На чем строится экономика афганистана
Шафран или героин: на чём будет зарабатывать Афганистан
«Присутствие американских войск и финансовая помощь извне способствовали развитию сферы услуг, в особенности транспорта и связи, — отмечает профессор кафедры мировой экономики Светлана Иванова. — Однако неразвитость капиталоёмкой производственной и непроизводственной инфраструктуры — существенная проблема часто воюющей страны».
При этом экономист отмечает, что вывод войск США с территории Афганистана ещё не означает, что американская сторона перестала финансово контролировать афганскую территорию.
«Валютно-финансовое влияние и использование различных инструментов „мягкой силы“, видимо, будет только нарастать», — прогнозирует Иванова.
Между тем экономика современного Афганистана носит черты традиционного аграрного общества с высокой долей криминала и низким ВВП на душу населения. В 2020 году доля сельского хозяйства в ВВП страны составила 24%.
По мнению экономиста, в Афганистане есть легальные экспортные позиции, по которым страна уже сейчас может конкурировать на мировых рынках. Помимо опийного мака (героин), в стране выращивают «золотую» специю — шафран. По прогнозам Grand View Reseafch, к 2027 году мировой спрос на шафран вырастет почти в два раза. Рыльца цветка шафрана используют не только в пищевой индустрии, но также в косметике и в медицине. Это иммуномодулятор, имеющий противораковые свойства.
Розничные цены за 1 грамм высушенных нитей шафрана различаются по странам и сильно зависят от качества и разновидности растения. К примеру, в США и Великобритании она может составлять около 9 евро. Средние мировые оптовые цены колеблются от 1 000 до 4 000 долларов за 1 кг.
«С учётом экономической выгоды, решения весьма актуальной проблемы безработицы (особенно среди женщин и молодёжи) и преодоления наркозависимости, культивирование шафрана может стать уже в ближайшее время важной экспортной позицией этой страны», — прогнозирует эксперт.
Следует отметить, что уже сейчас Афганистан входит в тройку мировых лидеров по производству шафрана — около 6%. Важнейший инструмент развития отрасли — создание кооперативов отдельных крестьянских семей, формирование устойчивых производственно-сбытовых цепочек и авансирование труда крестьян.
Впрочем, в РЭУ им. Плеханова подчёркивают, что рассуждения о перспективах развития экономики Афганистана возможны при наличии устойчивой политической власти на всей территории страны, завершении гражданской войны и крупных военных конфликтов.
Что важно знать об экономике захваченного талибами Афганистана
Если в период с 2003 по 2012 год рост экономики Афганистана в среднем составлял 9,4% под влиянием международной помощи и активного развития сектора услуг, то в 2015–2020 годах среднегодовой рост замедлился до 2,5%, следует из данных Всемирного банка. В прошлом году ВВП Афганистана упал на 5% главным образом в связи с пандемией COVID-19, оценивал в апреле Азиатский банк развития (официальный показатель от Национального управления статистики Афганистана — минус 1,9%).
По данным Всемирного банка, потоки финансовой помощи Афганистану снизились с примерно 100% ВВП в 2009 году до 42,9% ВВП в 2020 году на фоне многократного сокращения иностранного военного контингента. Уменьшение грантов привело к сокращению сектора услуг и дальнейшему ухудшению ситуации на рынке труда.
По официальным данным афганского Минздрава, с начала пандемии по конец июля COVID-19 был выявлен у 146 тыс. человек, из которых около 6,6 тыс. скончались. Однако, по данным ООН, за время пандемии тесты на заражение коронавирусом были взяты только у 700 тыс. афганцев — крайне малый процент в масштабах всего населения страны (около 40 млн человек).
«В связи с ограниченными ресурсами в области общественного здравоохранения, низкой долей населения, которое обращается за тестированием на COVID-19, и отсутствием национального реестра смертности количество подтвержденных случаев заражения и смертей от коронавируса, скорее всего, занижено в целом по Афганистану», — отмечают в ООН.
Теперь эти резервы, как ожидается, перейдут под контроль движения «Талибан» (признано террористическим и запрещено в России). Но то, что хранится за рубежом, талибы не смогут забрать, так как находятся под международными санкциями. В доступе к зарубежным активам, например, ранее было отказано режиму Николаса Мадуро в Венесуэле, признанному на Западе нелегитимным.
Цели устойчивого развития
Несмотря на бедность и традиционный уклад экономики, в целом за время пребывания в Афганистане НАТО и американской армии страна улучшила ряд показателей устойчивого развития, если верить добровольному национальному обзору достижения целей устойчивого развития Афганистана (.pdf):
Захват Афганистана талибами вызвал опасения относительно дискриминации и насилия над афганскими женщинами, которым сейчас разрешено свободно работать и учиться. Правительство Афганистана ставило задачу достичь гендерного равенства. По данным Al Jazeera, в ряде районов талибы уже приказали женщинам — сотрудницам банков возвращаться домой.
