всем известны истории, когда на фоне, например, испуга или гнева у людей случались инфаркты и инсульты. Повторю: эмоция в этом случае не причина заболевания, а лишь провоцирующий фактор, триггер.
В отдельных случаях негативная эмоция, конечно, может стать и причиной заболевания. Например, если со злости ударить кулаком по стене, можно сломать руку. Вот вам вполне отчётливая причинно-следственная связь. Кстати, не надо забывать и о существовании обратной взаимосвязи. Нередко причиной негативных эмоций становятся хронические телесные страдания. Вспомните Бабу-ягу с костяной ногой — возможно, она была бы очень милой старушкой, если бы не хроническая боль в тазобедренном суставе…
«Все болезни от нервов» — это миф?
Это даже не миф, это просто старая студенческая шутка. Полная цитата звучит так: «Все болезни — от нервов, и только пять — от любви» (имеется в виду пять классических венерических болезней). Впрочем, хронический стресс — действительно доказанный фактор риска развития как минимум сердечно-сосудистых заболеваний. Несколько лет назад при помощи позитронно-эмиссионной томографии (высокоточного исследования, позволяющего изучать обменные процессы в различных тканях) учёные выявили механизмы, трансформирующие стресс в хроническое воспаление, которое, в свою очередь, служит ключевым механизмом развития атеросклероза.
— Однако повторяю снова и снова: стресс не причина болезней, а один из факторов риска, который работает лишь сообща с другими факторами, прежде всего генетическими.
Психосоматическое расстройства: каковы причины и механизмы их возникновения?
Психосоматические заболевания — это группа болезней, которые проявляются телесными страданиями (то есть симптомами заболеваний внутренних органов), но их основная причина всё же кроется в неполадках со стороны нервной системы. К ним относят целый спектр желудочно-кишечных расстройств (функциональная желудочная диспепсия и синдром раздражённого кишечника), фибромиалгию (специфический болевой синдром в проекции суставов), гипервентиляционный синдром (ощущение нехватки кислорода и потребность в частом дыхании) и много чего ещё.
То, как связаны между собой психические страдания и соматические симптомы, поясню на примере самой распространённой жалобы, с которой пациенты приходят к кардиологу — ощущения учащённого сердцебиения. Тахикардия (частый пульс) в норме возникает, когда надо отреагировать на внешний раздражитель, например убежать от опасности. В этой ситуации мышцам нужно больше крови, следовательно, сердце должно увеличить частоту сокращений. Но когда опасность проходит, пульс нормализуется. Пациент с невротическим расстройством внешне спокоен, за ним никто не гонится, ему никого не нужно догонять, но головной мозг даёт сигнал: «Ты в опасности, убегай!» В результате активируется симпатическая нервная система, повышается давление и учащается пульс. Пациент чувствует себя плохо… В этом случае лечить тахикардию как отдельный симптом по меньшей мере нелепо — надо лечить само невротическое заболевание, причём лечить таких пациентов должен не кардиолог, а психиатр или психотерапевт.
Что касается детской психосоматики, расскажу ещё одну историю. Недавно на приём пришла молодая женщина. Она выглядела очень встревоженной и всё время пыталась меня расспросить о здоровье своего мужа, хотя, по моим представлениям, её муж вполне мог сам прийти на приём. В разговоре выяснилось, что муж (много работающий и хорошо зарабатывающий человек) дома постоянно кричит на жену и ребёнка, при этом ещё успешно манипулирует своим повышенным давлением, но лечиться не хочет. В конце нашей встречи женщина спросила, нет ли у меня на примете хорошего невролога, специалиста по детским тикам… Стоит продолжать рассказ? По-моему, не надо быть доктором Хаусом, чтобы понять простую вещь: большинство преходящих неврологических и невротических симптомов у детей — это проблема с родителями.
Что такое «чикагская семёрка» и насколько актуальна такая классификация в наши дни?
Классификации психосоматических расстройств мне не очень нужны в повседневной работе, да и про «чикагскую семёрку» я впервые узнал благодаря этому вопросу. Прочитал и ужаснулся. Неужели в XXI веке кто-то всерьёз может рассматривать их как «болезни неотреагированных эмоций»! Перечислю эти семь заболеваний с указанием их истинных причин:
Болезнь Паркинсона возникает из-за стремления к контролю? Аденоиды у детей появляются, когда они чувствуют, что родители их не любят?
Приведённые примеры — плод неуёмного воображения диванных психологов. У обеих болезней есть гораздо более понятные причинные факторы, хотя и не до конца изученные. А вот психосоматические заболевания желудочно-кишечного тракта (функциональная диспепсия, синдром раздражённого кишечника) действительно характерны для людей мнительных, тревожных и неуверенных в себе. В древности даже существовала поговорка: любой невропат — колопат (colon — лат. «толстая кишка»).
Ипохондрия — это тоже психосоматика?
Строго говоря, «ипохондрическое расстройство» — это не психосоматика, это чистая «психика», то есть настоящее тревожное невротическое расстройство, в рамках которого пациент бесконечно ищет у себя соматические заболевания и цепляется к самым безобидным симптомам. Моя почта переполнена письмами от ипохондриков, которые, обнаружив у себя несколько десятков экстрасистол (внеочередных сокращений сердца), тут же интересуются, какова теперь у них вероятность внезапной смерти.
Как происходит диагностика психосоматических расстройств?
Пациенты с психосоматическими расстройствами могут посещать врачей любой специальности. У кого-то болезни проявляются немотивированной одышкой и сердцебиением, у кого-то тошнотой, рвотой и поносом, а у некоторых — болевыми синдромами.
