Минские соглашения что это
«У нас есть план — Минские соглашения, и их не надо изобретать заново»
Киеву необходимо начать реальный диалог с самопровозглашенными республиками, как это прописано в Минских соглашениях. Об этом «Известиям» заявил Генеральный секретарь ОБСЕ Томас Гремингер. В интервью он также прокомментировал идею Владимира Зеленского подключить США и Великобританию к нормандскому формату, спасении Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) и миротворческой миссии ООН в Донбассе.
— Какие темы вы обсудили на прошедшей 24 апреля встрече с главой МИД РФ Сергеем Лавровым?
— Это был откровенный обмен мнениями по ряду субстантивных вопросов. Отмечу, это далеко не первые наши переговоры, однако, могу сказать, что эти — одни из лучших. Мы начали с украинского кризиса, обсудили три затянувшихся конфликта — нагорнокарабахский, приднестровский и грузинский. Затронули тему транснациональных угроз и кибербезопасности, а также региональные вызовы на Западных Балканах и в Центральной Азии.
— Отношения России с западными странами сейчас крайне напряженные. Однако даже в этой ситуации должны остаться точки соприкосновения. По вашему мнению, что объединяет Москву и Запад?
— В первую очередь, это общие проблемы безопасности — борьба с терроризмом и экстремизмом, вопросы кибербезопасности, темы торговли людьми и транспортировки наркотиков. Всех нас касаются проблемы миграции и глобального потепления. Я говорю обо всех вызовах, с которыми ни одно государство, даже самое могущественное, не сможет бороться в одиночку. Ключевое слово здесь — сотрудничество, на мой взгляд, это прекрасный путь к выстраиванию доверия.
— Государства активно начинают говорить о сотрудничестве в многосторонних форматах после глобальных, катастрофических конфликтов — это доказывает создание Лиги Наций после Первой мировой войны и формирование ООН после Второй мировой. Сегодня, когда ряд крупных стран больше склонны к изоляционизму, возможно ли возрождение активного многостороннего сотрудничества?
— Конечно, меня беспокоит тот изоляционизм, о котором вы говорите. Создается впечатление, будто все живут в своей собственной реальности, даже не пытаясь понять друг друга. Очевидно, что идея устройства, основанного на правилах и порядке, которая в последние десятилетия обеспечила мир и стабильность, сегодня не особо популярна. Именно поэтому я абсолютно уверен, что нам необходимо разговаривать друг с другом и пытаться понять, как мы воспринимаем те или иные угрозы, чтобы сообща с ними бороться. ОБСЕ работает именно в этом ключе, однако я готов признать, что сегодня это очень сложно.
— Одной из основ международной безопасности был ДРСМД. Сейчас Россия и США обвиняют друг друга в нарушении договора, и запустить конструктивный диалог никак не удается. Отсутствие договора угрожает не только сторонам конфликта, но и Европе. В такой ситуации может ли ОБСЕ выступить посредником между Москвой и Вашингтоном?
— Меня крайне беспокоит то, как развал этого договора повлияет на стратегическую стабильность. Вместе с тем сейчас важно подумать о том, чтобы стороны подтвердили свои обязательства по СНВ III. Предпосылок для того, чтобы этот договор не продлили, нет. Упразднение еще одной договоренности обострит ситуацию. Наша организация не работает напрямую по вопросам ядерного нераспространения — договор был заключен между двумя сторонами. Тем не менее, ОБСЕ, будучи площадкой для инклюзивного диалога, готова помочь облегчить диалог.
Но я сомневаюсь, что Россия или США попросят о многостороннем посредничестве для решения этого вопроса. Стороны создали дипломатические каналы и форматы, чтобы решать такого рода противоречия.
— Но ситуация вокруг ДРСМД показала, что эти форматы не работают из-за сильного недоверия стран друг к другу.
— Да, это верно. Но и международная организация не может заменить эти форматы. Все сводится к политической воле — нельзя усадить страны за один стол и заставить их говорить друг с другом. Вместе с тем подчеркну, что если многосторонний механизм может как-то поспособствовать решению ситуации, я буду первым, кто предложит свою помощь.
— То есть если Россия или США обратятся к ОБСЕ за посредничеством, в организации на это согласятся?