Из 97 стран, охваченных исследованием Всемирного банка 2017 года, Афганистан имеет самый большой гендерный разрыв в отношении владения удостоверениями личности: 52% женщин и только 6% мужчин не имеют паспорта. Ключевым препятствием являются консервативные социальные нормы: до недавнего времени женщин должен был сопровождать родственник-мужчина для подтверждения их семейных связей, чтобы получить удостоверения личности в госучреждениях.
Нелегальная экономика талибов
На какие деньги теперь будет жить Афганистан?
Вместе с государственной властью талибы получили экономику, целиком зависимую от шальных американских долларов, отмечает востоковед Омар Нессар.
Пока внимание всего мира сосредоточено на аэропорте Кабула и эвакуации из него тысяч остающихся там американских граждан, а также сотрудничавших с прежним правительством афганцев, в этой стране может разразиться полноценная гуманитарная катастрофа. Из-за неразберихи и бесчинств, вызванных приходом к власти движения «Талибан» (признано в России террористическим и запрещено), практически вся иностранная помощь Афганистану заморожена.
О том, что представляет собой экономика этой страны, а также какова в ней доля доходов, поступающих от наркотрафика, обозреватель «Росбалта» поговорил со старшим научным сотрудником сектора Афганистана Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Омаром Нессаром.
— Что представляла собой экономика Афганистана до захвата власти в этой стране талибами?
— Вообще, Афганистан исторически сельскохозяйственная страна, но события 1990-х годов, в частности, распад Советского Союза, подтолкнули ее в другом направлении. Например, в сторону строительства транзитных проектов — транспортных, трубопроводных. Скажем, проект ТАПИ (газопровод из Туркмении в Пакистан и Индию, через территорию Афганистана, — «Росбалт»). Так же рассматривали Афганистан и американцы. Как только они вошли сюда, первым делом начали строить здесь дороги. В то же время есть проблемы с безопасностью этих путей.
До талибов экономика страны очень сильно зависела от внешней помощи. Но так получилось, что эти деньги шли в основном на войну, то есть на содержание армии и полиции, которые превратились в крупнейших работодателей. В случае прекращения международной помощи (которая уже практически заморожена) в Афганистане сразу же возникнут серьезные проблемы.
— Там какие-то производства вообще были или до сих пор преобладает архаичное сельское хозяйство?
— Производство в Афганистане существует в очень небольших объёмах и рассчитано в основном на внутренний рынок. Если посмотреть торговый баланс, то импорт там всегда значительно преобладал над экспортом. Все импортируется, в том числе, и продукты питания. В начале 2000-х, когда американцы только вошли в Афганистан, импортировался даже картофель. Экономика страны настолько была зависима от шальных американских долларов, что соседние страны рассматривали ее как хороший рынок сбыта своей продукции.
— Что станет с экономикой Афганистана при талибах?
— Если талибам удастся решить вопросы, связанные с безопасностью и стабильностью, то, возможно, в этих сферах им удастся сократить расходы, которые пойдут на инвестиции в те транзитные проекты, о которых я сказал выше.
— Ведь это по преимуществу китайские проекты, вроде «Один пояс — один путь»?
— Китай там превалирует, но на самом деле «старается» в этом направлении не он один. В частности, и Узбекистан тоже. Речь идет и о проектах, связывающих Центральную Азию с Южной Азией. Центральная Азия богата ресурсами, а Южная — рабочей силой, ее там огромный избыток. Это один вариант развития Афганистана.
Если же он не удастся, то положение в стране ухудшится, потому что очевидно, что международная помощь сократится. Насколько сильно — это будет зависеть от поведения талибов, которые окажутся в плохом положении, потому что недовольство в народе будет расти, и управлять станет труднее. Например, уже сейчас люди требуют платить им зарплату, а откуда ее взять? Финансовые институты Афганистана, связанные с западной финансовой системой, сейчас парализованы.
Такая ситуация не может продолжаться вечно. Талибам придется применять силу, усиливать репрессии, которые спровоцируют восстание. Именно поэтому, понимая это, они хотят сейчас хоть какого-то международного признания, чтобы возобновилась хотя бы какая-то помощь.
— Насколько серьезна для современного Афганистана проблема наркотиков? Российские эксперты утверждают, что в экономике страны их производство и сбыт играли довольно большую роль. Вы согласны с этим?
