На что похоже мозг человека
Ученые обнаружили ключевое отличие мозга человека от мозга животных
Как часто говорят, человек — венец творения. А “венцом” мы стали только потому, что у нас более совершенный мозг, чем у братьев наших меньших. Но в чем заключаются его отличия? Сразу скажу, что объем серого вещества значения не имеет. Мозг человека весит всего 1-2 кг. К примеру, у кашалота его вес составляет 9 кг, мозг слона весит 5 кг. Тем не менее, их когнитивные способности далеки от способностей человека. Думаете все дело в количестве нейронов? Тоже не верно, так как у черного дельфина больше нейронов в мозге, чем у человека. Однако различие все же имеется. Как предполагают ученые Массачусетского технологического института, заключаются они в особенностях строения нейронов головного мозга. Благодаря этому, по мнению ученых, мозг человека является более энергоэффективным.
Ученые обнаружили важное отличие мозга человека
Чем отличаются нейроны в мозге человека
Нейроны представляют собой особые клетки, которые общаются между собой посредством электрических импульсов, генерирующихся ионными каналами. Последние представляют собой специальные белки, которые содержит клеточная мембрана. Нейроны отвечают за самые разные функции мозга. Есть даже те, которые отвечают за сознание. Как выяснилось, вопреки ожиданиям в нейронах мозга человека содержится меньше каналов, чем у животных.
Ранее было известно, что нейроны могут иметь разные размеры, а также различаются отростками, отвечающими за передачу и прием импульсов. Как не сложно догадаться, у большого нейрона каналов больше, чем у маленького. Однако, если сравнить большой нейрон, к примеру, кашалота, и мыши, то, как ранее предполагалось, они работают одинаково.
Нейроны мозга человека содержат меньше ионных каналов
С одной стороны, так и есть, но только когда сравнение происходит между нейронами большинства видов животных. Что касается нейронов человека, то, как показало исследование, которое было опубликовано в издании Nature, они отличаются электрофизиологическими своими показателями.
Как предполагают авторы работы, сокращение количества каналов могло помочь человеческому мозгу развиться и работать более эффективно. Экономия ресурсов позволяет мозгу направлять их на прочие энергоемкие процессы, которые происходят при выполнении сложных когнитивных задач.
«Если мозг может экономить энергию за счет уменьшения плотности ионных каналов, он может тратить эту энергию на другие нейронные или цепные процессы», — говорит Марк Харнетт, доцент кафедры мозга и когнитивных наук, член Института исследований мозга Макговерна Массачусетского технологического института, старший автор исследования.
Мозг человека отличается более высокой энергоэффективностью
Эволюция человека сделала мозг более энергоэффективным
Исследователи проанализировали нейроны 10 различных млекопитающих, среди которых крысы, морские свинки, кролик, игрунковая обезьяна, макаки и пр. Авторы работы изучили плотность ионных каналов, расположенных в мембранах нейронов определенного слоя коры.
По мере увеличения нейронов у разных животных, как выяснилось, увеличивается и плотность каналов. К примеру, у приматов нейроны больше, чем у многозубки, соответственно, плотность ионных каналов тоже выше. Но такое отличие можно заметить, если сравнивать отдельно взятые нейроны. Но ели сравнить определенный одинаковый объем мозга, то количество ионных каналов у этих животных одинаковая.
Ионные каналы требуют большое количество энергии
Связано это с тем, что у маленького животного, такого как мышь, нейроны меньше, чем у макаки. Если, грубо говоря, взять два небольших образца мозга двух животных, у мыши во взятом образце нейроннов будет больше, чем у макаки. Но так как плотность ионных каналов у макаки выше, их количество у животных одинаковое. В результате электрические свойства у разных животных тоже одинаковые, будь то мышь, кролик, многозубка или обезьяна. Однако это правило не касается человека.
Подписывайтесь на наш Яндекс.Дзен-канал, на котором мы подготовили для вас еще больше интересной информации
В образце мозга человека оказалось меньше каналов, несмотря на крупные размеры нейронов. Авторы работы поясняют, что ионные каналы расходуют много энергии. Соответственно, чем больше каналов, тем больше мозгу требуется энергии чтобы синтезировать импульсы.
