Намазать лоб зеленкой что значит выражение
Меченые зелёнкой
Весна 2017 года окрашена в России в ядовито-зелёный цвет. Одно за другим происходят публичные нападения на гражданских активистов и оппозиционных политиков с применением банально известной зелёнки — спиртового антисептического раствора «Бриллиантовый зелёный», используемого в России для лечения заболеваний кожи. Символика мазания зелёнкой уходит корнями в уголовную среду ХХ века, о чём наверняка знают авторы безобразной идеи.
В советской и российской уголовной субкультуре существует выражение «намазать [кому-либо] лоб зелёнкой», первоначально означавшее расстрел (смертную казнь), а впоследствии и просто убийство (при помощи огнестрельного оружия).
Это выражение возникло во времена сталинских репрессий, когда расстрелянным или умершим заключённым ГУЛАГа писали зелёнкой на бедре их арестантский номер. Поэтому первоначально бытовало выражение «намазать ногу зелёнкой», про лоб стали говорить позднее.
«Титушки» с зелёнкой
Напомним события февраля-апреля 2017 года. 26 февраля в Москве на марше памяти Бориса Немцова зелёнкой обливают председателя партии «ПАРНАС» Михаила Касьянова (нападавший кричал при этом: «Россия с Путиным!»), 20 марта в Барнауле — политика Алексея Навального, 26 марта — организатора митинга «Он нам не Димон» в Чите Николая Макарова, 30 марта — памятник Пушкину (!) в Самаре, 26 апреля (дважды!) — блогера Илью Варламова в Ставрополе, 27 апреля в Йошкар-Оле — сотрудницу «Школы журналистских расследований» Галину Сидорову, 27 апреля в Москве — снова Алексея Навального, 28 апреля — активистку «Яблока» из Москвы Наталью Фёдорову, 29 апреля в Екатеринбурге — блогера из Первоуральска Артёма Изгагина.
У Алексея Навального и Натальи Фёдоровой химический ожог глаз, наступила временная утрата зрения: к зелёнке были примешаны какие-то особо ядовитые добавки.
Только в случае с Ильёй Варламовым полицией были предприняты меры по задержанию нападавших, при этом в момент нападения в аэропорту Ставрополя полиция присутствовала рядом и абсолютно ничего не предпринимала. Но Варламов опубликовал фото и видео нападения на себя с лицами нападавших, и они были установлены. Сейчас нападавшим из местного бизнес-клана, покрываемого властями края, инкриминируется «мелкое хулиганство».
Криминальные атаки «титушек» при отсутствии публичных осуждений со стороны администрации президента выглядят как атаки в интересах президента.
Блогеры вместо полиции установили личности и нападавшего 27 апреля на Алексея Навального, и снимавшего это нападение: ими оказались активисты радикального движения SERB Александр Петрунько и Алексей Кулаков.
Движение SERB (South East Radical Block — «Юго-восточный радикальный блок») было основано в Днепропетровске весной 2014 года после смены власти на Украине и в политическом плане выступало за предоставление автономии юго-восточным регионам страны. Неоднократно высказывались предположения, что реальными инициаторами создания и финансовыми донорами движения были российские власти: оно предназначалось для проведения спецопераций на украинской территории по подрыву государственного строя. В частности, активисты SERB принимали участие в силовом захвате зданий государственных администраций украинских регионов.
Это натуральные «титушки», бандиты и провокаторы, внёсшие свой кровавый вклад в украинские события последних лет.
После возбуждения на Украине уголовного дела против лидера движения Игоря Бекетова (известен под кличкой Гоша Тарасевич) движение в сентябре 2014 года совершенно предсказуемо сбежало в Россию, незаметно сменив в своём названии слово «радикальный» на «российский».
Активисты движения публично заявляют, что хотят «быть полезными России, Новороссии, украинским братьям, которые не хотят быть под укрофашистами». Участники SERB регулярно атакуют гражданских активистов: в мае 2015-го они облили зелёнкой участников антивоенного пикета движения «Солидарность», в августе того же года напали на активистов «Солидарности» с кулаками, в октябре — на стоявшего в одиночном пикете активиста Владимира Ионова.
Трудно предположить, что эта криминальная группа действует независимо от российских властей: биография и «траектория» как политического, так и географического перемещения SERB выдает его политических заказчиков «с хвостом и ушами».
Ликующая гопота Кремля
Опровержения от властей не последовало, зато в тот же день в «Газете.Ru» появилась обширная заметка с «утечкой информации» о том, что федеральный центр якобы поручит региональным властям «жёстко пресекать противоправные действия против оппозиционеров». «Прессовать» активистов перестанут, потому что это лишь повышает их узнаваемость. «Фактически такие нападения приводят только к их раскрутке», — ретранслировал известный подленький постулат властей собеседник «Газеты.Ru». Обществу намекают, что оппозиционеры сами организовали нападения на себя — в целях повышения публичности. Правоохранительным органам якобы будет рекомендовано пресекать преступления и даже привлекать виновных к ответственности. Кроме Ставрополя, пока известий такого рода нет.
Самым мягким словом для оценки этих «ценных указаний федерального центра» является лукавство. Другой собеседник «Газеты.Ru» справедливо считает, что «рулевые внутренней политики» лукавят: «Это что, у нас губернаторы такие плохие и не любят Навального с Касьяновым? Все понимают, что губернаторский корпус не любит проявлять самостоятельность в сфере атак на политических оппонентов и предпочитает согласовывать свои действия с центром».
Стилистика состоявшихся за короткий период нападений такова, что их общая координация из некоего центра очевидна.
