На что распалась монгольская империя
Как монголы завоевали и потеряли Азию, строили коммунизм и нашли покой в буддизме
Сегодня Монголия – одна из самых неприметных стран на карте мира. Упомянешь в разговоре – и никаких ассоциаций за пределами стандартных «Чингисхан, степь, юрты» у собеседника, скорее всего, не возникнет.
Действительно, Монголия, в отличие от двух гигантских соседей, России и Китая, не может похвастаться ни громкими политическими эскападами, ни мощной экономикой. Даже экзотического шарма международного плохиша вроде КНДР у Монголии нет. Казалось бы, сложно придумать более скучную страну.
Ошибка в том, что скучных стран не существует – поскреби любое государство, и найдешь такие грязные секреты и исторические парадоксы, что останется только изумленно чесать репу. В случае с Монголией не надо даже далеко ходить в поисках основной загадки.
Как вышло так, что в XIII веке орды степняков на низких лошадках завоевали больше смежных территорий, чем кто-либо другой в истории человечества (33,2 млн. кв. км.), залив кровью половину земного шара – а потом империя рухнула, не просуществовав и века? И куда исчезли эти воинственные монголы?
Восхождение хана
Монголия XII века располагалась между Китаем и Сибирью, тогда лишенной каких-либо государственных образований, и представляла собой скопище диковатых, но очень боевых племен кочевников-скотоводов. Объединения строились по принципу семья – род – клан – племя, то есть бал правило кровное родство.
Племена друг с другом то ссорились, то мирились (в процессе ссоры нормально было вырезать какое-нибудь из племен подчистую), но варились, так или иначе, в собственном соку, не угрожая могущественному Китаю, где тогда правила династия Цзинь.
Молодые годы будущего великого правителя стали тем еще хождением по мукам – вдовам и детям Есугея приходилось скитаться по степи, их искали враги. Племя тайчиутов взяло в плен Тэмуджина, он сидел в колодках и только чудом смог сбежать. По сути подросток, он сумел выжить, нашел поддержку у друзей отца и, заматерев и приобретя сторонников, принялся воевать за объединение монгольских племен.
Есугей-багатур, отец Чингисхана, в представлении современного художника.
На это ушло больше двадцати лет – с 1184 по 1206 гг., и, несмотря на местечковость драк, уже тогда Тэмуджин зарекомендовал себя как храбрый, умный и безжалостный политик. Меняя союзников и врагов, как перчатки, молодой вождь по очереди отомстил всем, кто как-то обидел его или его семью.
Разгромил меркитов, похитивших его жену, крепко наказал тайчиутов за тот случай с колодками – но больше всего досталось татарам, предполагаемым убийцам отца. Одолев их в битве, Тэмуджин приказал перебить всех мужчин племени, кто выше тележной оси – то есть каждого, кроме двухлетних детей. Таков уж был джентльменский кодекс Великой Степи.
Единая Монголия
В 1206 г. Тэмуджин достиг абсолютной гегемонии в Монголии. Курултай – съезд представителей всех племен – провозгласил его Чингисханом, великим вождем над всеми племенами.
Первым шагом будущей грозы Евразии стали… нет, не завоевания. Сначала нужно было покончить с клановым сознанием и слить ручьи отдельных племен в сильный поток единой нации. Для этого Чингисхан издал Ясу – единый свод законов, установивший, говоря современным языком, правила администрирования страны.
Все монголы-мужчины стали официально считаться воинами, объединенными в отряды: десятки, сотни, тысячи и тумэны (отряды по десять тысяч человек). Формировались структурные единицы не по племенному принципу – так хану удалось смешать воедино разрозненные кланы и выстроить пирамиду власти из лояльных лично ему батуров-богатырей.
Кроме того, он установил единую систему налогообложения, опоясал страну сетью курьеров-гонцов (что пригодится в грядущих войнах) и подвел под свое копье почти 100 тысяч воинов, а также уверил монголов, что мир принадлежит им, а судьба всех остальных народов – служить. У тезиса не было серьезной религиозной базы: верования монголов были крайне туманны и, по сути, ограничивались культом Великого Синего Неба, объединявшего всех локальных божков.
Тем не менее, идею собственной исключительности кочевники-скотоводы, которых презирали оседлые жители развитых соседних государств, восприняли на ура. Можно было начинать воевать.
Империя из ниоткуда
В XIII веке презрение по отношению к монголам – народу вроде бы отсталому даже по меркам Средневековья – сменилось ужасом. Города и страны падали под копыта степных лошадей с невероятной скоростью. К 1211 г. были завоеваны племена Южной Сибири. К 1214-му фактически пала Китайская империя Цзинь (полностью сопротивление будет подавлено много позже, но доминирование монголов над Китаем было очевидно уже тогда), в 1218-1221 гг.
Чингисхан штормом проходит по Средней Азии, сокрушив Кара-китайское ханство и древний Хорезм, присоединив к империи богатейшие Самарканд и Бухару. Дальше два полководца Чингисхана, Джебэ и Субедэй, проводят глобальную «разведку боем»: походя разоряют Грузию, громят половцев и алан, а в битве на Калке не оставляют шанса русским князьям.
Монголы с осадными орудиями.
Конспирацию соблюли просто: копали могилу, а потом ровняли ее с землей, рабы – и их всех по завершении работ немедленно убили. А затем убили воинов, убивших рабов… Неизвестно, сколько в итоге людей полегло во время этих похоронных процедур, но по меркам монгольских завоеваний сотня-другая – сущие пустяки.
Потомки-Чингисиды продолжили благородное дело отца и деда. В 1250-е хан Хулагу, действуя с невероятной жестокостью, завоевал для империи Иран и большую часть Ближнего Востока, остановившись только у границ Египта. На юге монголы подступили к Индии, на востоке окончательно покорили Китай и дошли до современных Камбоджи и Таиланда.
На западе ненасытные кочевники уничтожили некогда влиятельное государство Волжской Булгарии, и, как нам хорошо известно, в 1236-1242 гг. разорили почти всю Русь, надолго сделав русских князей данниками.
Собственно, Бату-хан (Батый) остановил свой поход в Восточную Европу (где монголы дрались уже с католическими рыцарями: поляками и венграми) лишь потому, что в столице Каракоруме умер наследник Чингисхана Угэдэй, и Бату срочно вернулся на родину участвовать в родственных разборках.
Расселение монголов (красным) на фоне границ их империи.
От простого перечисления глаза лезут на лоб: как вышло, что вековые государства погибли под ударом полудиких воинов степи? Если суммировать перечисляемые историками причины, получается примерно такой список:
1) Принцип «разделяй и властвуй». Чингисхан успешно применял его еще во время войн за объединение монголов – заключал союз с одним врагом против другого, а потом неожиданно добивал вчерашнего партнера. Так получалось и на глобальном уровне: например, правители Хорезма с удовольствием помогли Чингисхану сожрать Кара-китайское ханство, а потом, не успев оглянуться, сами нос к носу столкнулись с ордами бывшего союзника.
2) Боевые качества монголов. Привыкшие выживать в суровой степи, монголы жили неприхотливо, отличались выносливостью и готовы были сутками держаться в седле, да и смерти не очень боялись – терять им, кроме скудных стад и пары юрт, было особо нечего, а доблесть в бою приносила несметные богатства. Кроме того, они в совершенстве освоили искусство верховой стрельбы из лука, что давало войску Чингисхана сокрушающее сочетание дальнобойности и маневренности.
4) Система круговой поруки. Дисциплинируя степняков, Чингисхан ввел этот принцип как основу существования низшей воинской единицы – десятки. Если кто-то один из десятки струсил и побежал во время боя, украл у товарищей, не подчинился приказу – отвечает вся десятка, зачастую головами. Каждый ответственен за каждого. Такой простой принцип, жестко подтверждаемый на практике, помог превратить массу мужиков на конях в хорошо организованную структуру.
6) Политика веротерпимости. Несмотря на крайнюю кровожадность во время непосредственно войны, условия побежденным Монгольская империя предлагала достаточно мягкие: не требовала ни перемены веры (наоборот, многие наместники-монголы в мусульманских землях принимали ислам), ни «монголизации» местного населения. Плати – и будешь жить хорошо, типичный мафиозный принцип.
