Мимино мне приятно что тебе приятно
Цитаты из фильма “Мимино”
— Свидетель Хачикян, ну а люстру-то подсудимый разбил, да?
— Даа. Разбиль. Зачем отрицать. Когда мы пошли домой, он случайно стулом задел.
— У меня вопрос к свидетелю: «Скажите, подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему?»
— Даа. испытывал. Он мне сказал: «Такую личную неприязнь я испытываю к потерпевшему, что кушать не могу».
— Если ты мне сделаешь приятно, я тебе сделаю приятно, и тогда ты мне сделаешь ещё приятнее, а я тебе так приятно сделаю, что тебе будет очень-очень приятно!
— Друг, сюда нельзя! Тут следы.
— Вы почему кефир не кушаете?
— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек. Там хороший парень погибает, помоги!
— Извини, генацвале, лет через пять. помогу!
— Слушай, Валико! Что эта женщина хочет?!
— Ничего не хочет. Танцует.
— Тель-Авив?
— Yes.
— Извините, до свидания.
— Подожди! Подожди. Давай споём что-нибудь.
— Было восемь баранов. Где еще один?
— Так восемь это с тобой.
— А хотите, я из самолета выпрыгну?
— Нет, не хочу.
— А я хочу.
Эти «Жигули». чем думают, я не знаю. Под ногами крутятся, крутятся, крутятся.
Тут мусорный бак, а там женщина курила.
Здесь её кто купит? Здесь её все знают.
— Что? Опять выселяют?
— Нет. В этом гостиница я директор.
— Сокол и Ястреб, немедленно прекратите засорять эфир! Кстати, Ястреб, 41-й размер не у Анзора, а у меня. Как поняли?
— В Европе теперь никто на пианино не играет, играют на электричестве.
— На электричестве играть нельзя — током убьёт.
— А они в резиновых перчатках играют.
— Э! В резиновых перчатках можно!
— У нас в Дилижане на кухне воду открываешь — второе место в мире занимает!
— А первая в Ереване, да?
— Нет, в Сан-Франциско.
— А Боржом? Сначала подумай, потом говори.
Самые известные фразы из кинофильма «Мимино»
Крылатые фразы из «Мимино»:
«Алло! Ларису Ивановну хАчу!»
«Валик-джан, я тебе один умный вещь скажу, но только ты не обижайся: ты и она — не две пары в сапоги. »
«Ты в зоопарке был? Верблюд видел?»
«Пусть уйдет, и так дышать нечем!»
«Гиви Иваныч, совсем тебя этот ГАИ не уважает, слушай. И машину отнял, и права».
«Сейчас же лето. От тепла предметы расширяются. Зимой твоя голова станет меньше».
«Какой нормальный человек в Москву без денег приедет? Ну, пошел в ресторан, туда-сюда, закусили — и кончились».
«Хорошее всё дорого».
«Слушай, я сейчас там так хохотался».
« — Валико, восемь баранов было. Один баран куда делся? — А себя ты посчитал? — Нет. — Так восемь с тобой было. — А! (пастуху) Восемь со мной было!»
«Алла, пойдем ресторан, туда-сюда потанцуем…»
«Спасибо, я пешком постою. »
« — Свидетель Хачакян! Я вас что, должна по всей Москве искать? — Вы сами сказали: свидетели, удалитесь. Я удалился. Почему искать? Я здесь стою — всем видно».
«Эти «Жигули» чем думают, я не знаю. Под ногами крутятся, крутятся, крутятся».
« — А хотите, я из самолета выпрыгну? — Нет, не хочу. — А я хочу».
«Как вы думаете, если покрасить зеленого цвета, будет держаться, а?»
« — Кофе сколько стоит? — 6 копеек. — А чай? — 3 копейки. — Чай хочу! (дает пять копеек) Сдачи не надо!»
