Мотивировочная часть что это
Что такое мотивированная часть суда
Результатом обращения в суд является решение, принимаемое по итогам рассмотрения обстоятельств дела. Объяснение, по каким причинам оно вынесено, какие доказательства учитывались и какие статьи закона применялись, излагают в мотивировочной части решения суда.
Что указывается в мотивированной части решения
Текст итогов рассмотрения дела регламентом делиться на 4 части. Это изложено в процессуальном кодексе ГПК РФ. В вводной части указывают какой суд в каком составе, когда и по какому заявлению рассматривал конфликт. В описательной — рассматривают подробно предмет разбирательства, аргументы истца и ответчика. В мотивированной части приводится аргументация, принятая во внимание во время судебного процесса по рассматриваемому вопросу. В резолютивной части решения суда приказывают удовлетворить требования истца или отказать полностью, либо частично.
Здесь же указывают механизм и сроки выполнения постановления.
Составленное мотивированное решения суда разъясняет причины выводов по данному делу и включает:
Решения мирового судьи по гражданскому делу должны быть понятны участникам судебного процесса, в том числе слабо разбирающимся в юриспруденции, и убедительно доказаны. Для составления объемного документа — мотивированного определения — законодательством предусмотрено выделение дополнительного времени продолжительностью 5 суток после оглашения итогов дела.
Если иск ответчиком признается без оговорок и замечаний, то мотивированное решение в окончательной форме указывает только на отсутствие претензий, признание иска и принятие его судом. Развернутая форма сокращается, и эта часть из решения суда исключается. Связано это с соблюдением принципа непрерывности судебного разбирательства. Судебное постановление оглашается на последнем заседании и перерыв для подготовки письменной части не предусмотрен.
Если ответчик или его представители планируют подавать кассационную или апелляционную жалобу, то они подают письменное заявление об истребовании мотивировочного решения. Его подают в течение 3-х дней, позднее суд будет считать срок исковой давности истекшим. Если со стороны ответчика заявления не поступило или доставка запоздала, то в содержании судебного решения указывают эти обстоятельства.
Сроки подготовки мотивированного решения
В гражданском судопроизводстве временные интервалы для правовых действий определены так:
При отсутствии соответствующего заявления эта часть не составляется и не оформляется письменно. Сроки определены:
Увеличение срока свыше 5 дней применяется в экстраординарных ситуациях, причины и окончательные даты объявляются и определяются документально.
Временной период, чтобы мотивированное решение было изготовлено, начинается с даты, которая следует после ознакомления с резолютивной частью, за вычетом выходных и праздничных дней.
Ответчик подает заявление лично, с получением подтверждения о соблюдении сроков, либо почтой с уведомлением о вручении адресату. Участникам прений важно знать, что апелляционная или кассационная жалоба составляется только на основании опубликованной мотивировачной части текста.
Получение мотивированного постановления
При оформлении этих материалов в виде электронного документа, — дополнительно распечатывают версию на бумаге, которую приобщают к материалам дела. Истец и ответчик получают документацию в письменном виде лично, либо в электронном виде или почтовым отправлением, это оговорено регламентом судопроизводства.
Образец ходатайства о получении мотивировочной части
При рассмотрении дел в порядке упрощенного судопроизводства окончательное решение принимается в соответствии с условиями, оговоренными в 232.4 ГПК. Это означает, что по умолчанию готовится только резолютивная часть. Чтобы не утратить возможность опротестовать итоги дела, приводящегося по упрощенной схеме, составляют заявление об изготовлении мотивировочной части дополнительно.
Заявление имеют право подавать истец, ответчик и третьи лица к которым относят органы государственной власти.
Отказ заявителю
Если от ответчика не поступило просьбы о восстановлении продолжительности упущенного срока для составления апелляции или ему поступил отказ, заявление о составлении мотивировочного решения первичным судом возвращается с вынесением аргументированного определения.
Поводом к отказу также служит подача заявления от имени лица, не принимающего участие в рассматриваемом деле.
Алгоритм рассмотрения апелляций
Постановления первичных судов может быть обжаловано в 15-дневный период с даты его принятия, при необходимости составлении мотивировочной части — с момента принятия решения в полном объеме. Суд апелляционной инстанции может самостоятельно ее запросить, если она отсутствует, и после поступления — продолжить рассмотрение дела без заявления ответчика или при несоблюдении определенных законом сроков.