Крушение
Дворец в Каракоруме, столице империи. Виден легендарный фонтан в виде серебряного древа.
Монгольская империя появилась внезапно и расползлась по карте Евразии с невероятной скоростью, но и исчезла в одночасье. Не выдержав своей огромности, уже в конце XIII века она треснула на несколько квази-империй внутри гигантской территории. В каждой из них сидел собственный Чингизид, который не горел желанием подчиняться дальним родственникам в Каракоруме или делиться с ними богатством своих земель.
Сыграла роль и своего рода культурная экспансия наоборот: завоевывая земли, богатые не только золотом и урожаем, но и культурой, монгольская элита невольно подпадала под обаяние побежденных. Так, верховный хан Хубилай (правил в 1260 – 1294), при котором территория империи стала наиболее огромной, совершенно «окитаился», перенес столицу в Пекин и провозгласил себя создателем императорской династии Юань.
Империя Юань быстро превратилась в государство типично китайское, с конфуцианской иерархичностью, сложным сводом правил – в общем, что-то, что вызвало бы оторопь у степного воина Тэмуджина еще сто лет назад.
Хан Хубилай, основатель династии Юань.
Принявшие ислам потомки хана Хулагу, правившие в Иране, тоже отмежевались от бывших родичей, которых теперь считали неверными. На западе к независимости быстро пришел улус Джучи, впоследствии известный как Золотая Орда, и местным ханам заклятые друзья из числа русских данников быстро стали понятнее, чем загадочные кузены – полу-китайцы на востоке.
В итоге десятилетиями Монгольская империя существовала лишь на бумаге – а в конце XIV века прекратила и такое существование. В Китае, де-юре центре империи, вспыхнуло восстание местного населения против иноземцев на престоле, и потомки Хубилай-хана не смогли удержать власть.
Летний дворец в Пекине, где Хубилай занимался стихосложением.
Последний император монгольской династии Юань бежал из Пекина в Монголию в 1368 г. Империя развалилась – уже окончательно. Экспансия сыграла с монголами злую шутку: почти непобедимые в бою, они вчистую проиграли мирное время тем, кого завоевали. До «последнего моря», как завещал Чингисхан, доскакать не получилось.
В тени Китая
Итак, под конец XIV века китайцы выгнали бывших властителей мира на территорию современной Монголии. На протяжении трех веков в осколке империи (формально ханы Монголии продолжали именовать себя императорами) творилось полное безобразие: страна то распадалась на части из-за междоусобиц, то какой-нибудь хан похитрее и посильнее остальных снова объединял ее.
Карта Китая времен династии Юань.
Периодически монголы грозили китайской династии Мин, что вернут себе владычество и с переменным успехом воевали с Китаем – но дальше схваток за пограничные северные районы дело не доходило.
Закончилось все плохо и для монголов, и для династии Мин: в северо-восточной Азии возникла третья сила: Маньчжурское государство, которое завоевало Китай (как показывает история, это было вообще легко – правда, все завоеватели неминуемо превращались в китайцев).
Маньчжуры основали в Китае династию Цин, последний императорский дом Китая, которому удалось окончательно прижать монголов к ногтю. Их последнее на тот момент целостное государственное образование – Джунгарское ханство – пало в 1691 г., и вся Монголия стала китайской провинцией. Карма в действии!
Буддийские монахи в монгольской степи.
Китайцы, точнее, маньчжуры династии Цин, правили в Монголии вплоть до 1911 г., успешно подавляя дух и материальную базу непокорных монголов. Страну разделили на Внешнюю и Внутреннюю Монголию (Внешняя – страна в современных границах, Внутренняя – регион современного Китая на границе с Монголией), китайские купцы успешно наживались, скупая у кочевников скот по дешевке и продавая его втридорога во внутреннем Китае.
Местные князья находились в строгой зависимости от императорских властей, администраторы жестко изолировали Монголию от всяких внешних сношений (к примеру, очень неохотно пускали в страну русских торговцев). Отдельную важную роль в «приручении» Монголии сыграл буддизм.
Воины превращаются в монахов
Автор — Зорикто Дорджиев.
Буддизм приходил в Монголию несколько раз, но закрепился окончательно в XVI веке, после того как один из ханов подружился с Далай-ламой IV и навязал всем своим подданным тибетскую версию буддизма. Эта религия, с ее веротерпимостью, идеально вобрала в себя древние шаманские верования монголов и культ Великого Синего Неба. Даже без насилия буддизм очень быстро охватил все племена.
Буддистские монастыри, которых к началу XX века в Монголии насчитывалось почти 750, стали культурными и экономическими центрами страны, где и городов-то было немного. Почти треть населения страны (120 тыс. из 650 тыс.) составляли монахи и священники. Главным авторитетом выступал подобный тибетскому Далай-ламе Богдо-гэгэн – своего рода мирской святой, по версии верующих – сущность, перерождающаяся в разных людей.
Китайцы только приветствовали такое положение дел: мирное учение буддизма, как они полагали, предотвратит восстания и бунты. Долгое время все так и было.
Десять лет хаоса
Монастырь Гандантэгченлин в 1913 году.
Спокойная жизнь в Монголии, как и во всем Китае, оборвалась в 1911 г. Измотанная грабительскими торговыми договорами с европейцами, полная голодного народа империя Цин в Китае развалилась.
За несколько лет до этого, пытаясь сохранить трещащую по швам страну, китайская администрация решила изменить политику и взяла курс на ассимиляцию монголов, что те встретили в штыки. Как итог, за полгода, с июня по октябрь 1911 г., монгольская знать объединилась во главе с Богдо-гэгэном VIII и прогнала всех китайцев из Монголии. Революция к тому времени полыхала уже во всем Китае, так что имперские чиновники и солдаты ретировались быстро – защищать им было нечего.
Махакала. Буддийское божество войны, особенно популярное в Монголии начала XX века.
Монголы тут же провозгласили независимое теократическое государство во главе с Богдо-гэгэном. Конкуренты Китая в регионе – Россия и Япония – с удовольствием их поддержали, Россия подписала соглашение о сотрудничестве и своих привилегиях на торговлю в стране. Перспективы Монголии тихо жить под покровительством России выглядели радужно… пока в 1918 г. в самой России не началась гражданская война, и на границах, в том числе азиатских, воцарился кровавый хаос.
По степи носились и воевали друг с другом, забыв о буддистском миролюбии, десятки монгольских феодалов, часть из которых поддерживала красных, часть – белых, а часть – вообще китайцев. Республиканское правительство Китая, тем временем, отправило корпус на восстановление своей власти в непокорной провинции.
Китайцы успешно взяли Ургу (нынешний Улан-Батор) и оккупировали Монголию, принявшись проводить административные реформы для возвращения в лоно Китая. Продлилось это всего два года.
Уже в 1921 г. барон Роман фон Унгерн-Штернберг, очень специфический белогвардеец (монархист, георгиевский кавалер, воинственный буддист и приверженец идеи восстановления империи Чингисхана) со своим русским отрядом выбил китайцев из Монголии и передал власть Богдо-гэгэну VIII, присягнув ему на верность.
Но и союз буддистов с Унгерном продержался недолго: пробольшевистские группы, объединились в Монгольскую народную партию, разгромили отряды Унгерна и с помощью красных взяли Ургу. Тем из монголов, кто пережил военно-политические качели 1910-х, предстояло теперь идти в светлое социалистическое будущее – хотели они того или нет.
Косплей СССР
Одним из самых эпических моментов в богатой на всякую дичь истории Монголии было то, как новые просоветские правители решили вопрос с Богдо-гэгэном VIII.
Живой символ Монголии и буддизма, он правил страной до китайской оккупации 1919-1920 гг., его не посмели тронуть оккупационные власти, Унгерн вернул ему трон – теперь пришли Советы, и, боясь вызвать народный гнев, тоже формально оставили Богдо-гэгэна у власти, хотя атеистическим коммунистам этот религиозный лидер был как кость в горле.
До в 1921-1924 гг. Монголия на бумаге оставалась ограниченной теократической монархией – пока Богдо-гэгэн не умер.
