Маргинальная поэзия что это
Маргинальная поэзия
Маргинальная поэзия запись закреплена
Маргинальная поэзия запись закреплена
Проведешь по земле, как застывшей щеке
Своей маленькой тоненькой ручкой.
И разбудишь меня, только поздно, в земле
Я не сделаю мир этот лучше.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Маргинальная поэзия запись закреплена
спокойные ночи
холодные линии
из серебра
Показать полностью.
горящая влага
дым сигареты
колдовские слова
как белая кожа
по черной коже
сверчок телефона
забытые номера
твои клаксоны
далекие саксофоны
и свободные свитера
пусть плавится лед
под твоей рукой
ты чьи пальцы в моих волосах
невидимый навсегда
лимоны в бокалах
полночное солнце
мой барабан
ночи кларнетов
под тонкой рубашкой
два острия
как черная кожа
по белой коже
как тени на льне
танцы в прихожих
из этих сброшенных
замшевых туфель
разольется луна
пусть плавится лед
под твоей рукой
ты чьи пальцы в моих волосах
невидимый навсегда
Маргинальная поэзия запись закреплена
Маргинальная поэзия запись закреплена
Название придумайте сами
Маргинальная поэзия запись закреплена
Серьезность не к лицу, когда семнадцать лет.
Показать полностью.
Однажды вечером прочь кружки и бокалы,
И шумное кафе, и люстры яркий свет!
Бродить под липами пора для вас настала.
В июне дышится под липами легко,
И хочется закрыть глаза, так все красиво!
Гул слышен города — ведь он недалеко, —
А в ветре — аромат и зелени, и пива.
Там замечаешь вдруг лоскут над головой,
Лоскут темнеющего неба в обрамленье
Ветвей, увенчанных мигающей звездой,
Что с тихим трепетом замрет через мгновенье.
Июнь! Семнадцать лет! Цветущих веток сок —
Шампанское, чей хмель пьянит ваш разум праздный,
А на губах у вас, как маленький зверек,
Трепещет поцелуй, и ваша речь бессвязна.
В плену робинзонад безумная душа.
Но вот мадмуазель, что кажется всех краше,
Под бледным фонарем проходит не спеша,
И тенью движется за ней ее папаша.
Она находит вас наивным и тотчас
От вас отводит взгляд и несколько картинно
Прочь удаляется, а на устах у вас
Нераспустившаяся вянет каватина.
Вы страстно влюблены. Уж август за окном.
Она над вашими сонетами хохочет.
Друзья от вас ушли. Вам грустно, А потом
Она своим письмом вас осчастливить хочет.
В тот вечер. вы в кафе идете, яркий свет
Там ожидает вас, и кружки, и бокалы.
Серьезность не к лицу, когда семнадцать лет
И липы созерцать пора для вас настала.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Жди меня после смерти,
На нашей дороге живой.
‘Я’ унесённое ветром.
Снова взойдёт над тобой.
Показать полностью.
Где в горизонте размытом
Реален мечты силуэт.
На матной ухабной дороге,
Обнимающей завод.
Жди меня после бога,
Что непременно придёт.
Читатель приходит к автору чаще всего не от радости, а по большей части за пониманием и советом, находясь в состоянии умирания при жизни.
На месте встречи, ищущий и художник познают друг друга как влюбленные, подобно нарциссу, который боготворит свое я.
Но ирония в том, что Слово музыки, живописи, искусства в целом- есть условное обозначение невыразимого чувства бесконечного поиска, и неудовлетворённости. Его нет ни до нас, ни после.
Но оно есть в момент переживания, в переходный период личности.
Не смотря на это, я говорю, что эта встреча важна, и она более реальна, чем понятие бога догматического.
Маргинальная поэзия запись закреплена
РАЗВЕЯЛИСЬ ВЛЮБЛЁННОСТИ ГРЁЗЫ.
(Фантазии, глядя на изображение)
— О, мадам, Вас прошу уделить мне вниманья
Показать полностью.