— Главный диагностический критерий — обследование, зачастую неоднократное — не позволяет обнаружить никаких признаков органического заболевания. Именно этот факт должен навести на мысль о необходимости консультации с психиатром или психотерапевтом.
Основа диагностики — беседа с пациентом. Уже только на основании того, как пациент излагает жалобы, можно задуматься о наличии психосоматических расстройств. Если врач располагает достаточным временем для выяснения обстоятельств, связанных с началом или обострением заболевания, если найдёт аккуратные слова для выяснения психотравмирующих ситуаций, то картина болезни начнёт вырисовываться. Как я уже сказал, диссоциация между жалобами и отсутствием органической патологии — важный аргумент в пользу «психосоматики». Конечно, разумный объём дообследования всегда необходим, но он не должен быть избыточным.
Приведу в пример одно из классических психосоматических заболеваний — синдром раздражённого кишечника (СРК). В России считают, что для установки диагноза нужно обязательно сделать колоноскопию — непростое и недешёвое эндоскопическое обследование толстого кишечника. Во всём мире считают иначе. Если длительные симптомы кишечного дискомфорта (поносы или запоры, вздутие живота и так далее) не сопровождаются наличием так называемых «красных флагов» (снижение веса, кровь в кале, воспалительные изменения в анализах крови, поздний возраст начала болезни и наличие онкологических заболеваний у близких родственников), то мучить пациента такой непростой процедурой, как колоноскопия, смысла нет — диагноз СРК весьма вероятен.
Сколько лет проходит от обращения пациента с психосоматическим расстройством до постановки ему корректного диагноза? Бывает по-разному. Мне кажется, что если правильно построить общение с пациентом, то это совсем не сложно. Но мы этому хорошо обучены. Дело в том, что наш ныне покойный учитель, бывший директор клиники факультетской терапии Первого меда (ныне Сеченовский университет) профессор В. И. Маколкин большое внимание уделял изучению психосоматической патологии, в результате чего на базе клиники был фактически создан небольшой психосоматический центр. Сотрудники клиники довольно хорошо ориентируются в патологии такого рода, кроме того, нас поддерживает команда из нескольких психиатров.
Иногда случается, что от начала заболевания до получения профессиональной помощи проходят годы. Сложно сказать, с чем это связано. Скорее всего, с тем, что коллеги «не видят» психосоматику или же стесняются отправить пациентов к психиатру, опасаясь, что пациенты их неправильно поймут.
Как лечить психосоматику?
Всё зависит от ситуации; понятие «психосоматические расстройства» слишком широкое. В лёгких случаях специфическое лечение вообще не требуется, достаточно детальной беседы врача с пациентом и разъяснения сути происходящего. Дело в том, что порой пациента тревожат не столько сами симптомы, сколько неизвестность и подозрение на серьёзные органические заболевания. Если объяснить, что за «ощущением неполного вдоха» или «покалываниями в сердце» не стоят органические болезни сердца и лёгких, многих пациентов это вполне удовлетворит.
В отдельных случаях врач-интернист (терапевт, кардиолог, гастроэнтеролог и другие) самостоятельно может назначить психотропную терапию, если он умеет, конечно, это делать. Скажем, квалифицированный гастроэнтеролог вполне может и должен сам назначать антидепрессанты пациентам с функциональными заболеваниями желудочно-кишечного тракта, не прибегая к помощи психиатров. Зачем антидепрессанты гастроэнтерологическим пациентам? Они нужны для того, чтобы разорвать патологическую связь между сигналами в головном мозге и симптомами со стороны желудочно-кишечного тракта. Кстати, антидепрессанты давно уже перестали быть специфическими препаратами для лечения депрессии. Их с успехом применяют и в терапии некоторых болевых синдромов.
Если интернист чувствует, что пациенту нужна серьёзная комбинированная терапия, то лучше подключить к лечению психиатра, так как психофармакология довольно сложна и арсенал препаратов многообразен. Желательно консультироваться не просто с психиатром из районного диспансера, а со специалистом, который имеет опыт работы именно с психосоматическими пациентами.
Психотерапия (то есть лечение в разговорном жанре) может быть весьма полезна многим пациентам с психосоматическими расстройствами. Есть только два минуса: это дорого и долго. Противопоказание к психотерапии — симптомы «большого» психического заболевания (бредовые расстройства, галлюцинации), впрочем, это уже выходит за рамки темы «психосоматика».
А вот что пациенту точно не нужно — это видимость лечения с использованием пустышек: витаминов, «общеукрепляющих», «метаболических», «сосудистых» препаратов и так далее.
Могут ли психосоматические заболевания со временем трансформироваться в соматические патологии?
Маловероятно. Вернёмся в начало. Факторами риска они могут быть, причиной — нет. То есть гипервентиляционный синдром не превратится в астму, СРК не станет язвенным колитом, фибромиалгия не трансформируется в ревматоидный артрит. Важно только понимать, что с возрастом увеличивается риск настоящих соматических заболеваний. Нужно только не пропустить их начало.
Что такое психогигиена и чем она может помочь?
И последнее. Если чувствуете, что что-то в жизни идёт совсем не так и самостоятельно выкарабкаться не получается, не стесняйтесь обращаться к специалистам в области психиатрии и психотерапии. Современная психиатрия ушла далеко вперёд по сравнению с классическим представлением о ней в фильме «Полёт над гнездом кукушки».
Если вы хотите грамотно использовать все возможности современной медицины, а также не стать жертвой сомнительного лечения и избыточной диагностики, книги из курса «Академии доктора Родионова» — вам в помощь. Все авторы серии не только практикующие врачи и специалисты, но и наши постоянные эксперты (за что им огромное спасибо).