Наличность посягательства при необходимой обороне свидетельствует что посягательство
Наличность общественно опасного посягательства
Наличность общественно опасного посягательства есть второй обязательный признак, характеризующий посягательство при необходимой обороне. Она подразумевает само наличие опасности для жизни, здоровья гражданина, либо других законных интересов. Признак наличности посягательства, как правило, подразумевает то, что осуществление или уже должно начаться, или непосредственная угроза осуществления посягательства должна быть настолько очевидной, что охраняемые законом права и интересы поставлены в непосредственную опасность.
Состояние необходимой обороны может наступить и в тех случаях, когда существует реальная угроза посягательства. То есть для признания правомерным того, что лицо защищалось, нельзя требовать, чтобы посягательство обязательно началось. Посягательство является наличным, если имелась непосредственная угроза посягательства.
По условию наличности посягательства в постановлении Пленума Верховного Суда РФ 2012 г. № 19 имеется значительное количество разъяснений, в частности, следующих.
1. Общественно опасное посягательство в ч. 1 ст. 37 УК РФ представляет собой деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни или здоровья обороняющегося или другого лица (абз. 1 п. 2).
5. Состояние необходимой обороны может иметь место в случаях, когда защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но исходя из обстоятельств для оборонявшегося лица не был ясен момент его окончания и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается (абз. 2 п. 8).
6. Состояние необходимой обороны может иметь место, когда общественно опасное посягательство не прекращалось, а с очевидностью для оборонявшегося лица лишь приостанавливалось посягавшим лицом с целью создания наиболее благоприятной обстановки для продолжения посягательства или по иным причинам (абз. 3 п. 8).
8. Правила о необходимой обороне распространяются на случаи применения не запрещенных законом автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений для защиты охраняемых уголовным законом интересов от общественно опасных посягательств. Если в указанных случаях причиненный посягавшему лицу вред явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, содеянное следует оценивать как превышение пределов необходимой обороны. При срабатывании (приведении в действие) таких средств или приспособлений в условиях отсутствия общественно опасного посягательства содеянное подлежит квалификации на общих основаниях» (п. 17).
Исходя из пункта 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ 2012 г. № 19 можно сделать вывод, что защитительные приспособления в момент посягательства на охраняемые законом объекты причиняют посягающему лицу такой вред, который допускается в случае необходимой обороны. В качестве безобидной альтернативы защитительным приспособлениям можно предложить охранные сигнализации и камеры наблюдения. На наш взгляд, устройства защиты могут рассматриваться как необходимая оборона только в этом случае.
Наличность посягательства как условие правомерности необходимой обороны
Дата публикации: 23.10.2020 2020-10-23
Статья просмотрена: 295 раз
Библиографическое описание:
Вереина, М. И. Наличность посягательства как условие правомерности необходимой обороны / М. И. Вереина. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2020. — № 43 (333). — С. 173-175. — URL: https://moluch.ru/archive/333/74414/ (дата обращения: 22.12.2021).
В данной статье исследуется содержание признака наличности общественно опасного посягательства как условия правомерности необходимой обороны, рассматриваются объективный и субъективный критерии определения начального и конечного моментов общественно опасного посягательства.
Ключевые слова: необходимая оборона, условия правомерности, наличность посягательства.
Необходимая оборона представляет собой правомерное поведение человека, защищающего охраняемые законом ценности от общественно опасного посягательства, причиняя тем самым вред объекту уголовно-правовой охраны. В связи с этим требуется строгая законодательная регламентация условий, соблюдение которых позволит считать причинение такого вреда правомерным. Отсутствие же хотя бы одного из необходимых условий будет означать совершение лицом преступного деяния, что повлечет привлечение этого лица к уголовной ответственности. В теории уголовного права такие условия называются «условиями правомерности необходимой обороны». В частности, одним из таких условий является наличность посягательства. Содержание именно этого условия рассмотрим далее.
Признак наличности общественно опасного посягательства играет важное практическое значение, поскольку устанавливает временные границы, а именно начальный и конечный моменты общественно опасного посягательства, в рамках которого у лица сохраняется право на необходимую оборону. Иными словами, признак наличности посягательства определяет пределы правомерной необходимой обороны во времени. Тем не менее, поскольку действующая редакция ст. 37 Уголовно кодекса РФ не регламентирует временные границы необходимой обороны, вопрос о том, с какого момента возникает ситуация необходимой обороны, является дискуссионным.