«Мимино» — советский комедийный фильм, снятый режиссером Георгием Данелией по сценарию, написанному им в соавторстве с Резо Габриадзе и Викторией Токаревой. В фильме рассказывается история провинциального летчика, решившего вернуться в большую авиацию. В итоге, осуществив свою мечту, он осознает, насколько сильна его связь с родиной и возвращается. По словам Вахтанга Кикабидзе, исполнителя главной роли, в «Мимино» Данелии «удалось выразить мысль о незыблемой связи человека с землей, на которой он вырос, о корнях, без которых ему невозможно жить».
1 июля 1977 года фильм был показан на Международном московском кинофестивале, а 27 марта 1978 года состоялась премьера на большом экране. Фильм был благожелательно принят критикой, получил несколько наград и имел большой успех у зрителей. Режиссер-постановщик и исполнители главных ролей были награждены Государственными премиями СССР.
Мимино
| Точность | Выборочно проверено |
«Мимино́» (груз. მიმინო) — советский комедийный художественный фильм режиссёра Георгия Данелии.
Содержание
Цитаты [ править ]
— Марципан, я Сокол. Вошёл в зону, прошу условия посадки. Приём.?
— Сокол! Я Марципан. Высота по стандарту 1800, ветер 2—3 юго-запад. Посадку разрешаю.
— Гиви Иванович! Дай ключи от машины. Мне в город надо.
— Не дам.
— Почему?
— Глушитель мне оторвали?
— Это брак был.
— Фары разбили?
— Я разве?
— А вчера Надя под сиденьем помаду нашла.
— Я объяснял. Я сестру в больницу возил. Родную.
— А пробка от шампанского?
Всё! Больше никому не дам. Сам научусь ездить.
Скажи ему, пусть уйдёт. И так дышать нечем.
Зарбазан, будь другом, подожди меня на улице.
[Диалог с сотрудником ГАИ]
— Привет! Как поживаешь?
— Права.
— Новый анекдот знаешь?
— Знаю. Права.
— Может быть…
— Не может быть. Права.
— 5800 голландских кур ждут меня в Тбилиси. Что мне делать?
— В первую очередь мы обслуживаем пассажиров.
— Пассажир может две недели сидеть, и с ним ничего не случится, а курица испортится! [разговор ведётся при пассажирах]
Совсем тебя этот ГАИ не уважает, слушай. И машину отнял и права.
— Осторожно!
— Что, хрусталь что ли?
Смотри сюда. Взял — тихонечко положил. Понял?
— Какими судьбами?
— Вот, Дели не принимает. А ты как? Где?
— Да вот… Кур вожу голландских.
— Знакомьтесь. Мимино. Вместе Воронежское училище кончали.
— Тимофеева.
— Мизандари.
— Комарова.
— Валико.
— Лариса Ивановна.
— Валентин Константинович.
— Сокол и Ястреб, немедленно прекратите засорять эфир! Между прочим, Ястреб, сорок первый размер не у Анзора, а у меня… Как поняли? Приём.
— Валико, если большой самолёт и твой вертолёт цепью связать, кто победит?
— Цепь.
— Что? Опять выселяют?
— Нет. В этом гостиница я директор.
Здесь её [корову] кто купит? Здесь её все знают…
Это же не самолёт. Это бабочка! Чёрт бы её побрал…
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо, я пешком постою.
Гиви, скажи Вано, что подков в Москве нет.
Такие пилоты, как Вы, на улице не валяются.
Скажи Андро, чтобы взял талоны на дрова и отвёз моим.
Алла, пойдём ресторан, туда-сюда потанцуем…
Ты и твой Лариса Ивановна не две пары в сапоге.
[о женщине] Возьми кошку, опусти в воду, вынь… и такая же худая.
— Как украли?! Подожди, Рубик, а ты точно помнишь, что это тот двор?
— Как не помню?! Вон мусорный ящик, а там женщина курила…
Скажи, что машину украли. Двадцать шесть — бэ!
Стой здесь. Никого не впускай, никого не выпускай. Стереги следы. Я сейчас милицию приведу.
Друг, сюда нельзя! Тут следы…
Друг, я тебя как брата прошу, не подходи.
