На чем ездит стас пьеха
Какая машина у Стаса Пьехи
Когда популярный российский певец, поэт и актёр Стас Пьеха, внук легендарной Эдиты Станиславовны Пьехи, пару лет назад перед Новым годом сделал себе подарок в виде роскошного мерса, многочисленные почитатели его таланта пожелали своему кумиру «ни гвоздя, ни железа».
Пожелание, надо сказать, было очень кстати. Многим фолловерам ещё памятны многочисленные неприятности, преследовавшие певца с его машинами. Правда, знающие несценическую жизнь Стаса допускают, что с артистом, любившим в молодости полихачить, поуправлять мощными джипами по-самолетному, и не могло быть иначе.
И вот — умеренный паркетник Mercedes-Benz GLC, обладающий чертами серьёзного внедорожника, но при этом вполне себе городская машина.
Уплачивая за неё приличные деньги (а стоимость этого кросс-купе колеблется между 3,8–4,8 млн. рублей), Стас, возможно, думал о том, что у него начинается совершенно новая автомобильная жизнь.
Что же собой представляет новое приобретение звезды? Как утверждают эксперты, на отечественном рынке серия GLC доступна с дизелями мощностью 170 и 204 л. с. или с бензиновыми моторами мощностью 211, 245 и 367 л. с.
В ней нет грубоватой угловатости, вся она выдержана в приятной для Стаса спортивной стилистике. Гармонично смотрятся куполообразное остекление, крупная решётка радиатора, красивые колёсные диски.
В просторном салоне, где сразу же обращают на себя внимание шикарная центральная консоль — эталон эргономики, 3-спицевый руль с массой управляющих кнопок и безупречная приборная панель.
Премиальный интерьер отделан кожей, натуральным деревом и изящными декоративными деталями из металла.
В общем, не зря сотрудники автосалона, где было приобретено это авто, в момент передачи покупки её новому владельцу устроили настоящее светомузыкальное шоу. Может быть, для Стаса его мерседес станет не просто отсчётом нового времени, но и источником вдохновения?
Интервью Стаса Пьехи — о семье, наркомании и современном шоу-бизнесе
Пресс-служба Стаса Пьехи
— Как оцениваете состояние современного шоу-бизнеса?
— Сейчас одна проблема — перенасыщение артистами. Их не должно быть столько. Когда артистов было мало, они были ценны. И те единицы, которым удается сохранять свою ценность, — это скорее исключения. Уже в нулевые началось засилье телешоу. Слава богу, далеко не все их участники стали артистами.
— Вы и сами участвовали в «Фабрике звезд». Как такие шоу помогали молодым талантам?
— Они давали волшебный пинок, и кто-то успевал им воспользоваться. Просто тогда люди думали: «Ага, я побыл на телешоу, я звезда». Да нифига. Ты, грубо говоря, на 5-6 месяцев звезда. Если ты за эти полгода воспользуешься этим пинком, ускорением, то, возможно, у тебя будет продолжение. Кто не воспользовался, те пропали.
— А что скажете о сегодняшней музыкальной индустрии? Нравятся ли вам какие-то молодые исполнители?
— Меня смущает количество музыки, потому что ее слишком много. На самом деле, со временем я становлюсь более всеядным и стараюсь разобраться в том, что сейчас актуально. У меня в плейлисте современных есть немножечко. Один трек Скриптонита есть, одна песня Niletto, чуть-чуть JONY, немножко Jah Khalib, HammAli & Navai. С современным роком сложнее. Слушаю иногда «Аффинаж» — у них оригинальный состав музыкантов, очень интересный вокалист.
— Есть ли в вашем актуальном плейлисте песня, которую вы слушаете на повторе?
— Два дня я катаюсь в машине и слушаю концерт «Кино» 2021 года, который играли без Виктора Цоя. Эти песни вызывают какие-то ассоциации, и сейчас они звучат так свежо — это классно. Я считаю, что Юрий Каспарян не менее важен был для группы, чем Цой. И он там есть. И голос Виктора тоже есть. Пускай в ремастере, пускай в записи. Но как есть, они это сделали, и в машине это слушается круто. Им огромное спасибо за это.