Пример из судебной практики
В обзоре Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 10 июня 2020 года приводится вывод в каком случае пропуск судом сроков составления мотивированного решения становится уважительным поводом для продления времени подачи апелляционной жалобы.
В 2018 году было опубликовано принятое решение суда, состоящее из полного удовлетворения иска предприятия и частичного — встречного иска. Несогласный истец, направил суду жалобу с просьбой о восстановлении пропущенного срока подачи апелляции, объясняя эту оплошность недостатком времени для изучения мотивов решением и составления текста жалобы.
Апелляцию отвергли с формулировкой, несвоевременное получение документов — причина не уважительная. Судебная коллегия ВС, указав что обязанностью суда является указание в резолютивной части даты, когда участники процесса могут ознакомится с мотивационным решением. Если сроки не определены и не отражены документально, апелляцию подают в течение месяца. Оно начинается со следующего дня после составления мотивационной части и оканчивается этим же числом последующего месяца.
Отсчет срока апелляционного обжалования начинается с момента публикации мотивированного решения, следовательно, временной период для подачи жалобы следует исчислять с момента непосредственного ознакомления с делом, а не указанным в ГПК пятидневным периодом времени. Запоздалое знакомство с этой частью документации сокращает сроки обжалования вплоть до полной ликвидации этой возможности. Это обстоятельство признано уважительной причиной пропуска срока подачи апелляции.
В рассматриваемом примере организация получила разъяснение, что мотивировочную часть она получит в суде 11 июля, а месячный период истекал 13 августа того же года. Срок сдвинулся из-за выходных дней. Официальная публикация же срок истечения обозначила 10 августа — датой составления решения плюс месяц. Представитель ответчика ознакомился с решения суда, которое состоялось 5 августа и определило эти сроки получена представителем только 30 июля при получении копии документа.
Суд указал, что в данном случае было нарушено право участников процесса на справедливое решение суда и продлила время для оформления жалобы.
В чем различие мотивированного решения суда от резолютивной части?
В чем различие мотивированного решения суда от резолютивной части?
Ответы на вопрос:
Смотрите ГПК. Резолютивная часть оглашается в день вынесения решения, мотивированное решение составляется в течение 7 дней
Статья 198. Содержание решения суда
1. Решение суда состоит из вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частей.
2. В вводной части решения суда должны быть указаны дата и место принятия решения суда, наименование суда, принявшего решение, состав суда, секретарь судебного заседания, стороны, другие лица, участвующие в деле, их представители, предмет спора или заявленное требование.
3. Описательная часть решения суда должна содержать указание на требование истца, возражения ответчика и объяснения других лиц, участвующих в деле.
4. В мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.
В случае признания иска ответчиком в мотивировочной части решения суда может быть указано только на признание иска и принятие его судом.
В случае отказа в иске в связи с признанием неуважительными причин пропуска срока исковой давности или срока обращения в суд в мотивировочной части решения суда указывается только на установление судом данных обстоятельств.
5. Резолютивная часть решения суда должна содержать выводы суда об удовлетворении иска либо об отказе в удовлетворении иска полностью или в части, указание на распределение судебных расходов, срок и порядок обжалования решения суда. Резолютивная часть решения суда, принятого мировым судьей, также должна содержать указание на срок и порядок подачи заявления о составлении мотивированного решения суда.
Министерство финансов Иркутской области
Требования, предъявляемые к судебным актам
В соответствии статьей 198 «Содержание решения суда» Гражданского процессуального кодекса РФ:
В соответствии с пунктом 7.8. «Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде», утвержденной Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29 апреля 2003 года № 36 копия решения, на основании которого выдан исполнительный документ, должна быть подписана судьей, секретарем суда и заверена гербовой печатью суда, а также содержать отметку о дате вступления судебного акта в законную силу.
Если приложенная копия решения состоит из нескольких листов, то решение должно быть прошито, пронумеровано и скреплено печатью суда с обратной стороны решения.
В соответствии с пунктом 16.5 «Инструкции по судебному делопроизводству в верховных судах республик, краевых и областных судах, судах городов федерального значения, судах автономной области и автономных округов», утвержденной Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 15 декабря 2004 года № 161 выдаваемые судом копии решений, постановлений и определений по гражданским делам, в том числе определений и постановлений, вынесенных вышестоящим судом, должны быть прошиты, пронумерованы, заверены и скреплены печатью.