Смешнее всего то, что коммунисты запретили ему перерождаться, т.е. искать новое земное воплощение после смерти Восьмого было нельзя. Да, в 1920-е советская власть была так крепка, что буквально остановила колесо сансары во имя классовой борьбы. На самом деле, буддистские монахи, конечно, нашли Девятого Богдо-гэгэна, но вплоть до 1990 г. он жил в подполье и не мог общаться с верующими.
После смерти Богдо-гэгэна VIII в 1924 г. Монгольская народная партия провозгласила Монгольскую народную республику (МНР), и начались социалистические будни. Все было то же самое, что и в СССР, который и диктовал, как жить: национализация богатств, плановая экономика, речи о торжестве некапиталистического пути и великом Ленине. Земли забрали у феодалов и передали в местный аналог колхозов. Постепенно стали строить заводы.
В чем-то просоветская ориентация и «крыша» Москвы помогли Монголии: в аграрной стране зародилась своя промышленность, появились такие атрибуты государственности, как свои деньги, работающие системы образования и медицины. Ошибки северного соседа тоже повторяли усердно: первый партийный лидер Пэлжегийн Гэндэн, убежденный буддист, был за свои ретроградные взгляды расстрелян.
Следующий руководитель, маршал Хорлогийн Чойбалсан вел себя очень в сталинском духе: закрыл все 800 с лишним монастырей, разогнал лам и буддистов, перебил почти всех оставшихся аристократов и вообще всех, кто хотя бы потенциально мог оказаться опасным.
Всего при нем перебили 35-40 тысяч человек, примерно 5% населения. В Москве, тем не менее, лояльным Чойбалсаном были довольны, тем более что во время Великой Отечественной войны Монголия помогала СССР, исправно поставляя деньги, лошадей, и продукты – все, что было у небогатой страны.
Маршал Чойболсан на встрече с Жуковым (на тот момент генералом).
Чойбалсан умер в 1952 г., немного раньше, чем его советский коллега. Следующий лидер, Юмжагийн Цэдэнбал, провел мягкую «дечойбалсанизацию» – выпустил из тюрем репрессированных, но при этом памятники Чойбалсану не сносили и официально культ личности не обсуждали.
До 1990-х Монголия продолжила существовать в полудреме, повторяя смены курса, успехи и неудачи СССР и активно поглощая экономическую помощь – как от Советского Союза, так и от соцлагеря в целом. А для СССР Монголия оставалась важным буфером на границе с Китаем, отношения с которым не задались уже с 60-х.
Степная демократия
К концу 1980-х, когда СССР уже основательно трещал по швам, в Монголии началось движение за переход к рынку и более демократическому правлению – опять же, по советскому образцу, «раз можно им, то можно и нам».
Демонстрации на площадях быстро разрослись с сотен до тысяч человек. Не решившись противостоять столь однозначному волеизъявлению, премьер-министр Жамбын Батмунх распустил монгольское Политбюро и ушел в отставку, назначив на 1990-й г. первые конкурентные выборы в истории страны.
Правда, на них по старой памяти одержала победу МНРП – та самая Монгольская народно-революционная партия, под руководством которой почти 70 лет строили коммунизм.
Нынешний президент Монголии Халтмаагийн Баттулга.
МНРП, быстро отказавшись от марксистских постулатов, принялась с переменным успехом проводить капиталистические реформы. Китайский путь? В каком-то смысле, но если в Китае «коммунисты» из КПК держатся у власти до сих пор, в Монголии в 1996 г. МНРП проиграла выборы Демократическому союзу, и с тех пор на исправно проводимых выборах две партии то и дело меняются местами.
После гигантской империи, междоусобиц, теократического правления буддистов и коммунизма монголы, как ни странно – а может, наоборот, логично после всего пережитого – пришли к двухпартийной демократической системе и живут вполне нормально, не слишком заметные на международной арене, не слишком богатые, не слишком многочисленные – зато наконец-то в мире и без больших потрясений.
И только степные волки воют над могилой сотрясателя миров Чингисхана где-то глубоко в монгольских просторах.
«Курултай 1269 года поставил юридическую точку в процессе распада Монгольской империи»
Историк Ильнур Миргалеев о формировании международной политики Золотой Орды в период ее становления. Часть 3
«Реальное время» продолжает публиковать авторские колонки историка Ильнура Миргалеева, посвященные формированию международной политики Золотой Орды в период ее становления. В заключительной статье цикла автор рассказывает о распаде Монгольской империи и таласском курултае.
«Практически за таласским курултаем стояли именно джучиды»
Курултай 1269 года является последним всемонгольским съездом и датой заключения мира между чингизидами из дома Джучи, Чагатая и Угедея, где были установлены границы их владений и признаны два новых улуса тулуйидов: Улус Хубилая и Улус Хулагу, возникновение которых не имело отношения к завещанию Чингиз-хана, и не было до этого урегулировано. И Хубилай, и Хулагу пока имели только статусы главнокомандующих войск, отправленных для новых завоеваний. Хотя Хубилай и победил Арык-бугу и объявил себя каганом Монгольской империи, никто кроме Хулагу его не признал и не собирался признавать в таком качестве.
Съезд 1269 года поставил юридическую точку в процессе распада Монгольской империи, попутно кардинально решив все противоречия касательно верховной власти в империи. Хотя, стоит отметить, что продолжительное время имела место попытка позиционировать наличие кагана в Ханбалыке (современный Пекин). Однако это обстоятельство носило все же только декларативный характер и ничего общего к реальным взаимоотношениям между чингизидами не имело.
По сведениям Рашид ад-дина, который, безусловно, является объективным источником по теме взаимоотношений в общем доме чингизидов, курултай прошел в Таласской долине. Современные исследователи П.Н. Петров и А.М. Камышев обосновывают, что курултай состоялся в местечке Йанги Тараз (территория современного Кыргызстана).
Безусловно, историю Улуса Джучи прежде всего и других чингизидских государств можно начать раньше. Сам Джучи активно укреплял свой удел, сумел создать сильную семью, правил в своих землях, имел воинский контингент и самостоятельно вел завоевание новых территорий прежде всего для расширения собственного улуса. Его сын Бату также правил улусом отца и, несколько позже возглавив войска Западного похода, расширил улус Джучидов до огромных размеров. Бату сумел разгромить две линии чингизидов — Чагатаидов и Угедеидов — и привести к власти потомка Тулуя — Мунке и самому стать соправителем Монгольской империи. Его брат Берке продолжил укреплять власть рода Джучи, воевал против других чингизидов и вел внешнюю политику, которая кардинально изменилась. Прежде всего, во главе угла ставились только интересы Улуса Джучи. Берке заключил союз с правителем мамлюкского Египта Бейбарсом против Хулагу. Не признал в качестве кагана Хубилая, открыто выступив против него и поддержав Арык-бугу. Будучи мусульманином сблизился с исламским миром, изменив соотношение сил в мировой геополитике того времени.
Хотя Хубилай и победил Арык-бугу и объявил себя каганом Монгольской империи, никто кроме Хулагу его не признал и не собирался признавать в таком качестве. Фото wikipedia.org
Практически за таласским курултаем стояли именно джучиды. У них была цель юридически закрепить признание своей независимости со стороны других чингизидских правителей. Теперь, после урегулирования конфликтов и открытых военных столкновений в среднеазиатском регионе, они сосредоточили свое внимание в южном направлении, против хулагуидов, с которыми у них до конца так и не были урегулированы границы. Вначале джучиды попытались мирным путем решить вопрос с новыми правителями Ирана. Они признали их интронизацию и их правителя. Но не смогли добиться пересмотра границ на Кавказе, что привело к более тесному контакту с Египтом и к попыткам военным путем решить данную проблему.