Пять минут лишь!- За веером прячете взгляд,
Безразличны, видать, Вам людские страданья,
Безответной любви Вы мне впрыснули яд
Угодил в цель?- В лице как-то переменились,
Или мне показалось?- Ах, я, знать, наглец?-
Бесполезно желать, чтобы Вы извинились,-
О венчании в храме, о блеске колец
Побледнели? Явились непрошено слёзы,-
Ну, конечно,- да это же снова игра!
Нет, развеялись, всё же, влюблённости грёзы,
Петербург покидаю я завтра с утра
© Copyright: Андрей Цырульник 2, 2021
Свидетельство о публикации №121112403874
Маргинальная поэзия
Маргинальная поэзия запись закреплена
Проститутки фонарь красный гасят,
Показать полностью.
Гасят лампочки в складках трико,
И в последний раз губы накрасят,
И уедут — совсем далеко,
На метро, на окраину света,
На окраину радости вшей,
Где упала любовь до минета,
Где дерьмо — от ступни до ушей.
Бьет заря, и Париж отдыхает,
Веселится рассветный авто,
Я вздыхаю. И небо вздыхает,
И дождинка лежит на пальто.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Михаил Исаковский
На погосте
Здесь, под тенью вековых берез,
Показать полностью.
Не найти весёлого рассказа.
Деревенский сумрачный погост
Заселён народом до отказа.
Жизнь не всех лелеет под луной.
И, глаза накрывши полотенцем,
Каждый год — и летом и зимой —
Шли и шли сюда переселенцы.
Каждый год без зависти и зла
Отмерялись новые усадьбы,
И всегда сходилось полсела
Провожать безрадостные свадьбы.
Словно лодки по морским волнам
На какой-нибудь спокойный остров,
Гроб за гробом плыли по полям,
Приближаясь медленно к погосту.
И земля, раскрыв свои пласты,
Им приют давала благосклонно.
Свежие сосновые кресты
Поднимали руки удивлённо.
По весне убогая трава
Вырастала на могилах чёрствых…
Целый век, а может быть, и два
Здесь живые хоронили мёртвых.
И, отдавши долг последний свой,
На деревню молча уходили.
Ели хлеб, замешанный с травой,
Били жён да подати платили;
Звали счастье под своё окно,
Только счастье не спешило в гости.
И надёжным было лишь одно —
В три аршина место на погосте.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Николай Рубцов
Угрюмое
Я вспомнил
Показать полностью.
угрюмые волны,
Летящие мимо и прочь!
Я вспомнил угрюмые молы,
Я вспомнил угрюмую ночь.
Я вспомнил угрюмую птицу,
Взлетевшую
жертву стеречь.
Я вспомнил угрюмые лица,
Я вспомнил угрюмую речь.
Я вспомнил угрюмые думы,
Забытые мною уже…
И стало угрюмо. угрюмо
И как-то спокойно душе.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Генри Лонгфелло
Псалом жизни
Не тверди в строфах унылых:
«Жизнь есть сон пустой!» В ком спит
Показать полностью.
Дух живой, тот духом умер:
В жизни высший смысл сокрыт.
Жизнь не грезы. Жизнь есть подвиг!
И умрет не дух, а плоть.
«Прах еси и в прах вернешься»,—
Не о духе рек господь.
Не печаль и не блаженство
Жизни цель: она зовет
Нас к труду, в котором бодро
Мы должны идти вперед.
На житейском бранном поле,
На биваке жизни будь —
Не рабом будь, а героем,
Закалившим в битвах грудь.
Не оплакивай Былого,
О Грядущем не мечтай,
Действуй только в Настоящем
И ему лишь доверяй!
Жизнь великих призывает
Нас к великому идти,
Чтоб в песках времен остался
След и нашего пути,—
След, что выведет, быть может,
На дорогу и других —
Заблудившихся, усталых —
И пробудет совесть в них.
Встань же смело на работу,
Отдавай все силы ей
И учись в труде упорном
Ждать прихода лучших дней!
