Маленькая жизнь ханья янагихара о чем вкратце
Маленькая жизнь ханья янагихара о чем вкратце
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Ханья Янагихара. «Маленькая жизнь». Окончание
Джей-Би – гаитянин. Его семью можно отнести к нижнему среднему классу. По темпераменту он холерик. Живет с мужчинами; художник. Его вырастили мать, бабка и трое теток. Все они баловали и обожали ребенка, и он вырос в полной уверенности, что является гением и лучше всех на свете.
А кто тут Джуд? У него явный меланхолический темперамент. Он потом выучился на юриста. Одновременно он получил и высшее математическое образование, которое нужно ему для души. Джуд – асексуал. Неясно и какой он расы, но глаза у него зеленые, и это все, что нам известно о его внешности.
Казалось бы, интересный зачин. Однако в дальнейшем линии героев практически не развиваются.
Джей-Би никак не мог придумать свою фишку, но нашел ее в том, что стал фотографировать друзей, а потом по этим снимкам писал небольшие картины и делал из них серии. Так он стал известным художником. Но у него был один конфликт с Джудом из-за того, что тот не хотел, чтобы выставляли тот его портрет, где он переживает приступ боли.
Одно время Джей-Би увлекся наркотиками и, будучи под кайфом, стал передразнивать походку Джуда. После этого Джуд и Виллем порвали с ним отношения, хотя Джей-Би и прекратил принимать наркотики и очень извинялся.
И это все про Джей-Би.
Про Малькольма и вовсе сказать нечего, кроме того, что он стал маститым архитектором и жил с женщиной.
Для чего нужны были эти образы? Если их выкинуть, то ничего не изменилось бы в романе.
Еще одним человеком, принявшем участие в Джуде, был его преподаватель, блестящий юрист Гарольд. Гарольд даже усыновил Джуда через 10 лет после их знакомства. Он и его жена не имели детей и хотели оставить наследство Джуду. Тот был очень польщен. Но в итоге Гарольд пережил Джуда, и, скорее всего, это он унаследовал чужое имущество.
Также очень вкладывался в Джуда врач Эдди. Он был единственным врачом, которого Джуд допускал к своему телу. Джуд беспокоил Эдди в любое время дня и ночи, и тот все бросал и помогал. Эдди знал о прошлом Джуда и поэтому не отправлял его в психушку за многочисленные порезы. Он взял этот грех на себя, но так до конца жизни и не пришел к решению, был ли он прав. Умер он вскоре после смерти Джуда от инфаркта. Не исключено, что его замучила совесть.
Эдди, разумеется, ругал Эдди за порезы, за нарушения режима. Например, Джуд любил долгие прогулки, а много ходить ему было нельзя. Из-за этого вновь открывались раны на ногах. Он также наотрез отказывался принимать обезболивающие. Джуд каждый раз просил прощения, обещал исправиться, но делал все по-своему.
Джуд вообще постоянно повторял всем подряд: «Прости, прости!». Еще он вздрагивал от любого резкого движения в его сторону, не позволял до себя дотронуться. Один раз он разбил чашку у Гарольда и вел себя так, будто Гарольд будет его бить. Правда, причины так думать имелись. Когда-то у Гарольда был сын, который умер в 5 лет от редкой генетической болезни. Чашка – это было единственное, что сохранилось в память о нем.
Именно поэтому Гарольд усыновил Джуда: он чувствовал свою вину перед умершим сыном, которому невозможно было помочь, и поэтому решил помочь тому, кому это было нужно.
Но отношения Гарольда и Джуда не были безоблачными. Джуд вначале боялся, что тот тоже будет его домогаться, потом он так и не рассказал ему ничего о своем прошлом. Джуду казалось, что Гарольд начнет его презирать. Только перед самоубийством Джуд написал письмо, где все объяснил.
И это притом, что и Виллем, и Гарольд постоянно просили его рассказать, в чем дело: как он рос, откуда у него такие шрамы и страшные травмы. Он им регулярно отвечал, что еще не готов все рассказать, но обязательно наберется сил.
Сам же Джуд помнил каждую минуту все, что с ним произошло, и какие-то голоса в его голове, которые он называл гиенами, постоянно твердили ему, что он – омерзительный, уродливый, никому не нужный, что он – хуже всех в мире, что он – сам причина всех своих несчастий. Чтобы заглушить «гиен» он себя и резал.
