На чем приземлился гагарин
15сб. Приземление Ю. А. Гагарина. Факты от первого
Как на самом деле происходило это?
Место, где приземлился первый космонавт мира, люди назвали Гагаринским полем. С первых же дней оно привлекло внимание не только жителей Саратовской области и нашей страны, но и зарубежных гостей. С одной стороны — несколько унылый пейзаж, брошенное людьми место, про которое вспоминают только когда наступает юбилейный День Космонавтики. С другой — место обитаемое, посещается брачующимися парами, космонавтами и т.д. И вообще, мест на Земле, где приземлился первый космонавт, не так уж много…ОДНО!
Сначала на месте приземления Ю.А.Гагарина вкопали столбик с дощечкой, на которой была надпись: «Не трогать. 12.04.61. 10 ч.55 мин. Моск. врем.». Через год здесь соорудили небольшой постамент. Ныне на месте приземления возвышается обелиск с космической ракетой и памятником Ю.А.Гагарину.
У обелиска посажены деревья: ели, березы, клены, белые акации, а на склоне оврага — аллея вязов. От магистральной дороги к месту приземления Гагарина ведет узкая асфальтированная дорога, окаймленная пирамидальными тополями.
Приземление первого космонавта мира на Саратовской земле не планировалось, его ожидали в районе Казахстана. Но поскольку орбита Гагарина оказалась выше расчетной на 40 километров, изменились дальность и время полета.
На высоте 7 тысяч, согласно программе полета, Юрий Алексеевич катапультировался из кабины корабля и на парашюте стал опускаться на Землю. Многие люди до сих пор путают место приземления космонавта и кабины корабля. В официальной печати сообщалось, что Ю.А.Гагарин приземлился «в заданном районе» в кабине корабля «Восток». Это неправда. Юрий Алексеевич автономно приземлился на парашюте.
«Заданный район» недолго был секретным, но в печати и ныне нет-нет да и появится это выражение — заданный район. Он теперь известен: деревня Смеловка Терновского (ныне Энгельского) района Саратовской области, в 27 километрах южнее города Энгельса. Географические координаты: 51°16′ северной широты и 45°59′ восточной долготы.
Доклад тов. ГАГАРИНА Ю.А. от 13 апреля 1961г. на заседании Государственной комиссии после космического полёта:
СОВ. СЕКРЕТНО
экз. № 1
«…Подумал о том, что сейчас будет катапультирование. Настроение было хорошее. Стало ясно, что сажусь не на Дальнем Востоке, а где-то здесь, вблизи расчетного района. Момент разделения хорошо заметил. Глобус остановился приблизительно на середине Средиземного моря. Значит, все нормально. Жду катапультирования. В это время приблизительно на высоте 7 тысяч метров происходит отстрел крышки люка № 1. Хлопок, и крышка люка ушла. Я сижу и думаю, не я ли это катапультировался? Так, тихонько голову кверху повернул. В этот момент произошёл выстрел, и я катапультировался. Произошло это быстро, хорошо, мягко. Ничем я не стукнулся, ничего не ушиб, всё нормально. Вылетел я с креслом. Дальше стрельнула пушка, и ввёлся в действие стабилизирующий парашют.
На кресле я сидел очень удобно, как на стуле. Почувствовал, что меня вращает в правую сторону. Я сразу увидел большую реку. И подумал, что это Волга. Больше других таких рек нет в этом районе. Потом смотрю — что-то вроде города. На одном берегу большой город, и на другом — значительный. Думаю, что-то знакомое.
Катапультирование произошло, по моим расчётам, над берегом. Ну, думаю, очевидно, ветерок сейчас меня потащит, и придётся приводняться на воду. Потом отцепляется стабилизирующий парашют, и вводится в действие основной парашют. Проходило всё это очень мягко, так, что я ничего почти не заметил. Кресло также незаметно ушло от меня вниз.
Я стал спускаться на основном парашюте. Опять меня развернуло к Волге. Проходя парашютную подготовку, мы прыгали много как раз вот над этим местом. Много летали там. Я узнал железную дорогу, железнодорожный мост через реку и длинную косу, которая далеко в Волгу вдаётся. Я подумал о том, что здесь, наверное, Саратов. Приземляюсь в Саратове.
Затем раскрылся запасной парашют, раскрылся и повис. Так он и не открылся. Произошло только открытие ранца.
Я уселся поплотнее и стал ждать отделение НАЗа (НАЗ — носимый аварийный запас). Слышал как дёрнул прибор шпильки. Открылся НАЗ и полетел вниз. Через подвесную систему я ощутил сильный рывок и всё. Я понял, что НАЗ пошёл вниз самостоятельно.
Вниз я посмотреть не мог, куда он там падает, так как в скафандре это сделать нельзя — жёстко к спинке привязан.