— Если бы вам предложили фит с Моргенштерном, вы бы согласились?
— Это зависит от степени дебильности строчек. С другой стороны, чем дебильнее делает Моргенштерн, тем это прикольнее. Я бы согласился, потому что Моргенштерн — это своего рода явление. Это правильная карикатура на отупение современной музыки.
— Вы думаете, что это карикатура?
— Конечно. Человек-то неглупый. Беда в том, что кто-то этого не понимает. Если общество тупое и не понимает, что над ним стебутся, то это не проблемы Моргенштерна.
— Ваша бабушка — народная артистка СССР Эдита Пьеха — как-то повлияла на музыкальные предпочтения?
— Она не прививала вам музыкальный вкус? Не водила в филармонию?
— Мне кажется, она туда не ходила ни разу. Я могу ошибаться, конечно. Она больше всего любила посещать свои концерты. Я ее музыку не слушал, в ту пору слушал панк-рок, хэви-метал, джаз-рок и какую-то более сложную музыку. Потом, к сожалению, накосячил и пошел попсу петь. До сих пор об этом сожалею.
— У многих детей знаменитых родителей появляются психологические травмы. Какие были у вас?
— Чаще всего среди таких детей встречается некая покинутость родителями, которые больше принадлежат профессии, чем семье. Дети не получают достаточно внимания и подтверждения своей нужности, оказываются эмоционально и физически покинутыми. Ребенок, родившийся в семье известных людей, думает, что ему надо стать таким же, это его картина мира.
— А вы как с бабушкой общались? Воспринимали ее как родного человека или как что-то неземное?
— Да нет, я как раз понимал, что это некая фикция. Что образ, который люди воспринимают, с образом домашним ничего общего не имеет. Дома артист расслабляется, снимает свою «идеальность» и становится обычным человеком с физиологическими потребностями и так далее.
— Почему вы часто принимаете участие в фестивале «Славянский базар» в Витебске?
— Это одна из немногих традиций в нашей семье. В этом году Эдита не смогла поехать туда, и она делегировала меня с Илоной [Броневицкой, матерью Стаса — «Газета.Ru»]. Также важно, что организацией «Славянского базара» занимаются люди, которые помогали мне делать первые шаги в сольной карьере.
— Сейчас традиционные ценности часто отходят на второй план, и наличие семьи становится в какой-то степени необязательным. На ваш взгляд, как это влияет на общество?
— Про семью я ничего говорить не буду — это очень личное и субъективное для каждого. Могу сказать, что свои семейные качества я только взращиваю, потому что у меня не было на постоянной основе ни отца, ни матери. А вот институт брака я бы немножко изменил.
— Сейчас будет, на первый взгляд, шокирующее заявление, но оно может быть обосновано. Мне очень нравится модель гостевого брака. Я считаю, что она не ухудшает ситуацию в семье и не подразумевает, что каждый живет свободной жизнью, может изменять налево и направо. Напротив, она укрепляет семью, минимизирует возможность измен, нечестности и пресыщения друг другом, убирает потребность лгать во избежание каких-то конфликтов. То есть убирает лишний потенциал ответственности от постоянного совместного нахождения.
— В подростковом возрасте вы проходили реабилитацию от наркотической зависимости и около двух лет жили с человеком, который за вами наблюдал. Вы вместе ездили в монастыри, церкви. Помогала ли вам вера?
— На тот период мне помогала не столько церковь, сколько сам этот человек. Это был друг мужа матери. Хотя, надо сказать, сам он скончался от алкоголизма. Он был наркоманом около десяти лет, а затем бросил и столько же лет употреблял алкоголь. Я сначала был в клинике, но недолго, потому что во время моего пребывания там изготавливали и употребляли наркотики. Меня оттуда забрали и закрыли дома. А этого человека приставили ко мне, он меня вывозил. В основном выезжали в церковь. Он жил у нас дома.