«Царевичи собрались на берегу реки Талас и после недели празднований держали совет»
Договоренности прежде всего между домами Джучи и Тулуя практически закончились сразу же после смерти кагана Монгольской империи Мунке в 1259 году. В это время два его брата — Хубилай и Хулагу вели завоевания в Китае и на Ближнем Востоке и командовали имперскими войсками. Каганом стал еще один брат Мунке — Арык-буга, однако его не признали свои же братья, стоящие во главе двух крупных армий. Каганом себя объявил Хубилай, началось открытое военное противостояние, в которое постепенно втянулись и другие чингизидские правители, прежде всего джучиды. Именно их помощь позволила продержаться некоторое время Арык-буге. Хотя сторонники тулуйидов были и в Улусе Джучи, которые призвали Хулагу стать во главе их улуса. Джучиды могли потерять свою власть. Но они смогли не только покончить со сторонниками Хулагу у себя, но и победили его в сражении на Тереке. Это было большим достижением, так как Хулагу стоял во главе большой армии, собранных в свое время со всей империи для новых завоеваний и контролировал большие территории.
В 1263 году Берке заключает союз с Бейбарсом против Хулагу. В 1264 году, после того как Арык-буга потерпел поражение, Берке начинает чеканить монеты со своей тамгой, тем самым показывая, что после поражения Арык-буги он не признает Хубилая. Более того, Берке, а затем Менгу Тимур начинают активно «восстанавливать» дома Чагатая и Угедея в Средней Азии как буферную зону между землями Хубилая и Джучидов. Именно благодаря поддержке джучидов, Хайду, внук Угедея, смог восстановить улус своего деда. Правда, «восстановленный» «Улус Угедея» расположился на землях чагатаидов, которые также активно пытались выживать как отдельная полития.
Хан Мункэ на троне. Миниатюра из «Тарих-и-джехангуша» Джувейни. Фото wikipedia.org
Джучидам крайне важно было «разорвать» связь между землями Хубилая и Хулагу. Для этого им нужно было установить мир на своих среднеазиатских границах и реанимировать остальные чингизидские дома. Оказалось, что чагатайцы воспряли, и более того, они смогли победить союзника джучидов Хайду. Поэтому джучиды поменяли тактику и решили помириться с правителем чагатайцев Бараком. Барак был остановлен благодаря джучидам, которые отправили против него большой воинский контингент. Но джучиды не стали добивать Барака, в сложившейся ситуации он был крайне важен для противостояния против Хубилая и Хулагу. Поэтому они послали к нему родственника Хайду — Кипчака, который был дружен с Бараком и заключили мир. Они решили поставить точку во всех накопившихся проблемах. Было решено организовать курултай.
Курултай прошел на территории, подконтрольной Хайду. Этим участники давали понять своим соперникам из дома Тулуя, что они возвращают внутридинастийные споры к временам законного кагана Угедея, назначенного в свое время официальным преемником самого Чингиз-хана на семейном совете, где присутствовали все первые принцы. Тем самым обойдя вопрос интронизации потомков Тулуя, младшего сына Чингиз-хана. Комбинации внутри чингизидской династии кардинально изменились. На этот раз также за таласским курултаем стояли джучиды, как бы исправляя ситуацию, в свое время инициированную Батыем, когда были низвергнуты семьи Угедея и Чагатая и к власти при помощи курултая, организованного также джучидами, пришел дом Тулуя.
Как известно, после окончания западного похода Бату взялся за активное государственное строительство на новых территориях, вошел в конфликт с центральным правительством и открыто враждовал с каганом Гуюком. В 1251 году практически только джучиды и тулуйиды организовали курултай, где избрали каганом Мунке, так как Бату отказался, а стал соправителем империи, предпочтя укрепиться в своем улусе. Такая ситуация устраивала джучидов, но как только скончался Мунке, началась борьба за главный престол между его братьями. Поэтому джучиды вынуждены были ввязаться в политическую борьбу и достаточно умело участвовали в ней и смогли «вернуть» в борьбу низвергнутые ими же чингизидские рода. Безусловно, с 1259 по 1269 год золотоордынское правительство главным приоритетом во внешней политике видело в юридическом оформлении своей власти и официального признания своей независимости. Именно такое желание, прежде всего джучидов, и привело к организации последнего всемонгольского курултая.
Весною 667 г.х. (1269 год) царевичи Хайду, Барак, Беркечар (представитель Менгу Тимура) собрались на берегу реки Талас и после недели празднований, на восьмой день, держали совет. После всех договоренностей они поклялись в верности союзу и дали клятву друг другу. С этого периода Менгу Тимур принял титул хан (император). Также и другие чингизидские правители Хайду и Барак начали именоваться ханами.
Отказ Хубилаю в статусе кагана должен был лишить тулуйидов верховной власти. Фото wikipedia.org
«Решения таласского курултая устраивало на тот момент всех участников раздела монгольской империи»
В процессе распада Монгольской империи на карте мира официально появились следующие государства:
Политии, воссозданные Барком и Хайду, в итоге через не большое время сошли на нет и разделились на кочевую часть — Моголистан и на оседлую часть — Мавераннахр. Но при этом их потомки еще какое-то время продолжали играть важную роль в этих владениях.
Участники Таласского курултая разделили империю Чингиз-хана и официально признали друг друга независимыми государствами, попутно объявив и о союзе между тремя чингизидскими державами. При этом они приняли решение о признании еще двух чингизидских политий, которые не были среди земель, выделенных в отдельный улус самим Чингиз-ханом, а возникли из новых завоеваний уже внуков Чингиз-хана — от главнокомандующих Монгольской империи, из детей Тулуя, младшего сына Чингиз-хана — хранителя коренного юрта. Поэтому их отсутствие на курултае — это еще и признание глав действующих армий в качестве правителей на новозавоеванных территориях. Также и отказ с их стороны Хубилаю в статусе кагана должен был лишить тулуйидов верховной власти.
Как видим, решение было достаточно обдуманным, неважно, что там не было представителей Хубилая и Хулагу, по статусу они все еще были главнокомандующими имперскими войсками. Тулуй не получил нового улуса, поэтому потомки Джучи, Чагатая и Угедея реанимировали «завещание Чингиз-хана» и признали границы своих владений, попутно «утвердив» и состоявшийся факт — образование двух тулуйидских улусов. В рамках чингизидской династии все было учтено и не вызывало нареканий. Надо признать, что решения таласского курултая устраивало на тот момент всех участников раздела монгольской империи, включая и Хубилая с Хулагу.
Поделитесь в соцсетях
Хотите быть в курсе новостей?
комментарии
Таласский курултай 1269 года как две капли воды похож на Беловежское сборище 1991 года, где диктаторы-сепаратисты во главе с Ельциным, наплевав на волеизъявление народов о сохранение СССР, расчленили страну, созданную Лениным и Троцким.
«Съезд 1269 года поставил юридическую точку в процессе распада Монгольской империи. «.
Источник : https://realnoevremya.ru/articles/136698-raspad-mongolskoy-imperii
Народ страдал и безмолвствовал.
И только потомок татарина-монгола Мамая и Рюриковичей, молодой Московский царь Иван 1У Васильевич и многоопытный Казанский хан, потомок монгола Чингизхана монгол-чингизид Шах-Али начали в середине 16 века процесс восстановления территориальной целостности Золотой Орды и Монгольской империи.
И народы поддержали этих двух великих государственных деятелей.
Сепаратисты были разбиты и подавлены.
Настала пора задуматься об установке памятника наследникам Чингизхана Ивану 1У и Шах-Али.
Ну зачем же так категорично и безапеляционно?
Каждый культурный человек обязательно читал Ясу Чингизхана и знает, что в ней написано.
И Вам стоит её прочитать.
«Уровень культуры» определяется знанием РАЗЛИЧНЫХ культур и цивилизаций, в том числе и знанием «Рухнама».
И что плохого Вы видите в «Рухнаме».
««Рухнама́» (туркм. Ruhnama, от Ruh — «дух» и nama — «книга»: «Книга души») — книга, написанная, согласно официальной туркменской версии, первым президентом Туркмении Сапармуратом Туркменбаши (Ниязовым) в период с 1997 года по 12 сентября 2001 года[1].
.
9 правил домашнего воспитания:
1. уважай старших,
2. люби младших,
3. почитай родителей,
4. опрятно одевайся,
5. храни дома только то, что заработано своим трудом,
6. содержи жилище в чистоте,
7. защищай близких,
8. храни вдохновение,
9. наряжай девушек».
Вы сами себе и своим кумирам Исхакову и Измайлову противоречите.
