Мне кажется что мы давно не живы
Мне кажется что мы давно не живы
Наша песня.
я люблю ее больше всего на свете.
ах..)
Мы можем помолчать, мы можем петь,
стоять или бежать, но всё равно гореть..
Огромный синий кит порвать не может сеть..
сдаваться или нет. Но всё равно гореть.
И снова небо замыкает на себя
Слова и провода.
И снова с неба проливаются на нас
Ответы и вода.
И если ты вдруг начал что-то понимать,
И от прозрений захотелось заорать,
Давай, кричи! Но тебя могут не понять,
никто из них не хочет ничего менять!
Ты можешь помолчать, ты можешь петь,
Стоять или бежать, но всё равно гореть.
Огромный синий кит порвать не может сеть..
сдаваться или нет. Но всё равно гореть.
Мы можем помолчать, мы можем петь,
Стоять или бежать, но всё равно гореть.
Гори, но не сжигай, иначе скучно жить
Гори, но не сжигай, гори, чтобы светить.
Our song.
I love her more than anything in the world.
Ah..)
We can try, we can sing,
stand or run away, but still burn..
A huge blue whale break may not network..
to give up or not. But still burn.
And again the sky closes on itself
Words and wires.
And again from heaven shines upon us
Answers and water.
And if you suddenly began to understand,
And from the insights wanted to scream,
Let’s shout! But you may not understand,
none of them want to change anything!
You can try, you can sing,
Stand or run away, but still burn.
A huge blue whale break may not network..
to give up or not. But still burn.
We can try, we can sing,
Stand or run away, but still light.
Gori, but do not burn it, otherwise boring to live
Gori, but do not burn it, burn to Shine.
Девитализация
Девитализация проявляется утратой восприятия себя как живого, одушевленного существа. Пациенты чувствуют, что они вот-вот могут умереть, умирают либо уже мертвы, а затем, когда это нарушение исчезает, они возвращаются к жизни, «оживают». Меняется само восприятие своей жизни, она кажется скоротечной, длящейся очень короткое время. Тема смерти в размышлениях пациентов занимает много места или даже выходит на первый план.
Вот как говорят об этом сами пациенты: «Умираю, тело как не мое, иду как робот, ноги ватные, не слушаются. Онемевшие лицо, кисти рук, сознание уходит. И паника, что сейчас умру и не успею ни с кем попрощаться. У меня ощущение неизбежности скорой смерти, мне кажется, что еще миг, и я умру. После аборта у меня было чувство вины, непростительного греха. Спустя полгода началась депрессия, и я осознала свою конечность, чувствовала, что моя жизнь — это всего одно мгновение. А до нее и после нее была и останется бесконечность.
 | Подобные проявления свидетельствуют о наличии психического заболевания. При проявлении симптомов девитализации рекомендуем обратиться к психиатру |
Я страдала от безысходности, от сознания того, что после моей смерти ничего уже не будет. Спустя год я решила проблему бытия и к моменту смерти стала относиться как и к своему рождению: как я не помню своего рождения, так не буду помнить и своего умирания. Меня и теперь спасает эта мысль. Я живой только в мыслях, на самом деле я давно умер. Чувство, что умираю, ноги, руки ватные, трогаю себя и ничего не ощущаю. Руки, потом ноги отваливаются, все вижу далеко, как в туннеле, маленьким. Не выключаю телевизор. Пока его слышу, знаю, что я еще жива. Ощущение такое, что умираю, умерла, тело разлагается, становится водянистым, жидким. «
