Кажется они начали что то подозревать
Кажется они начали что то подозревать
– Замира Ахмедовна, ваши пациенты и в «мирное» время часто обращаются за помощью, когда ситуация – хуже некуда. Что происходит сейчас, когда все изменилось из-за пандемии?
– Да, у нас и раньше было много запущенных случаев заболевания, но многим мы все-таки успевали провести лечение. Из-за эпидемии ковида пациенты терпят так долго, что обращаются с уже неоперабельными опухолями, надежда только на паллиативное лечение. Чаще всего это рак кожи лица и ротоглотки – то, что быстро растет.
– Для человека, далекого от медицины, специализация в онкологии «рак головы и шеи» звучит странно. Что входит в зону ответственности такого специалиста? Проще говоря, что подразумевается под «головой-шеей»?
– Локализация «голова-шея» состоит из нескольких зон, в которых бывает множество онкологических заболеваний: рак малых и больших слюнных желез, щитовидной железы, опухоли глаза, ротовой полости, гортани, глотки, полости носа, шейного отдела пищевода, шейного отдела трахеи. По сути, всеми органами, которые располагаются в области головы и шеи, кроме головного мозга, занимаются врачи нашего профиля. Но это неофициальное разделение. Например, офтальмологи занимаются лечением онкологических заболеваний глаз, в том числе меланомы. Лечат сначала они, а потом – онкологи, если рак распространяется уже на другие органы. Как только возникает серьезная проблема, они обращаются к нам за консультацией. Щитовидную железу тоже лечат и хирурги, и эндокринологи неспециализированных клиник. При этом заболевании у пациентов обычно хороший прогноз на излечение, но есть разные формы рака щитовидной железы. Очень часто их направляют к нам после операции, когда уже получено гистологическое заключение и поставлен диагноз «рак». Особенно если это редкие формы рака щитовидной железы, которые требуют дополнительного тщательного лечения в онкологическом стационаре. Плохо, если пациента наблюдают не онкологи, а когда злокачественный процесс становится распространенным, его направляют к нам. Я считаю, что это неправильно – надо, чтобы таких пациентов лечили онкологи с самого начала, чтобы не приходилось переделывать ранее неправильно выполненный объем операции, чтобы вовремя назначить химиотерапию или лучевую терапию, поскольку в нашем центре есть практически все для комплексного лечения. Но так уж исторически сложилось.
– Почему, когда говорят о раке головы и шеи, чаще всего речь идет о гортани, губах, носе…?
– Как правило, слизистую оболочку полости рта, гортани и носа поражает плоскоклеточный рак (развивается из клеток плоского эпителия, выстилающего ротовую полость, полость носа и гортань). Он встречается чаще других, поэтому о нем и говорится чаще. В мире плоскоклеточный рак головы и шеи занимает 6-е место в ряду онкологических заболеваний. Из 7 миллиардного населения планеты, он обнаруживается у 800 тысяч человек. В структуре онкологической заболеваемости это около 3% всех злокачественных опухолей у мужчин и 1,5 % всех злокачественных опухолей у женщин. Кажется, немного. На самом деле – немало, особенно когда речь идет о тебе или о близком человеке.
В прошлом году в России было зарегистрировано более 24 тысяч новых случаев злокачественных опухолей головы и шеи (злокачественные новообразования губы, полости рта, глотки и гортани). По статистике, в 60% случаев рак головы и шеи выявляется на поздней стадии заболевания, 60% пациентов умирают в течение пяти лет. И 80% пациентов, у которых диагноз установлен на ранней стадии, выздоравливают.
– Почему он поздно обнаруживается?
– Напомню, поздняя выявляемость объясняется в первую очередь тем, что в зоне лор-органов (пазухи носа, решетчатая кость, полость носа) пациенты не замечают злокачественных изменений. Только когда возникают проблемы со зрением или с носовым дыханием, неподдающиеся симптоматическому лечению, они обращаются к нам. Или, например, человек долго живет с постоянными носовыми кровотечениями, которые списываются на всевозможные малозначительные причины. А на самом деле это серьезный звоночек. Он сигналит о том, что необходимо обратиться к врачу, который назначит МРТ мягких тканей шеи, осмотрит лор-органы, назначит КТ пазух. Только что у нас было два пациента 18 и 20 лет, очень тяжелые – с деструкцией костей лицевого скелета и ската черепа. Это запущенный рак носоглотки.
