Найди то что любишь
Найди то, что любишь, и пусть это убьет тебя
Зимой 2008 года в пригороде к северу от Дублина в Ирландии что-то пошло не так.
Я жил комфортно, квартира, в которой я жил, была живописна и хорошо расположена, а мои соседи были тихими и приятными. Я заработал хорошие деньги, имел хорошее гнездо безопасности в банке, и мое здоровье было в порядке. Но что-то было не так.
«Это оно?» Я думал. «Это следующие 60 лет моей жизни?В то время у меня не было слов, чтобы описать это, но то, что я чувствовал, можно охарактеризовать как тоску, беспокойную скуку.
Рецессия, как глобальная, так и локальная, шла полным ходом. Моя работа была относительно безопасной, но всякая надежда на повышение или повышение по службе исчезла.
Найди то, что любишь, и пусть это убьет тебя
Оглядываясь назад, рецессия была лучшей вещью, которая могла когда-либо случиться со мной.
Моя жена, также работающая в финансовых учреждениях, испытала то же самое. Мы провели много вечеров, обсуждая, что мы должны делать дальше.
В конечном итоге мы пришли к выводу, что нам нужно новое начало, новая перспектива.
Нам нужно было попробовать жить в другом месте. Даже несмотря на то, что у нас было все, чему мы были воспитаны, чтобы принести нам счастье, мы просто не были рады.
В течение следующих нескольких лет нам пришлось принять несколько трудных решений.
Мы распродали все, что у нас было, сообщили друзьям и семье, что мы переезжали, оставили свою карьеру и, наконец, в начале 2010 года, когда между нами осталось всего 3 чемодана вещей, мы сами покинули страну и направились на запад в Канаду.
Расти в Канаде
Моя жена выросла в Альберте, и я уже бывал в Канаде несколько раз, чтобы увидеть ее, когда мы встречались. Канада, особенно юго-запад провинции Британская Колумбия, всегда была тем далеким пунктом назначения, куда мы могли в конечном итоге перебраться, поскольку мы проехали туда во время поездки обратно на рубеже веков.
Это только начало погружаться в то, что наша мечта стала реальностью, когда мы ступили в нашу первую съемную квартиру в маленьком городке Сквомиш, Британская Колумбия, и положили наши чемоданы на пол.
Было приятно находиться там без забот о карьере, оплачиваемых счетов или ожиданий. Мы действительно чувствовали себя свободными. Город, в который мы переехали, Сквомиш, окружен водой и горами. С большим количеством времени мы начали исследовать эти дикие места.
Исследуя наш новый дом
Что-то, что мы начали быстро осознавать, когда мы шли по тропам возле нашего нового дома, плавали в озерах и начали подниматься выше к заснеженным вершинам вокруг нас, было то, что мы воссоединялись с чувством, которое мы давно забыли любопытство, которое мы когда-то испытывали в детстве, когда мы проводили целое лето в лесу, в страхе перед головастиками и лягушками, счастливыми быть среди высоких травяных полей и чувствуя себя довольными просто бытием.
Где-то на этом пути, в процессе взросления, мы заменили мотивацию любопытством мотивацией не отставать от наших сверстников, продвигаться в финансовом отношении и повышать свой статус в обществе. Это была зрелость, которую мы чувствовали, и это было то, чего ожидали от нас наши семьи и культуры.
Кормление нашего любопытства
Без этого давления, чтобы быть или, по крайней мере, казаться зрелым, это скрытое любопытство, которое, как я чувствую, мы все всплыли, и мы приняли его.
Простое удовлетворение нашего любопытства привело нас в некоторые удивительные места и дало нам некоторые удивительные переживания. В Ирландии мы оба были очень любезны, но теперь, в Канаде, мы вынуждены не только видеть как можно больше дикой природы вокруг нас, но нам также любопытно, на что способны наши тела и умы.
Мы влюбились в горы вокруг нас. Это места потрясающей красоты, а также арена, где мы можем испытать себя и посмотреть, из чего мы сделаны.
За последние 4 года с момента приезда в Канаду мы сильно выросли. Наше желание увидеть высокие, дикие места в горах подтолкнуло нас к изучению многих новых навыков от альпинизма до ледолазания и скалолазания, катания на лыжах и горных велосипедах. До приезда в Канаду у нас никогда не было палатки, но теперь мы проводим много ночей в год в горах.
Кемпинг на вершине над облаками
Нас спросили, как мы смогли многому научиться за такое короткое время. Ответ прост. Любопытство.