“Мы думаем, что люди эволюционировали, то есть нашли способ стать более энергетически эффективными, чтобы тратить меньше энергии в сравнении с другими животными” — говорит Харнетт.
Таким образом удалось выяснить что мозг человека отличается от мозга животных на клеточном уровне. Это отличие наверняка влияет на работу мозга. В ближайшее время исследователи планируют исследовать мозг человекообразных обезьян. На эволюционной лестнице они являются нашими ближайшими соседями. Возможно, это позволит понять, когда в мозге человека произошли такие изменения, и какие генетические процессы к этому привели. Напоследок отмечу, что мозг современных людей стал не только более энергоэффективным, но и уменьшился в размерах, о чем мы рассказывали ранее.
Исследование: Человеческий мозг является «копией» Вселенной
Совместное исследование ученых Болонского и Веронского университетов (Италия) доказало, что человеческий мозг по своему строению и взаимодействию в нем нейронов поразительно похож на Вселенную.
Исследование опубликовано в журнале Frontiers in Physics, а коротко о нем рассказывается на сайте Болонского университета. Оно было проведено совместными усилиями астрофизика Франко Вацца и нейрохирурга Альберто Фелетти. Специалисты сравнили две самые сложные системы в природе: космическую сеть из множества галактик и сеть нейронных клеток в человеческом мозге.
Количественный анализ был проведен, несмотря на огромную разницу в масштабе между двумя этими сетями, которая превышает 27 порядков. По сути, исследование было проведено на пересечении космологии и нейрохирургии. Оно предполагает, что различные физические процессы могут создавать структуры, характеризующиеся одинаковыми уровнями сложности и самоорганизации.
Исследователи отмечают, что человеческий мозг функционирует благодаря своей широкой нейронной сети. Считается, что она состоит примерно из 69 миллиардов нейронов. В то же время о Вселенной известно, что она представляет собой космическую сеть, которая состоит как минимум из 100 миллиардов галактик.
Именно эти общие черты и легли в основу анализа. Ученых интересовало, до какой степени человеческий мозг и Вселенная могут быть похожи друг на друга? Для поиска ответа на этот вопрос они смоделировали сеть галактик и сеть нейронов коры головного мозга, а затем наложили их друг на друга. Цель заключалась в том, чтобы увидеть, как флуктуации (колебания) вещества распространяются в столь разных масштабах.
Также авторы работы рассчитали некоторые параметры, которые характеризуют как нейронную сеть мозга, так и космическую сеть. В частности, они изучили среднее количество соединений в каждом узле и тенденцию их объединения в кластеры внутри каждой сети.
Нейроны и нейромедиаторы
Химические цепочки
Все чувства и эмоции, которые испытывают люди, возникают путем химических изменений в головном мозге. Прилив радости, который человек ощущает после получения положительной оценки, выигрыша в лотерею или при встрече с любимым, происходит вследствие сложных химических процессов в головном мозге. Мы можем испытывать огромное количество эмоций, например таких, как печаль, горе, тревога, страх, изумление, отвращение, экстаз, умиление. Если мозг дает телу команду на осуществление какого-либо действия, например, сесть, повернуться или бежать, это также обусловлено химическими процессами. «Химический язык» нашей нервной системы состоит из отдельных «слов», роль которых исполняют нейромедиаторы (их еще называют нейротрансмиттерами).
Любой нейрон может получать большое количество химических сообщений, как положительных, так и отрицательных («работай» или «стоп»), от других нейронов, которые его окружают. Эти сообщения могут конкурировать или «сотрудничать», между собой, заставляя нейрон отвечать специфическим образом. Поскольку все эти события происходят в течение очень короткого времени (считаные доли секунды), очевидно, что медиатор должен быть удален из синаптического пространства очень быстро, чтобы те же самые рецепторы могли работать снова и снова. И это удаление может происходить тремя способами. Молекулы нейромедиатора могут быть захвачены назад в то нервное окончание, из которого они были выделены, и этот процесс получил название «обратный захват» («reuptake»); нейромедиатор может быть разрушен специфическими ферментами, находящимися в готовности недалеко от рецепторов на поверхности нейрона; или активное вещество может просто рассеяться в окружающую область мозга, и быть разрушено там.
