Мы почти всегда извиняем то что понимаем
Герой нашего времени (Лермонтов М. Ю., 1840)
Недавно я узнал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер. Это известие меня очень обрадовало: оно давало мне право печатать эти записки, и я воспользовался случаем поставить свое имя над чужим произведением. Дай Бог, чтоб читатели меня не наказали за такой невинный подлог!
Теперь я должен несколько объяснить причины, побудившие меня предать публике сердечные тайны человека, которого я никогда не знал. Добро бы я был еще его другом: коварная нескромность истинного друга понятна каждому; но я видел его только раз в моей жизни на большой дороге; следовательно, не могу питать к нему той неизъяснимой ненависти, которая, таясь под личиною дружбы, ожидает только смерти или несчастия любимого предмета, чтоб разразиться над его головою градом упреков, советов, насмешек и сожалений.
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям.
Итак, одно желание пользы заставило меня напечатать отрывки из журнала, доставшегося мне случайно. Хотя я переменил все собственные имена, но те, о которых в нем говорится, вероятно себя узнают, и, может быть, они найдут оправдания поступкам, в которых до сей поры обвиняли человека, уже не имеющего отныне ничего общего с здешним миром: мы почти всегда извиняем то, что понимаем.
Я поместил в этой книге только то, что относилось к пребыванию Печорина на Кавказе; в моих руках осталась еще толстая тетрадь, где он рассказывает всю жизнь свою. Когда-нибудь и она явится на суд света; но теперь я не смею взять на себя эту ответственность по многим важным причинам.
Может быть, некоторые читатели захотят узнать мое мнение о характере Печорина? — Мой ответ — заглавие этой книги. «Да это злая ирония!» — скажут они. — Не знаю.
мы почти всегда извиняем то, что понимаем
Смотреть что такое «мы почти всегда извиняем то, что понимаем» в других словарях:
Мы почти всегда извиняем то, что понимаем — Мы почти всегда извиняемъ то, что понимаемъ. Ср. Человѣчество страдаетъ и будетъ еще долго страдать, въ той или другой формѣ, въ силу величайшаго изъ историческихъ золъ зла невѣдѣнія, ибо «кто знаетъ, прощаетъ». Д. Л. Мордовцевъ. Великій расколъ … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
мы — нас, нам, нас, нами, о нас, мест. личн. 1 л. мн. ч. 1. Употребляется для обозначения группы лиц, включая говорящего. Нас было двое: брат и я. Росли мы вместе. Пушкин, Братья разбойники. [Надя:] Все мы и я, и ты, и дядя… это мы всех тревожим! М.… … Малый академический словарь
мотивировать — объяснять доводами, указать на побудительные причины Мотив побуждение, повод Ср. Академик П.И. Кеппен обратил внимание Академии на те выгоды, какие могли бы произойти. от более частого производства переписей и от собирания при ревизиях… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Мотивировать — объяснять доводами, указать на побудительныя причины. Мотивъ побужденіе, поводъ. Ср. Академикъ П. И. Кеппенъ обратилъ вниманіе Академіи на тѣ выгоды, какія могли бы произойти. отъ болѣе частаго производства переписей и отъ собиранія при… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
The greatest observer and the most profound thinker is invariably the most lenient judge. — См. Мы почти всегда извиняем то, что понимаем … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Tout comprendre c’est tout pardonner. — См. Мы почти всегда извиняем то, что понимаем … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Tout comprendre rend très-indulgent. — См. Мы почти всегда извиняем то, что понимаем … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Chi più intende, più perdona. — (prov.). См. Мы почти всегда извиняем то, что понимаем … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Журнал Печорина
Недавно я узнал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер. Это известие меня очень обрадовало: оно давало мне право печатать эти записки, и я воспользовался случаем поставить имя над чужим произведением. Дай Бог, чтоб читатели меня не наказали за такой невинный подлог!
Теперь я должен несколько объяснить причины, побудившие меня предать публике сердечные тайны человека, которого я никогда не знал. Добро бы я был еще его другом: коварная нескромность истинного друга понятна каждому; но я видел его только раз в моей жизни на большой дороге, следовательно, не могу питать к нему той неизъяснимой ненависти, которая, таясь под личиною дружбы, ожидает только смерти или несчастия любимого предмета, чтоб разразиться над его головою градом упреков, советов, насмешек и сожалений.
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям.
Итак, одно желание пользы заставило меня напечатать отрывки из журнала, доставшегося мне случайно. Хотя я переменил все собственные имена, но те, о которых в нем говорится, вероятно себя узнают, и, может быть, они найдут оправдания поступкам, в которых до сей поры обвиняли человека, уже не имеющего отныне ничего общего с здешним миром: мы почти всегда извиняем то, что понимаем.
Я поместил в этой книге только то, что относилось к пребывания Печорина на Кавказе; в моих руках осталась еще толстая тетрадь, где он рассказывает всю жизнь свою. Когда-нибудь и она явится на суд света; но теперь я не смею взять на себя эту ответственность по многим важным причинам.
Может быть, некоторые читатели захотят узнать мое мнение о характере Печорина? — Мой ответ — заглавие этой книги. «Да это злая ирония!» — скажут они. — Не знаю.
Герой нашего времени — Лермонтов М.Ю.
Часть вторая (Окончание журнала Печорина)
II. Княжна Мери
III. Фаталист