– То есть они не обращаются к врачу?
– Возможно, обращаются. Беда не только в том, что врачи не проводят полный осмотр, сами пациенты не торопятся к ним. Или настаивают «посмотреть только ухо», например, и доктор не всегда имеет возможность объяснить, что смотреть надо все: неприятные ощущения в том же ухе могут быть обусловлены опухолью в горле и наоборот. Стандартный осмотр у лор-врача, не только детского, но и взрослого, заключается в осмотре ушей, носа, ротовой полости и голосового аппарата (проверка подвижности голосовых связок). А от осмотра связок врачи часто вообще отказываются. При жалобах на осиплость голоса (один из признаков опухолевого процесса) направляют к фониатрам.
Так сложилось, что в ротовой полости у человека органов много, а заболевания этих органов лечат врачи различных специальностей.
– Как может быть запущенным рак носоглотки у 18-20-летних молодых людей?
– Может быть и у 14-летних. Я была поражена, когда как-то к нам в институт обратились родители с 14-летним сыном, у которого левый глаз буквально был выдавлен из орбиты опухолью носоглотки. Я подумала, что он либо сирота, либо из неблагополучной семьи. Но нет, у него есть родные, которые любят его и заботятся о нем. Болит глаз, они его «лечат», ходят к офтальмологу. А опухоль продвинулась уже к мозгу, у мальчика были разрушены кости черепа.
Есть теория, что рак носоглотки возникает на фоне вируса Эпштейн-Барра. Эти опухоли чаще всего могут быть ассоциированы с этим вирусом. Кроме того, считается, что рак носоглотки обусловлен чрезмерным употреблением красного мяса. Но обе эти теории под вопросом. Так, вирус Эпштейн-Барра есть у многих, но далеко не у каждого развивается рак. По поводу мяса: есть регионы, где едят только красное мясо, но рак носоглотки тоже развивается не у всех. При этом он встречается и в регионах, где едят в основном рыбу. Эти предположения говорят лишь о том, что истинные причины рака носоглотки, носовых пазух пока не установлены. А питание в любом случае должно быть разнообразным.
– Кто направляет к онкологу пациента, когда есть подозрение на рак языка, слюнных желез, слизистой губ или щек?
– Проблему может и должен увидеть и оценить стоматолог. Самый яркий пример, когда пациенты годами лечат у стоматологов гингивит, лейкоплакию, а это оказывается в последующем меланома слизистой или плоскоклеточный рак. Или усердно лечат пациентов с плоскоклеточным раком, не подозревая, что это не стоматологическая проблема, а онкологическая, останавливаются, когда уже разрушается кость и ставят диагноз «остеомиелит». Но бывает и так, что к онкологу пациента направляют в самом начале болезни, если он случайно попадает к доктору, который сразу заподозрит злокачественный процесс.
Многие стоматологи за всю профессиональную деятельность могут и не столкнуться с онкозаболеваниями ротовой полости. Но они должны помнить – как только обнаруживается в полости рта нарушение целостности тканей, нужно это тщательно отслеживать и сразу, как только появилось подозрение, направлять пациента к онкологу, который примет решение о биопсии с гистологическим и цитологическим исследованием.
– Когда говорят об инфекционной природе рака, неизбежно вспоминается о вирусе папилломы человека (ВПЧ), о важности прививки от него. Но целое поколение уже не сможет вакцинироваться, а этот вирус есть едва ли не у половины населения. Мы все умрем от рака, вызванного ВПЧ?
– ВПЧ 16-го типа в 87% случаев сопутствует раку ротоглотки (миндалины и корень языка). А вообще, около 26% всех раков головы и шеи ВПЧ-позитивные. Так что всем, у кого есть возможность, конечно, надо рекомендовать сделать прививку.
Но не думайте, будто у всех носителей этого вируса обязательно будет рак. ВПЧ становится пусковым механизмом для его развития, а причины другие. Зоны, в которых развивается ВПЧ-позитивный рак, поражаются и у курильщиков, и у тех, кто перенес в том месте травму, а ВПЧ запускает злокачественный процесс. Но раки ротоглотки и другие, связанные с ВПЧ, развиваются и без этого вируса. Доказано, кстати, что при своевременном обращении к врачу у пациентов с ВПЧ-положительным раком прогноз лучше, чем у тех, у кого вирус не выявлен, – у них более агрессивный рак. Течение болезни одинаковое, лечение одинаковое, а ответ на терапию разный, прогноз разный.
