Лыковой торбой что это
Смерть отшельников Лыковых случилась по сценарию коронавируса
Почему скончались Дмитрий, Саввин и Наталья
Каждая встреча человечества с новым вирусом – война, исход которой никто не может предсказать. И история внезапной болезни и смерти большей части семьи старообрядцев Лыковых, ушедших спасаться в Саянскую тайгу, только подтверждает эту истину.
Инфекцию в таежную заимку, скорей всего, занесли геологи. Вероятно, это было неустановленное ОРВИ, осложненное пневмонией. Дмитрий, Саввин и Наталья скончались один за другим. В живых остались только двое – Карп Осипович и Агафья. Он был самым старшим, она – самой молодой.
Для отшельников, десятилетиями не имевших контакты с другими людьми, болезнь стала аналогом нашего ковида, который уже почти год испытывает мир на прочность.
Агафья Лыкова в 1997 году. После болезни Агафья и папа живы остались, умерли Дмитрий, Саввин и Наталья Фото: РИА Новости
Истории болезни Лыковых в общепринятом смысле этого слова не существует. Анализ крови, понятное дело, тоже никто не брал, потому что, пока семья боролась с тяжелым недугом, медиков поблизости не было. До ближайшей больницы – нескончаемые километры пути. Рассчитывать на помощь не приходилось, и Лыковы безуспешно пытались справиться самостоятельно.
О том, как протекало заболевание, выжившие Карп Осипович и Агафья позже рассказали Игорю Павловичу Назарову, ставшему их другом и, по сути, доверенным врачом. Основатель Красноярской школы анестезиологов-реаниматологов не раз прилетал в таежный тупик. Эту драматичную историю он описал в своей книге.
«Как можно заключить, – пишет в своей книге доктор Назаров, – у Дмитрия было тяжело воспаление легких, от которого он через неделю скончался. В эти же дни заболели все остальные Лыковы, у них также отмечались явления поражения дыхательной системы: слабость, одышка, чувство удушья, кашель, жар».
Саввин (48 лет) болел тяжело около двух месяцев. Испытывал сильную слабость, боль в спине, был стул с кровью.
Наталья (46 лет) уходила в мучениях, «ее давило, душило», открылось кровохарканье. Именно она ухаживала за больным братом Саввином, стирала его белье. После его смерти Лыковы, подозревая, что одежда умершего могла быть источником заразы, сожгли ее подальше от дома.
Легче всех болезнь перенес глава семьи – Карп Осипович, которому на тот момент было 74 года. Более легкое течение заболевания у самого старшего члена семьи доктор Назаров объясняет большей «тренированностью» его иммунных систем, так как он вырос и жил многие годы «в миру», при контакте со многими людьми, а значит, и со многими инфекциями».
Агафья, его младшая дочь, тоже переболела пневмонией. Путь к выздоровлению оказался долгим – только к концу зимы наступило облегчение. В отличие от отца, Агафья родилась и выросла в тайге, и болезнь, унесшая жизни ее родных, была ее первой встречей с вирусной инфекцией. Но молодость победила – Агафье тогда было 37 лет.
«Причиной болезни и смерти Лыковых явилась какая-то инфекция, развитию которой способствовали охлаждение, тяжелая изнурительная работа и, конечно, ослабление или отсутствие специфического иммунитета», – такой вывод делает Игорь Павлович Назаров.
Однако очередное заражение, подхваченное, с высокой вероятностью, опять от геологов, с которыми накануне общалась дочь, глава семьи уже не пережил. За день до болезни крепкий старик еще пилил дрова и на себе таскал тяжелую древесину, а потом слег и сгорел за считанные дни. Да и Агафья трудно выкарабкивалась на этот раз. Даже отважилась принимать антибиотики.
Интересно, что исследования, проведенные в вирусологической лаборатории краевой СЭС, на выявление антител в крови Агафьи к вирусам кори, паротита, токсоплазмоза, клещевого сыпного тифа, эпидемического сыпного тифа, гриппа и парагриппа дали отрицательные результаты. Не выявлены антитела и к аденовирусам.