— Да. В декабре 2016 года в Гамбурге главы МИДов стран ОБСЕ одобрили инициативу о создании неформальной площадки для диалога по политическим и военным вопросам, чтобы лучше понимать друг друга и сообща разрабатывать меры. Таким образом, организация предоставляет своим участникам инструменты для решения спорных вопросов.
— Хотелось бы поговорить о перспективах решения украинского кризиса. Ситуация в Донбассе представляется тупиковой. Однако выборы президента на Украине дали повод говорить о «ветре перемен». Одним из множества спорных моментов является отправка миротворческой миссии ООН в регион. С учетом нынешнего статуса-кво, что может сделать новое украинское руководство для достижения компромисса?
— Конечно, после завершения президентской гонки хочется видеть новые импульсы по части соблюдения Минских договоренностей. Мы [ОБСЕ] достигли успеха в управлении конфликтом, предотвращении его дальнейшей эскалации и оказании помощи местному населению, чтобы его жизнь стала несколько лучше. Нам удалось сохранить поставки воды, газа и прочих необходимых вещей. Но в долгосрочной перспективе этих шагов недостаточно, конфликт надо решать. Именно поэтому я уверен, что сейчас наступило время для новых импульсов, которые должны исходить от всех участников. По моему мнению, ждать шагов только от одного Киева недостаточно. У нас есть план — это Минские соглашения, и их не надо изобретать заново.
Что касается миссии ООН, то ОБСЕ всегда говорила, что ее присутствие позволит выйти из тупика в применении договоренностей. В частности, речь шла о создании совместной миротворческой операции. Однако прежде, чем что-либо планировать, следует обозначить гораздо более близкие друг к другу концепции, чем те, что мы видим сегодня. Для этого надо договориться по таким параметрам, как географическое присутствие, размер миссии, ее цели и последовательность действий.
— Владимир Зеленский, еще будучи кандидатом на пост президента Украины, говорил о возможном привлечении к нормандскому формату Великобритании и США. По вашему мнению, как это отразится на ситуации?
— В данный момент я не буду комментировать эту идею. В конце концов, решение остается за участниками процесса. В течение определенного времени этот формат был продуктивен и служил ориентиром для политического диалога. Сейчас, очевидно, понадобятся другие заинтересованные стороны, которые будут поддерживать итоговое решение. Но должны ли они быть частью переговорного процесса?
Любой посреднический формат требует поддержки всех заинтересованных сторон. И конечно, в их число входят Соединенные Штаты Америки. Для меня это очевидно. Однако это вовсе не означает, что они должны стать одной из официальных сторон переговорного процесса. Думаю, это тот вопрос, который необходимо обдумывать и обсуждать.
— Хотелось бы услышать ваше мнение по другому заявлению нового президента Украины. Владимир Зеленский сказал, что он готов говорить напрямую с Москвой, а не с руководством ДНР и ЛНР. В этом есть противоречие Минским договоренностям, которые предполагают непосредственный диалог между Киевом и непризнанными республиками. Как, по вашему мнению, может быть решено это противоречие?
— Если мы хотим эффективного выполнения Минских договоренностей, то все их подписанты должны следовать в одном направлении. Трехсторонняя контактная группа была создана как площадка, на которой все пять сторон сидят за одним столом (переговоры Киева с ДНР и ЛНР при посредничестве России и ОБСЕ. — «Известия»). И я настаиваю на том, чтобы стороны конструктивно использовали эту платформу. Чрезмерный формализм в разрешении конфликта никогда не был полезным. Разговор с негосударственным актором не означает его автоматического признания, и об этом ясно говорят нормы международного права. Давайте будем прагматичны.
Тут мы возвращаемся к разговору о политической воле и импульсах, которые подтолкнули бы стороны к использованию этого трехстороннего формата. Думаю, что и для нового украинского руководства это будет хороший шаг вперед.
— Руководство ДНР и ЛНР приглашало представителей европейских стран официально посетить самопровозглашенные республики, чтобы увидеть другую сторону конфликта. Однако вплоть до настоящего момента делегации приезжали только на подконтрольные Киеву территории. Как вы считаете, почему?
— Конечно, нежелание европейских стран говорить с де-факто руководством этих территорий связано со страхом автоматического их признания. Но здесь я хочу вновь напомнить о Минских договоренностях, которые подразумевают дальнейший роспуск этих самопровозглашенных республик. Соглашения говорят о том, что они — временные структуры.