Даже если не знать о криминальной подоплёке меток зелёнкой, что означает облить человека зеленью? Это значит сказать ему и показать обществу, что этот человек — урод, надругаться над человеком. Посмотрите, как он отвратительно выглядит, как он смешон, как он жалок. Эти метания зелёной гадостью — сознательное издевательство и глумление над политическими оппонентами, их моральное унижение и уничижение.
Не в 2017 году это началось, конечно.
Нельзя забыть движение «нашистов» — «ликующую гопоту Кремля», воспитанную Владиславом Сурковым для Владимира Путина, и местные клоны этого движения. Нельзя забыть манекены голов оппозиционеров и общественных лидеров, надетые на палки, словно отрубленные, в приснопамятном месте сборища «нашистов» у озера Селигер.
Нельзя забыть крышуемые и подкармливаемые властями всех уровней «кухни интернет-троллей», забросавшие интернет грязью, оскорблениями и бандитскими призывами.
Нельзя забыть, как 16 марта 2016 года главу Комитета по предотвращению пыток, члена Президентского (!) совета по правам человека Игоря Каляпина выселили из гостиницы в Грозном, а на выходе из здания избили, забросали яйцами, тортами, мукой и облили зелёнкой. И что после этого? В течение года вынесено восемь (!) постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела. Кто может на таком уровне постоянно блокировать следствие?
28 апреля 2016 года активисты «Национально-освободительного движения» (НОД) напали на участников и организаторов ежегодного школьного исторического конкурса, организованного правозащитным обществом «Мемориал». Председателя жюри конкурса, всемирно известного писателя Людмилу Улицкую нодовцы облили зелёнкой и закидали яйцами.
3 сентября 2016 года во время траурной церемонии на территории школы № 1 в Беслане люди в футболках с надписью «Антитеррор» напали на журналистов «Новой газеты» Елену Костюченко и Диану Хачатрян. Костюченко вывели из школы и облили зелёнкой.
Зелёнка стала особым маркером пропутинских боевиков.
Расследовать эти преступления российские силовые структуры не хотят.
Этот повар любит острые блюда
Помните, с чего начиналась эта уничижительная стилистика? Напомню: «печень по асфальту», «замочим в сортире», «чтобы ничего не выросло».
Российские хунвейбины начала ХХI века — плоть от плоти, кровь от крови — плоды кремлёвской кухни, и у этой кухни всё тот же генеральный заказчик и главный потребитель. Все «повара» на этой грязной кухне — одной и той же политической школы.
Сознательно воспроизводя культ ненависти, эти «повара» возбуждают и посылают на улицу не только любителей зелёнки. Пули, попавшие в Бориса Немцова, изготовлены на этой же кухне. Просто возможности у организаторов убийства были существенно большие, чем у криминальных гопников из SERB и НОДа. И результат — наиболее чудовищный из всех возможных.
Эти криминальные гопники — штурмовики власти, их modus operandi (образ действия) полностью сформирован властями. Власть (прямо, косвенно, через посредников) заказывает, штурмовики исполняют.
Но реакция общества на происходящие преступления отличается от запланированной властями, и это сейчас единственный повод если не для оптимизма, то для уверенности в своих силах.
В этой реакции два основных нерва: растущая самоорганизация, в том числе для защиты и самозащиты, и тоже ненависть, но другого рода. Подлость не привлекательна, она отвратительна и презираема. Подлые атаки на противников власти приводят не к росту числа сторонников власти, а к росту числа решительных сторонников оппозиции.
Открыв Уголовный кодекс РФ, читаем: часть 3 статьи 111 — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, если они совершены группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, наказываются лишением свободы на срок до двенадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
Согласитесь, одного такого уголовного дела, доведённого до суда и посадки, будет достаточно, чтобы нападения прекратились.
Ведь крышуемые властями моральные уроды идут на эти преступления не только из-за материального вознаграждения, но и в полной уверенности в своей безнаказанности: если власть заказала, то власть и защитит.
Риторический вопрос: чья тогда это власть, кого она представляет?
* * *
Атмосфера психологического и физического террора против общественных активистов и политической оппозиции — это сознательно нагнетаемая атмосфера путинской России. Это атмосфера, в которой, по замыслу организаторов террора, не должен выжить ни один свободный человек. Свободные граждане должны, по замыслу организаторов нападений, или сдаться, или уехать, сбежать из страны.
Если по этим нападениям не возбуждаются уголовные дела по статьям соответствующей тяжести, то следы этой зелёнки на руках всех политических руководителей России, начиная с Владимира Путина.
Хотят отмыться — пусть официально требуют возбуждения уголовных дел, поиска виновных и справедливого наказания.
Молчат — значит, причастны и заинтересованы, помечены этой кровавой по существу зелёнкой.
Есть вещи, которые не забывают и не прощают.
Зелёные пятна на руках и лице российской власти можно смыть только её полной сменой. Этого кобеля невозможно отмыть, не та порода. Какая «оттепель», какой компромисс власти с обществом? Зелёнкой по глазам — вот реальный ответ властей гражданам.
Поэтому — никаких иллюзий. Показать обществу чистые ладони специалисты по «внутренней политике» времён Владимира Путина не смогут никогда за отсутствием таковых.
Единственное естественное положение для этих жульнических ладошек — за спиной, когда их обладатели сменят дорогие костюмы на казённые. Только тогда можно будет сказать, что власть в России сменила цвет.
Чтобы оперативнее следить за самыми важными новостями, подписывайтесь на наши группы «ВКонтакте», в «Телеграме» и «Фейсбуке».
Помазать лоб зеленкой
Выражение означающее расстрел, многие слышали, некоторые знают что означает, но никто уже не знает откуда это пошло.