Так что, отвечая на ваш вопрос, скажу, что да, экономика Афганистана зависит от производства и продажи наркотиков, но большинство экспертов масштаб этой зависимости преувеличивает. Тема наркотрафика из этой страны, на мой взгляд, была сильно политизирована.
Беседовал Александр Желенин
Постамериканская экономика Афганистана: на чем будет зарабатывать страна?
Что представляет собой сегодня экономика Афганистана и какие возможности скрывают его ресурсы?
Вышли не до конца? Сразу заметим: рассуждения о перспективах развития экономики Афганистана возможны при наличии устойчивой политической власти на всей территории страны, завершении гражданской войны и крупных военных конфликтов. Удержат ли власть талибы (движение признано в РФ террористическим и запрещено), смогут ли создать дееспособное коалиционное правительство, преодолеть межплеменные и религиозные разногласия – покажет время.
Второй момент: вывод войск США с территории Афганистана ещё не означает, что американская сторона перестала финансово контролировать афганскую территорию. Валютно-финансовое влияние и использование различных инструментов «мягкой силы», видимо, будет только нарастать.
Что осталось? Экономика современного Афганистана носит черты традиционного аграрного общества с высокой долей криминала и низким ВВП на душу населения. В 2020 году доля сельского хозяйства в ВВП страны составила 24%. Присутствие американских войск и финансовая помощь извне способствовали развитию сферы услуг, в особенности транспорта и связи. Однако неразвитость капиталоёмкой производственной и непроизводственной инфраструктуры – существенная проблема часто воюющей страны.
Да, есть. Помимо опийного мака (героин), в стране выращивают «золотую» специю – шафран. По прогнозам Grand View Reseafch, к 2027 году мировой спрос на шафран вырастет почти в два раза. Рыльца цветка шафрана используют не только в пищевой индустрии, но и в медицине (иммуномодулятор, противораковые свойства), в косметике. Розничные цены за 1 грамм высушенных нитей (рыльце) шафрана различаются по странам и сильно зависят от качества и разновидности растения (таблица 1).
Таблица 1. Цены на нити шафрана (сорт негин), 2019 г.
Одна из таких точек зрения, например, «Афганистан – крупнейший производитель наркотиков», что отчасти соответствует действительности, но лишь отчасти. Однако могу предложить такой вариант: медленная индустриализация в условиях войны.
Экономика воюющего Афганистана
Ситуация в Афганистане имеет характер вялотекущей партизанской войны. В основном талибы действуют небольшими отрядами. Иногда они собираются с силами и пробуют провести большую операцию.
Но война не слишком препятствует экономической активности. Это можно видеть на примере того, что в восточной провинции Нангархар, в которой несколько лет шли бои с довольно большим отрядом боевиков ИГ*, тем не менее возникла довольно мощная промышленность по добыче и обработке сланца. Работает 38 добывающих и 24 обрабатывающих предприятия, с общей занятостью 15 тысяч человек.
Глава местной ассоциации сланцевой промышленности Хаджи Вали Хогъяни говорит, что в каждое из них было инвестировано местными предпринимателями от 500 тысяч до 2,5 миллиона долларов. То есть можно приблизительно подсчитать, что в эту отрасль было вложено около 75 миллионов долларов – солидные для Афганистана средства. Хогъяни, как и других владельцев предприятий, гораздо больше беспокоит нехватка электроэнергии, чем активность боевиков.
Война, конечно, оказывает влияние на экономику. Одним из наиболее важных последствий является выращивание опийного мака, под которым, по данным Управления ООН по наркотикам и преступности (UNDOC), в 2017-м было занято 328 тысяч гектаров, что на 63% больше, чем в 2016-м.
По подсчетам афганского правительства, поступление в экономику доходов от продажи наркотиков оценивается в 1,4 миллиарда долларов, тогда как ВВП Афганистана, по данным Всемирного банка, в 2017-м составлял 20,8 миллиарда долларов.
Второе важное последствие войны состоит в том, что инвестиции в экономику распределяются крайне неравномерным образом. Основная часть инвестиций делается в Кабуле и прилегающих провинциях, в северных провинциях (Балх, Самаган, Бамиан и Баглан), а также в западных (Герат, Бадгис и Фарьяб). В областях, где сильно влияние талибов, инвестиций почти нет, там бизнес обходится минимальными вложениями.
Экономическая борьба с талибами
Война создала в Афганистане сектор нелегальной экономики, сопряженный, главным образом, с производством опия. Но этот сектор тесно связан с легальной экономикой страны. Крестьяне, продав собранный опий наркоторговцам, на вырученные деньги покупают товары, продавцами которых выступают вполне легальные мелкие и средние предприниматели.