Ваши кумиры говорят и пишут, что современные казанские татары, которые говорят на тюркском языке и являются тюрками, это те самые монгольские племена, говорящие на монгольском языке, и которых ещё в 1202 году вырезал монгол Чингизхан за подлое убийство ими (татарами) его отца.
Каким образом вырезанное монгольское племя «татар» чудесным образом по словам авторитетного ученого-монголоведа профессора Джона Сондерса «было перенесено через всю Азию» в Поволжье?
Джон Сондерс считает, что поволжских тюркских мусульман «ошибочно» называют именем монгольского племени «татары».
А что касается Державина, Карамзина и др. русских известных деятелей из монгольской и тюркской Золотоордынской элиты, то они действительно стали настоящими «русскими» и как все русские называют все монгольские и тюркские племена Золотой Орды «татарами».
Об этом писали и давали ссылки на авторитетные исторические источники и научные труды многие сотни и тысячи раз.
Только не надо «фантазировать», что современные казанские татары-тюрки это монгольские племена «татар» 12 века.
Народ имеет право знать истинную историю своего самоназвания, а не фальсифицированную.
Ваши кумиры говорят и пишут, что современные казанские татары, которые говорят на тюркском языке и являются тюрками, это те самые монгольские племена, говорящие на монгольском языке, и которых ещё в 1202 году вырезал монгол Чингизхан за подлое убийство ими (татарами) его отца.
Источник : https://realnoevremya.ru/articles/136698-raspad-mongolskoy-imperii
Только не надо «фантазировать», что современные казанские татары-тюрки это монгольские племена «татар» 12 века.
Источник : https://realnoevremya.ru/articles/136698-raspad-mongolskoy-imperii
Вы кроме себя самого ещё что то читаете?! «Чукча не читатель, чукча писатель»? Где, в каком месте казанские историки писали, что современные казанские татары это племена татар 12 века.
Название «татары» в качестве САМОназвания (этнонима) поволжские тюркские мусульмане приняли после создания в 1920 году международными марксистами-террористами Лениным и Троцким многочисленных национальных образований, в том числе и Татарскую АССР.
Почему Ленин и Троцкий присвоили поволжским тюркским мусульманам название «татары» многократно писали на страницах уважаемого РВ Ваши оппоненты.
Но фальсифицировать историю, в том числе и историю принятия САМОназвания казанскими тюрками мусульманами, опасное во всех отношениях дело.
Народ имеет право знать правду, а не «кривду».
Вы профессиональный циркач-эквилибрист и словоблуд. Идите в библиотеку и читайте книги. Чужие книги, не свои.
Похоже Вы политик или бизнесмен.
Или все же обычный провокатор?
Плано Карпини:
«Есть некая земля среди стран Востока, о которой сказано выше и которая именуется Монгал. Эта земля имела некогда четыре народа: один назывался Йека-Монгал, то есть великие Монгалы, второй назывался Су-Монгал, то есть водяные Монгалы, сами же себя они именовали Татарами от некоей реки, которая течет чрез их страну и называется Татар»
Бенедикт Поляк:
«Моал [по-тартарски] — земля, монголы — означает [имя] жителей земли. Однако сами [они] называют себя тартары от [названия] большой и стремительной реки, которая пересекает их землю и называется Татар»
«Все признанные учёные считают, что «татары» которых вырезал монгол Чингизхан за подлое убийство ими (татарами) его отца, НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ к «татарам» России НЕ имею.
Вот, например, что пишет известный специалист по Монгольской империи, Золотой Орде и истории монгол профессор Джон Сондерс:
Учёный все разложил «по полочкам», а результаты его исследований и его коллег опубликованы в авторитетных научных журналах и монографиях.
Местные же татарские монголисты, «странным образом переносящие название «татары» через всю Азию», И-в и И-в (два «И») публиковали свои фэнтези лишь в местной прессе и очень часто просто скандального характера.
Похоже «упертый» татарский монголист, которому уже в течении нескольких лет указывают на его логические несуразности, фактические ошибки и просто перевирания фактов и исторических источников, один из них или их послушный ученик.
«Нынешний император Чингис, а также все его полководцы, министры и сановники являются черными татарами»
«Я, Хун, часто расспрашивал их об их прошлом и узнал, что монголы уже давно истреблены и исчезли»
«Еще татары восхищаются монголами как воинственным народом и поэтому обозначают название династии как “великое монгольское государство”. Этому также научили их бежавшие чжурчжэньские чиновники. Я, Хун, лично замечал, как их временно замещающий императора го-ван Мо-хоу каждый раз сам называл себя “мы, татары”; все их сановники и командующие также называли себя “мы, татары”
(пер. Н. Ц. Мункуева)
Текст воспроизведен по изданию: Мэн-да бэй-лу («Полное описание монголо-татар»). М. Наука. 1975
«Есть некая земля среди стран Востока, о которой сказано выше и которая именуется Монгал. Эта земля имела некогда четыре народа: один назывался Йека-Монгал, то есть великие Монгалы, второй назывался Су-Монгал, то есть водяные Монгалы, САМИ ЖЕ СЕБЯ ОНИ ИМЕНОВАЛИ ТАТАРАМИ от некоей реки, которая течет чрез их страну и называется Татар; третий народ назвался Меркит, четвертый – Мекрит. Все эти народы имели одну форму лиц и один язык, хотя между собою они разделялись по областям и государям» (Плано Карпини)
«Моал [по-тартарски] — земля, монголы — означает [имя] жителей земли. Однако САМИ СЕБЯ ОНИ НАЗЫВАЮТ ТАТАРЫ от [названия] большой и стремительной реки, которая пересекает их землю и называется Татар» (Бенедикт Поляк)
Изучение истории этнонима, т. е. наименования этнической общности (племени, народности, народа) дает богатый материал для изучения истории этноса.
Очевидно, уже к началу 14 в. термин татар на территории Улуса Джучи приобретает социально престижное значение.
(Мустакимов И. А. Очерк истории этнонима «татар» в Волго-Уральском регионе)
А в авторитетных журналах, федерального значения, а ещё лучше в журналах списка СКОПУСа, Мустакимов не пробовал опубликовать свой труд?
Ни на один исторический источник, где монголы и тюрки Золотой Орды САМИ себя называли бы «татарами», Мустакимов и его учителя не приводят.
Пока высказывание уважаемого Мустакимова не подкреплено ни фактами, ни аргументами и является обычным личным субъективным мнением, т.е. домыслом.
«Нынешний император Чингис, а также все его полководцы, министры и сановники являются черными татарами»
«Я, Хун, часто расспрашивал их об их прошлом и узнал, что монголы уже давно истреблены и исчезли»
«Еще татары восхищаются монголами как воинственным народом и поэтому обозначают название династии как “великое монгольское государство”. Этому также научили их бежавшие чжурчжэньские чиновники. Я, Хун, лично замечал, как их временно замещающий императора го-ван Мо-хоу каждый раз сам называл себя “мы, татары”; все их сановники и командующие также называли себя “мы, татары”
(пер. Н. Ц. Мункуева)
Текст воспроизведен по изданию: Мэн-да бэй-лу («Полное описание монголо-татар»). М. Наука. 1975
Ибн аль-Асир. О том, что Татары сделали с Кипчаками и Русскими:
Когда Татары овладели землею Кипчаков и Кипчаки разбрелись, как мы рассказали (выше), то большая толпа из них ушла в землю Русских; это страна обширная, длинная и широкая, соседняя с ними, и жители ее исповедуют веру христианскую. По прибытии их к ним, все собрались и единогласно решили биться с Татарами, если они пойдут на них. Татары пробыли некоторое время в земле Кипчацкой, но потом в 620 году (= 4 февр. 1223 — 23 янв. 1224 г.) двинулись в страну Русских. Услышав весть о них, Русские и Кипчаки, успевшие приготовиться к бою с ними, вышли на путь Татар, чтобы встретить их прежде, чем они придут в землю их, и отразить их от нее. Известие о движении их дошло до Татар, и они (Татары) обратились вспять. Тогда у Русских и Кипчаков явилось желание (напасть) на них; полагая, что они вернулись со страху перед ними [27] и по бессилию сразиться с ними, они усердно стали преследовать их. Татары не переставали отступать, а те гнались по следам их 12 дней, (но) потом Татары обратились на Русских и Кипчаков, которые заметили их только тогда, когда, они уже наткнулись на них; (для последних это было) совершенно неожиданно, потому что они считали себя безопасными от Татар, будучи уверены в своем превосходстве над ними. Не успели они собраться к бою, как на них напали Татары с значительно превосходящими силами. Обе стороны бились с неслыханным упорством и бой между ними длился несколько дней. Наконец Татары одолели и одержали победу. — Кипчаки и Русские обратились в сильнейшее бегство, после того как Татары жестоко поразили их. Из бегущих убито было множество; спастись удалось лишь немногим из них; все, что находилось при них, было разграблено. Кто спасся; тот прибыл в (свою) землю в самом жалком виде, вследствие дальности пути и поражения. Их преследовало множество (Татар), убивая, грабя и опустошая страну, так что большая часть ее опустела. Тогда собрались многие из знатнейших купцов и богачей Русских, унося с собою то, что у них было ценного, и двинулись в путь, чтобы на нескольких кораблях переправиться чрез море в страны мусульманские. Когда же они приблизились к гавани, в которую направлялись, то один из кораблей их разбился и потонул; спаслись только люди. Существовал такой обычай, что султану принадлежал тот корабль, который разбивался, и (потому) он забрал с него много вещей. Остальные корабли уцелели. Рассказывал об этом деле участвовавший в нем.
