Например греки считали что дуб появился на земле раньше всех остальных деревьев
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: По следам Робинзона
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Николай Михайлович Верзилин
По следам Робинзона
Робинзонам нового поколения посвящается…
СЛЕДОПЫТ ЗЕЛЕНОГО МИРА
Детство… До дыр зачитанные романы Майн Рада, Фенимора Купера, Жюля Верна, Сетона- Томпсона и, уж конечно, «Робинзон Крузо» Дефо.
Как хотелось бы самому стать героем удивительных приключений, участником далеких заманчивых путешествий! Но как еще до этого далеко. А пока мечты мальчишек находили свой выход. Прочитанное превращалось в увлекательную игру. Каждое воскресенье они выезжали за город, там это были уже не гимназисты, а индейцы, и путешественники, Робинзоны и Пятницы, следопыты и разведчики. Они разжигали костры, пекли картошку в горячей золе, варили уху, пропахшую горьковатым дымком, строили шалаши, ночевали в лесу, играли в разные игры, зимой катались на лыжах.
Когда шестнадцатилетнему пареньку волею суровых обстоятельств пришлось выбирать работу, он становится учителем в начальных классах сельской школы. Ведь это давало возможность сохранить связь с природой. Он и тут вместе со своими учениками устраивает походы в лес. Здесь летом неделями они живут в палатках, постигая правила и законы лесных разведчиков.
Так детская игра обернулась делом жизни. Увлечения книжными приключениями сменились увлечениями природой, живой и близкой. А леса, поля, реки, озера, сады продолжали раскрываться перед ним не только страницами знаний, но и поэзией родной природы. Мир растений манил к себе своим необычайным разнообразием, удивительной силой жизни, обилием загадок, особым смыслом и значением для человека.
Но, чтобы стать вожаком юных следопытов, надо много знать и уметь. Ну что ж, путь молодым учителем выбран!
И вот окончен Ленинградский сельскохозяйственный институт. Будущее Николая Михайловича Верзилина определилось — ботаник и педагог на долгие годы!
Он мечтает о том, чтобы, на школьных уроках и студенческих занятиях оживали сухие страницы учебников, чтобы наполненный поэзией мир растений приобщал к труду, к полезной деятельности. И молодой учитель с азартом энтузиаста, влюбленного в свое дело, создает, где можно, уголки живой природы, пришкольные участки, маленькие опытные лаборатории. Его уроки и занятия наполняются живым дыханием лесов и полей, приобретают для учеников действенный практический смысл. Все делается им для того, чтобы увлечь и ребят и студентов наукой, сделать из них истинных следопытов, будущих преобразователей удивительного мира растений. Он берется даже за перо и в одной из первых своих статей пишет о том, «Как сделать интересным преподавание естествознания» (1929).
Тогда Николай Михайлович Верзилин еще совсем не думал, не ждал, что работа учителя и занятия ботаникой могут привести его на дорогу писателя. Это пришло значительно позже, когда за плечами остался большой пройденный им путь — уже не только учителя, но и ученого. Пришло как будто бы неожиданно, даже для него самого. Хотя внутренне все было подготовлено к этому и детскими лесными играми, и прекрасным знанием природы, и опытом педагога, а главное, тем поэтическим огоньком, который давно загорелся в его душе — и был пронесен через все эти годы.
…Шли трудные месяцы Великой Отечественной войны. Родина нуждалась в лекарственных травах и в других полезных человеку дикорастущих растениях. Кто мог стать разведчиками и собирателями их? Конечно, вольная армия ребят. Но очень нужна была книжка, которая заинтересовала бы и научила, подготовила и двинула в поход эту армию. Вот тогда-то издательство детской литературы в Москве и обратилось к Николаю Михайловичу Верзилину: «Напишите такую книгу для ребят. »
Сомнение и волнение охватило ученого. Ведь он никогда не писал для детей. Он знал, что писать для них трудно, что нельзя браться за новую профессию, когда тебе уже 40 лет! И все-таки взялся.
На помощь пришли воспоминания о детстве и юности, о времени, когда он играл в следопытов, выпускал в школе рукописный журнальчик, пробовал писать приключенческие рассказы, читал о жизни Робинзона Крузо на необитаемом острове, бродил по лесным тропинкам.
Как же построить книгу, сделать ее интересной?
А что, если высадить потерпевшего кораблекрушение Робинзона в нашем северном лесу? Как бы он чувствовал себя здесь? Может быть, не Робинзона, а самих читателей — ребят поселить на необитаемом острове и поставить их в положение «робинзонов»? Пусть они сумеют найти в лесу и хлеб, и бумагу, и чернила, и лекарства, и мыло, и мочалку. И не просто найти, а приготовить.
Так, в поисках характера книги возникал образ ее героев, намечался путь решения трудной задачи. В 1943 году вышла маленькая и тоненькая «Лечебница в лесу» Николая Михайловича Верзилина. Первая его работа для детей. Первая проба писательского пера. Зародыш будущего произведения — одна из глав его. А через три года замысел, родившийся в поисках и пробах, полностью осуществляется — выходит «По следам Робинзона» (1946). Она сразу привлекла внимание обилием новых для нашего читателя сведений, интересными и забавными советами, возможностью самому испытать «робинзонаду». Ведь автор все испытал, проверил, проделал сам, прежде чем начал писать. На какой-то срок он сам превратился в лесного Робинзона.
И будто открылись двери в неведомый, ко в то же время такой знакомый мир растений. В обычном оказывалось необычное, в как будто простом — сложное. Полезное представало перед глазами еще и прекрасным. Прекрасное — полезным. Здесь нашлась работа рукам и глазам, ребячьей смекалке и терпению. Была радость открытий и находок, первого ощущения красоты родных просторов, может быть, первого приобщения к самостоятельному труду. И это относится ко всем книгам Николая Михайловича Верзилина. В них юный читатель всегда найдет для себя какие-нибудь открытия, пищу для размышлений и удивлений, для познания и работы.
Вот всем примелькавшиеся на подоконниках комнат горшки с неизменной геранью и столетником, амариллисом и кактусом, бальзамином и фикусом. Ну что в них особенного, поучительного, занимательного? Но ученый и писатель Н. М. Верзилин берет вас за руку, подводит к окну, и начинается увлекательное путешествие по следам комнатных растений. Далекие пустыни и тропические джунгли, горные склоны и саванны, северные леса и влажные субтропики — по растительному миру всех частей света проведет вас с веселой улыбкой этот знающий, умный проводник. И не только расскажет много интересного о прошлом, настоящем, будущем одомашненных растений, но и научит, как разводить их, как за ними ухаживать, какие опыты над ними производить. Это ведь все та же робинзонада, но только теперь в своей комнате, на своем озелененном подоконнике.