Тут слой облачков был. В облачке поддуло немножко, и раскрылся второй парашют. Дальше я спускался на двух парашютах.
Наблюдал за местностью, видел, где приземлился шар. Белый парашют и возле него лежит чёрный, обгорелый шар. Это видел я недалеко от берега Волги, примерно в километрах 4-х от моего места приземления.
Опускаясь, заметил, как справа от меня по сносу виден полевой стан. На нём много народу — машины. Рядом дорога проходит. Шоссе идет на Энгельс. Дальше вижу, идёт речушка-овраг. Слева за оврагом домик, вижу, там какая-то женщина телёнка пасёт. Ну, думаю, сейчас я, наверное, угожу в этот самый овраг, но ничего не сделаешь. Чувствую, все смотрят на мои оранжевые красивые купола. Дальше смотрю, как раз я приземляюсь на пашню. Думаю, ну сейчас приземлюсь. Как раз спиной меня несёт. Пробовал развернуться, в этой системе трудно развернуться, вернее, не развернёшься. Перед землёй примерно метров за 30, меня плавно повернуло прямо лицом по сносу. Ветерок, как определил, был метров 5—7. Только успел я это подумать, смотрю земля. Ногами «тук». Приземление было очень мягкое. Пашня оказалась хорошо вспахана, очень мягкая, она ещё не высохла, Я даже не почувствовал приземления. Сам не понял, как уже стою на ногах. Задний парашют упал на меня, передний парашют пошёл вперёд. Погасил его, снял подвесную систему. Посмотрел — всё цело. Значит, жив, здоров.
Да, в воздухе я отсоединил колодку ОРКа *(ОРК — объединенный разъем кислородный.)*, открыл шлем уже на земле. Приземлился с закрытой шторкой. Трудно было с открытием клапана дыхания в воздухе. Получилось так, что шарик клапана, когда одевали, попал под демаскирующую оболочку. Подвесной системой было все так притянуто, что я минут 6 никак не мог его достать. Потом расстегнул демаскирующую оболочку и с помощью зеркала вытащил тросик и открыл клапан нормально.
Дальше принимал меры к тому, чтобы сообщить, что приземление прошло нормально. Вышел на пригорок, смотрю женщина с девочкой идёт ко мне. Примерно метров 800 она была от меня. Я пошёл навстречу, собираясь спросить, где телефон. Я к ней иду, смотрю, женщина шаги замедляет, девочка от неё отделяется и направляется назад. Я тут начал махать руками и кричать: «Свой, свой, советский, не бойтесь, не пугайтесь, идите сюда». В скафандре идти неудобно, но всё-таки я иду. Смотрю, она так это неуверенно, тихонько ступает, ко мне подходит. Я подошёл, сказал, что я советский человек, прилетел из космоса. Познакомились с ней, и она рассказала мне, что по телефону можно говорить с полевого стана. Я попросил женщину, чтобы она никому не разрешала трогать парашюты, пока я схожу до полевого стана.
Только подходим к парашютам, здесь идут человек 6 мужчин: трактористы, механики с этого полевого стана. Познакомился с ними. Я им сказал, кто я. Они передали, что вот сейчас передают сообщение о космическом полёте по радио.
Через минуты 3 подошла автомашина ЗИЛ-151. На ней прибыл майор артиллерист тов. ГАЛИМОВ из дивизиона. Мы представились друг другу. Я попросил как можно побыстрее сообщить в Москву. Выставили часового у парашютов, и поехал вместе с ним в часть. Приехали в часть. Он вызвал командный пункт дивизии. Потом вызвали командующего округом. Через командующего округом доложили в Москву обо всём. Поступила команда задержаться на месте приземления. Я там на радостях сфотографировался пару раз. К этому времени я уже снял оболочку скафандра. На мне была только голубая тепловая одежда, а в оранжевой и серой оболочке и в гермошлеме я не фотографировался. Скафандр мы положили в машину. Когда уезжали, я видел вертолёт, который шел от г. Энгельса. К этому времени я уже спросил и твёрдо знал, что г.Энгельс рядом.
Мы поехали на место приземления. Я знал, что это поисковая группа прибыла на вертолёте. Едем по шоссе и видим, что вертолёт поднялся и идёт к военному гарнизону. Мы выскочили из машины, начали махать ему. Вертолёт приземлился. Находившиеся на нём генерал-лейтенант и полковник взяли меня на борт вертолёта. Я сказал, что сейчас сюда должен прилететь генерал КАМАНИН и генерал АГАЛЬЦОВ, и что мне надо быть возле места приземления. Садимся около места, где лежат мои парашюты. Мне передали команду, чтобы лететь в г.Энгельс. Мы сразу поднялись и полетели туда.