арт Kevin Threlfall Concert By the Sea
Маргинальная поэзия запись закреплена
Та-дам та-дам
Когда откроют магазины
Та-дам та-дам
Когда загрузят в них вино
Та-дам та-дам та-дам та-дам
Показать полностью.
Забуду я свои несчастья
Та-дам та-дам
Смотрите на меня в окно
Та-дам та-дам, та-дам та-дам.
Тык-дык тык-дык тык-дык тык-дык
Пускай здоровье уж не то
Тык-дык тык-дык
С пол-литра надо не упасть
Тык-дык тык-дык тык-дык тык-дык
Я выразительный пример
Тык-дык тык-дык
Как можно жизнь свою просрать.
Тык-ды тык-дык тык-дык тык-дык
Та-рям та-рям та-рям та-рям
Маргинальная поэзия запись закреплена
Но через створки авторской сжатости
Какой-то стих все равно рождается
Хоть и лениво с рифмой мучаться
Конец четверостишия
Маргинальная поэзия запись закреплена
Шарль Бодлер
Вино одинокого
Мгновенный женский взгляд, обвороживший нас,
Показать полностью.
Как бледный луч луны, когда в лесном затоне
Она, соскучившись на праздном небосклоне,
Холодные красы купает в поздний час;
Бесстыдный поцелуй костлявой Аделины,
Последний золотой в кармане игрока;
В ночи — дразнящий звон лукавой мандолины
Иль, точно боли крик, протяжный стон смычка, —
О щедрая бутыль! сравнимо ли все это
С тем благодатным, с тем, что значит для поэта,
Для жаждущей души необоримый сок.
В нем жизнь и молодость, надежда и здоровье,
И гордость в нищете — то главное условье,
С которым человек становится как Бог.
Маргинальная поэзия запись закреплена
Даниил Хармс
Жил-был в доме тридцать три единицы.
Жил-был в доме тридцать три единицы
Показать полностью.
человек, страдающий болью в пояснице.
Только стоит ему съесть лук или укроп,
валится он моментально, как сноп.
Развивается боль в правом боку,
человек стонет: «Я больше не могу!
Погибают мускулы в непосильной борьбе.
Откажите родственнику карабе. »
И так, слово какое-то не досказав,
умер он, пальцем в окно показав.
Все присутствующие тут и наоборот
стояли в недоумении, забыв закрыть рот.
Доктор с веснушками возле губы
катал по столу хлебный шарик при
помощи медицинской трубы.
Сосед, занимающий комнату возле уборной
стоял в дверях, абсолютно судьбе
покорный.
Тот, кому принадлежала квартира,
гулял по коридору от прихожей до сортира.
Племянник покойника, желая развеселить
собравшихся гостей кучку,
заводил грамофон, вертя ручку.
Дворник, раздумывая о привратности
человеческого положения,
заворачивал тело покойника в таблицу
умножения.
Варвара Михайловна шарила в
покойницком комоде
не столько для себя, сколько для
своего сына Володи.
Жилец, написавший в уборной «пол не
марать»,
вытягивал из-под покойника железную
кровать.
Вынесли покойника, завернутого в бумагу,
положили покойника на гробовую
колымагу.
Подъехал к дому гробовой шарабан.
Забил в сердцах тревогу громовой
барабан.
Кого называют маргиналом? (6 фото)
Кто такой маргинал — определение
Если маргиналы в обществе не выполняют общественно полезные функции, значит создают разнообразные проблемы. Маргиналы способны сбиваться в группы и устраивать беспорядки. В европейских странах нередко такое явление как бунт мигрантов. Эти люди, которых приняли в чужой стране, обеспечили жильем и питанием, могут приносить множество проблем законопослушным коренным жителям. Несколько реже встречаются безобидные маргиналы, как пример можно привести представителей национальных меньшинств, модного движения дауншифтеров и т.д.
