На чем зарабатывают юристы

8 трендов на российском рынке труда в юридической области

Консультант HR, Legal, Office Support международной рекрутинговой компании Hays

специально для ГАРАНТ.РУ

Рынок труда никогда не стоит на месте. Его тенденции задают политические и экономические особенности в коммерческой среде. Поскольку наш мир постоянно меняется, возникают новые должности, вакансии и требования к потенциальным сотрудникам. Основываясь на опыте нашей компании, мы сформулировали 8 основных трендов на юридическом рынке труда, определили самых редких и востребованных специалистов, а также рассказали о том, как их мотивировать и удержать в компании.

Тренд 1: внутренние юристы

Еще недавно многие компании предпочитали отдавать юридические функции внешним ресурсам – юридическим фирмам на аутсорсинг. Сегодня организации ищут внутреннего юриста, который может стать правовым партнером для бизнеса, будет знать компанию изнутри и сможет оказывать максимально грамотный консалтинг. В связи с этим процесс отбора юристов усложнился. В подборе и найме лучших экспертов теперь активно участвуют топ-менеджеры регионального и глобального уровня штаб-квартир.

Активнее всего внутренних юристов набирают промышленные и нефтегазовые компании.

Тренд 2: разделение функций правового отдела и комплаенс

Тенденция разделения Legal и Compliance началась несколько лет назад. Крупные компании за рубежом начали активно внедрять комплаенс и создавать специальные отделы для того, чтобы выявить предпосылки к возникновению рисков и предупредить возможные негативные последствия. Сегодня такая тенденция наблюдается в российских компаниях. В России это в основном связано с введением санкций – эти вопросы стали относить к зоне ответственности экспертов комплаенс. Необходимо отметить, что пока этот тренд отмечается преимущественно в фармацевтической и нефтегазовой отраслях. Также в настоящее время отделы комплаенс формируют алкогольные компании.

Тренд 3: спрос на юристов в области международного права

Российские компании, в особенности производственный сектор (металлургия, нефтегазовая отрасль), сейчас переживают благоприятный период. Это способствует росту больших корпораций, а также игроков менее крупного эшелона.

Компании расширяют географию присутствия и выходят за пределы страны. Наиболее успешные строят производственные площадки за рубежом. Эти сложные процессы, безусловно, требуют грамотной юридической поддержки, поэтому в настоящее время вырос спрос на юристов в области международного права.

Международные компании в большинстве своем сохраняют стабильное положение после ряда введенных санкций и изменений в законодательстве, при этом не забывают о важности качественного правового сопровождения компании.

Тренд 4: юристы в области санкционного законодательства

Экономические санкции оказали влияние на многие компании – как российские, так и зарубежные, поэтому для большого количества организаций из разных сфер бизнеса важно иметь в штате профессионального юриста, который обладает знаниями в области санкционного законодательства.

Тренд 5: специалисты в области информационных технологий

Информационные технологии все больше завоевывают мир и проникают во все сферы жизни. Компании разного уровня ищут профессионалов, которые имеют опыт работы в интернет-проектах, юридическую экспертизу в продвижении продуктов и услуг через Интернет. Можно с уверенностью сказать, что такие специалисты в ближайшем будущем станут более востребованы, поскольку компании выходят в сеть. Если раньше лишь некоторые об этом задумывались, то теперь все понимают: необходимо иметь максимально опытных в этой области юристов в своей команде.

IT-компании также активно набирают юридические команды. Сегодня во всех ведущих IT-компаниях есть большие юридические отделы, в которые требуются опытные специалисты.

Тренд 6: удержание сотрудников

Компании стремятся удерживать сотрудников, поскольку понимают, что поиск и адаптация новых профессионалов может занять много времени и денег. Обеспечение материальной и нематериальной мотивации своих сотрудников становится основной задачей руководителей.