Вот такая страничка истории
на самом деле мазали лоб зеленкой, чтоб инфекция в рану не попала
вот так «красные людоеды» уничтожали гордый латвийский народ.
верим, каждому слову верим
очередное вранье от власовцев.
Краситель Бриллиантовый Зеленый на территории СССР появился и стал использоваться в качестве антисептика только к середине тридцатых годов.
Кровавая Гебня приговорила Навального к расстрелу—но ему удалось бежать!
Вот неопровержимые улитки!!
Вообще логичнее версия, что всем умершим (по любой причине) з/к помимо бирки писали номер на ноге зеленкой, во избежание махинаций с бирками. И изначально выражение было «помажут ногу зеленкой» в смысле помрешь. Потом уже трансформировалось.
В советской и российской уголовной среде существует выражение «намазать лоб зелёнкой», первоначально означавшее расстрел (смертную казнь), а впоследствии — и просто убийство (при помощи огнестрельного оружия). Это выражение возникло во времена сталинских репрессий, когда расстрелянным или умершим заключённым писали зелёнкой на бедре арестантский номер. Поэтому первоначально бытовало выражение: «зелёнкой ногу намазать», а про «лоб» стали говорить позднее, хотя лоб к написанию номера зелёнкой никакого отношения не имел[11]. Википедия
Это выражение возникло во времена Сталинских репрессий, когда расстрелянным или умершим заключенным зеленкой писали на бедре их арестантский номер. Тогда и пошло выражение «намазать ногу зеленкой», но оно как-то не прижилось и стали употреблять «намазать лоб зеленкой», подразумевая вышесказанное. Хотя на лбу арестантский номер никто никогда не писал, но говорящие об этом понимали, что речь идет об расстреле (казни) или убийстве.
Нижегородские таксисты точно знают про это выражение. Гуглите «тариф аватар».
Я думал, это все знают.
Хм, надо запомнить. Хотя с неграми неудобно, на них не видно будет в полумраке. Лучше нос отстрич.
Впервые в истории к смертной казни приговорён босс Якудзы
Группу товарищей Кудо-кай в Фукуоке признали особо опасной ОПГ, а его главу Номуру Сатору судья все-таки приговорил, получив заверение, что жалеть об этом он будет всю оставшуюся жизнь.
Поводы для смертной казни
За что могли казнить в Англии XVIII века
За грабеж с использованием маскировки (лицо в саже)
За пребывание в течение месяца с цыганами
В средневековой Англии связь с иностранцем приравнивалась к измене и наказывалась четвертованием
Древнеиндийские законы Ману (считаются созданными во II в. до н.э. – II в н.э.) казнили за любое проявление прелюбодеяния
Прелюбодеянием считалось даже дотронуться до одежды чужой женщины, или сесть рядом с ней на кровати (диване). Женщин прелюбодеек затравливали собаками, мужчин – сжигали заживо на раскаленной железной кровати.
В Китае за совершенное преступление казнили не только самого виновника, но и членов его семьи
Например за мятеж наказанию подвергался также отец мятежника, его братья и сыновья старше 16 лет. А за особо тяжкие преступления казнили всю семью (кроме дочерей вышедших замуж и сыновей-монахов), а также учителя преступника
Главного повара Императора могли казнить за неправильную подачу еду (не в том порядке, не того вида, цвета и т.п.)
В 1637 году в Японии был принят закон, запрещавший японцам выезд за границу. За нарушение этого закона предусматривалась смертная казнь
Во Франции при короле Карле VI казнили всех, кто произносил позорные ругательства
Казнь через утопление применялась также к тем, кто встретив короля не встал на колено
Майя казнили часто и буквально за все подряд. Например у них была особая «полиция» которая следила за высказыванием народа. За искажение исторической правды полагалась смертная казнь
Ацтеки казнили молодых людей за появление на публике в нерезвом виде, а также за то, что человек сдвинул границы своего участка
Смертная казнь полагалась также за жертвоприношение другим богам
В Древнем Египте смертная казнь полагалась за преднамеренное убийство кошки или ибиса (священных животных)
Смертная казнь также полагалась за разграбление гробниц знати и фараонов
И напоследок откуда пошло выражение «драконовские законы»
Загадки процесса над Жанной Д Арк
В феврале 1431 года начался процесс Жанны д’Арк. Орлеанская дева была не только политическим врагом, она слышала голоса Святых, о ней говорили древние пророчества. Ее обвиняли в колдовстве, но сожгли за ересь…
Вопреки всеобщему мнению, Жанна не была бедной крестьянской девушкой. Ее родной дом в Домреми может и не был роскошным дворцом, но для XV века был вполне комфортным и просторным. У Жанны была даже собственная комната. Орлеанская дева принадлежала со стороны матери к знатному, но обедневшему аристократическому роду.
Некоторые исследователи полагают, что за появлением Жанны стояли городские братства Святого Марселя и Святого Мишеля, которые и были «голосами Орлеанской девы». Они возлагали на нее скорее дипломатическую, нежели военную задачу, их цель – «воспитать» своего короля, возвести на трон третьего сына короля, будущего Карла VII, дабы потом использовать его в своих целях.
Жанна должна была, в первую очередь, оказать финансовую поддержку дофину. Именно об этом, якобы, говорило ее знамя, которое трактуют следующим образом: «Дайте серебро для коронации, чтобы Карл мог сражаться с англичанами; смелее, Марсель сдержит свое слово».
Карл не остался в долгу, в парламенте были предоставлены новые права третьему сословию — бюргерству. Только вот Жанна была больше не нужна, напротив, она стала слишком опасной фигурой, чтобы оставлять ее в живых.