В то время как другие могут проводить время в баре или смотреть телевизор, мы смотрим карты, чтобы увидеть, какие новые горы мы исследуем, читаем о том, как различные продукты питания повлияют на наш организм, а также изучаем навыки и тренинги, необходимые для конкретных видов деятельности.
Моя жена Спринг в настоящее время готовится к своему 2-му ультрамарафону, гонке на 80 км по сетям технических трасс в нашем доме Сквомиш. С тех пор, как я приехал в Канаду, я потерял более 100 фунтов жира в организме и в настоящее время тренируюсь, чтобы лазить по сложным рок-маршрутам, и работаю, чтобы вдохновить больше людей исследовать дикую природу с помощью моей фотографии.
Эта жизнь, проведенная с природой, проверяя наши пределы, принесла нам счастье. Мы действительно нашли то, что мы любим, и полностью приняли это.
Найди то, что любишь, и пусть это убьет тебя
Что подводит меня к названию этого поста, цитате поэта Чарльза Буковски. Я видел это несколько раз неправильно истолкованным как девиз для саморазрушающего наркомана адреналина или искателя острых ощущений. Это совсем не так, как это следует понимать.
Вот беда, жизнь убьет всех нас. Возможно, мы этого не чувствуем, но энергия, которой мы обладаем, конечна, драгоценна и эфемерна, и каждый день немного больше ее расходуется и испаряется.
Столкнувшись с этим фактом, у нас есть выбор, мы можем либо жить жизнью, которая остается внутри треков, которая полна ‘Что если а также ‘Когда-нибудь я буду ‘ или мы можем найти что-то, что мы любим в жизни, и вкладывать всю свою энергию в это, пока ничего не останется.
Когда я и моя жена воссоединились с любопытством, мы также почувствовали необходимость срочно жить лучше, преследовать счастье и понять, насколько драгоценным и хрупким является существование. Мы чувствуем, что сейчас делаем это.
Найди то, что любишь, и пусть это тебя убьет.
Они пишут о своих приключениях в блоге на Pebbleshoo.com, их также можно найти в Facebook, Instagram, Twitter и Google+
Прочитайте больше
Мир может узнать одну или две вещи из Канады
Лучшие приключения в Канаде: 36 удивительных поездок от побережья до побережья
Моя жизнь концертирующего пианиста может быть разочаровывающей, одинокой, деморализующей и выматывающей. Но стоит ли она этого? Да, без тени сомнения.
После неизбежного «Сколько часов в день вы практикуетесь?» и «Покажите ваши руки», то, что чаще всего люди говорят мне, когда слышат, что я пианист, это «Я играл на пианино в детстве. Я, правда, сожалею, что бросил». Я представляю писателей, которые потеряли счет людям, которые говорят им о «книге внутри них». Кажется, мы превратились в общество, оплакивающее и потерявшее творчество. Мир, где люди просто сдались (или в которых были вбиты представления) лунатическому хождению на работу, домашним делам, выплатам по ипотеке, мусорной еде, мусорному ТВ, мусорному всему, разозленным бывшим женам, детям с синдромом дефицита внимания и гиперактивностью, и соблазну съесть фастфудного цыпленка в ходе переписки с клиентами в 8 часов вечера в выходной день.
Посчитайте. Мы можем функционировать – иногда весьма блестяще – при шести часах сна в сутки. Восемь часов на работу было более чем достаточно на протяжении столетий (о, отчаянная ирония в том, что мы на самом деле работаем больше с тех пор, как изобрели Интернет и смартфоны). Четыре часа вполне достаточно, чтобы позаботиться о детях, убрать квартиру, поесть, помыться и разнообразное прочее. И нам остается шесть часов. 360 минут на то, чтобы заняться тем, что мы хотим. И все, что мы хотим, это застыть и дать еще больше денег Саймону Коуэллу (популярный британский ТВ-ведущий)? Прокрутить ленту Твиттера и Фейсбука в поисках романтики, бромансов, кошек, прогнозов погоды, некрологов и сплетен? Испытать ностальгию, болезненно напившись в пабе, где вы даже не можете закурить?
Что, если бы вы могли знать все, что необходимо об игре на пианино, в течение часа (что-то подобное утверждал покойный великий Гленн Гульд, что я считаю, правда)? Основы того, как практиковаться и читать музыку, физическую механику движения и положения пальцев, все инструменты, необходимые, чтобы и правда сыграть произведение – они могут быть написаны и распространяться как инструкция по самостоятельной сборке мебели; это упадет на вас, чтобы заставить вас кричать, и рыдать, и вбивать ногти в пальцы в надежде расшифровать нечто невыразимо чужеродное пока; и если вам очень повезет, в конце концов, вы получите нечто напоминающее конечный продукт.