Исследования подтвердили, что Агафья практически не имеет специфического иммунитета против широко распространенных среди людей вирусных заболеваний, и они представляют для нее огромную опасность. Единственное, на что у нее обнаружен иммунитет, это на вирус клещевого энцефалита. В крови присутствует высокий титр антител (1:80) к возбудителю этого заболевания. Доктор Назаров сравнивает организм последней представительности семьи Лыковых с полем сражения без солдат. Поэтому ее проживание среди людей представляет серьезную опасность.
Почему любой новый респираторный вирус у большинства не проходит, как привычный грипп, и у многих заразившихся вызывает тяжелое течение, порой приводящее к смертельному исходу? Можно понять, что наш организм так реагирует на всех «чужих», в первую очередь, «мутантов» – испанки, гонконгского гриппа, недавних коронавирусных инфекций SARS и MERS.
«Учёные считают, что причина в особенностях нашей иммунной системы, которая у части людей выдаёт слишком бурную реакцию на незнакомый вирус, когда он попадает в лёгкие. Вплоть до уже набившего оскомину цитокинового шторма.
Но на самом деле подобное может вызвать не только новый, но и самый обычный, безобидный респираторный возбудитель, если человек с ним ни разу в жизни не встречался, и для его иммунитета этот привычный нам генератор лёгкого насморка – коварный и опасный мутант», пишет в своем блоге кардиохирург Алексей Федоров.
В качестве доказательства доктор приводит естественный эксперимент в семье отшельников-староверов Лыковых, обнаруженных геологами в Саянах в 1978 году. Лыковы не контактировали с другими людьми 40 лет. Так действует любой респираторный «новичок». Противоядие от первого контакта с новым вирусом человечество ещё не изобрело. И мы не знаем, что ждет нас в ближайшем будущем.
Комментарий Анны Топтыгиной, иммунолога, доктора медицинских наук: «Первичный иммунный ответ, во-первых, медленный, во-вторых, протекает с тяжелой выраженной симптоматикой, а вторичный – более быстрый, с небольшим количеством симптомов. У детей все протекает обычно по первичному типу иммунного ответа, потому что они впервые сталкиваются с инфекцией. Известный сценарий: пошли в сад – начали болеть. А когда заболевает взрослый, то на подавляющее количество заболеваний происходит вторичный иммунный ответ.
— Но с «испанкой» все развивалось по другому варианту…
— Знаменитая «испанка» – хороший пример, потому что произошла сильная мутация вируса. С вирусом такого типа еще не встречалось человечество. И все пошло по первичному иммунному ответу. Сыграли роль и организационные моменты, когда людей клали в большие палаты, где они получали бактериальную суперинфекцию, а антибиотиков тогда не было, поэтому умерли миллионы людей.
— Значит, случай Лыковых достаточно типичен?
— Да, они дали первичный иммунный ответ, характерный для взрослых. Дед имел некоторые клетки памяти и частично отвечал вторичным типом иммунного ответа. Поэтому он болел легче. А все остальные не имели, поскольку не контактировали с инфекциями. Может, грипп им занесли, может, пневмококк – трудно сказать. В любом случае, это был их первичный иммунный ответ, и у кого он оказался наиболее мощным тот сильней страдал.
— Можно сказать, что для них эта инфекция стала своего рода как COVID-19?
— Была такая же история с индейцами, когда в Америку завезли корь. До этого они никогда не сталкивались с этой болезнью. Белые завезли вирус, и индейцы стали вымирать целыми племенами. Взрослые погибли, а дети просто переболели.
— А COVID – 19 – абсолютно новый вирус, человечество с ним никогда не встречалось, поэтому открывает огонь на поражение…
— У этого вируса есть немного общего с SARS и MERS, но этими инфекциями заразились в одном случае около 8 тысяч, в другом – порядка 6 тысяч человек. Есть так называемые сезонные коронавирусы с респираторным синдромом, но они другие – развиваются только в носоглотке, никогда не спускаются в легкие.