Предприниматели, ведущие бизнес в воюющих уездах, платят налоги в госбюджет, из которых в том числе финансируется армия и полиция, ведущая борьбу с талибами. Таким образом, получается, что талибы, покупая у крестьян опий, участвуют в финансировании войны против себя же.
Переток средств довольно значительный. Это можно подсчитать примерно следующим образом: в 2016-м крестьяне выручили от продажи 4800 тонн опия 960 миллионов долларов и подавляющую часть этой суммы уплатили малому бизнесу за товары.
По данным афганского правительства, оборот малого бизнеса в 2016-м составил 20 миллиардов долларов, и с него было уплачено налогов на 2,5 миллиарда долларов. Доля наркодолларов в обороте бизнеса 4,8% (можно принять 5% ввиду несовершенства статистики), стало быть, в налогах содержится 125 миллионов наркодолларов, которые в конечном счете попали в руки правительства.
Вероятно, афганскому правительству все-таки удается экономически перетягивать воюющие провинции на свою сторону, на что указывает тот факт, что инфляция, по данным МВФ, в 2017-м снизилась до 0,5% в год.
Медленная индустриализация Афганистана
Постепенная индустриализация в контролируемых правительством территориях Афганистана также выступает средством экономической борьбы с талибами.
Индустриализация действительно весьма медленная, что видно хотя бы по данным динамики ВВП Афганистана. Страна достигла ВВП в 20,2 миллиарда долларов в 2012-м и держится на этом уровне уже более пяти лет.
По прогнозам Международного валютного фонда, в 2019-м ВВП Афганистана может увеличиться на 3%. Сейчас темпы роста экономики оцениваются в 2,3%, по предварительным итогам за первую половину 2018-го.
Таким образом, индустриализация еще не стала фактором роста афганской экономики. Но она идет, и в ней главное место занимает электроэнергетика.
Еще в 2014-м был подмечен тот любопытный факт, когда Афганистан перешел к импорту электроэнергии из Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана, построил сеть ЛЭП и провел первоначальную электрификацию в ряде провинций удалось отобрать у талибов несколько десятков уездов. Причина этого была элементарной.
Ранее электроэнергия вырабатывалась на портативных дизель-генераторах, была очень дорогой, а поставки дизтоплива контролировали талибы. Энергия с ЛЭП стала в разы дешевле, что создало предпосылки для экономического роста и усиления поддержки правительства.
Например, в июле 2018 в Калайи-Нау, провинции Бадгис, была открыта новая ЛЭП, через которую передается электроэнергия из Туркменистана. Стоимость упала с 46 до 6 афгани за киловатт-час, то есть в 7,6 раза.
Талибы неоднократно пытались уничтожить ЛЭП, передающие электроэнергию из Таджикистана в Кабул, и правительственным войскам пришлось в 2015-2017 годах выдержать целую войну за эти линии в провинциях Баглан и Бамиан.
Афганское правительство строит еще и крупные солнечные электростанции. Одна из них возводится в уезде Сароби, провинции Кабул, мощностью в 20 МВт, другая – в уезде Даман, провинции Кандагар, мощностью 10 МВт (уже построена), и третья – недалеко от Герата, мощностью в 1,7 МВт (также уже построена). Это достаточно мощные электростанции. Для сравнения: Афганистан потребляет в год порядка 320 МВт мощности с таджикских ГЭС.
Солнечные электростанции гораздо проще охранять, чем протяженные ЛЭП, их труднее уничтожить, и они сокращают расходы на импорт электроэнергии. Стоимость такой электроэнергии еще дешевле, чем по импорту.
От энергетики зависит все, поскольку развивающиеся отрасли афганской экономики, такие как переработка сельхозпродукции (в основном производство изюма, сухофруктов, консервов; в Афганистане также построены десятки новых овощебаз с холодильниками), добыча и переработка минералов, строительного и поделочного камня, ирригация, а также металлургия.
Пока что главными экспортным отраслями экономики выступают сельское хозяйство и легкая промышленность. Крупные экспортные индустриальные проекты, такие как добыча железной руды на месторождении Хаджикег или добыча медной руды в Айнаке, пока не начаты – их сдерживает нехватка электроэнергии.
Афганское правительство очень рассчитывает на строительство газопровода ТАПИ (он должен пройти из Туркменистана в Пакистан и Индию по западу и югу Афганистана и транспортировать 33 миллиарда кубометров газа в год; сооружение афганского участка в провинции Герат началось в феврале 2018), и на строительство ЛЭП CASA-1000. Если эти проекты будут доведены до конца, индустриализация Афганистана пойдет значительно более быстрыми темпами.
*Террористическая организация, деятельность которой запрещена на территории РФ