Если говорить о материальной мотивации, то, безусловно, на первом месте всегда будет заработная плата, дополнительные бонусы за выполненные проекты и достижение поставленных целей. Однако материальная мотивация не может долго удерживать и стимулировать профессионала. Лояльности к компании и ее ценностям будет способствовать нематериальная мотивация. По данным проведенного нашей компанией опроса «Исследование мотивации и удовлетворенности работой профессионалов в России», были определены 5 основных нематериальных факторов мотивации. Ими стали: личность руководителя, возможность профессионального развития, открытая и дружелюбная корпоративная культура, компетентный и эффективный управленческий состав компании, а также возможность выполнять разноплановые и интересные задачи.

Тренд 7: появление редких специалистов

За последний год определились два вида редких специалистов на российском рынке труда. Такие специалисты востребованы в Москве и Санкт-Петербурге. Работодатели готовы потратить значительное время для их поиска, их переманивают у конкурентов, за них борются.

Первый – это юрист по защите персональных данных. Московские работодатели готовы предложить такому профессионалу заработную плату от 250 тыс. до 300 тыс. руб. до вычета НДФЛ. При этом главное требование к кандидатам только одно: потенциальный сотрудник должен обладать отличным знанием российского и международного законодательства в области защиты персональных данных (GDPR).

Второй редкий специалист – это профессионал в области интеллектуальной собственности (IP Head). Такому профессионалу компании повышенного уровня готовы в среднем платить от 350 тыс. до 400 тыс. руб. ежемесячно. Требования к кандидату: юридическое и профильное образование, которое имеет отношение к индустрии компании, например химическое или медицинское.

Тренд 8: охота за самыми востребованными профессионалами

Среди всех возникающих за последнее время вакансий можно выделить трех специалистов, которых ищут многие компании. Эти специалисты также наиболее востребованы в Москве и Санкт-Петербурге.

Юрист Middle-уровня. Средняя заработная плата, которую готовы предложить московские работодатели такого уровня специалистам, – от 160 тыс. до 180 тыс. руб. Кандидат должен обладать знаниями гражданского права и экспертизой в работе с контрактами разного типа (в том числе двуязычными), знать английский язык на уровне от уверенного Intermediate, а также уметь работать с большинством отраслей права (корпоративное и трудовое направление, судебная работа, compliance).

Юрист в области слияния и поглощения (M&A Lawyer). Компании готовы платить специалисту среднего уровня до 300 тыс. руб. ежемесячно. Профессионал должен обладать экспертизой полного цикла поддержки сделок по слиянию и поглощению и иметь опыт ведения сделок, структурированных как по российскому, так и по английскому праву.

Юрист по арендным отношениям. Такие специалисты востребованы в различных розничных сетях, продуктовых и строительных ритейлерах, банковском секторе, а также в индустрии моды. Средняя заработная плата зависит от уровня владения английским языком и варьируется от 120 тыс. до 180 тыс. руб. Профессионалы такого уровня должны доказать глубокое знание гражданского права, иметь опыт работы с договорным блоком в рамках арендных отношений, а также опыт ведения переговоров, уметь составлять протокол разногласий, дополнительных соглашений.

Таблица 1. Зарплаты в юридическом департаменте in-house в Москве

Таблица 2. Зарплаты в юридической компании в Москве

Таблица 3. Зарплаты в юридическом департаменте in-house в Санкт-Петербурге

Таблица 4. Зарплаты в юридической компании в Санкт-Петербурге

Источник

Как заработать миллиарды на чужих судебных спорах

Инвестиции в судебные споры для бизнеса — это новая и достаточно интересная сфера деятельности, где открываются хорошие возможности получения прибыли. По оценкам экспертов, рынок только арбитражных дел составляет 90–100 млрд рублей, причем речь идет о делах с суммой взыскания более 10 млн рублей. Для юристов активное внедрение в практику механизмов судебного инвестирования ценно не только само по себе, но и как стимул новых процессов, а значит, новых гонораров. Действительно, у практикующих юристов появляется больше работы за счет дел, ранее не инициировавшихся в силу отсутствия источников финансирования. Но ценность института судебного инвестирования для правового сообщества отнюдь не в этом.