— К сожалению, сейчас я не могу что-либо прокомментировать, поскольку не знаю достаточно деталей.
— В заключение хотелось бы поговорить о самой ОБСЕ и ее месте в системе европейских организаций. Последний саммит ОБСЕ прошел девять лет назад. Не пришло ли время для новой встречи на высшем уровне?
— На этот счет между странами-членами идут противоречивые дискуссии. В ОБСЕ заинтересованы в том, чтобы по итогам такой встречи получить что-то важное и ощутимое, как, например, это произошло при принятии декларации о формировании Евроатлантического и Евразийского сообщества безопасности (этот документ саммит ОБСЕ принял на саммите в Астане в 2010 году. — «Известия»). Это позволило бы участникам вновь подтвердить свою приверженность целям и принципам организации, поэтому очевидно, что есть те, кто высказывается за то, чтобы такую встречу провести. Однако противники саммита сейчас выражают опасения, что в текущей обстановке встреча будет не такой продуктивной и принесет разочарования.
Настроения в организации сейчас таковы, что в условиях нерешенного украинского кризиса достичь консенсуса 57-ми государств будет сложно. Однако если государство или группа государств будут настаивать на проведении саммита, я буду склонен эту идею поддержать.
— В последние годы в европейских объединениях сложилась напряженная обстановка: Парламентская ассамблея Совета Европы открыто признала кризис, царящий в организации, а противоречия между членами Евросоюза дают повод говорить об идеологическом расколе на материке. В ОБСЕ ситуация лучше?
— (Смеется) Обычно я жалуюсь на то, что в Совете Европы всё идет гораздо более гладко, чем у нас. Однако сейчас СЕ сталкивается с действительно серьезными вызовами. Думаю, на любую международную организацию влияют определенные тренды. В частности, растущий скепсис государств по отношению к многосторонним форматам. Во многом это связано с ростом популистских сил, которые отстаивают одностороннее решение вопросов.
— Слово «популизм» сегодня используется очень часто. В основном его применяют как синоним крайне правых политиков. Что под этим термином подразумеваете вы?
— Исходя из того, что я наблюдаю, могу сказать, что популистские силы — это те движения, которые никогда не выступают за сотрудничество и решение проблем сообща. Думаю, на сегодня это один из вызовов, стоящих перед международными организациями.
Минские соглашения что это
По результатам рассмотрения и обсуждения предложений, внесенных участниками консультаций в Минске 1 сентября 2014 г., Трехсторонняя контактная группа в составе представителей Украины, Российской Федерации и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе достигла понимания относительно необходимости осуществления следующих шагов:
Участники Трехсторонней контактной группы:
Посол Хайди Тальявини
Второй Президент Украины Л. Д. Кучма
Посол РФ в Украине М. Ю. Зурабов
А. В. Захарченко
И. В. Плотницкий
5 сентября 2014 г. Источник: сайт ОБСЕ
Споры о том, кто и как допустил эту трагедию на Украине, как вообще могла произойти эта братоубийственная война в центре Европы в XXI веке, будут вестись еще долго. Вряд ли кто-то будет готов жить с этим проклятьем, а потому вину будут пытаться переложить на соседа или политического оппонента. Но от взаимных обвинений и разоблачений легче никому не станет. Всем нам — и украинцам, и их соседям — все равно надо будет ответить на главный вопрос, от которого не уйти: а что станется с Украиной, которая оказалась на историческом распутье?
Необходимо сообща помочь Украине, оказавшейся на распутье, выйти из сложной ситуации.
Минские соглашения свидетельствуют, что обе стороны украинского конфликта признают, возможно, в неявной форме, что кризис в стране не может быть разрешен военным путем. Они показали, что у сторон отсутствует полное единство мнений по поводу того, каким будет это урегулирование. Позиция Петра Порошенко вызывает много критики в Киеве. На этой критике многие украинские политики строят свои избирательные кампании в парламент страны и зарабатывают политические очки.
