Нам есть что обсудить
Есть что сказать. Не нашелся что ответить
❌ Да и всегда есть, что сказать другу.
✅ Да и всегда есть что сказать другу.
❌ Да и всегда найдется, что обсудить с профессионалом.
✅ Да и всегда найдется что обсудить с профессионалом.
Внутри выражений типа есть чем заняться, есть над чем поработать, было о чём подумать, найду куда обратиться, не нахожу что сказать, осталось на что жить, состоящих из глагола быть, или найти (найтись), или остаться и вопросительно-относительного местоимения либо наречия (кто, что, где, куда, когда и т. д.) и неопределенной формы другого глагола, запятая не ставится:
Есть над чем задуматься; Нашли чем удивить; Не нашёлся что сказать; У нас будет чем козырнуть; Нашла где модничать; Есть когда с тобой болтать!; Было отчего приуныть; Друзьям есть о чём поговорить; Ребятам было где проводить свободное время; Нам было в чём упрекнуть его.
Итак, формула конструкции, в которой не нужна запятая перед «что», «кто», «есть», «найти» и т. п.:
Быть/найти (-сь)/остаться + местоимение/наречие + инфинитив
Проверим ваш текст
Проверить грамотность вашего текста? Закажите оценку стоимости корректуры или редактуры.
Это заметка из блога редакторского бюро «По правилам». Разбираем интересные примеры, частые ошибки и сложные случаи из практики. Чтобы следить за новыми публикациями, подпишитесь: Telegram, Facebook, «ВКонтакте».
Поиск ответа
| Вопрос № 304690 |
Они всегда найдут что запретить. Ему есть что ска зать. Перед «что» нужны запятые?
Ответ справочной службы русского языка
Запятые не ставятся (соответствующие обороты входят в состав сказуемого).
Какой знак препинания ставится после «Будьте уверены»?
«Будьте уверены, нам есть, что сказать».
Ответ справочной службы русского языка
После уверены можно поставить запятую или двоеточие, а вот в сочетании есть что ска зать запятая не нужна. Корректно: Будьте уверены, нам есть что ска зать. Будьте уверены: нам есть что ска зать.
Ответ справочной службы русского языка
Это часть главного члена в односоставном предложении.
Какой частью речи является слово «есть» и какая его грамматическая роль в предложениях «Мне есть за что тебя благодарить.», «Мне есть что ска зать на это» и подобных?
Ответ справочной службы русского языка
Ответ справочной службы русского языка
Запятая не нужна. Правильно: Есть что ска зать.
Здравствуйте, скажите, пожалуйста, нужна ли запятая в предложении «Мне есть, что сказать»?
Ответ справочной службы русского языка
Запятая не нужна. Правильно: мне есть что ска зать.
Ответ справочной службы русского языка
Возможно ли в данном предложении употребление слова «чего». «Хотя мне действительно есть чего сказать.»
Ответ справочной службы русского языка
Нужна ли запятая: НАШИМ ДЕТЯМ ЕСТЬ ЧТО СКА ЗАТЬ ВЗРОСЛОМУ СООБЩЕСТВУ. Спасибо
Ответ справочной службы русского языка
Дополнительные знаки препинания не требуются.
Нам есть что ска зать. Нужна ли запятая перед что? Благодарю за своевременный ответ.
Ответ справочной службы русского языка
Дополнительные знаки препинания не требуются.
Зато ему есть что ска зать поклонникам. Нужна ли запятая? Спасибо!
Ответ справочной службы русского языка
Нужны ли запятые в таких предложениях, как: Есть, что сказать; Есть, на что посмотреть? Или тут лучше обойтись без знаков препинания?
Ответ справочной службы русского языка
Запятые в подобных конструкциях не ставятся: _есть куда поехать, есть чем заняться, есть что ска зать, есть на что посмотреть_.
«Есть что сказать»: нужна ли запятая?
Часто можно услышать такое мнение, что перед союзом «что» всегда ставится запятая, поэтому многие на вопрос: «Нужна ли запятая в словосочетании есть что сказать?» — ответят утвердительно. Однако не все так просто: в русском языке существуют различные варианты постановки знаков препинания.
Прежде всего хочется отметить, что пунктуация помогает донести до читателя абсолютно точный смысл фразы или выражения; она обогащает письмо эмоциональной динамикой, которая делает речь яркой и убедительной. Разделительные знаки выделяют особо важные моменты в произведении и облегчают элементарное прочтение текста.