Гораздо важнее, что продвижение новых инструментов финансирования судебных процессов способно в целом повлиять на практику, повысить правовую защищенность граждан, а также справиться с некоторыми существующими проблемами. Механизм судебного инвестирования прост. Инвестор выделяет средства, позволяющие начать процесс: уплатить госпошлину и какие-то судебные расходы, нанять адвоката и т. п. Зачастую именно отсутствие средств на процесс становится для граждан, чьи права нарушены, стоп-фактором. Им приходится мириться с полученным ущербом из-за ограниченности своих финансовых возможностей и неуверенности в своих силах. Подключение к делу инвесторов позволит восстановить справедливость. При этом, безусловно, судебное инвестирование не является благотворительностью, это бизнес, имеющий достаточно высокий потенциал не только в арбитражных спорах. Каждый год суды рассматривают порядка 300 000 исков о защите прав потребителей. Согласно статистике, решения об удовлетворении требований принимаются в 80% случаев, так что вероятность удовлетворения иска очень велика. Общая сумма взысканий превышает 30 млрд рублей в год.

В качестве примера можно привести страховые споры с участием граждан. В 2018 году суды рассмотрели 335 000 таких дел, по 90% из них исковые требования удовлетворены. Общая взысканная сумма достигла 33 млрд рублей. Безусловно, судебным инвесторам здесь есть за что бороться и на что рассчитывать.

В России пионером в развитии института судебного финансирования является сервис Platforma. Его создатели отмечают, что все чаще к поиску внешних источников финансирования судебных процессов прибегают не только граждане, но и представители бизнеса, различные компании. Судебные инвесторы, принимая решение, выделять средства или нет, анализируют перспективы иска и платежеспособность ответчиков. Это вполне понятный подход, так как тот, кто выделяет деньги, должен понимать, какую он может получить отдачу и получит ли ее вообще. Чтобы оценить перспективы иска, в большинстве случаев не надо быть ясновидящим: по типовым спорам практика уже сформировалась, и при грамотной работе юристов результат предсказуем. У истцов в таких делах одна проблема: нужны средства для получения квалифицированной финансовой помощи.

В России уже немало примеров, когда дела, инициированные с помощью механизмов судебного инвестирования, выигрывались в суде. Пожалуй, самый громкий процесс — дело звезды фристайла Марии Комиссаровой. При подготовке к Олимпиаде в Сочи она получила страшную травму и оказалась прикованной к инвалидной коляске. В одной из дорогих частных клиник ей дали надежду на восстановление, процедуры заняли полтора года, стоили 56 млн рублей, но не принесли результата. Мария Комиссарова при поддержке сервиса Platforma и судебных инвесторов подала в суд. В октябре 2019 года Санкт-Петербургский городской суд взыскал с клиники компенсацию морального вреда в размере 2 млн рублей, еще 1 млн рублей клиника должна будет выплатить в качестве штрафа.

В отечественной практике это одна из самых крупных моральных компенсаций в пользу потребителей. Вина медиков в данном случае в том, что они, по сути, лгали пациентке, чтобы привлечь ее в клинику. Врачи были обязаны говорить правду: положительный результат не просто не гарантируется, но крайне маловероятен, если не безнадежен. Медики должны помогать, а не наживаться на людях, давая им пустые надежды.

В целом в суды при поддержке инвесторов подано несколько десятков исков, счет же заявок от истцов идет на сотни. Что мешает шире применять рычаги внешнего финансирования судебных процессов? Есть ряд проблем в судебной практике, которые требуют разрешения. Активное внедрение института судебного финансирования может стать стимулом для положительных изменений.

Одна из проблемных точек — низкие суммы компенсаций морального вреда. Крупные суммы, исчисляющиеся в миллионах рублей, присуждаются достаточно редко и остаются исключениями. По подсчетам экспертов Ассоциации юристов России, основная масса пострадавших людей получает за вред здоровью или потерю близкого от 50 000 до 200 000 рублей. Этого мало.