В тех случаях, когда приговор, решение, определение, постановление были изменены вышестоящим судом, об этом следует указать в выдаваемой копии.
На копии также указывается, в каком деле подшит подлинный документ и в производстве какого суда находится дело.
В соответствии со статьей 170 «Содержание решения» Арбитражного процессуального кодекса РФ:
В мотивировочной части решения должны содержаться также обоснования принятых судом решений и обоснования по другим вопросам.
В случае признания иска ответчиком в мотивировочной части решения может быть указано только на признание иска ответчиком и принятие его судом.
В мотивировочной части решения могут содержаться ссылки на постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики.
При полном или частичном удовлетворении первоначального и встречного исков в резолютивной части решения указывается денежная сумма, подлежащая взысканию в результате зачета.
Если арбитражный суд установил порядок исполнения решения или принял меры по обеспечению его исполнения, на это указывается в резолютивной части решения.
При удовлетворении требования о взыскании денежных средств в резолютивной части решения арбитражный суд указывает общий размер подлежащих взысканию денежных сумм с раздельным определением основной задолженности, убытков, неустойки (штрафа, пеней) и процентов.
В соответствии с пунктом 3.33. «Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанциях)», утвержденной Приказом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 марта 2004 года № 27, судья, рассмотревший судебное дело единолично, а также состав суда при коллегиальном рассмотрении дела (за исключением случаев, перечисленных в пункте 3.34. Инструкции) подписывают только подлинники судебных актов, которые подшиваются в судебное дело.
Лицам, участвующим в деле, выдаются под расписку или высылаются заказной почтой (в необходимых случаях с уведомлением) копии судебных актов, верность которых свидетельствуют секретари судебных заседаний (помощники судей) или специалисты судебных составов, если не требуется заверения копии гербовой печатью.
В правом верхнем углу каждого листа копии ставится штамп «Копия». На последнем листе под текстом ставится штамп «Копия верна» с указанием в штампе полного наименования суда. Верность копии удостоверяется подписью названного выше лица с расшифровкой фамилии, указанием должности и даты удостоверения. Заверяется копия печатью отдела делопроизводства или судебного состава суда (если таковая имеется).
На выдаваемой копии судебного акта делается отметка о дате вступления его в законную силу или о том, что в законную силу он не вступил.
Если копия судебного акта состоит из нескольких листов, они прошиваются прочной ниткой, концы которой выводятся на оборотную сторону последнего листа, заклеиваются бумажной наклейкой и опечатываются печатью канцелярии суда, которая частично накладывается на бумажную наклейку.
Если такого штампа в суде не имеется, при удостоверении копии документа указываются все перечисленные реквизиты.
В соответствии с пунктом 3.34. «Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанциях)», утвержденной Приказом Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 25 марта2004 года № 27 гербовой печатью заверяются копии следующих судебных актов:
По указанию руководства суда гербовая печать ставится и на другие решения (определения) суда.
Копии остальных решений суда и других судебных актов, направляемые лицам, участвующим в деле, заверяются печатью отдела делопроизводства или судебного состава.
«Халатный» текст решения суда: недооцененная роль судебной мотивировки в жизни гражданина
Юридическая практика привыкла к тому, что первостепенное внимание при анализе текста любого судебного решения отдается изначально резолютивной его части, а затем мотивировочной, где содержатся выводы суда, положенные в основу решения.