Валик-джан, я тебе один умный вещь скажу, но только ты не обижайся.
Мы ещё увидимся. Я так думаю.
Я вам один умный вещь скажу, но только вы не обижайтесь.
Туда-сюда, культурное мероприятие.
Эти «Жигули»… чем думают, я не знаю. Под ногами крутятся, крутятся, крутятся…
Алё! Ларису Ивановну хочу!
— Я так… думаю. [часто произносится в конце фраз]
— А хотите, я из самолёта выпрыгну?
— Нет, не хочу.
— А я хочу.
Валико, 8 баранов было — один баран куда делся?
— А себя ты посчитал?
— Нет.
— Так 8 с тобой было!
— А… [пастуху] Восемь со мной было!
— Лётчик?
— Иногда. Вообще-то я эндокринолог.
Такая гидравлика — с ума сойдёшь! Я так думаю…
Как вы думаете, если покрасить зелёного цвета, будет держаться, а?
[покупатель примеряет кепку]
— Немного жмёт.
— Жарко. От тепла все предметы расширяются. А эта кепка зимняя. Зимой твоя голова будет меньше. Зам-тар-щи [Зимой].
Слушай, я сейчас там так хохотался.
[по телефону]
— Тель-Авив?
— Yes.
— [выясняется, что не туда попал] Извините, до свидания.
— Подожди. Подожди… Давай споём что-нибудь.
Маляр Аристофан: Хозяин, может быть этот коло́р?
Гиви Иваныч: Ви пачему без стука входите?!
Маляр Аристофан: [обиженно] Тогда сам выбирай коло́р и сам крась! А меня здесь нет. (выходит)
Гиви Иваныч: Аристофан!… Аристофан, подожди!! Я пошутил [произносится по-грузински], Аристофан. Что я, за всеми должен бегать.
У нас горы, панимаешь, горы! Ты в зоопарке был? Там верблюд видел. Верблюд?
— Какое кино?
— «Разбитое сердце».
— Про войну?
— Нет, про любовь.
Я ставлю на число 13 и вручаю свою судьбу Всевышнему.
Вот это круглая рулетка. В неё на деньги играют.
— Слушай, Валико! Что эта женщина хочет?!
— Ничего не хочет. Танцует.
Многоуважаемый господин Али! Здесь миллиард. Я прошу руки Вашей дочери.
Али! Не уходи! Он простит тебя.
Нет, кувшин можно склеить, а разбитое сердце — никогда!
Умер. Кончилось кино.
— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек. Там хороший парень погибает, помоги.
— Извини, генанцвале, лет через пять… помогу!
— Свидетель Хачикян! Я вас что, должна по всей Москве искать?
— Вы сами сказали: свидетели, удалитесь. Я удалился. Почему искать? Я здесь стою — всем видно.
— Друг, гражданская авиация правильно еду?
— Да.
— Спасибо!
— Валик-джан, зачем тебе большая авиация? Поедем ко мне домой, мама долму готовит. Ты любишь долма?
— Нет.
— Потому что у вас не умеют готовить долма. А настоящий долма — ух!
— Рубик, дорогой, только теперь не скажи, что у нас и сациви не умеют готовить.
— Валик-джан. У нас в Дилижане, в кухне, открываешь простой кран — вода течёт, второе место занимает в мире!
— А первая в Ереване, да?
— Нет, в Сан-Франциско.
— А Боржом? Сначала подумай, потом говори.
Дзер нманнерэ хайтаракумен Республикан! [в переводе с армянского: «Такие, как вы, позорят Республику!»; фраза популярна в Армении].
Вай мама, эс инчэ катарвум, эс инч тегэм энгел! [Ой мама, что это делается, куда я попал?!]
— Прибежали в избу дети!
Второпях зовут отца:
«Тятя, тятя, наши сети
Притащили мертвеца!»
— Валико, «тятя-тятя» — это что.
— В Европе теперь никто на пианино не играет, играют на электричестве.