Что, если за пару сотен фунтов, вы могли бы получить старое пианино на Ибей? И тогда вам бы сказали, что с хорошим учителем и 40 минутами практики в день, вы можете выучить пьесу, которую вы всегда хотели уметь играть, за несколько коротких недель? Это стоило бы учебы?
Что, если бы вместо читательского клуба, вы присоединились к писательскому клубу? Где каждую неделю вы должны были бы (правда должны) приносить три страницы вашего романа, повести, пьесы и читать им вслух?
Что, если вместо того, чтобы платить 70 фунтов в месяц за членство в фитнесс-клубе, который наслаждается, заставляя вас чувствовать жирным, виноватым и бесконечно далеким от человека, за которого вышла замуж ваша жена, вы купили бы несколько пустых холстов и немного краски, и проводили каждый день, рисуя вашу версию «я тебя люблю», пока вы не поймете, что любая женщина, стоящая этого, прыгнула бы за вами (как Джек за Роуз в «Титанике») просто за это, несмотря на отсутствие кубиков у вас на животе?
Я не играл на пианино 10 лет. Десятилетие медленной смерти на алчной работе в Сити, в погоне за тем, что никогда не было на первом месте (безопасность, само-уважение, Дон Дрейпер, хотя и на несколько сантиметров ниже, и на несколько женщин меньше). И только когда боль неделания стала сильнее, чем воображаемая боль делания этого, я как-то нашел в себе силы заняться тем, чего я на самом деле хотел и чем был одержим с 7 лет – быть концертирующим пианистом.
По общему мнению, я двинулся несколько экстремальным путем – отсутствие дохода в течение пяти лет, шесть часов в день интенсивной практики, ежемесячно четыре занятия на полный день у потрясающего и безумного педагога в Вероне, жажда того, что было так необходимо; это стоило мне моего брака, девяти месяцев в психиатрической больнице, большей части моего достоинства и потери около 16 кг веса. И этот горшочек с золотом на другом конце радуги, возможно, не тот диснеевский хэппи-энд, каким я его представлял, лежа 10-летним в постели и слушая Горовица, исполняющего Рахманинова в Карнеги-Холле.
Моя жизнь наполнена бесконечными часами повторяющейся и расстраивающей практики, одинокими номерами отелей, изворотливыми фортепьяно, агрессивно-злобными отзывами, изоляцией, запутанными поощрительными программами авиакомпаний, психотерапией, растягивающейся нервной скукой (подсчитываю потолочные плитки за кулисами, пока заполняется зал), перемежаемой короткими моментами крайнего напряжения (сыграть 120 тысяч знаков по памяти в правильном порядке правильными пальцами, правильным звуком, с правильным нажиманием на педали, параллельно рассказывая о композиторах и их произведениях, и зная, что в зале находятся критики, записывающие устройства, моя мама, призраки из прошлого, и они все смотрят) и возможно, самым сокрушительным – пониманием, что я никогда, никогда не дам идеальный концерт. И только может быть когда-нибудь, с удачей, тяжелым трудом и здоровенной дозой само-прощения, он будет «довольно хорошим».
И еще. Неописуемая награда взять стопку исписанной чернилами бумаги с полки в музыкальном магазине Chappell на Бонд стрит. Приехать на метро домой, положить партитуру, карандаш, кофе и пепельницу на пианино и спустя несколько дней, недель или месяцев быть способным исполнить нечто, что безумный, гениальный, слабоумный композитор 300 лет назад услышал в своей голове, в то время как его разум исчезал от горя, или любви, или сифилиса. Музыкальное произведение, которое всегда будет сбивать с толку величайшие умы мира, которой просто не может иметь смысла, оно все еще живет и плывет в эфире и будет это делать еще многие столетия. Это невероятно. И сделал это я. Я делаю это, к моему продолжающемуся удивлению, все время.
Правительство урезает музыкальные программы в школе и сокращает субсидии на искусство с таким же ликованием, как ведет себя патологически американский ребенок в Баскин Роббинс. Так если это касается человека, разве не стоит бороться своим маленьким способом? Так что, напишите свою чертову книгу. Выучите прелюдию Шопена, сходите на выставку Джейсона Поллока с детьми, проведите несколько часов в написании хайку. Сделайте это, потому что это имеет значение даже без фанфар, денег, славы и фотосессии в журнале Heat, что все наши дети теперь думают, что и они теперь вправе, потому что Гарри Стайлз (участник музыкальной группы One Direction) сделал это.