Очевидно, что каждый судья использует собственный набор методов и средств, которые применяет в написании текста судебного решения. Кто-то склоняется к полноценному отражению всех основных частностей по делу, кто-то ограничивается изложением лишь самых существенных фактов, а кто-то помещает в текст не всегда логично связанный набор обстоятельств и одновременно с этим цитирует общие нормы закона, не доводя их до конкретного применения. Однако все три случая, как и положено по природе, объединяются одним – резолютивной частью, которая должна быть недвусмысленна и отчетлива: «иск удовлетворить», «в удовлетворении иска отказать», «признать виновным», «оправдать»…
Но недаром процессуальный закон задумал так, чтобы решение суда, например, по гражданскому делу, имело не только вводную и резолютивную части, но и мотивировочную часть, которой еще и «помогает» описательная. Причем закон потребовал от суда готовить полный текст решения в последовательном изложении вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частей. Не нужно обладать огромными способностями логического мышления, чтобы понять роль мотивировочной части. Если её не переоценивать словами, то можно сказать, что мотивировочная часть – это база судебного решения. И насколько суд умело изложит свои мотивы и выводы в этой части в переплетении с нормами закона, настолько грамотный участник дела поймет резолюцию суда. То же самое будет работать и в случае апелляционного и кассационного обжалования этого решения – вышестоящему суду будут ясны точные причины постановления того или иного решения по делу, если ему будут видны из текста решения выводы нижестоящего суда и нормы примененного им законодательства. В этой связи мотивировочный элемент любого судебного решения рационален. Его существование оправдано, уместно и крайне необходимо.
ГПК РФ предъявляет к мотивировочной части решения суда по гражданскому делу ряд требований. Так, решение суда должно не просто состоять из вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частей, но и в каждой из них должна отражаться определенная информация по делу (ст. 198 ГПК РФ). Законодатель устанавливает форму решения суда не просто так – он стремится обеспечить единообразие, а через нее – законность и обоснованность каждого решения. Особенно это актуально при тех обстоятельствах, что в России – наследнице советского опыта – подавляющее большинство официальных текстов принято подчинять некой форме (формулярам), потому как в силу приобретенного опыта государству их проще обрабатывать и отрабатывать. И судебное решение тут не исключение. Несмотря на идеально представляемое нам судейское усмотрение, текст решения суда все-таки должен быть одинаков по структуре.
Вместе с тем не все судьи, как в начале было отмечено, стремятся излагать в мотивировочной части своих решений по делу выводы, к которым они пришли при рассмотрении дела, далеко не все судьи, к сожалению, излагают оценку доказательствам по делу в текстах своих решений, и явно не все судьи четко формулируют свои выводы в текстах решений. О причинах можно только догадываться. Точно сказать можно лишь одно – это системная проблема. В огромном государстве сложно найти судей, одинаково ответственных, одинаково пишущих, одинаково оценивающих последствия написания или ненаписания о тех или иных частностях дела. «Судьи тоже люди». Да, безусловно, люди, но люди ведь по природе должности ответственные, «власть предержащие», а потому обремененные особыми задачами. Кто-то из судейского корпуса вовсе не придает значения мотивировке, формально её «отписывая», поскольку считает, что его решение по делу в корне является верным, а «околорезолютивный» контекст дела ни на что не влияет. Попробуем представить, что они и правы, но только не в том случае, когда постановленное решение может преюдициально повлиять на другие дела с участием тех же сторон.
В 2017 году в производстве Черемушкинского районного суда г. Москвы находилось гражданское дело по иску бывшей супруги к бывшему супругу о разделе супружеского имущества. Дело рассматривал один из судей, по оценке ряда граждан не достаточно «отрабатывающий» гражданские дела, то есть не в полной и необходимой мере оценивающий те или иные значимые обстоятельства, а также не в полной мере «отписывающий» судебные решения по рассмотренным делам.
По означенному делу 22 марта 2017 года истица в окончательной форме изменила исковые требования в день проведения предпоследнего заседания по делу, уточненное исковое заявление было принято судом. В нем она просила взыскать с бывшего супруга причитающуюся ей ½ часть дохода, фактически полученного бывшим супругом от сдачи в аренду нежилого помещения, принадлежащего сторонам на праве совместной супружеской собственности. Заявив это требование, истица не уточнила период, за который она просит взыскать половину дохода, обозначив лишь его общую сумму – 1 650 000 рублей и сославшись на договоры аренды – от 14 мая 2015 года и от 25 апреля 2016 года как на основания своего требования. Из чего эта сумма складывается, истица в своем заявлении суду не сообщила, а пояснения на этот счет в заключительном заседании 5 апреля 2017 года не дала, поскольку вопрос об этом судьей поставлен не был.