У инквизиции было достаточно поводов «точить зуб» на Жанну и без политических мотивом. Одни слухи о «пророчестве Мерлина» чего стоят. Современные историки, в частности Ольга Тогоева, утверждают, что к первой встрече с дофином девушка подготовилась заранее.
Представим себе Францию XV века – страну отнюдь не демократическую. К тому же период Столетней войны. У принца должны были быть достаточные основания, чтобы выслушать простую девушку из народа, пусть даже она утверждала, что послана небом. Таких, в то время всеобщего упадка, было немало.
Но у Жанны был козырь в рукаве. Один из свидетелей на процессе реабилитации Жанны упомянул о «пророчестве Мерлина», в котором легендарный волшебник предрекает приход девы из Дубового леса в Лотарингии, которая явится «на спинах лучников и пойдет против них», то есть против англичан.
Еще один современник событий, Жан Барбен говорил о предсказании Марии Авиньонской о пришествии девы в доспехах. Очевидно, Жанна еще при жизни слышала эти легенды и удачно оперировала ими, что впоследствии дало повод церкви обвинить ее в идолопоклонничестве.
Богородица в доспехах
Помимо языческих предрассудков, Жанна прибегала и к христианским образам, уподобляя себя Деве Марии. Ее противопоставляли «развратной правительнице» Изабелле Баварской, которая фактически управляла государством при своем муже Карле VI Безумном и вошла в историю как «губительница Франции».
Девственность была той силой, которая поддерживала популярность Жанны. Из всех женщин того времени, войско могла вести за собой только королева или святая. Саму героиню не раз обследовали специально приглашенные матроны, которые подтверждали факт ее девственности, а ее противники англичане пытались обвинить Жанну в распутстве.
Однако ее невинность, столь поддерживающая ее во время успеха, обошлась ей боком во время руанского пленения. Согласно протоколам реабилитационного процесса, во время инквизиторского следствия над Орлеанской девой несколько раз пытались надругаться.
Впоследствии многие английские авторы, в том числе и Уильям Шекспир, будут утверждать, что Жанна не только лишилась невинности к моменту казни, но и была беременна. Англичанам и инквизиторам было необходимо «лишить» Жанну девственности, чтобы превратить ее в «публичную женщину», в которой больше нет ничего святого, которую можно, не вызывая божьего гнева и народных волнений, обвинить в ереси и сжечь.
Одной из главных загадок дела Жанны д’Арк является молчание короля Карла VII, который был стольким обязан Орлеанской деве.
Как известно, сам король оказывался непричастен к ее гибели. Жанна д’Арк была схвачена во время осады бургундцами города Компьеню.
Ее предали, подняв мост в осажденный город и оставив один на один с многочисленной армией врагов, которые после битвы продали ее англичанам. Еще современники видели здесь тщательно спланированную операцию, в которой обвиняли Гийома де Флави – капитана Компьена:
«Из-за предательства военачальников, которые не могли перенести, чтобы главенствовала девица и чтобы победа вновь досталась ей, ее в конце концов продал англичанам Лотарингский бастард, который предательством взял ее в плен».
Карл VII Победитель — король Франции из династии Валуа, пятый сын Карла VI Безумного и Изабеллы Баварской.
Но еще до последнего поражения Орлеанская дева была уже «не у дел». Ее разногласия с королем начались сразу после коронации, после которой возрастающее влияние Жанны превратилось в угрозу его власти, к которой он так долго стремился.
Интересно то, как Карл VII инициировал процесс реабилитации Жанны. Потаённо! После освобождения Руана, он написал своему советнику: «В этом городе был проведён некий процесс, организованный нашими старинными врагами, англичанами». Этот намек стал причиной пересмотра процесса.
Сломанный меч Карла Мартелла
У Карла были все основания опасаться Жанны, которую столь любил народ, а главное — солдаты. Бытовала легенда о легендарном мече героини. Считалось, что им владел Карл Мартелл, лично оставивший его в аббатстве после победы над сарацинами осенью 732 года.
Очень важно, что Карл Мартелл не был франкским королем, но всесильным майордомом, который был фактическим правителем при ослабленных Меровингах. Обретение легендарного меча еще в древности играло особую роль в инициации королевской власти и продолжило свою историю в куртуазных французских романов.
Таким образом, мечом Карла Мартелла Жанна лишний раз подчеркивала, какой было ее настоящее место при дофине.
Уже в ходе процесса реабилитации, еще при Карле появилась история, что Жанна, будто палкой, гоняла этим мечом проституток по лагерю, и сломала его о спину какой-то девицы.
Этот слух демонстрировал, что, несмотря на все свои успехи, Жанна не могла быть достойна короля и нравами своими не отличалась от низшего сословия, которое понятия не имеет, что делать с символами королевской власти.
Изначальным «грехом» Жанны в глазах инквизиции была вовсе не ересь, а колдовство. Основным поводом для этого послужили «голоса», которые, якобы, слышала Жанна.
Орлеанская дева утверждала, что «ангелы неба» указывали ей, что нужно делать, именно они послали ее к дофину. Вот только инквизиторы не верили в ее ангелов. Они предписывали эти речи то демонам, то феям.
Родина Жанны – деревня Домрери была известна своими древними кельтскими святилищами. Орлеанскую деву спрашивали о местных феях, об обрядах деревни, о магических знаниях, которые она могла получить по наследству. Впоследствии инквизиторы сообщали, что добились признания от Жанны в связях с Ришаром и Екатериной из Ларошели, которых молва обвиняла в колдовстве.
Они «доказали», что эта ведьмовская троица гуляла на шабашах, а однажды пыталась вместе увидеть некую «белую даму». Версия о ведовстве Жанны была проработана намного тщательней, нежели в ереси, но по некоторым причинам, сначала ушла на второй план, а потом вообще исчезла из обвинения.