Статус «маргинал» может быть предписан человеку обществом или принят индивидом самостоятельно. «Клеймение» и «навешивание ярлыков» нестандартным людям может произойти в рабочем коллективе, в больнице, в школе. Такого рода вытеснениям часто подвергаются меньшинства – национальные, сексуальные и т.д. Это является нарушением прав человека. Осознать собственную маргинальность индивид может и сам. В данном случае он должен решить – «возвращаться к нормальности» или жить со статусом «маргинал».
Кто такие маргиналы и люмпены?
Признаки маргиналов
Основным признаком маргиналов социологи называют разрыв экономических, социальных и духовных связей, существующих в «домаргинальной» жизни. В основном маргиналами становятся мигранты, беженцы. Оказаться на краю социальных групп может бывший военный, уволенный со службы, но еще не нашедший себя в гражданском обществе. Связи с прошлым при увольнении разорвались, а новых еще нет, а в особо неблагополучных условиях – и не будет. Тогда человек может деклассироваться – т.е. опуститься на самое «дно» жизни.
Другие признаки маргинальности:
мобильность – возникает при отсутствии жилья, привязанностей;
психические проблемы – появляются вследствие невозможности найти свое «место под солнцем»;
выработка собственных ценностей, иногда враждебность к существующему обществу;
достаточная легкость вовлечения в противоправную деятельность.
Типы маргиналов
При позитивном развитии событий период маргинальности у человека длится не слишком долго – адаптировавшись, трудоустроившись, влившись в общество, он теряет статус маргинала. Исключение составляют люди, ставшие маргиналами вынуждено (беженцы) или те, кто сознательно избрал такой образ жизни (бродяги, радикалы, экстремисты, революционеры). Социологи так разделяют основные виды маргиналов: политические, этические, религиозные, социальные, экономические, биологические.
Политические маргиналы
Чтобы понять кто такой политический маргинал, значение этого термина, можно вспомнить период прихода к власти Фиделя Кастро на Кубе, сопровождающийся кровавыми репрессиями. «Остров свободы» стал невыносимым для жизни порядка 2 млн человек, которые сбежали в другие страны, став, по сути, политическими маргиналами – людьми, которых не устраивает существующий политический режим, его законы.
Этнические маргиналы
К людям, на которых распространяется этническая маргинальность, обычно относят индивидов, рожденных от представителей разных национальностей. Не любой межнациональный брак порождает маргиналов, это происходит лишь тогда, если ребенок не соотносит себя ни с одной национальностью родителей – его в таком случае нигде и не принимают. Еще один ответ на вопрос кто такие этнические маргиналы – это национальные меньшинства, представители крайне малочисленных народностей, живущие среди других национальностей.
Религиозные маргиналы
Основная масса людей в обществе или придерживается определенной конфессии, или вообще не верит в бога. Религиозными маргиналами называют индивидов, которые верят в существование высшей силы, но не могут назвать себя представителями ни одной существующей религии. Среди таких индивидов (пророков) можно встретить тех, кто собрал единомышленников и создал собственную церковь.
Социальные маргиналы
Такое явление как социальная маргинальность развивается в обществе, переживающем катаклизмы: перевороты, революции и т.д. Целые группы людей в меняющимся социуме теряют свое место и не могут найти его в новой системе. Такие социальные маргиналы зачастую становятся мигрантами, как пример можно вспомнить представителей дворянского сословия, уехавших из России после революции 1917 года.
Маргинал экономический
Ответ на вопрос, кто такой экономический маргинал, в основном сводится к безработице и сопутствующей этому явлению бедности. Экономические маргиналы вынуждено или намеренно теряют возможность зарабатывать и живут за чужой счет – получая помощь окружающих, пособия от государства, подаяние и т.д. В современном обществе к экономическим маргиналам причисляют и свехбогатых людей, которые также оторваны от общества.
Биомаргиналы
Идеальная общественная организация подразумевает заботу о тех, кто оказался в сложной ситуации из-за проблем со здоровьем, поэтому вопроса кто такой маргинал биологический не должно и возникать. На деле те, кто не имеет ценности для общества из-за нездоровья, оказываются полностью незащищенными. К биомаргиналам относят инвалидов, хронически больных, стариков, ВИЧ-инфицированных, детей с синдромом Дауна и т.д.