«Последние пять-шесть лет у меня постоянно возникало чувство, будто я давно умер и что все происходит со мной и в окружающем как во сне или видится мне с того света. У меня не было ощущения, что Я — это Я, мне казалось, что вместо меня, живого, существует какой-то мертвец. У меня было чувство мертвости. Я ничего не ощущал со стороны окружающих, не чувствовал, что могу жить среди людей, не понимал, чего ждут от меня люди, не понимал и своего отношения к ним. Вернее так: я вроде бы ощущал, но мне казалось, что есть какой-то барьер и он мешает мне чувствовать все это. При мысли о смерти я почему-то внутренне смеялся. Теперь я понял почему — ведь я мертвец. А я-то по глупости хотел умереть еще раз. У меня мертвое лицо, оно как маска с рыбьими глазами. Я не могу понять, живой я или уже мертвый. Смотрю на свою руку, а она омертвелая. Гляжу на все мертвыми глазами. Я труп, мертвец. Да, я говорю, двигаюсь, дышу, Вы, доктор, пульс у меня находите. Но на самом деле я мертвый, я давно умер, меня надо было хоронить еще год назад. Прихожу в себя после обморока, и мне кажется, что я воскресла из мертвых. Я давно мертвяк, это же ясно, неужели вы этого не видите. Я покойник, труп, я уже давно нахожусь на том свете. Для других я кажусь живым, а сам-то я наверное знаю, что я мертвый. Чувствую, как жизнь покидает меня, я умираю, еще немного, и я умру совсем. Я умирал, а потом оживал три раза. У меня исчезли ощущения тела, я не чувствую голода, боли, жажды, не понимаю, сплю я или нет, пропали чувства к родным. Внутри меня пустота, и оттуда я ощущаю запах гнили. Я уже не живу, я мертвая и чувствую, что разлагаюсь. Чувствую, как я умираю и лечу в какую-то яму. Потом, кажется, на меня сверху земля сыплется, и мне становится так хорошо, кругом такая тишина».
Девитализация, заметим, не исключает вероятности суицидного поведения. Больная, например, «не чувствует тела», «не думает», «ощущает себя умершей» и в то же время совершает «импульсивные» действия (действия, побуждений к которым она, по ее словам, совершенно не чувствует). Однажды была импульсивная попытка суицида, больная ножом пыталась резать свое горло. В отделении она часто подходит к зеркалу. Там, как она сказала один раз, она не видит своего лица.
Девитализация — нередкая тема аномальных сновидений: «Снилась катастрофа, кругом взрывы, погибают люди. Мы спасаем мир, но в конце концов я погибаю и умираю. Приснилось раз, что я умерла. Стала пустой, душа вылетела из тела. Я чувствовала, как изо рта вытекает сукровица. Тут я вспомнила о дочери и пришла в ужас от мысли, как она будет без меня. На этом месте и проснулась. Уже проснувшись, я говорила мужу, что умерла. Только к обеду я отошла от сна и до меня дошло, что я еще жива. Это был не такой сон, какие я видела раньше, в этом все происходило как наяву. И по сей день он вспоминается мне не как сон, а как то, что было на самом деле. С того времени я боюсь ночи, боюсь сна, мне кажется, что в другой раз я не оживу».
Вот еще несколько наблюдений девитализации: «Я чувствую, что умираю, руки, ноги ватные, трогаю себя и этого не ощущаю. Руки, ноги отваливаются, все вижу далеко, как в тумане, и маленьким. По вечерам я не выключаю телевизор, хоть и не смотрю его. Пока я слышу его, я знаю, что еще живу. Порой мне кажется, что я не живой, а мертвый. Все люди и предметы находятся там, а я — тут. Я не чувствую свое тело, ничего не ощущаю, только знаю, что я — это я и я смотрю. Вижу туманно, но ничего не слышу. Ко мне происходящее вокруг не имеет отношения, меня там нет, вижу все как бы сверху, будто я умерла». Иногда пациенты наяву, но, пожалуй, чаще во сне испытывают как бы отчужденное чувство смерти: не они сами, а окружающие считают их мертвыми: «Снятся мне похороны. Я был как в отключке и не понимал, что хоронят меня. Я лежал в гробу и наблюдал, кто и что делает, говорит. Вижу, что люди не понимают, что я живой, но не переживают. Мама-то догадывается, она говорит мне: я знаю, что ты оживешь. Тут я встаю из гроба и спрашиваю присутствующих: почему никто не плачет, ничего не говорит обо мне. Видел себя мертвого в гробу. Из гроба видел, как плачут люди. Я тянусь к ним, хочу им сказать, что я живой, но дотянуться не могу. Просыпаюсь в слезах».