Изменение нейротрансмиссии с помощью лекарств
Рассмотрим, что происходит при изменении уровней нейромедиаторов мозга на примере трех из них (серотонин, дофамин и гамма-аминомасляная кислота (ГАМК).
Серотонин
Многие исследования показывают, что низкий уровень серотонина в головном мозге приводит к депрессии, импульсивным и агрессивным формам поведения, насилию, и даже самоубийствам. Лекарственные вещества под названием антидепрессанты создают блок на пути обратного захвата серотонина, тем самым несколько увеличивая время его нахождения в пространстве синапса. Как итог, в целом увеличивается количество серотонина, участвующего в передаче сигналов с нейрона на нейрон, и депрессия со временем проходит.
В последние годы ведутся бурные дискуссии вокруг психического расстройства, носящего название «синдром дефицита внимания с 
гиперактивностью» (СДВГ, ADHD). Это расстройство, как правило, диагностируется в детском возрасте. Таким детям очень сложно сохранять концентрацию внимания в течение длительного времени, они совершенно не могут сидеть, не двигаясь; они постоянно находятся в движении, импульсивны и чрезмерно активны. К сожалению, СДВГ диагностируют у все большего числа детей, и многие из них получают лекарства, увеличивающие деятельность медиатора дофамина. Это помогает ребенку быть готовым к работе, более внимательным и сосредоточенным, и поэтому более способным последовательно выполнять задания.
Наркотическое вещество, известное как «экстази» или МДМА, также изменяет уровень серотонина в мозге, но намного более радикально. Он заставляет выделяющие серотонин нейроны выплескивать все содержимое сразу, затапливая этим химикатом весь мозг, что, конечно, вызывает ощущение чрезвычайного счастья и гиперактивность (чрезмерную двигательную активность). Однако, за это приходится расплачиваться позже. После того как экстази израсходовал весь мозговой запас серотонина, включаются компенсаторные механизмы, быстро разрушающие избыток нейромедиатора в мозге. После того, как спустя несколько часов действие наркотика заканчивается, человек, вероятно, будет чувствовать себя подавленным. Этот период «депрессии» продлится до тех пор, пока мозг не сможет восполнить запасы и обеспечить нормальный уровень медиатора. Повторное использование на этом фоне экстази может привести к глубокой депрессии или другим проблемам, которые будут тянуться в течение долгого времени.
Дофамин
Ученые обнаружили, что люди с расстройством психики, известным как шизофрения, фактически чрезмерно чувствительны к дофамину в мозге. Как следствие, при лечении шизофрении используются лекарства, которые блокируют дофаминовые в головном мозге, таким образом, ограничивая воздействие этого нейромедиатора.
С другой стороны, вещества, известные как амфетамины, увеличивают уровень дофамина, заставляя нейроны его высвобождать, и препятствуя его обратному захвату. В некоторых странах врачи используют разумные дозы этих препаратов при лечении некоторых заболеваний, например, синдрома гиперактивности с дефицитом внимания. Тем не менее, иногда люди абсолютно необдуманно неправильно используют эти вещества, пытаясь обеспечить себе повышенный уровень бодрствования и способность решать любые задачи.
Гамма-аминомасляная кислота
Гамма-аминомасляная кислота, или ГАМК, является главным медиатором, чья роль заключается в передаче нейронам команды «стоп». Исследователи полагают, что определенные типы эпилепсии, которые характеризуются повторными припадками, затрагивающими сознание человека и его двигательную сферу, могут являться результатом снижения содержания ГАМК в головном мозге. Передающая система мозга, не имея адекватного «тормоза», входит в состояние перегрузки, когда десятки тысяч нейронов начинают сильно и одновременно посылать свои сигналы, что приводит к эпилептическому приступу. Ученые полагают, что за разрушение слишком большого количества ГАМК могут быть ответственны мозговые ферменты, в связи с чем появились лекарства, которые помогают остановить этот процесс. Время показало их эффективность в лечении не только эпилепсии, но и некоторых других нарушений работы мозга.