Свыше десяти лет собирал автор сведения о наиболее распространенных комнатных растениях. И написал книгу с точным адресом и точным заданием: *Для зимнего чтения детей, с тем, чтобы они, когда за окном снег, увидели на своих окнах в обычных как будто растениях представителей растительного мира всего земного шара и могли бы сами поставить с ними различные опыты, приучающие их к управлению природой».
Так родилась вторая большая книга — «Путешествия с домашними растениями» (1949).
И читатели встретили ее, как встречают нового друга, доброго Советчика, к тому же занятного рассказчика.
К автору потекли реки писем — со всех концов страны, от людей самых разнообразных возрастов и профессий.
Сотни писем, тысячи вопросов, просьб, пожеланий, благодарностей. Читатели хотят получить не только советы по садоводству, не только посылки с семенами и черенками. Они хотят продолжения разговора о новых путешествиях с домашними растениями. Одной книги оказалось мало! Так устанавливается личный контакт с читателями. Писателю-натуралисту подсказывается тема следующего произведения. Ведь эта книга зажигала в них огонек любознательности, помогала рождению новых домашних садов, обогащала обилием сведений, приносила радость. Это придавало автору уверенность в пользе нового для других и нелегкого для себя дела.
Для людей, еще не полюбивших ботанику, Н. М. Верзилин пишет книгу «Растения в жизни человека» (1952). Это маленькая энциклопедия ботанических знаний. Она будто открывает юным читателям глаза — вот, оказывается, какое огромное значение для нас имеет этот удивительный зеленый мир!
И дело не только в пользе растений, но и просто в той радости, которую доставляют нам цветы. От них
Дуб обыкновенный
Дуб обыкновенный (дуб черешчатый) — Quercus robur L. (Q. peduculata Ehrh.) Сем. Буковые — Fagaceae
Родовое латинское название произошло от двух кельтских слов: quer — красный и суеr — дерево, т. е. красное, красивое дерево.
Видовое название robur означает твердое дерево, a pedunculata — черешчатый — дано из-за желудей, сидящих в чашечке-плюске, снабженной ножкой.
Вздохну счастливый и здоровый,
Как дуб-атлет, дубравный бог,
Сломить которого не смог
Ветров напор многовековый.
(А. Граши)
Ни одно дерево не пользовалось у народов Европы такой любовью и почетом, как дуб. Славяне, древние греки, римляне считали его священным, поклонялись ему, приписывали ему чудесные свойства, сочиняли про него былины, легенды, песни; своих героев и защитников сравнивали с этим могучим деревом. Считалось, что дуб был дан богами людям как великий подарок. Без разрешения жрецов нельзя было срубить дуб, обломать ветку, нанести ему какой-либо вред. Нарушители запрета жестоко наказывались. У некоторых народов дубы имели покровителей — святых. В Греции дубовая ветка была символом силы, могущества, знатности. Дубовыми ветками награждали воинов, совершивших выдающиеся подвиги. Греки считали, что дуб появился на земле раньше других деревьев, и посвящали его богу света, наук и искусства — Аполлону. Чтобы прогнать засуху, жрец Зевса Ликейского бросал в воду дубовую ветвь, вызывая таким образом дождь.
В Древнем Риме дуб посвящался верховному богу — Юпитеру, а желуди назывались божественными плодами.
Перед жатвой римляне чтили Цереру, богиню плодородия, пляской и песнями, «поначалу виски листвой увенчавши дубовой». Под священными дубами у славян происходили все важнейшие события — собрания, свадебные обряды, суды. В священных рощах выделяли наиболее старые деревья, обносили их оградой, за которую разрешалось заходить только жрецам. Здесь жрецы совершали жертвоприношения, делали «оракульские предсказания», якобы, исходившие от божества, живущего в ветвях дерева. Предсказания составлялись в зависимости от шума ветвей и шелеста листьев. Возле такого священного дерева человек был неприкосновенным даже для смертельного врага. Рядом с такими деревьями расставляли скульптуры языческих богов — Перуна, Сварога, Велеса и других, тоже вырезанных из дуба. В жертву приносились мед, брага, пиво, квас, дикие звери, которых живыми бросали в священный огонь из дубовых веток. Взамен люди просили здоровья, удачи в торговле, победы, хорошего урожая: «Сохрани, пращур, наши злаки от бури, града и палящего солнца! Защити от злых хазар и печенегов род наш — детей своих». Женщины развешивали на ветвях венки, цветочные гирлянды, куски пряжи, бусы из желудей и просили: «Дай нам, великий, силы рожать так легко и обильно, как ты рожаешь своих детей».
Но все-таки дуб считался олицетворением мужского начала, поэтому погибших в бою воинов сжигали на погребальных кострах из дубового «древия», так как «дуб — дерево мужчин, его пламя очищает душу воина». В связи с этим существовал обычай: на праздник Ивана Купалы всех Иванов украшали дубовыми венками. С дубом связывали сельскохозяйственный календарь:
Дуб одевается — скотина наедается.
Когда дуб развернулся в заячье ухо, сей овес.
Если дубовый лист развернулся, то земля принялась за свой род.
Не сей пшеницы прежде дубового листа.
Когда на дубу почки распускаются — пора сеять лен на легких землях.
Пытались предсказывать будущий урожай:
Дуб перед ясенем лист пустит — к сухому лету.
Коли на Федота на дубу макушка с опушкой, будешь мерять овес кадушкой.
Коли с дуба и березы лист опал чисто, будет легкий год для людей и скота.
Много желудей на дубу — к теплой зиме и плодородному лету.
Сочинялись пословицы и поговорки:
В лесу дуб рубль, а в столице по рублю спица.
Держись за дубок: дубок в землю глубок.
Стар дуб, да корень свеж.
Что ни дуб — то тулуп, что ни сосёнка, то избенка.
Ученые-археологи утверждают, что первым хлебным растением на земле были не злаки, а дуб. При раскопках трипольских поселений на территории современной Кировоградской области найдены высушенные и растертые в муку желуди, из которых пекли хлеб более 5000 лет назад. У римского поэта Вергилия по этому поводу читаем:
Землю железом пахать научила впервые Церера
В пору, когда по священным лесам оказалась нехватка
В ягодах и желудях, и Дидона питать перестала.
Гален пишет, что желуди питательнее всех семян, так что даже могут сравниться с хлебными злаками. Сырые желуди для человека опасны, так как содержат ядовитое вещество кверцетин, совсем безвредное для животных. Однако при вымачивании либо обжаривании кверцетин разрушается либо вымывается, и желуди становятся съедобными для человека. Желудевая мука и в настоящее время применяется для выпечки кондитерских изделий.