Встречаются пациенты с девитализацией, считающие мертвым не только себя, но и окружающих: «Я мертвец. Неважно, что я выгляжу как живой, что я хожу, разговариваю, так бывает, я к этому привык. И вы, доктор, все присутствующие здесь, да и все люди мертвы, хотя они и считают себя живыми. Это ошибка, недоразумение, нам только кажется, будто мы все живые». Бывает и так, что сами пациенты не ощущают, что они мертвы, однако уверены в том, что мертвы окружающие их люди, либо выражают убежденность в том, что вообще погибло, исчезло все живое.
Переживания девитализации могут быть более сложными, как бы многоплановыми: «Во время наркоза я чувствовала, как моя душа отделилась от тела. Я видела свое тело со стороны, это был труп. Слышала, как кто-то разговаривает с моей душой. Говорит ей, что у тебя высокое давление, больше 240, что тебе неправильно дали наркоз. Теперь, мол, ничего вернуть назад нельзя, тебя убили наркозом. Я просила голос, чтобы мне вернули жизнь. Голос этот доносился издалека, он слышался, как по микрофону. Я до сих пор не понимаю, что это было, какая-то мистика».
Как показывают вышеприведенные отчеты пациентов, выпадение актов восприятия собственного Я нередко трансформируется в нигилистический бред разного содержания: от убеждения в отсутствии дефекации до абсолютной уверенности в распаде мира. Нарушения самовосприятия являются в данном случае как бы чувственной основой бреда отрицания.
Стихи о тебе
Сквозь звёздный звон, сквозь истины и ложь,
Сквозь боль и мрак и сквозь ветра потерь
Мне кажется, что ты ещё придёшь
И тихо-тихо постучишься в дверь…
На нашем, на знакомом этаже,
Где ты навек впечаталась в рассвет,
Где ты живёшь и не живёшь уже
И где, как песня, ты и есть, и нет.
А то вдруг мниться начинает мне,
Что телефон однажды позвонит
И голос твой, как в нереальном сне,
Встряхнув, всю душу разом опалит.
И если ты вдруг ступишь на порог,
Клянусь, что ты любою можешь быть!
Я жду. Ни саван, ни суровый рок,
И никакой ни ужас и ни шок
Меня уже не смогут устрашить!
Да есть ли в жизни что-нибудь страшней
И что-нибудь чудовищнее в мире,
Чем средь знакомых книжек и вещей,
Застыв душой, без близких и друзей,
Бродить ночами по пустой квартире…
Но самая мучительная тень
Легла на целый мир без сожаленья
В тот календарный первый летний день,
В тот памятный день твоего рожденья…
Да, в этот день, ты помнишь? Каждый год
В застолье шумном с искренней любовью
Твой самый-самый преданный народ
Пил вдохновенно за твоё здоровье!
И вдруг — обрыв! Как ужас, как провал!
И ты уже — иная, неземная…
Как я сумел? Как выжил? Устоял?
Я и теперь никак не понимаю…
И мог ли я представить хоть на миг,
Что будет он безудержно жестоким,
Твой день. Холодным, жутко одиноким,
Почти как ужас, как безмолвный крик…
Что вместо тостов, праздника и счастья,
Где все добры, хмельны и хороши, —
Холодное, дождливое ненастье,
И в доме тихо-тихо…
Ни души.И все, кто поздравляли и шутили,
Бурля, как полноводная река,
Вдруг как бы растворились, позабыли,
Ни звука, ни визита, ни звонка…
Однако было всё же исключенье:
Звонок. Приятель сквозь холодный мрак.
Нет, не зашёл, а вспомнил о рожденье,
И — с облегченьем — трубку на рычаг.
И снова мрак когтит, как злая птица,
А боль — ни шевельнуться, ни вздохнуть!
И чем шагами мерить эту жуть,
Уж лучше сразу к чёрту провалиться!
Луна, как бы шагнув из-за угла,
Глядит сквозь стёкла с невесёлой думкой,
Как человек, сутулясь у стола,
Дрожа губами, чокается с рюмкой…
Да, было так, хоть вой, хоть не дыши!