«Любой может почувствовать себя богемой»: Как проходят поэтические баттлы в Санкт-Петербурге
«Привет, мы собираем деньги на шаверму, можешь скинуть?» — спрашивает 16-летняя девочка в большой джинсовой куртке. Налички с собой нет, хотя девочке я верю — местная шаверменная пользуется неугасающей популярностью среди гостей складской зоны на Лиговском проспекте. Разочарованная охотница за мелочью с невозмутимым видом возвращается к своей компании, накатывает ностальгический ужас — кажется, примерно так я выглядел уже в прошлом десятилетии, а теперь, наверное, похож на слишком хорошо замаскированного агента ФСКН, прохаживающегося по местному зазеркалью в одиночестве, пока стайки подростков вокруг заправляются пивом и красным блейзером.
* В материале цитируются только неполные фрагменты стихотворений, настоящие тексты доступны в паблике мероприятия.
«Цунами затопит волной полуостров, где никому уже не хватает чистого воздуха». Приписка: «и чистой любви». Эти экстремистские строки и прочая наскальная поэзия украшают стену напротив входа в «Ионотеку» — судя по сложившейся во «ВКонтакте» субкультуре, особое место силы у петербургских любителей демократичного кутежа и гитарной музыки, возникшее в насмешку над историей в помещении некогда модного техно-клуба (или даже двух подряд). Сегодня здесь проходит поэтический баттл, о котором я случайно узнал от коллеги — сложно представить, как это выглядит, но звучало как умеренно непристойный повод съездить в родной город с командировочными.
Внутрь я попадаю примерно через час, как и все остальные, предварительно выпив пива за трансформаторным павильоном (налички по-прежнему нет, идти совсем трезвым страшно). В этот момент на сцене девушка самого приличного вида на свете экзальтированно произносит: «На грехи ему по***ть [наплевать]». Речь, как я узнаю позже, шла о Боге. Почти сразу юную богохульницу сменяет щёголь в стёганой куртке и футболке Burzum с пластиковым стаканчиком в руке и читает со смартфона: «Расскажи мне про своё лето 2007-го. / У меня были Jane Air, Дельфин, старый Mod, / Пьянки. Последних в восемнадцать особенно много. / И смытый водами Финского липкий пот»*. Зал, в котором все сидячие места уже заняты, встречает летописные рифмы энергичным одобрением, поэт куражится и даже слишком часто шутит.
Его зовут Илья Возняков, он из Ижевска, в Петербурге работает и пишет диссертацию на тему «Социальная изоляция подростков в информационном пространстве». В «Ионотеке», по его словам, главным образом весело: «Вообще это немножко не та категория мероприятий, в которых я и мои друзья-товарищи обычно участвуем. Но моментами тут действительно весело и публика совершенно иная — смотреть на девиантную молодёжь всегда интересно. Когда я первый раз попал в „Ионотеку“, ещё в подвале в Мучном переулке, был в шоке. Видеть людей, которые с такой радостью пьют блейзер из бутылок, ну. это занятно! Вот и решил написать знакомому организатору, чтобы почитать в этот вечер».
Бутылка ёмкостью 0,7 и двухлитровая упаковка сока находятся в полном распоряжении арбитров, хотя двое из троих, ребята из группы «Электрофорез», предпочитают пиво.