Часть речи слова «что»
Слово «что» может быть местоимением, союзом или частицей. В зависимости от того, к какой части речи оно принадлежит, и расставляются знаки препинания.
«Что» в роли вопросительного местоимения
Человек обычно использует его, когда хочет задать какой-то вопрос. Например: Что ты делаешь? Естественно, что в подобных случаях запятая не ставится.
«Что» — относительное местоимение
В некоторых предложениях это слово используется в качестве союзного. В этом случае к нему можно поставить логический вопрос. Например: Я не знаю, что буду делать сегодня. Буду делать что? В таком варианте перед «что» ставится запятая.
«Что» — союз
Это, пожалуй, самое распространенное применение исследуемого слова. Союз соединяет между собой две или более частей в сложноподчиненном предложении, а значит, обязательно требует постановки знака препинания. Пример: Я сделаю сегодня то, что наметил еще вчера.
«Что» — частица
В этом случае частица не является членом предложения и к ней невозможно поставить никакого вопроса. Скорее, она нужна для выражения оттенков чувств, например удивления: Что, ты уже все сделал? В этом варианте запятая ставится после частицы.
Рассмотрим теперь такие словосочетания, как «есть чем гордиться», «не знаю что сказать», «есть о чем поговорить», «есть что предложить» и т. д. Если мы обратимся к справочнику по русскому языку Д. Э. Розенталя, то узнаем, что в таких случаях запятая не ставится. Объясняется это тем, что подобные выражения не являются придаточными частями сложноподчиненных предложений. Они состоят из глагола, относительного местоимения или наречия и еще одного глагола в неопределенной форме.
Но если это устойчивое словосочетание в контексте предложения окажется разорванным, то тогда возникает необходимость поставить запятую внутри фразы. Возьмем, к примеру, заголовок статьи: в предложении «Мне есть что сказать, поэтому я прошу слова», запятая перед «что» не нужна, так как это устойчивое сочетание находится в одной части предложения и не требует смыслового разрыва. А вот другой пример: У меня есть мысли по этому поводу, но что сказать — я еще не решил. В этом случае слова находятся в разных частях сложноподчиненного предложения, поэтому постановка знаков препинания обязательна.
Мы рассмотрели основные случаи, связанные с употреблением слова «что», но есть и факультативные варианты расстановки пунктуации. Это напрямую связано со смысловой и интонационной задумкой автора.
Есть что обсудить
Евгений Матвеев:
Я бы на Пленуме говорил о беспринципном, нетребовательном отношении к оценкам того, что выходит на экраны. Потрясен легкомыслием… Все то ли делают вид, что не замечают, то ли упиваются таким кино, которое вряд ли может сделать наше искусство достойным народа и традиций. Я не говорю обо всех; есть художники, которые держатся за стержень жизни, правды, высокохудожественного выражения. Но большая часть смотрит на искусство как на товар. Кино становится дешевкой. Стыдно! Сейчас ведь нет цензуры, фильмы не лежат на полках, все, что снимается, можно посмотреть. Снимается много дряни, и мы смотрим эту дрянь. На мой взгляд, мы идем по обочине. Когда Михалков говорил на IV Cъезде, мне показалось, что он поворачивает оглоблю нашей телеги на ту дорогу, по которой должно идти отечественное кино, что он ясно видит его перспективу. Однако последующие наши форумы сводились к бытовым проблемам. Намерения так и остаются нереализованными.