Особенно поражала людей долговечность этого дерева: возраст некоторых из дубов достигал 1000—1500 лет. Плиний Старший писал, что нетронутые веками, одного возраста со Вселенной, они поражают своей бессмертной судьбою, как величайшее чудо мира. И сейчас дубы в возрасте 300—500 лет не являются редкостью. Старейшему в Европе Стельмукскому дубу (в Литве) 2000 лет. В Латвии в местечке Эдоле жив дуб — ровесник Риги. В Запорожье у селения Верхняя Хортица живет 800-летний дуб. Диаметр его кроны 43 м. Существует предание, что именно под этим дубом писали запорожцы знаменитое письмо турецкому султану, а в 1648 г. в тени этого дуба отдыхал Богдан Хмельницкий.
В 1974 г. в Армении близ Иждевана рухнул от старости дуб, которому к этому времени исполнилось 1523 года. Он был посажен в 449 г. полководцем Варданом Машиконяном в честь победы над персами.
Всем известны бессмертные строчки А. С. Пушкина:
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Применение дуба в медицине имеет давнюю традицию. Ариценна сообщает: «Они (желуди) обладают вяжущим свойством… листья дуба сильнее вяжут и меньше сушат».
В русской народной медицине заболевшему рекомендовалось хорошо пропотеть, после чего растереться дубовым четвертным платом. Дубовый плат — свежевыдубленный в отваре коры грубый холст. В бане же охотно парились не только березовыми, но и дубовыми вениками, особенно рекомендовали их заболевшим. Старые русские лечебники советовали лечить раны «дубовым листвием» и мелко толченой дубовой корой.
Кроме того, отвар коры дуба употребляли внутрь при поносах, внутренних и наружных кровотечениях, цинге, рахите, как противоядие при отравлении грибами и солями тяжелых металлов.
В России дубовую кору в больших количествах употребляли при выделке кож. Шкуры загружали в большие чаны, пересыпая их послойно кусками дубовой коры, и выдерживали до тех пор, пока Щкуры не окрашивались в коричнево-красный цвет.
В современной медицине дубовую кору, собранную с молодых веток, применяют для полосканий при заболеваниях полости рта, а также для лечения ожогов. Для приготовления отвара две столовые ложки коры заливают одним стаканом горячей воды, кипятят на водяной бане 30 мин, настаивают 10 мин и процеживают в горячем виде.
Основные биологически активные компоненты коры дуба — дубильные вещества. Термин «дубильные вещества» был впервые применен в 1796 г. французским ученым Сегеном для обозначения веществ, способных дубить кожу.
Большую ценность представляет древесина дуба. За свою твердость и красивый рисунок она широко используется в мебельном производстве. Особенно ценен мореный дуб, длительно выдерживающийся в воде, содержащий соединения железа и приобретающий красивую черную окраску. Дубовая древесина — один из важных компонентов при изготовлении коньяка.
Велико и эстетическое наслаждение, которое получает человек от этого прекрасного растения.
Например греки считали что дуб появился на земле раньше всех остальных деревьев
Робинзонам нового поколения посвящается…
СЛЕДОПЫТ ЗЕЛЕНОГО МИРА
Детство… До дыр зачитанные романы Майн Рада, Фенимора Купера, Жюля Верна, Сетона-Томпсона и, уж конечно, «Робинзон Крузо» Дефо.
Как хотелось бы самому стать героем удивительных приключений, участником далеких заманчивых путешествий! Но как еще до этого далеко. А пока мечты мальчишек находили свой выход. Прочитанное превращалось в увлекательную игру. Каждое воскресенье они выезжали за город, там это были уже не гимназисты, а индейцы, и путешественники, Робинзоны и Пятницы, следопыты и разведчики. Они разжигали костры, пекли картошку в горячей золе, варили уху, пропахшую горьковатым дымком, строили шалаши, ночевали в лесу, играли в разные игры, зимой катались на лыжах.
Когда шестнадцатилетнему пареньку волею суровых обстоятельств пришлось выбирать работу, он становится учителем в начальных классах сельской школы. Ведь это давало возможность сохранить связь с природой. Он и тут вместе со своими учениками устраивает походы в лес. Здесь летом неделями они живут в палатках, постигая правила и законы лесных разведчиков.
Так детская игра обернулась делом жизни. Увлечения книжными приключениями сменились увлечениями природой, живой и близкой. А леса, поля, реки, озера, сады продолжали раскрываться перед ним не только страницами знаний, но и поэзией родной природы. Мир растений манил к себе своим необычайным разнообразием, удивительной силой жизни, обилием загадок, особым смыслом и значением для человека.
Но, чтобы стать вожаком юных следопытов, надо много знать и уметь. Ну что ж, путь молодым учителем выбран!
И вот окончен Ленинградский сельскохозяйственный институт. Будущее Николая Михайловича Верзилина определилось — ботаник и педагог на долгие годы!
Он мечтает о том, чтобы, на школьных уроках и студенческих занятиях оживали сухие страницы учебников, чтобы наполненный поэзией мир растений приобщал к труду, к полезной деятельности. И молодой учитель с азартом энтузиаста, влюбленного в свое дело, создает, где можно, уголки живой природы, пришкольные участки, маленькие опытные лаборатории. Его уроки и занятия наполняются живым дыханием лесов и полей, приобретают для учеников действенный практический смысл. Все делается им для того, чтобы увлечь и ребят и студентов наукой, сделать из них истинных следопытов, будущих преобразователей удивительного мира растений. Он берется даже за перо и в одной из первых своих статей пишет о том, «Как сделать интересным преподавание естествознания» (1929).
Тогда Николай Михайлович Верзилин еще совсем не думал, не ждал, что работа учителя и занятия ботаникой могут привести его на дорогу писателя. Это пришло значительно позже, когда за плечами остался большой пройденный им путь — уже не только учителя, но и ученого. Пришло как будто бы неожиданно, даже для него самого. Хотя внутренне все было подготовлено к этому и детскими лесными играми, и прекрасным знанием природы, и опытом педагога, а главное, тем поэтическим огоньком, который давно загорелся в его душе — и был пронесен через все эти годы.
…Шли трудные месяцы Великой Отечественной войны. Родина нуждалась в лекарственных травах и в других полезных человеку дикорастущих растениях. Кто мог стать разведчиками и собирателями их? Конечно, вольная армия ребят. Но очень нужна была книжка, которая заинтересовала бы и научила, подготовила и двинула в поход эту армию. Вот тогда-то издательство детской литературы в Москве и обратилось к Николаю Михайловичу Верзилину: «Напишите такую книгу для ребят. »
Сомнение и волнение охватило ученого. Ведь он никогда не писал для детей. Он знал, что писать для них трудно, что нельзя браться за новую профессию, когда тебе уже 40 лет! И все-таки взялся.
На помощь пришли воспоминания о детстве и юности, о времени, когда он играл в следопытов, выпускал в школе рукописный журнальчик, пробовал писать приключенческие рассказы, читал о жизни Робинзона Крузо на необитаемом острове, бродил по лесным тропинкам.
