Малоли что ты хочешь
Мало ли что ты хочешь:
трудности перевода, или что мы говорим детям на самом деле
Mar 28, 2018 · 5 min read
Осознание того, что я хочу сказать ребенку и какие слова я для этого выбираю, для меня стало очень важным этапом на пути взаимопонимания между нами и поддержки, которую я могу давать ему каждый день (когда есть ресурсы).
Для начала — слова и фразы, которые иногда вырываются, когда я чего-то требую от сына, злюсь на него или разочарована его поведением. Это те слова, которые я слышала в детстве много-много раз от бабушки, мамы, учителей и других близких взрослых:
— Мало ли что ты хочешь
— Нет слова не хочу, есть слово надо
— Веди себя прилично, а то накажу
— Не плачь, тебе ведь не больно
— Не балуйся, не ерзай, сиди ровно
— Пока не доешь, из-за стола не выйдешь
— Не смотри, отвернись, пойдем скорее
— Ну что ты как девочка
— Мальчики не плачут
— Чтоб я этого больше не видел
— Подрастешь, тогда узнаешь
— Вот вырастешь, тогда поймешь
— Вон мальчик хороший, а ты непослушный
Список легко продолжить. Теперь, слегка утрируя, я эти фразы переведу:
«Твои желания не важны. Есть только то, чего хотят от тебя другие. Этому ты и должен следовать, чтобы тебя любили. Не будь тем, кто ты есть — за это наказывают. Не чувствуй то, что ты чувствуешь — это неважно. Сделай вид, что тебе нестрашно, когда на самом деле очень страшно. Бойся рассказывать сокровенное и задавать сложные вопросы. Живи в ограничивающих тебя стереотипах. Подавляй раздражение, злость и другие «неподходящие» эмоции. У тебя нет права на чувства, выходящие за рамки образа «послушный ребенок». Когда тебя принуждают делать то, чего ты не хочешь, не защищайся и не спорь — это невежливо. Будь для всех удобным. Ешь, в конце концов, до чистой тарелки, потому что так надо».
Не чувствуй то, что ты чувствуешь — это неважно.
Представляю, как закипает ваш читательский гнев, желание написать несогласный комментарий и развеять пелену, застилающую мне глаза. Меня и саму пугает собственная драматичность и категоричность в этом вопросе. Ведь мамы и папы, старшие сестры и соседи, бабушки и дедушки, воспитательницы в детском саду, учителя, тренеры — все нас очень любили.
Осознание того, что я хочу сказать ребенку и какие слова я для этого выбираю, для меня стало очень важным этапом на пути взаимопонимания между нами и поддержки, которую я могу давать ему каждый день (когда есть ресурсы).
Для начала — слова и фразы, которые иногда вырываются, когда я чего-то требую от сына, злюсь на него или разочарована его поведением. Это те слова, которые я слышала в детстве много-много раз от бабушки, мамы, учителей и других близких взрослых:
— Мало ли что ты хочешь
— Нет слова не хочу, есть слово надо
— Веди себя прилично, а то накажу
— Не плачь, тебе ведь не больно
— Не балуйся, не ерзай, сиди ровно
— Пока не доешь, из-за стола не выйдешь
— Не смотри, отвернись, пойдем скорее
— Ну что ты как девочка
— Мальчики не плачут
— Чтоб я этого больше не видел
— Подрастешь, тогда узнаешь
— Вот вырастешь, тогда поймешь
— Вон мальчик хороший, а ты непослушный
Список легко продолжить. Теперь, слегка утрируя, я эти фразы переведу:
«Твои желания не важны. Есть только то, чего хотят от тебя другие. Этому ты и должен следовать, чтобы тебя любили. Не будь тем, кто ты есть — за это наказывают. Не чувствуй то, что ты чувствуешь — это неважно. Сделай вид, что тебе нестрашно, когда на самом деле очень страшно. Бойся рассказывать сокровенное и задавать сложные вопросы. Живи в ограничивающих тебя стереотипах. Подавляй раздражение, злость и другие «неподходящие» эмоции. У тебя нет права на чувства, выходящие за рамки образа «послушный ребенок». Когда тебя принуждают делать то, чего ты не хочешь, не защищайся и не спорь — это невежливо. Будь для всех удобным. Ешь, в конце концов, до чистой тарелки, потому что так надо».
Не чувствуй то, что ты чувствуешь — это неважно.
Представляю, как закипает ваш читательский гнев, желание написать несогласный комментарий и развеять пелену, застилающую мне глаза. Меня и саму пугает собственная драматичность и категоричность в этом вопросе. Ведь мамы и папы, старшие сестры и соседи, бабушки и дедушки, воспитательницы в детском саду, учителя, тренеры — все нас очень любили.