Последнее слово инквизиции
То, что Орлеанская дева должна быть не только осуждена, но и приговорена к смертной казни, понимали все. Следовательно, обвинение могло быть только самым тяжелым. Чем же тогда не подходило обвинение в колдовстве, ведь в то время уже началась «охота на ведьм»?
Но в инквизиционных трактатах для ведьм оставалась небольшая лазейка. Ведовство могло быть признано суеверием, которое не влекло за собой смертной казни. Оставалась только ересь, но согласно законам, осужденный в ней мог подписать отречение и отделаться тюремным заключением.
Допрос Жанны кардиналом Винчестера (Поль Деларош, 1824 год)
Кроме того, обвиняемый сам должен признаться в своем грехе. Поэтому судьи пошли на хитрость. Глава трибунала – епископ Кошон пообещал Жанне сохранить жизнь, если она отречется от ереси и поклянется Церкви в послушании. Неграмотной Жанне зачитали один текст, а подписала она уже другой, в котором полностью отрекалась от всех своих заблуждений.
Разумеется, Кошон не сдержал обещания, «грешницу» вновь бросили в ту же камеру, а через несколько дней под предлогом, что Жанна вновь облачилась в мужское платье – ее обвинили в повторном впадении в ересь. Костер стал неизбежным.
Капирот
Жители Памплоны надолго запомнят четырнадцатое апреля 1235-го года, когда в их город пришли две дюжины монахов во главе с преподобным Хьюго Турским. В простых холщовых рубахах, без ручной поклажи, босые, пешком, с чудовищного вида бичами в руках.
Семиконечные плетки с железными крючьями на концах предназначались для их же хозяев. Флагелланты с молитвой на устах, неистово стегая себя плетью бродили по улицам европейских городов.
Эти кающиеся грешники были желанными гостями к каждом доме, но нечасто они принимали приглашение от обывателей переночевать у их очага и отведать еды. В дар же они принимали только самую скромную, если не сказать скудную пищу.
Жители Памплоны, ровно как и любые другие считали, что если кающийся грешник принял подношение из их рук, то пострадает, бичуя себя плетью по спине не только за свои грехи, но замолвит словечко перед Господом и за них, простых смертных, не находящих в себе сил встать на праведный путь флагелланта.
Епископ Памплонский Педро Рамирес де Педрола несколькими годами ранее уже звал преподобного Хьюго на трапезу(с тех пор как сам его святейшество папа принимал Хьюго в гостях приглашать его стало модным делом), когда тот впевые оказался в городе, но глава флагеллантов вежливо уклонился от визита. В этот раз епископ вновь позвал Хьюго, уже из вежливости, каково же было его удивление, когда он узнал, что почтенный старец дал согласие.
Ужин в доме Его Преосвященства ввиду присутствия на нем кающегося грешника приготовили скромный: хлеб, вино, отварной нут, грецкие орехи, ягоды земляничного дерева.
«Чувствую себя шаловливым мальчишкой, в страхе ожидающим порки от многомудрого и строгого мужа, будто спалил случайно все монастыри Испании, и готовлюсь держать за это ответ перед самим папой»—промелькнула мысль в голове Педролы.
Но, перенесемся на час вперед, и застанем важный для нас разговор. На ужине за одним столом сидели: Епископ Педрола, король наварский Тибольд Трубадур и Хьюго Турский.
Король Тибольд, совсем недавно был коронован, и на днях прибыл в Памплону после долгого отсутствия, каково же было его удивление, когда его величество обнаружил в своем дворце его преосвященство, по хозяйски расположившегося в королевской обители. У его величества челюсть отвисла, и долго не желала вставать на место от такой беспримерной дерзости епископа, но до поры он сдерживал негодование вскипевшее в его ранимой душе монарха-поэта.
Король, до недавнего времени бывший графом Шампанским еще не успел почувствовать все величие и значимость короны на своей голове и только робко прилаживался к новой для себя роли, а посему и не торопился выгонять беспримерно наглого епископа из собственного же жилища, оправдывая это решение тем, что неплохо некоторое время и потерпеть дома влиятельного соседа, который к тому же много знает, и безусловно может посвятить Тибольда в события случившиеся в его отсутствие в столице. Так и сидела это странная парочка: его величество и его преосвященство напротив его преподобия, и буравили последнего взглядом, будто именно Хьюго был на ужине главным чудаком.
— Сир (Хьюго с почтением поклонился), ваше преосвященство, до меня дошли слухи, что завтра на главной площади случится весьма необычное событие.
Король и епископ взволновано переглянулись.
—А откуда такие сведения преподобный Хьюго?— спросил епископ.
—Так ли это важно?—ответил гость,—они есть, и я хотел бы из первых уст услыхать о том, что случится завтра, так сказать в первозданном неискаженном виде, и да не смутит ваше высокое внимание моя скромная просьба..
Хьюго заметил, как король напряженно поджал губы, и продолжил:
—Право, не стоит беспокоится, у меня и в мыслях нет вмешиваться в то, что случится завтра, да и права такого не имею. Мною движет лишь простое человеческое любопытство, да простят гостеприимные хозяева этого дома эту мою маленькую слабость.
Король привстал, придвинул стул поближе к столу. приосанился, и обратился к епископу:
—Педрола, я желаю разъяснить гостю суть того, что случится завтра, а вы дополните мой рассказ, ежели я что упущу(перевел взгляд на Хьюго и продолжил). а рассказать об этом я желаю не ради утоления вашего любопытства, но с надеждой, что вы поймете наш замысел, не осудите, и быть может даже благословите, поверьте, одобрение вашего преподобия дорогого стоит.