Как же построить книгу, сделать ее интересной?
А что, если высадить потерпевшего кораблекрушение Робинзона в нашем северном лесу? Как бы он чувствовал себя здесь? Может быть, не Робинзона, а самих читателей — ребят поселить на необитаемом острове и поставить их в положение «робинзонов»? Пусть они сумеют найти в лесу и хлеб, и бумагу, и чернила, и лекарства, и мыло, и мочалку. И не просто найти, а приготовить.
Так, в поисках характера книги возникал образ ее героев, намечался путь решения трудной задачи. В 1943 году вышла маленькая и тоненькая «Лечебница в лесу» Николая Михайловича Верзилина. Первая его работа для детей. Первая проба писательского пера. Зародыш будущего произведения — одна из глав его. А через три года замысел, родившийся в поисках и пробах, полностью осуществляется — выходит «По следам Робинзона» (1946). Она сразу привлекла внимание обилием новых для нашего читателя сведений, интересными и забавными советами, возможностью самому испытать «робинзонаду». Ведь автор все испытал, проверил, проделал сам, прежде чем начал писать. На какой-то срок он сам превратился в лесного Робинзона.
И будто открылись двери в неведомый, ко в то же время такой знакомый мир растений. В обычном оказывалось необычное, в как будто простом — сложное. Полезное представало перед глазами еще и прекрасным. Прекрасное — полезным. Здесь нашлась работа рукам и глазам, ребячьей смекалке и терпению. Была радость открытий и находок, первого ощущения красоты родных просторов, может быть, первого приобщения к самостоятельному труду. И это относится ко всем книгам Николая Михайловича Верзилина. В них юный читатель всегда найдет для себя какие-нибудь открытия, пищу для размышлений и удивлений, для познания и работы.
Вот всем примелькавшиеся на подоконниках комнат горшки с неизменной геранью и столетником, амариллисом и кактусом, бальзамином и фикусом. Ну что в них особенного, поучительного, занимательного? Но ученый и писатель Н. М. Верзилин берет вас за руку, подводит к окну, и начинается увлекательное путешествие по следам комнатных растений. Далекие пустыни и тропические джунгли, горные склоны и саванны, северные леса и влажные субтропики — по растительному миру всех частей света проведет вас с веселой улыбкой этот знающий, умный проводник. И не только расскажет много интересного о прошлом, настоящем, будущем одомашненных растений, но и научит, как разводить их, как за ними ухаживать, какие опыты над ними производить. Это ведь все та же робинзонада, но только теперь в своей комнате, на своем озелененном подоконнике.
Свыше десяти лет собирал автор сведения о наиболее распространенных комнатных растениях. И написал книгу с точным адресом и точным заданием: *Для зимнего чтения детей, с тем, чтобы они, когда за окном снег, увидели на своих окнах в обычных как будто растениях представителей растительного мира всего земного шара и могли бы сами поставить с ними различные опыты, приучающие их к управлению природой».
Так родилась вторая большая книга — «Путешествия с домашними растениями» (1949).
И читатели встретили ее, как встречают нового друга, доброго Советчика, к тому же занятного рассказчика.
К автору потекли реки писем — со всех концов страны, от людей самых разнообразных возрастов и профессий.
Сотни писем, тысячи вопросов, просьб, пожеланий, благодарностей. Читатели хотят получить не только советы по садоводству, не только посылки с семенами и черенками. Они хотят продолжения разговора о новых путешествиях с домашними растениями. Одной книги оказалось мало! Так устанавливается личный контакт с читателями. Писателю-натуралисту подсказывается тема следующего произведения. Ведь эта книга зажигала в них огонек любознательности, помогала рождению новых домашних садов, обогащала обилием сведений, приносила радость. Это придавало автору уверенность в пользе нового для других и нелегкого для себя дела.
Например греки считали что дуб появился на земле раньше всех остальных деревьев
Когда было покончено с мясным блюдом, пастухи насыпали на бараньи шкуры множество сухих желудей.
О «березовой каше» вы, наверное, слышали. Березовыми ветками, а еще чаще ивовыми прутьями в старые времена, обычно в конце недели, по субботам, пороли провинившихся или получивших плохие отметки школьников. О пострадавшем говорили, что он «отведал березовой каши».
Но о дубовой каше никто не слыхал, и дубовыми ветками никого не наказывали.
У многих народов дуб считался самым красивым деревом, и к нему относились с почтительностью и любовью. На латинском языке недаром дуб так и называется: «красивое дерево» — кверкус(Quercus), от кельтских слов «quer» — «красивый» и «cuez» — «дерево».
Дуб — громадное дерево, до 40 метров высотой, с толстым стволом и извилистыми кряжистыми сучьями, образующими широкий шатер листвы, — производит действительно впечатление мощности и силы. Это наиболее долговечное растение: иногда дуб живет до двух тысяч лет, а столетние и трехсотлетние дубы встречаются очень часто. Современный тысячелетний дуб рос уже в то время, когда Святослав бился с печенегами или Владимир Красное Солнышко со своей «хороброй дружиной восседал за пированием» во славном городе Киеве.
От прославленной Н. В. Гоголем Запорожской сечи сохранился до сих пор в селе Верхняя Хортица 700-летний дуб. Его так и называют Запорожским дубом. Окружность этого дуба — 6 метров 32 сантиметра, корни же его разрослись в стороны на 100 метров.
О Запорожском дубе сохранилась такая легенда. Богдан Хмельницкий, напутствуя под этим дубом перед боем свои полки, говорил: «Будьте, хлопцы, в бою такими же крепкими, как этот дуб!»
В городе Сент (Франция) до последнего времени рос один из самых старых дубов в Европе, высотой в 20 метров, диаметр ствола которого 9 метров; в дупле его — комната в 4 метра шириной. В его тени отдыхали легионы Цезаря.
В середине века на площадях городов и селений всегда росли большие дубы, под которыми происходили общественные собрания, вершили суд и тут же на ветвях дерева вешали приговоренных к смерти.
Маститые, ветвистые дубы,
Задумчиво поникнув головами,
Что старцы древние на вече пред толпами,
Стоят, как бы решая их судьбы…
Под дубом в городе Орлеане Жанна д’Арк дала клятву освободить Францию от англичан. Дуб этот считали священным и долгое время охраняли.
И в других странах было принято в честь каких-либо исторических событий сажать дубы. В Ленинграде до сих пор растут обнесенные железной решеткой дубы, посаженные Петром Первым на Сенатской, а теперь площади Декабристов, и на Каменном острове.
В селе Тригорском Псковской области растет воспетый А. С. Пушкиным дуб.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Любимый поэтом дуб сохранился также и в Суйде Гатчинского района, где было имение Ганнибалов и где родилась няня Пушкина, Арина Родионовна.
Пушкин описал волшебный дуб в сказке-поэме «Руслан и Людмила».