— До вашего отъезда в клинику к вам приезжал кремлевский врач, который проводил обряд, позволяющий вам освободиться от героиновой ломки. Это правда?
— Да. Я был в Барвихе, в санатории правительственном, где тогда была моя бабушка. Нам сказали, что есть светило, который многих гипнотизировал от зависимостей. А у меня были ломки. Ситуация совсем иная даже по биохимии мозга. И он пытался меня на ломках гипнотизировать, но ничего не вышло — и я был доставлен в больницу. Он мне говорил: «Закрой глаза, я буду говорить, ты слушай и визуализируй». Я, естественно, ничего не мог визуализировать, мне ломало все суставы и кости.
— У вас есть своя клиника для лечения от наркотической зависимости. В какой момент вы поняли, что хотите помогать другим людям?
— Наверное, там много факторов сошлось. Просто накопилось много опыта лечения не только от наркомании, но и в принципе от дисфункции. И захотелось весь тот опыт воссоздать в клинике. Она на самом деле одна из немногих частных клиник, которая выжила и преуспела, и мы продолжаем расти.
— Россия занимает пятое место в мире по потреблению наркотических веществ. Что нужно сделать, чтобы эту ситуацию изменить?
— Это надо менять еще до того, как человек в первый раз употребил. Надо работать с детьми, выявляя у них дисфункциональное мышление через поведенческие нарушения — через гиперактивность и так далее. Тем более сейчас, когда дети живут в гаджетах и их нервная система подвержена серьезной деградации, что ли. И нервная система, и нейронные связи у них значительно меньше, чем у тех детей, которые росли без гаджетов, бегали по улице, все трогали, пробовали, лазали по деревьям.
— В юном возрасте вы отучились на парикмахера. Применялся ли этот опыт на практике?
— Конечно. Я же отучился и работал потом. Чуть меньше двух лет был ассистентом тренера по парикмахерскому искусству. Мне было 19-20. В лаборатории компании мы показывали новые способы и техники окрасок, завивок, стрижек и так далее. Я колористикой занимался какое-то время. Это давало мне возможность общаться с девушками красивыми. И не только общаться.
— Пару недель назад вы представили новый клип на трек «Без тебя», и он похож на продолжение предыдущего клипа «Гордость». По большей степени из-за актрисы: вы не в первый раз снимаете Ирину Кобзеву. В этом можно усмотреть то, что у вас роман?
— Усмотреть можно. На самом деле Ирина — красивая девушка, хорошая партнерша. Наверное, без симпатии было бы сложно играть в кадре чувства. Но нет, мы подружились, общаемся, но не более того.
Юлиан рассказал о шоу «Суперстар!»: «Пьеха поставил «пшик» сам себе»
Певец рассказал о закулисье
Можно предположить, что певца Юлиана критикой не испугаешь. На протяжении своей продолжительной карьеры он выслушивал не только комплименты, однако никогда не был похож на артиста, который как-то слишком серьезно воспринимает упреки. Вот и в минувшее воскресенье он принял вердикты Стаса Пьехи и Ко явно без отчаяния на лице.
Юлиан. Фото: Пресс-служба НТВ
В шоу «Суперстар!» канала НТВ звучит не только музыка, но и ведутся беседы, причем иногда на повышенных тонах. Алена Апина после выбывания из проекта по причине низких оценок за словами в карман явно не лезла, и тон ее комментариев трудно назвать благодушным. Шура обмолвился о весьма неприятной атмосфере за кулисами, где иногда царят зависть и самовлюбленность. Жюри в свою очередь призывает цивилизованно относиться к критике, но звездных арбитров не всегда слушают. И если создатели шоу хотели вдохновить всех его участников на то, чтобы размять языки и косточки, то пока все неплохо получается.
Для Юлиана воскресный эфир «Суперстар!» стал последним в этом сезоне проекта, однако побежденным себя певец никак не чувствует. В беседе с «МК» Юлиан обсудил клоунаду, музыкальную критику, звездную солидарность и новую моду.
