Надсон это что площадка

В чём секрет стихов Семёна Надсона, который 100 лет назад был популярнее Пушкина

Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.

Детство, которого не было

Литературный успех Семена Яковлевича Надсона был удивителен – молодежь конца XIX – начала XX века буквально сметала с прилавков книжных магазинов сборники стихов поэта. К тому времени Надсон уже давно был в могиле: это тоже влияло на степень его популярности, ведь на момент смерти он был даже моложе Лермонтова, который был любимым поэтом Надсона. Несомненно одно – он безошибочно угадал настроение эпохи, и ценили его стихотворения именно за созвучие атмосфере конца позапрошлого столетия, атмосфере неопределенности, «безвременья», полной разочарований и пессимизма для человека романтизма.
Творчество Надсона более, чем у других поэтов эпохи, связано с его биографией. Если же рассматривать его наследие с позиций современных, когда творчеству приписывается и важное психологическое значение, то можно выявить интересные закономерности.

Подростком он был определен в военную гимназию, а с тринадцати лет вел дневники – эту привычку он сохранит до самой смерти. С учебой Семен справлялся хорошо, но гимназия скоро наскучила ему, главными интересами в жизни стали стихи и попытки разобраться в себе и мире, свойственные Надсону в куда большей степени, чем это обычно бывает в период юности.
Надсона оценивали как крайне самолюбивого, может, по этой причине у него долго не складывались отношения как с однокашниками, так и в семье дяди. Но в 15 лет Семен познакомился с семьей своего приятеля по гимназии, Михаила Дешевова, и эта встреча очень сильно повлияла на дальнейшую судьбу поэта.

Несчастливая любовь

Если раньше в дневниках Надсона то и дело встречались записи о его влюбленности в разных девушек, то с 1878 года пришла любовь – единственная и трагическая. Предметом его чувств и адресатом его лирики стала Наталья, сестра Михаила, младше Надсона всего на год.

« Что я нашёл особенно хорошего в ней – не знаю, я не хочу об этом думать, я знаю одно, что всю жизнь свою я готов отдать за неё, и мне довольно этого сознания ».

В этой семье Семена всегда принимали очень тепло, а мать Натальи, Софья Степановна, относилась к Надсону с настоящей материнской нежностью. В гостиной Дешевовых Надсон участвовал в интереснейших беседах, которые увлекали и направляли его, и именно Софья Степановна помогала с первыми публикациями. Наталья поначалу отвечала Семену взаимностью, но потом внезапно охладела к нему, переключив внимание на его двоюродного брата Василия.
Спустя еще некоторое время Наталья Дешевова скоропостижно скончалась от чахотки, а вслед за пятнадцатилетней дочерью умерла и мать.

Все свои переживания Надсон отражал в стихах – достаточно хороших уже тогда, а потому появлявшихся в журналах и исполнявшихся на публичных выступлениях в гимназии. В шестнадцать лет Надсон поступил в Павловское военное училище, и во время учебы простудился – тогда у него была выявлена чахотка.

В 1882 года молодого поэта пригласил в свой журнал «Отечественные записки» Алексей Николаевич Плещеев, которого с тех пор Надсон будет считать своим литературным отцом.
Здоровье Надсона продолжало ухудшаться. Через два года он с помощью своих друзей отправляется за границу на лечение. Главным таким другом, опорой для поэта на всем оставшемся ему жизненном пути стала Мария Валентиновна Ватсон, переводчица и поклонница его творчества. Уже тогда молодого двадцатилетнего поэта любили за особую выразительность, проникновенность его стихов, а скорее даже – за честность Надсона в выражении своих чувств: с читателем он общался на полном доверии, открыто исповедуясь и разделяя с ним свои самые сокровенные мысли и эмоции.

Болезнь и травля

В апреле 1886 года он устроился в киевскую газету «Заря», где писал фельетоны о литературе и журналистике. Несмотря на то, что болезнь развивалась, Надсон увлеченно критиковал своих современников и собратьев по перу. Одним из тех, кто оказался мишенью для критики Надсона, оказался его давний знакомый, сотрудник газеты «Новое время» Виктор Буренин. В истории он, по-видимому, так и останется злодеем, погубившим молодого гения – ведь уже тяжело больной Надсон был высмеян в нескольких очерках и статьях Буренина как симулянт, который стремится жить за счет благотворителей, да и относительно стихов Надсона и, в частности, их посвящения юношеской любви, журналист высказался весьма скептически.