И действительно, дуб — дерево древних преданий и сказок. Наши предки, славяне, считали дуб священным деревом, посвященным богу грома и молнии — Перуну. «Статую» Перуна и вырубали из дуба и дуб называли: «Перуново дерево».
По летописи, перед идолом Перуна горел неугасимый «живой огонь з дубового древня», то есть добытый трением из дуба. С тех пор сохранилась народная поговорка: «В лесу родились, пням молились».
В дубовых рощах приносили жертвы, совершали обряды, собирали вече, сходились жрецы и князья судить и рядить о важных делах.
Старые дубы в этих рощах не срубали из боязни, что это принесет несчастье.
Славяне верили, что дуб был еще до «сотворения мира». У карпатских славян в старинной песне поется: «В то время, когда не было ни земли, ни неба, только одно синее море — среди этого моря стояло два дуба, а на дубах сидели два голубя; голуби спустились на дно моря, достали песку и камня, из которых и создались земля, небо и небесные светила». Об этом же писал римский натуралист Плиний Старший: «…ду¬бы… нетронутые веками, одного возраста со Вселенной, они поражают своей почти бессмертною судьбою, как величайшее чудо мира». Римляне посвящали дуб Юпитеру, поэтому и желудь носил название: «югланс» (juglans), то есть Юпитеров плод».
Не только у славян, но и у всех древних народов дуб почитался священным деревом. В Древней Греции дуб был посвящен богу солнца, науки и искусств — Аполлону. Дубовая ветвь означала могущество. Венком из дубовых ветвей награждали за спасение жизни и воинские подвиги.
И в наше время, на соревновании мотоциклистов в Таллине, победителям на шею надели венки из дубовых веток.
В Греции был дуб Додонского оракула, в шуме листьев которого приходившие к нему пытались услышать шепот предсказаний.
Сколько сказок у разных народов о дубе с золотыми желудями, под которым скрыты богатые клады, под которым ларец со смертью Кощея; о дубе, на ветвях которого висит хрустальный гроб со спящей красавицей!
Почему именно с дубом связано столько сказок, преданий, легенд, суеверий?
Особенно яркое впечатление производит это дерево во время грозы на фоне черных туч, при свете молний, неколеблемое ветром. Мощь дуба и порождала у наших предков фантастические образы, связавшие с ним бога грома и молнии Перуна. Этот облик дерева породил и тысячи сказок. И сейчас поэты пишут о дубе:
Желудь дуба изумителен по своей форме. Продолговатая форма, «отполированность» и защитный коричневатый цвет — все способствует распространению этих плодов.
Ученых давно поражала правильность «посевов желудей» среди зарослей орешника, черемухи, молодого сосняка.
Заметили, что дубы посещают нарядные суетливые сойки, срывающие желуди, и решили, что сойки «прячут» желуди в зарослях кустарников или молодого леса в мох и под опавшие листья, а потом якобы забывают о своих запасах.
Советский ботаник Н. Г. Холодный тщательно наблюдал за сойками. Сойки очень пугливы; их ярко-пестрое оперение на открытых местах заметно для коршуна и других хищных птиц. Схватив в широкий клюв желудь, сойки прячутся в густые заросли, чтобы спокойно съесть его. Сев на ветку, сойка кладет желудь под лапку и, взмахнув головкой, ударяет клювом по желудю. Но желудь выскальзывает из-под лапки и далеко отлетает. Он падает на землю и среди желтой листвы в густых зарослях становится незаметным. Сойка снова летит к дубу. История повторяется несколько раз, пока сойке, наконец, удастся удержать желудь, расколоть его и съесть.
Могучему дубу в юном возрасте необходим заботливый уход. Всходы дуба не выносят ни заморозков, ни ярких лучей солнца, ни сильного ветра. На открытом месте они гибнут. Но в зарослях, под защитой широких листьев орешника и черемухи они выживают, растут.
Подросший дубок крепкими веточками раздвигает кроны соседей. Кругом дубка, как говорят лесники, «шуба» из других деревьев и кустарников. Сверху же, как в оконце, льются солнечные лучи и дождь. Когда окрепнет в этих условиях молодой дуб, он быстро перерастает остальные деревья. Для него уже не страшны ни солнце, ни мороз, ни буря.
В Греции, Испании известны дубы со сладкими желудями. Среди дубов, растущих у нас, в особенности на юге, тоже есть такие, которые дают желуди совсем негорькие.
В наших бескрайних степях с золотой пшеницей когда-то, в давние времена, рос дремучий дубовый лес.
Ученые, на основании археологических находок в разных местах мира, утверждают, что желуди были первоначальной пищей человека. И действительно, экспедиции советских археологов, делая в Кировоградской области раскопки Трипольских поселений 5-тысячелетней давности, установили, что первым и наиболее древним хлебом был хлеб из желудей. На развалинах печи нашли в обломках глины отпечатки желудей. Древнейшие жители юга СССР сушили желуди в печах, растирали в муку и пекли из нее хлеб. В средние и последующие века во время голода подмешивали желуди в хлеб. Жители Лузитании и племена индейцев Калифорнии до сих пор запасают и едят желуди. По питательности желуди почти не уступают ячменю.
Усваиваемого организмом белка
Сухие очищенные желуди 1 кг — 45 г
Сухие очищенные желуди 1 кг — 40 г
Ячмень 1 кг — 625 г
Сухие очищенные желуди 1 кг — 610 г
Сухие очищенные желуди 1 кг — 50 г
Дубы бывают летние, зимние и вечнозеленые. У летнего рано распускаются красноватые листья и осенью опадают. У зимнего дуба листья с длинными черешками появляются поздно, но осенью не опадают, а засохшие держатся на ветках всю зиму. У дуба, растущего во Франции, Испании, Италии и у нас на Кавказе, зеленые листья не сохнут и не опадают. Это пробковый дуб. Каждые десять лет с него снимают слой пробковой коры в 3 сантиметра толщиной. Пробка идет на изоляцию, изготовление спасательных кругов, шлемов, подошв. Из пробковых отбросов получают бензол, нафталин, светильный газ. С наших дубов тоже снимают кору, которая идет на дубление кож. Кожи вымачивают вместе с дубовой корой, отчего они становятся мягкими, прочными и не подвергаются гниению. Кору для дубления снимают с молодых дубков, не достигших двадцатилетнего возраста.
