Мне иногда кажется что я птица
Монологи Катерины («Гроза»)
Отчего люди не летают! Я говорю: отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе́, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать не́што теперь?
Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем. Такая ли я была! Я жила, ни об чём не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключик, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдём с маменькой в церковь, все и странницы – у нас полон дом был странниц да богомолок. А придём из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать, где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдёт. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Да здесь всё как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как всё это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А знаешь, в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идёт, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану – у нас тоже везде лампадки горели – да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, ещё только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чём молюсь и о чём плачу; так меня и найдут. И об чём я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно было, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы, и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образа́х пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.
Явление седьмое
Катерина и Варвара.
Катерина. Так ты, Варя, жалеешь меня?
Варвара (глядя в сторону). Разумеется, жалко.
Катерина. Так ты, стало быть, любишь меня? (Крепко целует.)
Варвара. За что ж мне тебя не любить-то?
Катерина. Ну, спасибо тебе! Ты милая такая, я сама тебя люблю до смерти.
Знаешь, мне что в голову пришло?
*** Монолог Катерины – начало (только реплики Катерины) ***
Катерина. Отчего люди не летают?
Варвара. Я не понимаю, что ты говоришь.
Катерина. Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? (Хочет бежать.)
Варвара. Что ты выдумываешь-то?
Катерина (вздыхая). Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем.
Варвара. Ты думаешь, я не вижу?
Катерина. Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, – у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Варвара. Да ведь и у нас то же самое.
Катерина. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану – у нас тоже везде лампадки горели – да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.
*** Монолог Катерины – конец ***
Катерина (помолчав). Я умру скоро.
Варвара. Полно, что ты!
Катерина. Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю.
Варвара. Что же с тобой такое?
Катерина (берет ее за руку). А вот что, Варя: быть греху какому-нибудь! Такой на меня страх, такой-то на меня страх! Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что. (Хватается за голову рукой.)
Варвара. Что с тобой? Здорова ли ты?
Катерина. Здорова… Лучше бы я больна была, а то нехорошо. Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану – мыслей никак не соберу, молиться – не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…
Катерина. Да что же это я говорю тебе: ты девушка.
Варвара (оглядываясь). Говори! Я хуже тебя.
Катерина. Ну, что ж мне говорить? Стыдно мне.
Варвара. Говори, нужды нет!
Катерина. Сделается мне так душно, так душно дома, что бежала бы. И такая мысль придет на меня, что, кабы моя воля, каталась бы я теперь по Волге, на лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись…
Варвара. Только не с мужем.
Катерина. А ты почем знаешь?
Варвара. Еще бы не знать.
Катерина. Ах, Варя, грех у меня на уме! Сколько я, бедная, плакала, чего уж я над собой не делала! Не уйти мне от этого греха. Никуда не уйти. Ведь это нехорошо, ведь это страшный грех, Варенька, что я другого люблю?
Варвара. Что мне тебя судить! У меня свои грехи есть.
Катерина. Что же мне делать! Сил моих не хватает. Куда мне деваться; я от тоски что-нибудь сделаю над собой!
Варвара. Что ты! Что с тобой! Вот погоди, завтра братец уедет, подумаем; может быть, и видеться можно будет.
Катерина. Нет, нет, не надо! Что ты! Что ты! Сохрани господи!
Варвара. Чего ты испугалась?
Катерина. Если я с ним хоть раз увижусь, я убегу из дому, я уж не пойду домой ни за что на свете.
Варвара. А вот погоди, там увидим.
Катерина. Нет, нет, и не говори мне, я и слушать не хочу.
Варвара. А что за охота сохнуть-то! Хоть умирай с тоски, пожалеют, что ль, тебя! Как же, дожидайся. Так какая ж неволя себя мучить-то!
Входит Барыня с палкой и два лакея в треугольных шляпах сзади.
Монолог Катерины из пьесы “Гроза” Островского “Отчего люди не летают. ” (текст)
Главная героиня пьесы Островского «Гроза» находится в сложной ситуации практически всю свою жизнь. В детстве она испытала материальное затруднение, став замужней женщиной, узнала о психологическом, моральном давлении. Испытуемый накал эмоций выражается у девушки в качестве мечтаний с элементами фантастики – ей хочется по воле волшебства очутиться в мире без проблем и негодования.
Монолог Катерины:
«Отчего люди не летают? … Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?…
И до смерти я любила в церковь ходить! … А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют …
Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу… А какие сны мне снились… какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то …
Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану — мыслей никак не соберу, молиться — не отмолюсь никак.
Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается.
Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью… не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне… как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…»
Итог: Катерина по своей сути очень тонкая и чувствительная натура, ей сложно отстоять свою независимость, избавится от психологического давления со стороны свекрови, из-за этого девушка страдает. Она чистая и добрая душа, поэтому и все ее мечты обозначены чувством нежности и позитива. Она не видит возможности испытать счастье в реальной жизни, но в своих снах и грезах она может все: и летать по воздуху как птица, и прислушиваться к нежному воркованию.