Гормоны
Химическое взаимодействие
На что похож наш мозг? Битва Гигантов
Что общего между человеческим мозгом и Интернетом? Вы будете удивлены, но это кабель. Невидимая сеть Интернета дает нам возможность работать, отдыхать, познавать, не выходя из квартиры. Невидимая сеть нашего мозга позволяет нам работать, отдыхать, познавать, не прекращая своей деятельности даже ночью.
У каждого животного — у млекопитающих, у птиц, у рыб — есть мозг. Но самый уникальный — мозг человека. Не самый большой, но весьма функциональный для решения невероятного количества задач, включая следующие:
контроль температуры тела, артериального давления, скорости сердца и дыхания;
прием информации вокруг себя от различных органов чувств (зрения, слуха, обоняния, вкуса и прикосновения);
обработка данных наших физических действий: движений при ходьбе, разговоре, стоя или сидя;
возможность думать, мечтать, мыслить, плакать и смеяться.
Все эти задачи регулируются и контролируются органом, который имеет размеры небольшого вилка цветной капусты.
Наш мозг, спинной мозг и периферические нервы составляют уникальный комплекс интегрированной обработки информации и управления системой, известной как центральная нервная система. Этот комплекс регулирует все сознательные и бессознательные аспекты нашей жизни. Изучением мозговой деятельности занимаются неврологи и нейробиологи. Что может наш мозг, насколько сильны его возможности, с чем можно сравнить мозговую деятельность — эти вопросы интересуют не только ученых, но и всех, кому интересно познание нового.
С чем же можно сравнить наш мозг? На этот вопрос трудно было ответить в начале XX века. Но с изобретением устройства, которое перевернуло весь мир, — вопрос отпал сам по себе. Не открою секрета — конечно, это компьютер.
В чем же сходство и различие этих двух гигантов?
Мозг состоит из двух половин, левого и правого полушария, соединенных друг с другом с помощью толстого кабеля — нервов. Это единственная связь между двумя гигантскими процессорами, которая называется мозолистым телом.
Для сравнения можно образно назвать это кабелем Ethernet, или сетевым соединением между двумя невероятно быстрыми и очень мощными компьютерными процессорами, каждый из которых работает с различными программами. Кто сильнее в этом сравнении, у кого больше возможностей и мощности? Трудно сказать, так как компьютер выполняет некоторые задачи быстрее, чем мозг, а мозг имеет больше вариантов для выполнения мыслительных процессов.
Давайте устроим небольшое соревнование между техническим и органическим процессорами:
Оба используют электрические сигналы для передачи сообщений. Мозг использует химические вещества для транслирования информации; компьютер использует электроэнергию. Нужно заметить, что электрические сигналы в нервной системе путешествуют даже с большей скоростью, чем электроэнергия через провода в компьютере.
Оба способны передавать информацию. Компьютер использует переключатели, которые бывают либо включены, либо выключены («двоичная» система). В некотором смысле нейроны в мозге также бывают включены или выключены, однако для нейронов это больше, чем просто включить или выключить систему, «возбудимость» нейрона все время меняется, так как он постоянно получает информацию еще и от других клеток через синаптические контакты.
Оба имеют память, которая может увеличиваться. Компьютерная память растет за счет добавления компьютерных чипов. Запоминание в мозге происходит за счет расширения синоптических связей.
Оба могут адаптироваться и учиться. Изучать новое и неизведанное — намного проще для мозга. Компьютер может решать одновременно много сложных задач, для нашего же мозга подобная «многозадачность» затруднительна. Тем не менее, мозг выполняет подобную функцию с помощью вегетативной нервной системы. Например, мозг контролирует дыхание, сердечный ритм и артериальное давление и в то же время управляет психикой.
Оба имеют потребности в энергии. Мозг нуждается в питательных веществах, таких как кислород и сахар. Компьютер же нуждается в электроэнергии, чтобы продолжать работать.
Оба они могут быть повреждены и нуждаться в ремонте. Эта задача легко преодолевается компьютером — достаточно купить для него новые детали или переустановить программу. Сложнее обстоят дела с «ремонтом и поставкой» новых деталей для мозга. Тем не менее, ведутся некоторые работы по трансплантации нервных клеток при неврологических расстройствах, таких как болезнь Паркинсона.