Вас любили. И меня любили. Нас всех любили и говорили много других, совершенно противоположных слов — добрых, ласковых слов. Мы ведь как-то выросли и живём, и тоже очень любим своих детей.
И ответное «нет, стоп, мне так не подходит» застревает где-то на полпути. Скажешь — отвергнут, перестанут любить, осудят.
Я не хочу угрожать своему ребенку потерей любви, хочу заговорить с ним по-другому, признать его безусловное право быть в контакте со своими чувствами и со своим телом. Хочет он быть вечно отзывчивым или он имеет право промолчать, когда нет настроения здороваться с соседом? Хочет он молча подняться, когда ударился, или заплакать, потому что действительно обидно и больно? Хочет он знать, что его желания, чувства, трудности и намерения ничего не значат или верит, что я услышу его, и мы всё обсудим? Хочет он замкнуться в чувстве вины, когда ему станет трудно и плохо, или он попросит у меня помощи?
Хочет он быть «вежливым» или хочет быть собой? Хочет он быть «послушным» или быть живым?
Да, понимаю, кроме крайностей — жесткого насильственного воспитания и совершенной вседозволенности — есть очень много оттенков. Моя родительская задача — выбрать именно те из них, которые подходят моему сыну.
Подобрать тот самый «воспитательный оттенок», тот самый подход, который в свое время позволит ему сказать «нет» там, где это будет необходимо. Сказать «мне больно» там, где захочется поддержки. А там, где он проявит смелость и уверенность — поддержать другого самому. Я хочу найти слова, которые научат моего ребенка устанавливать комфортные для себя личные границы. Но обязательно так, чтобы они не нарушали границ чужих.
Вот тут и начинаются трудности перевода. А кто говорил, что будет легко?
Мало ли что ты хочешь: трудности перевода, или что мы говорим детям на самом деле
Кроме двух черно-белых крайностей – жесткого насильственного воспитания и совершенной вседозволенности – есть много оттенков.
Главный редактор «Понарошку»
Понимая, что моё размышление на тему воспитания и разговоров с детьми – только одна из возможных точек зрения, советую относиться к этой статье именно так.
Моё мнение – не императив, а желание расширить и, возможно, поменять отношение к тому воспитанию, в рамках которого росли наши родители и мы сами. Осознание того, что я хочу сказать ребенку и какие слова я для этого выбираю, для меня стало очень важным этапом на пути взаимопонимания между нами и поддержки, которую я могу давать ему каждый день.
Для начала, я напишу некоторые слова и фразы, которые иногда вырываются, когда я чего-то требую от сына, злюсь на него или разочарована его поведением. Это те слова, которые я слышала в детстве много-много раз от бабушки, мамы, учителей и других близких взрослых:
Мало ли что ты хочешь
Нет слова не хочу, есть слово надо
Веди себя прилично, а то накажу
Не плачь, тебе ведь не больно
Не балуйся, не ерзай, сиди ровно
Пока не доешь, из-за стола не выйдешь
Не смотри, отвернись, пойдем скорее
Ну что ты как девочка
Мальчики не плачут
Чтоб я этого больше не видел
Подрастешь, тогда узнаешь
Вот вырастешь, тогда поймешь
Вон мальчик хороший, а ты непослушный
Дальше можете продолжить сами. А теперь, слегка утрируя, я эти фразы переведу. Все эти слова и привычные нам способы воздействия на ребенка, на самом деле говорят:
Твои желания не важны. Есть только то, чего хотят от тебя другие. Этому ты и должен следовать, чтобы тебя любили. Не будь тем, кто ты есть – за это наказывают. Не чувствуй то, что ты чувствуешь – это неважно. Сделай вид, что тебе нестрашно, когда на самом деле очень страшно. Бойся рассказывать сокровенное и задавать сложные вопросы. Живи в ограничивающих тебя стереотипах. Подавляй раздражение, злость и другие «неподходящие» эмоции. У тебя нет права на чувства, выходящие за рамки образа «послушный ребенок». Когда тебя принуждают делать то, чего ты не хочешь, не защищайся и не спорь – это невежливо. Будь для всех удобным. Ешь, в конце концов, до чистой тарелки, потому что так надо.
Представляю, как закипает ваш читательский гнев, желание написать несогласный комментарий и развеять пелену, застилающую мне глаза. Меня и саму пугает собственная драматичность и категоричность в этом вопросе. Ведь мамы и папы, старшие сестры и соседи, бабушки и дедушки, воспитательницы в детском саду, учителя, тренеры – все нас очень любили.