«Очевидно, уже к началу 14 в. термин татар на территории Улуса Джучи приобретает социально престижное значение».
Источник : https://realnoevremya.ru/articles/136698-raspad-mongolskoy-imperii
Уточните. пожалуйста, уважаемый Мустакимов И.А, у КОГО «термин татар ПРИОБРЕТАЕТ социально престижное значение»?
Но дело в том, уважаемый Мустакимов И.А, что Ваши учителя Исхаков и Измайлов, на которых Вы ссылаетесь в электронных СМИ, написали кучу текстов в бумажных и электронных СМИ, где ставят под сомнение все сведения, сообщаемые русскими летописями.
В русских летописях и западно-европейских хрониках все монгольские и тюркские племена названы обобщающе «татары», но САМИ себя они так не называли.
Ну а Державин, Карамзин и другие потомки золотордынских монгольских и тюркских племен ссылались на русские летописи (как и полагается образованным людям).
И «монгольские гены» есть не только у тюрок, но и у русских.
А больше всего их у тюркских среднеазиатских этносов.
В переводе, естественно, читал.
Историю Монгольской империи и Золотой Орды должен знать каждый образованный человек, так как эти государства определяли ход развития мировой цивилизации.
Но хочется знать истинную историю, а не фальсифицированную.
Так, именно в Джучиевом улусе во многом берет свое начало и происхождение современных субэтнических сообществ, определяемых этнонимом «татары» (волго-уральские, крымские, сибирские и др.). Само это слово, ныне являющееся обозначением двух наций (крымско-татарской и татарской) и двух этнических групп (буджакских и литовских татар), стало широко известно именно в период Золотой Орды.
(Булат Хамидуллин. «Слово «татары» стало широко известно именно в период Золотой Орды»)
Извините, но Вы опять подменяет понятия.
А русские широко использовали «слово» татары с 13 века, но оно («слово» татары) не было САМОназванием, т.е. этнонимом, ни одного монгольского или тюркского золотоордынского племени.
Этнонимом, т.е. САМОназванием, «слово» татары стало для поволжских тюркских мусульман лишь в 1920 году.
Вот об этом только и речь.
Каюм Насыйри. 1885 год:
«народ наш и нация татарская».
Габдулла Тукай. 1903 год:
Татар бэхете очен
Мин жан атармын,
Татар бит мин,
Узем дэ чын татармын!
Шигабутдин Марджани (1818—1889):
«Кто же ты, если не татарин?»
Тереләй күмелергә теләмәгән мөселман
шәрык кызларына багышлыйм.
Фатих.
Туганда ул кеше иде; аякларын, кулларын үзе теләгәнчә селкетергә ихтыярлы, муенын теләгәнчә борудан, күзләре белән теләгән җиргә караудан аны берәү дә тыя алмый иде.
Кайвакытларда кулларын, аякларын биләүгә чолгап, аны хәрәкәтләнмәскә мәҗбүр иттеләр. Ләкин ул моңа каршы торырга, риза түгеллеген белгертергә кодрәтле, елый ала, кычкыра ала, үз хөрриятен берәүдән дә югалттырырга риза түгеллеген ирексезләүчеләрнең күзләренә туп-туры карап белгертә ала иде.
Туганда ул кеше иде: көләргә, шулай итеп, үз алдына хәзер генә килеп чыккан тормыштан, дөньядан шатланган, рәхәтләнгән икәнен күрсәтергә, киреләнергә, шулай итеп, үзендә «теләү», «теләмәү» дигән бер-берсенә капма-каршы сыйфатлар барлыгын, табигать тарафыннан фәкать шул ике сыйфатка карап эш итәргә омтылу сәләте бирелгәнлеген белгертергә көчле иде.
Ул туды. Тугач, аны башкаларны — балаларны сала торган бишеккә салдылар; анасы үз күңелендә ир балалары белән янәшә үк җирдә аңа урын бирде, ир балалары белән бер дәрәҗәдә үк аңар мәхәббәт итте, аны сөйде, атасы да шулай ук итте. Өйдә вакытта ул ирләр тора торган ук бүлмәдә тора, тышка чыкса, ирләр йөри торган ук җир өстендә күтәрелеп йөртелә, ирләр җылына торган ук кояш белән җылына, ирләр туңа торган ук суыктан туңа, ирләр шикелле үк күңеленә килгән нәрсәне үзенчә уйлый, үз фикеренә, үз җанына, үз гакылына килгән нәрсәләр белән ирләр шикелле үк әсәрләнә иде.
Юмарт кояш аны алтынлы нуры белән чолгый, җил аның борынына язның шатлык, тереклек, матурлык белән тулы исен китерә, яңа үсә башлаган чәчәкләр дә көләч йөзләре белән аның күзләрен иркәлиләр — кыскасы, бөтен табигать моны бантка адәмнәр белән бер дәрәҗәдә күрә, бирә алганын тигез өлештә моңар да бирә иде.
2
Туды.
Туганда ул терек иде. Ләкин аның бөтен тереклек вакыты үзе алты яшенә җиткәнче генә сузылды. Аннан соң ниндидер кара көч, үзенең яшерен хөкемендә татар кызын берәүгә дә мәгълүм түгел гөнаһысы өчен, үлем җәзасына хөкем итеп, акрын гына буарга кереште. Шәфкатьсез, кысу машинасы арасына салып, тереклек тамчыларының ахыргысы тамганчы кысарга, тән суынмас, йөрәк тибүдән туктамас борын терексезлек каберенә өстерәргә карар бирде.
Татар кызы алты яшенә җитте.
Биш яшьлек энесе, җиде яшьлек агасы кайвакытта аны чәченнән тартып елаталар, кайвакытта, сугып китеп, аңар золым итәләр* иде. Ул, һәрбер җан иясе шикелле, җәберләргә каршы торырга тели: сукканга — суга, чәчен тартканнарның бармагын тешли, битен тырный иде. Кара көч үлем җәзасына хөкем иткән корбанының кулында мондый ирек булуын теләмәде, аңа исемле җанлы курчактан: «Кыз бала ир малайлар белән сугышып йөрми»,— дип әйттерде.
Бу көннән соң татар кызына ага-эне җәбереннән башкалар көченә сыгынып кына сакланырга әмер бирелде.
Тәҗрибәсез кызчык алданды. Үзенең үлемгә хөкем ителүеннән һәм бу һөҗүм җәзаның башы икәненнән аның хәбәре юк иде.
Татар кызы җиде яшенә җитте. Ул моңа хәтле үзе шикелле балалар — ир балалар белән урамга чыга, анда чаба иде. Кара көч үз корбанының бу иреклегенә риза булмады, ана исемле җанлы курчак:
— Кыз балаларга ир малайлар белән уйнап йөрү оят! — дигән җөмләне башкаларны кабатлаучы попугай осталыгы белән кабатлады. Табигатькә, тереклеккә, хөррияткә, кешелеккә каршы булган бу сүзгә татар кызы ышана алмады. Ләкин кара көч бу эшкә аптырамады, атасыннан да шул ук сүзләрне әйттерде:
— Кыз балага ир малайлар белән уйнап йөрү оят!