— На электричестве играть нельзя — током убьёт.
— А они в резиновых перчатках играют…
— Э! В резиновых перчатках можно!
— …ему будет приятно. Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно! А ты говоришь, прямо…
— Меня в Орджоникидзе ждут…
— Знаешь что, я тебе умный вещь скажу, но только ты не обижайся: когда мне будет приятно, я так довезу… что тебе тоже… будет… приятно…
— Этот… потерпевший… открыл дверь, а Валико джан… подсудимый… сказал: «Здравствуй, дорогой». А потерпевший сказал: «Извините, я туалет хочу…» А она… выскочился на улицу и кричала «милиция, милиция…». А я сказал: «Валик-джан, пошли домой»… и пошли…
— Значит, вы утверждаете, что подсудимый не наносил побоев потерпевшему?
— Конечно, не наносил! Он пошёл туалет, а Валик-джан не смог дверь сломать…
— Значит, дверь он ломал?
— Зачем ломал?
— Ну Вы же сами сказали.
— Слушай, я русский язык не хорошо знаю… Он пошёл туалет, а Валико постучил дверь и сказал — что тоже… хочет… Такие вопросы задаёте, что неудобно отвечать… даже…
— Свидетель Хачикян, ну, а люстру подсудимый разбил?
— Дааа! Разбил… зачем буду отрицать?! Когда мы пошли домой, он её случайно стулом зацепил…
— Скажите, подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему?
— Дааа! Испытывал! Он мне сам сказал: «такую личную неприязнь я испытываю к потерпевшему, что кушать не могу…»
— А вот подсудимый утверждает, что он не был знаком с Папишвили…
— Слушай, откуда знаком?! Когда тот пошёл туалет, Валико меня спросил: «Ктоооо он такоой этот потерпевший? Куда он пошёёёл?? Я его, говорит, первый раз вижу!»
— В Москве есть станция метро, называется именем Багратиони. Когда я её проезжаю, у меня в глазах всегда появляются слёзы — это слёзы гордости. Я горжусь, что этот великий полководец — мой соотечественник. И сейчас, когда смотрю на скамью подсудимых, у меня слёзы. Но это другие слёзы — это слёзы стыда. И мне стыдно, что я тоже грузин.
— Отвечайте по существу, пожалуйста!
— Ваше слово, Светлана Георгиевна.
— Я послала запрос в отделение милиции города Телави и вот получила ответ… На ваш запрос отвечаем…
— Погромче, пожалуйста.
— 15 октября 1967 года между Папишвили и Мизандари произошёл инцидент в ресторане.
Мизандари погнался за Папишвили, который укрылся от него в туалете, поймал и макнул три—четыре раза головой в унитаз.
После чего был задержан милицией.
Гражданин Мизандари отказался дать разъяснения по поводу своего поступка.
Однако сестра его рассказала, что в шестьдесят пятом году она работала под руководством Папишвили.
Папишвили обещал жениться на ней, склонил её к сожительству, однако обещания своего не сдержал.
Е. К. Мизандари с базы уволилась. Сейчас проживает в деревне Таркло, где работает на животноводческой ферме.
В шестьдесят шесто́м году у неё родился мальчик Варлаам…
— Да это не мой ребёнок!
— Что касается стоимости люстры, то у меня есть заключение эксперта.
Она не из венецианского стекла, а изготовлена в Воронеже, в артели имени Клары Цеткин, и продаётся по розничной цене тридцать семь рублей сорок шесть копеек…
— Я сам не знал, Нугзар, клянусь честью. Ну, падла буду!
— Ну что?
— Штраф пятьдесят рублей с выплатой ущерба!
— Рубик-джан, ты из Тбилиси через красный мост поедешь?
— Да.
— Тогда я та́м сойду.
— Нет, дорогой, я тебя до самого до́ма довезу.
— Время есть, я дал телеграмму и взял отпуск за свой счёт.
— А где ты всё это время жил?
— У ребят с автобазы.
— Слушай, а этот кошка где работает?