— Как закончится нынешняя пандемия?
— Сложно сказать. Когда появился первый SARS, начали делать вакцину, а он взял и исчез. И больше его нигде нет. Похожая история случилась и с MERS, Поэтому не буду делать предсказаний.
Вы наверняка помните, как у нас весной и летом говорили, что второй волны не произойдет, а сейчас мы обсуждаем, какой будет третья волна. У каждого вируса свои причуды. За историю человечества такое было неоднократно, когда микроорганизм появлялся и исчезал. В средние века появилась болезнь «английская потница», или английская потливая горячка. Выкашивала людей за несколько часов с момента появления первых симптомов, но исчезла бесследно и мы до сих пор не знаем, что это было…
Лыковой торбой что это
Русские народные художественные промыслы, и ремёсла, изделия, мастера, краеведение — подробно, наглядно, просто
Природный материал для плетения, получаемый из луба некоторых деревьев, в основном из липы
Лыко — луб молодой липы и других лиственных деревьев. На заготовку лыка используют молодые стволы (до 10 лет) деревьев. В основном это липа, но может быть и ива, вяз и другие. Для изготовления лаптей требуется 3-4 дерева липы.
Лыко в ремесле
Согласно многочисленным исследованиям, лыко издавна применяли как прочный и недорогой материал для плетения. В первую очередь, из него изготавливали обувь. В основном это были лапти.
Так же, из лыка плели коврики-рогожи. Верёвки из этого материала использовали в рыболовстве и на охоте, а также в хозяйстве. Эти верёвки достаточно стойки к истиранию и воздействию воды.
До сих пор популярны банные мочалки из лыка. Волокна прошивают и делают банные тапочки, шапки и другие аксессуары.
Конечно в народе использовали лыко для изготовления игрушек на забаву детям. Вязали кукол, дополняли им деревянные игрушки, делая гривы и хвосты коням или косы куклам.
Лыко, подготовленное к дальнейшему использованию
До XV века снаряжение русских войск включало в себя кольчуги из дубового лыка и лыковые щиты. Из того же материала в России «плели корзины, короба, кули, туеса и даже кресла и столы».
История
Первые упоминания о лыке в русских источниках относятся к XII—XIII вв. В частности, летопись под 1205 годом называет лыко одним из предметов дани:
«Русские князи бишася съ Литвою и Ятвяги, и победиша ихъ, уставиша на нихъ дань, лыко и кошницы и веники до бани».
— А. Курбатов. Русь нелапотная (журнал «Родина», № 6, 2001).
Плетёная обувь из лыка издавна была известна у восточных и западных славян, у народов Прибалтики, у финно-угорских народов и в прибрежных районах Швеции.
Однако чаще всего лыко использовали в производстве лаптей. Ещё в XVIII веке этот вид обуви был популярен не только среди крестьян, но и среди горожан. Вплоть до второй половины следующего столетия лыковые лапти оставались основной обувью в сёлах и деревнях чернозёмных губерний.
Лапти «московские», из лыка
Добыча и обработка
Тамбовские крестьяне заготавливали лыко весной: в эту пору «в лесу срубались молодые деревья, называемые лутошками. Обрубив ветви срубленного деревца, начинали драть лыко, имеющее вид полосок…».
На Севере России сырьё для плетения принято было заготавливать «от Благовещенья до Троицы, поскольку в это время кора ещё мягкая». Внутреннюю часть коры, снятой с липы, подвергали особой обработке. К примеру, у мордвы лыко размачивали в воде для придания материалу необходимой гибкости.
В Северной и Центральной России у мастеров-лапотников существовали определённые «нормативы», связанные с обучением ремеслу, с началом и завершением работ, со сроками заготовки лыка.
Один из владимирских крестьян так описывал процесс передачи навыков от поколения к поколению:
«Мой отец брата лет с шести учил… Сначала за лыком ходить, потом размачивать, там уж и плести».