* Золым итү — җәберләү, изү.
Татар кызының ышанмавы какшый башлады. Тирә-юньдәге башкалар да шул ук сүзләрне кабатлыйлар:
— Кыз балага ир малайлар белән уйнап йөрү оят!
Татар кызы ышанды. Ул адәмнәрне үзенә яхшылык теләүчеләр дип белә иде. Ләкин тереклек моңар риза булмады, үзен якларга тотынды. Ул үзенең дошманнарын акыл хөкеменә тартып җиңәрмен дип уйлый иде.
— Ник? Ник оят була? — дип сорады.
Татар кызы сүз дәшмәде. Аның урынына кара көч җавап бирде.
— Чөнки әти, әни, бабай, әби шулай диләр!
Тереклек аптырашта калды, үзенең бу кадәр төпсез, бу кадәр мәгънәсез, бу кадәр кешелеккә килешми торган җавап ишетәсен бервакытта да уйлый алмаган иде. Кара көч үзенең бу җиңүен бик тантаналы бәйрәм итте. Корбаны татар кызы кулына кечкенә-кечкенә курчаклар ясап тоттырды. Башка балалардан иркен һава, иркен дөнья, иркен йөрешләрдән аерылган татар кызы кара көчнең бу бәдбәхет бүләген кулына тотты да әйләндергәләп карый башлады. Ул ал арның ни өчен үз кулына бирелгәнлекләрен белми иде. Кара көч, татар кызы янына апа, җиңгә, ана, әби. дип төрле исемнәр белән атала торган җанлы курчакларны җибәреп, җансыз, курчаклар белән ничек уйнарга кирәклеген өйрәттерде. Җанлы курчакларның чын ышануларынча, җансыз курчакларны кунакларга йөртеп, туйлар ясатып, кияүләр кертеп, киленнәр төшертеп, кодагый-кодача, бүләкләр бирештереп. уйнарга кирәк иде.
Татар кызы бу сүзләрнең чын мәгънәләрен яхшы аңламады. Ләкин ир балалар белән уйнавы оят хисап ителә торган кыз балага башка уеннар калмаган да иде, кара көчнең шомлы бүләге белән уйнарга бантлады.
— Менә бу — ир курчак, ләкин монысы — кыз! Ир курчак кыз курчакны хатынлыкка алды, кияү керде, килен булып төште, кунакка килде.
Татар кызы уйный, уйный да уйный.
Кара көч, почмакка басып, елмаеп карап тора:
— Менә бу синең киләчәккә хәзерләнүең. Бу киләчәктәге үз тормышың!
Татар кызын сабак абыстаена бирделәр. «Галине, Вәлине, Биктимерне мәктәпкә бирәләр, мине ник абыстайга бирделәр икән?»— дигән сорау татар кызының башына килгән иде, ләкин озакка бармады, кара көч ду кубарды:
— Кыз балага ир малайлар белән бергә укырга ярамый! Җанлы курчаклар башларын селкеп расладылар:
— Әйе, әйе, ярамый!
Тереклек тагын үз-үзен араламакчы булып карады:
— Ник? Ник ярамый?
Җанлы курчаклар акырыштылар:
— Оят була, оят була, оят була!
Ата үзенең «ир гакыллы» башы белән кабатлады:
— Оят була, оят була, оят була! Тереклек, бөтен көчен җыеп, яңадан сорады:
— Ник?
Ата үзенең кыскартылган мыекларын кабартты. Җанлы курчаклар йөзләрен җыердылар, шулхәтле җыердылар ки, кешеләр бол арның курчаклар икәнен белмәсәләр, куркынып качарлар иде.
— Ник имеш! Чөнки оят була! Оят була!
Монда җиткәч, кара көчкә максатына ирешү инде җиңеләйде. Төп хезмәт кара көчнең бик күптәннән бирле бик ышанычлы хезмәтчесе булып килгән сабак абыстасы исемле җанлы курчакка йөкләнде. Абыстай үз вазифасын яхшы белә, аңар татар кызын үзе шикелле җанлы курчак ясарга кирәк иде. Кара көчнең илһамы, үзенең кырык еллык тәҗрибәсе белән ул татар кызын җанлы курчак ясарга иң кыска һәм иң ансат юлны тапты: татар кызына өч ел бер тоташтан «ирләр башка, кызлар башка» дигән «хакыйкатьне» төрле якларыннан һәм төрле юллар белән тукып торды. Татар кызына бу фикер гаҗәп тоелмады, чөнки өендәге җанлы курчаклардан моны бик күп мәртәбәләр ишеткән иде.
Абыстай алгарак китте: татар кызының колагына өч ел: «Син һәм бөтен хатын-кыз җәмәгате гаурәт*»,— дип тукып торды.
* Гаурәт — тәннең кешегә күрсәтергә ярамый торган оят урыннары. Аерым дин әһелләре хатын-кызларны да гаурәт дип белдергәннәр.
Тереклек башта моңар каршы протест ясады:
— Ялган! Мин гаурәт түгел — кеше. Мин — кеше!
Кара көчнең илһамы белән абыстай татар кызының алдына бик күп язма һәм басма документлар чыгарып салды. Боларның һәммәсенә: «Бөтен хатын-кыз җәмәгате гаурәт»,— дип язылган иде.
— Ник?
Абыстай да документларын күрсәтте:
— Китап шулай ди!
Кара көч йодрыгын йомарлады:
— Зурлар әйткәнгә ышанмый кара, мин сине.
Татар кызы унөч яшькә җитте.
Җанлы курчакларны адәм күзеннән саклый торган, кояшка, айга күрсәтми торган юллы-юллы калыпсыз капчыкны* татар кызына да бирделәр.
Өйдәге җанлы курчак:
— Кызым, сиңа унөч тулды. Бу көннән башлап, кабереңә кергәнче, башыңа шушы нәрсәне бөркәнеп йөрерсең! — диде.
Кызыл сакаллы, кыска мыеклы ата кабатлады:
— Менә шушы нәрсәне, кабереңә кергәнче, бөркәнеп йөрерсең!
Татар кызы бернәрсә дә аңламады, сызланып сорады:
— Ник?
Җанлы курчаклар «Ник?»кә җавап бирмичә генә өстәделәр:
— Кырган башына бүрек кигән ир кеше атлы нәрсәләргә очрасаң, башыңа бөркәнгән бу нәрсәнең чите белән йөзеңне капларсың!
Тереклек ачынып сорады:
— Ник?
Җавапны абыстай бирде:
— Синең чәчләрең, йөзең, бөтен гәүдәң — гаурәт! Гаурәт каплап йөртелә. Сиңа ирләр җенси дәрт белән карыйлар, шуңар күрә син алардан качарга тиеш!
* Юллы-юллы калыпсыз капчык — чапан.
Тереклек канлы яшьләр агызды. Ул бичараның һичбер җирдә үзенә бу кадәр хурлау ишеткәне юк иде.
Ахыргы җөмләне абыстай татар кызының колагына ике ел тоташтан кычкырып торды:
— Ирләр сиңа фәләнчә карыйлар!
Хәлсезләнгән, ялкыны сүнгән тереклек тагы бер кат «Ник?» дип сорарга батырчылык итә алмады. Кара көч, ыржаеп, йодрык күрсәтеп тора иде.
Җанлы курчаклар татар кызына:
— Сиңа унбиш яшь тулды, моннан соң ирләргә буеңны күрсәтеп сабакка йөрүең оят! — диделәр.
Тереклек бу вакытта каты авыру иде — каршы килмәде. Кара көч нәсыйхәт рәвешендә кабатлады:
— Син үзеңнең ирләр белән бер түгел икәнлегеңне, гаурәт икәнлегеңне, кешегә күренүең оят икәнне белдең инде, сиңа шул гына кирәк иде. Шуннан артыкны белү оят! Оят!