Как только вышел из вертолёта, генерал ЕВГРАФОВ сразу же вручил мне телеграмму от Н. С.ХРУЩЁВА. Поздравительная телеграмма. Я тут прослезился. Наплыв чувств. Затем сразу по телефону связались с Главнокомандующим ВВС. Я доложил главному маршалу авиации тов.ВЕРШИНИНУ о выполнении задания. Он меня поздравил с выполнением задания, поблагодарил, поздравил с присвоением воинского звания «майор». Я ответил как положено. Пожелал мне всего хорошего.
Главнокомандующий сказал, что сейчас соединят меня по телефону с Н.С.ХРУЩЁВЫМ и Л. И.БРЕЖНЕВЫМ. Соединили с тов.БРЕЖНЕВЫМ. Я доложил о выполнении задания, о том, что все системы работали хорошо, что приземление произошло в заданном районе, что чувствую себя хорошо. Он поздравил меня, пожелал всего хорошего. Я поблагодарил. Он сказал, что скоро нам будет звонить Н.С.ХРУЩЁВ. Мы поехали с генералом АГАЛЬЦОВЫМ на «ВЧ».
Вскоре нам позвонил Н.С.ХРУЩЁВ. Я доложил о выполнении задания. О хорошей работе всех систем, о своём самочувствии. Он поблагодарил за выполнение задания, поздравил с окончанием полёта, поинтересовался моей семьёй, родителями. Я сердечно поблагодарил Н.С.ХРУЩЁВА за его внимание, за отеческую заботу. Он сказал мне: «До скорой встречи в Москве».
Затем было поздравление корреспондента «Правды», корреспондента «Известий» и главного агитатора-пропагандиста тов.ИЛЬИЧЁВА. Я поблагодарил их за дружеские, тёплые слова, которые они высказали в мой адрес. Они просили меня сказать несколько слов читателям «Правды». На их поздравления с подвигом я ответил, что собственно подвиг не столько мой, сколько всего советского народа, всех инженеров, техников, представителей советской науки.
После этого генерал-полковником АГАЛЬЦОВЫМ было принято решение лететь в Куйбышев. Сели на самолёт. С трудом пробились через толпу, которая там образовалась. Всем хочется посмотреть. Добрались к машине. Прилетели. Ну вот и всё.»
«А вы кто?» «А я — Юрий Гагарин»: неизвестные факты о приземлении первого космонавта, рассказанные старожилами села Узморье
Дата 12 апреля 1961 года навсегда вошла в историю как день покорения человеком космоса. Полет Юрия Гагарина разделил XX век на «до» и «после». А для жителей села Узморье Энгельсского района это стало ярчайшим событием в жизни и моментом, когда они стали сопричастными подвигу и получили шанс соприкоснуться с легендой, причем дважды.
Корреспондент ИА «Версия-Саратов» пообщался с живыми очевидцами двух событий — приземления Юрия Гагарина в Энгельсском районе 12 апреля 1961 и его приезда в гости к колхозникам, которые помогли ему снять скафандр, 6 января 1965 года — и записал их воспоминания.
«Мы это всё растащили, в карманы клали. Там вся школа прибежала, около ста человек»
Жительница села Узморье Татьяна Макаричева:
«В 1961 году я училась в пятом классе. Был прекрасный апрельский день. Уже мы картошку посадили, и мы все ходили раздетые, по погоде. Мы были на перемене и вдруг услышали сильный треск в небе. Мы подумали, что самолет. В это время мальчишки были на горе (возвышенность напротив села Узморье по другую сторону трассы Самара-Пугачев-Энгельс-Волгоград, — прим. авт.). У них на глазах корабль приземлился, подскочил и упал. Они подбежали к нему и открыли люк. Там все тикало, приборы работали. Мальчишки наши питание взяли.
К Гагарину не побежали, там был канал, вода разлилась. Они в школу прибежали (расстояние от школы до места приземления составляет порядка 5 км, — прим. авт.). Они принесли питание, какие-то таблетки, тюбики. Все начали кричать, что это Гагарин приземлился. Так как была политинформация, что в космос полетел советский человек — Юрий Гагарин.
Я помню в этот момент стою и думаю: несовместимо совершенно, что наше село и Гагарин. Мальчишки сказали, что там кабина лежит, и мы ринулись все, побежали. От нашей школы на гору забежали, не чувствуя ни расстояния, ни усталости. Лежит эта кабина, вся обгоревшая, потрескавшаяся. В это время уже стояла охрана — солдат с автоматом: «Не подходите, а то он взорвется». Мы отпрянули, но только он отвернулся, мы к этому кораблю.