Вас любили. И меня любили. Нас всех любили и говорили много других, совершенно противоположных слов – добрых, ласковых слов. Мы ведь как-то выросли и живём, и тоже очень любим своих детей, это правда. Ну, а что?
Но давайте я попробую продолжить: мало ли что ты хочешь – все равно недостаточно старался и не заслужил хорошую работу. Нет слова не хочу, есть слово надо – будь отзывчив, когда другие садятся тебе на шею. Веди себя прилично – так, как хотят этого другие. Не плачь, тебе ведь не больно – сделай вид, что расставание с близким человеком это пустяки. Ты же девочка – будь примерной и послушной, во всем соглашайся и терпи. Ты же мальчик – не плачь, не грусти, не проси помощи и поддержки. Злиться нельзя – в этом мире есть место только для добрых и мирных. Нужно быть всегда довольным, даже если с тобой поступают нехорошо. Подвинься, когда тебя просят. Уступи место, потому что так хочет кто-то другой.
И ответное «нет, стоп, мне так не подходит» застревает где-то на полпути. Скажешь – отвергнут, перестанут любить, осудят.
Я не хочу угрожать своему ребенку потерей любви, хочу заговорить с ним по-другому, признать его безусловное право быть в контакте со своими чувствами и со своим телом. Хочет он быть вечно отзывчивым или он имеет право промолчать, когда нет настроения здороваться с соседом? Хочет он молча подняться, когда ударился, или заплакать, потому что действительно обидно и больно? Хочет он знать, что его желания, чувства, трудности и намерения ничего не значат, или верит, что я услышу его, и мы всё обсудим? Хочет он замкнуться в чувстве вины, когда ему станет трудно и плохо, или он попросит у меня помощи?
Хочет он быть «вежливым» или хочет быть собой? Хочет он быть «послушным» или быть живым?
Да, понимаю, кроме двух черно-белых крайностей – жесткого насильственного воспитания и совершенной вседозволенности – есть очень много оттенков. Моя родительская задача – выбрать именно те из них, которые подходят моему сыну.
Подобрать тот самый «воспитательный оттенок», тот самый подход, который в свое время позволит ему сказать «нет» там, где это будет необходимо. Сказать «мне больно» там, где захочется поддержки. А там, где он проявит смелость и уверенность, – поддержать другого самому. Я хочу найти слова, которые научат моего ребенка устанавливать комфортные для себя личные границы. Но так, чтобы они обязательно не нарушали границ чужих.
Нет, это не про вседозволенность. Это про то, что невозможно быть удобным для всех. Невозможно, не нужно и даже вредно.
И вот мой маленький трехлетний сын просыпается утром и заряжает – «Не хочу, не буду, уходи, не так, дай, стой, пойдем, хочу ещё». Что на это сказать?
Вот тут и начинаются трудности перевода. А кто говорил, что будет легко?
Изначально текст был опубликован на сайте ponaroshku.ru. Мы публикуем его с разрешения редакции.
Чтобы не пропустить ничего полезного и интересного о детских развлечениях, развитии и психологии, подписывайтесь на наш канал в Telegram. Всего 1-2 поста в день.
Мало ли что ты хочешь: трудности перевода, или что мы говорим детям на самом деле
Понимая, что моё размышление на тему воспитания и разговоров с детьми – только одна из возможных точек зрения, советую относиться к этой статье именно так.
Моё мнение – не императив, а желание расширить и, возможно, поменять отношение к тому воспитанию, в рамках которого росли наши родители и мы сами. Осознание того, что я хочу сказать ребенку и какие слова я для этого выбираю, для меня стало очень важным этапом на пути взаимопонимания между нами и поддержки, которую я могу давать ему каждый день.