[Островский «Гроза» – действие 1, явление 7 (отрывок)]
Явление седьмое
Катерина и Варвара.
Так ты, Варя, жалеешь меня?
(глядя в сторону). Разумеется, жалко.
Так ты, стало быть, любишь меня? (Крепко целует.)
За что ж мне тебя не любить-то?
Ну, спасибо тебе! Ты милая такая, я сама тебя люблю до смерти.
Знаешь, мне что в голову пришло?
*** Монолог Катерины – начало (только реплики Катерины) ***
Отчего люди не летают?
Я не понимаю, что ты говоришь.
Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? (Хочет бежать.)
Что ты выдумываешь-то?
(вздыхая). Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем.
Ты думаешь, я не вижу?
Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, – у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Да ведь и у нас то же самое.
Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану – у нас тоже везде лампадки горели – да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.
*** Монолог Катерины – конец ***
(помолчав). Я умру скоро.
Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю.
Что же с тобой такое?
(берет ее за руку). А вот что, Варя: быть греху какому-нибудь! Такой на меня страх, такой-то на меня страх! Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что. (Хватается за голову рукой.)
Что с тобой? Здорова ли ты?
Здорова… Лучше бы я больна была, а то нехорошо. Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану – мыслей никак не соберу, молиться – не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…
Да что же это я говорю тебе: ты девушка.
(оглядываясь). Говори! Я хуже тебя.
Ну, что ж мне говорить? Стыдно мне.
Сделается мне так душно, так душно дома, что бежала бы. И такая мысль придет на меня, что, кабы моя воля, каталась бы я теперь по Волге, на лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись…
Ах, Варя, грех у меня на уме! Сколько я, бедная, плакала, чего уж я над собой не делала! Не уйти мне от этого греха. Никуда не уйти. Ведь это нехорошо, ведь это страшный грех, Варенька, что я другого люблю?
Что мне тебя судить! У меня свои грехи есть.
Что же мне делать! Сил моих не хватает. Куда мне деваться; я от тоски что-нибудь сделаю над собой!
Что ты! Что с тобой! Вот погоди, завтра братец уедет, подумаем; может быть, и видеться можно будет.
Нет, нет, не надо! Что ты! Что ты! Сохрани господи!
Чего ты испугалась?
Если я с ним хоть раз увижусь, я убегу из дому, я уж не пойду домой ни за что на свете.
А вот погоди, там увидим.
Нет, нет, и не говори мне, я и слушать не хочу.
А что за охота сохнуть-то! Хоть умирай с тоски, пожалеют, что ль, тебя! Как же, дожидайся. Так какая ж неволя себя мучить-то!
Входит Барыня с палкой и два лакея в треугольных шляпах сзади.
| « Действие 1, явление 6 | Действие 1, явление 8 » |
Монолог Кулигина из пьесы “Гроза” Островского: монолог “Жестокие нравы, сударь…” (текст)
Жизнь в маленьких городках, как правило, отличается своими сложностями. В первую очередь, они обозначены тем, что большинство людей знают очень хорошо друг друга, в таком случае очень сложно соблюдать правила личной жизни, как правило, события любой важности становятся поводом для обсуждения общественности. Вторая сложность заключается в том, что жизнь в таких городках лишена разноплановых событий – обсуждение сплетен и их домысел – основной вид развлечений.
Монолог Кулигина:
«Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие! В мещанстве, сударь, вы ничего, кроме грубости да бедности нагольной, не увидите. И никогда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба. А у кого деньги, сударь, тот старается бедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать. Знаете, что ваш дядюшка, Савел Прокофьич, городничему отвечал? К городничему мужички пришли жаловаться, что он ни одного из них путем не разочтет.
Городничий и стал ему говорить: «Послушай, говорит, Савел Прокофьич, рассчитывай ты мужиков хорошенько! Каждый день ко мне с жалобой ходят!» Дядюшка ваш потрепал городничего по плечу, да и говорит: «Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами об таких пустяках разговаривать! Много у меня в год-то народу перебывает; вы то поймите: недоплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!»
Вот как, сударь! А между собой-то, сударь, как живут! Торговлю друг у друга подрывают, и не столько из корысти, сколько из зависти. Враждуют друг на друга; залучают в свои высокие-то хоромы пьяных приказных, таких, сударь, приказных, что и виду-то человеческого на нем нет, обличье-то человеческое истеряно.