Минское соглашение, о необходимости выполнения которого все стороны говорили постоянно с момента его заключения, окончательно перестало выполняться. Соглашение, безусловно, сыграло позитивную роль в урегулировании конфликта: в условиях широкомасштабных боевых действий оно способствовало заметному снижению интенсивности боев и, следовательно, сохранению многих жизней. Украинской стороне это соглашение было особенно выгодно, поскольку было заключено после военного поражения Киева в августе 2014 г. Кроме того, в рамках минского формата впервые состоялся, пусть и не на самом высоком уровне, диалог между Киевом, с одной стороны, и ДНР и ЛНР, с другой. Однако этим значение Минского соглашения, пожалуй, исчерпывается.
1. Незамедлительное и всеобъемлющее прекращение огня в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины и его строгое выполнение начиная с 00 ч. 00 мин. (киевское время) 15 февраля 2015 года.
2. Отвод всех тяжелых вооружений обеими сторонами на равные расстояния в целях создания зоны безопасности шириной минимум 50 км друг от друга для артиллерийских систем калибром 100 мм и более, зоны безопасности шириной 70 км для РСЗО и шириной 140 км для РСЗО «Торнадо-С», «Ураган», «Смерч» и тактических ракетных систем «Точка» («Точка У»):
— для украинских войск: от фактической линии соприкосновения;
— для вооруженных формирований отдельных районов Донецкой и Луганской областей Украины: от линии соприкосновения согласно Минскому меморандуму от 19 сентября 2014 г.
Отвод вышеперечисленных тяжелых вооружений должен начаться не позднее второго дня после прекращения огня и завершиться в течение 14 дней.
Этому процессу будет содействовать ОБСЕ при поддержке Трехсторонней Контактной группы.
3. Обеспечить эффективный мониторинг и верификацию режима прекращения огня и отвода тяжелого вооружения со стороны ОБСЕ с первого дня отвода, с применением всех необходимых технических средств, включая спутники, БПЛА, радиолокационные системы и пр.
4. В первый день после отвода начать диалог о модальностях проведения местных выборов в соответствии с украинским законодательством и Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», а также о будущем режиме этих районов на основании указанного закона.
Незамедлительно, не позднее 30 дней с даты подписания данного документа, принять постановление Верховной Рады Украины с указанием территории, на которую распространяется особый режим в соответствии с Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» на основе линии, установленной в Минском меморандуме от 19 сентября 2014 г.
5. Обеспечить помилование и амнистию путем введения в силу закона, запрещающего преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины.
6. Обеспечить освобождение и обмен всех заложников и незаконно удерживаемых лиц на основе принципа «всех на всех». Этот процесс должен быть завершен самое позднее на пятый день после отвода.
7. Обеспечить безопасный доступ, доставку, хранение и распределение гуманитарной помощи нуждающимся на основе международного механизма.
8. Определение модальностей полного восстановления социально-экономических связей, включая социальные переводы, такие как выплата пенсий и иные выплаты (поступления и доходы, своевременная оплата всех коммунальных счетов, возобновление налогообложения в рамках правового поля Украины).
В этих целях Украина восстановит управление сегментом своей банковской системы в районах, затронутых конфликтом, и, возможно, будет создан международный механизм для облегчения таких переводов.
9. Восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта, которое должно начаться в первый день после местных выборов и завершиться после всеобъемлющего политического урегулирования (местные выборы в отдельных районах Донецкой и Луганской областей на основании Закона Украины и конституционная реформа) к концу 2015 года при условии выполнения пункта 11 – в консультациях и по согласованию с представителями отдельных районов Донецкой и Луганской областей в рамках Трехсторонней Контактной группы.
10. Вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также наемников с территории Украины под наблюдением ОБСЕ. Разоружение всех незаконных групп.
11. Проведение конституционной реформы в Украине со вступлением в силу к концу 2015 года новой конституции, предполагающей в качестве ключевого элемента децентрализацию (с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов), а также принятие постоянного законодательства об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей в соответствии с мерами, указанными в примечании [1], до конца 2015 года. (См. примечание.)
12. На основании Закона Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» вопросы, касающиеся местных выборов, будут обсуждаться и согласовываться с представителями отдельных районов Донецкой и Луганской областей в рамках Трехсторонней Контактной группы. Выборы будут проведены с соблюдением соответствующих стандартов ОБСЕ при мониторинге со стороны БДИПЧ ОБСЕ.
13. Интенсифицировать деятельность Трехсторонней Контактной группы, в том числе путем создания рабочих групп по выполнению соответствующих аспектов Минских соглашений. Они будут отражать состав Трехсторонней Контактной группы.