– Статистика говорит о том, что средний возраст, в котором выявляется рак головы и шеи – 62-65 лет. Почти половина раков – в возрасте 65+. У пожилых он тоже развивается стремительно?
– В организме раковые клетки образуются постоянно, но он с ними борется. Например, папиллома, казалось бы, доброкачественное новообразование, но если постоянно происходит травматизация этого новообразования или влияют какие-то другие вредные факторы, оно будет меняться, регулярно восстанавливаться после травматизации, но в какой-то момент в процессе обновления клеток происходит сбой. И риск возникновения такого нарушения выше у пожилого человека, это обусловлено процессом старения, замедления процессов обновления. Его организм с этими «неправильными» клетками уже не справляется.
Из-за того, что деление и обновление клеток происходит быстрее у молодых, злокачественные процессы у них могут протекать быстрее, но есть опухоли, которые и у пожилых растут быстро. Это зависит от биологии опухоли, от гистологической формы рака. Часто мы видим агрессивный рост плоскоклеточного рака языка. У пожилых опухоль растет примерно 3-4 месяца до размера в 1,5-2 см, это уже большое новообразование. Но пациенты приходят с ним через полгода. Сначала думают, что прикусил язык, потом чем-нибудь смазывают. Лечатся у стоматолога или лора, которые советуют прикладывать облепиховое масло и прочее. Когда вырастает до таких размеров, что человек сам понимает, что это рак, он еще три месяца морально готовится прийти к онкологу. Да, ему больно, он не может есть, не может говорить, уже метастазы на шее, но все равно чего-то ждет. Лечить таких пациентов всегда трудно. А сейчас, во время эпидемии, когда большинство боялось идти к онкологу еще и из-за опасений заразиться ковидом, таких стало больше.
Вообще, ранние раки языка у нас – большая редкость. Хотя недавно меня удивило обращение двух пациентов, они пришли почти одновременно с диагнозом «лейкоплакия» – это предраковое состояние. Вовремя начатое лечение позволит им избежать развития злокачественной формы опухоли.
– Можно назвать основные причины рака языка? У него есть отличия от других раков ротовой полости?
– Если мы говорим о причинах, характерных только для рака языка, то это невылеченные зубы, в первую очередь. Они могут изо дня в день наносить травмы языку (во время разговора, сна, приема пищи), а как я уже говорила, в месте травмы для заживления ткани образуются новые клетки. И в процессе их бесконечного образования после постоянной травмы со временем происходит сбой. Так что своевременное лечение зубов – действительно эффективная профилактика рака языка, ближайших мягких тканей ротовой полости. Вообще, регулярное посещение и, подчеркиваю, качественное лечение у стоматолога очень важно. Санация с профилактической целью, даже если кажется, что все зубы целы, нужна, потому что стоматолог увидит, если «что-то пошло не так». Именно он может, например, своевременно распознать опухоль альвеолярных отростков в челюсти, в десне, образующуюся после удаления корней зуба в ретромалярной зоне. Эта опухоль (в ретромалярной зоне) распространяется на сустав и плохо лечится, если она в запущенном состоянии.
Причиной развития, как рака корня языка, глотки, так и рака пищевода, ротовой полости (верхние пищеварительные пути) давно уже признано злоупотребление спиртным, поскольку каждый его прием сопровождается химическим ожогом эпителия.
– Еще один парадокс – позднее выявление рака губы. Разве его нельзя обнаружить на раннем этапе? Его не видно в зеркале, человек не чувствует неудобств?
– Его видно, он доставляет дискомфорт, боль пациенту. Многие лечат месяцами «герпес» – язву на губе, действительно напоминающую герпетическое проявление, в результате рак развивается до такой степени, что приходится удалять всю губу. Кроме того, этот рак метастазирует. Сейчас причиной развития рака губы чаще становится чрезмерная инсоляция – кожу мы уже научились защищать от палящего солнца, а про губы все забывают. Они пересыхают, трескаются. Раньше часто причиной развития рака губы было курение папирос и сигар, при котором губы регулярно обжигались. А это способно привести к развитию рака губы красной каймы верхней или нижней губы.