— После того как жюри шоу распрощалось с тобой в финале воскресного эфира, самый логичный вопрос: как настроение?
— У меня прекрасное настроение, и мое участие в этом шоу закончилось прямо шикарно. Мне понравилось. Я круто спел «Боже, какой пустяк», Стас Пьеха поставил мне «пшик», причем я считаю, что этот «пшик» он поставил сам себе. Что касается программы, то там очень красивые съемки и в конце концов – эфиры. Сейчас разные каналы приглашают только определенных артистов, и где-то я в черных списках – непонятно, правда, кто их составляет. Конечно, есть в «Суперстар!» и своего рода ролевые игры. Когда меня оценивает Стас Пьеха, это немного смешно, потому что он ходил пешком под стол, а я уже спел перед королевой Британии. У Стаса «богатая» дискография, целых три альбома, а у меня их десять. Из наград у него премия от радиостанции, а у меня – государственные награды. Я ко всему этому, конечно, с юмором отношусь. Но ведь люди переживают, меня заваливают сотнями комментариев и сообщениями в личку.
— В любом телешоу, наверное, есть свои условности. Конечно, все участники «Суперстар!» вряд ли нуждаются в жалости. У вас большая аудитория, много работы и совсем немного времени для ностальгии по былым временам. И все же вас подают как героев прошлого. Ты сразу согласился с такой диспозицией?
— Кстати, в моем профайле шоу нет такого, что Юлиан непонятно где бы был, если бы не этот проект. У меня в принципе все в порядке, и предложений довольно много. И у моих коллег по шоу тоже все нормально. Никого с помойки не доставали. Вообще если ты не мелькаешь с утра до ночи по телевизору, как Филипп Киркоров, то это не означает, что сидишь без работы. «Куда вы пропали?» – иногда спрашивают меня. Откуда я пропал? С экрана телевизора? Когда меня приглашают – я пою, а когда не приглашают – не пою. Никогда не платил за эфиры, я вообще из другой оперы и с шоу-бизнесом если и играю, то несильно. Я сразу согласился участвовать в этом шоу, и мне многое здесь нравится. Минус, наверное, только один. Я считаю, что оценивать выступления должны не четыре случайных человека, а телезрители. Давайте делать прямой эфир с голосованием, и многое станет понятно.
— Когда все начиналось, у тебя были намерения дойти до финала?
— Только у сумасшедшего должно появиться маниакальное желание дойти до финала. Это же не соревнование и даже не «Евровидение». Это просто телевизионная съемка, где все оценки очень субъективны. Тот же Пьеха говорил, что всю жизнь завидовал моему голосу, но его бесит мой патриотизм. Правда, эти слова не попали в эфир – видимо, пожалели его. Но все это очень личные симпатии и антипатии. Откуда можно знать, сколько ты продержишься в шоу, если в жюри сидит Соседов, изображающий из себя музыкального критика? Он же просто журналист, никакой не музыкальный критик. Человек, который не может спеть ни одной чистой ноты, учит всех петь. Это клоунада, ведь интересно, что он там будет изображать. Но меня учить петь не нужно. Все свои оценки я получил в ГИТИСе, который закончил с двумя дипломами – как певец и режиссер. Так что я шел просто показаться. Все-таки похудел на двадцать пять килограммов, готовился и очень хотел появиться в эфире. Мне, например, приятно, что я спел песню Андрея Макаревича «Пока горит свеча». Я сделал ее по-другому и практически вдохнул в нее новую жизнь. Уже ради этого стоило туда прийти. Мне кажется, выбывание из проекта мне принесет больше пользы, чем если бы я остался там подольше.
— Как там атмосфера за кулисами? Ходят слухи, что иногда все очень прохладно…
— У тебя довольно долгая карьера, которая началась во времена, когда телевидение было совсем другим. Как ты относишься к новым нравам на ТВ, к новым медиа, ко всей этой бурной жизни?