Джуд не мог поверить в хорошее, но если с ним происходило что-то плохое, он это воспринимал даже с облегчением: он всегда знал, что не заслуживает доброго отношения к себе.
Вместе с тем, Джуд был успешен в работе. Он стал младшим партнером в солидной юридической фирме, купил хорошую квартиру, которую дизайнерски оформил Малькольм. Джуд много работал, получал большие деньги, для души он занимался математикой, писал статьи, играл на рояле. Как юрист и математик он пользовался спросом и уважением.
Один раз Виллему пришлось на год уехать для съемок в Грецию. Джуд остался один. Случайно он познакомился с юристом по имени Калеб. Калеб предложил ему отношения и на какое-то время даже переехал к нему. Но Калеб оказался из тех любовников, которые унижают и бьют своих партнеров. Он стал издеваться над инвалидностью Джуда, бил его за неловкость, а один раз избил довольно сильно. Гарольд хотел заявить на него в полицию, но Джуд не разрешил. Он понял что наконец-то с ним обходятся так, как он того заслуживает.
После этого Джуд предпринял попытку самоубийства – вскрыл вены. Но его откачали.
Вернувшийся из Греции Виллем был в ужасе от всего этого и переселился к Джуду.
Здесь нужно рассказать немного о Виллеме. На него повлияло то, что его старший брат страдал ДЦП. Причем, это была очень тяжелая степень поражения ЦНС: брат не мог ходить, говорить, самостоятельно питаться, даже зубов у него не было. Но Виллем с детства заботился о брате. Он его кормил, переодевал, возил его на коляске гулять, читал ему книги, рассказывал обо всем, что произошло за день. Ему казалось, что брат все понимает. Родители же считали больного сына своим крестом. Они заботились о нем, но не проявляли никакой любви. Впрочем, они и к Виллему чувств не проявляли. Возможно, они себя так вели, потому что еще двое детей умерли у них в младенчестве – не хотели ни к кому больше привязываться.
Когда Виллем учился в колледже, брат заболел раком и умер. Болел он долго. Собственно, поэтому и денег в семье не осталось – все ушло на лечение.
Виллем чувствовал свою вину за то, что брат умер один, что он страдал. Поэтому он по-особому относился к Джуду.
Виллем же всем объявил, что они с Джудом теперь пара. Гарольд обрадовался. Джей-Би завидовал. Вначале Виллем думал, что это сообщение уничтожит его карьеру, но ему начали предлагать роли геев, и дела пошли даже лучше.
Но Виллема беспокоило, что Джуд режет себя все чаще и чаще. Он вынудил его, наконец, рассказать о своем детстве. После рассказа Виллем извинился, что изнурял Джуда сексом. Он понял, что тому этого не нужно.
Они продолжали жить вместе, но у Виллема опять появились подружки, которых он скрывал от Джуда. Тот все понимал, но делал вид, что не замечает. Для него главное было то, что Виллем рядом.
Какое-то время все шло прекрасно, но потом раны на ногах Джуда вновь открылись. В этот раз уже ничем нельзя было помочь, и ноги пришлось ампутировать. Но и Джуд, и Виллем, и Гарольд – богатые люди: лучшие специалисты сделали новейшие протезы. Джуд вновь научился ходить. Зато боли ушли. Они даже съездили с Виллемом в Рим.
Вот тут бы и закончить роман, но писательница решила нагнетать до конца: Виллем разбился на автомобиле. Зачем-то вместе с ним угробили Малкольма с его подругой, на которой он так и не женился. В последний момент своей жизни Виллему пригрезился его давно умерший увечный брат: будто бы тот выздоровел и бежит по траве ему навстречу. О Джуде же он не вспомнил.
В конце романа в живых остались только Гарольд (80 с лишним лет) и Джей-Би (где-то 55). Иногда они перезваниваются.
Повествование в романе ведется от лица Гарольда и от автора. Вероятно, предполагалось подчеркнуть значительность роли Гарольда-отца. Но я этого не почувствовала. По-моему, это такой же лишний персонаж, как и два друга Джуда.
История, изложенная в романе происходит в наше время и в будущем, так как на первых страницах Джуду 27 лет, а на последних – 53. Но в его 27 лет уже вовсю используют компьютеры и другие современные реалии.
Любопытно, что будущее ничем не отличается от настоящего.
Вот, собственно, и все. Что можно извлечь из этой книги?
Что может хотеться жить, когда все невообразимо плохо, а можно и устать от происходящих с тобой несчастий – всему есть предел. Есть время жить, и есть время умирать.