— Какая кошка?
— Тот, который в Большой театр не пришла.
— Она стюардесса. На международной линии летает.
— А-а-а, слюшай, что ты хочешь?! Если женщина каждый день артистов видит, академиков видит, космонавтов видит, Иштояна видит… Может вот так потрогать. Ты кто такой для неё?!
— Слушай, кто зверь?! Я зверь?
— Вы почему кефир не кушаете? Что, не любите?
Какой нормальный человек в Москву без денег приедет? Ну, пошёл в ресторан, туда-сюда, закусили — и кончились.
— Кофе сколько стоит?
— 11 копеек.
— А чай?
— 6 копеек.
— Чай хочу. [даёт 10 копеек] Сдачи не надо!
— Андрюша, хочешь в город съездим, а?
― Нет.
― Походим, посмотрим.
― Да видел я его тысячу раз.
— Валентин Константинович!
― Да?
― Сядете в такси, скажете: Европа, центр. Сядете обратно, скажете: Аэропорт. Не сложно.
― А такси дорого стоит?
― Да нет, тут рядом.
— А подзорная труба сколько будет стоить?
― Смотря какая.
― Хорошая, с цейсовскими стеклами, я племяннику должен купить.
― Хорошее всё дорого.
Сценарий [1] [ править ]
— Лариса Ивановна, он поручил вас спросить, в какой театр сегодня хотите пойти?
— А он что, волшебник?
— Зачем — волшебник?
— Может в любой театр билеты достать?
— Может.
— И в Большой?
— Конечно.
— И на Таганку?
— Таганка? — Хачикян удивился, закрыл ладонью трубку, зашептал Валико: — Таганка — тюрьма. Сурен там сидел. Большой шутница этот твой Лариса Ивановна.
Хачикян: На любую дорогу можно вернуться. Если она правильная.
Наши любимые советские фильмы, мультики, музыка из кино, плакаты и фото
Цитаты из советского фильма Мимино
— Какое кино?
— «Разбитое сердце».
— Про войну?
— Нет, про любовь.
— Валико, что она хочет?
— Ничего не хочет. Танцует.
— Умер. Кончилось кино.
— Немного жмет.
— Жарко. От тепла предметы расширяются, а это кепка зимняя. Зимой твоя голова будет меньше. Иди.
— Нет, нет и нет! 5800 голландских кур ждут меня в Тбилиси. Что мне делать?
— В первую очередь мы обслуживаем пассажиров.
— Товарищ Гогулидзе, это демагогия.
— Пассажир может 2 недели сидеть и с ним ничего не случится, а курица испортится.
— Гиви Иванович! Совсем тебя этот ГАИ не уважает, слушай. И машину отнял, и права.
— «Сокол» и «Ястреб»! Немедленно прекратите засорять эфир!
Между прочим, «Ястреб», 41-й не у Анзора, а у меня. Как поняли? Прием.
— Валико, если большой самолет и твой вертолет цепью связать, кто победит?
— Цепь.
— В Европе теперь никто на пианино не играет. Теперь играют на электричестве.
— На электричестве играть нельзя. Током убьет.
Убьет?
— Нет, они в резиновых перчатках играют.
— Да, в резиновых перчатках можно. Понял?
— Да не влезет сюда корова. Здесь продай.
— Здесь кто ее купит? Здесь ее все знают.
— Валико, возьми.
— Кому говорят, нельзя! Это же не самолет, это бабочка, черт бы ее побрал!
— Хозяин, а может быть этот колор, а?
— Вы почему без стука входите.
— Выйдите, в коридоре подождите, пожалуйста, пока вас не вызовут.
— Тогда сам подбирай колор и сам крась. А меня здесь нет.
— Аристофан, Аристофан, я пошутил. Что я за всеми должен бегать?
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо, я пешком постою.
— Алло, Ларису Ивановну хочу.
— Я сейчас там так хохотался.
— Летчик?
— Иногда. Вообще-то я эндокринолог.