Когда я вижу кору дуба, я всегда вспоминаю о великом открытии клеточного строения растений Робертом Гуком. Он так описывает это событие в своей книге «Микрография, или описание маленьких предметов», изданной в 1667 году:
«Я взял кусочек светлой хорошей пробки и перочинным ножом, острым, как бритва, срезал кусок ее прочь и получил таким образом совершенно гладкую поверхность… Тем же перочинным ножом я срезал с гладкой поверхности пробки чрезвычайно тонкую пластинку. Положив ее на черное предметное стекло, — так как это была белая пробка, — и осветив ее сверху при помощи плосковыпуклой стеклянной линзы, я мог чрезвычайно ясно рассмотреть, что вся она пронизана отверстиями и порами, совершенно как медовые соты… Я сосчитал поры в различных рядах и нашел, что ряды приблизительно в пятьдесят — шестьдесят этих узеньких клеток умещаются обыкновенно на протяжении 1 /18 дюйма [1,4 миллиметра]; или 1259 миллионов в 1 кубическом дюйме. Это могло бы казаться невероятным, если бы микроскоп не убеждал нас в этом. Я нашел, что и сердцевина бузины или почти всякого иного дерева, внутренняя ткань или сердцевина полых стеблей различных других растений, как, например, укропа, моркови, репы и т. п., в большинстве случаев имеет подобного же рода ткань, какую я только что указал в пробке».
С пробки началось открытие клеточного строения живых организмов. Но вернемся к использованию дуба.
Древесина дуба особенно прочна, и дубовые бревна, попав в воду, не гниют, а становятся черными и еще более крепкими. Черный дуб особенно ценится в столярных работах.
Дубильные вещества, пропитывающие древесину, предотвращают гниение, поэтому из дуба делают бочки и паркет.
Дуб начинает цвести на открытых местах в двадцать лет, а в лесу — в пятидесятилетнем возрасте. Вместе с листьями появляются повислые сережки с тычинками, по четыре в каждом цветке. На длинных же стебельках вырастают пестичные цветки по два-три вместе. Из этих цветков после опыления образуются желуди. Каждый желудь сидит в кругленькой чашечке — плюске.
Дубы относятся к семейству буковых.
Для нас особенный интерес представляют желуди. В лесу желудями кормятся белки, делающие из них запасы на зиму. По дороге они теряют желуди и иногда забывают о своих складах, способствуя этим распространению семян дуба.
Желуди очень питательны, но дубильные вещества придают желудям вяжущий, горьковатый вкус. Если же удалить эти вещества, то из желудей получится питательный продукт, из которого можно делать кашу, лепешки, оладьи и даже «ореховые» торты. Дубильные вещества легко удаляются вымачиванием.
Собирать желуди следует зрелыми, когда они в конце сентября выпадают из плюсок, а еще лучше — после первых заморозков. Их очищают от кожуры, разрезают на четыре части и заливают водой. Вымачивание продолжается двое суток, причем каждый день воду сменяют три раза. Затем перекладывают желуди в кастрюлю, заливают водой (две части воды на одну часть желудей) и нагревают до кипения. Потом желуди пропускают через мясорубку и полученную массу высушивают, рассыпав тонким слоем на фанере. После предварительной просушки на воздухе желуди сушат еще в печке или на плите до тех пор, пока они не станут похрустывать, как сухари. Высушенные желуди толкут или размалывают на кофейной мельнице.
При крупном помоле получается крупа, из которой можно варить кашу, из муки — печь лепешки. Так как желудевое тесто не обладает клейкостью и вязкостью, то при переворачивании лепешки ломаются. Чтобы избежать этого, сковородку с положенной на нее лепешкой накрывают другой сковородкой таких же размеров и, когда одна сторона поджарится, сковородки переворачивают. Лепешка падает с одной сковородки на другую, и вторая сторона ее поджаривается. Если лепешки смазать вареньем, творогом, повидлом и наложить стопкой друг на друга, получится вкусный торт. Сверху торты посыпают слегка поджаренными желудями или подсолнечными семечками.
При изготовлении «орехового» торта из муки желуди вполне заменят орехи. Поджаренные кусочки желудей слегка сладковаты, с ними приятно пить чай, как с сухариками.
Желуди употребляются и для изготовления кофе. В этом случае их не надо вымачивать. Их очищают от кожуры, поджаривают и размалывают. Желуди употребляются и для получения спирта.
Древние греки считали, что дуб появился на земле раньше всех деревьев и доставлял людям главную пищу.
Сказки пишут для храбрых.
Зачем равнодушному сказка?
Что чудес не бывает,
Он знает со школьной скамьи.
Много дней толпы народа брели по пустыне — рассказывает древняя легенда — по колено утопая в сыпучем песке. Все припасы, взятые с собой, были съедены, и люди падали от изнеможения и истощения на горячий песок.
Глухой ропот недовольства рос среди мужчин; женщины, дети плакали. Старики с длинными бородами, опиравшиеся на посохи, были сумрачны. Это были евреи, которые шли на поиски «обетованной земли». Новая плодородная земля, где бы они могли жить свободными, в покое, довольстве, была обещана их «вождем» Моисеем.
Но много дней прошло с тех пор, как покинули они Египет, а кругом по-прежнему была одна пустыня, и есть было нечего. Наконец они выбились из сил, не могли дальше идти и остановились шумным табором.
Некоторые предлагали вернуться обратно. Мудрейшие старцы совещались. Ночь прошла неспокойно.
Утром, когда солнце опять стало накалять песок, неожиданно поднялся ветер. И вдруг все заметили, как по песку, подгоняемые ветром, катятся серые комочки. Ветер поднимал их кверху, и казалось, что они падают с неба.
— Манна, манна! С неба падает манна!
Все бросились собирать «манну». Брали пригоршнями эти серые комочки, ели их сухими, варили кашу и пекли лепешки.
В легенде рассказывается, что «манна» упала с неба. Многие читатели представляют себе эту «манну» манной крупой.
Манная крупа, как известно, получается из размолотой пшеницы.
«Манна» же, как доказал в 1772 году русский ботаник Паллас, — это лишайник, перекатываемый ветром по пустыням Африки и Малой Азии. Он встречается у нас в киргизских степях и в Туркменской ССР. Паллас назвал этот лишайник: лихен эскулентус (Lichen esculentus) — лишайник съедобный.
Лишайники — своеобразные растения, состоящие из нитей гриба и одноклеточных водорослей, опутанных этими нитями.
Гриб впитывает воду и растворяет минеральные соки, оседающие из воздуха. Зеленые водоросли из углекислого газа, воздуха и воды создают крахмал. Водоросли из грибных нитей всасывают воду с растворенными солями, а грибные нити «переваривают» целые водоросли.
Разные виды лишайников распространены повсюду: в пустынях Африки и за Полярным кругом, по берегу Ледовитого океана. Это самое стойкое растение, выдерживающее морозы в 50 градусов и жару в 60 градусов. Лишайник съедобный нагревается в пустыне до 70 градусов и не погибает. Теперь этот лишайник имеет название: Leconora esculenta. Лишайник может высохнуть и снова ожить, впитав влагу из воздуха.