Веселье не то чтобы разлито в воздухе, а никаких ощутимых признаков девиантности в облике сидящей и стоящей молодёжи я разглядеть не могу (хотя тут темновато), но конкурс действительно проходит с задором, характерным скорее для стендапа. Поэтические баттлы под названием Bang-Bang Poetry сознательно задумывались как шоу, радикально отличные от традиционных вечеров любителей стихотворчества. «В городе постоянно проходят самые разные поэтические мероприятия, я не придумала ничего нового, просто немножко подкрутила этот велосипед, — рассказывает Дарья Вишневская, создатель, импрессарио и время от времени член жюри Bang-Bang Poetry. — Нужно ведь, чтобы было интересно, а не просто стихи. Обычно на поэтов приходят только другие поэты, да и то не чтобы послушать, а самим почитать со сцены. У нас всё получается по-другому». Главный видимый компонент особой атмосферы баттла — это водка на столе у жюри. Бутылка ёмкостью 0,7 и двухлитровая упаковка сока находятся в полном распоряжении арбитров, хотя двое из троих, ребята из группы «Электрофорез», предпочитают пиво, так что горькую пьёт и подливает конкурсантам только сама Дарья.
Аудитория действительно внимательно слушает выступающих и активно с ними переговаривается; все сидячие места заняты, кто-то по-бунтарски курит в помещении, в полумраке мне не удаётся разглядеть ни одного человека, которого можно было бы с уверенностью идентифицировать как любителя поэзии. Занявшая высокий столик в углу компания пришла просто поболтать, но внезапно активизируется, когда на сцену выходит ухоженная девушка с удалой фамилией Эсаулова. Она всем видом не вписывается в декорации (кожаные леггинсы, серебристые эспадрильи), отчего старается вести себя втройне уверенно и всячески затягивает прелюдию. Затем следуют стихи, именно такие, какими я их себе и представлял: «Она не в ладах с собою. / Много курит и пьёт натощак. / Она бы и рада задумать тебя иного. Выстроить и не рвать. / Знаю, шьёт она неумело, оставляет подолгу страдать». Из кучки в углу начинают некрасиво мяукать, перебивая поэтессу, в воздухе материализуются саспенс и почти классовый конфликт, но жюри не вмешивается, а потом отменяет противостояние, не допуская девушку в следующий раунд.
И часто здесь такое происходит? «Да нет, на самом деле обычно всё прилично, серьёзней этого уж точно ничего не случается. Хотя как-то раз Павел Гражданский, он же „Вы соглашаетесь“, напился и ставил всем нули, а на афтепати баттла начал орать в микрофон, что всё это говно, и попытался бросить в зал стул. Но мы его остановили и отправили домой, потом он даже поблагодарил за „отличное мероприятие“, — делится Дарья. — Но в остальном наша политика — „можно всё“. Полная независимость сцены, никаких ограничений ни на лексику, ни на темы. Не нужно ничего запрещать».
Ругаются поэты действительно часто, но после двух раундов и пива в перерывах на это перестаёшь обращать внимание. Исчезает даже обязательная вроде бы неловкость перед, как выразился мой собеседник Илья, «первородным художественным словом». Поэт с длинными вьющимися волосами читает: «Прислушайся / И впитай в себя диссонанс / Сточных масс, / Рвотных масс, / Громкий соседский бас, / Корявый соседский бит». Вслед за ним на сцену выходит девушка с трагичным каре, и, с третьего раза не потянув собственное стихотворение, разряжает атмосферу: «Извините, пожалуйста, не могу. Я в говно. Мы просто очень долго готовились».
Дарья признаётся, что не может чётко выявить причину, по которой она решила дать городу ещё одно поэтическое событие. Она учится на музыкального педагога, сама пишет («лет пять назад начала»), начиная стихотворения со строк вроде «хруст твоего хребта ласкает уши» или «воспоминания — это бумага, в которую был завёрнут чизбургер», ведёт личный паблик с тремя тысячами подписчиков и дружит с создателем и идеологом «Ионотеки» Александром Ионовым: «Как-то летом я предложила ему устроить поэтический баттл так круто, как этого ещё никто не делал. Разместили объявления в группе клуба, в поэтических сообществах, у друзей. В первый раз я вообще не ожидала увидеть много народу и, когда люди стали садиться на пол в отсутствие мест, была приятно удивлена. С каждым разом людей всё больше и больше, я обычно стою и считаю — за 100 переваливает стабильно». Вход на Bang-Bang Poetry бесплатный, победители получают призы в районе тысячи рублей, обладателю зрительских симпатий бармен наливает стопку водки. Хотя верхнюю границу монетизации мне всё-таки называют: «Я считаю, максимальная цена за вход на вечер поэзии в России должна быть 100 рублей. Здесь по соседству, в „Этажах“, тоже проводят поэтические контесты, но с участников берут по 250 рублей. Это ужасно — организаторы делают деньги на никому не известных людях, желающих, чтобы их услышали. Мы не берём денег, только раздаём. Искусство должно принадлежать людям!»