Епископ нерешительно кивнул в ответ, и король продолжил:
—Мои люди не один год пытались изловить знаменитого в этих местах разбойника по имени Родриго Аларкон, и наконец, им это удалось. Событие сие—несомненно радостное, но возникли некоторые сложности.
Мы дважды назначали день его казни: первый раз прелюдно, а второй тайно, но в обоих случаях палачи не доживали до казни, еще двое палачей из наших мест, даже не имевшие никакого отношения к этому делу, бесследно пропали, а все остальные палачи в округе боятся подряжаться на казнь Аларкона. Шутка ли, мои шпионы сообщают, что палачей запугали вовсе не подельники Аларкона, а крестьяне. и их так много, что даже непонятно кого привлекать к ответственности, не можем же мы в конце концов схватить половину города. Дело приняло настолько серьезный оборот, что я с его преосвященством поняли: даже если мы найдем палача, согласного выполнить эту работу, и он доживет до казни Аларкона, и эта казнь состоится, велик риск народного восстания.
Король на секунду замешкался, и инициативу в повествовании перехватил епископ:
—Благочестия и мудрости—усмехнулся Хьюго—я бичую себя, ибо грешен непомерно, о каком уж тут благочестии можно говорить в таком случае. и я не нашел способа умнее для искупления грехов, кроме как терзать плеткой свою бренную плоть, моего скудного ума хватило лишь на подражание Христу в страстную неделю, какая уж тут может быть мудрость. но я понял к чему вы клоните господа. вам нужно мое благословение, как залог того, что я не стану вмешиваться в завтрашние события.
Отец Хьюго тяжело вздохнул, и произнес:
—Из вашей речи следует, что никто завтра не пострадает. так? (король и епископ кивнули в ответ). хм. хорошо. знаете ли вы господа, за какие грехи я себя терзаю на поприще флагелланта?(Педрола и Тибольд помотали головой). я был игроком. я способен был обыграть в стаканы хоть самого сатану. но я раскаялся. и более никого не обыгрываю..но игра держит меня..кипит бурлит во мне это сатанинское отродье. и пускай я и играю лишь с самим собою, я пока не могу избавиться от этой дьявольской привычки.
—Игра—тяжкий порок—согласился епископ.
—Именно ваше преосвященство. но этот порок помогает обнаружить другие пороки. вот посмотрите..
Хьюго быстрыми движениями сгреб со стола три пустые кружки и перевернул их, достал из миски грецкий орех и сказал:
— Представьте себе господа. этот орех—Родриго Аларкон. вы схватили этого разбойника и отдали правосудию (накрывает первой кружкой орех). толпа угрожает вырвать Аларкона из рук закона, и требует..хм. поднять кружку, под которой лежит орех.
—К чему такие вздорные метафоры отче?—брезгливо проворчал епископ..
—Терпение ваше Преосвященство, и еще немного терпения. продолжу свою мысль..Вы не желаете отдавать преступника людям, и ищите варианты, как же это сделать..(начинает переставлять местами три одинаковые кружки). люди следят за вашими движениями. и когда кружки перестают двигаться указуют на одну из них, полагая, что угадали, и что Аларкон все еще под кружкой, которую мы назовем «закон и порядок».
—Укажите на нужную кружку господа. где орех?
Епископ фыркнул, а король неуверенно указал на крайнюю кружку слева. Хьюго приподнял ее:
—Пусто сир. а почему? Да потомучто вы придумали план, по которому Аларкон из рук правосудия (хлопнул по отрытой кружке) передан в милосердные руки Святой церкви, которая преступника и помиловала в честь великого праздника (приоткрывает слегка вторую кружку, показывая там орех)..но освобожден ли Аларкон? Нет! (захлопывает кружку с орехом, и начинает на большой скорости менять местами оставшиеся две кружки)..укажите ваше величество, где у нас на столе милосердие, укрывшее своей мягкой но неодолимой силой преступника!
Король показывает. и вторая кружка ставится дном вниз пустая. без ореха..
—Ну а это что означает?—спросил епископ..
Король, ухмыляясь, приподнимает третью кружку, и его усмешка мгновенно исчезает с лица—на столе, под третьей кружкой лежал не орех, а красная ягода земляничного дерева..
—Это еще что за фокус. и что сие означает—возмутился епископ.
—Видите ли ваше преосвященство—с улыбкой произнес Хьюго—заставы ордена так далеки от народа, что он(народ) не в силах проверить дальнейшую судьбу Аларкона. но кого мы имеем в сухом остатке после претворения в жизнь нашего плана и перед лицом толпы?(берет в руку красную ягоду) Палача господа. На примере этих кружек я показал ваш с его величеством план, так что отвечая на ваш вапрос «это еще что за фокус?» скажу следующее: это ваш фокус..не мой. отсюда и мой законный вопрос: что будет с палачом?
Король поежился и ответил:
— Мы надеемся проявления народом ответного милосердия, и в канун великого праздника они смягчатся, и не станут убивать палача, тем самым отступятся от своего обещания.
—Ваше величество—сказал махнув рукой Хьюго—вы отсюда родом, вам лучше меня известна история, которая приключилась пятнадцать лет назад в соседнем Бургосе. очень похожая история, где народ палача не пощадил, а поднять руку на палача, это означает также поколебать основы правопорядка, которые вы столь изобретательно пытаетесь сохранить..
—Палача не спасти—согласился епископ, это малая, но совершенно необходимая жертва в данных обстоятельствах дела—угрюмо промолвил епископ—вы думаете мы не думали о том, как оградить палача от народного гнева. думали. и много думали. палача не спасти..но если вы думаете иначе, мы с готовностью примем к рассмотрению ваши соображения на этот счет..