– Почему курение называют одним из самых понятных факторов риска онкологической заболеваемости органов головы и шеи? Рак ротовой полости возникает даже, если человек давно бросил и считает, что курение ни при чем.
– Зависимые от курения, после того как прекратят курить, не могут сравниваться с некурящими, поскольку на восстановление нормальной флоры курильщика требуется 15-20 лет. Проблема в том, что в процессе курения образуются смолы, которые оказывают негативное влияние на слизистую ротовой полости и дыхательных путей. Курящие постоянно получают микротравмы – воздействие вредного дыма, в составе которого есть смолы. А это, приводит к развитию онкологических заболеваний. Чаще всего у курильщиков рак развивается в носу, ротовой полости или в носовых ходах, развитию папиллом и росту сначала доброкачественных опухолей, а потом и злокачественных, подвержены еще и люди с искривленной перегородкой. Поэтому курильщикам надо стараться хотя бы раз в год обследоваться у лор-врача.
Нельзя забывать о такой беде, как меланоз курильщика – пигментные пятна на слизистой ротовой полости. Как только обнаруживается меланоз, его следует тщательно наблюдать. Он может локализоваться в разных местах ротовой полости – на внутренней стороне щеки и на нижних отделах ротовой полости их видно стоматологу, и меры предпринимаются быстро. А на твердом небе их редко замечают. Это образование слизистой оболочки ротовой полости может быть фоновым заболеванием и может приводить к возникновению меланомы слизистой оболочки, которая плохо поддается лечению, и прогноз у нее плохой, к сожалению.
В 2018 году в мире выявлено 834 860 случаев заболеваний рака головы и шеи. 431 131 человек умерли. В России этот диагноз поставили 22 603 пациентам, умерли 14 034 человека с этим диагнозом. Чаще всего заболевают раком губы и ротовой полости: в мире – заболели 354 864 человека, умерли – 177 384, в России – 10 827 заболели, умерли – 10 040.
Затем по частоте заболеваемости следуют рак гортани, носоглотки, ротоглотки, гортаноглотки.
В России в течение года с момента постановки диагноза от рака глотки умирают 41,5% пациентов, от рака полости рта – 34,2%, рака гортани – 23%.
Что делать, если вы подозреваете у себя COVID-19
Шествие незнакомого убийственного вируса по планете не остановилось. Пандемия продолжает оставаться главной новостью. Лекарства от COVID-19 нет, нет и вакцины. Можно только отсидеться или, если повезет, более или менее легко переболеть.
А что же медицина? Медики как раз вышли на передовую в этой драматической для человечества ситуации. Жертвуя собой, пытаются помочь. Все, что можно сделать, – бороться с проявлениями инфекции. А они у разных больных различные. Доктора любят повторять, что надо лечить больного, а не болезнь. Вот как раз тот самый случай. Медики стараются.
А что делать пациентам? Вызывать скорую? Врача из поликлиники? Придет обычный терапевт, не инфекционист. В больницу рваться – стоит ли? Может, кашель и температура – вовсе не COVID-19. А в больнице как раз и заразишься.
Вот некоторые советы Антона Родионова, кандидата медицинских наук, кардиолога, работающего сейчас в короновирусном отделении Первого Московского медицинского университета.
Если появились симптомы недомогания (повышение температуры, кашель, потеря обоняния, боль в горле и т.д.), но при этом вполне достаточно дышать комнатным воздухом, сидите дома. При плохой переносимости высокой температуры принимайте парацетамол. Не нагружайте собой систему здравоохранения, она до предела загружена тяжелыми больными (это для легких форм болезни).
При обращении в поликлинику все равно ничего хорошего не получите: мазок, карантин, постановление, программа слежения на телефон… Противовирусных лекарств как не было, так до сих пор и нет (сейчас уже понятно, что ни гидроксихлорохин, ни ритонавир-лопинавир не действуют). Как ни обидно, нет возможности на ранних стадиях остановить прогрессирование болезни. Поэтому разумная, с точки зрения обывателя, идея вовремя обратиться к врачу, чтобы не запустить болезнь, в ситуации с COVID-19 не работает.