Так, например, В. Ф. Кириченко считал, что «право на применение необходимой обороны возникает только с момента покушения на преступление, а приготовительные действия не могут считаться нападением, так как они не создают непосредственной опасности нарушения правоохраняемых интересов» [1, с. 31]. В свою очередь Н. Н. Паше-Озерский отмечал, что «необходимая оборона возможна и против приготовления к преступлению, поскольку таковое, очевидно, угрожает перейти в покушение и далее в оконченное преступление» [2, с. 52].
В обоснование подобной позиции представляется верным утверждение о том, что «перенесение начала общественно опасного посягательства на более раннюю стадию, чем реальное его осуществление, безусловно, оправдано, поскольку оно в определенной степени лишает посягающего преимущественного положения и делает защиту более эффективной в связи с тем, что ее силы еще не растрачены» [4, с. 179].
Наконец, прекращение права на необходимую оборону связано с предотвращением, пресечением либо окончанием общественно опасного посягательства, в связи с чем в применении мер защиты явно отпала необходимость, что осознавалось оборонявшимся лицом. Тем не менее, в теории уголовного права дискуссионным остается вопрос определения момента окончания общественно опасного посягательства.
В соответствии со ст. 29 УК РФ преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом. Основываясь на данной формулировке, ряд авторов полагает, что момент окончания посягательства следует связывать непосредственно с выполнением состава преступления, т. е. моментом юридического окончания преступления. Однако такой подход вряд ли можно считать верным, поскольку он существенно ограничивает право лица на необходимую оборону. Т. Ш. Атабаева справедливо отмечала, что «усеченные составы сконструированы в УК таким образом, что момент окончания преступления переносится на более ранние этапы преступной деятельности. Например, разбой считается оконченным с момента нападения с целью хищения чужого имущества. … Поэтому было бы несправедливым и несоответствующим духу закона в этом случае ограничение права необходимой обороны моментом юридического окончания разбоя. Очевидно и то, что опасность для охраняемых законом интересов при разбое сохраняется и после непосредственного момента нападения» [6, с. 124].
Таким образом, моментом окончания права на необходимую оборону следует считать момент фактического, а не юридического окончания посягательства в случае, если эти два момента не совпадают между собой, на что обращал внимание Верховный Суд РФ в п. 5 постановления № 19. Именно установление момента фактического окончания посягательства представляет собой объективный критерий прекращения права на необходимую оборону. В тоже время, как уже отмечалось ранее, необходимо учитывать и субъективную сторону вопроса, а именно осознание обороняющимся факта окончательного прекращения посягательства. Как отмечает М. А. Якуньков, «именно этот критерий позволяет отграничить случаи мнимой обороны и обороны от лишь приостановленного посягательства» [5, с. 19].
Подводя итог вышесказанному, отметим, что наличность посягательства как условие правомерности необходимой обороны имеет важное практическое значение, поскольку устанавливает временные границы, а именно начальный и конечный моменты общественно опасного посягательства, в рамках которого возможна правомерная необходимая оборона. В то же время признак наличности посягательства не имеет законодательного закрепления и содержится лишь в постановлении № 19, которое носит рекомендательный характер, что является существенным недостатком действующего уголовного закона.
Вопросы оценки деяний, совершенных в состоянии необходимой обороны
Институт необходимой обороны является одной из наиболее важных правовых категорий, обеспечивающих здоровое функционирование общества и содействие граждан государству в обеспечении правопорядка. Востребованность в применении норм о необходимой обороне (ст. 37, ч.1 ст.108, ч.1 ст. 114 УК РФ) и интерпретационных актов по данному вопросу (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» (далее – Постановление Пленума № 19)) всегда была высока. Именно поэтому от сотрудников правоохранительных органов требуется высокий профессионализм и понимание проблемных вопросов данного института.
Необходимая оборона складывается из двух взаимообусловленных этапов: этап нападения и этап защиты. Для того, чтобы действия лица не были квалифицированы как преступление, необходимо соответствие между данными этапами.
I. Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к нападению
Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к нападению, указывают на то, что является основанием необходимой обороны, в каких случаях возникает и исчезает право на необходимую оборону. Данные условия выражаются в следующем:
Общественная опасность посягательства. Необходимо учитывать, что оборона возможна от незаконных действий должностных лиц (например, в случае превышения полномочий сотрудников полиции), от действий невменяемых и малолетних лиц, так как ключевым признаком данных деяний является не наказуемость и противоправность, а общественная опасность (т.е. вредоносность деяния).
Особый интерес, исходя из «бытовой» природы составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст.108 (причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны) и ч.1 ст.114 УК РФ (причинение тяжкого вреда при превышении пределов необходимой обороны), представляет вопрос о возникновении общественно опасного посягательства как основания причинения вреда в ходе драки.