«Это маргинальная поэзия. Любой там может почувствовать себя богемой. Есть ребята — Максим Тесли, Феликс Бондарев, группа „Макулатура“, Лёша Никонов, вся вот эта компания более-менее объединена между собой, и они некоторым образом относятся к этому».
Вроде бы достаточно снисходительно настроенный по отношению к Bang-Bang Poetry Илья выдаёт страшную тайну — на самом деле не так уж и много в Петербурге осталось достойных мест силы для поэтов, и на их фоне баттлы в «Ионотеке» выглядят действительно ярко: «На протяжении нескольких лет мы выступали в „Циферблате“, потом какое-то время в баре Union. Сейчас единственное место, помимо „Ионотеки“, — это, пожалуй, очень-очень закрытое пространство, буквально одна комната, мастерская „Пера’Техники“. Там творится натуральный крученыховский ад, как у Маяковского в „Лиличке“. Есть и другие господа — например, организованная поэтическая группировка „Подельники“, которые собирают народ в барах, клубах. Среди этих ребят достаточное количество моих знакомых, каждый из них известен по-разному — кто-то ездит на гастроли, кто-то существует в пределах города. И есть индивиды, которые вообще не примыкают ни к одной из существующих тусовок. Пишут в стол или находятся в состоянии перманентной болдинской осени. И самое главное, они совершенно неизвестны в пределах социальных сетей».
На мой предсказуемый вопрос об андеграунде Возняков уточняет, что андеграунд в данной ситуации именно здесь: «Они [«Ионотека»] так себя величают и, в принципе, им [андеграундом] и являются, зачастую не в самом хорошем смысле этого слова. Это маргинальная поэзия. Любой там может почувствовать себя богемой. Есть ребята — Максим Тесли, Феликс Бондарев, группа „Макулатура“, Лёша Никонов, вся вот эта компания более-менее объединена между собой, и они некоторым образом относятся к этому. Но назвать происходящее первородным художественным словом я не могу. Эти баттлы имеют право на существование — это, конечно, не сетевая поэзия ни в коем случае. И вот эти господа действительно занимаются тем, что описывают. Поэзия же необязательно должна быть о прекрасном».
До конца третьего раунда досиживают не все: несколько выбывших поэтов со свитами покидают клуб, зрителей тоже поубавилось. Пиво уже не лезет, последний автобус (да, мне ещё к маме ехать) не за горами, пора уходить. Обычно, по словам Даши, во время подсчёта голосов тут читают стихи со сцены все желающие, но в этот раз желающих, видимо, нет. В будущем проекта она твёрдо уверена: «Планирую активней заняться раскруткой, чтобы приглашать ещё больше разных поэтов. В следующий раз судить у нас будет Алексей Никонов — это прямо личная победа. Заметили его на одном из баттлов в феврале, подошли и прямо спросили, он ответил „да“. Хотелось бы ещё делать газету и раздавать её бесплатно на входе, хотя бы листок, на котором с одной стороны будет что-то про поэзию, а на втором — стихи участников Bang-Bang Poetry. Ну и конечно, сборник напечатать. Но до этого, наверное, ещё далеко». Перед выходом приятель, вызвавшийся морально поддержать мой поход, спрашивает у одного из внимательных слушателей сигарету, получая в ответ совсем уж неожиданное «найди себе работу». Я отговариваю его от кулачного боя, мы выбираемся на улицу, там ливень. Самое время для шавермы!