Не надо забывать, что сейчас любой медработник в любом медучреждении может сам быть потенциальным источником инфекции. Так что если вы еще не инфицированы, то обращение «не по делу» может стать причиной заболевания. Таких примеров много.
За медицинской помощью – вызов скорой и решение вопроса о госпитализации – надо обращаться в следующих ситуациях: при тяжелой одышке, ощущении нехватки воздуха, длительно сохраняющейся высокой температуре (выше 38,5 градуса), наличии дополнительных факторов риска: возраст 65+, сопутствующие сердечно-сосудистые заболевания, диабет, ожирение, онкологические заболевания. Главное основание для вызова скорой – устойчивая лихорадка, а не начало одышки. Одышка уже снижает шансы на выздоровление, тогда как при лихорадке можно остановить процесс поражения легких вследствие цитокиновой реакции моноклональными антителами или гормонами.
При опасении, что заразились коронавирусом, не надо бежать делать какие-то анализы. Чувствительность тестов полимеразной цепной реакции (ПЦР) весьма невелика (30–60%). Иными словами, если вы типично болеете, а мазок отрицательный, то с вероятностью 40–70% вы все равно инфицированы коронавирусом.
Компьютерная томография (КТ) – прекрасный метод, но он используется не для диагностики коронавируса как такового, а для диагностики вирусной пневмонии. У многих больных же, к счастью, инфекция протекает без воспаления легких или с минимальным поражением легких. Делать КТ «для интереса» не нужно. Это может повлечь за собой инфицирование во время посещения КТ-центра, а также неоправданную госпитализацию. КТ нужно делать только в том случае, когда состояние достаточно тяжелое и обсуждается вопрос госпитализации.
Главное, если вы подозреваете у себя болезнь, примите меры к изоляции и не заражайте окружающих. Если вам кажется, что вы уже переболели коронавирусом, поскольку в январе–марте был сильный кашель, не надо сдавать анализ крови на антитела. Чувствительность и специфичность этих тестов неизвестны. Нет и ответа на самый важный вопрос: гарантирует ли наличие антител IgG невосприимчивость к (повторному) заражению? Высока вероятность того, что у вас был не COVID-19, сезонные респираторные инфекции никто не отменял.
Похожие советы давал месяц назад доктор Артемий Охотин, кардиолог Тарусской больницы, куда не случайно приезжают лечиться со всей страны. Он тоже считает, что не надо стремиться сдать анализ на коронавирус: это никак не повлияет на шанс выздороветь, а осложнить ситуацию может сильно. Например, можно заразиться во время сдачи анализа. Отрицательный анализ создаст ложное чувство спокойствия, тогда как анализы при коронавирусе часто бывают ложноотрицательными. Положительный анализ сам по себе никак не повлияет на то, что надо делать. Не надо стремиться сделать и КТ.
Во-первых, как и с анализом, само по себе обнаружение признаков COVID-19, даже двусторонней пневмонии, никак не повлияет на то, что надо делать дальше. Даже у самых легких пациентов на КТ часто выявляется двусторонняя пневмония, которая проходит сама. Но, как и с анализом, если на КТ найдут двустороннюю пневмонию, очень велики шансы, что вы окажетесь в больнице только из-за результатов КТ, и пользы от этого не будет. Во-вторых, томографы часто должным образом не обеззараживают, и, даже если у пациента не COVID-19, он может заразиться – в зоне ожидания или при общении с персоналом.
Больницы находятся в очень сложном положении, что во многом обусловлено поступлением большого числа нетяжелых пациентов. Врачей не хватает, они стараются спасти тех, кто находится в тяжелом состоянии. Обращаться в больницу, если нет угрозы жизни, опасно. Не стоит рисковать.
Эти советы не заменяют врачебную консультацию. Это скорее житейские советы, но которые дают хорошие практические врачи. Принимает же решение каждый сам.
Бред ущерба у пожилых людей
Бред ущерба (мания ущерба) — убежденность больного в причинении ему материального вреда — воровства, кражи вещей и т.д.
Бред материального ущерба появляется в результате сочетания бреда обнищания и преследования. Данные формы бреда, как правило, встречаются при органических и функциональных психозах в пожилом возрасте. Бред ущерба может встречаться также при сосудистых психозах, органических поражениях головного мозга у пожилых людей, например при опухолях. Исходя из этого, исследователи полагают, что содержание бреда отражает возрастные изменения.