Поэт счел себя глубоко оскорбленным и хотел даже вызвать Буренина на дуэль, но друзья не позволили ему этого сделать. Журналист окажется впоследствии заклеймен чуть ли не наравне с бароном Геккереном, и даже классики, в том числе Антон Чехов, признают недостойной и жестокой травлю, которую устроил Надсону сотрудник «Нового времени». Правда, более пристальное изучение конфликта между Надсоном и Бурениным показывает, что нападки и обвинения, будучи действительно довольно резкими, носили обоюдный, взаимный характер: Надсон в своих фельетонах не менее прямолинейно критиковал Буренина. Согласно одному из взглядов, такое поведение поэта было способом добиться полной, совершенной гармонии со своим образом поэта эпохи романтизма, непонятого и преследуемого.
Во время очередного ухудшения своего состояния Надсон отказался покидать Россию, и отправился с помощью все той же Марии Валентиновны в Ялту. Там он получил весть о присуждении сборнику его стихов Пушкинском премии Академии Наук, самой престижной литературной награды дореволюционной России.

Он скончался 19 января 1887 года. Переправкой тела Надсона в Петербург и похоронами занялась Мария Ватсон. Поэта провожали в последний путь тысячи его поклонников.
Стихи Надсона были чрезвычайно популярны, их учили наизусть. Собрание его произведений переиздавалось десятки раз, включая выход огромного для тех времен тиража в 10000 экземпляров. Поэзия Надсона оказала большое влияние на творчество поэтов-символистов.
Конечно, ранний уход из жизни знаменитого поэта играл в его посмертной славе немаловажную роль. Спустя некоторое время, однако, творчество Надсона стали переосмысливать, классики, в том числе Александр Блок, считали популярность надсоновских стихов неким «литературным недоразумением». Стремление делиться своими невзгодами и переживаниями больше не было актуально и не получало читательских симпатий. Уходила в прошлое эпоха томиков Надсона, как и эпоха альбомов гимназисток, куда раньше его стихотворения с любовью переписывали.

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Рубрики

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Статистика

С. Надсон: яркая и короткая жизнь поэта, окончившаяся в Ялте почти 120 лет назад…

Пожалуй, самые известные его строки: «Я плачу с плачущим, со страждущим страдаю и утомленному я руку подаю…» или «Как мало прожито – как много пережито…»

А.П.Чехов о нем написал так: «Надсон гораздо больший поэт, чем все современные поэты, из всей молодежи, начавшей писать на моих глазах…»

Когда будете в Ялте, не поленитесь найти Бассейную улицу на Поликуровском холме, а на ней – дом 24. Дом небольшой, не отличающийся архитектурными изысками, но на нем есть мемориальная доска с высеченными словами: «Здесь жил и умер в 1887г. поэт Семен Яковлевич Надсон».

Не знаю, говорит ли сейчас кому-нибудь что-либо это имя и упоминают ли сейчас о нем как о поэте на уроках литературы, но в советских школах старались не распространяться. Вот и у нас в Крыму о доме на Бассейной и о жившем в нем когда-то поэте не было особенно известно. И это понятно, поскольку ни «бойцом суровым», ни «барабаном эпохи», как некоторые, он не был… Его место скорее было среди так называемых «упадников» — Гумилева, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака, Есенина.

Хотя справедливости ради нужно сказать, что в 1962г., к 100-летию со дня рождения, в СССР даже вышло его полное собрание стихов в серии «Библиотечка поэта», но советская молодежь им определенно не зачитывалась. Однако было время в российской литературе, когда его не только читали, но знали буквально наизусть, первый томик его стихов был просто нарасхват, а потому издавался за очень малый срок 5 раз подряд!

Но вернемся к мемориальной табличке на доме №24, к словам «жил и умер» и в знак памяти и уважения к почти неизвестному сегодня поэту Семену Надсону обратимся хотя бы ненадолго к тем временам. Ялта стала его последним приютом – здесь больному поэту суждено было умереть, а перед этим предстояло прожить очень нелегкую и очень короткую жизнью — всего 24 года. Именно «предстояло», так как большая часть из этой жизни была гораздо более горестная, чем можно себе представить. «Жизнь одиночества, жизнь горя и сомнений, — / Что пожалеть мне в ней и что благословить?» — увы, это слова самого поэта, но немногие за столь короткий срок успели прожить так же ярко и сделать так же много…

С.Я.Надсон родился 14 декабря 1862г. в Петербурге. Отец его был одаренным музыкантом, но «психическая болезнь» свела его в могилу, когда Семену было всего два года. Тогда они остались втроем: матушка, сестра Анна и он. Мама была очень красивой и добросердечной. Происходила из старинного дворянского рода Мамонтовых, хотя самому роду будто бы и не было особого дела до своих несчастных родственников. Начались мытарства… Антонина Степановна вынуждена была пойти работать гувернанткой в один богатый дом. Последовавший затем второй брак не принес ни счастья, ни облегчения ни ей самой, ни ее детям: второй супруг оказался также очень нездоровым человеком, пугавшим детей истериками и вспышками гнева, и покончившим жизнь самоубийством.