И компьютер, и мозг могут быть повреждены «вирусом». Чтобы вылечить компьютер, можно воспользоваться функцией восстановления — «бэкап» — или переустановить систему. Мозг тоже имеет в некоторых случаях «встроенную резервную копию системы». Если один путь в мозг поврежден, часто есть другой путь, который возьмет на себя функцию поврежденного.
Изменения. Мозг постоянно меняется, и вносит изменения в схему работы. Однако кнопки «выкл.» для мозга не существует — даже если человек или животное спит, его мозг активен и работает. Компьютер меняется, когда добавляется новое оборудование или программное обеспечение. Когда питание компьютера отключено, сигналы не передаются.
Оба могут вычислять и решать логические задачи. Компьютер работает быстрее при выполнении логических задач и вычислений. Мозг совершеннее в интерпретации моделей внешнего мира и придумывании новых идей, так как он способен на воображение.
И мозг, и компьютеры активно изучаются. Ученые понимают, как работают компьютеры. Но мозг — более сложная структура. Тысячи неврологов изучают его функции, тем не менее много загадок пока не получается разгадать.
Мозг помнит всё? Беседа с нейрофизиологом Ольгой Сварник
Сегодня нам доступны самые разные научные инструменты и самые передовые технологии. Человечество накопило колоссальные знания, как в естественных науках, так и в гуманитарных. Однако человеческий мозг по-прежнему остается «Священным Граалем» ученых и самой сложной, малоизученной областью. Что мешает нам изучить мозг до конца? Как работает человеческая память и действительно ли наш мозг помнит всё? Об этом и многом другом рассказала Ольга Евгеньевна Сварник — нейрофизиолог, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник лаборатории психофизиологии им. В.Б. Швыркова Института психологии РАН.
Все мы знаем о том, что мозг – это очень сложная структура. Десятки миллиардов нейронов, триллионы синапсов…Учитывая эту сложность, насколько мы вообще способны изучить мозг и что сегодня является главным камнем преткновения в подобных исследованиях?
Мы, безусловно, можем изучать мозг. И это достаточно длительный процесс, в силу тех особенностей, о которых вы говорите: огромное количество клеток, связей, клетки все очень разные. Исследования последних десятилетий показали, что существует огромное количество типов нейронов, и чем глубже мы погружаемся в эту область, тем больше новых типов находим. Процесс исследования мозга и клеток, которые этот мозг составляют — почти бесконечный и очень интересный.
Важный вопрос — а как мозг связан с психическими процессами? Активность наших нейронов связана с тем, что делает организм. Примечательно не только то, что в мозге есть множество разных типов нейронов, но и то, что они активируются в конкретные моменты, которые являются специфическими для этих нейронов. Есть нейроны, которые будут активны, когда я рассказываю кому-то о мозге, или когда я сама продумываю, как работает мозг, или даже когда я сплю и мне снится что-то о работе мозга. Исследуя эти нейроны, мы получаем доступ к внутреннему миру человека.
Главный камень преткновения в изучении мозга — это то, что огромное количество деталей, которые мы получаем о работе мозга, почему-то не хотят укладываться в некую общепринятую теорию. И есть некоторые изменения в том, что мы понимаем под принципами работы мозга. Существует несколько разных предложений о том, что это такое — принципы работы мозга. И довольно большое число исследователей никак не могут прийти к единому мнению в этом вопросе. Деталей много, а общая картина до сих пор не сложилась. Похожую ситуацию мы можем увидеть и в других науках, например, в физике.
Ольга Евгеньевна, вы изучаете память. Расскажите подробнее об этом. Память локализована где-то в мозге или это ситуативный процесс, и у нас нет конкретной зоны памяти?