Җанлы курчаклар һәм корсаклы ата татар кызына кискен әмер бирделәр:
— Менә сиңа дүрт дивар! Үзең белән уйнарга ир дигән бер хайван табылганчы, шул арны сакла, шулардай үзеңне саклат!
Кара көч тәфсилләде:
— Алты өлгеле тәрәзә сиңа кояш булыр, өйнең биш бүлмәсе — Аурупа, Азия, Африка, Америка һәм Австралия булырлар; тәрәзә алдындагы зәгыйфь гөл кисәкләре урманнар, кырлар, бакчалар урынына хезмәт итәрләр; комган һәм ләгәндәге тынчыган сулар сиңа елгалар, күлләр, диңгезләр урынына ярарлар; күмер, куй мае, гатырша мае исләреннән җыелган сулышлар белән агуланган һава сиңа бөтен җир йөзендәге һава урынына булыр; өеңдәге һәр көнне ишетә торган кычкырыш, тиргәш, елашлар сиңа музыка урынына булырлар; миллиард ярым санлы адәм балалары урынына җиде-сигез җанлы курчак һәм атаң булырлар; адәм балаларының меңнәрчә еллык тырышлыгы белән барлыкка килгән фәннәр һәм фәлсәфә урынына «изгелекле» наданлыгың булыр!
Тереклек «Аһ!» диде — башкага хәлсез иде. Үзенең актыккы селкенеше буларак, ул татар кызын тәрәзә янына илтте.
Җомга көн иде. Тәрәзә яныннан кәкре аяклы бер кибетче узып китте. Татар кызы кибетчегә «гыйшык» булды. Кибетче дә, йөрешен купшыландырып, күзләрен ялтыратып: «Матур тәтәй, ник ялгыз утырасың?»— дигән шикелле бер гыйшык сүзе белән җавап бирде.
Шимбә көн татар кызына тәрәзә алдында утырмаска әмер булды. Татар кызы бу көн тәрәзә алдында йөренә генә иде. Көянтә шикелле урталай бөкрәйгән татар шәкерте узып китте. Татар кызы моңа да «гыйшык» булды. Шәкерт тә үз тарафыннан: «Каләм каптым, хур кызым»,— дип җаваплады да бу көн үк чәчәк төшерелгән «тәти» кәгазьгә хат язып җибәрергә карар бирде.
Якшәмбе көнге әмердә татар кызына тәрәзә янына килү бөтенләй тыела иде. Ул урлап, качынып кына тәрәзә янына килде. Урамнан хәзер генә кырдырган башына койрыксыз чалма кигән мәхдүм узып бара иде. Татар кызы моңа да «гыйшык» булды. Мәхдүм әфәнде дә чалмасын матурлабрак төзәтеп киде һәм, бер күзен кысынкырап, бай кызына өйләнүнең файдаларын уйлады; бу көн үк бер карчык аркылы кызга бик сагынып, бик саргаеп сәлам күндермәкче булды.
Дүшәмбе көн татар кызы тагы, бер вакыт табып, качынып, куркынып кына тәрәзә янына килде. Урамнан яхшы атка утырып, зур корсаклы татар бае һәм майлы күзле, кыңгыр бүрекле байбәтчә* узып баралар иде. Татар кызы байбәтчәгә «гыйшык» булды. Байбәтчә дә, кашын сикертеп, бишенчегә бу кызны да сөяргә мөмкин дип уйлады. Карт бай да вакыты белән моны икенче хатынлыкка соратмакчы булды.
Кара көч тереклекнең бу үлем алды селкенешләренә дә риза булмады.
* Мәһәр — кияү тарафыннан кәләшнең ата-аналарына бирелә торган акча.
** Ука чачагы белән бер асыл күлмәк — кыйммәтле ефәк тукымадан ука-чуклар тотып тегелгән күлмәк.
*** Әфсен — сихерчеләрнең, им-томчыларның сихерләү сүзләре.
— Сез, кем, фәләнетдин, үз кызыңны дүрт йөз сум акча, бер ука чачаклы асыл күлмәк бәрабәренә Биктимер Зәйнетдин угылына бирдеңме?
— Бирдем, бирдем!
— Сез кем, Зәйнетдин, татар кызын дүрт йөз сум акча, бер ука чачаклы асыл күлмәк бәрабәренә угылың Биктимер өчен алдыңмы?
— Алдым, алдым!
Татар кызы белән Биктимерне дүрт тәүлек бергә ябып тоттылар.
Килен итеп төшерергә хәзерләделәр.
Җанлы курчак татар кызына ахыргы нәсыйхәтләрен бирде:
— Кызым, иреңнең сүзеннән чыкма, аяк астында туфрак бул!
Акыллы баш ата кабатлап торды: — Биктимер ризасы — тәңре ризасы!
Инде тереклекнең тавышы чыкмаганын күргәч, кара көч татар кызына карап бер кычкырды:
— Инде җанлы курчак булып җиттең!
Җанлы курчакны Биктимер дүрт дивар арасына кертеп куйды:
Менә сиңа диварлар! Син, кабереңә кергәнче, шуларны сакларга тиеш. Мин, теләгәнем вакытта килеп-килеп, синең белән уйнармын.
Кара көч, почмакка басып, нәсыйхәт бирде:
— Синең вазифаң иреңә уенчык булу һәм үзегез шикелле ахмакларның җир йөзеннән нәселе киселмәсен өчен бала табу!
Биктимернең күз ишарәсе белән бирелгән әмерен үтәп, җанлы курчак кара көч алдында тез чүкте:
— Беләм, бик беләм! Минем дөньяга чыгарылуымнан максат шул ике нәрсә генә!
Кара көч тереклек тавышын хәзер дә ишетмәгәч, кычкырып көлде:
— Ха, ха, ха! Татар кызы җанлы курчакка әйләнде бит! Торган почмактан чыгып, нәкъ урта бер җиргә килеп басты, басты да көлде:
— Ха, ха, ха! Татар кызын тереләй күмделәр бит!
Бу вакытта Мисырның җамигъ әл-Әзһәрендә* талибләр, Истанбулның милләт хокукын саклау исменә тәрбия ителә торган парламенты күршесендә, Айә-Суфия җамигында** Коръән укучы, Сәрәндиб*** утравында, дарчин агачлары**** арасында һинд мөселманнары, Курса мәдрәсәсендә(1) суфилар(2), шәһре Болгар хәрабәләре арасында сәяхәтче мөселманнар һәм Кәгъбәтуллада(3) бөтен җир йөзеннән җыелган хаҗилар(4) Коръән укыйлар, һәммәсе дә: «Вә иза әл-мәүэөдәтө сөэиләт би әййи зәнбин катиләт» аятен тәкрарлыйлар:
Тереләй күмелгән кыз баладан ни гөнаһы өчен үтерелгәнлеген сорау көне — кыямәт көнедер(5),— диләр иде.
* Җамигъ эл-Әзһэр — Каһирәдәге дини һәм дөньяви югары уку йорты; мәчет һәм университетны берләштерә.
** Айә-Суфия җамигында — Истанбулдагы мәчет.
*** Сәрәндиб — Цейлон утравында (Шри-Ланка).
**** Дарчин агачы — тропик лаврлар төреннән булган агач.
1 Курса мәдрәсәсе — Югары Курса авылында (Татарстанның Арча районы) атаклы фикер иясе Галбеннасыйр Курсави (1776—1813) укыткан зур мәдрәсә.
2 Суфи — гомерен Аллага, дингә хезмәт итүгә багышлаган мөселман.
3 Кәгъбәтулла (Кәгъбә) — мөселманнарның Мәккәдәге изге йорты.
4 Хаҗи — Кәгъбәгә барып, гыйбадәт кылып кайткан, ягъни хаҗ кылган кеше.
5 Кыямәт көне — Алла алдына хисап бирергә җыелу көне.
Г. Тукай. «Самому себе» (перевод Сергея Малышева):
Чего же я хочу? Великим стать бы мне,
Не зря моя душа стремится к вышине.
Хочу увидеть я, когда народ родной,
Счастливый, забурлит весеннею волной.
Татарам все что мог отдал — и отдаю.
Татарин я всегда, родства не предаю.
Я нации моей желаю многих благ.
Но сбыться ли мечтам? То знает лишь Аллах.