Так что еще совсем маленьким Семен хлебнул немало горького, но между тем рос пытливым и умненьким мальчуганом. В 4 года научился читать и к 9 годам прочитал почти все книги в доме, а их было немало. Так же рано начал писать стихи. И тут снова горе – умирает мама, когда ему исполняется 11 лет. Теперь они с сестрой остаются круглыми сиротами. Два маминых брата не находят ничего лучшего, как разлучить их, взяв в разные семьи на воспитание. В своем дневнике мальчик пишет: «Как пусто то, что называют жизнью» — и это в 12 лет!

В гимназии Семену поначалу трудно: он слабый, но гордый, честный и справедливый. По доброте своей никому не может отказать в помощи, так что скоро все спешат к нему. А он после приготовления своих уроков, еще и пишет сочинения, чуть ли не всему классу, причем все разные и при этом хорошие (!)

Ночами читает, пишет дневник. Видимо, неся в себе талант отца, очень любит играть на скрипке и фортепьяно; мечтает попасть в консерваторию. Вдруг в 15 лет влюбляется в сестру своего одноклассника Наталью. И она отвечает ему взаимным трепетным, девичьим чувством. Вот, кажется, и счастье пришло! В доброй, хорошей Наташиной семье юному поэту советуют попытаться напечататься. Несколько стихотворений он отправляет на свой страх и риск в журнал, и одно из них печатают! Тут же конечно мечты: буду печататься, первым делом на гонорары куплю часы и отдам починить скрипку; потом куплю американские коньки и постепенно стану приобретать книги всех русских классиков…

От скоротечной чахотки внезапно умирает его любимая Наташенька. Свет меркнет в глазах, рвется из души вопль, рвутся стихи…

Ему нет еще и 17, когда он оканчивает, наконец, казенный кадетский корпус, куда из экономии отдал его дядя-опекун. Но и теперь Семена отправляют отнюдь не в консерваторию и не в университет, а снова за казенный счет в военное училище (единственное место, где ни за что не надо платить). Но куда ему в лагеря с его слабым здоровьем?! Занятия на плацу в холода в одних мундирах… Схватывает катар правого легкого (отсюда, видимо, и пойдет развиваться чахотка).

Пишет в дневнике: «Я состарился, И состарился скверной старостью. Непосильная тяжесть… Порой мне кажется, что я не живу, а читаю книгу о том, как жил и страдал кто-то другой. Смерти я не боюсь, но жить так хочется!».

Но пишет и стихи, и пишет много. Также много читает, а еще тут же в училище ставит спектакли, сам играет в них, поет в хоре юнкеров. Откуда столько сил?! Загонял себя до такой степени, что едва волочил ноги. Болезнь все более стала давать себя знать. Зато (о счастье!), Печатается в «Отечественных записках» у самого Салтыкова-Щедрина! И наутро вдруг просыпается знаменитым: восторженные отклики, одобрительные рецензии, предложения от других журналов одно за другим!

В сентябре 1882 Семен Надсон выходит из училища офицером — подпоручиком 148-го Каспийского полка, расквартированного в Кронштадте. Снимает небольшую комнатку, почти каждый вечер у него собираются друзья: споры, беседы, чтения, гитары, скрипка. Он красивый, общительный и добросердечный – весь в свою маменьку. Его любят, к нему тянутся и он, как обычно, всем помогает: кому советом, кому деньгами (когда может, причем безвозмездно). Ночами снова пишет, как будто боится не успеть… Так два года проходят в Кронштадте. Но без Петербурга он не может, часто туда выбирается, по любой погоде и любым попутными средствами. И всегда в тонкой шинели, отчего постоянно простужается. Не удивительно, что, наконец, летом 1883г. открывается туберкулез. Только потому и разрешили выйти в отставку. Шутит: «Не было бы счастья, да несчастье помогло!». Теперь он свободен и тут же получает предложение работать секретарем в газете «Неделя». Но болезнь не отступает, о чем не жалобы, а лишь короткая запись в дневнике: «В 1884г. начал умирать. Затем – честь имею кланяться».