Что причиненное ребенку в детстве зло, никогда не уйдет из его жизни. То, что произошло с Джудом – это исключение. Но и то, что маленького человека ругали, наказывали, не уважали, лишали уверенности, не поддерживали, на нем впоследствии скажется не лучшим образом.
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Рецензии и критика: литература)
Из недавно прочитанного: Маленькая жизнь
“Маленькая жизнь” Ханья Янагихара, 2015
Может ли жизнь быть маленькой? Может ли жизнь ребенка, внезапно умершего в детстве, быть меньше жизни человека, дожившего до 90 лет? Или маленькой может быть жизнь маленького человека у Достоевского, Гоголя и Чехова?
Эту книгу стоит читать тогда, когда вы точно знаете, что у вас будет с кем поговорить о ней после. Она требует безотлагательного обсуждения. Это книга для разговоров. Что в принципе чудесно. Если же никто в вашем окружении не намерен обременять себя более 800-страничным текстом, то вы рискуете заработать головокружение от закрепощённых и невысказанных мыслей и идей.
Итак, что же скрывается за обложкой, на которой крупным планом изображено лицо человека, скованного болью? (По крайней мере, эту фотографию на обложке американского издания книги я воспринимала именно так, но после прочтения выяснила, что она называется Orgasmic Man, и про неё говорят, что в ней смешались агония, экстаз, удовольствие и боль, вон оно как!)
Если определить роман в формате атакующих мир хештегов, то я бы использовала следующее: #дружба, #боль, #стыд, #самодеструкция, #потеря, #NYC, #жизнь …
Понятно, что Янагихара хотела нарисовать портреты абсолютно непохожих друг на друга личностей с индивидуальными историями. Она спотыкается на том, что все четыре друга становятся ультра успешными каждый в своей сфере. Получается утрированный кивок в сторону американской мантры о rags to riches. Один становится художником-фотографом, чьи работы выставляются в Whitney и MoMA. Второй становится продвинутым архитектором, в чьих услугах нуждаются по обе стороны континента. Третий делает головокружительную карьеру в кино. Четвёртый становится непобедимым адвокатом в престижной юридической фирме.
Затем она выбирает из четырёх одного, которого награждает целым букетом травм из детства. Только ты переводишь дыхание, как она снова добивает тебя невыносимо жёсткой подробностью из прошлого героя или изматывающими порывами к самодеструкции.
Если говорить просто, она забывает про чувство меры. Всё у неё избыточно: и когда хорошо, и когда плохо. Между мраком и светом нет полутонов.
Ощущение безнадёжности усугубляется тем, что книга затянута. Пожалуй, это тот минус, который кочует из отзыва в отзыв. У меня даже было впечатление, что роман не видел редакторской правки, так как объективно в нём много повторений. От сокращения в 2 раза произведение бы только выиграло.
Но не обходится и без удачных аспектов. Например, мне понравилось, как Янагихара описывает богемную жизнь в NYC, как кинематографично она воссоздаёт студенческие будни главных героев, мотельные беспросветные эпизоды из жизни Джуда, какое внимание она уделяет знакомству читателя со спецификой работы каждого из героев. Её описания легко визуализировать. Её персонажи очень выпуклы. Под конец книги мне казалось, что со многими я словно находилась в одном помещении, слышала их речь, переживала вместе с ними, разделяла опустошение и отчаяние, радовалась любому намёку на белую полосу.
По роману будет снят фильм. Пока результаты кастинга не объявлены, но в американской редакции журнала GQ решили пофантазировать и предложить кандидатов. Их вариант с Реми Малеком на роль Джуда меня абсолютно покорил. (Знаю, что неравнодушные к роману пользователи интернета также представляют в этой роли Эдди Редмэйна.)
Но вот Пол Джамати, предложенный ими на роль Гарольда, мне показался абсолютным мискастом, хотя актёр он замечательный. Я бы рассматривала Колина Ферта, Альфреда Молину и даже Ричарда Гира. Из Кайла Маклахена получился бы замечательный Доктор Трейлор, а вот Пол Джамати или Стенли Тучи могли превосходно подойти на роль Отца Люка. Короче, пока нет более подробных деталей о съёмках, фантазировать и делать ставки можно на полную катушку.
Какие бы слабые стороны не были у этой книги, я однозначно мечтаю увидеть этот фильм. Что-то мне подсказывает, что роман был создан с прицелом на экранизацию.