В сосновых борах на песчаной почве, часто среди зарослей лиловатого вереска, растет исландский лишайник, неправильно называемый исландским мохом. Он образует дерновники, а иногда и сплошной хрустящий ковер, состоящий из курчавых кустиков с коричневатыми лентовидными лопастями с белой подкладкой. Лишайники растут очень медленно, увеличиваясь в год на 3— 5 миллиметров. Кустик в 10 сантиметров имеет от роду тридцать лет.
Исландский лишайник содержит растворимого крахмала (лихенина) 44 процента и сахара — 3 процента. Им питаются не только олени, но и жители северных стран. Это, можно сказать, эскимосский хлеб.
Исландский лишайник собирают круглый год. Зимой его выкапывают из-под снега.
Прежде чем употреблять лишайник в пищу, необходимо удалить из него горькие вещества. Для этого его вымачивают в воде с содой или поташом в течение суток. На 1 лист воды кладут 5 граммов соды или поташа. Если соды нет, ее может заменить щелок, изготовляемый из золы. Щелок получают, настаивая 50 граммов золы в 1 литре воды. Для вымачивания 1 килограмма лишайника необходимо 8 литров щелока, разбавленного 16 литрами воды.
Лишайник, вымоченный в течение суток в растворе соды или щелока, промывают в воде и оставляют стоять еще сутки залитым чистой водой. Затем растение высушивают и измельчают в муку, которую добавляют к ржаной муке при выпечке хлеба.
Размельченный лишайник, прокипяченный в течение одного-двух часов, разваривается, превращаясь в студенистую массу со слабым грибным запахом. Если такую массу процедить, то можно получить студень или желе. Разваренный лишайник вполне заменяет желатин, только он непрозрачный.
В Швеции из крахмала лишайника получают патоку, сахар и спирт. На Крайнем Севере лишайником питаются олени. Лапландцы, эскимосы, живущие в тундре, содержат стада оленей, которые обеспечивают их мясом, молоком, одеждой и шкурами для устройства жилья — чумов.
Таким образом, «благосостояние Лапландии зиждется на лишайнике», как писал в XVIII веке известный ботаник Карл Линней.
Зацветает мышиный горошек,
И в метелку выходит пырей,
Нет, недаром о травах хороших
Слышал я разговор косарей!
По сырым лугам, канавам и берегам рек растет злак в 1 метр высотой, с редкой однобокой метелкой колосьев. У него шероховатые длинные и довольно широкие для злака листья и ползучее корневище. Это манник.
В светло-зеленых колосках созревают округлые, в 1 миллиметр длиной зерновки. Эти зерновки содержат до 75 процентов крахмала и до 10 процентов белков. Собирают зерновки во вторую половину лета и варят. Получается каша, сильно разбухающая, приятная на вкус и питательная.
Лучший вкус дают семена манника с ободранной оболочкой. Ободрать ее можно на соответственно отрегулированной кофейной мельнице. Полученная из манника крупа носит название польской. Ею заправляют супы для слабых больных, нуждающихся в диетическом питании.
Манник на латинском языке называется глицериа (Glyceria), что означает: «сладкий». И действительно, зерновки манника и каша из них сладкие.
Среди посевов ржи и на паровом поле часто встречается сорняк костер ржаной — растение тоже из семейства злаков, с многоколосковой метелкой.
Из семян костра ржаного можно варить кашу и приготовлять кисель, похожий на овсяный.
На латинском языке костер называется бромус (Bromus)— так в древности называли овес.
Как видите, нет особенной надобности забирать с собой в поход много крупы. И в лесу и поле есть немало растений, из которых можно получить крупу и сварить вполне съедобную, а при добавлении лесного аромата и молодого аппетита, и довольно вкусную кашу.
Мысль о том, где достать освещение для длинных зимних вечеров, уже приходила ему в голову.
Каша, из какой бы она крупы ни была, хороша с маслом. «Маслом кашу не испортишь» — говорит народная русская пословица. Поищем масличные растения в лесу.
В сентябре, когда деревья расцвечиваются теплыми красками — желтыми, оранжевыми, красными — созревают орехи. Сойки подлетают к орешнику, белки спрыгивают на его ветки. Они делают запасы на зиму. Орешник, или лещина, дает питательные плоды. Орехи содержат 62 процента жира и 17 процентов белков. Ореховое масло светло-желтого цвета, высокого качества, по вкусу напоминает миндальное. Питательность (калорийность) орехов лещины в 2 раза выше калорийности пшеницы, в 3 раза — мака и в 8 раз — молока.
Орехи широко используются при изготовлении конфет, пирожных, тортов и других вкусных вещей. Из жмыхов делают лепешки и халву.
При сжигании древесины орешника получается очень легкий уголь, который применяют при изготовлении пороха. Из угля орешника делают карандаши для рисования.
Кора орешника используется для дубления и для изготовления желтой краски. Из ветвей делают обручи, трости, чубуки. Из молодых побегов плетут корзины.
Для получения масла орехи подсушивают, раскалывают. Ядра измельчают. Ореховую массу, называемую «масленкой», слегка разбавляют водой и подогревают. Пар разрывает клеточки, освобождая масло, а подогретое масло становится более жидким и легче отжимается. Нагретую ореховую массу завертывают в чистую тряпочку и кладут под пресс, винтовой или клиньевой. В последнем случае «масленку» кладут между досками, помещенными в раму или вырез в бревне. Между рамой, или бревном, и досками вбивают клинья. Под пресс подставляют сосуд для сбора масла.
Ранней весной, еще в марте, на голых ветвях орешника распускаются длинные сережки тычиночных цветков. Ветер колышет свисающие сережки, сдувая с них легкую сухую пыльцу; пыльца летит и оседает на цветочные — плодниковые почки, между чешуйками которых виднеются красные пушистые пестики. Орешник — однодомное растение, имеющее на разных ветках тычиночные и пестичные цветки. Только после цветения начинают распускаться листья на кустах орешника. Из завязей опыленных цветков образуются орехи, а окружающие завязь прицветники разрастаются в зеленую плюску, прикрывающую орех.
Зеленый орех, прикрытый, как листочками, плюской, незаметен. Созревающий желтоватый орех уже видят сойки, дятлы, белки. Дятлы вставляют орех в щель дерева и своим клювом, как долотом, раскалывают его. Щелкает орехи и медведь. А белка быстро, как молния, перебегая с ветки на ветку, таскает за щеками орехи в дупло, запасая на зиму. Коричневатые орехи не видны на земле среди желтой листвы. Весной они прорастут.
Орешник повсеместно растет в СССР как подлесок. Особенно его много в широколиственных лесах Украины, дубовых и липовых, реже в сосновых. Дикий орешник занимает площадь в 1 000 000 гектаров. С 1 гектара можно собрать до 2 тонн орехов.
В Закавказье и Средней Азии есть целые ореховые леса, где растет не только лещина, но и миндаль, фисташка, грецкий орех и много диких плодовых деревьев. Там сейчас устраивают лесосады.