Друзья и Литературный фонд выделяют средства на лечение за границей, и Семен Надсон едет в Германию, Францию, Швейцарию, хотя замечает: «…Да не тянет меня красота этой чудной природы. Не зовет эта даль, не пьянит этот воздух морской…». И Пасха на чужбине ему совсем не понравилась: «Пасха бывает всюду, была она и в Ницце. Но Христос воскресает только в России. Слишком чопорны, слишком холодно-торжественны для нее сухопарые французы».

Пока он за границей, дома, в марте 1885г., случается важное событие: выходит, наконец, посвященная любимой Наташеньке первая книжка его стихов! Читатели принимают ее с восторгом. Расходится она мгновенно. За последующие полтора года выдерживает 5 изданий! Это не шутка! Так многократно пока еще не издан ни один поэт. Как хорошо, радостно, но радоваться в полную силу не дает проклятая болезнь.

Врачи из Парижа направляют в Берн на операцию — силы почти совсем потеряны. Но пишет: «Прочь, тени грозные, — неситесь мимо, мимо!» и рвется домой – в родной Петербург. Однако встревоженные доктора гонят поэта теперь в Крым и настоятельно советуют: не менее чем на всю зиму. Однако ни жить, ни тем более ехать нет средств, да и Семена мучает его долг Литфонду за предыдущую поездку. Он оказывается в Киеве, где очень удачно дает вечер поэзии. Зал буквально сотрясают овации, самого поэта на руках выносят на сцену, которая утопает в цветах! Его знают и любят. Многочисленные поклонники просят повторного концерта. С радостью соглашается и тут же из заработанных денег отдает долг, а остальное — раздает нуждающимся литераторам. Затем, конечно, обессилев, снова слег…

Дом Семёна Надсона в Ялте

Только в сентябре 1886г. С.Надсону удается добраться до Ялты. После Ниццы она, конечно, кажется ему невзрачной. Какое-то время кочует по дешевым гостиницам, но к концу осени находит три маленьких комнатки на втором этаже в доме г-на Цибульского на Поликуровском холме (ныне ул.Бассейная, 24). Успокаивается, гуляет, дышит воздухом, выходит в море, постепенно восстанавливает силы, много работает, кроме стихов, пишет рассказы и повести. Лечится у известного ялтинского врача Ф.Т.Штангеева.

И тут в Ялте получает радостное известие: его книжку стихов награждают престижной Пушкинской премией Российской Академии наук. Но она же и частично приблизит его конец, вызвав зависть и последующую травлю поэта со стороны одного очень нехорошего человека и бесталанного беллетриста и критика Буренина. Причем даже не о стихах ведет он речь, а не стесняясь в выражениях называет поэта «недугующим паразитом, представляющимся больным, калекой, умирающим, чтобы жить за счет частной благотворительности». Глумится также и над посвящением, и над личной жизнью Надсона.

19 января 1887г. поэта Семена Яковлевича Надсона, успевшего прожить на свете всего 24 года, не стало. Отпевали его по православному обычаю в ялтинской церкви Св.Иоанна Златоуста, как подпоручика С.Я.Надсона, о чем есть запись в метрической книге. Затем гроб на пароходе «Пушкин» отправили в Одессу, а потом поездом в его родной Петербург. И в Одессе, и в Петербурге его встречали толпы молодежи, несли гроб на руках до самого Волкова кладбища. Могила Надсона находится в нескольких шагах от могилы Добролюбова, Писарева, Белинского. Здесь же потом хоронили еще многих и многих писателей и поэтов России, недаром эту часть кладбища стали называть Литературными мостками.

И, может быть, теперь вдруг появится у кого-нибудь желание взять томик стихов неизвестного ныне Надсона и, наугад открыв его, вдруг прочесть: «Друг мой, брат мой, усталый, страдающий брат,/ Кто бы ни был, не падай душой…».

Так будете в Ялте, найдите Бассейную, отнесите букетик цветов, а еще поставьте свечу за упокой раба Божьего Семена в храме, где почти 120 лет назад его отпевали, не очень счастливого, но очень талантливого и совсем еще юного.