Автор не хочет вдаваться в причины «молчания» стороны ответчика по поводу выяснения этого обстоятельства, в первую очередь заостряя внимание на том, что в силу процессуального закона именно суду в целях полноценного рассмотрения дела надлежит выяснять мотивы требований истицы. Однако суд, в прямом смысле слова рассердившись на истицу из-за бесконечности заявляемых ею ходатайств, не выдержав чрезмерный поток сообщаемой ею информации об ответчике, в которой, надо сказать, лишь 10% относилось к делу, стремительно провел процесс, окончил судебное разбирательство и, не заслушав прений сторон, которым было что сказать по делу, удалился в совещательную комнату для постановления решения. В итоге – изготовленное через несколько дней мотивированное (полное) решение по делу содержало все необходимые структурные части, цитировало все исковые требования истицы, обозначало, на первый взгляд, важные обстоятельства по делу, излагало окончательную резолюцию суда о частичном удовлетворении иска, кроме одного – не было исчерпывающей мотивировки суда относительно требования истицы о взыскании половины «арендного» дохода. Это и создало для ответчика впоследствии весьма серьезные проблемы.
Поскольку постановленное решение от 5 апреля 2017 года устанавливало период совместного проживания бывших супругов и ведения ими общего хозяйства с 27 февраля 1997 года по 1 июня 2016 года, то разрешенное требование истицы о половине «арендного» дохода в 1 650 000 рублей при анализе решения суда новым представителем ответчика представлялось как относящееся к периоду с 27 февраля 1997 года по 1 июня 2016 года, то есть распространяющееся на период ведения супругами общего хозяйства. Очевидно, что новый представитель ответчика исходил из элементарной логики раздела супружеского имущества и представлял себе, что исковые требования бывшей супруги ограничивались только периодом ведения супругами общего хозяйства и никак не выходили за него. Но, как впоследствии выяснилось, заявленное ею требование о половине «арендного» дохода просто не могло «вписаться» в указанный период времени. Так нечеткость мотивировочной части решения суда впервые ввела в заблуждение и ответчика, и его нового представителя по смежному делу.
Решение суда от 5 апреля 2017 года под «штампом» Мосгорсуда, вступило в законную силу 26 июля 2017 года.
В феврале 2018 года названная бывшая супруга предъявила в Черемушкинский районный суд г. Москвы новый иск к бывшему супругу – о взыскании неосновательного обогащения, полученного в виде дохода от сдачи того самого нежилого помещения в аренду в период с 1 июня 2016 года по 26 июля 2017 года. Преподнося вниманию суда вступившее в законную решение суда о разделе имущества, истица положила в основу своего нового иска преюдициально значимый вывод суда о том, что супруги вели общее хозяйство до 1 июня 2016 года, и сообщила, что её требования о взыскании средств в этом решении суда не фигурировали и не могли фигурировать по определению, так как суд разрешал её исковые требования в контексте периода ведения общего хозяйства (фактического брачного периода). В то время ответчик по новому иску – бывший супруг истицы, разобравшись при помощи нового представителя в тонкостях судебного решения от 5 апреля 2017 года, довел о суда, что новый иск бывшей супруги в части периода с 1 июня 2016 года по 31 марта 2017 года является тождественным тому иску, который разрешался в деле о разделе имущества. Несмотря на очевидное несовершенство текста решения суда от 5 апреля 2017 года, сторона ответчика в полной мере попыталась обоснованно убедить суд в том, что тождество исков все-таки имеется.
Как ранее уже говорилось, что иск по делу о разделе имущества, содержа требование о взыскании причитающейся бывшей супруге половины «арендного» дохода, обозначал только общую сумму взыскания («1 650 000 рублей») и указывал на два договора аренды («договор от 14 мая 2015 года» и «договор от 25 апреля 2016 года», их копии вошли в материалы этого дела), но период взыскания не оговаривал. В мотивировочной части решения суда от 5 апреля 2017 года также не содержалось сведений о том, за какой именно период времени истица просила взыскать с ответчика половину дохода. Суд апелляционной инстанции, проверяя данное решение, этому вопросу внимания не уделил, поскольку апелляционная жалоба истицы на это не указывала, и, проверив решение в пределах доводов истицы, оставил его без изменения. На тот момент ответчик тоже не ставил об этом факте вопрос, поскольку не был еще сосредоточен на судебной ошибке, не знал о ней. Тем временем решение суда от 5 апреля 2017 года, постановившее частичное удовлетворение иска и отказ в удовлетворении иска в остальной части, как оказалось, затрагивало требование истицы о половине «арендного» дохода не только в контексте периода до 1 июня 2016 года, как недобросовестно утверждала истица во всех судебных заседаниях по новому делу.