—Палач знает, что его ждет?—спросил Хьюго
—Палач знает, что Аларкона помилуют?
—Уже да—ответил король. мы сказали ему об этом несколько часов тому назад, но он не отступился от решения встать на эшафоте с топором в руках.
—Странно..—задумчиво пробормотал Хьюго—..он не отступился от своих обязанностей перед лицом неминуемой смерти и зная, что его месть не свершится..выходит он отрекся от мести во имя высшего блага. да вы господа почти святого завтра на заклание ведете, и только благодаря его жертве ваш план будет претворен в жизнь. все это сулит ему посмертную славу мученика. как же скверно на душе должно быть вам господа, если вы согласны пожертвовать таким человеком.
«Даже робкая попытка спасти жизнь палачу входит вразрез с их планами, им нужен агнец на заклание»—поджав губы от досады подумал Хьюго.
—Да отче, скверно на душе—продолжал распалять себя епископ—и тем более скверно после того, в каком свете вы отче преподнесли нам наш же план. ну надо же. жил-был просто славный малый, которому суждено было исполнять обязанности палача, но вы отче сделали из него персону не менее значимую, чем какой-нибудь первомученик Стефан. не передергиваете ли вы отче. не делаете ли из мухи слона?
—Как знать господа—с грустью произнес Хьюго—как бы там ни было, я уже дал вам обещание не вмешиваться в ваши завтрашние планы, так что, будьте спокойны на этот счет. но я хотел бы попросить вас о двух маленьких одолжениях.
Епископ выпросительно поднял бровь и перевел взгляд на короля, и секунду спустя тот одобрительно кивнул.
—Я хотел бы после трапезы обмолвиться парой слов с палачом. и завтра, после того как его преосвященство объявит о помиловании Аларкона, я хотел был взять слово перед лицом толпы..
—Хорошо—заметив легкое движение руки короля в знак согласия нехотя согласился епископ—но помните. вы обещали.
Через полчаса палач стоял перед Хьюго Турским. Это был моложавый мужчина лет 35-и, среднего телосложения с умными и полными печали глазами.
Его преподобие вертел в руках ягоду земляничного дерева и мысленно ставил ее на плечи палачу вместо головы.
—Ты знаешь о том, что случится завтра?
—И о своей роли тебе известно все?
—Это не так уж важно святой отец. я жаждал правосудия. и оно свершится..конечно не так, как я думал, но неисповедимы пути Господа нашего, и каждому воздастся по заслугам. и мне. и Аларкону. я не вправе выносить решение по суду..но я сделал все от меня зависящее, остальное же в руках нашего Отца Небесного, и я покоряюсь Его воле.
—Хм—задумчиво хмыкнул Хьюго—ты в положении, в котором девяносто девять человек из ста слукавят, но я почему-то верю тебе сын мой, хотя перед нашей встречей я вполне предполагал, что согласившись на условия епископа, ты затеял свою игру, и намерен махать завтра топором по своему разумению вопреки воле суда и в угоду своей жажде мести. Скажи, неужели тебе в голову не закрадывалась мысль отрубить голову своему врагу вопреки приказу?
—Всю свою жизнь я поступал по совести отче, как и моя покойная семья, и если в конце жизни я отступлюсь от своих правил, то после смерти не смогу встретиться со своими родными.
—Делай что должен, и будь что будет?
—Прямо как первомученика, —проговорил отче—видно и вправду люди судачат, что за каждым именем закреплена своя судьба. Послушай-ка, а если я найду способ спасти твою жизнь завтра, ты согласился бы вступить в ряды кающихся грешников?
—Да святой отец—ответил Стефан не колеблясь.
Утро следующего дня.
На дворцовой площади будто собрался весь город, народ ждал, когда Аларкона приведут на эшафот. Две сотни солдат в сверкающих латах окружили эшафот—никто и не упомнит случая, чтобы столько охранников защищали место казни, но и их бы не хватило, если бы собравшийся народ пожелал освободить осужденного. Опасаясь волнений еще до оглашения решения о помиловании король распорядился вечером предыдущего дня распустить слух по кабакам Памплоны о возможном помиловании Родриго, и вот, после всех предпринятых мер, толпа выглядела не слишком агрессивной.
Горожане заметно оживились, когда отряд солдат подвел Аларкона к плахе, и уже было стали волнами напирать на оцепление из стражников, но тут прибыл епископ, а вслед за кортежем епископа пришел и Хьюго Турский вместе с двумя дюжинами флагеллантов. Люди замерли в ожидании речи его преосвященства.
И епископ заговорил. Еще никогда он не был в таком ударе..голос его звучал твердо, громко и благожелательно. епископ поздравлял свою паству с Рождеством, и его глаза светились от счастья..ведь сегодня, он станет для своей паствы милосердным освободителем народного любимца. Потом зашла речь и о помиловании Аларкона в честь великого праздника Пасхи. Епископ вдруг почувствовал себя переродившимся Понтием Пилатом, которому вновь выпал шанс освободить праведника, и на этот раз он его не упустит..он не «умоет руки», он доведет начатое до конца.
Преисполненый этой решительной мыслью епископ обернулся, посмотрел на Аларкона и побледнел. Тонкие губы убийцы скривились в едва заметной ухмылке, морщины собрались вокруг глаз в хитром прищуре (какой же это праведник??). А позади Аларкона стоял палач, босой, в грязном холщовом хитоне, положивший руки на топор и смиренно склонивший голову в красном капюшоне в молитве.
—Палач! А палач—донеслось откуда-то из толпы—а ты сам себе голову срубить сможешь(?), чтобы нам руки не марать, а то праздник все таки.
Издевательский выкрик из толпы мгновенно был поддержан громоподобным хохотом.