Автор: Самарина (по материалам П.Дегтярева и П.Хорошко)
Фото дома Надсона в Ялте: allcrimea.net

* * *
Верь в великую силу любви.
Свято верь в ее крест побеждающий,
В ее свет, лучезарно спасающий,
Мир, погрязший в грязи и крови,
Верь в великую силу любви!

* * *
Неужели всю жизнь суждено мне прожить,
Отдаваясь другим без завета,
Без конца, всем безумством любви их любить
И не встретить ответа.

* * *
Закралась в угол мой тайком,
Мои бумаги раскидала,
Тут росчерк сделала пером,
Там чей-то профиль набросала;
К моим стихам чужой куплет
Приписан беглою рукою,
А бедный, пышный мой букет
Ощипан будто саранчою.
Разбой, грабеж. Я не нашел
На месте ничего: всё сбито,
Как будто ливень здесь прошел
Неудержимо и сердито.
Открыты двери на балкон,
Газетный лист к кровати свеян.
О, как ты нагло оскорблен,
Мой мирный труд, и как осмеян!
А только встретимся,- сейчас
Польются звонко извиненья:
«Простите,- я была у вас.
Хотела книгу взять для чтенья.
Да трудно что-то и читать:
Жара. брожу почти без чувства.
А вы к себе. творить. мечтать.
О бедный труженик искусства!»
И ждет, склонив лукавый взгляд,
Грозы сурового ответа,-
А на груди еще дрожат
Цветы из моего букета.

* * *
Когда бы я сердце открыл пред тобою,
Ты, верно, меня бы безумным сочла:
Так радость близка в нем с угрюмой тоскою,
Так с солнцем слита в нем глубокая мгла.

Метки: Семён Надсон в Крыму Крым Известные люди в Крыму Ялта Россия Стихи

Процитировано 1 раз
Понравилось: 1 пользователю

Источник

Небольшую книжечку в потёртом тёмно-бордовом переплёте я помню с детства. Книга 1937 года издания. На первой странице фото красивого черноволосого мужчины, 285 страничек мелкого текста, большая вступительная статья А. Дымшица и стихи, стихи… Ни в школьной программе, ни позже нигде стихов С. Надсона я не встречала.

Прочтя в ранней молодости почти все стихи этого сборника, запомнила последние четыре строки стихотворения «Жизнь», и поняла, что в будущем меня ждут не только радости:

Двадцать четыре года всего прожил Семён Яковлевич Надсон. Имя почти забыто, а в своё время это имя с благоговением произносила вся читающая молодёжь
Родился Надсон 14 декабря 1862 года в Петербурге в семье надворного советника еврейского происхождения Якова Семёновича Надсона и Антонины Степановны Мамонтовой из семьи дворян Мамонтовых.

С девяти-одиннадцати лет Семён начал писать стихи. Дядя, не считаясь с его склонностью к писательству, и против его воли отдал его в Павловское военное училище (до этого Надсон окончил гимназию). Дядя считал, что военная карьера обеспечит его сироте-племяннику средства к существованию. Ещё гимназистом Надсон начал печататься. Его первые стихи появились в журнале Н. П. Вагнера «Свет», когда он был учеником пятого класса – в них отчётливо проступает некрасовское влияние – мотивы любви к родной стране и народу.

Во время учёбы в Павловском военном училище Надсон простудился на учениях, началась чахотка. За казённый счёт его отправили лечиться в Тифлис на год.

Это был лучший период его жизни. Появилось много друзей, привлечённых его литературной известностью, юмором, доброжелательным характером. В это же время он близко знакомится с литераторами-демократами, посещает их кружки.

У Надсона не было гуманитарного образования, но литературный талант, природный вкус и обострённое чувство справедливости сделали его впоследствии одним из крупнейших литераторов-восьмидесятников. (Но, при этом он сознавал и недостатки своей поэтической речи: бедность, условность, штампованность языка, однообразие поэтических средств, иногда потеря ритма).

В 1884 году, уже безнадёжно больному Надсону была разрешена отставка. Несколько месяцев он работал секретарём редакции газеты «Неделя». В 1885 году вышел сборник его стихов, который имел громадный успех, его трижды переиздавали. За этот сборник Академия наук удостоила Надсона Пушкинской премии. Болезнь усиливалась и на средства, собранные друзьями, он вторично уехал на лечение за границу.

Вернувшись из поездки, смертельно больной, но не теряющий творческих сил, Надсон вынужден был жить на юге (хотя он очень тосковал по Петербургу). Вначале он поселился в Подольской губернии, а затем – в Крыму в Ялте. К этому времени известность Надсона заметно возросла. Поэт получил широкую популярность в кругах прогрессивно настроенной молодёжи.