Один из исследователей так описывает свойства лыка и технику плетения лаптей у мордвы:
Лыко, размоченное в воде, не ломалось, могло сгибаться в любую сторону. Поэтому для изготовления обуви была изобретена наиболее приемлемая техника косоугольного плетения, которая давала большую плотность и четкое оформление очертаний разных изделий. С помощью кочедыка добавлялось несколько слоёв лыка на подошву, что повышало прочность и увеличивало срок носки лаптей.
— Т. А. Козлова. Освещение промысловых и ремесленных занятий в устно-поэтическом творчестве мордовского народа… — С. 334
Из лыка делали не только обувь, но и другие предметы домашнего обихода. Так, в быту мордвы одним из основных элементов утвари был «плетёный из лыка кошель».
Последний имел вид четырёхугольного ящика, составленного из двух половинок. Такой кошель создавался посредством «косоугольного плетения», при помощи углов и граней. С противоположных сторон обеих частей «ящика» крепились «четыре лычные петельки», в которые продевали ремешок или бечёвку.
«Всю Россию и Красную армию …»
Производством обуви из лыка занимались целые поселения и даже регионы. Среди них:
Фольклор
С лыком связано множество пословиц, не раз упоминают его в сказках, песнях.
В русском языке немало пословиц и поговорок связано с плетением из лыка «Не лыком шит», «Лыка не вяжет» и др. Выражение «Не всякое лыко в строку» происходит от лапотников: настоящий мастер знал, «какое лыко в какую строку, то есть в какой ряд вплести».
Кто лыко вяжет? Как выживает древний русский промысел
«Смотри, смотри, какое у меня вышло мочало! – Мария Алексеевна ласково проводит рукой по свежим лыковым прядям, словно по волосам. – Шелковистое и белое. А знаешь почему? Потому что три месяца, на песочке отмокая, нежилось, а не среди ила, как у других».
Фото: Марина Маковецкая
На улицах Букалея редко встретишь людей – все жители либо во дворах на огородах трудятся, либо на задворках мочало заготавливают. Выловленное из мочища лыко сушат на заборе и специальных вешалах.
Фото: Марина Маковецкая
Татьяну Федоровну Климакову односельчане называют «фабрикой». С детства она приучена «чесать» щетки – не менее двадцати в день. Такова была норма, установленная родителями. И теперь, несмотря на возраст и огородно-земельные работы, женщина ежедневно трудится в мастерской – и так весь год, кроме больших праздников.
Фото: Марина Маковецкая
Есть в России деревня, где живут люди редкой древней профессии – мочальники.
Я стою на скользком помосте и стараюсь не вдыхать глубоко: пахнет гниющим деревом. «Только бы не упасть», – думаю я и, как нарочно, в ту же секунду теряю равновесие и оказываюсь в мутной воде. К счастью, это неглубокий пруд – местные жители называют его мóчищем. Алексей, мужчина лет тридцати пяти, помогает мне выбраться, а сам остается в воде по пояс. Он достает из пруда притопленные под грузом свертки древесной коры, а затем расстилает их на земле, наподобие ковров. Фотограф Марина Маковецкая фиксирует каждое движение Алексея.
Мы с Мариной в Нижегородской области – в деревне Букалей с населением 43 человека. Алексей показывает нам, как добывает средства к существованию для семьи. Вот он руками сдирает внутренний слой «ковров» – белые древесные волокна – и развешивает их сушиться на заборах. Чем он занят? Еще век назад любой наш соотечественник сразу ответил бы на этот вопрос. Букалейцы – одни из последних людей, живущих древнейшим русским промыслом – мочальным.
У китайцев был шелк, у англичан – шерсть, а у русских – мочало. Этот материал сыграл в судьбе России такую важную роль, что его без преувеличения можно было отнести к национальным символам наравне с собольим мехом. Но о мочале, как только необходимость в нем исчезла, позабыли. Сегодня даже значение этого слова известно в России не каждому. Мочалом называлась замоченная в воде и высушенная внутренняя часть липовой коры – луб (он же лыко, или подкорье). Из него крестьяне в промышленных масштабах изготавливали десятки необходимых вещей: лапти, морские канаты, кисти для побелки, банные мочалки (теперь понятно, почему они так называются), кровлю для крыши, сита для муки и рогожу – дешевую ткань, которая шла на одежду и мешки. Рогожа, как самый ходовой товар, частично поставлялась на экспорт.