В целом суды ежегодно рассматривают около 16 000 дел о компенсации вреда жизни и здоровью, удовлетворяя 90% требований на общую сумму свыше 2,5 млрд рублей. Если удастся добиться изменения практики назначения выплат в сторону увеличения, это может стать подспорьем для развития института судебного финансирования. Сегодня целый пласт гражданских споров по делам разных категорий оказывается вне системы судебного инвестирования. Это надо менять. Еще одна проблема: суды нередко занижают без объективных причин суммы компенсаций судебных расходов. В таких условиях инвестор рискует даже при выигранном процессе потерять часть вложенных средств, а прибыль и вовсе остается недостижимой. Решением может стать принятие закона о судебном инвестировании, а также принятие соответствующих поправок в гражданское и процессуальное законодательство. Фиксация в законодательстве такого института, как судебное финансирование, позволит урегулировать вопросы, связанные с взысканием судебных расходов.

В прошлом году был сделан серьезный шаг в развитии института судебного финансирования. С 1 октября вступили в силу поправки в процессуальное законодательство, расширяющие возможности подачи коллективных исков. В частности, такие иски могут подаваться по делам о защите прав потребителей. Теперь участники коллективного иска смогут заключить в нотариальной форме соглашение о распределении судебных расходов. В таком случае суд должен будет учесть соглашение и взыскать расходы с проигравшей стороны в том объеме, в каком это предусмотрено в документе.

Кроме того, 1 марта вступили в силу поправки в закон об адвокатуре, разрешающие адвокатам заключать соглашения на условиях гонорара успеха, то есть получать долю от выигранных сумм. Если процесс был начат с привлечением судебных инвесторов, то, безусловно, адвокат и инвестор могут разделить полученную долю победы. Но сегодня законодателю надо сделать более решительные шаги в сторону правового регулирования механизмов судебного инвестирования, активное внедрение которых принесет пользу и деловому сообществу, и правовой системе.

Лучшие юридические компании России. Рейтинг Forbes

Лучшие юридические компании России. Рейтинг Forbes

Источник

На что живут юристы The Village узнал, сколько получает юрист, отстаивающий в суде интересы должников, и на что он тратит деньги

The Village продолжает выяснять, на что живут и как тратят деньги представители разных профессий. В новом выпуске — юрист. По данным портала Superjob, московский начальник юридического отдела в среднем получает 125 тысяч рублей в месяц. Доходы юристов, занимающихся частной практикой, зависят от их загруженности делами и специализации. The Village поговорил с одним из таких специалистов, который помогает кредиторам судиться с банками, о том, как он работает, сколько зарабатывает и на что тратит деньги.

Профессия

Юрист

Доход

200 000 рублей

Основные расходы

10 000 РУБЛЕЙ

20 000 РУБЛЕЙ

12 000 РУБЛЕЙ

27 000 РУБЛЕЙ

квесты и тусовки с друзьями

20 000 РУБЛЕЙ

косметические процедуры для жены

3 000 РУБЛЕЙ

18 000 РУБЛЕЙ

20 000 РУБЛЕЙ

22 000 РУБЛЕЙ

48 000 РУБЛЕЙ

Как стать юристом

Я юрист в третьем поколении, обучался по специализации «уголовно-правовое дело», окончил аспирантуру МГУ. Родители хотели, чтобы я пошёл на иняз. Я поступил, но там было очень скучно учиться, поэтому я сделал всё, чтобы меня отчислили. Потом отслужил в армии и окончил юрфак.

В Москву я приехал из бывшей союзной республики. Моя подготовка, конечно, не соответствовала требованиям московских университетов. Поэтому пришлось очень много учиться в течение лета. В университете практических навыков дают крайне мало — за исключением преподавателей-практиков. Но меня университет научил самообразованию. На самом деле всё зависит от самого студента. Сейчас интернет более развит, чем в 2010-е годы, так что возможностей больше.