Твой образ… Без телесности и речи…
И… никого… ни звука, ни души…
Лишь ты, да я, да боль нечеловечья…
И снова дождь колючею стеной,
Как будто бы безжалостно штрихуя
Всё, чем живу я в мире, что люблю я,
И всё, что было исстари со мной…
Ты помнишь ли в былом — за залом зал…
Аншлаги! Мир, заваленный цветами,
А в центре — мы. И счастье рядом с нами!
И бьющийся ввысь восторженный накал!
А что ещё? Да всё на свете было!
Мы бурно жили, споря и любя,
И всё ж, признайся, ты меня любила
Не так, как я — стосердно и стокрыло,
Не так, как я, без памяти, тебя!
Но вот и ночь, и грозовая дрожь
Ушли, у грома растворяясь в пасти…
Смешав в клубок и истину, и ложь,
Победы, боль, страдания и счастье…
А впрочем, что я, право, говорю!
Куда, к чертям, исчезнут эти муки?!
Твой голос, и лицо твое, и руки…
Стократ горя, я век не отгорю!
И пусть летят за днями дни вослед,
Им не избыть того, что вечно живо.
Всех тридцать шесть невероятных лет,
Мучительных и яростно-счастливых!
Когда в ночи позванивает дождь
Сквозь песню встреч и сквозь ветра потерь,
Мне кажется, что ты ещё придёшь
И тихо-тихо постучишься в дверь…
Не знаю, что разрушим, что найдём?
И что прощу и что я не прощу?
Но знаю, что назад не отпущу.
Иль вместе здесь, или туда вдвоём!
Но Мефистофель в стенке за стеклом
Как будто ожил в облике чугонном,
И, глянув вниз темно и многодумно,
Чуть усмехнулся тонгогубым ртом:
«Пойми, коль чудо даже и случится,
Я всё ж скажу, печали не тая,
Что если в дверь она и постучится,
То кто, скажи мне, сможет поручиться,
Что дверь та будет именно твоя. »
«Мой близкий умер, часть меня — вместе с ним». Как жить дальше после смерти дорогого человека?
Важно: статья может оказаться психологически тяжёлой для тех, кто недавно потерял близкого или боится говорить о смерти.
Ещё важно: героев и события их жизни мы выдумали для наглядности. Хотим этим показать, как можно переживать горе.
Что такое скорбь и работа горя?
Когда умирает тот, кого мы любили, наша реальность меняется: вот в ней был человек — и вот его нет. Скорбь нужна, чтобы пережить утрату и подстроить под неё внутреннюю картину мира. Такая перестройка — долгий процесс, он занимает в среднем от одного до двух лет. Психологи называют его гореванием или работой горя.
На экране телефона короткое сообщение: «Дима погиб». Саша уверен, что это шутка — он видел брата буквально позавчера. Тот как раз ушёл в отпуск и поехал на озеро. Завтра должен был вернуться с ведром карасей. Дима с Сашей бы их чистили, а жена Димы, Лера, пожарила бы их в сметане. На экране появляется второе сообщение: «Утонул. Приезжай срочно».
Зачем нужны ритуалы: похороны, девять дней, сорок дней?
Ритуалы прощания с умершим важны для нашей психики. Похороны — часть реальности, своеобразный акт. Во время этого акта должен начаться важный этап горевания — принятие реальности, в которой у вас есть утрата. Это первый этап, когда человек, который переживает потерю, осознаёт, что его жизнь продолжается и эта жизнь теперь без близкого.
Важно увидеть, что дорогого и важного больше нет. Поэтому во время похорон есть свои ритуалы.
Мысли об утрате помогают принять новую реальность. А похороны, ритуалы девяти и сорока дней не дают нам уйти от этой реальности. Всё это даёт время и место, в которое можно пережить утрату и не запирать в себе горе. Если на работе или дома хочется бодриться, то на похоронах такого желания совсем нет.
Ирина даже не думала, что столько людей придёт на похороны: мама давно ушла из школы и была на пенсии. Тем не менее пришли учителя и бывшие ученики. Они подходят со словами утешения, дают деньги в конверте. Внутри у Ирины — будто свинцовая плита. Когда на кладбище закрывают гроб и лицо мамы исчезает навсегда, у Ирины начинают дрожать ноги. Гроб опускают в могилу, она бросает горсть земли — и в этот момент понимает, что мамы больше нет. Нигде. Совсем.