Спускаемый аппарат корабля «Восток-1» после приземления / © warspot.ru
В этих трещинах выглядывали все прослойки. Мы это всё растащили, в карманы клали. Там вся школа прибежала, около ста человек. Когда мы бежали, уже на всей бетонке (тогда не было асфальтовой дороги, до военной части в Березовке были уложены бетонные плиты, — прим. авт.) было много машин. Все тоже туда бежали. Мы принесли всё это в школу, отдали учителям. У нас был большой музей, всё это там лежало. Когда я сюда приехала в 1989 году, в музее осталось совсем немного.
А самого Гагарина встречали наши колхозники (колхоз имени Т. Г. Шевченко, — прим. авт.). Трактористы в ночную смену пахали. Там стояли домики, они отдыхали. Яков Михайлович Лысенко увидел спускающегося на оранжевом парашюте человека. И кричит: «Хлопцы, дывытесь, шось летыть». Там еще были Руденко Иван Кузьмич, Казаченко Василий Иванович, Веревко Алексей Васильевич, Лаптенко Иван Спиридонович. Они подбежали и спрашивают: «А вы кто?» «А я космонавт Юрий Гагарин». Они говорят: «Как космонавт, мы слышали по радио, что вы летите над Африкой». Он говорит: «Так скорости-то какие». Наши колхозники помогли ему шлем снять и помогли снять скафандр, потому что жарко, он уставший был. И только тогда подъехала поисковая группа. Тогда в Подгорном стоял гарнизон. Сейчас его нет уже. Юрия Алексеевича они повезли в Энгельс, потом в Самару.
Гагарин говорил, что обещал колхозникам в знак благодарности приехать. Он приехал в Саратов на 20-летие своего техникума. Это 5 января 1965 года, а 6-го к нам приехал. Он ехал на электропоезде до мясокомбината. Его встретили и поехали в Узморье.
Я в это время училась в педучилище, но у меня были каникулы. У меня мама работала уборщицей в клубе, мы с ней драили его. Мы всю ночь драили, топили, все кресла протирали, чтобы не было пыли, нам помощников не дали. К Гагарину было такое трепетное отношение.
Клуб был забит, тут весь райисполком, не пробиться было. Я стояла около крыльца, когда встречали. Когда он выступал в клубе, его приняли в почетные колхозники, и деньги ему начисляли. Там большие были деньги, тысяча с чем-то (деньги начисляли и отдавали на благотворительность еще несколько лет после гибели Гагарина, — прим. авт.). По рассказам, эти деньги отправляли куда-то в детские дома по его просьбе.
Когда они приехали (Юрий Гагарин с женой Валентиной Ивановной, — прим. авт.), это был праздник, была общая радость. Я помню, кто-то говорил: «Гагарин уехал, а люди гуляли, песни спевали». Так его провожали. Такое восхищение было. Он был родной для нас. Это непостижимо было для нашего времени, для нашего села такое событие».
«А он в ответ пошутил: быстрота нужна при ловле блох и когда пойдешь к чужой женщине»
Жительница села Узморье Любовь Кушнаренко:
В 61-м году я была в селе Калинино на практике. Совхоз «Безымянский». И там все говорят: «У вас на территории приземлился такой человек». Как-то душа радовалась, что это у нас. Аппарат у нас на горе упал, а сам Гагарин дальше приземлился. Корабль упал не там, где стела стоит. Он упал на наших полях, колхоза Шевченко. Там прибежал учетчик Руденко Иван Кузьмич, Казаченко Василий Иванович, Веревко Алексей Васильевич. Всего — человек шесть. Помогли ему вылезти. Он спрашивает: «А можно позвонить у вас тут?» «Нет». Там в полях телефона нет, только в селе. Когда он сказал, что нужно позвонить, у нас тут военная часть была в Подгорном. Сразу приехала машина крытая, все это погрузили: и этот шар, и его самого.
Потом он приезжал к нам 6 января 1965 года. Тут уже все люди знали, что он к нам приедет. Вся дорога — полтора километра — от трассы и до села была заполнена людьми. До самого клуба. Когда приехали в клуб, там уже все собрались. Перед этим меня председатель вызывает и говорит: «Люб, вот Гагарин приезжает. Пойдешь и поможешь постряпать». Все это было у председателя в доме рядом со старой школой. Я говорю: «Какая из меня повариха?» «Но картошку-то ты умеешь чистить?» «Ну конечно».
Апельсины привезли. Тогда их вообще не было как сейчас в каждом магазине. У нас учитель был по ботанике. Он все осенние цветы пересаживал, у него была целая оранжерея. Обратились к нему. «Иван Федорович, у вас нет цветов?» «Как же, для Гагарина разве не найдем?» Нарезали букет цветов, чтобы Валентине Ивановне подарить (супруга Юрия Гагарина, — прим. авт.). Гагарина принимали в пионеры, галстук повязали. Там немного выступили наши, рассказали о хороших показателях колхоза. Потом завели ему трудовую книжку. И каждый год мы туда записывали заработок.