«Маленькая жизнь» как социальный эксперимент: лекция Галины Юзефович
«Афиша Daily» продолжает конспектировать лекции цикла «История новейшей литературы: 10 главных романов конца XX — начала XXI века» Дирекции образовательных программ Департамента культуры Москвы. Галина Юзефович — об источниках, героях и общественном значении «Маленькой жизни» Ханьи Янагихары.
Преподаватель Совместного бакалавриата ВШЭ-РЭШ, обозреватель сайта Meduza.
Ханье Янагихаре 42 года, ее отец родился на Гавайях, а мать — кореянка родом из Сеула. Сама Ханья родилась в Америке и, несмотря на яркую ориентальную внешность, cчитает себя американкой. В детстве будущая писательница сменила несколько школ: семья постоянно переезжала с места на место, так что жизнь ее с самого начала была достаточно пестрой. После школы Янагихара поступила в женский колледж, и это оказалось важным в контексте ее будущего творчества. После колледжа она работала журналистом в разных изданиях: писала об индустрии медиа, о моде и лайфстайле, вела колонки про семантику моды и современное искусство. Свой первый роман — «Люди среди деревьев» — Янагихара написала в 2013 году: издательство Corpus обещает выпустить его ближайшей осенью в переводе Виктора Сонькина. Ее второй и на сегодня самый знаменитый роман «Маленькая жизнь», о котором у нас сегодня и пойдет речь, был написан всего за восемнадцать месяцев и вышел в 2015 году. Роман попал в шорт-лист Букеровской премии, однако на финише его обошел Марлон Джеймс с «Краткой историей семи убийств» (как показалось многим, не вполне заслуженно).
Профессиональный бэкграунд автора сыграл важную роль в подготовке к написанию романа: во всех своих интервью Янагихара говорит, что корни «Маленькой жизни» располагаются преимущественно в области визуального.
Среди главных источников своего вдохновения писательница называет коллекцию прет-а-порте модного дома Prada сезона зима-осень 2007 года. Коллекция эта почти вся монохромная — от черного до ослепительно белого, через весь спектр сероватых оттенков, и построена на контрасте, причем не только цветовом, но и фактурном: грубая шерсть соседствует здесь с блестящими, гладкими тканями вроде атласа. По словам автора, именно эта коллекция объясняет эмоциональный рисунок книги: от абсолютно черного отчаяния до абсолютно белого счастья — и обратно.
Другой визуальный образ, на который опиралась Янагихара, — «Человек задом наперед», работа великой Дианы Арбус. Герой этой фотографии как бы разделен на две части: верхняя половина смотрит в одну сторону, а ноги развернуты в противоположную. Это определенно не самая знаменитая вещь Арбус, более того, она бракованная — слишком крупное зерно, и Янагихара, по-видимому, углядела ее в какой-то маргинальной коллекции (в основные собрания работ Арбус она не входила). Если вы посмотрите на фото внимательно, то увидите, что человек находится не у себя дома, а в гостиничном номере. Он полностью одет — и он совсем один в идеально выхолощенном, пустом и безликом интерьере. Для Янагихары этот кадр стал символом внутреннего вывиха, при котором человек выглядит обыденно, но при этом имеет внутри себя некий трагический изъян, абсолютно не вяжущийся с этой его кажущейся нормальностью. А тема пронзительного одиночества, которое испытывает современный горожанин, оказалась одной из центральных для романа в целом.
Еще один (важнейший, может быть) зримый источник «Маленькой жизни» — картина очень успешного современного художника Джеффри Чедси «Boys in the Band», которая в некотором смысле стала для писательницы символом приобщения к миру мужчин, проникновения в его скрытые от посторонних тайны. До окончания университета весь мир Янагихары (напомним, она училась в женском колледже) был исключительно женским — и мужчины долгое время казались ей чем-то непознаваемым, принципиально отличным от нее самой и ее подруг. Устроившись на свою первую работу в журнал, она познакомилась с редактором и его друзьями. Наблюдение за этими молодыми людьми стало для нее настоящим откровением, и в первую очередь Янагихару поразила существовавшая в этой теплой компании система взаимных альянсов: в одной комбинации — задушевные друзья, в другой — спарринг-партнеры для интеллектуального бокса, в третьей — завзятые спорщики и антагонисты и так далее, почти до бесконечности. Все они были связаны друг с другом крепче, чем каждый из них с внешним миром, и сочетали открытость по отношению к окружающим с почти семейной замкнутостью. Однажды на выставке Ханья увидела картину «Boys in the Band», и она напомнила ей об этой компании, а после оказалось, что Джеффри Чедси — однокурсник одного из ее членов. На картине изображены трое веселых (то ли выпивших, то ли накурившихся) молодых людей и четвертый — не то усталый, не то с похмелья, но явно переживший какую-то внутреннюю драму. Один из героев обнажен, другой — обнажен наполовину, и очевидно, что всю четверку связывают некие близкие, эмоционально наполненные отношения.