Если коротко, то да, никакой зоны памяти нет. При этом, разрушение или нарушение работы определенных зон может приводить к амнезии. Но это не одно и то же. Есть кратковременная память, есть долговременная память, есть память имплицитная, когда мы приобрели какой-то опыт, но не можем ничего об этом сказать и не можем как-то его декларировать. А есть такие виды памяти, где мы можем сказать, например, что знаем, в каком месте находится Эйфелева башня или представляем, как работают нейроны в мозге. Это всё разные аспекты явления, которое принято называть памятью. И когда мы говорим об этих проявлениях работы мозга, мы не можем сказать, что память лежит где-то в определенном месте в мозге.
Один известный пациент с амнезией по имени Генри Молисон перенес операцию по разрушению гиппокампальных структур и некоторых корковых зон, которые были связаны с гиппокампом, в итоге он потерял возможность что-либо запоминать. У него не было впечатления, что он может описывать какие-то случившиеся с ним эпизоды. Но при этом, обучение у него всё же происходило, просто он не мог декларировать эпизоды. Грубо говоря, у пациента информация об эпизодах была, но он просто не мог об этом сказать. И ведь это явление было описано за 50 лет до случая Генри Молисона. Швейцарским врачом Эдуардом Клапаредом был описан очень известный, почти анекдотичный случай. Он постоянно здоровался за руку со своей пациенткой с похожим расстройством. У женщины тоже были проблемы с приобретением новой памяти и возможностью декларировать эпизоды из жизни. Во время одного из таких приветствий врач подложил иглу в свою руку и уколол больную. Впоследствии пациентка об этом совершенно не помнила, но стала избегать рукопожатий с доктором. Получается, что этот опыт у человека всё же остался, и такой опыт мог формировать дальнейшие взаимодействия этой женщины с миром.
В 2018 г. Ольга Сварник опубликовала научно-популярную книгу «Мозг за минуту».
А можно ли сказать, что наш мозг вообще ничего не забывает, и то, что произошло однажды, остается навсегда?
В современной нейронауке тенденция такова, что проблема памяти — это прежде всего проблема доступа к ней. Дело ведь не в том, что память как-то потерялась. Если мы представим, что любой приобретённый опыт — это формирование какой-то нейронной группы, которая теперь с ним связана, то получается, что вернуться к этому опыту — значит активировать эту группу. Если мы наслаиваем всё больше и больше других нейронных групп, уходя в нашем опыте от той первоначальной группы, то получается, что мы не можем к ней вернуться за счет того, что там уже есть другие наслоения и ветви этого «дерева опыта» изрядно разрослись.
Опыты на животных показывают, что можно заактивировать ту старую группу, которая была еще до всех этих наслоений, и вернуться к тому моменту. И в этом смысле конечно можно сказать, что да, мозг действительно хранит всё, если был сложившийся опыт. Вокруг нас сейчас есть масса краткосрочных моментов, которые на какой-то короткий период тоже «фиксируются» нашим мозгом, но при этом не переходят в долговременную фазу. А вот если всё перешло уже в долговременную память, то возможность потерять такую память — это прежде всего сложность найти к ней доступ, либо другой вариант — если клетки, связанные с этой памятью, разрушены.
Как объяснить случаи, когда какой-то запах возвращает тебя к таким далеким временам, о которых ты, казалось бы, уже не помнишь, но вдруг память оживает вновь? Запах — это сфера подсознания? И как он связан с памятью?
Бо́льшая часть того, что есть в нашем мозге, работает, не выходя на уровень, который принято называть сознанием. Но это всё равно составляет наш опыт.
В плане возможности вернуться к старым нейронным группам того опыта, который был до всех наслоений, запах играет универсальную и очень интересную роль. То есть запах помогает возродить то, к чему мы сами уже не можем подобраться: в силу завязанности предыдущего опыта на множестве других вещей, с которыми мы познакомились в процессе жизни.
Почему так происходит? Ответа на этот вопрос я, честно говоря не знаю, но он давно меня интересует. Даже какая-то картинка крайне редко приводит к подобному оживлению эпизодов нашего прошлого, а запах имеет такую уникальную возможность. В художественной литературе этот феномен был многократно и красочно описан, но с научной точки зрения трудно предположить, что бы это могло быть. Почему именно запах, даже не звук, обладает такими характеристиками? Ответ на этот вопрос мне бы тоже хотелось знать.