Для начала, я напишу некоторые слова и фразы, которые иногда вырываются, когда я чего-то требую от сына, злюсь на него или разочарована его поведением. Это те слова, которые я слышала в детстве много-много раз от бабушки, мамы, учителей и других близких взрослых:
— Мало ли что ты хочешь
— Нет слова не хочу, есть слово надо
— Слушайся старших
— Веди себя прилично, а то накажу
— Не плачь, тебе ведь не больно
— Не бойся
— Не балуйся, не ерзай, сиди ровно
— Пока не доешь, из-за стола не выйдешь
— Не смотри, отвернись, пойдем скорее
— Ты же девочка
— Ты же мальчик
— Ну что ты как девочка
— Мальчики не плачут
— Чтоб я этого больше не видел
— Подрастешь, тогда узнаешь
— Вот вырастешь, тогда поймешь
— Вон мальчик хороший, а ты непослушный
— Злиться нехорошо
«Твои желания не важны. Есть только то, чего хотят от тебя другие. Этому ты и должен следовать, чтобы тебя любили. Не будь тем, кто ты есть – за это наказывают. Не чувствуй то, что ты чувствуешь – это неважно. Сделай вид, что тебе нестрашно, когда на самом деле очень страшно. Бойся рассказывать сокровенное и задавать сложные вопросы. Живи в ограничивающих тебя стереотипах. Подавляй раздражение, злость и другие «неподходящие» эмоции. У тебя нет права на чувства, выходящие за рамки образа «послушный ребенок». Когда тебя принуждают делать то, чего ты не хочешь, не защищайся и не спорь – это невежливо. Будь для всех удобным. Ешь, в конце концов, до чистой тарелки, потому что так надо».
Представляю, как закипает ваш читательский гнев, желание написать несогласный комментарий и развеять пелену, застилающую мне глаза. Меня и саму пугает собственная драматичность и категоричность в этом вопросе. Ведь мамы и папы, старшие сестры и соседи, бабушки и дедушки, воспитательницы в детском саду, учителя, тренеры – все нас очень любили.
Вас любили. И меня любили. Нас всех любили и говорили много других, совершенно противоположных слов – добрых, ласковых слов. Мы ведь как-то выросли и живём, и тоже очень любим своих детей, это правда. Ну, а что?
Но давайте я попробую продолжить: мало ли что ты хочешь – все равно недостаточно старался и не заслужил хорошую работу. Нет слова не хочу, есть слово надо – будь отзывчив, когда другие садятся тебе на шею. Веди себя прилично – так, как хотят этого другие. Не плачь, тебе ведь не больно – сделай вид, что расставание с близким человеком это пустяки. Ты же девочка – будь примерной и послушной, во всем соглашайся и терпи. Ты же мальчик – не плачь, не грусти, не проси помощи и поддержки. Злиться нельзя – в этом мире есть место только для добрых и мирных. Нужно быть всегда довольным, даже если с тобой поступают нехорошо. Подвинься, когда тебя просят. Уступи место, потому что так хочет кто-то другой.
И ответное «нет, стоп, мне так не подходит» застревает где-то на полпути. Скажешь – отвергнут, перестанут любить, осудят.
Я не хочу угрожать своему ребенку потерей любви, хочу заговорить с ним по-другому, признать его безусловное право быть в контакте со своими чувствами и со своим телом. Хочет он быть вечно отзывчивым или он имеет право промолчать, когда нет настроения здороваться с соседом? Хочет он молча подняться, когда ударился, или заплакать, потому что действительно обидно и больно? Хочет он знать, что его желания, чувства, трудности и намерения ничего не значат или верит, что я услышу его, и мы всё обсудим? Хочет он замкнуться в чувстве вины, когда ему станет трудно и плохо, или он попросит у меня помощи?
Хочет он быть «вежливым» или хочет быть собой? Хочет он быть «послушным» или быть живым?
Да, понимаю, кроме двух черно-белых крайностей – жесткого насильственного воспитания и совершенной вседозволенности – есть очень много оттенков. Моя родительская задача – выбрать именно те из них, которые подходят моему сыну.
Подобрать тот самый «воспитательный оттенок», тот самый подход, который в свое время позволит ему сказать «нет» там, где это будет необходимо. Сказать «мне больно» там, где захочется поддержки. А там, где он проявит смелость и уверенность – поддержать другого самому. Я хочу найти слова, которые научат моего ребенка устанавливать комфортные для себя личные границы. Но так, чтобы они обязательно не нарушали границ чужих.
Нет, это не про вседозволенность. Это про то, что невозможно быть удобным для всех. Невозможно, не нужно и даже вредно.
И вот мой маленький трехлетний сын просыпается утром и заряжает – «Не хочу, не буду, уходи, не так, дай, стой, пойдем, хочу ещё». Что на это сказать?
Вот тут и начинаются трудности перевода. А кто говорил, что будет легко?
Мало ли, что ты хочешь!
Отказ от себя
Утро. Клиент на сессии, в ответ на мой вопрос после долгой паузы: — Я не знаю, что я хочу. не понимаю.