Прошло торжественное собрание, посвящение в пионеры. Гагарин там выступал. Тогда еще нового клуба не построили (хотя на здании клуба красуется надпись «1964 г.», — прим. авт.), прием был в старом здании. Там набилось столько народу. Потом был обед в доме председателя. Мы его встречали, все настряпали. Повара были старше меня — Валя Зинченко, Татьяна Мишанина. Они хорошо готовили. Они его встретили: «Раздевайтесь поскорее, проходьте». А он в ответ пошутил: «Быстрота нужна при ловле блох и когда пойдешь к чужой женщине».
Привезли Тахтарову (первые люди, которых Гагарин увидел после приземления — Анна Тахтарова и её внучка Рита, чуть позже подбежали колхозники, — прим. авт.). Он сказал: «Я вот вам подарочек привез. Что в портфеле — это вам, а внучке будет портфель». Кожаный, хороший такой, а в нем отрез ткани. Его заставили открывать шампанское. Когда картошку поставили, там пюре было. А Гагарин говорит: «А огуречков с кадушки вот нет». Я тут ближе всех живу, бегом побежала. У меня огурцы малосольные были. На столе были и помидоры, и рыба, и селедка, и мясо нажарили.
В туалет захотела Валентина Ивановна. На ней была каракулевая шапочка-кубаночка, шубка, сапоги — не наглядишься. Ой. Пришлось вести на улицу в туалет. Стыда не оберешься. Я отвела, показала, посторожила. У всех были удобства на улице. Все так жили.
Гагарин чисто символически поел, он выпил немного шампанского, водки он не пил. Особых разговоров не было, они торопились на капроновый завод. К нам они с утра приехали, пообедали, а около двух часов уже уехали на капроновый завод и в Летный городок.
«Привез полмешка этих тюбиков. Детвора это все съела»
Жительница села Узморье Валентина Зинченко:
«В день приземления я была на работе, в столовой. Она была, где сейчас находится продуктовый магазин. Уже сажали лук в огороде. Слышим шум-шум. «Приземлился Гагарин! У нас приземлился!» Побежали все. Кто на мотоциклах, а мы бегом бежим. До больницы добежали (находится на окраине села по пути к трассе, — прим. авт.), и говорят, он не тут приземлился, а дальше. Дальше не стали бежать и вернулись.
Все только об этом и говорили. Потом узнали, что шар приземлился на горе. Мишанин Анатолий был шофером в сельпо. Он жил по соседству. Сел на машину, поехал к этому шару. Залез в шар, собрал тюбики: щи, компоты, пюре. Привез полмешка этих тюбиков. Все что было, наверное. Детвора это все съела. По радио только и было разговоров, что про Гагарина.
В 1965 году на торжество встречали его. От дороги до клуба выстроились. Народ откуда только не приезжал. С Ровного даже были. Ни пройти, ни проехать. Встретили их, приехали к старому клубу. Собрание было. Народу — битком. Стали выступать, доклады делали. Выступил председатель колхоза, приняли Юрия Алексеевича в члены колхоза, выписали трудовую книжку. Потом пошли в дом председателя Итяксова, столы накрыли, угощали. Разговор был. Валентина Ивановна рассказывала, что ничего не знала до последнего. Никто ничего не сообщал, только по радио услышала, что Гагарин полетел.
На столе все было. И апельсины, и винограда кисти висели. Все на свете было, хотя в продаже ничего в то время не было. Но на столе вазы были набиты фруктами. Потом сфотографировались и зашли. А он говорит: «Хочу картошки в мундире и соленого огурца в бочке». Все побежали. И главное, чтобы спелый огурец был, не маленький. Принесли, конечно. Угостили. Он оценил, благодарил-благодарил».
Музейные экспонаты
В узморской школе до сих пор свято чтят память о первом космонавте. В здании отдельный кабинет отведен под музей, однако пока он находится на реконструкции. Директор школы Елена Фомина рассказала о самых ценных экспонатах.
«В нашем музее имени Гагарина имеется уникальная экспозиция. Это трудовая книжка колхозника Юрия Алексеевича Гагарина. Это подлинник, который хранится у нас в сейфе. Это альбом, подаренный 12 апреля 1991 года братом Валентином Гагариным к 30-летию первого полета в космос. В нем — уникальные фотографии. Хранится в нашем музее книга почета, в которой Юрий Гагарин был признан почетным колхозником. В этой книге имеется уникальная запись от 26 июня 1981 года, где мать Юрия Алексеевича Гагарина оставила запись: „Спасибо большое за доброту, память. Желаю успехов в труде, добра вам и здоровья“. А также у нас есть детали, побывавшие в космосе на корабле „Восток-1“. Они были найдены на месте приземления Гагарина учениками узморской средней школы в 1961 году, здесь они до сих пор бережно хранятся», — провела небольшую экскурсию для корреспондента ИА «Версия-Саратов» директор.