Вплоть до начала XX века липовая кора «кормила» минимум половину крестьян в Центральной России – в основном жителей северного Поволжья. Как сообщает перепись Императорского лесного института, только в 1912 году было заготовлено 2,8 миллиона пудов, то есть 44 тысячи тонн мочала. В России оно было незаменимым материалом – таким же, как в наши дни ПВХ или полиэтилен.
Если бы не мочальный промысел, жителям деревни Букалей грозило бы самое настоящее натуральное хозяйство: они и так едят в основном собственные продукты – мясо и овощи, яйца и молоко.
«Удить», «карябать», «чесать», «вязать» – не просто слова из Толкового словаря Даля – это этапы производст-венного процесса изготовления лыковых мочалок и кистей в Букалее.
Фото: Марина Маковецкая
Людей, зарабатывавших на жизнь заготовкой мочала, называли мочальниками. В 1840 году географ Петр Кеппен только в восьми поволжских губерниях насчитал сотни тысяч изготавливавших мочало крестьян. Масштаб промысла был столь огромен, что, обеспокоенное состоянием липовых лесов, Министерство государственных имуществ отправило Кеппена в двухлетнюю экспедицию для подсчета ущерба. «В лесах России встречается немало лип, на истреблении которых основан один из примечательнейших промыслов, – писал географ. – Зная, что промысел этот, столь национальный, никем пока не описан, я решился собрать о нем сведения». Сведения, представленные Кеппеном в 60-страничном отчете «О мочальном промысле», уникальны: например, только у него есть информация о том, что в Крыму мочало делали из волокон финикового дерева.
Пока рубили лес, нередко гибли лошади, из-за сырости и болезней умирали люди. В 1913 году профессор Императорского лесного института Николай Филиппов назвал условия работы мочальников «бесчеловечными и суровыми». Впрочем, Петр Кеппен о трудностях мочального промысла писал с лаконичной строгостью: «Все это естественно и не служит поводом к жалобам».
Евдокия Федоровна с трудом ходит, но ловко выхватывает из горы подлубья кусок и показывает, что значит чесать мочало. Раз пятнадцать она проводит мочалом по гребенке из гвоздей, прибитой к полу, и за несколько секунд скручивает полученные волокна узлом – «восьмеркой». Настоящая русская мочалка готова.
Кисть из российской глубинки белит украинскую хату – товар дошел до потребителя. По давней традиции дома на Украине обновляют по весне перед Пасхой. За год лыковая кисть подорожала вдвое: 50 гривен (140 рублей) против 25.
Фото: Марина Маковецкая
Татьяну Федоровну Климакову односельчане называют «фабрикой». С детства она приучена «чесать» щетки – не менее двадцати в день. Такова была норма, установленная родителями. И теперь, несмотря на возраст и огородно-земельные работы, женщина ежедневно трудится в мастерской – и так весь год, кроме больших праздников.
Фото: Марина Маковецкая
«Как вы выбираете кору для сырья?» – спрашиваю я. «Никак, в дело идет все без разбора. Темное мочало используем для кистей, белое – для мочалок», – отвечает женщина. Век назад такая технология не работала. Лучшую липу крестьяне выбирали заранее, еще до наступления весны. «Зимой мочальник в свободное время должен выискивать в лесной глуши такие места, где растет получше липа, чтобы весной не путаться зря по лесу», – дает четкое указание самоучитель. Лучшей считалась липа среднего возраста диаметром 5 вершков (немногим более 20 сантиметров), растущая на песчаной почве в еловом или пихтовом лесу. Автор бестселлера «Как заготавливать мочалу» объясняет: «Луб, снятый с дерева, растущего на хорошей песчаной почве, весит больше. От старых деревьев луб отстает с трудом, и цвет у него темный». Листья коры собирали в свертки (скáлы), и все было готово ко второму этапу промысла – замачиванию.