— Дорогая, вы понимаете, у нас горы, горы.
Ты в зоопарке был? Там верблюд видел, верблюд?
Обиделся.
— Как вы думаете, если покрасить зеленого цвета, будет держаться, а?
Вы понимаете, мой Альбертик просил зеленого цвета, а в магазине только оранжевый.
— Вы почему кефир не кушаете? Что, не любите?
— Вы знаете что? Я Вам один умный вещь скажу, но только Вы не обижайтесь.
— Если кто-нибудь позвонит, скажет: Алла, пойдем в ресторан туда-сюда,
потанцуем, я очень плохо буду думать о нем.
— Дали!
— Что дали?
— 26-Б дали. Такая гидравлика, с ума сойдешь.
— Слушай, кто зверь? Я зверь?
— Слушай, кто зверь? Я зверь?
— Ты любишь долма?
— Нет.
— Потому что у вас не умеют готовить долма.
— Подожди, Рубик-джан, ты точно помнишь, что это тот двор?
— Как не помню? Вон мусорный ящик, а там женщина курила.
— Друг, сюда нельзя. Тут следы.
— В чем дело, товарищ?
— Нельзя!
— Я здесь живу.
— Друг, я тебя как брата прошу, не подходи. Не подходи!
— Рубик-джан. Ты только не обижайся, но я тебе один умный вещь скажу: твой машина стоит в соседнем дворе. Я так думаю.
— Доброе утро!
— Что, опять выселяют?
— Нет, в этом гостинице я директор.
— Мама долму готовит. Любишь долма?
— Нет.
— Потому что у вас не умеют готовить долма. А настоящий долма. Ум.
— Рубик, дорогой, только теперь не скажи, что у нас и сациви не умеют готовить.
— А «Боржом»? Сначала подумай, потом говори.
— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек. Помоги, пожалуйста.
— Пройдемте!
— Извини, генацвале. Лет через пять помогу.
— Значит Вы утверждаете, что подсудимый не наносил побоев потерпевшему?
— Конечно не наносил, он пошел в туалет, а он не смог дверь сломать.
— Слушай, я русский язык нехорошо знаю. Он постучал в дверь и сказал, тоже хочет. Кхм. Такие вопросы задаете, что неудобно отвечать. Даже.
— Скажите, подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему?
— Да, испитывал. Он мне сказал, такую личную неприязнь я испитываю к потерпевшему, что кушать не могу.
— Вы говорите, что подсудимый не был знаком с потерпевшим. Зачем же он к нему пришел?
— Мы ему покрышки принесли, его резины совсем лысые. Эти «Жигули». Чем думают, я не знаю? Под ногами крутятся, крутятся.
— Ну что?
— Штраф 50 рублей с выплатой ущерба!
— Слушай, а этот кошка где работает?
— Какая кошка?
— Тот, который в Большой театр не пришла.
— А. Она стюардесса. На международной линии летает.
— А. Слушай, что ты хочешь. Если женщина каждый день артиста видит, академика видит, космонавта видит, Иштояна видит, может вот так потрогать, ты кто такой для нее?
— Мы еще увидимся. Я так думаю.
— Кто это?
— Волохов.
— Тот самый?
— Да.
— Узнал бы?
— Похож.
— Я сразу. Смотрю стоит, чай пьет. Как током ударило. Живой Васо. Живой, только постарел.
— Котэ.
— Что Котэ?
— Отца Котэ звали.
— Да нет. Твоего отца звали Васо, понимаешь, Василий.
— Константином.
— Сынок, ты не путай. Мы с твоим отцом 3 года, понимаешь, в одном танке, а ты мне сейчас рассказываешь.
— Он в пехоте был. Извините.
— Молодой человек!
— А он скажет: Вах! Как меня нашел, откуда? Ему будет приятно. Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно.
— Меня в Орджоникидзе ждут.
— Знаешь что, я тебе умный вещь скажу, но только ты не обижайся. Когда мне будет приятно, а так довезу, что тебе тоже будет приятно.