Кроме того, в школе хранятся картины, подаренные автором памятника Юрию Гагарину Кларой Матвеевой.
К 60-летию первого полета Юрий Гагарина в космос в школе собираются открыть обновленный музей. По задумке, он будет более современным. Директор предполагает разместить там интерактивную карту, на которой будет видно место приземления Гагарина и место приземления спускаемого аппарата. Также посетители смогут ознакомиться со скафандром. При прикосновении можно будет узнать, для чего необходимы те или иные части. Кроме того, в школе хотят организовать небольшой планетарий. Сейчас разрабатываются дизайн-проекты будущего музея и в школе надеются на спонсорскую поддержку для их воплощения в жизнь.
На чем приземлился гагарин
Место, где приземлился первый космонавт мира, люди назвали Гагаринским полем. С первых же дней оно привлекло внимание не только жителей Саратовской области и нашей страны, но и зарубежных гостей. С одной стороны — несколько унылый пейзаж, брошенное людьми место, про которое вспоминают только когда наступает юбилейный День Космонавтики. С другой — место обитаемое, посещается брачующимися парами, космонавтами и т.д. И вообще, мест на Земле, где приземлился первый космонавт, не так уж много…
Сначала на месте приземления Ю.А. Гагарина вкопали столбик с дощечкой, на которой была надпись: «Не трогать. 12.04.61. 10 ч.55 м. Моск. врем.». Через год здесь соорудили небольшой постамент. Ныне на месте приземления возвышается обелиск с космической ракетой и памятником Ю.А. Гагарину.
У обелиска посажены деревья: ели, березы, клены, белые акации, а на склоне оврага — аллея вязов. От магистральной дороги к месту приземления Гагарина ведет узкая асфальтированная дорога, окаймленная пирамидальными тополями.
Приземление первого космонавта мира на Саратовской земле не планировалось, его ожидали в районе Казахстана. Но поскольку орбита Гагарина оказалась выше расчетной на 40 километров, изменились дальность и время полета.
На высоте 7 тысяч, согласно программе полета, Юрий Алексеевич катапультировался из кабины корабля и на парашюте стал опускаться на Землю. Многие люди до сих пор путают место приземления космонавта и кабины корабля. В официальной печати сообщалось, что Ю.А. Гагарин приземлился «в заданном районе» в кабине корабля «Восток». Это неправда. Юрий Алексеевич автономно приземлился на парашюте.
«Заданный район» недолго был секретным, но в печати и ныне нет-нет да и появится это выражение — заданный район. Он теперь известен: деревня Смеловка Терновского (ныне Энгельсского) района Саратовской области, в 27 километрах южнее города Энгельса. Географические координаты: 51°16′ северной широты и 45°59′ восточной долготы.
Доклад тов. ГАГАРИНА Ю. А. от 13 апреля 1961 г. на заседании Государственной комиссии после космического полёта:
СОВ. СЕКРЕТНО
экз. № 1
«…Подумал о том, что сейчас будет катапультирование. Настроение было хорошее. Стало ясно, что сажусь не на Дальнем Востоке, а где-то здесь, вблизи расчетного района. Момент разделения хорошо заметил. Глобус остановился приблизительно на середине Средиземного моря. Значит, все нормально. Жду катапультирования. В это время приблизительно на высоте 7 тысяч метров происходит отстрел крышки люка № 1. Хлопок, и крышка люка ушла. Я сижу и думаю, не я ли это катапультировался? Так, тихонько голову кверху повернул. В этот момент произошёл выстрел, и я катапультировался. Произошло это быстро, хорошо, мягко. Ничем я не стукнулся, ничего не ушиб, всё нормально. Вылетел я с креслом. Дальше стрельнула пушка, и ввёлся в действие стабилизирующий парашют.
На кресле я сидел очень удобно, как на стуле. Почувствовал, что меня вращает в правую сторону. Я сразу увидел большую реку. И подумал, что это Волга. Больше других таких рек нет в этом районе. Потом смотрю — что-то вроде города. На одном берегу большой город, и на другом — значительный. Думаю, что-то знакомое.
Катапультирование произошло, по моим расчётам, над берегом. Ну, думаю, очевидно, ветерок сейчас меня потащит, и придётся приводняться на воду. Потом отцепляется стабилизирующий парашют, и вводится в действие основной парашют. Проходило всё это очень мягко, так, что я ничего почти не заметил. Кресло также незаметно ушло от меня вниз.
Я стал спускаться на основном парашюте. Опять меня развернуло к Волге. Проходя парашютную подготовку, мы прыгали много как раз вот над этим местом. Много летали там. Я узнал железную дорогу, железнодорожный мост через реку и длинную косу, которая далеко в Волгу вдаётся. Я подумал о том, что здесь, наверное, Саратов. Приземляюсь в Саратове.