Чарльз Буковски
Для тренировки фраз добавь набор на изучение
Bad taste creates many more millionaires than good taste.
Плохой вкус создает намного больше миллионеров, чем хороший.
Coward thinks twice before jumping in the cage with a lion.
Трус думает дважды, прежде чем прыгать в клетку со львом.
Find what you love and let it kill you.
Найди то, что ты любишь, и пусть оно тебя убьет.
I wanted the whole world or nothing.
Я хотел весь мир или ничего.
If you have the ability to love, love yourself first.
Если у вас есть способность любить, любите себя в первую очередь.
Life’s as kind as you let it be.
Жизнь настолько хороша, насколько вы ей позволяете.
Many a good man has been put under the bridge by a woman.
Многих хороших мужчин женщины поставили под мост.
Modern women, they don’t sew your pockets, forget that.
Современные женщины, они не зашивают твои карманы, забудь об этом.
Opening a can of sardines can be an art.
Процесс открытия банки сардин может быть искусством.
Some people never go crazy. What truly horrible lives they must live.
Некоторые люди никогда не сходят с ума. Какие же действительно ужасные жизни они проживают.
The less I needed, the better I felt.
Чем меньше мне было нужно, тем лучше я себя чувствовал.
There are only two things wrong with money: too much or too little.
Есть только две неправильные вещи, касающиеся денег: слишком много или слишком мало.
To create art means to be crazy alone forever.
Создавать искусство означает быть сумасшедшим одиноким навсегда.
You have to die a few times before you can really live.
Вы должны умереть несколько раз, прежде чем вы действительно сможете жить.
Приписывается Чарльзу Буковски
Найди то, что любишь, и пусть это убьёт тебя.
Подскажите, пожалуйста, из какого романа эта цитата?
Из печального. *smile*
Я читал все его романы, но, к сожалению не помню, чтобы что-то подобное встречал. У него куча сборников рассказов. Долго будешь искать, короче. Да я думаю это не столь важно, ты что-то читала у него?
Конечно это не важно.
Цитата не принадлежит Буковски. Гугл вам в помощь, стадо.
Теперь понятно, почему я не смог припомнить откуда она, ну хорошо, ты, в данном случае, использовал поисковую строку более эффективно. Но зачем ***ываться то? Или ты относишься к категории мелкотравчатых циников, которые язвительно гиперболизируют плевые казусы?
За тем, что бы получить наслаждение!)) Разве не для этого делается?))
Гугл сказал, что фраза из письма Буковски.
Самое раннее упоминание этой фразы было в интервью Ван Дайк Паркса журналу CMJ New Music Monthly в апреле 1998. Он сказал, что процитировал своего друга Кинки Фридмана. А правдивость теории письма — не была доказана. Среди буковскиманов был объявлен конкурс с денежным призом за доказательства подлинности существования этого письма, но, увы, никто не справился.
Чисто тот момент, когда видишь начитанного человека и сравнивая с собой понимаешь насколько ты уличный, но при всем при этом, ты *** не выкупаешь сути этой фразы в отличии от меня, фраза в 99% случаев расшифровывает значение слова любовь,
Похожие цитаты
Научиться можно только тому, что любишь, и понять можно только то, что любишь.
Найди то что любишь
Найди то, что ты полюбишь, и оно убьет тебя.
Одна мысль стучит у меня в голове: «Это меня убьёт, убьёт, убьёт. И не страшно, пусть убьёт».
Лорен Оливер «Делириум»
Тебя что-то возвращает к жизни, а потом оно же тебя и убьет.
Все, что тебя не убьёт — оставит шрам.
Все, что тебя не убьёт — оставит шрам.
Тебя что-то возвращает к жизни, а потом оно же тебя и убьет.
Филип Рот «Людское клеймо»
Когда кого-то любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что тебя может не любить тот, кого любишь ты.
Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Когда кого-то любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что тебя может не любить тот, кого любишь ты.
Когда кого-то любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что тебя может не любить тот, кого любишь ты.
Иван Бунин «Сны Чанга»
Главная штука ведь в чём? Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Главная штука ведь в чём? Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Иван Бунин «Сны Чанга»
Главная штука ведь в чём? Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Иван Бунин «Сны Чанга»
Ему достаточно было просто знать, что она существует, пусть далеко от него, пусть отдельно от него, и это его утешало.
Ему достаточно было просто знать, что она существует, пусть далеко от него, пусть отдельно от него, и это его утешало.