Тут необходимо небольшое отступление. Ошибкой было бы считать «Маленькую жизнь» гей-романом (хотя многие читатели спешат занести его именно в эту категорию — кто-то со знаком плюс, кто-то со знаком минус), однако не отметить пронизывающий все повествование гомоэротизм невозможно. Все женские образы в книге подчеркнуто нечетки и смазаны, ни одна из героинь не может сравниться по глубине прорисовки с мужскими персонажами, да и назначение их по большей части сугубо функциональное — произнести важную фразу и навеки исчезнуть или обнять главного героя справа, в то время как приемный отец обнимает его слева. Все это делает реальность внутри романа не столько гомосексуальной, сколько попросту однополой: все ее обитатели — мужчины. А это значит, что и любые отношения — глубокие, важные, близкие, доверительные, сексуально или просто эмоционально заряженные — возможны только с мужчинами.
Возвращаясь к визуальным источникам вдохновения, необходимо упомянуть повлиявший на Янагихару цикл фотографий Тодда Хидо, снимавшего американские мотели. Как мы помним, семья писательницы постоянно переезжала, по дороге часто останавливаясь в мотелях. В интервью Янагихара любит рассказывать про дешевые типовые интерьеры, синтетическое постельное белье, сыроватую штукатурку, пыль, которые были непременными атрибутами ее детских воспоминаний. Те, кто читал роман, помнят, что самые страшные, душераздирающие его сцены происходят в мотеле, и хотя детство самой Янагихары было вполне безоблачным, именно этот памятный ей антураж, великолепно запечатленный на работах Хидо, и послужил воображаемой рамкой, в которую эти сцены вписаны.
Наконец, упомяну об известном проекте Николаса Никсона «Сестры Браун», безусловно, повлиявшем на замысел книги. Суть проекта состоит в том, что Никсон из года в год, на протяжении сорока с лишним лет, фотографирует четырех сестер, фиксируя малейшие изменения в их лицах, прическах, одежде. Изначально Янагихара хотела сделать одного из главных героев — Джей-Би — фотографом, а не художником-фигуративистом, и вдохновлялась при этом как раз Никсоном и его работами. Род деятельности сменился, однако суть осталась прежней: подобно Никсону, Джей-Би оказывается летописцем своей компании — его картины отражают не только внешние изменения, но и динамику отношений между героями.
«Сестры Браун» Николаса Никсона (1981 год)
«Сестры Браун» Николаса Никсона (2012 год)
Цикл Тодда Хидо «Homes at Night»
«Человек задом наперед» Дианы Арбус
Коллекция прет-а-порте Prada, сезон зима-осень 2007 года
Если с визуальными истоками все вполне прозрачно, то со смысловой сеткой романа, с его концептуальным каркасом дело обстоит куда сложнее и индивидуальнее. Мне бы хотелось остановиться на некоторых вещах, которые кажутся ключевыми лично мне.
Центральная тема «Маленькой жизни» — это, безусловно, травма, ставшая в последние годы чуть ли не самым обсуждаемым и востребованным сюжетом. Тому, почему именно она оказалась сегодня настолько актуальна, может быть несколько объяснений. На мой взгляд, главное из них — это парадоксальное развитие и расширение темы личностного роста.
Сегодня все мы можем наблюдать неуклонную девальвацию профессионального опыта, идущую рука об руку с повышением ценности опыта персонального. Именно персональный опыт, личные переживания становятся сегодня основной формой декорума, которым человек украшает себя или вернее свою публичную витрину. Личность, которая больше испытала, видела или чувствовала, оказывается во всех смыслах (включая сугубо прагматический, карьерный) заметно привлекательнее личности, на протяжении двадцати пяти лет уныло учившей математику или слесарное дело. Однако ресурс позитивного опыта — прочитанных книг, увиденных озер и вулканов, выученных языков — исчерпаем, а потребность в дальнейшем украшении себя остается. И вот в последние годы намечается новый тренд: в зачет идет уже не только позитивный опыт, делающий нас красивее и счастливей, но и воспетые Земфирой «трещинки». Жертва, сумевшая худо-бедно переварить и интегрировать свою травму, кажется нам интереснее человека, с которым ничего дурного в жизни не происходило. Травма в анамнезе становится синонимом личностной глубины, сложности, загадочности и в конечном счете неотразимости.