Затем раскрылся запасной парашют, раскрылся и повис. Так он и не открылся. Произошло только открытие ранца.
Я уселся поплотнее и стал ждать отделение НАЗа (НАЗ — носимый аварийный запас). Слышал как дёрнул прибор шпильки. Открылся НАЗ и полетел вниз. Через подвесную систему я ощутил сильный рывок и всё. Я понял, что НАЗ пошёл вниз самостоятельно.
Вниз я посмотреть не мог, куда он там падает, так как в скафандре это сделать нельзя — жёстко к спинке привязан.
Тут слой облачков был. В облачке поддуло немножко, и раскрылся второй парашют. Дальше я спускался на двух парашютах.
Наблюдал за местностью, видел, где приземлился шар. Белый парашют и возле него лежит чёрный, обгорелый шар. Это видел я недалеко от берега Волги, примерно в километрах 4 от моего места приземления.
Опускаясь, заметил, как справа от меня по сносу виден полевой стан. На нём много народу — машины. Рядом дорога проходит. Шоссе идет на Энгельс. Дальше вижу, идёт речушка-овраг. Слева за оврагом домик, вижу, там какая-то женщина телёнка пасёт. Ну, думаю, сейчас я, наверное, угожу в этот самый овраг, но ничего не сделаешь. Чувствую, все смотрят на мои оранжевые красивые купола. Дальше смотрю, как раз я приземляюсь на пашню. Думаю, ну сейчас приземлюсь. Как раз спиной меня несёт. Пробовал развернуться, в этой системе трудно развернуться, вернее, не развернёшься. Перед землёй примерно метров за 30, меня плавно повернуло прямо лицом по сносу. Ветерок, как определил, был метров 5—7. Только успел я это подумать, смотрю земля. Ногами «тук». Приземление было очень мягкое. Пашня оказалась хорошо вспахана, очень мягкая, она ещё не высохла, Я даже не почувствовал приземления. Сам не понял, как уже стою на ногах. Задний парашют упал на меня, передний парашют пошёл вперёд. Погасил его, снял подвесную систему. Посмотрел — всё цело. Значит, жив, здоров.
Да, в воздухе я отсоединил колодку ОРКа *(ОРК — объединенный разъем кислородный.)*, открыл шлем уже на земле. Приземлился с закрытой шторкой. Трудно было с открытием клапана дыхания в воздухе. Получилось так, что шарик клапана, когда одевали, попал под демаскирующую оболочку. Подвесной системой было все так притянуто, что я минут 6 никак не мог его достать. Потом расстегнул демаскирующую оболочку и с помощью зеркала вытащил тросик и открыл клапан нормально.
Дальше принимал меры к тому, чтобы сообщить, что приземление прошло нормально. Вышел на пригорок, смотрю женщина с девочкой идёт ко мне. Примерно метров 800 она была от меня. Я пошёл навстречу, собираясь спросить, где телефон. Я к ней иду, смотрю, женщина шаги замедляет, девочка от неё отделяется и направляется назад. Я тут начал махать руками и кричать: «Свой, свой, советский, не бойтесь, не пугайтесь, идите сюда». В скафандре идти неудобно, но всё-таки я иду. Смотрю, она так это неуверенно, тихонько ступает, ко мне подходит. Я подошёл, сказал, что я советский человек, прилетел из космоса. Познакомились с ней, и она рассказала мне, что по телефону можно говорить с полевого стана. Я попросил женщину, чтобы она никому не разрешала трогать парашюты, пока я схожу до полевого стана.
Только подходим к парашютам, здесь идут человек 6 мужчин: трактористы, механики с этого полевого стана. Познакомился с ними. Я им сказал, кто я. Они передали, что вот сейчас передают сообщение о космическом полёте по радио.
Через минуты 3 подошла автомашина ЗИЛ-151. На ней прибыл майор артиллерист тов. ГАЛИМОВ из дивизиона. Мы представились друг другу. Я попросил как можно побыстрее сообщить в Москву. Выставили часового у парашютов, и поехал вместе с ним в часть. Приехали в часть. Он вызвал командный пункт дивизии. Потом вызвали командующего округом. Через командующего округом доложили в Москву обо всём. Поступила команда задержаться на месте приземления. Я там на радостях сфотографировался пару раз. К этому времени я уже снял оболочку скафандра. На мне была только голубая тепловая одежда, а в оранжевой и серой оболочке и в гермошлеме я не фотографировался. Скафандр мы положили в машину. Когда уезжали, я видел вертолёт, который шел от г. Энгельса. К этому времени я уже спросил и твёрдо знал, что г. Энгельс рядом.