Боюсь, что на Пленуме опять будет разговор о деньгах, мебели, будут делить помещения. Если бы речь шла об искусстве… Но ни одного раза всерьез разбора какого-то произведения не было. Раньше мы всегда дрожали: «Моя картина подлежит обсуждению Союза кинематографистов». Сейчас кто-то писульку напишет, никто на нее не отреагирует, а зрителей она с толку собьет. «Черный квадрат» Малевича можно, конечно, называть самым высоким достижением живописи, а Глазунова, Шилова уничтожать. Какие были киноведы! Как мы прислушивались к ним, будучи молодыми! Сейчас авторитетов нет. Их уничтожили на V Cъезде одной косой вместе с «генералами». На Пленуме надо обсуждать творческие вопросы, поскольку наш Союз кинематографистов – творческий, а не профсоюзный. Что кому принадлежит – это пусть юристы решают…
Александр Митта:
Кто бы какую позицию ни занимал, недопустима ситуация, когда в Союзе происходят кровавые раздоры. Мы должны находить общую точку зрения. Уничтожение московского Союза практически нереально, поэтому чья-ли-бо победа проблематична. Борьба c Михалковым для Союза драматична. На самом деле в кино сейчас нет личности, которая могла бы лучше защищать его интересы в высоких сферах власти. Мы вынуждены придумывать совместный способ жизни, коль скоро десять лет назад СК России был создан как союз региональных объединений, а не как союз творческих индивидуальностей. Всеобщая эйфория, которая привела Михалкова к власти, говорит о том, что члены Союза не хотели думать о том, как в дальнейшем развернутся события. Они хотели, чтобы кто-то брал их за руку и спасал. Теперь они поняли, что все не так просто, но по-прежнему не хотят думать о том, какой же союз они хотят – союз союзов или союз на основе индивидуального членства, который создает Михалков согласно решению IV Cъезда. Я боюсь думать о том, чем станет сегодняшний Союз, лишенный того потенциала, которым обладает личность Михалкова. Но, с другой стороны, больно видеть, на что он расходует свою харизму.
Карен Шахназаров:
Для меня главная на сегодняшний день проблема – это тяжелейшая ситуация, в которой находится российское кино. Его почти нет, тут иллюзии нечего строить. 94% экрана занято иностранной продукцией. Надо бросить все и производить фильмы.
Детского кино в России вообще нет, оно исчезло полностью. Практически не существует мультипликационного кино. Анимационное кино, прежде всего, должно быть ориентировано на детей, а не на взрослых. Это главная, столбовая дорога анимационного кино. Призы, победы, «Оскар» – это все хорошо, но детям смотреть нечего. Смотрят они японские и американские фильмы, а не российские. Вот в чем драма сегод-няшней ситуации, даже трагедия. Если не будет принято никаких мер, то мы полностью лишимся кинемато-графа.
За исключением одного-двух имен, которые пробиваются своими путями, благодаря каким-то связям, молодежи в кино нет. Откуда ей взяться, если мастера не снимают?!
Мы не должны обольщаться по поводу последних рейтингов о том, что российский зритель любит наше кино. Он любит советское, а не российское кино. Но и этот запас скоро иссякнет, молодежь приучается к американскому кино. Лет через десять не заставишь смотреть отечественное. Разве в какой-нибудь стране мира показывают по телевидению такое количество иностранных фильмов? А попробуйте у нас об этом заикнуться. Это катастрофа, которая уже произошла. Надо полностью реформировать систему киноиндустрии. Много говорили о французской, американской моделях. Но дальше слов не идет: как только речь заходит о каком-нибудь налоге на билет, как во Франции, об ограничении, тут же встает насмерть очередной лобби.
Самое интересное, что и Союз молчит. Надо принимать какие-то меры, и разработка этих мер в значительной степени может исходить от Союза. Он должен громче всех кричать. Нужна действенная система мер, поставленные задачи, определенные требования правительству. Вот о чем надо говорить на Пленуме. Все остальные вопросы вторичны, они актуальны, если существует кинематограф как таковой. А он находится на грани исчезновения. Как руководитель «Мосфильма» скажу, что мы делаем все, чтобы сохранить отечественное кино, сохранить производственную базу. «Мосфильм» – одна из лучших студий в Европе. Есть где снимать кино, мы сделали для этого, что могли. Но нужен комплексный подход к решению проблемы.
Владлен Трошкин:
Сначала о том, что из себя представляет неигровое кино сегодня. С моей точки зрения, оно находится в переходном состоянии. От огромного зрительского интереса в начале перестройки мы пришли к полному охлаждению. Сейчас зрительский спрос на документальный кинемато-граф снова растет. Много интересных произведений нашего жанра создается на региональных студиях молодыми кинематографистами. Они получают призы на фестивалях, они сейчас на вершине неигрового кино.
Есть и отрицательные моменты. Ориентироваться на фестивальные эталоны не стоит. Общий уровень неигрового кино отстает, поскольку оно не охватывает многих важных жизненных процессов, решительных перемен, которые мы переживаем сегодня. События не фиксируются, мы проходим мимо них. Отдельные, порой случайные темы не создают объективной картины жизни страны. На Пленуме планируем обсудить отсутствие существовавших раньше госзаказов. Это привело к тому, что такие значимые события, как, например, война в Чечне, не отражены в кинолетописи России. Госкино постепенно утратило направляющие функции в планировании кинопроизводства, тем самым лишив студии возможности снимать документы времени, не оставляя белых пятен, провалов в кинолетописи жизни.