А те им, за малую благостыню, на гербовых листах злостные кляузы строчат на ближних. И начнется у них, сударь, суд да дело, и несть конца мучениям. Судятся-судятся здесь, да в губернию поедут, а там уж их и ждут да от радости руками плещут. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; водят их, водят, волочат их, волочат; а они еще и рады этому волоченью, того только им и надобно. «Я, говорит, потрачусь, да уж и ему станет в копейку». Я было хотел все это стихами изобразить…»
Предлагаем ознакомиться с характеристикой Катерины в пьесе “Гроза” Островского.
Итог: Город Калинов, в котором происходят основные события, имеет двоякую природу – с одной стороны природный ландшафт настраивает на позитивное восприятие и настрой приезжих, но истинное положение вещей далеко от этой истины. Жители Калинова лишены толерантности и гуманности. И поэтому жизнь в этом городе сложна и специфическая. Описание природы города ярко контрастирует с сутью его жителей. Алчность и любовь к склокам сводят на нет всю естественную красоту.
3.3 / 5 ( 15 голосов )
Автор: Виктория Давыдова
Характер и неукротимая жажда жизни
Как бы ни страдало живое сердце в этой дикой атмосфере холодности и ненужности, героиня остается верной себе. Она так и не смогла принять те законы, по которым ей приходилось жить, те, что навязывались извне. Воспоминания об отчаянных поступках, совершаемых в детстве («Помню, обидели меня чем-то дома, так что я сделала!»), только подчеркивают непростой характер героини. Ее не удовлетворяет перспектива всю жизнь подчиняться мнению большинства.
«Почему люди не летают, как птицы?» — это монолог отчаяния, глубокое внутреннее вопрошание, адресованное себе самой.
Неудовлетворенность жизнью
Катерина вошла в дом Кабановой, но не стала его частью. Вся душа ее внутренне противилась тому, что происходило в этих стенах. Девушка с самого начала чувствовала себя лишней, но ничего поделать не могла: не по своей воле вышла замуж, не могла принимать самостоятельные решения. Как в такой атмосфере было появиться чувству довольства жизнью и гармонии, льющейся через край?
«Почему люди не летают, как птицы?» — это крик о помощи, который так никто и не услышал. В этом монологе Катерина рассуждает не столько о физической невозможности человека осуществить полет, сколько о собственной ограниченности в отчаянном недовольстве и смутном желании что-то изменить. У молодой женщины нет ни плана самореализации, ни подлинного стремления к изменению окружающей реальности. Катерина не воительница, она страдает даже не по собственной воле. Вот о чем рассказывает драма «Гроза» (Островский). Катерина подтверждает невозможность прийти к внутреннему преображению.
В чем ограниченность героини?
Девушка выросла в семье, где много времени уделяли религии и разным священным обрядам. В то же время она не получила даже минимального образования, которое позволило бы ей в дальнейшем разбираться во многих вещах и рассуждать на глубокие темы. Катерина любила бывать наедине с собой, мечтать, но не строила никогда планов по поводу счастливого замужества. Она на личное счастье всегда смотрела как-то из-за угла, словно не могла представить того, что оно ее когда-нибудь коснется. Такое мировоззрение порождает многочисленные иллюзии и формирует ложное представление о жизни в целом.
Островский Александр Николаевич создает картину неустроенной одинокой души, которая мечется по свету и не знает покоя, нигде не может найти утешения, своего места в мире. Эта личностная драма настолько глубока и пронзительна, что затрагивает самые потаенные сердечные струны.
Потребность в любви
Как и все юные девушки, Катерина наверняка втайне мечтала о большом и светлом чувстве. Но ее возвышенные мысли остались только грезами. Ей не довелось испытать большой любви, она еще ни к кому не питала сильной привязанности, как ее выдали замуж за нелюбимого человека. Тихон Кабанов — слабый, безвольный, тот, кто не смог взять ответственность не только за благополучие жены, но и за свою собственную судьбу. Позже Катерина встречает Бориса и влюбляется в него без памяти. Это чувство родилось в состоянии затворничества, и молодая женщина надеялась на то, что, возможно, ей удастся согреться у истоков этого начала.
Островский Александр Николаевич очень тонко подчеркивает глубину личной нереализованности своей героини: у нее нет в жизни никакой отрады, она живет в доме мужа и свекрови и чувствует там себя чужой, одинокой, ненужной. «Почему люди не летают, как птицы?» — это отчасти риторический вопрос. Будь у Катерины крылья за спиной, она покинула бы нелюбимого супруга и ушла не оглядываясь. Этим глубоким внутренним вопрошанием она подчеркивает невозможность изменить ситуацию, отсутствие в жизни значимой поддержки и помощи.
По литературе задали учить отрывок из «Грозы», можете скинуть какой именно? заранее спасибо тролли проходят мимо)
Катерина. Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы — у нас полон дом был странниц да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Варвара. Да ведь и у нас то же самое.
Катерина. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила — не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.
«Не знаю хватит ли для отрывка? «
Обычно все учат монолог Катерины «Почему люди не летают? «