— Я и правда начинал во времена, когда можно было выступить один раз по телевидению и проснуться знаменитым, если это выступление получилось ярким. Сейчас огромный выбор, но я не уверен, что если молодой мальчик из Коломны, каким в свое время был я, приедет в Москву без денег, спонсоров, без любовниц или любовников, то все двери распахнутся. Мне кажется, сейчас стало еще сложнее, чем раньше.
— Но если посмотреть на звезд из ТикТока, то может показаться, что у них все получается очень просто…
— Нельзя отрицать, что кроме ажиотажа вокруг новых звезд возникла и новая волна интереса к девяностым…
— Все опять возвращается, и я чувствую большой спрос. Вот после вчерашнего выпуска многие могли разбить телевизор, и мне это даже, наверное, приятно.
Стас Пьеха: «Сегодня мало что может удержать людей в браке…»
Известный певец откровенно рассказал о своей жизни, сыне и семье
Рождение ребенка у представителей знаменитой фамилии не всегда гарантирует малышу популярность в будущем и легкое покорение звездных вершин. Жизненный путь таких людей тоже может оказаться тернистым. Вот и у нашего сегодняшнего гостя — певца Стаса Пьехи — за плечами множество невзгод и преодолений. Но тем не менее он достиг того, к чему шел долгие годы, стал известным артистом, а не просто внуком Эдиты Станиславовны Пьехи и сыном Илоны Броневицкой.
«ПРЕДПОЧИТАЮ СОЛЬНЫЕ КОНЦЕРТЫ»
— Стас, вы ездите с концертами по всему миру. Скажите, есть ли для вас разница между выступлениями в родном городе и всеми прочими?
— По моему личному ощущению, Питер — это что-то уютное, спокойное, более удобное, нежели та же Москва. Все-таки это мой родной город. Я все здесь знаю, понимаю и не сомневаюсь, что у меня всякий раз получается достучаться до петербургской аудитории. Обычно базовые концерты у большинства артистов проходят в столице. Для них готовится основная масса постановочных элементов, разных спецэффектов. В других городах мы редко что-то добавляем в этот костяк. Однако в Петербурге дело никогда не обходится без сюрпризов.
— Чем же удивляете публику родного города?
— Мне прекрасно известно, что петербургский зритель — особенный, он очень любит адресные, интересные, авангардные вещи. Поэтому мы с моей командой непременно добавляем в наше шоу большое количество фишек, разных небанальных решений, которых прежде на выступлениях не было.
— Кстати, сегодня во всем мире модно показывать во время концертов разные шоу-программы: танцевать, использовать пиротехнику и так далее. Как вы относитесь к этому тренду?
— Абсолютно нормально. Мне кажется, что в формате той конкуренции, которая существует в современном мире, при том огромном количестве концертов, которые мы можем наблюдать, нужно как-то привлекать к себе внимание, чем-то удивлять зрителей. В том числе и масштабностью. Но одно шоу другому — рознь. Допустим, у одного артиста на концерте выступят 50 танцоров балета в перьях, а у другого мы увидим оригинальные световые решения. Так что у каждого свои приемы. И к каким-то я отношусь с большей симпатией, а к каким-то — с меньшей.
— К слову, вы частый гость на сборных концертах, музыкальных фестивалях. Выступаете на одной сцене с другими звездами, исполняете по две-три песни. Как относитесь к подобному формату?
— Я, конечно, предпочитаю свои сольные концерты, так как они дают мне возможность рассказать в песнях историю своей жизни. Раскрываться в «коротком формате» сложнее, но с точки зрения зрелищности, мне кажется, наоборот, интереснее.
— Вы уже давно стали «своим» в звездной тусовке. С кем из коллег по сцене у вас сложились дружеские отношения? И что вы вообще вкладываете в понятие дружбы?