Почему мы на долгие годы можем запомнить какие-то незначительные детали из далекого прошлого, которые, казалось бы, не несут никакой смысловой нагрузки (например, зеленые носки, увиденные на ком-то давным-давно, или пробежавшую мимо собаку)? Или здесь, как говорил Фрейд, незначительных деталей быть не может и за этим воспоминанием стоит какое-то более серьезное, спрятанное переживание?
Такие воспоминания связаны с каким-то общим состоянием организма на тот момент. Возможно, то состояние по своим эмоциональным характеристикам действительно имело большую значимость. Наверное, такая особенность нашей памяти сыграла свою роль в эволюции: организмы, которые фиксировали с помощью своих нейронов как можно больше деталей, вероятно получали большее преимущество в эволюции.
Другой аспект — это то, что состояние, столь важное на тот момент, могло возвращаться снова и снова, когда мы мысленно думали о пережитом. И вот в момент одного из таких возвратов могли добавиться эти зелёные носки или ещё что-то. Возможно, прямого отношения к той ситуации они и не имели, но наша память, спустя какое-то время, связав это и наслоив ещё что-то, «решила», что эти зелёные носки были очень важны для той ситуации. Есть разные нюансы касательно того, как наша память претерпевает разнообразные модификации с каждый реактивацией тех нейронных групп, которые лежат в её основе. Это тоже очень интересные процессы.
Получается, что по сути самым верным является именно первое воспоминание, а все остальные возвраты, воспоминания об этом моменте, которые наслоились позже, ложные? Может быть, все наши воспоминания вообще являются неверными и мало связаны с тем, что происходило на самом деле?
Очень важно сказать, что это за виды памяти. Явление переделки памяти за счет возврата к активации самой ранней нейронной группы связано всё-таки с эпизодической памятью. А семантическая память работает как бы наоборот: если мы что-то учим, например, пытаемся запомнить все столицы мира, то здесь повторение только на пользу и это нашу память укрепляет. (Под семантической памятью подразумеваются знания (например, о том, что Эйфелева башня в Париже), а не сам эпизод моего первого видения Эйфелевой башни). А вот сам эпизод, свидетелем которого мы были, имеет тенденцию видоизменяться, приобретать детали, которых не было, и терять те, что были. Многочисленные исследования показывают, что эпизодической памяти, возможно, не стоит сильно доверять. Были ли эпизоды из нашего детства именно такими, какими мы их запомнили — этот вопрос не так прост. Вполне может быть, что похожие вещи были, но выглядели совсем не так, как мы их запомнили.
Лекция Ольги Сварник «Сон и память» в БЕН РАН.
Ольга Евгеньевна, вы работаете в Институте психологии РАН, в Московском Институте психоанализа, активно ведете преподавательскую деятельность Что вас, как ученого, больше всего привлекает в нейронауке?
Как преподаватель, я рассказываю о принципах работы мозга разным студентам: от физиков до психологов. Как учёный, я исследую клетки, которые есть в мозге на самых разных уровнях: это и нейрогенетические изменения, и изменения электрической активности, а также изменения суммарной активности мозга, регистрируемые с помощью электроэнцефалограммы на людях.
Меня очень увлекает описание и исследование поведения, а также поиск некоторых общих закономерностей для людей и для животных. Мои исследования показывают, что процесс приобретения какого-то опыта (когда организм сталкивается с какой-то новой для него ситуацией) приводит к тому, что у нас, прежде всего, реактивируются те нейронные группы, которые связаны с чем-то похожим: уже имеющимся предыдущим опытом.
Наблюдается интересная закономерность — как часто и стабильно мы, приобретая что-то новое, возвращаемся к старому. И люди, и животные, приобретя новый опыт и найдя решение для новой ситуации, уже добавив что-то новое в свой мозг, снова и снова возвращаются к старому: к ранее приобретенным формам поведения. Как будто снова и снова тестируют старую модель поведения, пытаясь убедиться, а точно ли она не работает? Ведь раньше работала? Эксперименты показывает, что люди часто даже не отдают себе в этом отчет. И вопрос о том, насколько далеко мы возвращаемся в старое и почему мы это делаем, меня сейчас занимает больше всего.