Чтобы посмотреть на замочку липовой коры, мы с Ниной направляемся к семье Лены и Алексея – в Букалее у всех свои мочища. В отличие от других, пожилых жителей деревни, эта пара производит мочало большими объемами. В семейном деле участвует даже дочка Лены и Алексея – второклассница Ира. Сразу после весеннего сбора липовую кору замачивают и оставляют в воде до осени, чтобы луб стал мягким и легко отставал от внешней коры.
Марина Маковецкая Для изготовления лыковых мочалок и кистей у каждой семьи есть баня-мастерская и небольшой прудик-мочище.
Мы стучимся в дверь дома Лены и Алексея, и минут через пятнадцать нам открывают ворота. Проходим двор, задний двор, огород и, наконец, оказываемся перед мочищем, которое напоминает пруд c картины «Аленушка». (Я и представить не могла, что через несколько минут окажусь в нем.) Уже знакомый нам запах из сарая Евдокии Федоровны здесь достигает кульминации. Вдоль мочища рядами стоят вéшала – деревянные вешалки для сушки мочала. Семья заготавливает сырье все лето: кора этого года остается в воде до осени, а Алексей тем временем достает из мочища прошлогоднюю кору.
«Почему вы занимаетесь мочалом? Вы молодые люди, в артели не работали. Вам никогда не хотелось заняться чем-то более современным?» – спрашиваю я у Елены. «Я вышла замуж в Букалей, занимаюсь тем же, чем муж», – очень коротко и без эмоций отвечает женщина. Мой интерес кажется ей странным. «Что здесь необычного?» – только и бросает она. По словам Алексея, мочалом заниматься выгодно. Это позволяет работать только пять месяцев в году, а зимой можно найти работу в городе.
Личные мочища появились у букалейцев десять лет назад, когда работавшие рядом с деревней нефтяники выкопали жителям пруды в качестве платы за постой. Раньше кору замачивали в реках или ручьях в лесу – там же, где и сдирали. Иногда один ручей запруживали через каждые десять метров. Мочалу нужна именно стоячая вода, запруда, и тому есть две причины. Во-первых, в этом случае луб точно не унесет течением. Во-вторых, поясняет самоучитель мочальников, «чтобы луб не почернел от воздуха».
Деньги в деревню приходят от продажи мочала. Один пуд сырья стоит 250 рублей. Готовую мочалку можно купить рублей за 30, а кисть за 10–15.
Осенью кору вынимают из воды и отделяют подкорье. Раньше для этого в Букалее использовали русский инструмент с забавным названием – кочедык (его еще называют лапотным шилом – без кочедыка лапти не сплести). Но со временем в деревне растерялись все кочедыки, а найти новые в современной России оказалось непросто. До сих пор в Букалее рассказывают, как еще в советское время несколько деревенских мастеров поехали за кочедыком в ГУМ, но не нашли там ничего подобного и очень расстроились. Теперь Алексей справляется и без инструмента: отделяет мочало руками, впиваясь ногтями в кору. «Рукой лучше чувствуешь слой, где подкорье отделяется от коры», – поясняет он.
Сегодня вымирание грозит уже не липе, а ремеслу. Татьяна Федоровна с благодарностью вспоминает советские, казалось бы недавние, времена, когда на липовое мочало был стабильный спрос. «У нас в области каждый школьник, отправляясь в лагерь, должен был иметь при себе мочалку. Летом мы продавали их на весь год», – рассказывает женщина. Про будущее в Букалее никто не говорит – вопросы на эту тему задавать здесь, похоже, неприлично. Пожилые женщины вспоминают прошлое, а молодые семьи предпочитают жить настоящим. «Если будет нужно, переедем», – говорит Елена.
В голове в сотый раз за эти дни проносятся строки из детства: «На дворе был кол, на колу – мочало; начинай сначала». Теперь я понимаю их смысл и значение.