При драке каждый из дерущихся действует неправомерно и одинаково виновен в столкновении. Каждый участник драки действует как нападающий, руководствуясь мотивами, в которых основное место занимают чувства ненависти, злобы, обиды, гнева, мести и стремление причинить другому побои или иной вред. В этой связи необходимая оборона при обоюдной драке невозможна, так как ни один из дерущихся не руководствуется мотивами и целями, характерными для защиты.
Для драки, прежде всего, характерно нанесение ее участниками друг другу побоев. Если же одно из вступивших в столкновение лиц или каждая из противоборствующих сторон допускает в своем сознании лишение жизни своего противника либо причинение ему тяжкого вреда здоровью и стремится к их достижению, то в этом случае столкновение выходит за пределы драки и возникает право на необходимую оборону от действий лица, которое пытается лишить жизни или нанести тяжкий вред противнику. Зачастую при драке одна из сторон сначала преследует цель побить «обидчика», но в ходе столкновения меняет свою цель на более опасную (причинить тяжкий вред или смерть).
Также право необходимой обороны может возникнуть в ходе драки, если одна из сторон решает прекратить драку, однако второй дерущийся не принимает предложение о прекращении драки и продолжает ее, несмотря на то, что первый участник пытается всячески уклониться от продолжения «поединка». В этом случае действия второй стороны становятся основанием для необходимой обороны.
От драки следует отличать столкновение, при котором одна сторона нападает, а последняя в порядке обороны вынуждена оказать физическое противодействие, в этом случае имеет место попытка одного избить другого и оборонительные действия последнего, чтобы отразить нападение.
Также стоит помнить, что драка как совершение общественно опасного посягательства является юридическим основанием для осуществления акта необходимой обороны со стороны третьих лиц (представителей власти или иных лиц, решивших пресечь драку).
Наличность посягательства (исходя из данного условия, оборона возможна от уже начавшегося, но еще не законченного посягательства). Данное условие правомерности необходимой обороны не выражено в законе, однако оно следует из текста ст.37 УК РФ и, прежде всего, из основания необходимой обороны, состоящего в общественно опасном посягательстве. Общественно опасное посягательство всегда протекает во времени и имеет начальный и конечный моменты. В связи с этим возникает вопрос, что считать моментом начала и окончания посягательства?
Моментом начала посягательства является не только первоначальный момент причинения вреда обороняющемуся или другому лицу (далее – обороняющийся), но и реальная угроза причинения вреда, т.е. момент, когда посягающее лицо готово перейти к совершению общественно опасного деяния (абз.3 п.3 и абз.3 п.2 Постановления Пленума № 19).
Моментом окончания нападения является фактическое (а не юридическое) прекращение общественно опасных действий (абз.2 п.5 Постановления Пленума № 19). Например, грабеж будет считаться оконченным не с момента нападения на обороняющегося, а с момента, когда злоумышленник прекратил совершение общественно опасных действий и уже пытается скрыться с места совершения преступления.
Квалификация действий обороняющегося, совершенных после окончания или предотвращения нападения
Обороняющийся действовал из мести, с целью проучить и (или) наказать преступника
Обороняющийся действовал в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного общественно опасным посягательством
Обороняющийся действует с целью задержать преступника и доставить его в органы власти
Обороняющемуся был не ясен момент окончания посягательства, но он мог и должен был при должной внимательности и предусмотрительности определить момент его окончания
Обороняющемуся был не ясен момент окончания посягательства и он не мог, исходя из фактических обстоятельств, определить момент его окончания
В данном случае действия обороняющегося будут оцениваться на общих основаниях.
Ответственность наступает за преступление, совершенное в состояние аффекта.
Действия обороняющегося должны соответствовать правилам, зафиксированным в ст.38 УК РФ (причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление). В случае нарушения этих правил лицо несет ответственность по ч.2 ст.108 и ч.2 ст.114 УК РФ.
Лицо несет ответственность по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности.
В данном случае состояние необходимой обороны искусственно продлевается и все действия обороняющегося оцениваются по правилам ст.37 УК РФ. Следовательно, в случае нарушения правил, предусмотренных ст.37 УК РФ обороняющийся несет ответственность по ч.1 ст.108 или ч.1 ст.114 УК РФ.
Наиболее трудным является вопрос о квалификации действий обороняющегося, если они были совершены после окончания или предотвращения нападения.