— Дружба для меня — это взаимный обмен, личностное развитие и взгляд в одну сторону. И я могу назвать себя счастливым человеком, поскольку друзей у меня очень много. И с годами этот круг только расширяется. Поэтому всех перечислить не смогу. Скажу лишь, что дружу с Ирой Дубцовой, с которой я познакомился еще во времена «Фабрики звезд», со Славой, Кристиной Орбакайте, с Валерией — и всей ее семьей. Мы уже успели проявить себя в разных ситуациях и показали себя друг перед другом честными и достойными людьми. Вообще у нас нет врагов, у нас только друзья. (Улыбается.)
НЕДОСЯГАЕМЫЙ ТУЗ
— Вы часто принимаете участие в разного рода вокальных шоу. В этом году достаточно долго продержались во втором сезоне проекта «Маска», а пару лет назад дошли до финала в проекте «Три аккорда». Вы получили особый приз жюри, но главным победителем стал все же Николай Фоменко. Как восприняли этот результат?
— Мне было обидно, что я не занял тогда первое место, потому что искренне считаю, что победил. Думаю, первое место спокойно можно было разделить между мной и Николаем. Не буду рассказывать всего, что было в шоу, но замечу, что к нам на один или два дня пришел приглашенный член жюри, который сказал, что ему что-то не понравилось в трактовке песни, хотя мой голос поразил. И после моего исполнения он уточнил: «Что ты хочешь получить?» Я не мог покривить душой и ответил честно — туза. Но звезде не понравился этот ответ, и он поставил мне короля. Это был единственный сниженный балл, который я таким странным образом получил за весь проект. Тогда удивились все постоянные члены жюри — и Александр Новиков, и Михаил Шуфутинский, и Александр Розенбаум. Но именно из-за этого я не стал победителем. Хотя у меня тем не менее есть статуэтка «Лучший по мнению жюри».
— Какой из образов, какая песня в том проекте вас действительно захватили? И почему?
— Практически все. Если говорить о лирике, то это, безусловно, будет песня Игоря Талькова. В детстве я слушал и искренне любил его творения. И когда исполнил «Я вернусь» на проекте, мне позвонило много больших артистов, которые поблагодарили меня за то, что я доставил им удовольствие. Если же брать какие-то более игровые истории, то на шоу «Три аккорда» их была масса! «Свадьба» Ноговицына, «Песня настоящего индейца» и наша невероятная постановка с психушкой, очень крутая песня «Ботик» Визбора в трактовке Сукачева, которую мы тоже очень живо поставили. Сложно что-то выбрать… И даже песня Анатолия Крупнова «Я остаюсь», которую я очень люблю с 1990‑х годов. Мне тоже удалось сделать номер, хотя я участвовал в нем один, без шоу. Ну и родная «Мама» — это вообще песня, которую написал мой дедушка, а исполняла Эдита. Так что почти все песни оставили после себя приятное послевкусие.
«Я ОТКРЫТ ДЛЯ НОВОГО»
— Возможно, в ближайшее время порадуете своих поклонников еще участием в каком-то проекте? Что вам еще интересно из телеисторий?
— В ближайшее время проектов точно не планируется. Но кто знает, как повернется жизнь, — может, завтра я соглашусь принять участие в каком-нибудь экстремальном телешоу наподобие «Форта Боярд». (Улыбается.) Я всегда открыт для нового. Это понятно уже по тому, что я практически без раздумий согласился попробовать себя в таком музыкальном жанре, как шансон, и в необычном проекте «Маска».
— Стас, вы ведь пишете стихи, даже выпускаете книги. Чем для вас является поэзия?
— Поэзия — способ самореализации и отражение моего внутреннего мира. Я пишу вот уже 30 лет, и мне не стыдно за то, что я делаю.
— Творчество каких поэтов вам близко?
— Мне интересны стихи многих поэтов. Среди них Иосиф Бродский, Николай Гумилев, Юнна Мориц. А из современных авторов поэтическим даром, несомненно, обладает Вера Полозкова.
«ОБОЖАЮ ПЕТРОГРАДКУ»
— Вы уже давно живете в Москве. Легко привыкли к столичному ритму, или Петербург все же «зовет» обратно?