— Израиль? Всего хорошего.
— Подожди. Давай споем что-нибудь.
— Ну что сделать, чтобы Вы меня извинили? Хотите с самолете выпрыгну?
— Нет, не хочу.
— А я хочу.
Моё кино / CinEmotions
Monday, 1 October 2007
Данелия, «Мимино» (1977), цитаты / «Mimino» Danelia,quotes
Несмотря на то, что в титрах картины Фрунзик Мкртчян не указан в качестве соавтора сценария, множество смешных эпизодов придумано именно им.
**
— Валико, восемь баранов было – один баран куда делся?
— А себя ты посчитал?
— Нет.
— Так восемь с тобой было.
— А! (пастуху) Восемь со мной было!
**
— Какое кино?
— «Разбитое сердце».
— Про войну?
— Нет, про любовь.
**
— Валико, что она хочет?
— Ничего не хочет. Танцует.
Умер. Кончилось кино.
**
— Гиви Иваныч, дай ключи от машины!
— Всё! Больше никому не дам! Сам научусь ездить и буду свою семью возить!
**
(про Зарбазана) Пусть уйдет, и так дышать нечем!
**
— Гиви Иваныч, совсем тебя этот ГАИ не уважает, слушай. И машину отнял, и права.
**
— Хозяин, а может быть, этот колор?
— Вы почему без стука входите?! Выйдите в коридор и подождите, пока вас не вызовут! Что за манеры!
— Тогда сам подбирай колор и сам крась. А меня здесь нет.
— Аристофан! Аристофан! Я пошутил!
**
Валико, сынок, если его где-нибудь встретишь, – не убивай, очень тебя прошу. Знаешь, какое сейчас время – не так поймут.
**
— Родя, два билета можешь сделать на «Лебединое»?
— Вряд ли.
— Может.
**
— Слушай, что ты на меня кричишь? Я здесь живу!
— А я, по-вашему, здесь не живу?
— А ты что, на меня сердился? А я на тебя три раза больше сердился!
— Ну и что?
— То!
**
— Гиви, скажи Вано, что подков в Москве нет.
**
Такая гидравлика – с ума сойдешь! Я так думаю.
**
(поет) И вместе с ней погибну я!
— Что он сказал?
**
— Слушай, это его мама была? Который пел?
— Там все пели.
— Нет, который умер?
— Там все умерли.
**
— Рубик, может ты завтра уедешь?
— Нет, не могу. Соскучился.
**
— Это потому что у вас не умеют готовить долма.
— Рубик, дорогой, только теперь не скажи, что у нас и сациви не умеют готовить.
— Валик-джан, у нас в Дилижане в кухне открываешь простой кран – вода течет, второе место занимает в мире.
— А первое – в Ереване?
— Нет. В Сан-Франциско.
— А Боржом? Сначала подумай, потом говори!
**
— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза – сразу видно, что хороший человек. Там хороший парень погибает. Он его пальцем не трогал, а этот нехороший справка купиль. А адвокат – совсем маленький девушка, ей в куклы играть. Что делается? Как человеческая судьба доверяют? Пойдем, ты тоже свидетелем будешь. Дополнительно.
— Не могу – я отец адвоката.
— А вы?
— А я муж.
**
— Свидетель Хачакян! Я вас что, должна по всей Москве искать?
— Вы сами сказали – свидетели, удалитесь. Я удалился. Почему искать? Я здесь стою – всем видно.
**
— Какой нормальный человек в Москву без денег приедет? Ну, пошел в ресторан, туда-сюда, закусили – и кончились.
**
. поймал его там и мокнул головой три-четыре раза в унитаз.
**
Я сам не знал, Нукзар! Клянусь честью! Ну, падла буду!
**
— Три дня назад я не мог. Сидел в тюрьме.
-Где?!
— В Бутырской, на 2-м этаже, в 8-й камере.
**
Хорошее всё дорого.
**
— Валентин Константинович, а хорошо сейчас, наверное, в горах?
— Не, ничего особенного.