Стоит отметить, что ситуация, когда обороняющийся изначально правомерно причиняет вред при отражении посягательства, но потом начинает «добивать» нападающего, когда последний уже не совершает общественно опасного деяния (например, упал на пол/землю), достаточно распространена и не может быть оценена как причинение вреда в состоянии необходимой обороны. При этом суды и органы следствия, как показывает практика, все равно квалифицируют действия обороняющегося по ч.1 ст.108 или по ч.1 ст.114 УК РФ[2], что нарушает требования ч.1 ст.37 УК РФ и п.7 Постановления Пленума № 19. Подобная практика недопустима, и действия посягающего необходимо квалифицировать либо как совершенные в состоянии аффекта (в случае подтверждения его наличия), либо по статьям, предусматривающим ответственность за нарушение правил ст.38 УК РФ, либо на общих основаниях, с учетом п. «ж» ч.1 ст.61 УК.
Грибанов Д.В. причинил ФИО2 тяжкий вред здоровью, который повлек наступление смерти ФИО2 через несколько часов[3].
Стоит обратить внимание на формулировки, которые используются судами при описании подобной ситуации: «Когда ФИО1 вновь попытался нанести Дубатовке В.С. удары кулаками по лицу, но не попал, Дубатовка В.С., явно превышая пределы необходимой обороны, опасаясь за своё здоровье и дальнейшего продолжения причинения ему физической боли потерпевшим, умышленно совершил действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства, нанес два удара кулаком по лицу ФИО1, от которых потерпевший упал спиной на землю, после чего Дубатовка В.С. тут же нанес еще не менее двух ударов ногой по голове потерпевшего»[4]. Налицо расширительное применение ч.1 ст.114 УК РФ и попытка обосновать в приговоре данную квалификацию, так как, во-первых, превышения пределов необходимой обороны в действиях Дубатовки В.С., выраженных в ответном ударе кулаком, нет, во-вторых, после падения на землю общественно опасное посягательство со стороны ФИО1 фактически прекратилось и действия Дубатовки В.С. уже не могут быть квалифицированы по ч.1 ст.114 УК РФ, так как состояние необходимой обороны с окончанием общественно опасного посягательства завершилось.
Действительность посягательства. Данное условие прямо не указано в законе, но его можно вывести исходя из смысла ч. 1 ст.37 УК РФ. Требование к действительности посягательства означает, что общественная опасность посягательства существует реально, т.е. не является плодом воображений обороняющегося. В связи с этим следует разграничивать состояние необходимой обороны и состояние мнимой обороны, когда отсутствует реальное опасное посягательство и лицо ошибочно предполагает его наличие.
Вопрос о мнимой обороне сводится к проблеме квалификации деяния в состоянии мнимой обороны. Пункт 16 Постановления Пленума № 19 разъясняет правила квалификации такого деяния, которые возможно представить в виде таблицы:
Квалификация действий обороняющегося, совершенных в состоянии мнимой обороны
Лицо неосновательно защищалось, когда ни обстановка, ни поведение потерпевшего не давали никаких реальных оснований опасаться нападения
Лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства
Лицо добросовестно заблуждалось в наличии посягательства, но превысило пределы необходимой обороны, допустимые в условиях реального посягательства
Лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать отсутствие общественно опасного посягательства, но причинило вред, допустимый в условиях реального посягательства.
В данном случае ответственность наступает на общих основаниях (абз.4 п.16 Постановления Пленума № 19).
Ответственность наступает по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности (абз.3 п. 16 Постановления Пленума № 19).
Лицо подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны по ч.1 ст.108, ч.1 ст.114 УК РФ (абз.2 п.16 Постановления Пленума № 19).
В данном случае применяются положения ст.37 УК РФ и лицо не несет ответственности, как будто оно находилось в состоянии необходимой обороны.
II. Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите
Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите, выражаются в следующем:
Вред должен быть причинен только посягающему, а не третьим лицам. Ответственность за причинение вреда третьему лицу возможна в следующих формах:
1) Обороняющийся причиняет вред лицу, ошибочно принятому за посягающего. В данном случае имеет место разновидность мнимой обороны, ответственность за которую наступает в зависимости от вины обороняющегося.
2) При необходимой обороне произошло отклонение в действии. Вред наступает на общих основаниях в зависимости от вины (как за умышленное или неосторожное преступление).
3) Обороняющийся сознательно причиняет вред третьему лицу с целью устранить таким путем опасность. Вопрос об ответственности решается по правилам о крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа или распоряжения.
Защита должна быть своевременной. Данное требование, предъявляемое к защите, неразрывно связано с таким условием, относящимся к посягательству, как наличность посягательства и сводится к проблеме квалификации несвоевременного вреда.
Правовой отдел УМВД России по Ярославской области
[1] См.: приговор по делу Кузьмина С.А. от 26 марта 2012 г. Курганского городского суда Курганской области.