— Я очень привык к столице и ее атмосфере. Мне там действительно комфортно, и я успеваю сделать много дел. Поэтому в любом другом городе мира я могу спокойно отдыхать, но вот постоянно жить на пониженных скоростях разучился. Москва меня закалила.
— Как часто бываете в городе детства? Есть ли какие-то места в Питере, куда приходите помечтать, побыть наедине с собой?
— Да, я часто бываю в Петербурге. Здесь я могу помечтать, помедитировать, погрузиться в свои размышления. Это город самых разных эмоций. Здесь происходили различные важные для меня события — и радостные, и грустные. Я обожаю Петроградку, конечно же, наш великолепный центр, очень мне нравятся и места в районе станций метро «Пионерская» и «Удельная». К примеру, парк Челюскинцев… Весь Питер — это воспоминания, своего рода смотровая площадка для меня.
ЛУЧШЕ ЧИТАТЬ, ЧЕМ ГОТОВИТЬ
— У вас подрастает сынишка. Похож ли он на вас?
— Петр живой, любознательный, подвижный, с хорошим музыкальным слухом — благо есть в кого. Он вообще очень похож на меня в детстве. Пете нужно все узнать, все везде изведать. Он видит цель и не видит препятствий. А еще с ним достаточно сложно договариваться — и этим он тоже пошел в меня. Помню, в детстве я был крайне упрямым и активным. (Улыбается.)
— А сейчас вы насколько активны — спортом занимаетесь?
— Пару лет назад я наконец-то воплотил в реальность свою детскую мечту: занялся боксом. Становиться мастером спорта у меня в планах, конечно же, нет, но я хочу научиться основам. Бокс — своего рода искусство. И я, как творческий человек, хочу его освоить. Например, научиться боксировать красиво. Так что бокс позволяет мне не только развивать эстетическую составляющую, как раньше в спортзале. А вообще я всегда был достаточно спортивным: гири, гантели, штанги. У меня дома есть отдельный уголок, специально для занятий.
— Мужчины обычно лучшие повара, нежели женщины. Любите ли вы готовить?
— Готовка как-то прошла мимо меня. Вечные разъезды по гастролям с раннего возраста, ограниченное время из-за насыщенного графика не позволяют мне в полной мере прокачать этот навык. Сейчас я лучше предпочту лишний час потратить на чтение книги, а готовку оставлю профессионалам.
«ПРАЗДНИК БАБУШКИ — ВАЖНОЕ ДЛЯ НАС СОБЫТИЕ»
— Сегодня все чаще можно услышать о том, что институт семьи прекратил свое существование. Верите ли вы в счастливый семейный союз?
— Раньше были какие-то определенные обстоятельства, при которых люди соединяли свои судьбы. Зачастую даже не они сами делали выбор, а кто-то принимал решение за них. В любом случае в отношениях была определенная выгода. Замужем за мужчиной — то есть мужчина добывал, а женщина сохраняла. Теперь же женщины делают все то же самое, что раньше входило в обязанности мужчины: они работают, занимаются политикой, участвуют в боях без правил… Сейчас нет прежнего распределения ролей. И мне очень сложно понять, что сегодня может долго удержать людей в браке. Мне кажется, что только какая-то очень скрупулезная работа над отношениями может сделать брак действительно долгим. Ох, этой теме я бы посвятил отдельное интервью…
— Раз уж мы заговорили о семье, не могу не спросить, как часто вам удается видеться с сестрой, с мамой, с бабушкой. Как именно проводите совместные встречи?
— Последняя наша общая встреча состоялась на дне рождения Эдиты Станиславовны. Впервые за долгое время мы встретились всей семьей. Из-за насыщенного графика и жизни в разных городах и странах собраться всем вместе нам практически нереально. Поэтому праздник бабушки давно стал для нас очень важным событием. Если же говорить об отдельных встречах, чаще всего я вижусь с сестрой Эрикой — мы вместе работаем, и она чуть ли не самая важная часть нашего коллектива!