На девятый день семья и все друзья Димы собираются в кафе. Некоторых из них Саша не знает, но это неважно. Говорят тихо, пьют не чокаясь, вспоминают брата. На краю стола стоит фото покойного с чёрной лентой. Саша думает о похоронах — хорошо, что они были. Иначе Саша так бы и не поверил, что Димы больше нет. А сейчас он знает это точно. Дима умер. Он остался только на этой фотографии — и в воспоминаниях.
Какие ещё чувства могут испытывать те, кто потерял близкого?
Говорите о вине с тем, кому доверяете
Часто родственники умерших так не делают, потому что боятся услышать от других, что у вины есть основания. Но всё-таки попробуйте поделиться этим с тем, кому доверяете. Не обязательно, чтобы человек знал лично вашего близкого, которого вы потеряли. Важно разделять любые чувства с другими.
Ирине с каждым разом труднее приходить с работы в пустой дом. Здесь всё словно немой укор. «Если бы я была более внимательной, болезнь не укоренилась бы настолько. Если бы я была более настойчивой, то уговорила бы маму раньше обратиться к врачу!» Ирина не знает, как заглушить этот голос внутри. Странно — но она даже не чувствует боли. Её жизнь идёт как шла — если бы не это постоянное чувство вины…
Однажды к Ирине подходит пожилая соседка и спрашивает, как у неё дела. Ирина вдруг говорит: «Если бы я сделала больше, мама была бы жива». Женщина качает головой: «Твоя мама сама всё сильно затянула. Я тоже уговаривала её пойти в больницу. Ты не виновата». Ирине становится от этих слов легче.
Гнев на умершего
Ещё одна распространённая и тоже нормальная реакция. Она возникает бессознательной эгоцентричной реакции «А как же теперь я?». Близкий человек ушёл навсегда, бросил. Тут есть на что злиться: «Почему ты вовремя не пошёл к врачу?!», «Какого чёрта ты вёл машину ночью в дождь, у тебя же было плохое зрение!»
Признайте свой гнев. Чувства не равны отношениям, которые были у вас с близким.
То, что вы злитесь на умершего, не делает вас плохим человеком. Вам плохо и больно, и это всё него. Такие мысли могут возникать, это нормально. Не гоните их и не зацикливайтесь — просто позвольте им быть.
Саша приходит на могилу брата и долго сидит на скамейке. Он смотрит на Димину солнечную улыбку. Она была именно что солнечная — от неё мир казался светлее и чище. Теперь так не кажется. Саша понимает, что при виде лица Димы его душит ярость. А потом осознаёт, что эта ярость с ним теперь всё время: с первого дня, как он узнал о несчастье. Какого чёрта этот идиот полез в воду — будто бы он хорошо умел плавать! Почему он пошёл купаться один, не позвал никого из друзей, которые с ним приехали на рыбалку? Зачем вообще на рыбалке купаться?!
«Как ты мог со мной так — со всеми нами?» — спрашивает Саша. «Родители на сто лет состарились. Лера всё время плачет. А мне даже поговорить не с кем о том, что я чувствую. Мы с тобой всегда были вместе, а теперь ты меня бросил!» Последние слова Саша почти орёт. Он бьёт кулаком по скамейке, отбивает руку и долго плачет — первый раз с похорон.
Следите за своим физическим состоянием, если недавно потеряли близкого
Иногда у близких человека, который умер от тяжёлой болезни, возникают симптомы его заболевания. Это чистая психосоматика — она показывает сильную идентификацию с умершим. Тело тоже проживает горе: оно делает это через сходные симптомы.
Сходите к врачу
Убедитесь, что речь действительно о психосоматике. Дальше нужно осознанно проживать своё горе, выражать его и не давать запертым эмоциям уходить в тело.
У Ирины постоянно болит грудь. Она прощупывает её каждый день и боится найти опухоль — такую же, как была у матери. Но ничего не находит. Ирина долго отговаривает себя от визита к врачу, но в конце концов всё-таки идёт в поликлинику. Результат нулевой — она здорова, опухоли нет. Ирина выдыхает. Ей всё ещё тяжело чувствовать и она переживает, что не умеет грустить. Но после врача и новости, что всё хорошо, Ирине становится легче.