Поздний вечер. Длинный холл огромного торгового центра. За молодой женщиной тащится уставший 4-х летний малыш. Ноги у него заплетаются. Ноет: «Мама, я устал, пойдем домой…», ноет, но уже как-то вяло, вероятно, уже не надеясь, что его услышат. Мама, освобождаясь от фирменных пакетов из дорогих женских бутиков, вдруг полицейским разворотом за руку резко ставит сына напротив себя и зло кричит ему в лицо:
— Никого не интересует, что ты хочешь! Мало ли, что ты хочешь! Я уже устала от тебя!
Наверное, и ей в детстве так же в лицо кричали о том, что ее чувства и желания не интересны, что они ничего не стоят.
Наверное, и ее состояние в детстве никто не хотел учитывать и считаться с ее усталостью или другой неспособностью что-то понять, решить, смочь.
Наверное, и ей, встретившей не раз родительские упреки и раздражение, пришлось учиться помещать свою боль в самый дальний уголок своей души, чтобы ее не замечать и как-то справляться с этой своей жизнью, где тебя не хотят понимать.
Наверное, и ей пришлось долго учиться вслед за болью не замечать и все другие свои чувства, учиться страху перед ними, а вместе с чувствами и перед своими мечтами, желаниями и потребностями.
Наверное, она долго училась забывать себя, ту самую настоящую, знающую свою радость и умеющую щедро делиться ей со многими.
Выживала. Вот и передает сейчас эту эстафету по забыванию себя и выживанию в этих условиях, когда тебя не учитывают, не слышат и не понимают. Чему научилась, то и передает сыну.
К сожалению, таких историй в жизни очень много и происходят они давно и повсеместно.
Автор: Ольга Попова
Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:
«Мало ли чего ты хочешь!». Почему желания детей важнее, чем вы думаете
Девочке 6 лет. Девочка хочет гулять с мамой.
Она бежит в гардероб. Она надевает куртку и ищет резиновые сапожки.
Мама устала. Она целый день работала, потом готовила ужин. Мама хочет смотреть свой сериал. Мама хочет отключить мозг.
– Мама, одевайся, я уже надела куртку!
– Маша, ну зачем мы пойдем гулять?
– Мы покачаемся на качелях, мы погуляем по парку!
– Маша, на улице сыро и дождь!
– Мама, у меня же есть куртка и сапожки! И мы возьмем зонт.
– Маша, тебе завтра рано в садик. А сейчас уже поздно. Ты не выспишься.
– Мама, ну пойдем гулять!
Мама приводит еще несколько доводов, но они не имеют значения для дочки. Она хочет гулять! Мама не замечает, что не говорит о том, что хочет. Она не говорит про сериал. Она молчит про усталость. Она вообще не привыкла говорить о своих нуждах и желаниях.
Ее папа говорил: «Что значит – не хочешь? Это что еще за разговоры? Встала и пошла!»
А еще мама и папа вот так же морочили ей голову всякими убеждениями и рационализациями. Они никогда не входили в контакт с ее желаниями и ее чувствами. Они не слышали ее и не чувствовали. И она, в конце концов, разучилась чувствовать себя. Она привыкла себя переубеждать. И точно так же она сейчас морочила голову своей дочери.
Девочка отказывалась слушать убеждения. Она терпеливо парировала все доводы.
Внезапно маме стало грустно. Очень грустно.
– Я не хочу гулять! Я устала на работе!
Дочь внимательно посмотрела на маму. Кажется, это был для нее весомый аргумент.
– Тогда давай поиграем!
Удивительно, что для ребенка мамино «не хочу» оказалось стоящим и весомым. Весомее, чем для самой мамы.
У мамы защемило в горле. Захотелось плакать. Неужели маленький ребенок мудрее ее родителей?
Дети естественны. Они опираются на свои желания и чувства, пока их не заставят предать себя их родители. Все общество. Они научатся не слышать себя, обманывать себя, переубеждать и рационализировать.
– А как она будет учиться? Жить в социуме? Что случится, если она будет потакать своим желаниям? – спрашивает у меня мама девочки. – А если она не реализует себя? Не сможет получить приличное образование? Закончит продавщицей в овощном магазине?
Вот он, родительский страх и неверие в своего ребенка. Вот откуда столько контроля и подавления. Родитель не верит, что ребенок сам хочет хорошей жизни для себя. И ему просто нужно время, чтобы разобраться, что для него хорошо, а что – не очень.
Дети смогут приспособиться к требованиям общества. Они пойдут в школу, они будут учиться в институте и будут искать работу. И везде, везде от них потребуют следовать правилам и быть дисциплинированными.
Желания, интерес, контакт с собой – это то, на что они смогут опереться в мире требований и обязательств. А наша вера в то, что наши дети способные и хотят лучшего для себя, позволит им взлететь.