Документальное кино на телевидении. Мне кажется, процесс взаимосвязи неигрового кино и телевидения налаживается, но происходит это очень медленно. У нас есть хорошие примеры этого взаимодействия. Так, на РТР вопросы отбора и показа документального кино поручены талантливому документалисту Виталию Манскому, в результате чего зрители увидели серию лучших документальных фильмов. С каналом «Культура» у нас создаются долгосрочные обязательства. Но все эти примеры – лишь исключения из правила. Самостоятельно производимые телевидением картины очень часто не обходятся без фрагментов, кадров, эпизодов из фильмов, которые делали мы, документалисты. Значит, перед нами стоит очень ответственная задача – регулярное ведение кинолетописи России. Создатели неигрового кино должны перестроиться. Для телевидения наиболее приемлема форма сериала, документального в том числе. Наша студия предприняла попытку создать такой сериал под названием «Лики России». Вместе с Госкино мы объединили усилия базовых студий. Каждая создала 10-минутный фильм; их героями стали люди, которыми может гордиться страна: космонавт Леонов; чемпион мира и олимпийский чемпион борец Карелин; писатель Виктор Астафьев; выдающаяся балерина из Санкт-Петербурга Вишнева; маленькая певица Машенька из Ростова; бурятский шаман и другие. Нам кажется, такой коллективный облик, портрет нашего современника хорошо отражает современную Россию. В будущем году мы хотели бы создать сериал «Возрождение». Идея его заключается в том, чтобы российские студии вместе со студиями бывших советских республик сняли фильмы о налаживании экономических, культурных и прочих связей между странами СНГ, отражая как позитивные, так и негативные стороны этого процесса.
Хочу также заметить, что существование Экспертной комиссии Госкино, по-моему, сдерживает творческую инициативу базовых студий.
Актуальна проблема молодых кадров в неигровом кино. На нашей студии работают, в основном, такие технические специалисты, которые сейчас уже вступили в пенсионный возраст. Техническая молодежь не идет на студию, потому что условия, которые мы можем предложить, их не устраивают. Специалисты со временем уходят, а квалифицированной замены не предвидится. Что касается творческих работников, то на нашей студии в последние годы работают 10-12 молодых режиссеров, которые с энтузиазмом приносят свои темы, поддерживают наши идеи. Среди них Александр Кипкало, Таисия Курская, Светлана Стасенко, Гуля Гатауллина, Ольга Крылова, Галина Евтушенко, Ирина Бессарабова. Эти люди оживляют наш кинематографический процесс. Правда, заметно преобладают в нем режиссеры-женщины, не знаю, хорошо ли это для документального кино.
В целом хочу отметить, что предстоящий Пленум весьма своевременен.
Алексей Ханютин:
Вопрос № 1, который хотелось бы поднять на Пленуме – это создание гильдии неигрового кино и телевидения. Существующие гильдии не представляют в полной мере интересы людей, работающих в этой сфере. Например, режиссерская гильдия – хотя это и не декларируется – в первую очередь защищает режиссеров игрового кино. То же самое можно сказать и о гильдии продюсеров. Разумеется, время от времени мы выступаем на гильдиях, на Секретариате, в Госкино, встречаемся с руководителями наших телеканалов. Но структуры, которая могла бы постоянно, методично, изо дня в день решать наши профессиональные проблемы, защищать наши коллективные интересы – нет. Сейчас положение о гильдии разрабатывается и обсуждается в Комитете документального и научно-популярного кино, среди наших коллег, собравшихся на пермской Флаертиане. На Пленуме будем обращаться к Союзу кинематографистов, который, мы надеемся, поддержит нас и станет учредителем гильдии.
Другой важный для нашего цеха вопрос – создание рыночных механизмов в сфере неигрового кино. Государственная поддержка, когда-то обеспечивавшая безбедное существование отрасли, из года в год сокращается. Финансовые средства размазываются по студиям все более тонким слоем. Альтернативой скудеющему ручейку бюджетного финансирования должен по идее стать рынок неигрового кино, который у нас покамест – увы! – находится в зачаточном состоянии. Телевизионные каналы, которые должны быть основными покупателями нашей продукции, практически не вкладывают средства в производство неигрового кино. Если они и закупают готовые фильмы, то по ценам, которые являются скорее символическими, чем реально соотносимыми с затратами на производство. Мы не включены и в общемировой рынок неигрового кино.
Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, запустить рыночный механизм, необходимо предпринять ряд вполне конкретных действий. Эти действия связаны с лоббированием наших корпоративных интересов на телевизионных каналах, с организацией самого сообщества документалистов, с выходом неигрового кино на мировой рынок.
Кое-что в этом направлении уже делается. В ноябре прошлого года Продюсерский центр неигрового кино и телевидения «Диалог» провел рабочий семинар, в ходе которого наши продюсеры и режиссеры осваивали технологию представления своих проектов на международных форумах и рынках. В этом году мы собираемся провести уже не учебную, а вполне рабочую ярмарку неигровых проектов с участием реальных инвесторов и покупателей. Это мероприятие в перспективе должно быть самоокупаемым, но поскольку оно состоится впервые, необходима помощь СК и Госкино. Целиком собрать средства с участников мы не сможем, статус мероприятия еще не установлен. Кроме того, и это самое сложное, для ярмарки необходимы проекты, уже имеющие финансовое обеспечение – гарантированный эфир и 20-25 % бюджета. В противном случае наши студии не смогут стать полноценными игроками на международном рынке. Не имея денег, невозможно контролировать и творческую сторону продвигаемого проекта.
Разумеется, проблема создания рыночного механизма упирается не только в отсутствие стартового капитала. В значительной степени это проблема наших собственных профессиональных стереотипов и установок. Можно бесконечно множить претензии к нашим телеканалам, которые не показывают, норовят взять фильм задаром, требуют откатов и т.д. и т.п. Но надо признать и другое: неигровое кино в том виде, в котором оно у нас сложилось за последние десятилетия, не подходит для телевидения. Невозможно смотреть вялые, затянутые фильмы, фильмы, в которых авторы решают какие-то свои, только им ведомые задачи, может быть, эстетически очень важные, но бесконечно далекие от интересов широкого зрителя. Если же мы претендуем на прайм-тайм, на хорошие бюджеты и внимание массовой аудитории, мы должны научиться делать совершенно иные фильмы. Фильмы, в которых рассказываются какие-то интересные истории, фильмы сюжетные, с закрученной интригой, фильмы, построенные на сенсационном, социально остром материале.
Как бы то ни было, я думаю, что подъем российской документалистики не за горами. Документальные и научно-популярные фильмы – это, может быть, единственный вид телепродукции, с которым мы имеет реальные шансы прорваться на мировой телерынок. При всех колебаниях политической конъюнктуры, интерес к России на Западе сохраняется. Творческий потенциал российского неигрового кино достаточно высок; наши режиссеры вполне конкурентоспособны. Это значит, что отправные условия для интеграции в мировой телерынок у нас есть. Нам не хватает, во-первых, знания конкретных механизмов и условий действия этого рынка, во-вторых, поддержки собственных вещателей. Обе эти проблемы поддаются решению.
Интервью по телефону взяла Мария Афонина
Предложить материал
Если вы хотите предложить нам материал для публикации или сотрудничество, напишите нам письмо, и, если оно покажется нам важным, мы ответим вам течение одного-двух дней. Если ваш вопрос нельзя решить по почте, в редакцию можно позвонить.
«Нас критикуют за то, что они очень откровенные». Позиция РФ по соглашениям с НАТО и США
В МИД России назвали ключевой элемент переговоров по гарантиям безопасности
Заместитель министра иностранных дел РФ Александр Грушко
Пресс-служба МИД РФ
В диалоге России и НАТО о выработке правовых гарантий безопасности в Евроатлантическом регионе определяющей будет позиция США. Об этом в воскресенье, 19 декабря, заявил заместитель министра иностранных дел РФ Александр Грушко.
«Даже если исходить из того, что НАТО работает на основе консенсуса, конечно, позиция США будет определяющей, как это бывает», — полагает дипломат.
«И на сегодняшний день амбиции ЕС играть обстоятельную военно-политическую роль, стать менее зависимыми от США не находят практического воплощения», — пояснил Грушко.
Но я хочу напомнить, что в свое время в рамках концепции четырех общих пространств, в строительстве которых мы продвинулись достаточно далеко, мы предлагали создать Совет безопасности России и ЕС для того, чтобы у нас была возможность прямого диалога и обсуждений и ситуации в целом в вопросах безопасности в Европе и вести диалог вплоть до возможности принятия совместных решений по отдельным региональным сюжетам, но тогда Евросоюз на это не пошел», — добавил замминистра.