Я хотел развиваться в сторону уголовно-правовой юриспруденции, но у меня не заладилось. Поработал в Следственном комитете, потом волею судеб попал в таможню. Потом, когда Собянин пришёл к власти, таможенные посты начали выводить за пределы МКАД, соответственно, расформировывать. Так как на тот момент я прослужил всего восемь месяцев, закрепиться не получилось. Затем попал в продажи, работал тренером.

Волею судеб я вернулся к юриспруденции. У меня получился бизнес «по залёту». Мне предложили купить франшизу. Франшиза была связана с обслуживанием людей, который попали в сложные ситуации с кредитами и долгами. Это было в 2012 году. Перед приобретением я решил пообщаться с владельцем компании, и в ходе телефонного разговора он меня так зацепил — своей поставленной речью, как у настоящего юриста, — что я решил, что тоже так хочу. Я купил франшизу, но позже выяснилось, что у проекта, к которому я присоединился, не были систематизированы и автоматизированы многие процессы. К тому же это был откровенный развод на деньги населения. Я не мог более оставаться в подобном проекте, поэтому пришлось отделиться и начать практиковать самому. Сейчас я практикую как физическое лицо.

Особенности работы

Я провожу консультации, оказываю людям юридические услуги, связанные с уменьшением кредитов, сужусь с банками и снижаю размер долга. Банки включают в сумму кредита платежи, которые не всегда являются законными, их можно оспорить. Это различные комиссии и страховки. Сейчас их всё меньше и меньше, но в договорах 2012–2013 годов таится много интересного. Моя задача — оспаривать эти положения договоров в суде. Как правило, в одном успешном деле удаётся отсудить 500–600 тысяч рублей.

Сам я считаю институт банковского кредитования отличным инструментом. Знаю массу примеров, когда банковские кредиты помогали людям создавать свой бизнес. К сожалению, в нашей стране без должных регулятивных норм при попустительстве властей получилась ситуация, когда народ загнан в долги. Это некий механизм: людьми, которые просыпаются и засыпают с мыслями о долгах, управлять проще.

Среди клиентов встречаются очень разные люди. Восемь из десяти моих клиентов — женщины, от 30 лет и старше. Не знаю, с чем это связано, но такова статистика. В основном обращаются люди, которые не умеют правильно планировать свой семейный бюджет, оценивать микроэкономические показатели в пределах одной семьи. Банальный пример: ежемесячный доход человека составляет 23 тысячи рублей, складывается он из зарплаты и пенсии. А обязательств у него на 51 тысячу рублей в месяц. Второй вопрос: как получилось, что ему дали такой кредит? Но первый вопрос к самому человеку: как он мог допустить такую ситуацию? На мой взгляд, это просто глупость.

На сегодняшний день юридическая деятельность не лицензируется, за исключением тех случаев, когда человек хочет стать адвокатом. В моём случае достаточно доверенности от клиента. Судебные заседания обычно проходят в два-три этапа. Я бываю и истцом, и ответчиком. Иногда я от имени клиента подаю в суд, но бывает так, что банк подаёт встречный иск в суд на заёмщика. Первый этап — это собеседование, когда я встречаюсь с судьёй в его рабочем кабинете, делаю ходатайства, предоставляю оригиналы документов. Далее назначается судебное заседание. Как правило, хватает одного-двух заседаний. Когда мы представляем сторону ответчика, любая копейка, которую суд не удовлетворил исходя из требований банка, — некая победа.

Мой рабочий день ненормированный. Всякое бывает: кому-то из клиентов удобно приехать утром, кому-то — вечером. Большую часть моего времени занимает подготовка документов к судам: то, что связано с кредитами, обычно сопряжено со сложными процентами, иногда «спрятанными». Получается этакая бухгалтерия с непростыми формулами. Я считаю, что юрист — больше гуманитарий, нежели технарь, но в какой-то момент пришлось переквалифицироваться, и теперь я бы смог быть неплохим следователем по экономическим преступлениям.