Мы поехали на место приземления. Я знал, что это поисковая группа прибыла на вертолёте. Едем по шоссе и видим, что вертолёт поднялся и идёт к военному гарнизону. Мы выскочили из машины, начали махать ему. Вертолёт приземлился. Находившиеся на нём генерал-лейтенант и полковник взяли меня на борт вертолёта. Я сказал, что сейчас сюда должен прилететь генерал КАМАНИН и генерал АГАЛЬЦОВ, и что мне надо быть возле места приземления. Садимся около места, где лежат мои парашюты. Мне передали команду, чтобы лететь в г. Энгельс. Мы сразу поднялись и полетели туда.
Как только вышел из вертолёта, генерал ЕВГРАФОВ сразу же вручил мне телеграмму от Н. С. ХРУЩЁВА. Поздравительная телеграмма. Я тут прослезился. Наплыв чувств. Затем сразу по телефону связались с Главнокомандующим ВВС. Я доложил главному маршалу авиации тов. ВЕРШИНИНУ о выполнении задания. Он меня поздравил с выполнением задания, поблагодарил, поздравил с присвоением воинского звания «майор». Я ответил как положено. Пожелал мне всего хорошего.
Главнокомандующий сказал, что сейчас соединят меня по телефону с Н. С. ХРУЩЁВЫМ и Л. И. БРЕЖНЕВЫМ. Соединили с тов. БРЕЖНЕВЫМ. Я доложил о выполнении задания, о том, что все системы работали хорошо, что приземление произошло в заданном районе, что чувствую себя хорошо. Он поздравил меня, пожелал всего хорошего. Я поблагодарил. Он сказал, что скоро нам будет звонить Н. С. ХРУЩЁВ. Мы поехали с генералом АГАЛЬЦОВЫМ на «ВЧ».
Вскоре нам позвонил Н. С. ХРУЩЁВ. Я доложил о выполнении задания. О хорошей работе всех систем, о своём самочувствии. Он поблагодарил за выполнение задания, поздравил с окончанием полёта, поинтересовался моей семьёй, родителями. Я сердечно поблагодарил Н. С. ХРУЩЁВА за его внимание, за отеческую заботу. Он сказал мне: «До скорой встречи в Москве».
Затем было поздравление корреспондента «Правды», корреспондента «Известий» и главного агитатора-пропагандиста тов. ИЛЬИЧЁВА. Я поблагодарил их за дружеские, тёплые слова, которые они высказали в мой адрес. Они просили меня сказать несколько слов читателям «Правды». На их поздравления с подвигом я ответил, что собственно подвиг не столько мой, сколько всего советского народа, всех инженеров, техников, представителей советской науки.
После этого генерал-полковником АГАЛЬЦОВЫМ было принято решение лететь в Куйбышев. Сели на самолёт. С трудом пробились через толпу, которая там образовалась. Всем хочется посмотреть. Добрались к машине. Прилетели. Ну вот и всё.»
Источник: Известия ЦК КПСС, 1991 г., № 5.
Казалось бы, все понятно: шар — отдельно, Гагарин — отдельно, такова принятая конструкторами схема, и что-то оспаривать или скрывать тут бессмысленно. Однако и эти подробности долгое время оставались секретными.
На послеполетной пресс-конференции один из западных корреспондентов спросил у Гагарина, как произошло приземление: в кабине корабля или на парашюте вне ее. Космонавт стал консультироваться с руководителем конференции и затем неожиданно для всех сообщил, что Главный конструктор предусмотрел оба способа посадки: как внутри, так и вне корабля (!?). Почему он не сказал правду? Оказывается, кто-то из наших «идеологов» решил, что катапультирование и спуск на парашюте умаляют героизм космонавта, преуменьшают заслугу советских специалистов. Будучи человеком дисциплинированным, Гагарин подчинился команде и ответил, как было указано.
Эта история имела продолжение. Примерно через три месяца в Париже Международная аэронавтическая федерация (ФАИ), на своем заседании должна была зафиксировать мировой рекорд Юрия Гагарина, но по установленным правилам рекорд официально регистрировался только в том случае, если пилот приземлялся в своем самолете или космическом корабле. Вот тут-то вновь и встал вопрос о том, как приземлился Гагарин. Советская делегация утверждала, что он был в кабине. Руководители ФАИ требовали предоставить соответствующие документы. Наши представители, конечно, никаких документов предъявить не могли, но продолжали настаивать на своей версии. Перебранка шла около пяти часов. Когда наступило время обеда, официальные руководители ФАИ решили согласиться с утверждением, что Гагарин приземлился в кабине корабля, и зарегистрировали его рекорд.
Похожие Сообщения
3 комментария к: Как на самом деле происходило приземление Ю.А. Гагарина? Факты от первого лица
сказал Бойчук Олег, июля 26 2011 @ 7:00 пп