По его мнению, принцип «открытых дверей», которого придерживается Североатлантический альянс, увеличивает его собственную уязвимость.
Он напомнил, что в период объединения Германии альянс не заявлял, что «любое государство может вступить в НАТО, это свобода выбора». «Они говорили, что не продвинется НАТО ни на дюйм на восток. Германия просила разрешения у Советского Союза остаться в НАТО, и было найдено решение — не готов сейчас комментировать, было ли оно правильное. Останься альянс в тех границах, которые были обещаны советскому руководству, от кого бы им сейчас защищаться, где угроза с востока? Польша, Венгрия?» — приводит его слова ТАСС.
В НАТО не учли, что страны Балтии соединяются с основной территорией альянса через Сувалкский коридор, добавил Грушко. «Это связано с действиями самого НАТО.
Сейчас эту уязвимость пытаются нейтрализовать путем размещения там дополнительных сил, а это размещение происходит фактически в пригородах Санкт-Петербурга», — указал он.
«Если продолжать двигаться в этом направлении, это очевидный путь к сценарию, которого мы все должны избежать. И то, что мы сегодня сделали [предложили гарантии безопасности], очень понятно», — утверждает замглавы российского МИДа.
Ключевым элементом в переговорном процессе по гарантиям безопасности является стратегический диалог с США, полагает он.
«Более того, мы объявили о том, что у нас готова переговорная команда, которая в любой момент готова начать предметную работу по тексту того проекта соглашения, который мы передали американцам», — добавил Грушко.
По его оценкам, российские предложения составлены так, чтобы все было абсолютно понятно — таким образом дипломат прокомментировал предположения ряда экспертов о том, что проект соглашения с США якобы имеет скрытую повестку.
«Если эксперты так считают, пусть считают. Они как раз составлены таким образом, чтобы все было абсолютно понятно. Нас критикуют за то, что они очень откровенные», — указал он.
Москва исходит из того, что «сейчас настолько рискованный и поворотный момент в международных отношениях, когда вот эти намеки, какие-то увещевания, сигналы, подмигивания глазами просто не работают, надо просто сесть и поговорить», добавил Грушко.
«Это хорошо звучит для Кремля, несомненно. Это же Кремль готовил. Собственно, МИД на Смоленской площади озвучил, наша российская сторона. Конечно, для Запада это не годится, несомненно. Во-первых, здесь формулировка национальных интересов или базовых национальных интересов, которая не расшифровывается. Что такое «базовые национальные интересы»? Где они начинаются и где заканчивается? Это должно расшифровываться.
Второе. Есть предложения, которые расходятся с базовыми правилами НАТО, а именно не приглашать в НАТО и не пускать в НАТО бывшие республики СССР. На что они скажут: «Позвольте, почему? Это когда-то они были бывшими республиками — как, собственно, и Россия была бывшей республикой СССР, одной из. А сейчас они суверенные государства. Почему же мы с вами будем решать судьбу Украины, Грузии и так далее? С какого беса? Почему? Этого не будет», — высказал свою точку зрения в эфире «Эха Москвы» историк, журналист Николай Сванидзе.
«НАТО приближается к границам РФ»
По данным социологических служб, россияне боятся войны против Украины и блока НАТО, который «приближается к границам РФ». При этом мобилизующий эффект антиукраинской пропаганды в РФ ослабевает.
«Есть страх перед войной с Украиной и Западом, потому что это взаимосвязанные вещи.
Этот страх очень высок, и он растет. За последние два года количество боящихся людей выросло вдвое. Другими словами, войны боятся более 40% опрошенных. И это один из факторов недовольства внешней политикой.
Люди устали от конфронтации с Западом, не видят в ней смысла. На фоне ухудшения материального положения, деградации медицины, пандемии все эти внешнеполитические игры — совершенно авантюристические, шантажные — вызывают широкое недовольство и раздражение у людей. Вместо того, чтобы заниматься внутренними проблемами, идут милитаристские, геополитические игры. Вопреки усилению пропаганды растет некоторое положительное отношение к странам Запада, НАТО и Украине. И к самим украинцам отношение возобновилось почти до уровня 2010-х годов», — констатировал социолог Лев Гудков.
Как свидетельствуют результаты недавнего опроса, 36% россиян при этом считают войну с Украиной вполне вероятной. Полностью такой сценарий исключают 15%, а маловероятными вооруженные столкновения между армиями двух стран называют 38% респондентов.