Как такового отпуска у меня нет, я всегда на связи. Последний раз за рубежом я был больше года назад — выдалось несколько относительно свободных дней перед Новым годом и после. Зато теперь у меня есть полноценные выходные. Раньше, когда я только начинал работать, я всегда говорил клиентам, что 25 часов в сутки на страже их интересов. Был ли это истинный альтруизм или желание зарабатывать — не знаю. Когда число клиентов перевалило за пятьдесят, я прекратил это делать. Теперь суббота и воскресенье — дни, которые я провожу с семьёй и близкими друзьями.

Мне очень часто звонят клиенты, иногда могут застать в самых неожиданных местах. Но я знаю, что это для них очень важно и у меня есть определённые обязательства.

Зарплата

Я работаю с проблемным сегментом, ко мне приходят люди с долгами. Единственное, за счёт чего я хорошо зарабатываю, — часть средств, которые удаётся отсудить. В зависимости от ситуации вознаграждение составляет от 20 до 50 % от этой суммы.

Доход от месяца к месяцу разный. Например, за декабрь я заработал около 290 тысяч рублей. Около 90 тысяч ушло на офис, бытовые расходы, проезд до суда. Можно сказать, что я стабильно получаю около 200 тысяч рублей.

Моя консультация стоит тысячу рублей за час. Представление интересов в суде — не менее 7 тысяч рублей за один выезд. Есть ещё абонентское сопровождение, когда человек ежемесячно оплачивает юридические услуги (его стоимость зависит от дела).

В месяц может быть от десяти до пятидесяти клиентов. Сейчас у меня порядка 70 дел в производстве. Это дела, связанные с претензионной судебной, досудебной и послесудебной работой. Недавно появилось ещё одно направление — банкротство физических лиц. Поправки в закон наконец вступили в силу, и теперь я тоже этим занимаюсь. Ко мне обращаются физические лица, за последнее время было несколько ИП, которым нужна процедура банкротства.

С лета прошлого года стало ощущаться, что доходы падают. Но вышедший 1 октября закон о банкротстве физических лиц и последующий рост спроса на юридические услуги немного ситуацию выровняли. При этом платёжеспособность людей всё равно снижается. Я думаю, что к лету этого года нас ждёт финансовый коллапс.

Расходы

Мы с женой живём в собственной квартире. На услуги ЖКХ уходит не больше 10 тысяч рублей в месяц. Если мы идём в магазин, то покупаем продукты на 4–5 тысяч рублей. Этого хватает на неделю. Получается, что тратим около 20 тысяч рублей в месяц. Приятно приходить в магазин и не смотреть на цены. Надо — значит пошёл и купил. Ещё 10–12 тысяч рублей уходит на походы в рестораны.

Недавно мы приобрели два абонемента в фитнес, это обошлось в 18 тысяч рублей. Посещение моей женой всяких салонов красоты и прочих процедур по уходу за собой — волосы, ресницы, брови, губы — стоит где-то 20 тысяч рублей.

Мы болеем квестами. За месяц мы были на восьми квестах, это ещё около 15 тысяч рублей. Раза два в месяц мы собираемся где-нибудь на даче со своей тусовкой, наши друзья — тоже бизнесмены. Траты составляют примерно 6 тысяч рублей за каждый выезд, деньги уходят на оплату продуктов. Не хочется ограничивать себя в развлечениях, в том, что жена тратит на уход за собой. Мы могли бы отказаться от походов в рестораны, всяких кальянов. Из необычных расходов — покупка бабочек. У меня большая коллекция галстуков-бабочек, и в месяц стараюсь себе одну-две прикупить. Это стоит 2–3 тысячи рублей.

У меня и моей супруги есть действующие кредиты. Свой я брал на развитие бизнеса. На двоих платёж составляет 22 тысяч рублей.

Стараюсь откладывать деньги, но почему-то, когда приличная сумма накапливается, сразу приключается что-то, на что деньги нужно будет потратить. Сейчас я иду учиться в автошколу, это стоит 20 тысяч рублей. Кроме того, я часто путешествую по России. Это могут быть как рабочие поездки, так и к родственникам и друзьям в Ярославль, Брянск, Нижний Новгород, Воронеж.

Иллюстрации: Настя Григорьева

Источник