В тех странах, где мало орешника, его разводят в садах уже как культурное растение. Это относится в первую очередь к Греции и Риму, где орешник возделывали в древние времена, завезя его с Кавказа. О древности употребления орехов в пищу можно судить по большому количеству ореховой скорлупы, найденной во всех жилищах доисторического человека.
Лучший сорт лещины — фундук. Фундук, возделывают в ореховых садах совхозов Краснодарского края, в Крыму, Грузинской и Азербайджанской ССР.
Так же, как и дуб, орешник в древнее время считался священным. Его запрещали вырубать. Верили, что ветка орехового дерева может указывать зарытые клады, что орехи обладают волшебной силой делать человека неуязвимым, останавливать летящую стрелу, потушить огонь, прекратить грозу, освободить от цепей.
Много сказок существует о золотых орехах с изумрудными ядрами, об орехах-двояшках, делающих человека богатым.
Полезные растения всегда привлекали внимание человека и порождали фантастические сказания, сохранившиеся до нашего времени.
Греки лечились орехами от головной боли. Они также думали, что употребляемые в пищу орехи увеличивают рост человека.
Из сырых семян орешника можно изготовить вкусное молоко и сливки. Очищенные орехи разрезают, замачивают на ночь и затем растирают в ступке или размалывают на кофейной мельнице. Одну часть ореховой массы заливают 9 частями воды и дают настояться, размешивая в течение 4 часов. Полученную массу процеживают или просто сливают сверху молоко и кипятят, добавляя немножко соли и сахара.
Такое молоко делают и из сои, конопли и мака.
Можно съесть дубовую кашу и выпить чудесный дубовый кофе с лесным ореховым молоком.
Я вылепил из глины несколько больших круглых посудин.
Масло с древнейших времен отжимали из семян масличных растений — льна, конопли, мака. Не более ста лет назад лучшее растительное масло стали получать из подсолнечника.
Подсолнечник — это мексиканский «цветок солнца». В Древней Мексике изображение цветка подсолнечника делали из золота и поклонялись ему.
В Европе подсолнечник возделывали как декоративное растение и всего лишь сто лет назад стали из него добывать масло. До этого времени англичане ели молодые соцветия подсолнечника с уксусом и маслом. Русский академик В. Севергин еще в 1794 году в своей книге «Царство произрастания» писал:
«Сие растение почитается исцелять раны. Наиболее употребление семени есть в пищу попугаям; можно получать из него масло; пережженные семена имеют запах кофея и производят наливку почти столь же приятную».
Масло можно получать из многих других растений, до сих пор мало используемых.
У любой дороги можно видеть растение длиной в 30 сантиметров, с белыми цветочками-крестиками. У этого растеньица крылатые плодики, которыми дети играют, называя «денежками». Народное его название — денежник. Называют это растение также яруткой. Научное название ярутки — тласпи (Thlaspi), что означает: «сдавленный в щит»; «тлао» (thlao) — «сдавливать», «аспис» (aspis) — «щит». Плодики ярутки действительно похожи на маленькие щиты. Одно растение дает до 70 тысяч семян. Ярутка засоряет посевы. Она встречается повсеместно. Между тем ярутка может принести и пользу, так как в ее семенах содержится до 33 процентов годного в пищу масла, похожего по вкусу на льняное. Сухие семена ярутки содержат витамины С и В.
В 1949 году в Ленинградской области уже были произведены первые опытные посевы ярутки на поле. Ярутка становится культурным масличным растением, так же как и недавний сорняк рыжик, растущий в южной части РСФСР. Ярутка же растет везде: от субтропиков до Крайнего Севера.
В походе из молодых листьев ярутки можно сделать салат, он слегка горьковат и пахнет чесноком. Вместе с яруткой на полях легко найти и другой сорняк, тоже из семейства крестоцветных. Цветки у него желтые и крупные, листья жестковолосые, в форме лиры. Называется он дикой редькой.
Научное его название — рафанус рафаниструм (Raphanus raphanistrum) от греческих слов: «га» — «легко» и «phaino» — «расти», то есть « легкорастущее».
Все название звучит по-русски так: «легкорастущее легкорастущевидное», или редька редьковидная.
В обычной речи считается неправильным употреблять вместе два одинаковых по смыслу слова, как «масло масляное», «вода водянистая». В научной же терминологии такие названия встречаются, и довольно часто.
Дикая редька содержит в семенах до 35 процентов масла.
В Китае сжигают масло дикой и культурной редьки для получения сажи, из которой делают замечательную китайскую тушь.
Растений, из которых можно получить масло, довольно много. Например: семена сосны содержат 30 процентов масла, ядра косточек вишен — 36 процентов, семена рябины — 20 процентов.
Не все эти масла вкусны, но их с успехом можно употреблять для смазки сковороды при поджаривании лепешек, для смазки сапог, для освещения.
Масло из семян можно получить не только отжиманием. Есть и другие способы добывания масла.
Семена подсушивают, толкут в ступке, а затем заливают небольшим количеством кипятка. Спустя некоторое время на поверхности воды появится слой масла.
Этим способом далеко не все масло выделяется из семян. Есть способ растворения (экстрагирования) всего масла, находящегося в семенах.
Семена размельчают в ступке или в кофейной мельнице, слегка подогревают и складывают в банку, лучше в воронку с резиновой трубкой, и заливают серным эфиром или бензином. Банку закрывают стеклом и оставляют минут на десять — двадцать, затем эфир или бензин сливают в чашку и опускают эту чашку в горячую воду.
Эфир при 35 градусах станет испаряться, а масло останется в чашке. Если хотите сохранить эфир (или бензин), то раствор масла вливайте в колбу с отводной трубкой.
Под трубку подставьте другую колбу или пробирку, помещенную в сосуд с холодной водой. Пары эфира и бензина при этом будут проходить по трубке в пробирку и там охлаждаться. Так можно эфиром или бензином наиболее полно извлечь из семян масло.
Лес, точно терем расписной, —
Лиловый, золотой, багряный, —
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Освоив способ извлечения масла из семян, можно получать масло даже из веток деревьев.
Четырехлетние ветки липы или березы (возраст веток узнается по количеству слоев, которые видны на поперечном срезе веток) размельчают на терке.
Размельченную древесную массу заливают серным эфиром или бензином, закрывают и настаивают двое суток. После того массу отжимают, эфир или бензин сливают в колбу или чашку и, нагревая в горячей воде, отгоняют их от масла. Чтобы убедиться, что мы получили действительно масло, намочим им бумагу или кусочек ватки, тряпочки, фитиля и зажжем; масло горит.
Масло получается из веток, срезанных поздней осенью после морозов или зимой. Только к зиме в ветках образуются жиры, помогающие дереву противостоять действию мороза.
Вот мы и нашли с вами в лесу и крупу для каши, и масло.