В возникновении и развитии бреда ущерба играют роль глубокие личностные изменения, социальная дезадаптация, утрата былых интересов, изменения в системе отношений.
Расстройство зачастую является симптомом паранойи. При данном заболевании бред включает идеи воровства, преследования и заканчивается бытовыми обстоятельствами. Если происходит смена обстановки, бредовые идеи несколько уменьшаются, затем происходит их возобновление с новой силой.
Бред ущерба направлен против родственников или соседей. Пожилые люди с паранойей часто жалуются на то, что другие хотят их выселить из дома, забрать все средства к существованию, заявляют о том, что у них исчезают из квартиры деньги и ценности. Больные указывают на следы в квартире посторонних лиц.
Больные с таким бредом часто не обращаются за консультацией психиатра, кроме случаев тяжелого и нелепого старческого бреда. Есть случаи, когда вся семья больного страдает много лет, отношения в семье портятся, вследствие чего долгое время остаются неприятные воспоминания.
Главное место в содержании заболевания занимают высказывания о причинении морального и материального ущерба. Бред характеризуется множественными и детализированными иллюзиями, которые связаны с местоположением людей и предметов. В пожилом возрасте для бреда ущерба свойственна определенность, повседневность содержания.
Лечение бреда ущерба
Лечение данного бреда, как и других видов бреда целесообразно проводить фармакологическими препаратами, которые должен назначать квалифицированный психиатр. Обычно бред ущерба возникает на фоне других психических расстройств и заболеваний. Таким образом, обязательным становится терапия основного заболевания. При бреде ущерба психотерапия малоэффективна. Очень большое значение имеет социальная адаптация больного. Данную работу выполняют психолог и социальный работник.
Чаще всего, такой больной не подпускает к себе родственников, думая, что они причинят ему вред. Уговорить его на лечение в клинике из-за его подозрительности зачастую также невозможно. Поэтому мы используем практику вызова психиатра на дом и недобровольной госпитализации в наш частный психиатрический стационар.
Терапия расстройства возможна только в стационаре, в виду того, что пациент не может оценить адекватно свое состояние.
В клинике «Психическое здоровье» лечение данного вида бреда включает следующие аспекты:
Нужно помнить о том, что бред ущерба — расстройство, часто встречающееся в старческом возрасте. Если Вы подозреваете у кого-либо из Ваших родственников признаки данного вида бреда, запишитесь незамедлительно на приём к психиатру. Своевременное лечение — залог успешного лечения.
Заметили похожие симптомы у близкого? Позвоните нам! Наш телефон
Пугающие симптомы панического расстройства
Паническое расстройство, наряду с посттравматическим стрессом, синдромом навязчивых состояний и общей тревожности, социофобии и т.д., является разновидностью тревожного расстройства и причисляется к невротическим заболеваниям.
Почему к невротическим? Да потому что патологические ощущения, возникающие во время расстройства, не изменяют сознания человека. Больной отдает отчет происходящему, осознает, что болен и нуждается в помощи.
Как охарактеризовать расстройство
Главным симптомом панического расстройства становится приступ панической атаки. Но единичный приступ еще не означает наличия расстройства. Для постановки диагноза необходимо, чтобы случаи атаки происходили с периодичностью 2–3 за месяц, не менее.
Панические приступы должны соответствовать нескольким критериям. Они возникают как при определенных обстоятельствах, так и при отсутствии видимых причин. Между атаками характерно наличие свободных от тревоги, светлых промежутков.
Паническое расстройство не зря называют тревожным. В его основе – чувство гипертрофированного, неуместного страха, не поддающегося контролю. Причина его возникновения – сбой в анализе опасной ситуации.
Префронтальная часть коры головного мозга первая дает оценку ситуации, с которой столкнулся человек, и передает ее по другим инстанциям. Конечной точкой становится миндалевидное тело, которое, при наличии определенных импульсов, реагирует на опасность стимуляцией выработки соответствующих гормонов: адреналина, кортизола и др. Они выполняют защитную, адаптационную функцию, помогают нам достойно встретить опасность. Вся система работает под чутким руководством нейромедиатора серотонина.