Поскольку договоры аренды от 14 мая 2015 года и от 25 апреля 2016 года были упомянуты в мотивировочной части решения суда о разделе имущества, ответчиком, полностью погрузившимся в процесс, и его новым представителем они были тщательно изучены, по результатам чего последовал вывод – сумма в 1 650 000 рублей, которую требовала взыскать истица, опираясь на указанные договоры, не могла сложиться в период о 1 июня 2016 года по следующим причинам. Договор от 14 мая 2015 года предусматривал сдачу супружеского помещения в аренду в период с 1 июня 2015 года до 30 апреля 2016 года под условием, что арендная плата в месяц составит 150 000 рублей. То есть означенный договор имел действие с 1 июня 2015 года по 30 апреля 2016 года (11 полных месяцев). Договор от 25 апреля 2016 года, пришедший по сути на смену предыдущему, устанавливал сдачу помещения в аренду на период с 1 мая 2016 года до 31 марта 2017 года под условием, что арендная плата в месяц составит также 150 000 рублей. Иными словами, этот договор имел действие с 1 мая 2016 года по 31 марта 2017 года (очередные 11 месяцев). Таким образом, оба договора последовательно предусматривали аренду помещения в период с 1 июня 2015 года по 31 марта 2017 года за плату в 150 000 рублей в месяц, то есть по сути приносили ответчику доход в 3 300 000 рублей (150 000 рублей * 22 месяца), из которых 1 650 000 рублей являлись ни чем иным, как половиной этого дохода – то есть супружеской долей истицы.
Как вытекало из содержания уточненного искового заявления от 22 марта 2017 года, истица производила расчет взыскиваемых сумм только исходя из условий договоров аренды от 14 мая 2015 года и 25 апреля 2016 года, а не из фактически поступившего ответчику дохода. Тем не менее это не мешало стороне ответчика таким арифметическим способом сделать вывод о том, что требования истицы о половине «арендного» дохода по делу о разделе имущества и требования истицы о взыскании неосновательного обогащения, полученного в виде дохода от аренды, совпали, а значит тождественны.
Однако позиция стороны ответчика судом в новом деле принята не была, районный суд, не приведя мотивов отклонения позиции ответчика, взыскал с него причитающуюся истице половину «арендного» дохода за период с 1 июня 2016 года по 26 июля 2017 года, которую при всем этом неверно рассчитал. Решение по новому делу было принято судом 15 января 2019 года. Не согласившись с ним полностью, ответчик принес на него апелляционную жалобу. С вынесенным решением не согласилась и истица, которую смутил неверный расчет взысканного обогащения.
Одновременно с этим ответчик обратился в Черемушкинский районный суд г. Москвы с заявлением о разъяснении решения суда от 5 апреля 2017 года, поставив вопрос о том, как именно следует понимать решение суда в части отказа истице в удовлетворении её требования о взыскании половины «арендного» дохода – как отказ по периоду с 1 января 2015 года по 1 июня 2016 года или как отказ по периоду с 1 июня 2016 года по 31 марта 2017 года. Районный суд в лице того самого судьи, который рассматривал дело в 2017 году, в разъяснении отказал, указав, что решение по делу исчерпывающе излагает все значимые обстоятельства и «в разъяснении не нуждается».
Дело о неосновательном обогащении по обеим апелляционным жалобам слушалось в Мосгорсуде, который 12 сентября 2019 года на всеобщее удивление оставил решение от 15 января 2019 года без изменения и придал ему законную силу. Воспользовавшись итогами судебной реформы 2018-2019 годов, обе стороны обжаловали судебные акты по делу во Второй кассационный суд, который апелляционное определение Мосгорсуда от 12 сентября 2019 года отменил, направил дело в Мосгорсуд на новое рассмотрение, признав обстоятельства по делу неверно установленными и найдя в истории производства дела существенные процессуальные нарушения. Вместе с тем кассационный суд, «откомментировав» установленные на тот момент факты по делу, никак не затронул тождественность исков относительно периода с 1 июня 2016 года по 31 марта 2017 года, уклонившись от оценки данного факта.