Не забывайте есть и спать. Пожалуйста
Берегите себя. Есть, пить и спать всё ещё важно и нужно. Если не смыкать глаз по четыре дня, это не вернёт вашего близкого. Зато подорвёт ваше собственное здоровье.
Какие стадии работы горя важно пройти, прежде чем исцелиться?
считается, что от горевания надо отвлекать: постоянно звать, не давать свободной минуты, чтобы вспомнить о покойном. На самом деле люди, у которых умер близкий, действительно должны соприкоснуться со всеми своими чувствами. Боль, безусловно, одно из них. Это нормально. Так работает горевание. «Поплакали и хватит» — плохая тактика.
Есть четыре этапа, которые должен пройти горюющий.
1. Принятие реальности.
Признайте, что вы потеряли очень важного — теперь это ваша реальность. Не пытайтесь бодриться — нужно оплакать утрату.
Подумайте, что в близком было самым ценным для вас. Чего больше нет и никогда не будет.
Это очень сложный этап. В этом вам помогут похороны как ритуал, когда вы окончательно прощаетесь с человеком.
2. Выражение горя.
Плачьте. Этого не надо стесняться: вам нужно проживать и выпускать наружу боль, принимать её, быть с ней в контакте.
Проговаривайте чувства другим людям, ищите у них поддержку. Воспоминания полезны для того, чтобы психика закрепила изменения реальности. Когда мы думаем о покойном хорошее или плохое, мы пытаемся понять, что было важно и ценно для нас в этом человеке. И одновременно осознаём, что больше этого не будет.
Говорите об умершем в прошедшем времени.
3. Адаптация к новой реальности, в которой близкого больше нет.
Со временем вы будете встречаться с новыми аспектами реальности. Жизнь изменится после потери близкого.
Делайте в одиночку те вещи, которые раньше делали с покойным или которые делал он сам. Например, если покойная сестра пекла пирог на Новый год, его надо испечь вместо неё. Это знак того, что жизнь продолжается, — и одновременно такие дела показывают, что их теперь не выполнит умерший. Есть только вы и те, кто с вами рядом.
4. Изменение эмоционального места умершего в жизни.
А если даже спустя два года сильная скорбь и горе не проходят?
Есть нормальное и осложнённое, патологическое горевание.
Нормальное горевание завершается тем, что человек приспосабливается к новой жизни, принимает утрату. У него появляются новые знакомства, интересы и отношения.
Патология горевания — это когда в ваших эмоциях, поведении и общении с окружающими меняется. Вот признаки патологии горевания:
Патология горевания может возникнуть, если:
Важно: нельзя самому себе диагностировать патологию горевания и другие виды горя. Это может сделать только специалист: клинический психолог, психотерапевт или психиатр.
Если вы столкнулись с потерей — нормально использовать все возможные способы, чтобы себе помочь. В том числе — обратиться к психологу.
Вы можете подобрать психолога в нашем сервисе: для этого нужно заполнить небольшую анкету. Чтобы решиться на терапию было проще, две первые консультации стоят по цене одной: 2 490 рублей. Мы подбираем только профессионалов, в которых уверены. Если вам не подойдёт психолог, это нормально — мы предложим другого.
Наступает сороковой день после смерти мамы. Ирина смотрит на её фото и вспоминает, что мама была верующей. Значит, сегодня определится её загробная участь. Ирина не замечает, как вслух говорит в пустом доме: «В любом из миров ты заслуживаешь лучшего. Люблю тебя, пока». В этот момент Ирина понимает, что теперь точно всё. Она плачет весь вечер. Вся скорбь ещё впереди, но Ирине становится легче.
Спустя год после смерти Димы Саша едет на рыбалку. Надо ловить карасей, чтобы Лера их пожарила в сметане. Потом они позовут в гости родителей Саши и Леры. Саша берёт плавки: он будет купаться. Саша всегда будет любить Диму, но опыт его брата был опытом его брата. Саша это понимает совершенно ясно.
Благодарим клинического психолога Викторию Расулову за профессиональные рекомендации, которые описаны в этой статье.