В Киеве Надсон устроил благотворительный литературный вечер в пользу литературного фонда. Как исполнитель своих стихов на публичных вечерах, Надсон всегда имел большой успех. Его встретили бурной овацией, а после выступления вынесли на руках.

Борясь с тяжёлой болезнью и нищетой, в поисках постоянного заработка поэт в 1886 году – последнем году своей короткой жизни – стал писать для Киевской газеты «Заря» литературные статьи и критические фельетоны. В одном из фельетонов он резко выступил против В.П. Буренина, журналиста «черносотенной улицы». Надсон предчувствовал, что со стороны Буренина последует отборная брань. Но, Буренин превзошёл все ожидания Надсона и ответил клеветой и издевательствами, утверждая, что Надсон вовсе не болен, а симулирует болезнь, чтобы пользоваться частной благотворительностью и жить «нахлебником литературного фонда».

Когда из Ялты в Петербург привезли тело Надсона, когда хоронили его на Волковом кладбище (теперь это Литераторские мостки) – похороны вылились в тысячную манифестацию любви к поэту. Могила Надсона находится поблизости от могил Белинского и Добролюбова. Через несколько лет после смерти на собранные по подписке деньги над могилой Надсона был поставлен памятник – мраморный бюст.

Публицист Г.К. Градовский в своей речи над могилой Надсона привёл аналогию между его гибелью и гибелью Пушкина, отметив, что оба поэта пали жертвой российской реакции.

Ещё при жизни Надсона за ним прочно утвердилась репутация романтика. Творчество его лирично, а пейзажные стихи с подлинной поэтичностью создают образы живой природы:

Заревом заката даль небес объята,
Речка голубая блещет, как в огне;
Нежными цветами убраны богато
Тучки утопают в ясной тишине.
Кое-где мерцая бледными лучами
Звёздочки-шалуньи в небесах горят…

* * *
Кругом легли ночные тени,
Глубокой мглой окутан сад:
Кусты душистые сирени
В весенней неге мирно спят.
Склонясь зелёными ветвями,
Осока дремлет над прудом,
И небо яркими звездами
Горит в сияньи голубом…

Это его ранние стихи. И в любовную лирику Надсон вносил раздумья и нравственные тревоги:

Не торопись же мне любовь свою отдать,
Не наряжай меня в цветы своих мечтаний…
Подумай, в силах ли ты без конца прощать,
Не испугаешься ль грядущих испытаний
(из « Песен любви»)

Более ста стихотворений Надсона положены на музыку. Среди композиторов – Кюи, Рубинштейн, Рахманинов, Направник и др. Его стихи переводились на французский и немецкий языки.

Повседневная жизнь современной ему литературы отражена в следующем стихотворении:

«Сколько лживых фраз, надуто-либеральных,
Сколько лживых партий, мелких вожаков,
Личных обличений, колкостей журнальных,
Маленьких торжеств и маленьких божков.
Сколько самолюбий глубоко задето,
Сколько уст клевещет, жалит и шипит,-
И вокруг, как прежде, сумрак без просвета,
И как прежде, жизнь и душит и томит.
А вопрос так прост: отдайся всей душою,
На служенье братьям, позабудь себя
И иди вперёд, светя перед толпою,
Поднимая павших, веря и любя.
Не гонись за шумом быстрого успеха,
Не меняй на лавр сурового креста,
И пускай тебя язвят отравой смеха,
И клеймят враждой нечистые уста.
Видно не настала, сторона родная,
Для тебя пора, когда бойцы твои,
Мелким личным распрям сил не отдавая,
Встанут все во имя правды и любви!
Видно спят сердца в них, если вместо боя
С горем и врагами родины больной,
Подняли они, враждуя меж собою,
Этот бесконечный, этот жалкий бой. »

А вот посвящёние России:

О, лесть холопская! Ты миру солгала!»

Надсон жил и писал перед поэтами «Серебряного века», и, конечно, его поэзия оказала влияние на их творчество.

У следующих поколений Надсон не получил такого признания. Он так и остался гением в 80-х годах XIX века.

Закончить эссе я хочу знаменитым надсоновским четверостишием:

( 1886 год. Из посмертных публикаций.)

Это эссе я написала с целью кого-то познакомить, а кому-то напомнить имя известнейшего в своё время, а теперь почти забытого поэта.

Источник