Читая «Маленькую жизнь», мы не испытываем ни малейших сомнений в том, кто из четырех главных героев интереснее: ну конечно же, Джуд. Но Янагихара работает с этой популярной темой отнюдь не стандартным образом. Джуд красив, умен и крайне работоспособен, у него складывается блестящая карьера, он находит замечательных друзей, любовь и семью, но при всем этом — и Янагихара неоднократно это подчеркивает — Джуд неисцелим. «Я хотела создать героя, которому никогда не полегчает», — говорит об этом сама писательница. Она отказывается эстетизировать травму, показывая, что не всякое можно пережить и что травматик — не романтический герой, но неиссякаемый источник проблем для себя и окружающих.
Другая важнейшая, на мой взгляд, тема, на которой нельзя не остановиться, — это устройство романного времени. Действие «Маленькой жизни» начинается в некой условной «современности» и в ней же и завершается, хотя между началом и концом проходит примерно тридцать лет. Время в «Маленькой жизни» абсолютно нейтрально: оно не маркировано крупными историческими событиями, финансовыми кризисами, терактами, сменой президентов и тому подобными вехами, позволяющими соотнести происходящее в романе с реальностью. Этот прием, очевидно, нужен писательнице, для того чтобы вывести роман за пределы социальности и создать внутри него идеальную стерильную среду для максимально убедительной и яркой демонстрации эмоциональной жизнь героев. Отсутствие внешних воздействий, нарочитое устранение из текста времени и пространства (понятно, что хотя действие книги происходит преимущественно в Нью-Йорке, Нью-Йорк этот явно лежит в какой-то параллельной вселенной) до предела обостряет восприятие мельчайших движений человеческих душ.
Ханья Янагихара «Маленькая жизнь»
«Маленькая жизнь» — большой, сложный структурно и тяжелый эмоционально роман, который стал потрясением для американской литературы, переведен на основные мировые языки и с 2016 года доступен на русском. Книга собрала самые противоречивые отзывы: единственное, что однозначно — это не ослабевающая популярность, для которой не помеха ни объем текста, ни мрачные (душераздирающие не будет преувеличением) темы, затронутые автором.
Второй роман Ханьи Янагихары, словно некий недобрый магический артефакт, показывает каждому то, что он готов увидеть и воспринять. Отсюда и полярные оценки:
За внешней простотой текста скрывается механизм, приводящий в движение глубоко личные ассоциации, выталкивающий из зоны эмоционального комфорта, заставляющий задуматься о том, что долгое время удавалось игнорировать.
Об авторе
45-летняя писательница — весьма неординарная личность с шокирующими увлечениями и необычной карьерой до литературы.
Эффект от ее книг в своем роде сродни вскрытию, они выводят на поверхность чувства и мысли, запечатанные под слоем каждодневной рутины; развенчивают внешнюю респектабельность, за которой нередко кроются старательно подавляемые разрушительные импульсы.
«Маленькая жизнь» сюжет
Действие роман происходит в Нью-Йорке, но автор нарочно избегает любых упоминаний, указывающих на время — ни политиков, ни премьер фильмов, ни мировых катастроф. Янагихара привязывает повествование только к личной хронологии персонажей: в начале им по 25 лет, в последствии сюжет развивается нелинейно, то отбрасывая происходящее в болезненные воспоминания главного героя, то устремляясь в будущее. Таким образом, Слушайте онлайн роман «Маленькая жизнь» — это история вне времени, напоминание, что подобное могло произойти когда угодно и с кем угодно. Мрачная сказка, которую нужно прочесть, чтобы разбудить в себе человечность.
С привычными ярлыками для описания героя Янагихара поступает так же, как с индикаторами времени, то есть отказывается от них начисто. Читатель не узнает почти ничего о внешности персонажей, все они мужчины, но их поведение далеко от гендерных стереотипов. Самой большой загадкой остается Джуд: с неустойчивой самоидентичностью, словно оголенный нерв, комок боли. Его загадочная безличность поднимает проблему над уровнем одного человека