Проблемы начинаются, когда его количество выходит за пределы нормы. В таких случаях человек не в состоянии адекватно оценить ситуацию. Его миндалевидное тело становится слишком чувствительным и реагирует на опасность даже там, где ее нет. Развивается приступ панической атаки. Симптомы его разнообразны, однако можно выделить основные, наличие которых обязательно:
Приступ длится от 5 до 30 минут и бывает разным по степени выраженности. Систематическое его повторение носит название «паническое расстройство».
Предпосылки развития
Доподлинно неизвестно, почему развивается это расстройство. Имеется много теорий, пытающихся раскрыть механизм его развития. Точно установлено, что особенно склонны к формированию такого состояния люди с лабильной (неустойчивой) нервной системой. У них быстрее развивается тахикардия под действием эмоций или физических нагрузок, они сильно потеют, раздражительны, краснеют при волнении. В помещении им душно, они всегда норовят открыть окна.
Люди с акцентированной тревожностью в характере тоже склонны к возникновению заболевания. В некоторой степени играет роль и наследственность.
Обязательное условие для созревания расстройства – наличие психотравмирующих факторов, стрессоров, расстраивающих работу нервной системы. Обычно именно они предшествуют появлению первого признака панической атаки.
Первый приступ паники настиг Анастасию, когда она готовилась отойти ко сну. Ее внезапно охватило ощущение, что она падает стремительно с обрыва, в пустоту. Она не могла пошевелить руками и ногами, как будто они не принадлежали ей. Появилось стойкое чувство, что она сейчас умрет. Ей стало невообразимо страшно.
Затем начало колотиться сердце. Казалось, что она не могла контролировать дыхание. Оно было сбивчивым, частым, было трудно вдохнуть, постоянно не хватало воздуха. Такое состояние продолжалось до самого утра, и уснуть в эту ночь Анастасии так и не посчастливилось.
Следующий приступ случился через 4 дня. Затем частота приступов увеличилась, и они одолевали молодую женщину по несколько раз на день. Между ними она чувствовала себя выжитой и обессиленной. У нее появилось непоколебимое чувство страха засыпания, поскольку первый случай атаки случился перед сном. Она мучилась бессонницей, а вскоре и процесс поглощения пищи давался с трудом. Случалось, что идя по улице или находясь в многолюдном месте, она чувствовала головокружение и спёртое дыхание.
Затем приступы атаки стали не такими яркими, ограничивались сердцебиением и ощущением тревоги, проходящей через все тело. На протяжении всего лечения ей трудно было смириться с мыслью, что ее проблема носит чисто психологический характер. Ей казалось, что врачи пропустили в ее теле какую-то болезнь.
Анализируя ситуацию в беседе с психотерапевтом, женщина указала, что за 5 месяцев до первого атакующего случая она потеряла работу, а за 2 месяца до этого тяжело заболел ребенок. Таким образом, потеря источника дохода, а затем страх за жизнь своего чада стали мощнейшими стрессовыми факторами, запустившими патологический процесс.
Такое патологическое состояние чаще формируется у молодых людей в возрасте 20–35 лет. Женщины страдают от него в 2 раза чаще, нежели мужчины.
Характерные черты расстройства
Симптомы расстройства можно поделить на две группы. К первой мы отнесем признаки непосредственно панической атаки, заставляющие испытывать человека тревогу и страх, а также неприятные ощущения в теле.
Вторая группа симптомов относится к проявлению сформированного расстройства в общем. В ее состав входит множество признаков. Они сопровождают не всех и не всегда, и проявляются в разной степени.
Главный признак панического состояния – формирование так называемого охранного поведения.
Паническая атака обходится больному большим эмоциональным напряжением, психическим истощением. Перенеся цепочку таких приступов, у человека появляется выжидательная позиция. Он с опаской ждет повторения атаки. А, ожидание, как известно, хуже, чем само событие. Оно сопровождается состоянием повышенной тревожности, как будто что-то вот-вот случится. Казалось бы, приступ отступил, и самое время расслабиться. Но состояние тревоги сохраняется.
Некоторые паникеры путают такое положение дел с самим приступом. И рассказывают, что он длится у них несколько дней. Это ошибочно, поскольку приступный период способен продолжаться максимум пару часов.
Другой важный признак расстройства – формирование фобий. И прежде всего, это страх умопомешательства и смерти. Такие фобии сопровождают практически каждого паникера. Однако они абсолютно бесперспективны.