—Крепитесь ваше преосвященство—услышал епископ шепот Турского—вам еще нужно объявить о решении Аларкона о вступлении в ряды крестоносцев, доведите дело до конца, только потом «умывайте руки». Епископ аж подскочил от таких слов и испуганно уставился на Хьюго.
—Этот замок в двадцати днях пути от Памплоны, мы даже не сможем узнать..жив ли Аларкон, и действительно ли вы сохранили ему жизнь—прозвучал выкрик из толпы..
Народ неодобрительно загудел.
«Чтож, мы это предвидели»-подумал епископ и подал знак палачу. Тот подвел Аларкона на край эшафота и Педрола во всеуслышание произнес:
Аларкон криво ухмылясь окинул взором толпу, которая затихла в ожидании его речи.
–Hola amigitos!(Здорово други!) Как ваше ничего?—хрипло заорал помилованный (толпа всколыхнулась в одобрительном гомоне и вновь затихла)—до меня дошли слухи, что у чумазых нехристей нынче больше золота чем у наших свинорылых вельмож (людская масса дружно и громоподобно всхохотнула, и снова замолчала). так что я решил прогулятся до южной границы с братишками-тамплиерами и подоить малость неверных богатеев. (одобрительное квохтанье вперемешку с овациями. и опять молчок ). так что я поехал, всем пока-пока, не хворайте, берегите девок от моих подельничков и ждите меня в гости ко дню святого Фомы, по приезду проставлюсь дюжиной бочек пива любимому городу.
Аларкон победно вскинул руки и потряс ими, провоцируя толпу на громоподобное скандирование его имени (Родриго! Родриго! Родриго!). и в сопровождении десятка охранников стал спускаться с эшафота, направляясь в сторону врат дворца(наиболее краткий путь сквозь человечускую массу). Напоследок он обернулся, и зло бросил Педроле:
—Слыхал преосвященство(!?). проставишься за меня дюжиной бочек пива ко дню святого Фомы, если я к тому времени с делами в Альмасте не управлюсь.
Толпа радостно гикала, пока конвой с Аларконом не скрылся за вратами, после чего наступило затишье, и множество свирепых взглядов устремились на палача.
—Мой выход –шепнул Хьюго Педроле, и занял место подле него на краю эшафота.
Его преподобие окинул печальным взором жаждующую крови толпу и с горечью подумал: « Хорошие новости больше не делают людей добрее, видно не получится у меня сегодня воззвать к их милосердию. хм..зато смогу вызвать недоумение. »
Хьюго на мгновение замолчал, выдерживая драматическую паузу в ожидании вопроса, и наконец он прозвучал:
—И что же там было Святой отец?—раздался возглас из недр человеческой массы.
Толпа благоговейно затихла в ожидании ответа Хьюго.
—В видении ко мне пришел человек в маске палача.
Народ неодобрительно заурчал, предчувствуя, что его хотят лишить добычи.
—Не отнимай у нас палача отче, палач наш—прозвучало из толпы.
Хьюго вскинул руки в знак, призывая жестом к молчанию. и людской гомон плавно и неохотно стих.
—Сперва я не мог понять, что же означает мое видение, но наблюдая сегодня за происходящим на этой площади ко мне пришло понимание. Вы, добрые жители Памплоны, всегда хорошо относились к нам—флагеллантам. верно?
—Нааааастолько хорошо, насколько плохо вы относитесь к палачам, неправда ли?? Но мы- флагелланты не заслуживаем вашего доброго отношения так же, как палач не заслуживает вашей ненависти.
Его преподобие перевел дух, и еще громче провозгласил:
—А посему, жители Памплоны, я призываю вас стать свидетелями того, что флагелланты отрекаются от своей гордыни. здесь и сейчас. отныне и навеки мы закроем свои лица от ваших взоров так же, как это делают палачи, так, как просил меня Господь бог в моем видении посылая мне образ палача в кровавом капироте.
С этими словами, как по невидимому знаку все две дюжины флагеллантов стоящих подле Хьюго на эшафоте и около него достали из своих рукавов алую остроконечную маску с прорезями для глаз( в точности как у палача) и надели себе на головы, при этом стали перемещаться на эшафоте, меняясь местами между собой почти так же быстро как меняются местами перевернутые кружки под рукой площадного мошенника. Через мгновение, ошарашенная толпа уже не могла опознать, где стоит флагеллант, а где палач.
—Спасибо отче, я не забуду вашей доброты, и той жертвы, на которую вы все пошли ради меня.
—Мы сделали сегодня лишь то, что давно должны были сделать Стефан,—ответил Хьюго— мои слова обращенные к людям о гордыне были совершенно искренними, и я рад, что ты, хотя и невольно, помог мне избрать верный путь. мы совершили то чему дОлжно быть..и я очень рад что правое дело спасло жизнь хорошему человеку. именно в подобные моменты правое превращается в праведное.
С тех самых пор к кающимся грешникам отношение сложилось иное: мрачные и обезличенные они бродили по городам с ликами сокрытыми под зловещей маской, и их появление уже не вызывало того благоговейного чувства уважения и сочувствия как ранее. истязание грешной плоти стало личным делом каждого избравшего сей трудный путь и движение самобичевателей лишилось героического ореола, о чем лично преподобный Хьюго Турский никогда не сожалел.
Насколько известно, даже наиболее злые языки разносящие сплетни по тавернам не посмели пролить свою желчь на события 15 апреля, никто так и не заикнулся о том, что кучка оборванцев с плетками обмишурили весь город, уведя из под носа у горожан палача, хотя почти каждый так думал, но как бы там ни было, жители Памплоны надолго запомнили ту пасхальную неделю, когда в город пришли флагелланты.