И только 20 августа 2020 года Московский городской суд по результатам рассмотрения этого дела по правилам производства в суде первой инстанции, к которому он был вынужден перейти вследствие обнаружения кассационным судом целого ряда материально-правовых и процессуальных ошибок, прекратил производство по делу в части требований истицы относительно периода с 1 июня 2016 года по 31 марта 2017 года, сочтя доводы стороны ответчика обоснованными и верными.
Так несовершенство мотивировочной части решения суда от 5 апреля 2017 года о разделе супружеского имущества было по сути «излечено» усилиями стороны ответчика, нашедшими внимание суда, но это излечение произошло спустя 2 года после первичного рассмотрения дела. Получается, что «исправление» дела украло не только у ответчика, его представителей, но у истицы, её представителей, а также у судей 2 года их профессионального и личного времени, которое в XXI веке люди вынуждены ценить очень высоко, ведь «время – это жизнь» и «время – это деньги». К сожалению, нерадивый судья, вынесший решение от 5 апреля 2017 года, не смог дополнить его смысл разъяснением и решить проблему с пониманием тождественности, он выбрал другое – глупо настоять на своем, отказать в разъяснении под формулировкой «решение исчерпывающе и не нуждается в разъяснении». Только он, боюсь, не осознавал, что его действия повлекут такие «дикие» последствия.
Кто-то безусловно из опытнейших специалистов права скажет, что сокрушение тем, что какой-то суд допустил какую-то ошибку и это вылилось в её преодоление в течение нескольких лет – «детский лепет», но лично я, молодой, пусть недостаточно опытный, но довольно понимающий их коллега, познавший истинную суть юридической профессии, не буду здесь оригинален и скажу, что за каждым решением суда стоит судьба человека. Ведь действительно суд не вправе таким вот образом отнимать у человека время и распоряжаться им – суду таких полномочий никто не давал: ни закон, ни человечество. Поэтому не являются смешными возмущения людей относительно беспредельной работы судов в этом контексте.
Правосудие – изобретение древнее, возможно, слишком идеализированное, но вечное и нужное, а главное – надежное по своему определению. Правосудие обязано быть опорой граждан, их последней возможностью восстановить справедливость в своем деле. Причем суд должен сам организовать процесс так, чтобы пришедший к нему гражданин мог выразить свою позицию, добиться внимания суда, найти его понимание, заявить свою претензию к ответчику или наоборот оправдаться. В этом смысл состязательности, в этом смысл правосудия, ведь оно задумано для установления истины. Но разве можно говорить о справедливости, если суд намеренно её искажает изначально, отметая на своем пути все, что значимо для дела, и выносит только то решение, которое он изначально видит. Убеждение, конечно – дело хорошее, но если это убеждение рождено из личной оценки в отрыве от реальности, то есть обстоятельств дела – это катастрофа.
В нашем государстве суду даны серьезные права по установлению обстоятельств дела, их оценке и выведению некоего истинного представления о ситуации в деле. Странно будет обвинять сейчас российский процессуальный закон в том, что его базовые нормы не позволяют находить истину в деле. Напротив, законодатель предоставил пусть не идеальные, но адекватные правовые условия для работы суда, в том числе исследовательской. Остальное, получается, за судом – его задача не «осрамить» подаренный законом некий «кредит правового доверия». А этот кредит как раз состоит в добросовестности применения закона и добросовестности судейского усмотрения в тех местах, где применение закона неоднозначно. При таких обстоятельствах мотивировка суда – это ключ к пониманию его логики, ключ к пониманию его правовой квалификации фактов, ключ к пониманию существа рассмотренных по делу отношений. Решение суда как итоговый акт просто теряет свою первую роль – информационную, если не позволяет обычному участнику дела, его получившему, после ознакомления понять, в чем суть отношений сторон, и по каким именно причинам суд решил удовлетворить иск или отказать в нем.
С утратой решением суда своей первой роли теряется и правосудие. Оно постепенно превращается в набор формально-необходимых действий, почти ритуальных, которые со временем становятся ненужными. И соблюдение процессуальных требований закона превращается для суда, загруженного десятками дел в день, в отвратное ритуальное телодвижение. Правосудию в таких условиях сложно выжить и сохранить лицо. Тем не менее, это не дает повода судье не мотивировать свое решение по делу в полном и необходимом объеме.