Примечание:
Такие меры в соответствии с Законом «Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» включают следующее:
— освобождение от наказания, преследования и дискриминации лиц, связанных с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей;
— право на языковое самоопределение;
— участие органов местного самоуправления в назначении глав органов прокуратуры и судов в отдельных районах Донецкой и Луганской областей;
— возможность для центральных органов исполнительной власти заключать с соответствующими органами местного самоуправления соглашения относительно экономического, социального и культурного развития отдельных районов Донецкой и Луганской областей;
— государство оказывает поддержку социально-экономическому развитию отдельных районов Донецкой и Луганской областей;
— содействие со стороны центральных органов власти трансграничному сотрудничеству в отдельных районах Донецкой и Луганской областей с регионами Российской Федерации;
— создание отрядов народной милиции по решению местных советов с целью поддержания общественного порядка в отдельных районах Донецкой и Луганской областей;
— полномочия депутатов местных советов и должностных лиц, избранных на досрочных выборах, назначенных Верховной Радой Украины этим законом, не могут быть досрочно прекращены.
Документ подписали участники Трехсторонней Контактной группы:
Посол Хайди Тальявини
Второй Президент Украины Л.Д. Кучма
Посол Российской Федерации на Украине М.Ю. Зурабов
А.В. Захарченко
И.В. Плотницкий
12 февраля 2015 г. Источник: сайт Президента РФ
Переговоры в Минске продемонстрировали ряд важных моментов и в международном плане. Во-первых, мирная инициатива Меркель и Олланда свидетельствует о том, что лидеры ключевых европейских стран предприняли попытку урегулировать конфликт, в то время, как США продолжали довольно воинственную риторику, а значительная часть политического истеблишмента в США выступала за немедленные поставки вооружении в Украину. Такая попытка, тем не менее, вряд ли может рассматриваться как раскол между ЕС и США. Несмотря на определенную разницу в позициях, вполне очевидную ввиду того, что ни Берлин, ни Париж не хотят большой войны в Европе, визит Меркель в Вашингтон и согласованная позиция Порошенко, Олланда и Меркель в ходе минских переговоров демонстрируют общую линию Запада.
«Нормандская группа» на уровне заместителей министров иностранных дел, в которой я участвую, не принимает решений. Наша функция — контроль. Мы можем советовать, оценивать, докладывать своему руководству. Решения по всем вопросам принимаются в рамках Контактной группы (КГ). Для решения практических вопросов жизни в регионах юго-востока в рамках КГ должны быть созданы рабочие группы. На нынешнем этапе речь идет о том, чтобы четко сформулировать, что это будут за группы и чем они будут заниматься. Мы предлагаем сформировать их по четырем направлениям: по политическим, гуманитарным, социально-экономическим и военным вопросам. Конкретные предложения России в КГ переданы. В минских договоренностях прописано, что до конца 2015 года процесс урегулирования в целом должен быть завершен и должны состояться местные выборы, а местная власть в Донецке и Луганске признана легальной, соответствующей новой Конституции Украины.
Весна 2015 года поставила целый ряд новых вопросов относительно того, насколько минские соглашения, заключенные при участии лидеров Франции и Германии, могут быть применены на практике. Последние внешнеполитические события продемонстрировали несколько трендов. С одной стороны минские соглашения по-прежнему остаются трудными для буквального выполнения. Однако ЕС несколько изменил свою позицию и оказывает серьезное давление на Киев, с точки зрения начала политического урегулирования. Ключевой вопрос в том, чтобы политическая часть минских соглашений, в том числе в отношении выборного процесса на территории «отдельных районов Донецкой и Луганской областей» не была связана хронологически с местными выборами на Украине и ее реализация не затягивалась бы Киевом.
События на Украине 2013–2014 гг. не вскрыли новых глубинных противоречий между Киевом и Москвой: они, пусть и не в таком остром виде, существовали и ранее. Однако эти события спровоцировали самое сильное противостояние двух крупнейших государств постсоветского пространства, которое не только поставило множество вопросов относительно будущего российско-украинских отношений, но и обнажило целый ряд серьезных проблем в рамках всей системы международной безопасности.
Рабочая тетрадь «Украинский вызов для России»
Авторы: Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ, Александр Гущин, доцент кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ, Анна Цибулина, доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО (У) МИД России