Страх лишиться рассудка, перестать себя контролировать и адекватно вести себя часто сопряжен с беспокойством заполучить шизофрению. Но нужно успокоить тех, кто терзается такими мыслями: больной шизофренией не будет беспокоиться о том, что он сходит с ума.
Страх смерти также иллюзорен. Те вегетативные нарушения, которые испытывает больной во время атаки, никак не являются смертельными, хотя некоторые дискомфортные ощущения они все-таки оставляют. Это может быть ощущение тяжести в голове, чувство напряжения в груди, боли в сердце. Из-за чего способны возникнуть мысли о наличии соматического заболевания. 
Паническое расстройство могут сопровождать и страхи, откладывающие отпечаток на социальной жизни больного. Сюда, в первую очередь, относят страх открытого (агорафобия) или закрытого пространства, боязнь езды в лифте, авиаперелетов, публичных выступлений и т.д. Как правило, фобии формируются, отталкиваясь от ситуации, в которой впервые возник приступ атаки.
Парень, страдающий расстройством уже около 10 лет, в начале его зарождения боялся выходить на улицу. Он целый год просидел дома. Друзья приносили ему еду и уносили мусор.
Отпечаток на психике
Такое состояние нервного напряжения не может не сказаться на психоэмоциональном фоне паникера. Он становится раздражительным и беспокойным, настроение его резко меняется, вздрагивает при любом постороннем звуке.
Бессонница – вечный спутник панического расстройства. Развиться она может как следствие нервного перенапряжения или как результат страха сна, если приступы одолевают в ночное время. Бывает так, что бессонница развивается на фоне опасения о том, что можно не уснуть.
Наверное, каждый человек видел сон, когда он падал в пустоту. Итогом такого сновидения становится вздрагивание во сне, кто-то просыпается. При ПР количество таких вздрагиваний за ночь доходит до 5 и более.
Напряжение, чувство тревоги и страха, неприятные и непонятные ощущения в теле, невозможность побороть болезнь приводят человека к состоянию апатии и беспомощности, перерастающие в депрессию.
О чем молчат паникеры
Как правило, главные симптомы панического расстройства, о которых говорят люди, страдающие им – это страх, тревога, неприятные ощущения в теле. Но мало кто указывает на такие признаки, как деперсонализация и дереализация.
Дереализация – нереальное восприятие мира, проявляется как ощущение тумана, окутывающего больного. Сквозь него ему все кажется каким-то далеким, расплывчатым, отстраненным.
Девушка описывает свои приступы дереализации, как чуждое восприятие всего, что привычно окружает ее. Даже когда она находится в своей комнате, она не узнает ее. Как будто она пришелец, случайно спустившийся сюда из космоса. Вещи вокруг – нечеткие и безжизненные. Хочется найти какую-то опору, ориентир, но не удается. Близкие люди смотрятся как незнакомцы.
Деперсонализация ощущается ею как существование вне своего тела, вроде она смотрит на себя со стороны. В такие моменты она не может управлять своими мыслями и движения, все выполняет автоматически.
А еще нередко у людей с ПР случаются слуховые и зрительные галлюцинации, особенно перед сном. Они проявляются в виде отчетливого писка или шороха, зрительных размытых образов, переговаривающихся между собой голосов.
Степени проявления
Для кого-то расстройство, со слов самих больных, становится настоящим адом, кошмарным сном, при котором не удается проснуться. Тогда как на других оно мало отражается.
Существует несколько степеней развития заболевания:
Несмотря на то, что паническое расстройство – распространенное явление, обществом оно воспринимается тяжело. Многие считают этих людей слабовольными либо симулянтами, сетуют на то, что они не могут держать себя в руках, хотя на самом деле приступ панической атаки неподвластен разуму. Поэтому часто больные испытывают неловкость, стесняются своего поведения в приступный период. Нагнетает обстановку и то, что им тяжело справиться с атакой. И человек на фоне этого начинает избегать людей, даже увольняется с работы, вводит себя в глубокое депрессивное состояние.
Паническое расстройство – это не что иное, как страх и тревога, гипертрофированные в сознании человека. Постепенно осознавая это, овладевая навыками самопомощи и пользуясь помощью адекватного специалиста, избавиться от пугающего расстройства вполне реально.