[2] Cм.: приговор по делу Кузьмина С.А. от 26 марта 2012 г. Курганского городского суда Курганской области; приговор по делу Ильченко С.И. №1-99/11 от 24 октября 2011 г. Долгопрудненского горсуда Московской области; приговор по делу Калдышева А.Х. №1-11/ 2014 от 21 января 2014 г. Ленинского районного суда г.Ярославля и др.
[3] См.: приговор по делу Грибанова Д.В. № 1-276/2011 от 4 августа 2011 г. Пермского районного суда Пермского края.
[4] Приговор по делу Дубатовки В.С. № 1-7/2012 от 26 марта 2012 г. Благовещенского районного суда Амурской области.
[5] См.: приговор по делу Асанова В.Н. от 9 июня 2010 г. Заволжского районного суда г. Ярославля.
Прокурор разъясняет
Согласно ст.45 Конституции РФ каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Одним из законных способов защиты является необходимая оборона. Из содержания ст.37 УК вытекает, что можно защищать не только свои права и интересы, но и любых других лиц, а также интересы общества и государства. Такая защита может выражаться в причинении физического вреда лицу, совершающему общественно опасное посягательство, или в уничтожении его имущества. Защита путем причинения вреда в определенных случаях не должна превышать пределы необходимой обороны.
Состояние необходимой обороны и право на причинение вреда посягающему возникает при начавшемся нападении или реальной угрозе общественно опасного нападения.
Согласно ч.3 ст.37 УК РФ право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам либо органам власти. Подвергшийся нападению должен сам решать: вступать ему в борьбу с преступником, бежать или звать на помощь.
Состояние необходимой обороны возникает в момент начала преступного нападения или при реальной угрозе такого нападения, а заканчивается, когда преступное посягательство отражено и нападение прекратилось (преступник обезврежен, обратился в бегство, окончательно прекратил преступные действия).
Если насильственные действия обороняющегося продолжаются после прекращения посягательства, состояние необходимой обороны отсутствует. Однако надо иметь в виду, что субъект не всегда может правильно оценить ситуацию и определить наличие объективных признаков состояния необходимой обороны. Это обстоятельство влияет на определение формы его вины.
Оценка продолжения «оборонительных» действий после окончания преступного нападения должна производиться с учетом субъективного отношения лица к своим действиям, с установлением факта, сознавал ли обороняющийся, что посягательство окончилось. Если обороняющийся не сознавал, что опасность, от которой он оборонялся, миновала, и продолжил насильственные действия в отношении нападавшего, у него отсутствует умысел на совершение преступления.
Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите, заключаются в следующем: а) при необходимой обороне вред причиняется нападавшему, то есть лицу, от которого исходит посягательство; б) вред, причиняемый посягающему, должен находиться в определенной соразмерности с характером и степенью общественной опасности посягательства.
В этом случае не рассматривается вопрос о соразмерности средств защиты и нападения. При защите своей или чужой жизни обороняющийся имеет право применять любые средства защиты, так как, находясь в состоянии волнения и не имея времени для оценки ситуации, он не может оценивать, что является достаточным для отражения нападения. Поэтому положение о превышении пределов необходимой обороны не применяется в тех случаях, когда отражалось посягательство, угрожавшее жизни оборонявшегося или другого лица.
В остальных случаях, если защита явно превышает необходимость и посягающему наносится явно несоразмерный с его деянием вред, имеет место превышение пределов необходимой обороны.
Согласно ч.2 ст.37 превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства.
Характер общественной опасности посягательства определяется направленностью преступного деяния на определенный объект. Чем более опасное посягательство совершается, тем более жесткие меры защиты являются правомерными.
При защите допустимо причинить больший вред, нежели предотвращаемый. Так, если женщина, спасаясь от изнасилования, убьет насильника, ее действия будут признаны необходимой обороной, хотя жизнь человека более ценное благо, чем половая свобода.
Уголовный закон не требует точной соразмерности защиты и посягательства.
Превышением пределов необходимой обороны признается явное несоответствие средств защиты и характера причиняемого при этом вреда нападающему характеру и степени общественной опасности посягательства. Явными же будут очевидные, значительно превосходящие по интенсивности, средствам, характеру вреда действия обороняющегося, не вызванные необходимостью защиты.
При определении наличия или отсутствия состояния необходимой обороны важно установить субъективное отношение обороняющегося лица ко всем обстоятельствам. Нужно иметь в виду, что в состоянии волнения, вызванного преступным посягательством, обороняющийся не всегда может точно определить момент окончания нападения и, следовательно, прекращение состояния необходимой обороны.